Текст книги "Бука (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8
Серьёзные проблемы

– Ой, Сёма! Я засыпалась, – Наталья прибежала к Семёну прямо домой, вся из себя взбудораженная и трясущаяся.

– Что случилось? Да проходи, не стой в дверях. Давай, я тебя чаем напою, что ли.

– Давай скорее свой чай. А предки у тебя где?

– Мама в школе, отец в гараже, так что, говори без опаски.

– Мальчика машина сбила насмерть прямо у меня на глазах. Ну не могла же я пройти мимо!

– Оживила его?

– Ну да. То есть он мертвым и минуты не пробыл, потому что я сразу подбежала. Вернее, он как раз кончался, а я его не пустила. Хорошо, что мать его так и не вышла из шока, пока я возилась, представляешь, что она чувствовала! А потом, когда очнулась от ступора, да бросилась к своему сыночку, тот в слёзы: – Ой, мама, я больше никогда не буду от тебя убегать.

– Так, может, обойдётся? Вдруг никто не понял, что это ты мальца с того света вынула?

– Сразу-то, наверное, и не поняли, но обязательно разберутся. Одежда вся рваная, в крови, а на теле ни царапины – я его хорошо починила. И астму заодно убрала. Думаю, в скорой помощи сообразят, что дело нечисто.

– А тебя приметили? Узнали?

– Откуда мне знать? Я сразу убежала и по сторонам не оглядывалась – всё пыталась спрятать лицо.

– Ладно. Если что – ты у меня всё это время сидела – мы занимались физикой. То есть, как пришла после уроков, так и не уходила никуда. Вот такое алиби, – Сёма провел рукой, убирая с куртки подруги следы чужой крови. Подумал немного и «перекрасил» темно-синюю ткань в радикально жёлтый цвет. – Вот и примету изменим, заодно. А шапочку сама сделай, какую захочешь. И шарф тоже.

– Мама сразу заметит. А она ведь врач, то есть до неё слухи о «целительнице» в тёмно-синей куртке обязательно дойдут. И она сразу всё поймёт. Ферштейн?

– Ещё как ферштейн. Тогда, слушай, надо предков твоих ставить в известность обо всём, потому что без их помощи нам не отпинаться.

– Нам и с их помощью не отпинаться. Свидетелей, которые всё видели, было не меньше десятка.

– Ну… свидетели наверняка всё запутают. И потом у Оленьки папа работает в милиции.

– Знаю я, где он работает. Я ему печень вылечила и этот… холецистит. Но только это нам ничуть не поможет – ну не вводить же ещё и его в курс дела!

– Он сам в курс дела введётся, потому что хорошо соображает, – улыбнулся Сёма. – Нас Ольга познакомила ещё летом. Хотя, я думаю, он больше внимания обратит на водителя, сбившего мальчика.

– Вряд ли. Тот ведь не пытался скрыться. Да и вины его никакой нет – трудно что либо предпринять, когда тебе прямо под колёса бросаются, выбежав из-за стоящего на обочине грузовика.

– Постой, Наталья! Мне кажется, мы с тобой напрасно так паникуем. Что это за чушь лезет нам в головы? Это же просто не доказать, что ты не человек, а инопланетянка. То есть даже по результатам медосмотра не доказать – небось и кровь из пальца не один раз у нас брали, и флюорографию нам делали – и ничего особенного ни разу не нашли. Вот и тут скажешь, что ты ни при чём – просто подбежала и удивилась, что мальчишка остался жив, только вымазался весь. А отпираться от того, что ты там была, просто глупо – в нашем-то городе, где все если не знают друг друга по имени, то уж в лицо-то хоть раз да видели.

Ну-ка, вспомни, приметила ты там кого-нибудь знакомого?

– Да не помню я, потому что очень переживала за мальчишку. А потом и за то, что… ну, понятно, из-за того, что у всех на виду его вылечила.

– Ладно тебе расстраиваться. Всё равно ты иначе не могла. Так что и впредь никуда ты не денешься. Небось, лечишь направо и налево всех, кто к тебе прикасается?

