Текст книги "Пулеметы русской армии в бою"

Автор книги: Семен Федосеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

ПРОИЗВОДСТВО И ПОСТАВКА ПУЛЕМЕТОВ

«Война обнаружила катастрофический провал почти во всех отраслях снабжения войск, начиная от тяжелых осадных и крепостных орудий и кончая простейшими протирками к винтовкам».

В. Г. Федоров. «В поисках оружия».

Итак, видно, как росла потребность в станковых и ручных пулеметах. Ну а как она удовлетворялась в ходе войны? Начнем с отечественного производства. Единственным пулеметным производством оставалось пулеметное отделение Тульского Императора Петра Великого оружейного завода (он же ИТОЗ). В 1914 году завод выпускал в среднем 48 пулеметов «Максим» в месяц. Уже 24 июля 1914 г. начальник артиллерийских технических заведений предписал довести выпуск пулеметов до 80 в месяц, 23 сентября Верховный Главнокомандующий увеличил это требование до 180–200, и ИТОЗ получил предписание увеличить выпуск пулеметов с 1 января 1915 г. до 200 в месяц. Но в первые 5 месяцев войны, т. е. до конца 1914 года, ИТОЗ смог лишь компенсировать предвоенную нехватку пулеметов, выдав 828 штук – уже больше запланированного, но для 5-миллионной армии мало.

С необходимостью резкого увеличения выпуска пулеметов с началом войны столкнулись, конечно, и противники, и союзники России. Имевшаяся производственно-экономическая база всех вступивших в войну стран – даже таких развитых, как Великобритания, Франция или Германия, – не могла удовлетворить текущие потребности вооруженных сил. На такие потребности перед войной никто просто не рассчитывал. И 1915 год во всех воюющих странах прошел под знаком «мобилизации промышленности», проводимой повсюду в очень непростых условиях. Но Россия, не имея ни достаточно развитой промышленности, ни даже достаточных запасов сырья, не могла увеличивать производства вооружений в требуемых войной темпах и объемах.

«Пионеры» производства пулемета Максима – Великобритания и Германия – наращивали производство вооружений за счет всемерного расширения государственного производства и привлечения всех возможных мощностей частной промышленности. В результате, если в 1914 году в Англии выпустили только 287 пулеметов, то за 1915-й – уже 6 064, а кроме того, разместили большие заказы в США. В Германии в мирное время изготавливалось ежемесячно около 200 пулеметов, в течение первого года войны производство выросло вчетверо, к августу 1916 г. достигло 2300, т. е. увеличилось в 12 раз. Согласно программе интенсификации военной промышленности («программе Гинденбурга»), ежемесячную производительность следовало довести до 7000 пулеметов, то есть еще утроить. Как и в производстве винтовок, немцы ввели в производство пулеметов «групповой метод» с распределением заказов на отдельные части и узлы по заводам частной промышленности и окончательной сборкой готовых изделий на специальных оружейных заводах. Но даже Германия с ее развитым машиностроением смогла наладить производство пулеметов на основе такой кооперации лишь к весне 1917 года. Зато ежемесячную производительность смогли довести до 14 400 пулеметов (включая ручные).

Пулеметы стали популярны в сюжетах агитационных материалов

В России попытки привлечения частной промышленности к выпуску пулеметов натолкнулись на непреодолимые тогда трудности. Центральный военно-промышленный комитет (ЦВПК) и завод Однера просто не взялись за такой заказ. В январе 1916 г. в Военное министерство поступили предложения о постановке производства «Максимов» от киевского промышленника М.И. Терещенко, инженера И.А. Семенова и акционерного общества «Пулемет».

М.И. Терещенко предлагал устроить завод для изготовления 10 000 пулеметов и произвести их поставку за 3 года со дня подписаний контракта. Цена пулемета – 2700 руб., из них 800 руб. – амортизации. Новому предприятию должны быть предоставлены авансы, перевозки, валюта, техническая помощь, стволы и т. д.

