Текст книги "Бука (СИ)"

Автор книги: Сергей Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Ага. Он же на два класса старше – мы ещё не учили того, что у них было, – Сёме совсем не хочется возиться с великовозрастным тупицей.

– Мы – нет. А ты-то наверняка весь курс до конца знаешь и много чего сверх программы, – всё-таки Наташка очень красивая девушка и смотрит так умоляюще, что просто сердце разрывается от сочувствия. И очень хочется ей помочь.

Глава 4
О планах

– Блин, Бука! После твоих объяснений я просто профессором себя чувствую, – Филя выглядел таким радостным, как будто только что познал все сокровенные тайны мироздания. Ну и Сёме приятно – не напрасно соображал, как втолковать этому… не слишком сообразительному чуваку законы радиоактивного распада.

– Мальчики, обедать, – из кухни выглянула Наталья. Это она свела ребят у себя дома и организовала между ними конструктивное общение. Ну да, у девятых и одиннадцатых классов нынче экзамены, так что готовиться к ним приходится всерьёз. Особенно Филиппу, который отродясь не радовал учителей ни особым прилежанием, ни заметной сообразительностью.

Трель дверного звонка возвестила о прибытии Оленьки. Вот ведь всё одно к одному – будто Натка нарочно сводит своего нового приятеля с подругой детства, живущей по соседству. И не отвертишься, потому что всё идёт по плану – девочки должны заняться подготовкой к сочинению, а мальчики снова вернутся к физике. Но пока, наворачивая борщ, можно и на отвлечённые темы потрепаться.

– Ты, Филя, когда получишь аттестат, то куда подашься, – полюбопытствовала Ольга.

– Думаю до осени устроиться в лесничестве. Дядька обещал помочь с оформлением. А потом – в армию пойду. Военком говорит, что попаду я обязательно в десант. Ну а там, может, на прапорщика выучусь, да и останусь служить насовсем.

Наталья нахмурилась, но ничего не сказала. Сёме уже понятно, что она мысленно примерила на себя роль жены военного, и ей где-то жмёт.

– А на настоящего лесничего не хочешь выучиться? – спросил он, как бы между делом.

– В институт, боюсь, не поступлю. Хотя, да, было бы заманчиво. Есть у нас в области такой. Хотя… хм… попробовать-то можно. А, если завалю вступительные, то за два года, пока служу в армии, могу позаниматься, подготовиться. Не знаете, обучение там нынче платное, или как?

– Так узнай. И выясни, дают ли общежитие, – нажала Наталья. – А, может, там стипендию платят!

Ольга изумлённо перевела взгляд с подруги на одноклассника – уж очень слаженно они трамбуют Филю. А тот даже не трепыхается, словно телок на верёвочке.

– А ты, Нат, что этим летом будешь делать? – спросила она тревожно.

– Мы с Сёмой будем лес за рекой обследовать на предмет поиска физических аномалий. Слушок был, будто там лет пятнадцать тому назад наблюдали какое-то непонятное свечение.

– И что с того? – вскинулся Филипп. – Чего это вы надумали шариться там, где когда-то что-то было?

– Потому что интересуемся, – резко ответила Натка.

– А, может, и меня с собой возьмёте? – ослабил нажим Фил.

– Даже и не думай – будешь готовиться к поступлению в ЛесТех.

– А мне с вами можно? – это уже Оля. И посмотрела со смешинкой во взоре. Наверно, прикололась.

– А тебе можно. Мы на другой день после выпускного пойдём. Без палатки – это недалеко, так что каждый день можно возвращаться домой.

* * *

Филиппу ещё в апреле исполнилось восемнадцать, после чего он сразу сдал на права. Поэтому каждое утро привозил девчат и товарища в лес, а вечером забирал. Машину для этого Сёма выпросил у отца. Между папой с сыном давненько наладились доверительные отношения. Сразу после того, как в шестом классе шкодливый в недавнем прошлом подросток резко остепенился и из пацана стал сразу серьёзным помощником. К тому же – учился всегда хорошо.

