Текст книги "Пулеметы русской армии в бою"

Автор книги: Семен Федосеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Фирма «Марлин» для производства пулеметов «Кольт» спешно выстроила в г. Нью-Хэвен отдельный корпус и изначально ориентировалась на методы промышленного производства, с точным следованием чертежам и лекалам. Для консультаций привлекли специалистов фирмы «Кольт» и самого конструктора системы Дж. М. Браунинга. В июле 1916 г. «Марлин» поставила первые 50 пулеметов, но при этом попросила отодвинуть срок окончания поставок до 1 января 1917 г., на что русские представители дали согласие. При этом заказ сократили до 9000 пулеметов, а контракт на оставшиеся 3000 передали 28 сентября 1916 г. фирме «Кольт» с условием их сдачи в срок с ноября 1916 г. по март 1917 г.

Сдача пулеметов устойчиво росла: в сентябре 1916 г. завод «Марлин» сдал 1150 штук, в октябре – 1900, в ноябре – 2 400, в декабре – 3050. При сравнении с цифрами производства пулеметов в те же месяцы в России на ИТОЗ приходится признать, что завод «Марлин» за десять месяцев развил производство в большей мере, чем ИТОЗ за десять лет. Хотя кроме «американской техники и распорядительности», конечно, сыграла свою роль щедрость, с которой Россия оплачивала заказы в США. Россия стала едва ли не самым крупным «потребителем» пулеметов «Кольт». Можно сказать, что американская военная промышленность во многом поднялась на средства от русских заказов. К стоимости пулеметов, заказываемых в США, следовало прибавить проценты по британским займам (большая часть заказов выдавалась через британское правительство и оплачивалась через банк Моргана), затраты на хранение и транспортировку – а возможности привлекаемого торгового флота оказались ограничены – содержание в США штата приемщиков, проблемы с задержкой сдачи пулеметов против контрактных сроков. Не все отправленные пулеметы доходили – в телеграмме от 24 октября Гермониус сообщал: «На пароходе Astoree погибли… пулеметов Кольта… 400».

Постановка производства пулеметов системы Максима на заводе фирмы «Кольт» шла с помощью «Виккерс» – из Англии прислали чертежи пулемета, лекал и инструмента и часть лекал в натуре. Оказывали помощь и русские приемщики. Сдача первых 100 пулеметов фирмой «Кольт» планировалась на апрель 1916 г., прибытие в Россию – на июнь, далее поставки должны были нарастать, и последние 2400 пулеметов прибыть в Россию в феврале 1917 г. (от заказов, исполняемых после июля 1917 г., русское военное ведомство предпочитало отказываться, поскольку пришлось бы «принимать оружие уже после окончания войны»). 10 октября 1916 г. Гермониус сообщал, «что вследствие неисполнительности завода» фирме «Кольт» заказано только 6000 пулеметов Максима (тем более, что в это время «Виккерс» предлагала поставку 10 000 пулеметов по цене в 1,5 раза меньшей), да и те могут быть сданы лишь к 31 марта 1917 г. В его же телеграмме от 19 октября говорилось, что «Colt Arms C°» увеличивает свою производительность и сможет сдавать большие партии с февраля, хотя по контракту к этому времени поставки должны были завершиться. Русский военный агент в Лондоне генерал-майор Рубан сообщал 30 декабря 1916 г., что «некоторый избыток… может образоваться лишь после мая, но эти пулеметы будут английского калибра и могут быть использованы лишь для нашей авиации». Наконец, заказ «Кольт» на пулеметы системы Максима сократили до 3000 со сдачей к июлю 1917 г. Однако с января по октябрь 1917 г. Россия получила 900 пулеметов, а к 1 января 1918 г. сдано всего 2000. К тому времени и сама фирма утратила интерес к контракту – в связи с вступлением США в войну она получила правительственный заказ на пулеметы «Кольт».