Владелец Петроградского машиностроительного завода инженер-технолог И. А. Семенов просил предоставить заказ на 10 000 пулеметов «Максим» по цене 2800 руб., также обязуясь закончить заказ в три года, но прося при этом права получать материалы и полуготовые изделия от казенных заводов. Другим заявлением Семенов предлагал поставку 10 000 пулеметов германской системы «Парабеллум» (модели 1913 г.) на тех же основаниях, но «дешевле» – по 2600 руб.

Итак, если ИТОЗ поставлял пулеметы «Максим» по цене 1370 руб. за пулемет вместе с двумя запасными стволами, частные предприниматели предлагали поставлять пулеметы по цене от 2700 до 2800 руб. за штуку при условии предоставления им частей, полуфабрикатов и ряда льгот. Впрочем, заметное превышение цен на одно и то же изделие у частных и у казенных заводов было обычным делом. А на ИТОЗ стоимость производства одного пулемета «Максим» на март 1916 г. составляла уже 1400 руб., станка Соколова – 700 руб. (тут стоит учитывать и затраты на увеличение производства и зарплат рабочим, и инфляцию русского рубля).

Интересная история произошла с предложением петроградского акционерного общества «Пулемет». Ничем не обеспеченное предложение заключалось в постройке завода при помощи «американских технических сил», для технического руководства приглашался американский знаток пулеметного производства инженер Беккер. Ему дали разрешение на осмотр пулеметного отдела ИТОЗ. Беккер, по словам бывшего начальника ГАУ А.А. Маниковского, «заявил, что и в Америке такая постановка пулеметного производства считалась бы исключительной и что ему „положительно нечему учить русских“, а потому ему остается только вернуться восвояси». Общество же «Пулемет» так ни одного пулемета и не представило, но бралось за другие заказы ГАУ.

Для производства оружия – тем более автоматического – частным заводам потребовалось бы существенное дооснащение или переоснащение, новые станки и инструменты, переподготовка рабочих. По словам генерала Е.З. Барсукова: «Не только простые рабочие, но мастера и даже большая часть инженеров гражданской промышленности… не представляли себе необходимость считаться с какой-то „тысячной дюйма“». А производство пулемета «Максим» требовало точности от 0,5 до 2 тысячных дюйма, пулеметного станка – от 2 до 5 тысячных дюйма. Так, допуск на диаметр канала ствола по полям нарезов составлял 0,0028, по дну нарезов – 0,0031 дюйма. Некоторые же части замка пулемета «Максим» «притирались» друг к другу с точностью лекал, по которым делались. Если для производства 3-линейной винтовки требовалось 106 деталей и 540 лекал, то для производства пулемета «Максим» – 282 отдельные части и 830 лекал, а его станка – 126 частей и 234 лекала. Плюс к тому производство одного пулемета «Максим» требовало 2448 операций, 2422 перехода, 700 рабочих часов и загрузки 40 станков в сутки. Чистое время производства одной винтовки – 35 часов, одного пулемета – 500 часов, пулеметного станка – 170 часов. Для изготовления пулеметных стволов использовали литую сталь с низким содержанием углерода и примесями марганца и вольфрама. Производство требовало специализированного оборудования. Невозможность постановки производства винтовок и пулеметов на частных оружейных заводах подтвердил и такой авторитетный эксперт, как директор Московского Императорского технического училища профессор В.И. Гриневецкий, изучив производство ИТОЗ. При самой большой действующей армии Россия имела наименее развитую промышленность.

Даже государственные оружейные заводы – Ижевский и Сестрорецкий, загруженные программой производства винтовок, не могли приступить к выпуску пулеметов и участвовали только в производстве отдельных частей. Новый пулеметный завод в России все же появился, но об этом – далее.