Зачем взяли с собой Оленьку? Потому что для поисков требовался третий участник. Дело в том, что работали не просто так, а с прибором. Ко входным клеммам вольтметра подключили два провода, которые девчата разносили в противоположные стороны и растягивали примерно в метре от земли, удерживая за прикрепленные к концам изоляторы. А парень считывал и записывал напряжения постоянного и переменного тока.

Потом провода опускали на грунт, а они были в изоляции, и снова снимали данные. Затем эту измерительную линию поворачивали на сорок пять градусов и всё повторяли. И ещё на сорок пять. Это происходило не в чистом поле, а в густом лесу, так что рук, порой, даже не хватало на борьбу с постоянно мешающими ветвями.

А потом переходили на несколько сотен метров и снова начинали измерения.

Семён отдавал себе отчёт в том, что за пятнадцать лет в лесу любые следы покроются палой листвой или хвоей. Что ямки оплывут, а сломленные стволы сгниют. Поэтому сразу сделал упор на подробное обследование местности с помощью техники.

– Сём! А почему ты не сделал какую-нибудь хитрую штучку с рожками и разноцветными лампочками, какие показывают в кино? – спросила Оля на привале, когда «изыскатели» запивали бутерброды чаем из термоса.

– Так я не знаю, что мы ищем. Поэтому просто снимаю карту распределения напряжённости электрического поля. Когда составим более-менее обширную картину, может быть, что-нибудь приметим на плане.

– А прибора посовременней ты почему не взял? Таскаешься с этой коробкой.

– Это ламповый вольтметр с очень высоким входным сопротивлением. Корпус у него металлический – его удобно заземлять. И питание от батарей, поэтому никаких наводок нет. Вот, если бы я хоть что-то заранее знал о характере сигнала, который ищу, я бы придумал что-нибудь специальное, именно на его обнаружение рассчитанное. А так – просто ловлю интеграл и пытаюсь понять, где он больше, а где меньше.

– Но что-то есть? Мы поймали какой-то признак того, что здесь не совсем пусто?

– Что-то есть везде. Радиоволны, например. Наводки от линий электропередач. ЭДС, что наводится магнитным полем Земли, когда мы пересекаем его линии. Вся хитрость в том, чтобы отделить одно от другого. Но даже для этого у нас просто недостаточно данных. Вот и будем их собирать.

* * *

Во время следующей передышки Оля снова набросилась на Сеню с вопросами:

– Слушай! Я вот чего не пойму. Вы ведь с Натальей раньше совсем не общались. А тут вдруг в один момент завели какой-то непонятный общий секрет и ведёте себя странно, словно знаете что-то особенное. В общем, или вы мне всё расскажете, или ищите свою аномалию без меня.

Натка и Сёма переглянулись.

– Рано или поздно это должно было случиться, – пожала плечами девушка. – Но, Оль, учти, если сболтнёшь про это, то, скорее всего, убьёшь нас обоих. Ну, или заставишь перейти на нелегальное положение.

– Ой, ну что за страсти такие? Вы что, инопланетяне? Прилетели с секретной миссией, чтобы выкрасть семена огурцов?

– Смотри, подружка! Ты сама попросила, – Наташка взглядом пошевелила дрова в костре, облизывающем языками пламени закопчённое днище котелка. Вода в нём быстро закипела, и Сеня, тоже взглядом, снял его с огня и поставил рядом с Олей, которая тут же всыпала туда хорошую щепоть заварки.

Теперь уже Наталья, также без помощи рук, подала крышку, которую Оля нахлобучила сверху.

– Впечатляет! – секунду помолчав, кривобоко ухмыльнулась она. – Я даже собиралась взвизгнуть. Вы монстры, ребята! Филипп в курсе? – и строго посмотрела на подругу.

– Не уверена. Возможно, примечал что-то, – ответ прозвучал довольно неуверенно.

