Текст книги "Старая дама, или Чехарда с ожерельем"

Автор книги: Сергей Александров (Огрызкин)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 7

Через час, когда милиция закончила опрос свидетелей, Баратова поднялась к себе. Открывая квартиру, она заметила, что в двери ее соседа Пети торчит записка. Вспомнив странный разговор Шульмана и Пети на ее кухне, Юлия Александровна уже хотела посмотреть, что в этой записке было написано, но как раз в это время по лестнице поднимался молодой человек. Он подошел к двери, вытащил записку, прочитал ее и помрачнел. Потом повернулся к наблюдавшей за ним Баратовой и спросил:

– Вы Юлия Александровна Баратова?

– Да, я, – ответила та.

– А я хозяин этой квартиры – Фомин Петр Александрович! Можно просто Петя, – хмуро представился молодой человек. – Скажите, Ольга Михайловна ничего для меня вам не оставляла?

– Мне лично нет, – покачала головой Баратова. – Но я могу спросить у сына.

– Как же, так он вам и скажет, – мрачно усмехнулся Петя и, войдя в свою квартиру, закрыл за собой двери.

– Между прочим, молодой человек, мой сын еще не давал вам повода усомниться в своей честности, – обиженно сказала ему вслед Баратова. – Прав был Семен Яковлевич, этот парень явно не отягощен культурой!

В это время на лестнице появился еще один молодой человек небольшого роста с маленькими усами.

– Извините, вы не знаете, ваш сосед уже пришел? – спросил он у Баратовой, показывая на Петину квартиру.

– Да, пару минут назад, – кивнула та.

– Жаль, – почему-то искренне огорчился молодой человек. – Ну, ничего, я зайду как-нибудь в другой раз, – добавил он и поспешно ушел.

– Почему жаль? – удивилась Баратова. – Нет, все-таки, жильцы в этом доме очень странные, и их посетители тоже! А тут еще перед Митей и его приятелем неудобно, – вздохнула она, после чего вернулась в свою квартиру и позвонила сыну.

– Митя, ты еще не звонил своему знакомому? – спросила Юлия Александровна. – Вот и славно! И не делай этого! Ожерелье уже нашлось! Приехала Людмила и нашла его в ящике комода, который стоит в коридоре. Но я могу поклясться, что не клала его туда!.. Нет, я пока еще в здравом уме и выпила вчера совсем чуть-чуть!.. Ты прав, во всем этом надо разобраться… Хорошо, завтра загляни ко мне и принеси то, о чем я тебя уже просила!

Когда Баратова уже собиралась ложиться спать, она услышала, как Петя с кем-то громко разговаривает за стенкой по телефону.

– Не слышно! Подожди, я выйду на балкон, – раздавался его голос из-за стены. – Да не дави ты на меня так, – услышала Баратова уже отчетливей. – Я все отдам! А я говорю: не напрягай, а то ничего не получишь!

И Петя отключил свой телефон.

– Интересно, что именно должен отдать наш сосед? И не ищет ли он это самое в моей квартире?! – задумчиво сказала сама себе Юлия Александровна. – Вот и еще одна загадка этого дома! Надо будет расспросить Семена Яковлевича, – решила она.

Как ни странно, сегодня Баратова с нетерпением ожидала наступления вечера! Она уже привыкла к бурной ночной жизни дома, в который ее на время занесла судьба, и с легким сожалением думала о том, что скоро придется вернуться в свою – уютную, но такую скучную квартиру.

В полночь Баратова вышла на балкон и приготовилась к очередному появлению странной соседки, но на этот раз события развивались несколько иначе. Сначала Юлия Александровна заметила, как к палисаднику подошел какой-то молодой человек. Из-за темноты Баратова так и не смогла разглядеть его лица. Он не стал мерить шагами расстояние от начала палисадника, а сразу уверенно углубился в кусты. Через пару минут он опять появился на дороге с небольшим свертком в руках и быстро исчез за углом дома.

И только минут через десять после этого под окнами Баратовой наконец появилась долговязая садовница с лопатой на плече. «Сама садик я садила, сама буду поливать», – тихонько напевала она, изредка отхлебывая из бутылки и слегка сбрызгивая пивом благоухавшие розы. Она подошла к началу палисадника и отмерила уже восемь шагов, после чего углубилась в кусты и начала копать очередную яму. Минут десять продолжалась упорная работа. Как и в прошлый раз, длинноногая девица выкопала два розовых куста, потом вынесла их на дорожку и тупо уставилась на вырытые ямки. Потом тяжело вздохнула, допила бутылку пива и бросила ее на дно одной из них.