Кроме подобных проблем приходилось, понятно, сталкиваться и с мошенничеством. Весьма характерна для тех лет такая история. В апреле 1915 г. бывший военный министр Великобритании Э.Уорд предложил генерал-майору Рубану поставку 20 000 пулеметов «Кольт» по цене 4000 франков за пулемет неким «синдикатом заводов», якобы уже имевшим заказы Сербии и Румынии. В деле участвовал и американский делец, некий архитектор Андриус. 12 мая Рубан телеграфировал из Лондона: «При переговорах Англо-русского комитета с лицами, предлагающими 20 000 пулеметов, до сих пор не установлено, какие именно заводы будут изготовлять таковые и какие банкирские дома финансируют синдикат. Налицо признаки стремления получить контракт, а уже потом внести залог, что колеблет солидность дела; исследования продолжаются, но полной уверенности в благополучии заказа нет». Его же телеграмма от 12 августа гласила: «Вокруг 20 000 пулеметов Кольта бродит толпа несомненных хищников. Вся эта компания не раз была уличена во лжи». Командированный в США генерал-майор Сапожников подтвердил, что пулеметы «предполагалось покупать и заказывать у несуществующего завода». 3 июня 1915 г. некий Бер предлагал поставку из Америки 10 000 пулеметов, не указав ни систему, ни завод. В справке ГАУ от 5 сентября 1915 г. упоминаются «предложение г. Дени заказа 50 000 пулеметов Максима под наш патрон… предложение кн. Кочубея и подпоручика в отставке Соломонова на поставку 1000 пулеметов системы Максима», но, разумеется, никаких заказов им дано не было. В июне 1916 г. некий коммерсант предлагал русскому агенту в Риме «ленты для пулеметов Максим и Шварцлозе». Осторожность и квалификация представителей русского военного ведомства позволили избегать заказов таким «поставщикам».

Но поиски пулеметов приходилось продолжать на протяжении всей войны. Россия в большом количестве закупала за рубежом винтовки разных калибров, и, естественно, было желание приобрести пулеметы тех же калибров. В связи с накоплением запаса японских 6,5-мм патронов к закупленным в начале войны винтовкам «Арисака» встал вопрос о возможности поставки японских пулеметов. Еще 27 августа 1915 г. ГАУ интересовалось возможностью закупки в Японии 10 000 пулеметов. В ходе поездки в Японию в декабре 1915 г. генерала великого князя Георгия Михайловича был поднят вопрос о приобретении японских пулеметов «в связи с переходом на Северном фронте к вооружению японскими винтовками» пехотных частей. Считалась необходимой единовременная поставка 700 пулеметов и ежемесячная – по 100 штук. Но японцы не могли обеспечить таких поставок, поскольку, по их словам, в самой японской армии имелось всего 503 пулемета (при норме 24 пулемета на дивизию, 6 на полк, 2 на батальон). В июле 1916 г. военный агент в Париже полковник Игнатьев, узнав «об уступке пулеметов Францией правительствам Румынии и Италии», просил генерала Жоффра о передаче России 500 пулеметов «Гочкис» под французский патрон, рассчитывая, что они смогут использоваться на Кавказе, где у войск были винтовки «Лебель». Однако Наштаверх признал такую покупку «нежелательной».

28 декабря 1915 г. Исполнительной комиссией по артиллерийским вопросам решено было закупить у торговца Райли пулеметы системы Дриггса массой около 11 кг, с воздушным охлаждением, дисковым магазином – для вооружения аэропланов. В начале 1916 года представитель Дриггса предлагал уже поставку 10 000 пулеметов под русский патрон. Энтузиазм охладило сообщение генерала Сапожникова из Нью-Йорка, что «компания артиллерийских заводов Дриггса» существует лишь на бумаге, а сам Дриггс имеет «репутацию искусного конструктора, но совершенно не делового человека». От предложения отказались.

Всего за границей было заказано:

До 1 июня 1917 г., по данным ГАУ, за границей было принято 16 960 пулеметов всех систем, из них в Россию поступило 10 900. Из 10 000 «Виккерс»/«Максим» (американского производства) до 1917 г. успели получить 128 (позже «Виккерсы» попали в Россию во время иностранной интервенции).