– И ты, Сёма, такой же гад, как и все остальные! Вот стоит мне на какого-то парня глаз положить, так в нём сразу обязательно какой-нибудь изъян обнаруживается, – из глаза девушки выкатилась слезинка.

– Он не виноват, – попыталась вступиться за парня Наталья. – Откуда ему было знать, что он такой?

– А ты вообще молчи, подлая тварь. Уж сколько лет дружим с тобой – могла бы мне раньше сказать, – Ольга вдруг вскочила, опрокинув котелок, и помчалась куда-то в чащобу.

– Ну, прям, в точности, как гадкие американские дети, когда им что-то не понравилось, – ухмыльнулась Наташа, провожая подругу взглядом. – Тут же кричать начинают разные мерзости и несутся неведомо куда. Вредная штука эти забугорные фильмы. Исподтишка, тихою сапою заносят к нам тлен и разложение. А ты чего расселся? – это уже Сёме. – Догоняй, вымаливай прощения.

И, уже вслед удаляющемуся Семёну:

– Ну, вот ведь уже здоровые лбы вымахали, а всё, как дети малые! Так и носятся со своими победушками, – подняв котелок, девушка полезла под откос к родничку набирать воду, забыв, что рядом стоит наполненный той же водой термос, освободившийся от чая.

* * *

Ольгу Сеня отыскал буквально через полкилометра. Она сидела на стволе поваленного дерева и держалась за ногу. Ну да – дорогу тут никто не ровнял и троп не утаптывал. Наверняка или споткнулась, или в ямку угодила. Молча взвалил девушку к себе на плечо и понёс обратно.

– Не боись, я одноклассницами не питаюсь, – бурчал он, слушая всхлипы в свою спину. – Я вообще думал, что у тебя от страха живот скрутило, вот и поспешил бумажку принести.

– Ты гад и сволочь. Ненавижу тебя, – маленькие кулачки забарабанили его в районе поясницы.

– Правее и чуть выше. Вот, как раз тут чешется, – одобрительно захрюкал парень.

– Мне на ногу больно ступать, – уже не так агрессивно пожаловалась Оля. – И плечо врезается в живот. Ты что, не можешь меня взять на руки по-человечески? Обязательно нужно нести девушку, словно мешок с картошкой?

Вздохнул притворно и перехватил на другой манер обеими руками под попу. А что – сама ведь попросила! Впрочем, одна рука переехала под спину, а вторая – под колени. Зато самого Сёму приобняли за шею, забирая часть веса.

– Ну почему ты всегда надо мною издеваешься? – дохнула Оля в ухо.

– Не издеваюсь, а беззлобно подтруниваю. А то скучно, если всегда делать серьёзное лицо. У тебя как, печень не побаливает? А то я её всегда сырую ем…

– Глаза твои бесстыжие выцарапаю.

– Ну, тогда иди сама, – Сёма поставил свою ношу на землю.

– Дерьмо ты, а не кавалер! – так и взвилась девушка. – Ой! А почему нога совсем не болит?

– А потому, что мы с Наткой не только котелками можем жонглировать, но и примусы починять и ноги там всякие разные. Вывих у тебя был с растяжением. Я и поправил сразу.

– Тогда зачем потом на себе тащил?

– А когда бы ты ещё мне в руки далась?

* * *

После истерики Ольга успокоилась и засыпала ребят вопросами. Отвечала ей Наталья, а Сёма занялся записями. Считал что-то на калькуляторе, наносил на большой лист бумаги пометки и чертил загадочные линии.

Если смотреть по карте, то на ней исследуемый участок обозначался равномерным зелёным пятном – сплошной лес. Его монотонность нарушалась лишь несколькими прямыми линиями, протянувшимися с севера на юг или с запада на восток – квартальными просеками. На местности они выглядели полосами мелкой поросли, потому что давно не расчищались. Однако позволяли увязывать между собой сеть пунктов измерений.