ИТОЗ с началом войны предпринял для увеличения производства оружия все доступные меры – удвоили число рабочих, перешли на круглосуточную работу, количество нерабочих дней уменьшили до двух в месяц. В 1915 году начали отзывать с фронта квалифицированных рабочих, которых успели призвать сразу после начала войны (приказ об освобождении рабочих оружейных специальностей от воинской повинности появился только 5 ноября 1914 г.). Для расширения производства провели реквизицию станков на ряде других заводов. Собственное точное машиностроение ограничивалось отделением того же Тульского оружейного завода, где в 1908 году начали постановку производства точных станков по английским и германским образцам. В 1910–1912 годах здесь выпускали до 100 станков в год для себя и других заводов, за годы войны выпуск довели до 600, с трудом обеспечивая собственно оружейное производство. С началом войны приобретение станков и приспособлений за границей стало крайне проблематичным, тем не менее в Англии, США, Японии, Франции смогли приобрести около 1000 станков. Под дополнительное оборудование занимались все площади. К концу войны на один станок приходилось около 3/4 саженей вместо двух, положенных по норме.

Необходимость срочного расширения производства была очевидна, и уже осенью 1915 года в Туле вступил в строй новый корпус для производства станковых пулеметов – того самого, строительство которого фирма «Инженерное дело» начала накануне войны и закончила даже досрочно – к 1 июня 1915 г. вместо 1 ноября. Здесь создали 1-ю и 2-ю пулеметные и пулеметно-сборочную мастерские. Они стали основой нового завода, который в Туле неофициально так и назвали – «Новый оружейный» или «2-й оружейный». Планировалось достичь на нем годовой производительности 1500 станков высокой точности, 14 000 пулеметов и 12 000 пулеметных станков. Приказ военного министра от 23 сентября 1915 г. определял основные положения последующего строительства. Работы разделили на три очереди и запланировали на 1916–1919 годы. На них отпустили 13 860 тыс. рублей. Руководил строительством П.П. Третьяков, ставший к тому времени начальником ИТОЗ. 28 октября 1915 г. он представил смету на «расширение пулеметного отдела завода», предусматривавшую закупку 800 новых станков, обещая достичь производства 45 пулеметов в день. Несмотря на все усилия, до выхода России из войны не довели до плана даже первой очереди, а 16 августа 1918 г. строительство завода приостановили (его возобновили по новому плану в 1923 году).

Увеличение выпуска пулеметов в условиях войны потребовало большого напряжения сил и больших средств. В марте 1915 г. дневной выход пулеметов на ИТОЗ вырос, по сравнению с довоенным, в 3 раза (в среднем 10,5 против 3,5), а станков Соколова – в 4 раза (6 против 1,5). Кстати, в начале 1915 года прекратились выплаты фирме «Виккерс». Кроме армии сохранялась потребность в пулеметах и на флоте – из 344 «Максимов», изготовленных в июле 1915 г., например, 40 штук ИТОЗ сдал Морскому ведомству. С вводом нового корпуса выход пулеметов заметно вырос, и в первой половине 1916 года был более чем в 1,6 раза больше, чем во втором полугодии 1915-го. Если за весь 1914 год ИТОЗ выпустил (округленно) 1200 пулеметов и 800 пулеметных станков, то за 1915 год – соответственно 4300 и 2500, за 1916 г. – 11 100 и 8000, 1917-й– 11 400 и 5000.

Тульский завод старались по возможности разгрузить хотя бы от производства пулеметных станков за счет расширения кооперации «казенных заведений». Так, сношением от 20 июня 1916 г. ГАУ предлагало дать наряды:

ИТОЗ – на 10 500 пулеметов и 6000 станков Соколова без колес и щитов, Петроградскому орудийному заводу – 2700 станков без колес и щитов, Ижевским оружейному и сталеделательному заводам – по 9000 щитов к станку Соколова, Брянскому арсеналу – 10 000 колес, еще 100 колес – мастерским Соединенного Петроградского училища судовых механиков. Петроградский орудийный завод изготавливал станки Соколова и до войны с производительностью 1,7 станка в день, в декабре 1914 г. увеличил их дневной выход до 2,7, а за 1916–1917 гг. изготовил 3900 станков. ИТОЗ за время войны выпустил всего 16 300 пулеметных станков. Ижевский сталеделательный завод изготавливал и отдельные детали к пулемету «Максим» – так, в январе 1917 г. он получил наряд на изготовление 3000 пар стенок короба к пулемету. Заказы на вьючные приспособления для пулеметов с 1915-го получал Сестрорецкий оружейный завод. Объемы выпуска станков, отдельных частей пулеметов и станков, двуколок и патронных коробок можно оценить по таким цифрам отдельных предприятий (по B.C. Михайлову и Е.З. Барсукову):