– Ну да. В автобусе обычно, если толкучка. Это безопасно, потому что никто ничего не чувствует, кроме локтей соседей.

Так, разговаривая, Сёма потихоньку успокоил Наталью, а потом и домой проводил, потому что уже стемнело.

Неприятности начались на другой день.

* * *

– Сёма! Ты Натку сегодня не видел? – спросила Ольга, устраиваясь рядом – с начала этого года они стали сидеть за одной партой.

– Нет. Вы ведь обычно вместе в школу ходите.

– Я утром немного задержалась, и она ушла, не дождавшись меня. Видела её впереди, но далеко. Она нынче в новой жёлтой куртке и шапка на ней была незнакомая, но я всё равно узнала. И не смогла догнать. Когда она с Октябрьской повернула в переулок, то потом я её совсем потеряла из виду. Ума не приложу, куда она могла подеваться.

У Семёна ёкнуло под ложечкой и тоскливо засосало в животе. Он сконцентрировался и проник в сознание Натальи. То есть стал видеть её глазами и слышать её ушами.

Лес. Мужик стоит впереди и говорит:

– Так что, девушка, будешь лечить тех, кого я тебе укажу. А за это и сама останешься жива, и никто из твоих родных не пострадает. Я понятно объясняю?

– А не пойти ли тебе, дядя, туда, откуда ты на белый свет появился! – Натка сегодня необычайно сурова. Даже нагрубила старшему.

Вот в голову этого старшего Сёма и перебрался. Картинка, открывшаяся его взору с этой точки сразу стала совсем нехорошей – подругу держали под локти два крепких парня, а третий стоял за её спиной и готовился надеть на голову полиэтиленовый пакет.

«Так это же просто бандиты какие-то! – пришла в голову отчаянная мысль. – Убьют ведь! И не почешутся!»

Ни секунды не сомневаясь, Сёма остановил сердце парня с пакетом и обоих держальщиков. А потом «вернулся» в сознание Натальи и убил «говоруна» – тот полез рукой за пазуху к подмышечной кобуре, так что тянуть резину было некогда.

Осмотрелся глазами замершей на месте девушки – неподалеку стоит знакомая серебристая Королла.

– Повернись направо и уходи, – передал он Наталье мысль.

– Сёмка! Это ты их достал?

– Достал, достал. Отомри и топай быстрее.

– Букацинский! Ты случайно не заснул? – добрался до Сёминого сознания голос учительницы.

– Простите Клара Михайловна. Я что-то плохо себя чувствую. Можно, мне пойти домой? Наверно, это грипп. Как бы я всех не позаражал, если чихну.

– Ступай, конечно, и не забудь вызвать врача.

* * *

Наталью он встретил уже на окраине города – та как раз до неё добралась. Вид имела растерзанный и до колен была покрыта грязью. К счастью, она не забыла забрать из машины свою сумку, а то не хватало ещё оставить такую улику на месте смерти сразу четверых «братков». Впрочем, особого рвения от следственных органов Сёма не ожидал, хотя… кто сейчас поймёт, какими соображениями руководствуются блюстители порядка! Если в стране развал, то и в «органах» наверняка не всё хорошо.

В общем, проводил подругу до дому, зорко поглядывая по сторонам.

– Как думаешь, откуда они вызнали про тебя? – этот вопрос очень серьёзно мучил Сёму.

– Думаю, больше всех видел водитель машины, сбившей мальчика. Он сразу остановился, выскочил и сильно переживал – бормотал какие-то извинения. И стоял очень близко от нас. Но я его совершенно не запомнила. Автомобиль был «Жигули» какого-то тёмного цвета, весь заляпанный грязью. Только не надо его убивать, – спохватилась Натка.

– Да я и не собираюсь. Вот типун бы ему на язык с удовольствием обеспечил бы, если бы знал, как его сделать.