Всего за 1917 год (до 1 октября) из-за границы получено пулеметов:

«Льюис» – 9 600 из США и 1 860 из Англии;

«Шоша» – 6 100 (по другим данным – 5 600) из Франции;

«Гочкис» – 540 из Англии;

«Виккерс» и «Максим» – 900 из Англии и США;

«Кольт» – 13 871 из США.

Таким образом, из более чем 44 тыс. пулеметов, заказанных за рубежом, поставлено было около 43 тыс., из них около 33 тыс. (три четверти всех поставок) – в 1917 году. Союзники (Великобритания и Франция) поставили России около 8,6 тыс. пулеметов, остальное – США. Поставки пулеметов из США, по справке Главного управления заграничного снабжения от июля 1917 г., шли следующим образом:

Основная масса поставок пришлась уже на последний для России период Первой мировой войны. В 1914–1916 годах русская армия применяла в основном пулеметы отечественного производства и трофейные. Зато за 1917 год количество пулеметов почти удвоилось по сравнению с 1916-м.

В результате пулеметное вооружение России оказалось весьма пестрым в отношении систем и калибров. Скажем, в ведомости Петроградского склада огнестрельных припасов уже за ноябрь 1916 г. значатся: «3-линейные боевые винтовочные остроконечные с посадкой пули на 2 линии, то же на 3 линии… боевые винтовочные германские остроконечные… боевые австрийские винтовочные тупоконечные, то же с разрывными пулями… английские калибра 0,303 к пулеметам Льюиса… боевые винтовочные французские калибра 0,303… 3-лин. боевые американской выделки… 3-лин. боевые с зажигательными пулями с углубленным капсюлем» (последние предназначались для стрельбы по самолетам). Заметим, как изменился боекомплект пулеметов, – война потребовала целой гаммы специальных пуль (бронебойных, зажигательных, трассирующих).

Пулеметный взвод с пулеметами «Максим» обр. 1910 г. на станках Соколова первоначального образца. Кавказский фронт

В мастерской. На первом плане – «Максим» обр. 1910 г. на треножном станке «Виккерс» обр.1910 г., за ним – на колесном станке Колесникова, далее – трофейный MG.08 на салазочном станке Schlitten 08. Обратим внимание и на то, что рядом – вооружение минометной (бомбометной) команды.

УСТАНОВКИ ПУЛЕМЕТОВ И ОСНАЩЕНИЕ ПУЛЕМЕТНЫХ ЧАСТЕЙ

«…Я хочу просить о переводе меня в пулеметную команду.

– Вы знакомы с пулеметом?

– Знаю системы Шоша, Бертье, Мадсена, Максима, Гочкиса, Бергмана, Виккерса, Льюиса, Шварцлозе»

М.Н. Шолохов. «Тихий Дон».

Увеличение производства требовало упрощения станка. Станок Соколова лишился заднего ролика и подушки на хоботе. Затем убрали откидные ноги. Кроме ускорения производства и облегчения станка это отвечало и условиям его применения – огонь из пулемета обычно вели из положения лежа либо ставили его на бруствер окопа.

В 1915 году к «Максиму» приняли более простой в производстве станок системы мастера И.Н. Колесникова. Станок Колесникова выпускался «казенными заведениями» – Петроградским орудийным заводом, Петроградским, Брянским арсеналами, заказ на щиты к нему в августе 1916 г. получили Сормовский и Ижевские заводы. Ижевский сталеделательный завод к маю 1917 г. сдал 2386 щитов к станку Колесникова и 1937 к станку Соколова, оружейный завод – соответственно 2350 и 1760 щитов. Прочно установилась окраска пулеметов, их станков и щитов в защитный цвет.

К пулемету «Кольту» в конце 1915 года предложили треногу с сиденьем, деревянным прикладом-рукояткой и сменным медным барабаном с лентой. В пехоте установка применения не нашла, но приклад и барабан пригодились для авиации.