Частную промышленность попытались привлечь хотя бы к производству пулеметных станков. ЦВПК отчитался в декабре 1916 г., что среди распределенных им заказов ГАУ было «4000 станков системы генерал-майора Соколова», из них 500 – Самарскому ВПК, 2000 – Петроградскому окружному ВПК, 1500 – Московскому ВПК. Земгору (Союзу городов и земств) еще 10 октября 1915 г. выдали заказ на 100 вьючных приспособлений для пулеметов.

Бывший начальник ГАУ Маниковский приводил следующие данные о поставке пулеметов русского производства по месяцам.

Стоит отметить, что помесячные цифры производства, приводимые бывшим начальником 2-го отдела (технических артиллерийских заведений) ГАУ B.C. Михайловым, отличаются от этих очень незначительно, несколько большая разница по ряду месяцев встречается, например, в документах Подготовительной комиссии по артиллерийским вопросам. Расхождение по разным источникам вполне естественны, поскольку количество вооружения, предъявленного к сдаче, принятого и переданного войскам, как правило, различно. Так, число сданных пулеметов составляет: 1184 за 1914 год, 4251 за 1915-й, 11 072 за1916-й. В декабре 1916 – январе 1917 г. месячный выход пулеметов достиг своего максимума в 1200 штук – в 20 раз больше планировавшегося до войны. Однако на производстве уже начал сказываться общий финансовый, промышленно-экономический и транспортный кризис в стране.

Можно сравнить рост потребности в пулеметах, периодически определявшейся Военным министерством и ГАУ, с текущим производством пулеметов в России:

Как видим, рост производства пулеметов никак не успевал за ростом потребности.

Всего же за время войны в России произведено около 27 700 пулеметов. Убыль пулеметов «Максим» за два с половиной года войны оценивалась в 15 000 штук. Можно сравнить округленные цифры производства пулеметов в России и других воюющих странах:

Во Франции за 1914–1918 гг. выпустили около 312 тыс. пулеметов всех систем, в Великобритании – 239 тыс., Германии – 280 тыс. (в 10 раз больше, чем в России), Италии – 101 тыс., США – 75 тыс., Австро-Венгрии – 40,5 тыс. В 1917 году среднемесячное производство пулеметов составляло (округленно): во Франции – 10 тыс., в Великобритании – 6,5 тыс., в Германии – 8,5 тыс., в России – 1 тыс.

3-линейных патронов для пулеметов и винтовок три русских патронных завода сдали, по данным B.C. Михайлова (в млн. шт.):

Заметим, что и по этим цифрам в источниках имеются расхождения.

Всего же в 1914–1917 гг. русские патронные заводы дали от 4326,7 млн. до 4334,5 млн. 3-линейных патронов (если учитывать патроны, сданные за весь 1914 год). При том, что в мирное время выпуск патронов не превышал 300 млн. в год, а предельные возможности к началу войны составляли 550 млн. в год (по 200 млн. патронов Петербургский и Тульский и 150 млн. Луганский завод). Значительного увеличения выпуска с большим трудом удалось достичь во вторую половину 1915 года – с 71,5 млн. патронов в июне до 108 млн. в декабре.

Между тем уже на 1 сентября 1915 г. ежемесячная потребность составляла 156 млн. патронов. Годовая потребность в 1916 году составила 2400 млн. патронов, в 1917-м – 4200 млн. Как видим, отечественное производство далеко не покрывало потребности. А после 1916 года начался еще и спад производства. Для экономии боевых патронов при обучении пулеметчиков выпускались патроны с уменьшенным пороховым зарядом. Ящики с боевыми патронами, пригодными для пулеметов (уменьшенного заряда не хватало для работы автоматики), при отправке в войска помечали буквой «П». Винтовочные патроны русского образца пришлось заказывать и за границей (в США, Канаде).