* * *

Ольга позвонила вскоре после окончания занятий в школе. Сёма как раз трудился над очередным договором в МеталлоСнабе, поэтому к трубке его позвала Аня, выполняющая секретарские обязанности.

– Нашлась Наталья. Я к ней домой зашла по дороге из школы. Всё нормально, просто она почувствовала себя плохо, заглянула в аптеку и вернулась домой. Я только не поняла, почему она не смогла справиться со своей хворью. Ну… она же… ну…

– Вечером обсудим, – поторопился остановить этот поток слов Сёма. – Я к тебе зайду, чтобы взять задание на дом.

А вечером ему пришлось рассказать всю правду. Ольга очень чуткая, и память у неё хорошая. Так что врать рискованно.

– Как страшно, Сёмушка! – девушка приникла к нему всем телом. – А что будет, когда найдут трупы? Может быть, их нужно спрятать?

– Не знаю. Как по мне, то лучше туда вообще не соваться. Пусть след остывает. Как раз дожди идут, так что даже с собакой по ним теперь не пройти. А чуть погодя вообще может снег выпасть. Опять же, грибы уже отошли, так что по лесу народ не шляется – до момента обнаружения погибших может пройти не одна неделя, а то и месяц. Разве зимой какой-то любитель свежих ёлок туда забредёт. А начнём прятать, так только следов наоставляем. Нет уж – не будем ничего трогать.

А на другой день, действительно, повалил снег. Может, само так получилось, а может, Наталья накликала – она говорила, что может предугадывать погоду. А вдруг, уже и управлять ею научилась. Ведь эти необычные навыки, если над ними работать, очень здорово развиваются. Сёма это на себе отметил, а как обстоят дела у остальных ребят из их четвёрки? Давно уже они не собирались, не делились успехами в этом деле.

Глава 9
Разговорная

– Ты когда заканчиваешь работу на фирме, – полюбопытствовала Оля на одной из перемен.

– Обычно в восемь уже дома.

– Вот и прекрасно. Приходи ко мне. Есть новая кассета. «Человек за бортом» называется. Наташка тоже будет у меня. Дождёмся тебя и посмотрим.

– Наверно, про моряков, – кивнул Сеня. – Обязательно приду. Может быть, даже пораньше сегодня управлюсь.

Олины родители тоже оказались дома и оба устроились перед телевизором вместе с молодёжью. Правда, наблюдая за тем, как Курт Рассел издевается над Голди Хоун, Сёма не переставал отмечать внимательные взгляды, что бросал в сторону Натальи отец семейства. А ведь он работает в милиции, правда непонятно на каком посту. Может быть, что и следователем.

Короче, пускать это дело на самотёк было нельзя. Поэтому через пару дней в выходной, выяснив у Ольги, что её папа сейчас остался дома один, он просто пришёл и позвонил в дверь.

– Здравствуй, Семён. А Ольги нет дома – они с матерью пошли по магазинам.

– Вот и хорошо, что их нет. Я к вам, Игорь Николаевич. С тяжелым мужским разговором.

– Что вы с Ольгой натворили?

– С Ольгой всё в порядке – ничего мы с ней не творили. Мне нужно у вас про Наталью выспросить.

– Замечательно. А я как раз подумывал у тебя про неё кое-что выведать. Проходи, устраивайся поудобнее. Поскольку, ты гость, тебе первым и спрашивать.

– Мне нужно знать, что вы на неё накопали. Ведь наверняка собрали кучу всяких сведений.

– Ты так уверенно это утверждаешь, как будто порылся у меня в голове.

– То есть не ответите?

– Ладно, но потом буду ждать ответной откровенности.

– Будет вам откровенность. Но с условием, что всё сказанное останется между нами, – Семён выжидательно посмотрел на мужчину. Тот явно колебался, но потом добыл из кармана диктофон и отключил его.

– Ты что, всё насквозь видишь, – спросил он озадаченно.

Но юноша на это ничего не ответил, а сделал заинтересованное лицо, намекая на то, что ждёт ответа.