– Состоялось торжественное погребение тела, – икнув, сказала она.

Потом поставила кусты на место и закопала их, при этом напевая:

– Пятнадцать человек на сундук мертвеца…

Закончив свой трагический обряд, девушка, пошатываясь, направилась к дому.

Это происшествие слегка позабавило Баратову и в то же время удовлетворило – тем, что события развивались именно так, как она и предполагала. Единственное, что ей было непонятно, – кто был молодой человек, посетивший сегодня розарий? Во всяком случае, спать Баратова отправилась сегодня в хорошем настроении. Улегшись в постель, она вспомнила длинноногую садовницу, улыбнулась и с легким сердцем заснула.

Однако спала Юлия Александровна беспокойно, а уже под утро ей сквозь сон показалось, что она опять слышит в своей квартире шорохи и какие-то странные звуки. Но предыдущая бессонная ночь дала себя знать, и она не встала, а только открыла глаза и прислушалась. И тут в дверь ее соседа Пети позвонили. Баратова посмотрела на часы. Было без четверти четыре утра.

– И кого это черти принесли так рано к моему соседу, – спросонья пробормотала она, и почти сразу же шорохи в ее квартире прекратились.

Утром Юлия Александровна первым делом проверила шкатулку. Ожерелья в ней опять не было! От неожиданности Баратова даже села на стул и оторопело уставилась на пустую шкатулку. Потом она набрала номер сына.

– Митя! Это случилось опять! Да, приезжай обязательно! Потому что одна я тут уже просто не выдержу, – чуть не плача, сказала она.

После чего Юлия Александровна позвонила Людмиле.

– Люда? Ты как в воду смотрела! Да, ожерелье опять пропало! И опять ночью в квартире были слышны какие-то шорохи, – сказала она ей. – Что значит – не может быть, если я сейчас держу в руках пустую шкатулку?! Как хочешь! Можешь приезжать одна или со своим криминалистом, только, пожалуйста, поскорее!

Кое-как сварив себе кофе, она стала ждать сына. Примерно через час раздался звонок в дверь. Юлия Александровна поспешила к двери, но это был не Митя, а гадалка со второго этажа.

– Ну что, вы еще не надумали? – прямо с порога спросила она. – А напрасно! Тучи над вашим домом сгущаются! Темные силы с каждым днем все больше активизируются! Кстати, у вас еще не было случаев полтергейста?

– Это что, когда сами собой двигаются предметы, падают вещи? – уточнила Баратова. – Нет, пока еще Бог миловал!

– Ничего, обязательно будут, – уверенно заявила гадалка. – Скоро полнолуние! А вещи еще не пропадали?

– Был один такой случай, – неохотно призналась Баратова.

– Ну, вот видите, – почему-то обрадовалась гадалка. – Я еще вчера получила по астральному каналу информацию, что поле над вашей квартирой неспокойно. Но должна вас предупредить, что все, что уже случилось, – это всего лишь небольшие неприятности! Сегодня должно произойти что-то действительно очень плохое! И не говорите потом, что я вас не предупреждала!

– Вы знаете, я уже ко всему готова, – вздохнула Баратова. – Но, если не секрет, что именно плохого должно произойти? – с тревогой уточнила она.

– А это мы сейчас узнаем, – сказала гадалка и, слегка подвинув Баратову, прошла в гостиную.

Там она перетасовала колоду карт Таро и раскинула на столе. В недоумении посмотрев на них, она собрала карты и раскинула еще раз.

– Чертовщина какая-то, – сказала она сама себе тихо. – Не знаю, что это значит, но карты упрямо говорят, что сегодня вечером здесь будет покойник!

– Этого только не хватало, – еще больше забеспокоилась Баратова.

– Но это будете не вы! Смерть будет близко от вас, но она останется за порогом вашего дома, – успокоила ее гадалка.

– Ну, хоть это слава Богу, – с облегчением вздохнула Юлия Александровна.

– Как сказать, – покачала головой Лариса. – Карты показывают, что это будет напрямую связано с вашей квартирой! Так что еще раз советую скорее уступить ее мне!

– Давайте поговорим об этом немного позже, – попросила ее Баратова, не на шутку встревоженная этим мрачным предсказанием.

– А если все будет так, как я сказала, вы пойдете мне навстречу? – испытующе посмотрела на нее гадалка.

– Вот если все так и будет, тогда посмотрим, – со вздохом ответила Юлия Александровна.