Чины пулеметной команды с пулеметом «Максим» и переносным дальномером

Вообще в ходе Первой мировой войны пулеметчикам русской армии пришлось применять четыре системы станковых пулеметов на колесных и треножных станках, а если кроме трофейных австрийских «Шварцлозе» учитывать и германские MG.08, то добавляется салазочный станок.

Продолжал дебатироваться вопрос о щите. Он возник раньше Первой мировой войны и решался еще долго после нее. Бронещит имело большинство станковых пулеметов, поступавших на вооружение в разных странах. Хотя еще Русско-японская война показала значение подвижности пулемета и удобства его маскировки, новые установки принимались со щитом (ведь и артиллерия получила тогда щиты). Во время Первой мировой воюющие стороны пытались снабдить переносными или «катучими» щитами даже отдельных стрелков, ставился вопрос о щитах для ручных пулеметов. Где уж тут снимать щиты со станковых пулеметов. Между тем щит не только увеличивал вес и габариты станкового пулемета – крепление щита быстро разбалтывалось, и его дрожание при стрельбе ухудшало кучность. Однако ни русская армия, ни РККА не смогли отказаться от щита – последний станок к станковому пулемету со щитом был принят в 1943 году.

Менялось и другое снаряжение пулеметных команд – так, вместо патронных и пулеметных двуколок была принята одна патронно-пулеметная четверной запряжки. Несмотря на то что штатом пулеметных команд предусматривалось наличие в них биноклей и дальномеров, вопрос об оснащении пулеметных частей артиллерийскими приборами перед войной так и не был решен. Еще в 1904 году в табельное имущество пулеметной роты ввели пять призматических артиллерийских биноклей и призматический дальномер Сумье, но работа с ним была слишком мешкотной.

«Практика в пулеметной стрельбе». Фотография 1915 г. Обратим внимание на пулеметы: на первом плане – «Максим» обр. 1910 г. с рифленым кожухом на треножном станке «Виккерс» обр. 1904 г., далее – «Максим» обр. 1910 г. с гладким кожухом на станке Соколова и трофейные «Шварштозе»

В 1906 году через частный магазин Рихтера закупили для изучения дальномеры Цейсса. Накануне войны планировали оснастить пулеметные команды дальномерами «Цейсе». На ружейном полигоне в декабре 1914 г. даже составили краткое описание «оптического дальномера Цейсса обр. 1912 г.», но ГУГШ признало «несвоевременным» даже его издание «до окончания войны», поскольку в войсках таких приборов не было. Однако ждать конца войны было нельзя и пришлось прибегнуть к заграничному заказу – правда, уже не у германских, а у английских фирм. 27 августа 1916 г.

Рисунок М. Авилова «У пулемета в ожидании врага» 1915 г. На рисунке достаточно точно изображен «Максим» на треножном станке «Виккерс» обр. 1910 г.

Подготовительный комитет Особого совещания по обороне утвердил заказ британской фирме «Барр энд Страуд» в Глазго на 340 дальномеров, аналогичных тем, что использовали британские пулеметные части. Поставить производство этого дальномера хотели на Обуховском заводе, но стоимость патента оказалась слишком велика. Оптический отдел Обуховского завода получил право только производить чистку, ремонт и выверку дальномеров. Хотя дело было не только в стоимости патента. 31 октября того же года военный министр вынужден был признать в письме в Государственную Думу, что «отечественная оптическая промышленность не достигла необходимого развития и недостаточна для удовлетворения всех требований военного ведомства».

Кроме пулеметов с запасными частями и принадлежностью и дальномеров за рубежом пришлось закупать для пулеметных команд также бинокли, вьючные седла.

ПОСТАВКИ В ВОЙСКА
ФОРМИРОВАНИЕ И ПОДГОТОВКА ПУЛЕМЕТНЫХ КОМАНД

«Пулеметчики в полку были прекрасные, так как начальнику пулеметной команды было предоставлено право преимущественного выбора людей из приходивших рот пополнения».

А.А. Свечин. «Искусство вождения полка».