– Так вы предполагаете, что вас инопланетяне подкинули? – наконец разговор девушек добрался до кульминационного момента.

– Это лишь версия, которую непонятно как подтвердить или опровергнуть, – развела руками Наташа.

– Ну, знаешь, подкидыши не каждый день появляются. А уж если сразу двое, то это обязательно запомнили бы.

– Кстати, их могло быть и больше, – оторвался от работы Сёма. – Такое даже в газету могло попасть.

– Или не попасть, если это заинтересовало каких-то специальных товарищей. Понимаешь, время-то было довольно строгое, партийное. Мы же прекрасно помним себя пионерами, то есть не обо всём полагалось так громко кричать, как сейчас.

– Кстати, да, – кивнула Ольга. – Если вас тогда взяли на карандаш, то наверняка и до сих пор кто-нибудь присматривает.

– Сейчас – вряд ли, – засомневался Сёма. – В стране – разброд и шатание. Как говорит дед, власти совсем перестали мышей ловить, а только между собой собачатся, да воруют напропалую. Но, если в те поры со всех, кто был в курсе, взяли подписки о неразглашении, то никто нам ничего разглашать не станет. Я так думаю, что лучший вариант, это выяснить всех, кто записан родившимися в один с нами день. Ну и присмотреться к ним. Вдруг отыщутся подобные?

– И как ты это сделаешь? Где можно найти такой список? Если только в роддоме! Так кто его тебе покажет?

– А в школе посмотреть среди учеников? Тоже ведь какой-то реестр имеется. Или в пионерской организации?

– Не помню я никаких пионерских списков. И удостоверений нам не выдавали – повязали галстук на шею, вот и вся организация. А уж чтобы ещё и с датой рождения… не знаю, не уверена.

– Зато у меня кое-что проясняется, – улыбнулся Сёма. – Завтра вот сюда перейдём – в этом направлении значения напряжения возрастают.

* * *

«Завтра» никто в лес не пошёл – зарядили дожди на несколько дней. И, как на удачу, у папиного гаража выстроилась очередь из иномарок. Для Сёмы тоже нашлась работа, за которую отец выдал даже небольшую премию. Пора было пригласить Олю куда-нибудь сходить, а то как-то у них всё через пень-колоду.

Побегав по городу, ставшему за последнее время неприбранным и суетливым, с удивлением обнаружил, что кинотеатр закрыт, но работает пара видеосалонов. Порасспросив знакомых пацанов, понял, что вести туда предмет своих воздыханий он не хочет – эротика и ужасы – не то, что стоит смотреть в компании с девушкой. Тут бы что-нибудь индийское…

Ничего не придумав насчёт культурной программы, взялся за проработку гастрономического варианта. Увы, в единственном в городе ресторане прочно обосновались те самые братки, что днём вились вокруг рынка. Вели они себя развязно, и никакого желания присоединиться к себе не вызывали. Ну и цены были непосильными для парня. Кроме того, он вообще бывал в ресторане только один раз с родителями, когда они всей семьёй ездили к морю. Так что стеснялся он тут. Но, на всякий случай, заглянул, чтобы присмотреться.

Кафе в городе было только одно, и работало оно исключительно в вечерние часы в помещении столовой. Отличие в меню от того, чем потчевали днём, было незначительным. Вся разница – это официантки и водка. И да, музыку включали. То есть никакой романтики или возможности отведать незнакомой вкуснятины, ожидать от посещения этого заведения было бы глупо.

Просто гулять под дождём тоже девушку не позовёшь – просто ужас, а не ситуация. Так, несолоно хлебавши, и вернулся домой.

– Тебе какая-то Наташа звонила, – сразу сообщила мама.

– Полуянова, наверное, из параллельного, – кивнул сын.

– Это раньше была из параллельного, а теперь всех учеников, кто пожелал остаться в десятом, сведут в один. Считай – одноклассница, – мама работает в школе, поэтому всё знает.

Номер набрал, глядя в сделанную на бумажке запись.