– Вот увидите, все мои предсказания обязательно исполнятся, – уверенно сказала гадалка и вышла из комнаты.

После ухода соседки Баратова некоторое время размышляла, какие именно трагические события ожидают ее сегодня вечером, и чей труп найдут в этом доме. Но потом решила, что все это предрассудки, и верить всякой мистической болтовне у нее пока нет никаких оснований.

ГЛАВА 8

К сожалению, Юлия Александровна оказалась не права. Вечером в доме действительно произошло трагическое событие, и произошло оно, как и предсказала гадалка, в непосредственной близости от квартиры Баратовой.

Но сначала к ней приехала Людмила. На этот раз она была вместе со своим майором. Тот тщательно обыскал всю квартиру, но ожерелья так нигде и не нашел.

– Дело становится серьезным, – озабоченно сказал после окончания осмотра Василий Андреевич и достал из портфеля небольшую коробочку.

При этом в его глазах появилось какое-то радостное лихорадочное возбуждение. Баратова с интересом наблюдала, как он почти благоговейно раскрывает коробочку, в которой оказался набор для снятия отпечатков пальцев.

– Будем действовать по полной программе! А для начала, уважаемая Юлия Александровна, я попрошу вас дать мне вашу руку, – сказал майор, раскладывая свои приспособления на столе.

– Знаешь, подруга, я почему-то уверена, что твое ожерелье похитил этот Семен! Он мне сразу показался человеком решительным, способным на отчаянный поступок, – заметила Людмила, следя, как завороженная, за этими приготовлениями.

– Люда, ты нас отвлекаешь, – оборвал ее майор.

Но не успел он взять в руки ладонь Юлии Александровны, как прозвучал настойчивый продолжительный звонок во входную дверь. Когда Баратова открыла ее, на пороге стоял Шульман.

– А вот и он, легок на помине, – радостно сказала Людмила. – Ну, заходите, наш вы Арсен Люпен! Хотя, пожалуй, вы мне больше напоминаете одного моего знакомого одессита! Так что, скорее, вы Сонька – Золотая Ручка!

– Не знаю, откуда вы знаете мою сестру Соню, но лично я ее не видел лет десять, – оторопело посмотрел на нее Шульман.

– О ваших родственниках мы поговорим потом, – строго сказал майор, подходя к Семену Яковлевичу. – А сейчас я попрошу вас сесть сюда и смотреть мне прямо в глаза! Предупреждаю, отпираться бесполезно, – жестко сказал он, усадив Шульмана на стул и направив ему в глаза свет настольной лампы.

– Настоящий орел, – в истоме прошептала Людмила.

– Так что лучше сразу сознавайтесь во всем, – еще больше приосанился майор.

– В чем? – жалобно спросил Шульман, в испуге вжимаясь в стул.

– Говорите скорее, где оно? – нетерпеливо спросил его майор.

– Там же, где было и полчаса назад, – оторопело ответил Семен Яковлевич.

– А именно? – закричал майор, даже вскочив в возбуждении со стула.

– На лестничной клетке, между вторым и третьим этажами, – пояснил Шульман, немного отодвигаясь от майора. – Я потрогал его, но оно уже было абсолютно холодное!

– А почему оно должно быть теплым? – спросил у Шульмана после минутного размышления немного сбитый с толку Василий Андреевич.

– Вот и я говорю, с чего бы ему быть теплым, если оно лежит там уже больше получаса? – саркастически заметил Шульман.

– И что, за эти полчаса его так оттуда никто и не забрал? – недоверчиво спросил его майор.

– А кому оно, простите, такое нужно? – презрительно пожал плечами Шульман.

– Ну как, кому?! Все-таки такой крупный экземпляр. Приличный вес в каратах, – заметил совсем сбитый с толку майор.

– Я не знаю, сколько там в каратах, а в килограммах вес, точно, довольно приличный, – согласился с ним Шульман.

– И сколько же это будет в килограммах? – спросил майор, глядя на него, как на сумасшедшего.

– Думаю, где-то около восьмидесяти пяти, – ответил Семен Яковлевич после некоторого размышления.

– И что, все это лежит на лестничной клетке? – все еще не веря, спросил майор.

– Так я же вам об этом и говорю, – раздраженно ответил Шульман.

– Вы что-нибудь понимаете? Какие восемьдесят пять килограммов? Что лежит? Как давно лежит? А главное, почему оно холодное? – оторопело посмотрел на Баратову майор.

– Я же говорю – тело! Тело бедного Пети! А лежит уже давно, потому что оно уже абсолютно холодное, – раздраженный бестолковостью майора, объяснил Шульман. – И говорил же я ему: нельзя так поздно ходить за пивом!