Через год после начала войны, 22 августа 1915 г., помощник военного министра генерал Беляев писал своему коллеге Лукомскому: «Одним из вопросов, касающихся снабжения армии средствами борьбы и до сего времени не получивших сколько-нибудь удовлетворительного разрешения, является дело обеспечения частей войск пулеметами, как выразителями интенсивности стрелкового огня… Когда у противника пулеметами снабжены не только полки, а роты – в нашей армии число пулеметов в пехоте недостаточно, а в коннице – ничтожно… Запасные батальоны не имеют совершенно пулеметов, ввиду чего пришлось для обучения пулеметчиков сформировать особый пулеметный запасной полк, который, однако, и поныне не снабжен положенным ему числом пулеметов».

Потери материальной части при большом отступлении 1915 года еще более ухудшили ситуацию с оснащением войск пулеметами. В конце октября Главнокомандующий армий Северного фронта генерал Рузский донес в Ставку, что на 105 пехотных полков фронта приходится только 503 пулемета. Полки 3-й очереди по сформировании имели только по 4 пулемета или не имели их вовсе.

Пулеметная команда практикуется в стрельбе из пулеметов «Максим» в положении лежа

«Выручали австрийские Шварцлозе, переделанные под русский патрон, и, не в такой, правда, степени, германские Максимы (немцы были далеко не столь исправными поставщиками, как их союзники). В каждом нашем полку, помимо штатной пулеметной команды, имелась еще и сверхштатная, а то и две», – писал А.А. Керсновский в

«Истории Русской армии». Трофейные пулеметы действительно стали неплохим подспорьем для пополнения русских войск столь необходимым автоматическим оружием. Маршал Советского Союза A.M. Василевский вспоминал, как осенью 1915 г. прапорщиком прибыл в 409-й Новохоперский полк Юго-Западного фронта: «Многие солдаты, в частности весь наш полк, имели на вооружении трофейные австрийские винтовки, благо патронов к ним было больше, чем к нашим. По той же причине наряду с пулеметами „Максим“ сплошь и рядом в царской армии можно было встретить австрийский „Шварцлозе“». Значительное количество «Шварцлозе» было захвачено в 1914 году в Галиции. Часть трофейных пулеметов была переделана под русский 3-линейный патрон, остальные использовались с трофейными боеприпасами – в основном это были пулеметы, которые части сами оставляли у себя для пополнения в вооружении. Трофейные «Шварцлозе» использовались и для вооружения бронепоездов – их имел, например, бронепоезд «Хунхуз», построенный в конце 1915 года. Вообще-то использование трофейных пулеметов было обычным делом. Германские и австрийские войска, например, охотно использовали русские «Максимы». А британские войска на Западном фронте применяли германские пулеметы MG.08, переделанные под британский патрон.

Россия получала предложения на поставку «Шварцлозе» и от союзников. Полковник Игнатьев сообщал из Парижа 1 мая 1916 г.: «Французское правительство предлагает нам пулеметы Шварцлозе, вывезенные из Сербии… Таких пулеметов имеется около шестидесяти». Французы и сербы просто хотели сократить типы пулеметов сербской армии, «которая имеет уже часть пулеметов „Сент-Этьен“ 1907 г. и часть Максима». ГАУ решило воспользоваться предложением, хотя годных пулеметов оказалось лишь 50. В сентябре из Франции прислали еще 1000 лент к «Шварцлозе». Для снабжения патронами трофейных пулеметов и винтовок в России поставили производство австрийских патронов, но сделать это в достаточной мере не удавалось. Уже в середине 1916 года Ставка Верховного Главнокомандования установила месячную норму армии в 225 млн. патронов, из них 25 млн. – австрийских. А Петроградский патронный завод на максимуме своей производительности в октябре – ноябре 1916 г. выпускал в месяц 13,5 млн. австрийских патронов. Под русский патрон «Шварцлозе» переделывали в мастерских Киевского и Петроградского артиллерийских складов. Переделанные трофейные пулеметы имелись в войсках уже в 1915 году. А в декабре 1915 года в русских частях уже воевали купленные в США пулеметы «Кольт» – по крайней мере, они были на Юго-Западном фронте.