Тем более важными для увеличения наличного оружия в войсках становились мероприятия, проводимые Управлением Полевого Генерал-Инспектора артиллерии и Верховным командованием для улучшения сбережения и ремонта оружия. В марте 1916 г. приказом начальника Штаба Верховного Главнокомандующего были объявлены к руководству «Некоторые указания для сбережения и исправного действия пулемета». Пулеметы «Максим» и их станки, отремонтированные в окружных арсеналах или армейских артиллерийских мастерских, порой приобретали занятный внешний вид – пулеметы могли сочетать детали разных моделей, станки вместо колес ставились на деревянные кругляши, появлялись щиты новой формы. В целом же фронтовые органы оказались плохо подготовлены к ремонту пулеметов.

ЗАКУПКИ ПУЛЕМЕТОВ ЗА РУБЕЖОМ

«Какую странную судьбу, думалось мне, имеет русская армия! Постоянный недостаток оружия, постоянные поиски его во время войны».

В. Г. Федоров. «В поисках оружия».

Как и с остальными видами вооружений, пришлось прибегнуть к массовым закупкам за границей. Это стало одной из главных забот образованного 17 августа 1915 г. Особого совещания по обороне и подчиненных ему Русского правительственного комитета в Лондоне и Комитета по заготовлению в Америке предметов боевого и материального снабжения армии. Однако Великобритания, и особенно Франция, получив за счет России в 1915 году существенную передышку и возможность мобилизовать свою военную промышленность, своими ресурсами делились с Россией неохотно. По словам генерала Беляева, «были встречены серьезные затруднения». Производи– тельность британской компании «Виккерс» была «реквизирована» британским правительством для нужд британской армии. Первый солидный контракт с «Виккерс» председателю Комитета по снабжению русской армии генералу Гермониусу удалось заключить только 25 мая 1916 г. – пока только на 400 000 пулеметных лент.

Станковые пулеметы Первой мировой войны (слева направо): «Виккерс», «Браунинг» М1917, «Максим» на швейцарском станке, французский М1е1907 «Сент-Этьен», германский MG.08 на салазочном станке, французский М1е1914 «Гочкис», впереди – австрийский М/07/12 «Шварцлозе»

В числе главных задач, поставленных миссии адмирала А.И. Русина, направленной в сентябре 1915 г. для переговоров с союзниками в Лондоне и Париже, было размещение больших заказов на станковые и ручные пулеметы, а также – ускорение доставки уже закупленного. В США затруднения в размещении заказов выражались, во-первых, в том, что свои заказы там уже разместили Великобритания и Франция, во-вторых, в возможности признания предметов вооружения «военной контрабандой». По этой причине, кстати, военные грузы не страховались при доставке морем. К тому же оружейная промышленность США еще не имела опыта выполнения больших военных заказов, что во многом определило высокие цены.

И все-таки русские заказы на пулеметы удалось разместить полностью. Многие заказы в США давались через английское правительство (а точнее – через банкирский дом Моргана), но контракт на 10 000 пулеметов системы Максима под русский патрон заключил непосредственно генерал Гермониус. Заказ приняла фирма «Кольт» по цене 2362 руб. за пулемет («тульские» обходились почти вдвое дешевле, но приходилось идти на такие траты), в контракте должны были участвовать «Виккерс» и «Пратт-Уитней». Ранее «Кольт» уже приняла британский заказ на 6000 пулеметов «Виккерс». Находившийся в Нью-Йорке председатель Комитета по заготовлению в Америке предметов боевого и материального снабжения генерал А.В. Сапожников получил также предложение на поставку пулеметов Максима от некоей фирмы «Гастон», но Гермониус в телеграмме в ГАУ от 16 февраля 1916 г. пояснил, что пулеметы «старого образца», и от заказа отказались.