– Ну ладно. Надеюсь, мои находки не расстроят твою детскую психику, – снова попытался потянуть с ответом хозяин. Но, не прочитав на лице парня никакого намёка на эмоции, вздохнул и сразу всё выложил: – Наталья, ты и брат с сестрой Золотарёвы – подкидыши. Вас доставил в родильный дом водитель автобуса, обнаруживший в салоне четыре мяукающих свёртка. Дело было поздно ночью на конечной остановке, когда все вышли. Вернее, их нашла кондуктор, но ей от этого стало плохо – бедную женщину отпаивали валерьянкой в том же роддоме.

Потом всех вас забрали приемные родители, это уже из дома малютки. То есть усыновили и удочерили по полной форме. Как тебе новость? Не сильно огорчился, узнав, что ты не родной?

Сеня в ответ промолчал и постарался «держать лицо».

– Слушай, а ведь я только что нарушил закон, – вдруг спохватился Ольгин отец.

– Вы мне не про закон, а про Наталью обещались рассказать.

– А больше ничего я наверняка не выяснил, потому что по делу о дорожном происшествии, по факту наезда автомобиля на мальчика, ничего объективно не установлено, кроме отсутствия у потерпевшего телесных повреждений, что никак не совмещается с картиной событий.

– Хорошо. Теперь моя очередь, – кивнул Сёма. – Младенцев в родильный дом доставили в ночь с пятого на шестое июля семьдесят восьмого года, поэтому все записи в журнале датированы шестым, то есть, делались после полуночи. А перед этим, двадцать девятого июня от проходной завода наблюдали работу прожекторов за рекой. Направлены они были сверху вниз, но как бы ни на чём не держались. К настоящему моменту в том районе нет ничего, проливающего свет на причину этого явления – я это лично проверил.

Ну и, наконец, у Натальи возникли способности к исцелению, которые она всеми силами скрывает. Потому что они похожи на волшебство.

– Ага, ага. К исцелению. А у тебя к ремонту техники. У Арсения Золотарёва – к иностранным языкам, а чем одарена его сестра?

– Она очень глубоко чувствует, то есть сильно за всех переживает, – рассказывать про чтение мыслей нельзя ни в коем случае – это Сёме понятно.

– Тогда ясно, куда подевались мои старые болячки, – теперь кивнул уже Игорь Николаевич. – Но это не снимает вопроса о том, откуда вы появились.

– Так, не знаем, – пожал плечами юноша. – Мы были совсем крохами и ничего не помним. Может, нас с другой планеты завезли в материнских утробах. Но родились мы явно здесь и имеем все права на гражданство России. И вообще, мы законопослушные, хорошо учимся, и огласка нам будет большой помехой в жизни.

– Да ты же инопланетянин! Пришелец! Вот чего ты вертишься вокруг моей дочери?

– А вот в этом вопросе вы, Игорь Николаевич, не разобрались. Давайте, не станем сегодня затрагивать эту тему.

– Ладно. Проехали. Слушай, тебе же всего пятнадцать лет! Почему я, серьёзный взрослый человек, на равных разговариваю с таким сопляком? Ты на меня как-то влияешь?

– Не знаю. Специально точно не влияю. Даже не догадываюсь, возможно ли это, – снова покривил душой Сёма. Ну не мог он быть откровенным до конца, поэтому выдавал точно отмеренную порцию информации, причём такой, до которой могли докопаться и без его объяснений.

Разговор с капитаном Никитиным так и закончился ничем. То есть сознались друг другу в том, кто что знает, но ни выводов никаких не прозвучало, ни обещаний, ни угроз. Слышно было, как в голове у Олиного отца ворочается тяжелая мысль: «А вдруг вы опасны?» Даже искушение было «шепнуть» прямо в разум милиционера: «Конечно, опасны, да ещё как!» Но удержался от намерения продемонстрировать своё полное превосходство – для пользы дела этого совершенно не требовалось. Тем более что от осознания собственного могущества у Сени стали появляться позывы ещё разок воспользоваться им. Просто для того, чтобы испытать удовольствие. А это уже нехороший симптом.