В прямой зависимости от потребностей войск и поставок материальной части менялись количество и штат пулеметных команд.

Так, в счет поставки первых 1000 пулеметов «Кольт» ГУГШ 9 августа 1915 г. выдало предписание о формировании 150 «пулеметных команд Кольта». Для ускорения формирования им определили сокращенный 4-пулеметный штат, «высочайше утвержденный» 11 октября. Для формирования команд в Офицерской стрелковой школе создали нештатный «батальон пулеметных команд Кольта». Формирование и отправка 150 «команд Кольта» закончились к середине февраля 1916 г. Распоряжением Штаба Верховного Главнокомандующего эти команды придавались тем пехотным и конным частям, которые на текущий момент испытывали «наиболее острую нужду в пулеметах».

Георгиевский кавалер с трофейным германским пулеметом MG.08 (обратим внимание на большой щит и дульное устройство для холостой стрельбы). 5-й Сибирский стрелковый полк

Зимой 1915–1916 гг. начали формировать новые пулеметные команды в коннице – вместо 8-пулеметных дивизионных вводились 4-пулеметные полковые.

По данным ГАУ, с начала войны по 1 января 1916 г. поступило 5094 пулеметов «Максим» от ИТОЗ и 1000 пулеметов из США, из них не отправленных в войска по разным причинам на 1 января осталось только 67. Цифры отправки пулеметов в войска в середине войны можно увидеть из справки ГАУ за январь 1916 г.:

На 1 февраля 1916 г. три основных фронта имели около 4,4 млн. бойцов и следующее количество пулеметов:

В среднем – 1 пулемет на 590 человек, хотя по армиям, корпусам и дивизиям показатели различались весьма значительно.

Увеличение поставок отечественных «Максимов» позволило в 1916 году удвоить число пулеметных команд в пехотном полку и начать перевод «пулеметных команд Максима» с 8– на 12-пулеметный состав. Правда, для этого к 1 июня 1916 г. на Западном фронте, несмотря на наибольшие поставки именно туда, недоставало 150 пулеметов, на Юго-Западном – 30, на Севере и Кавказе был «полный комплект», и пулеметы туда не отправляли. С 8 по 14 июля ГАУ распределило полученные «Максимы» следующим образом: на Северный фронт – 89, на Западный – 25, на Юго-Западный – 25, в Кавказскую армию – 38; а 332 полученных в это время «Кольта» пошли на новые формирования.

Пулеметы «Кольт» в Офицерской пулеметной школе. Обратим внимание на установки – «низкая» тренога, «высокая» тренога, опытный колесный станок

Для «команд Кольта» 28 августа был «высочайше утвержден» новый 8-пулеметный штат. И 23 октября 1916 г. начальник Штаба Верховного Главнокомандующего (Наштаверх) приказал при каждом полку иметь две 12-пулеметные команды «Максима» и одну 8-пулеметную команду «Кольта», т. е. через два года войны количество пулеметов в полку увеличили в 4 раза. Но поскольку снабдить одновременно все части требуемым количеством пулеметов было невозможно, пополнение производилось постепенно: 2 команды «Максима» формировались в тех полках, в которых уже имелось более 16 пулеметов; в дальнейшем число «Максимов» доводили до 24. «Команды Кольта» высылались в полки по мере формирования.

Пик поставок пулеметов «Кольт» в Россию пришелся на сентябрь 1916 – апрель 1917 года, что и сказалось на росте их доли на фронте.

На 1 января 1917 г. имелось станковых пулеметов:

Соотношение поставок отечественных пулеметов «Максим» и заграничных видно из таблицы.

«Русская армия во время войны удвоила свои пулеметные части, в значительной степени опираясь на полученные из Америки пулеметы Кольта», – писал позже В.К. Триандафилов. Пик общих поставок пулеметов пришелся на ноябрь 1916 г. – 2200 штук всех систем. Правда, к 1 ноября 1916 г. и общая численность действующей армии достигла максимума – 6 900 000 человек (для сравнения к 1 октября 1914 г. она составляла 2 700 000, а к 1 ноября 1915 г. – 4 900 000 человек).