Долго не удавалось разместить достаточные заказы на ружья-пулеметы, которые в России совсем не выпускались. Большой интерес представлял «Льюис», весивший 14,5 кг – против пулемета «Максим» весом в 60 кг с лишним – и притом способный развивать достаточно интенсивный огонь (благодаря системе охлаждения). 11 марта 1915 г. военный агент в Лондоне генерал-лейтенант Ермолов заключил контракт с действовавшим в это время в Англии «Бельгийским Обществом автоматического оружия» на поставку «1000 ружей-пулеметов Льюиса с запасными частями и треногами» по 1894 рубля за пулемет с поставкой до конца года. Причем уже вскоре ГВТУ запросило выдачу из этого количества ружей-пулеметов «для вооружения воздухоплавательных аппаратов». 11 октября 1915 г. помощник военного министра генерал Беляев писал: «Полагал бы настоятельно необходимым… заказать фирме „Льюиса“ 1000 пулеметов для установки на аэропланы». То есть «Льюис» оказался пулеметом, изначально закупавшимся для авиации. Однако к 1 января 1916 г. поставлено было всего 400 штук.

С началом войны пулемет приняла на вооружение британская армия. Заказ выдали компании «Бирмингем Смол Армз» (BSA), но она не могла поставить производство в требуемых масштабах, и контракт передали американской «Сэведж Армз Компани».

В конце 1915 года британское правительство «согласилось уступить» России свои заказы американским компаниям – речь шла о 22 тысячах станковых пулеметов «Максим» и «Кольт» и 10 тысячах «Льюисов». В декабре 1915 г. на «Сэведж» разместили русский заказ на 10 000 «Льюисов» со сдачей с марта по ноябрь 1916 г. Его исполнение затянулось, и 10 февраля 1916 г. начальник ГАУ генерал Маниковский запрашивал Гермониуса о возможности заказа «Льюисов» «не под английский, а под японский патрон» – Россия уже имела запас 6,5-мм патронов «арисака». Спустя 10 дней помощник военного министра Лукомский выдал запрос о заказе под русский патрон. Гермониус справедливо заметил, что «рискованно вносить изменения в контракт», в результате пулеметы «Льюис» поставлялись с английскими патронами калибра.303 (7,71 мм). Неудивительно, что и приемщики пулеметов на «Сэведж» были английскими. К ноябрю 1916 г. сдано всего 1000 «Льюисов». Только 14 ноября Гермониус телеграфировал, что «сдачи пошли лучше». В то же время к 20 сентября 1916 г. в Россию уже было отправлено около 170 млн. английских винтовочных патронов. Сдачу всего заказа на «Льюисы» компания «Сэведж» закончила в мае 1917 г. Хотя «Льюис» был разработан в США и там же выпущена основная масса этих пулеметов для России, он – прежде всего благодаря патрону – считался у нас «английским». Но британская BSA выполнила заказ только на 1200 «Льюисов» под русский патрон – их, судя по всему, и ставили на аэропланы. Для обучения офицеров и солдат обращению с ружьем-пулеметом «Льюис» в феврале 1917 г. из Англии в Петроград направили представителей «Общества автоматического оружия» Валеркейри и Бридигана.