С другой стороны, понятно, что доказать их «инопланетянство» невозможно, если они сами не начнут его демонстрировать. Так что лучшая стратегия на настоящий момент – не высовываться.

Игорь Николаевич только сказал, что не станет включать в отчёт по делу о дорожно-транспортном происшествии никаких материалов, не касающихся событий, случившихся на улице их города. Ну, так это как бы и подразумевалось.

Глава 10
Про криминал

Если со стороны правоохранительных органов никаких заметных угроз не чувствовалось в связи со слабостью доказательной базы, то криминал, не особо этой базой озабоченный, явно не дремал. За Натальей следили. Если бы Сёма не обращал на это внимания специально – вряд ли бы приметил, что за спиной у девушки частенько маячат неприметные «Жигули».

Наблюдали за подругой всегда издалека, видимо озадаченные пропажей группы своих «коллег». А, поскольку, трупы так и не были официально найдены, возникло подозрение, что сами члены этой шайки отыскали место гибели своих товарищей и тщательно его прибрали. Впрочем, это была лишь догадка, проверить которую Сёма не мог без риска обнаружить себя. А он предпочитал осторожничать и на место событий не соваться.

Да и ни за кем, кроме Натальи, неизвестные не следили, то есть узнали они о ней исключительно из-за спасённого от гибели мальчишки. Кстати, о самом происшествии в местной газете напечатали заметку с двумя фотографиями. На одной пострадавшего усаживают вместе с матерью в скорую, а на второй фигурирует водитель наехавшей машины, стоящий на фоне своего автомобиля.

Вот в сознание этого ничем не примечательного мужчины и «наведался» Сёма – оказалось, что он может проникать в мозги не только тех, кого знает или видит, но и по изображению, если оно достаточно чёткое.

Ничего определённого этот визит не принёс – мужик работал электриком, связей с преступным миром не поддерживал, но и молчаливостью не отличался. А ковыряться в памяти Семён не умел – видел и чувствовал только то, что происходило непосредственно во время его присутствия в чужом сознании.

Водителя машины, следующей за Наткой, «обследовать» изнутри никак не удавалось – его плохо было видно из-за тонированных стёкол. Вот ведь снова незадача какая! Как бы и всемогуществом наделён таким, что аж самому страшно, а какое-то мелкое досадное препятствие мешает залезть в голову к этому наблюдателю. Пришлось немножко испортить ему мотор – Сеня теперь мог проделать это дистанционно, потому что «шестёрочный» движок знал с закрытыми глазами. Вывел из строя бегунок и дождался, когда шофер выйдет из кабины, чтобы заглянуть под капот. Хорошенько «срисовал» лицо и пошел своей дорогой, чтобы не мозолить глаза.

Разбираться с этим дядькой стал уже с работы, имеется ввиду с «МеталлоСнаба». Как раз выдался зазор, пока Михаил Андреевич читал очередной договор на фляжки из нержавейки и приставал к Арсению по поводу оснащённости производства. А водитель как раз добрался до своего начальства и докладывал:

– Говорю же – тачка скисла, когда этот Натальин приятель проходил неподалеку. То всё было в порядке, а то вдруг заглохла и ни тпру, ни ну! Ох, Сазон, отзынуть надо от этих ребят. Задом чую – опасно с ними связываться. Вспомни, как парни Колуна сгинули. Тихо, без единого шороха. Такой чистой работы я отродясь не видал.

– Не вспучивайся, Гоша! Не трепещи. Смотри, как смотрел, и примечай. Ты ведь себя никак не проявляешь, значит, и беспокоиться не о чем.

– Ага. Не проявляю. А с чего этому Семёну понадобилось мне машину портить?

– Да сама она поломалась, потому что срок ей пришел. Не нервничай, а делай, что велят.