– Значит, он ходил за пивом, а теперь лежит абсолютно холодный! Так, с этим, кажется, разобрались, – задумчиво подвел итог трудного допроса майор. – Ну, а где же ожерелье? – спохватился он.

– Что вы мне морочите голову с этим ожерельем! – взорвался Шульман. – Петя его сроду не носил! Нет, золотая цепочка у него, конечно, была! Но ожерелье! Это уже ни в какие ворота не лезет! И вообще, есть ожерелье, нет его, это может подождать! А сейчас надо срочно вызывать милицию!

– Так значит, он мертвый, – догадалась Баратова.

– Ну, слава Богу! – всплеснул руками Шульман. – А о чем я вам говорю уже битых двадцать минут! Странные люди! Какое на шее у Пети ожерелье, их волнует! А живой он или мертвый – нет!

– Пойду-ка я и все это проверю, – недоверчиво сказал майор.

Через пару минут Василий Андреевич вернулся.

– Да, абсолютно мертвый человек, – глубокомысленно сказал он.

– А вы думали, что он мертвый частично?! – язвительно спросил его Шульман.

– А вас, подозреваемый, я пока попрошу помолчать, – строго оборвал его майор. – И вообще, тело телом, а отпечатки пальцев у вас взять все-таки придется!

И, как Шульман ни упирался, он «откатал» все его пальчики.

– Вы что же, думаете, что я его душил этими руками? – спросил майора Шульман в конце процедуры, разглядывая свои измазанные краской пальцы.

– Какими руками вы его душили – этими или другими, разберется суд, – авторитетно заявил майор. – Но в одном подозреваемый прав: милицию вызывать все-таки придется, – повернулся он уже к Баратовой.

– Я согласна, но сначала позвоню сыну и попрошу его привести сюда своего знакомого.

– А кто его знакомый? – нахмурился майор.

– Майор из ГУВД, – ответила Баратова.

– Ну что ж, один майор – хорошо, а два – это уже в два раза лучше, – глубокомысленно изрек Василий Андреевич.

И в этот момент опять зазвонил дверной звонок. На пороге, слегка пошатываясь, стояла Петровна.

– Вот и еще один наш клиент, – радостно сказал майор и потащил Петровну к столу.

– Что вам от меня нужно? – возмутилась старушка, дыхнув на майора перегаром.

– Снять отпечатки ваших пальцев, – поморщился, отворачиваясь в сторону, майор и в возбуждении схватил Петровну за руку.

– Это еще зачем? – испугалась та.

– Затем, что из квартиры Юлии Александровны пропала ценная вещь, – нетерпеливо пояснил майор, подтаскивая руку Петровны к валику с краской.

– Если вы это насчет той бутылки ликера, которая стояла у Ольги Михайловны в буфете, так она сама мне ее завещала, – вырывая свою руку из цепких лап майора, сказала старушка. – Так и сказала: когда умру, бутылка, Петровна, твоя! Выпей за упокой моей души! А волю покойного не выполнить грех, – пустила она слезу. – Я бы и сама вам все это рассказала, без этих ваших мазилок!

И она с отвращением посмотрела на подушечку с чернилами.

– А вот я бы с удовольствием сняла свои отпечатки пальцев, – заявила Людмила, с гордостью посмотрев на майора.

– Это еще надо заслужить, – ответил тот, тщетно пытаясь поймать Петровну, которая ускользала от него, быстро обходя вокруг стола.

– Смотри, как он преобразился, – сказала Людмила, показывая Баратовой на майора. – Глаза горят, живот втянут, взгляд гордый! Не пенсионер, а гончая! А Петровна – его дичь!

– Только дичь что-то уж очень потрепанная, – улыбнулась Юлия Александровна.

И тут майор, наконец изловчившись, схватил Петровну за руку.

– Семен, меня «замели», – пискнула та слабым голосом. – Все равно ничего тебе не скажу, волчара ментовский, – с ненавистью сказала она майору.

И тут на кухне раздался какой-то грохот, как будто сверху упало что-то тяжелое. Все вздрогнули. Майор пошел на кухню и вскоре вернулся с ножом в руках.

– Где это было? – спросил он Баратову, показывая ей нож.

– В верхнем правом ящике буфета, – ответила та.

Майор вернулся на кухню, открыл ящик и посмотрел внутрь.

– А это что у вас там лежит? – поинтересовался он у Юлии Александровны, доставая из ящика ожерелье.