В Англии выпускался и ручной пулемет «Гочкис», и 17 июня 1916 г. генерал Гермониус телеграфировал: «Английское правительство на днях подтвердило свое предложение о доставке нам пулеметов Гочкиса. Ввиду того, что пока по американским контрактам сдано лишь 250 пулеметов Кольта, а из Англии доставлено лишь 50 Льюиса для авиации, я высказал согласие на доставку нам „гочкисов“ в течение нынешней навигации в количестве 50– 100 шт. в неделю при условии дать английские патроны по 15 000 на пулемет и запасные стволы». Кстати, указанные 50 «Льюисов» были отправлены еще 10 июня на имя Морского Генерального Штаба с пометкой «Авиация». В декабре британское правительство предложило использовать мощности, освободившиеся после выполнения французского заказа, для производства пулеметов под русский патрон. Ручной пулемет «Гочкис» не вызывал у русских военных энтузиазма, но вопрос покупки того или иного пулемета чаще зависел не от самой системы, а от наличия патронов и сроков поставки. В Россию к пулемету «Гочкис» выслали было холщовые ленты, но работа пулеметов с ними была настолько ненадежна, что их переделали под жесткую ленту. Игнатьев 11 января 1917 г. сообщал, что «все пулеметы, посланные нам, уже переделаны для металлических лент». Оружие не показало особых достоинств за исключением сравнительной простоты устройства. Использовалось в основном в авиации. Модификация «Гочкис» Mkl позже попала в Россию в виде пулеметного вооружения британских танков.

В начале 1916 года полковник В.Г. Федоров в «Записке-отчете по вопросам артиллерийского снабжения» сообщал о новом французском ручном пулемете «Шоша»: «При посещении в Париже нашего военного агента графа Игнатьева мне было указано, что во Франции заказано 50 000 автоматических винтовок системы полковника Шоша, причем означенная система, ввиду последовавшего любезного предложения изобретателя мною может быть осмотрена на заводе, где устанавливается производство этих винтовок.

При посещении этого завода (на нем ранее делали велосипеды) оказалось, что работы по изготовлению заказанного количества только что начинаются и что пока всего изготовлено 52 экземпляра названной выше системы… По своим главным данным она скорее подходит к типу ружей-пулеметов. Очень небольшой вес, который для ружей-пулеметов колеблется от 18 до 25 фнт., объясняется крайне малой длиной ствола винтовки Шоша, а именно 15 дм (длина нашей пехотной винтовки 31,75 дм, нашего карабина – 20 дм)… Ружье-пулемет полковника Шоша, как принадлежащее к системам автоматики с очень длинным откатом, в настоящее время считающимся уже устаревшими, не может быть признано вполне современным образцом». Оценка Федорова вполне оправдалась последующей эксплуатацией «Шоша» французской, русской и американской армиями.

На просьбу ГАУ об отпуске 1000 пулеметов «Шоша» французы в начале августа 1916 г. ответили отказом «вследствие громадного спроса на эти ружья французской армией», выдав, впрочем, 100 ружей-пулеметов и 153 600 своих 8-мм патронов «лебель» марки «86 Dam». Эти ружья-пулеметы передали в Киевский артсклад для авиационных частей, но последние использовать их не стали. 16 августа Игнатьев телеграфировал в ГАУ, что появилась возможность заказать «50 000 ружей-пулеметов Шоша под русский патрон, с началом поставок через шесть месяцев со дня выдачи заказа… по цене 600 франков за ружье». Наштаверх признал такой заказ необходимым. Для установки производства «Шоша» под русский патрон Игнатьев 27 сентября 1916 г. даже просил выслать «две наших винтовки, 10 стволов и две тысячи патронов, а также чертежи винтовки и патрона». К концу года удалось заказать 50 000 ружей-пулеметов. 30 декабря Игнатьев писал: «Французское правительство обещает уступить нам с 01.11.1916 г. по июнь 1917 не менее как по 600 ружей-пулеметов Шоша марки CS.R.G… Обеспечены патронами обр. 1886 г.». Этих сроков поставок французы не могли выдержать и не выдержали. Французы предложили установить производство «Шоша» в России, хотя сам Шоша в такой возможности сомневался. Тем временем пошли поставки «Шоша» под французский патрон и самих патронов (только 24 сентября выслали 998 336 «патронов к ружьям Шоша»). Однако к этому сроку Россия получила только 3200 «Шоша», а патронов к ним до середины 1917 года прибыло 2 416 316 штук. К пулеметам «Льюис» из Англии к этому времени поставили 738 235 830 патронов (из всего заказа в 800 млн. штук).