12 декабря 1916 г. Наштаверх отдал приказ об образовании в полках «взамен существующих одной вьючной, а другой повозочной пулеметных команд» – то есть одна команда имела пулеметы во вьюках, другая на пулеметных двуколках. Это давало командиру полка возможность применять пулеметы более гибко.

При этом количество 4-пулеметных взводов в каждой пулеметной команде доводили до соответствия штату полка – по 4 в 4-батальонных полках и по 3 в 3-батальонных. Так, согласно штату 3-батальонного пехотного полка 1917 года, «повозочная» пулеметная команда включала 3 взвода, всего – 4 офицера и 137 нижних чинов, включая 3 взводных и 3 пулеметных старших унтер-офицеров, 12 наводчиков (первых номеров) в звании ефрейтор, 12 рядовых – вторых номеров к пулеметам, 36 подносчиков патронов, 24 человека при двуколках, 28 ездовых. Отличия штата вьючной команды было связано в основном с количеством лошадей и ездовых. Нижние чины пулеметных команд должны были вооружаться «винтовками основных образцов» – немаловажно с учетом разнообразия моделей и калибров винтовок, имевшихся к тому времени в частях на разных фронтах. Но независимо от этого пулеметы предпочитали использовать под русский патрон.

Что касается самих патронов, то к тому же 1 января 1917 г. русская армия получила 2850 млн. патронов от отечественных заводов и 1078 млн. патронов из-за границы.

Война вызвала резкий рост доли пулеметов в вооружении войск. В русской армии с 1914 по 1917 год общее количество пулеметов всех марок увеличилось в 6 раз (с 4152 до 23 800 на 1917-й), в германской с 1914 по 1918 год – в 9 (с 12 000 до 104 000 в 1918 году), во французской – в 20 раз (с 5000 до 100 000, хотя основную часть прироста составили ручные пулеметы).

К концу войны пулеметные команды полков по мере возможности переформировывали в роты с соответствующими правами их командиров. Так, при формировании корниловского Ударного полка летом 1917 года в нем полагалось «вместо пулеметной команды содержать пулеметную роту из четырех 8-пулеметных команд».

Знак Офицерской пулеметной школы

Несмотря на рост поставок, количество пулеметов на фронтах «недотягивало» до штатной потребности. Неудивительно, что по-прежнему широко пользовались трофейными пулеметами. Скажем, на 1 марта 1917 г. в армиях Северного, Западного и Юго-Западного фронтов станковых числилось: пулеметов «Максим» – 10 793 (при штатной потребности 19 032), «Кольт» – 2 433 (при штатной потребности 6732), переделанных трофейных австрийских и германских пулеметов – 408, не переделанных австрийских – 961, германских – 84. На 1 мая того же года на Юго-Западном фронте среди прочего числилось также 5 трофейных пулеметов «Бергман». Большое количество австрийских пулеметов – результат наступления Юго-Западного фронта летом 1916 года, когда среди трофеев оказалось 1795 пулеметов.

По ходу войны отставание русской армии от союзников и противников в «машинизации пехотного огня» становилось все больше. Если к началу войны на одну русскую пехотную дивизию приходилось по штату 32 пулемета, а на германскую, французскую и британскую – по 24, то к концу войны в русской пехотной дивизии было 72 пулемета, в германской – 324 (из них 216 ручных), британской – 684 (576 ручных), французской – 400 (336 ручных). Французский пехотный полк в августе 1914 г. имел 6 станковых пулеметов, в 1915 г. – 12, в середине 1916 г. – 24, к концу 1916 г. – 24 станковых и 72 ручных пулемета, в 1917 г. – 25 станковых и 144 ручных.

Во время Рижской операции августа 1917 г. наступавшая 8-я германская армия имела до 2 тыс. пулеметов на60 тыс. человек, противостоящая ей 12-я русская армия – 1943 пулемета на 161 тыс.