– Сёма! Представляешь! В больнице собираются делать ремонт. Там нужно будет таскать кучу мебели и вороха архивных бумаг. Я обещала предкам, что приду помочь и приведу помощников.

– Вот же елки зелёные! Слушай, фиг с ней, с помощью. Я, хоть и не хочу, но, так и быть, приду, если ты меня надоумишь, куда в нашей дыре можно пригласить девушку.

– А заваливайте ко мне. Чего-нибудь вкусненького приготовим, потанцуем под магнитофон. Предки у меня нынче оба на дежурстве, до самого утра фатера свободна.

– Ага, я сейчас. А может, принести чего-нибудь?

– Вот, что хочешь есть, то и тащи.

Положив трубку, Сёма затравленно огляделся:

– Мам, мы вечеринку устраиваем типа дружеского ужина. Чего можно взять с собой, чтобы приготовить еды?

– Закуски? – мать подозрительно нахмурилась.

– Не знаю. Не уверен. Вроде, вино не планируется.

– Ну-ну. Вот размороженное мясо возьми и держи ещё бутылочку токайского. Только не переусердствуй. Вернёшься сегодня. И перцы из бабушкиной теплицы. И пару помидоров прихвати.

Глава 5
Открытие

К Наталье Сёма пришел раньше всех. А вскоре появился и Фил. Он принёс молодой картошки и укропа. Последней была Ольга, которая ничего с собой не взяла, зато оделась так, словно это главное событие в её жизни. Словом, при полном параде.

Угощение приготовили быстро: пока отваривалась картошка, Филипп старательно резал салат и не видел, как Натка в мгновение ока пожарила эскалопы, проведя над ними ладошкой. Еще тот же Филипп сказал про вино, что оно больше похоже на сок, чем на выпивку – совсем не пробирает. То ли дело наливочка, которую «милая Натали» категорически запретила ему приносить.

Потанцевали на пятачке между столом и телевизором и, перед тем, как разойтись, условились о встрече завтра около больницы. Зачем нужно горбатиться на переноске мебели – Филипп не поинтересовался. Просто его об этом попросили, вот он и придёт. Заодно передохнёт от зубрежки скучных наук.

Потом Сёма провожал Олю. Они шли, держась за руки, и разговаривали о каких-то пустяках.

– А ты не улетишь с Земли на эту свою далёкую планету? – вдруг совершенно невпопад спросила она.

– Если ты не согласишься лететь со мной, то я тут останусь, – сморозил он в ответ явную глупость. Потому что ни на какую планету его никто не звал.

Тем не менее, оба мгновенно смутились и дальше шли молча. На крыльце подъезда немного постояли в нерешительности, но ни обняться, ни поцеловаться не отважились.

* * *

Хотя, вчера и подразумевалось, что Оля на переноску мебели не придёт, но она прекрасно слышала, когда и где встречаются ребята. И пришла, одетая для работы.

Столы, шкафы, тумбочки – всё это было ей не под силу. Она таскала стулья и табуретки. Зато в архиве её сразу поставили распоряжаться, что вслед за чем брать и куда потом складывать. Наташа, а она сложена крупнее, незаметно помогала себе своей неведомой силой, да и Сёме не раз пришлось к ней прибегнуть, но Фил честно выкладывался, вкалывая, как папа Карло. Зато уже к обеду каморка, куда стаскивали бумаги, была отсечена от коридора высокой баррикадой, за которой укрытая от посторонних глаз Ольга могла спокойно рыться в документах.

Чтобы достать её оттуда, ребята пред уходом убрали с десяток толстых связок с пыльными папками и тихонько, за руки, вытащили подругу из этого закутка.

О достигнутых успехах она доложила только на обратном пути, когда Филипп отвернул к своему дому:

– Есть запись в журнале за шестое июля семьдесят восьмого. Сразу четыре младенца для которых отмечено, что мать неизвестна. Но ни имён, ни фамилий, ни откуда взялись – ничего не написано. Только вес и примерный возраст – от трёх до семи дней. То есть – на глазок прикинуто.