– Это же мое ожерелье, – не поверила та своим глазам. – Ничего не понимаю! Я его туда не клала!

– Значит, нашлась пропажа, – оживилась Петровна. – А чуть что, сразу ни в чем не повинных людей за руки хватаете! Руки всякой грязью мажете! Сразу Петровна виновата! А может, у Петровны сердце плохое! Может, у нее душа болит, – все больше распалялась она.

– Душа от отпечатков пальцев болеть не может, – со знанием дела заявил ей майор.

– Это у вас не может! А у меня она чуткая, деликатная, – уже не могла остановиться старушка. – Может, мне вот тут жжет, – постучала она сухоньким кулачком в грудь. – И сегодня мне плохо будет от обиды! Может, мне за эту обиду компенсация полагается, и моральная, и материальная!

– Не скули, пипетка! Будет тебе компенсация! Второй раз эта халявщица у нас со стола выпивку уводит, – сокрушенно сказал майор и протянул Петровне четверть бутылки водки.

– Вот это другое дело! Это и морально, и материально, – обрадовалась та, прижимая бутылку к груди. – А если еще полстакана дашь, то я не только отпечатки своих рук тебе оставлю, но еще и своего единственного племянника приведу!

– Нет уж, хорошего понемногу, – поспешно остановил ее майор.

Когда вызванная милиция увезла труп Пети, притихшие соседи разошлись по своим квартирам. Проводив их, Баратова набралась храбрости и позвонила сыну.

– Ты будешь ругать меня, Митя, но ожерелье опять нашлось, – сказала она. – Но зато у нас появился труп одного из моих соседей! Так что день прошел не зря, – поспешно добавила Юлия Александровна. – Нет, он не в моей квартире, и еще не пропал! Его нашел на нашей лестнице Семен Яковлевич, и уже забрала с собой милиция!.. Ну, как ты мог такое подумать! Конечно же, это не я его «замочила»! И не Семен Яковлевич!.. Нет, думаю, к моему ожерелью этот труп никакого отношения не имеет! Но раз ты считаешь, что так нужно, то приезжай со своим приятелем, – согласилась Баратова и повесила трубку.

После чего она вышла на балкон и сразу же услышала уже знакомые ей призывные заклинания:

– Дрюсик, мой Дрюсик, – надрывно голосила девица.

«Ишь, как заклинило девку, – с сочувствием подумала Баратова. – С одной стороны, парню, конечно, повезло! Но с другой – это же как стихийное бедствие! Если появилось на твоем пути, то пощады не жди!»

– Может, хватит, Саша? – не выдержала вторая жиличка.

– Сколько хочу, столько говорю. В конце концов, я тоже плачу за эту квартиру, – недовольно ответила первая.

– Неужели нельзя потерпеть? Все равно через три дня увидишь своего ненаглядного, – фыркнула ее подруга.

– А вот нельзя! Может, мне и жизнь не в радость, если я хотя бы пять раз на день не услышу его голос, – сказала Саша.

– Сколько их у тебя уже было, – вздохнула вторая девица.

– Много, очень много, – согласилась с нею Саша. – Но все это было не то! А этот – особенный, – мечтательно добавила она.

– Все они особенные, пока они тебя не бросят или ты их, а потом все начинается снова, но уже с другим, – скептически сказала вторая девица.

– Нет, моего Андрюсика я никогда не оставлю, да и он меня никогда не бросит, – уверенно сказала Саша.

– А вдруг? Гляди, надолго оставлять мужиков без присмотра нельзя, – предупредила ее подруга.

– Сама знаю, – огрызнулась Саша. – Ничего, два дня он еще как-нибудь продержится, а там и я подъеду.

И голоса в соседней квартире смолкли.

Почему-то Юлия Александровна была уверена, что сегодня ничего странного во дворе происходить не будет. И действительно, то ли испугавшись визита милиции, то ли просто решив сделать перерыв, длинноногая Саша и стучавший по ночам призрак на этот раз ее не беспокоили. Единственным неприятным моментом было доносившееся из-за стены заунывное пение. Юлия Александровна поморщилась и снова включила ночник. По отдельным словам она поняла, что это Петровна пытается петь «По диким степям Забайкалья». Особенно ей удавался пассаж: «Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах», в который она вкладывала всю боль своей исстрадавшейся нетрезвой души.

Поежившись от душераздирающих звуков, Баратова пробормотала:

– Действительно, нечеловеческая музыка! Через десять минут все смолкло, и Юлия Александровна наконец забылась тяжелым тревожным сном.