Средняя насыщенность боевых частей русской пехоты пулеметами к 1917 году увеличилась до 6,2 пулемета на 1000 штыков, однако она оставалась ниже, чем у противника и союзников, – скажем, во французской (8,5 пулемета на тысячу штыков), бельгийской (14,9 пулемета) или сербской (7,2 пулемета) армиях.

Несколько слов о подготовке пулеметных команд.

Чины пулеметной команды, 1917 г. Обратим внимание на знаки на погонах и бебуты в руках

Хотя пулеметы признали пехотным оружием, специфика работы пулеметчиков, с одной стороны, и нехватка матчасти и опытных инструкторов – с другой, заставили для подготовки «во время войны личного состава для укомплектования пулеметных команд» формировать особые запасные части. 2 марта 1915 г. «высочайше утверждено» Положение о пулеметном запасном батальоне для подготовки «во время войны личного состава для укомплектования пулеметных команд». Батальон включал 8 рот (по 3 пулемета), конно-пулеметную команду (2 пулемета), учебную пулеметную команду (4 пулемета), имел всего 16 пулеметов на станке Соколова и 14 на треножных станках «Виккерс». Административно батальон подчинялся начальнику Офицерской стрелковой школы, каковым тогда был выдающийся специалист стрелкового дела генерал-лейтенант Н.М. Филатов, в учебном – инспектору стрелковой части в войсках. Уже 17 мая высочайше утверждено переформирование батальона в пулеметный запасной полк, число рот увеличено до 16, пулеметов – до 55 (48 для строевых рот полка, 2 для конно-пулеметной команды, 5 – для учебной команды, все – на станках Соколова). В запасном полку личный состав пулеметных команд получал в целом неплохую техническую и стрелковую подготовку, однако обучение велось практически вне связи с пехотой и тактическому взаимодействию пулеметная команда обучалась уже на фронте, там же пополнялась нижними чинами до штата. Для обучения «команд Кольта» 16 мая 1916 г. утверждено формирование в Ораниенбауме 2-го запасного пулеметного полка. 18 августа было утверждено положение Военного Совета о формировании 605 «команд Кольта» – 480 во 2-м запасном пулеметном полку и 125 в стрелковой школе. Уже к 1 декабря 2-й запасной полк отправил на фронты 92 команды, 32 были готовы к отправке. К концу февраля 1917 г. 2-й запасной пулеметный полк отправил в армию около 175 команд, стрелковая школа – 27.

В связи с ростом количества пулеметов в войсках в начале 1917 года сформированы 3-й и 4-й запасные пулеметные полки («Максима»), расквартированные в Казанском военном округе – соответственно в Пензе и в Вятке.

Австрийский пулемет «Шварцлозе» немало послужил в русской армии

Летом 1917 года (уже при Временном правительстве) в Офицерской стрелковой школе создали Офицерские пулеметные курсы. Любопытно, что на знаке курсов, утвержденном в августе 1917 г., изображались силуэты пулеметов «Максим» и «Кольт» – к тому времени число «кольтовских» команд немногим уступало «командам Максима». Продвижение германских войск создало угрозу Ораниенбауму, формирование «команд Кольта» в июне 1917 г. частично передали 59-му запасному пехотному полку в г. Воронеже. 6 июня 1-й («Максима») и 2-й («Кольта») запасные пулеметные полки переподчинили Главнокомандующему Петроградского военного округа, а после эвакуации стрелковой школы в Москву ее нештатный батальон оставили в качестве гарнизона Петропавловской крепости.

Согласно приказу начальника Штаба Верховного Главнокомандующего от 3 февраля 1917 г. началась работа по обучению пулеметному делу пехотинцев: в каждой роте обучали одно отделение, его бойцы были ответственны за приданные роте пулеметы и были готовы заменить выбывшую из строя прислугу пулеметов. Своевременная мера – кроме уже установившейся практики придания на время боя ротам станковых пулеметов еще и ожидалось поступление из-за рубежа большого количества ручных пулеметов, которые должны были придаваться пехотным ротам. Хотя по степени использования ручных пулеметов русская армия также сильно отставала от германской или французской.