– Видимо, по состоянию пуповины судили, – пожала плечами Наталья. – Возможно, она выглядела на три дня, а всё остальное было как у недельных деток. Ну, я в точности всех признаков не знаю, но в этот период, сразу, как родятся, дети не набирают вес, а теряют. Так что столь неуверенная оценка меня не удивляет. А что говорится про пол?

– Два мальчика и две девочки. Состояние оценено как нормальное. И, группы крови указаны. У мальчиков вторая, а у девочек третья. И ещё отмечено, что они не являются однояйцевыми близнецами.

– Однояйцевые не могут быть разнополыми, – пробормотала Наташа. – Тогда по датам выходит, что в роддом нас доставили через неделю, после появления света за рекой. И, значит, родились мы уже здесь, на Земле в течение четырёх дней – не обязательно одновременно, и не у одной матери.

– Вот видишь, Оль! Оказывается – мы земляне. Если появились на свет здесь на Земле.

* * *

Как искать еще двоих подкидышей? Только по датам рождения. Вообще-то городок Колупаев не такой уж и большой, но, всё-таки, в нем целых три школы. И в каждой по два-три класса сверстников. Если в своей, Первой, можно припомнить, когда отмечали «днюхи» одноклассников, порасспросить знакомых или знакомых знакомых, то про другие… как-то не приходит в голову ни одной разумной мысли.

Хотя, поскольку и Сёма, и Наташа, и Ольга постоянно участвовали в городских олимпиадах, то чего-то подобного можно ожидать и от остальных членов этой «четвёрки». Если их родители никуда не переехали за пятнадцать-то лет. И сейчас, когда многие после завершения девятого класса уходят из школ, надо признаться, что лучшее время для поисков уже упущено.

Словом, перспективы найти таких же особенных детей не слишком радужны.

Зато закончились дожди, и можно отправляться в лес на поиски неведомо чего.

* * *

Проведя ещё несколько промеров, Сёма перенёс аппаратуру в место, где ожидал заметного усиления сигнала. И надежды эти оправдались – действительно, напряжённость поля тут была почти на четверть выше, чем в других местах. Только вот площадь, на которой это фиксировалась, была очень велика – гектара четыре с чем-то. И никаких заметных возрастаний на локальных участках засечь не удавалось – то есть не было определённого пункта, откуда исходило возмущение.

На следующий день сюда вместе с вольтметром привезли осциллогаф и большой аккумулятор к нему. После долгого разглядывания на маленьком экране широкой дорожки хаотического с виду шума и попыток рассмотреть в нём хоть какое-то подобие упорядоченности, Семён на несколько дней засел дома с паяльником, придумывая разного рода фильтры и усилители, а потом долго муторно настраивал их прямо в лесу.

Наконец, сигнал удалось разложить на частоты и выделить из них нечто, похожее на искомую. Этот подход позволил выбрать сразу две точки. Впрочем, точки оказались не точечными, а покрывали с десяток квадратных метров, но это было уже лучше. Можно браться за лопаты.

Вынув пяток кубометров грунта и углубившись на полтора своих роста, наткнулись на поверхность сплошной скалы. Оказывается, здесь под слоем наносов торчит здоровенная каменюка, на которую и среагировала аппаратура.

Потом перебрались во второй пункт, и снова вгрызлись в грунт. На этот раз «успех» ждал своих искателей заметно быстрее – раскоп стал стремительно намокать и сочиться влагой. В этом месте грунтовые воды подходили ближе всего к поверхности. Поразмыслив, Сёма решил, что его затея с изысканиями приборными методами дала блестящий результат – теория совпала с практикой. Однако к следам пребывания инопланетян применённая методика их не привела. Хотя, все квадратные километры, над которыми, судя по воспоминаниям деда, висели световые конуса, они исходили вдоль и поперёк.

На невооружённый глаз тут тоже не было ничего особенного.