Этого собеседника, вроде бы шефа наблюдателя, Сёма тоже хорошенько запомнил. Но лезть к нему в голову не торопился, пока не пришёл с работы домой. Оттуда, пока сидел над уроками, несколько раз заглядывал в разум этого мужчины, но ничего примечательного не увидел. Тот куда-то ехал на заднем сидении автомобиля и молчал. Долго ехал, даже поспал. А потом, при следующем «посещении», оказался уже за богато накрытым столом среди хорошо одетых людей, вовсе не похожих на «братков». Разговоры они вели на не совсем понятном языке про какого-то «Герыча», то есть, похоже, про героин.

Вот тут парень чуть не взбесился и не поубивал всех – знаком он с ребятами, подсевшими на иглу. Но решил чуток выждать и не прогадал. Пришли ещё трое и принесли спортивную сумку с полиэтиленовыми пакетами белого порошка. Собственно, для их раздела присутствующие и собрались.

Сёма перебрался в голову того, кто выгружал из сумки наркотик – он как раз касался упаковок. Так что, изменить состав отравы получилось без особого труда – героин превратился в негашёную известь самой высокой очистки. Просто потому, что у неё хорошо запоминающаяся формула. Досматривать сцену не стал – очень уж день сегодня выдался напряженный. А ведь завтра снова в школу с утра, потом – на работу. Опять же отец может позвать в гараж, тоже придётся бежать. Потом ещё и за уроки нужно приниматься. Он ведь не железный, в конце концов. Ужасно хочется спать.

* * *

– Наташ! Есть очень серьёзный разговор, – Сёма пристроился рядом с подругой по дороге из школы домой. Оля тоже шла рядом и внимательно слушала.

– О чем?

– Ну, для начала о том, что за тобой постоянно следят. То есть ты здорово обеспокоила некую преступную группировку, связанную, как я надёжно установил, с распространением наркотиков.

– Странно? – Натка даже притормозила. – Я, вроде, ничем не могла себя выдать.

– В чём выдать? – в один голос воскликнули Ольга и Семён.

– Так я всех наших ребят из школы поснимала с иглы. То есть придумала, как убрать зависимость и дать установку на неприятие. Но это же делалось одним мимолётным касанием обычно в сутолоке в раздевалке или на входе в столовую. То есть, никому про это не рассказывала, даже вам. Не могла я спалиться, уверена на все сто.

– Вот незадача. А я-то был уверен, что за тобой увязались после случая со сбитым мальчишкой?

– А, может быть, и то, и другое вместе? – засомневалась Оля. – Преступники иногда очень здорово увязывают события и делают верные выводы.

– Ну, ладно. Не станем гадать. Мне нужен способ выводить бандитов из дела, но только не убивая их, потому что это как-то неправильно.

– Знаешь, ты, когда меня выручал, так не думал, – Натка скосила на Сёму лукавый глаз.

– Ну, сравнила тоже, – возмутилась Ольга. – Когда тебе грозила опасность, некогда было рассуждать о моральных принципах и высоких идеалах. Это были простейшие защитные рефлексы, за которые даже не вздумай Сёму осуждать!

– Да ладно вам на меня набрасываться. Но вот только, как обезвредить преступника, не лишая его жизни… вообще-то их сажают в тюрьму, но это не наш случай.

– Не наш. А, если попробовать отторжение в них заложить. То есть неприятие противозаконных методов?

– Ну… не знаю. Мне просто в голову не приходит, за что конкретно зацепить механизм, включающий сопротивление. И как это самое сопротивление реализовать?

– Реализовать можно падением в обморок, – придумала Оленька. – А в качестве спускового механизма задействовать ложь или насилие. И ещё угрозы или просто хамство.

– Сматерился и тут же брякнулся в отключку! – хмыкнул Сёма. – Приврал про рыбалку – и сразу упал кверху лапками. Знаешь, мне этот подход очень нравится. Научишь, как его осуществить?

– Научу, если сумею сделать. Ты Семён, такой придумщик стал… – но посмотрела Наталья не на парня, а на его подругу. Та только скромно улыбнулась.