Снова проявился пулемет Бертье. 30 апреля 1916 г. русский военный агент генерал Сапожников телеграфировал в ГАУ из Нью-Йорка: «Фирма Hopkins Allen Arms Company предлагает пулеметы Бертье, которые… подходят к типу ружья-пулемета и могут найти применение как для аэропланов, так и в кавалерийских частях». Две недели спустя ГАУ ответило, что «предложение представляет интерес при условии выработки пулеметов Бертье под наш патрон». На том дело и закончилось.

Станковые пулеметы системы «Кольт-Браунинг», заказ на которые Великобритания также «уступила» России, уже были знакомы русским специалистам и тоже поначалу не вызвали у них особого энтузиазма. Еще в январе 1915 г. не без помощи британского правительства удалось выдать заказ на 1000 пулеметов «Кольт» по цене $ 650 за пулемет (эта весьма выгодная для поставщика цена потом оставалась неизменной, общая же цена за комплект могла еще повышаться). 8 и 29 марта и 15 мая (по ст. стилю) русский военный агент в США полковник Голевский заключил соответствующие соглашения с компанией «Кольт» о поставках пулеметов до 30 октября. Первые 50 комплектов пулеметов отправлены из Сиэтла уже в марте 1915 г., а к 1 октября было сдано 700 пулеметов. Пулеметы с прочими грузами отправлялись пароходами из разных портов двумя путями – во Владивосток или в Архангельск. В августе 1915 г. на Ружейном полигоне Офицерской стрелковой школы прошли испытания пулемета «Кольт» М1895/1914 («Кольт обр.1914 г.»), по результатам которых начальник школы генерал-майор Н.М. Филатов писал: «Заряжание пулемета одному человеку очень затруднительно… Разнообразие поломок и сравнительно большое число их указывают на малую прочность частей пулемета». Однако заказ пулеметов в США казался гарантией быстрой поставки, и закупки продолжили. 31 августа ГАУ поручило Сапожникову вести переговоры о 20 000 пулеметах непосредственно в США, а Голевскому – дать заказ фирме «Кольт» еще на 1000 пулеметов под русский патрон. 23 сентября Голевский разместил заказ на 2850 пулеметов.

После «уступки» британцами своих заказов основную часть русского заказа на пулеметы «Кольт» выполнял завод фирмы «Марлин» («Марлин – Рокуэлл») – сама «Кольт» взяла на себя русский заказ на 10 000 пулеметов системы Максима. 29 января 1916 г. генерал Гермониус сообщал из Лондона, что британским правительством с фирмой «Марлин» («Марлин – Рокуэлл Корпорэйшн») заключен контракт на 12 000 пулеметов «Кольт» под русский патрон с поставкой в мае – сентябре 1916 г. 28 сентября заключен еще один контракт на 3060 пулеметов.

Заказы на пулеметы в США распределились следующим образом:

Пулеметы «Кольт» закупались в комплекте с треножными станками, запасными частями и вьючными седлами. Правда, вьючных приспособлений в США удалось заказать только на 4 100 пулеметов, остальное заказали в Англии. Первые 1750 пулеметов «Кольт» поставили с высокой «французской» треногой (такую «Кольт» поставляла по французскому заказу), причем на них пришлось усиливать ползун. Такой станок не удовлетворял требованиям боевого опыта. Усилиями генерала Сапожникова заводы «Кольт» и «Марлин» постепенно стали поставлять «низкие» треноги. Щиты оказалось надежнее делать в России на Ижорском заводе из 6,5-мм броневой стали.

Станковый пулемет М1895/1914 «Кольт»

На заводе фирмы «Кольт» в Хартфорде производство пулеметов вели полукустарным способом с пригонкой деталей вручную перед сборкой. Поэтому достичь полной взаимозаменяемости деталей не удалось. Русским приемщикам приходилось мириться с тем, что по лекалам проверялись только ствол и патронник, а затем собранный пулемет проверялся на прочность и взаимодействие частей. Спецификацию металлов определял производитель. Однако сдачу пулеметов завод «Кольт» вел довольно исправно.