Текст книги "Дагор Дагорат(СИ)"

Автор книги: Семен Созутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Однако мысли Морейн ныне были куда как далеки от сих высоких материй. Она просто наслаждалась свежим вольным воздухом и не думала ни о чем, очищаясь от ядовитого тумана прошлого. И неважно, что их жизни теперь висят на волоске, что рохиррим ныне зажаты с обеих сторон многократно сильнейшим противником, а далеко на севере пробудившийся владыка мрака, о котором девушка впрочем ничего не знала, уже готовился нанести миру последний смертельный удар. Сейчас ей было не до этого. Сейчас ей было просто хорошо...

***

-Будешь пытать. – Хелл равнодушно уставился на вошедшего в его камеру Сына Прилива.

Во время их вынужденного совместного похода, князя теней ни на минуту не оставляли одного, двое бессмертных воителя попеременно сторожили ценного пленника. Зачарованные магией полумайра кандалы так и не были сняты, и безжалостный убийца не сумел найти способа ускользнуть от своих пленителей. К постоянной слабости от враждебных его природе чар примешивалась и досадная горечь поражения. Хелл был настоящим мастером боя и практически не знал себе равных. Но воитель в изумрудных одеждах показал ему, что и невероятные, невозможные для смертного возможности танцующего с тенями также имеют свои границы.

К тому же ко всему прочему в душе воина тьмы, который казалось бы давным давно утратил всякую возможность испытывать человеческие эмоции, внезапно возникла непонятно откуда взявшаяся глухая досада на самого себя и собственную жизнь. За время похода он не раз и не наблюдал, как тот, кто поверг его в поединке, подбадривал прочих смертных воинов, которые для Хелла были не более чем расходными пешками. Но изумрудный воитель щедро делился с ними своей силой и никогда и ничем не подчеркивал свое особое положение. Да и второй, угрюмый могучий здоровяк, несмотря на весь свой звериный нелюдимый облик вовсю помогал выхаживать раненых, не гнушаясь, как и сам Сын Прилива менять им повязки и поить водой, тех кто совсем обессилел от ран. В его племени оных бы просто добили, как недостойных жизни...

–Нет, это не по мне. – Усмехнулся Дуллан, пристально взглянув в холодные серые глаза убийцы. Тот не отвел взора. – Напротив, я хочу отпустить тебя восвояси. Возвращайся туда откуда пришел или делай что хочешь. Мне все равно.

–Почему. – В голосе князя теней, наконец, прорезалось нечто отдаленно похожее на любопытство. Своим внутренним наитием он прекрасно чувствовал, что Сын Прилива ему не лжет. – Ведь я хотел убить тебя и твоего господина.

–Я вижу в тебе свет. – Просто сказал полумайр. – Ты больше не враг нам, и убить тебя сейчас когда ты беспомощен я не в силах. Дальше твой выбор. Сам решай, куда тебе идти и что делать.

–Ты не боишься, что обретя свободу, я вновь нападу. – Прищурился воин тени. – Теперь я знаю ваши слабые стороны и тайные планы. Что помешает мне выдать их вашим врагам?

–Ты этого не сделаешь. – Улыбнулся Дуллан. – Я сын майра, Владыки Вод, и могу читать в чужих душах то, что порой сокрыто даже от самих их обладателей. Ты не сможешь причинить нам зло. Ты, сам того не желая, стал видеть нас... частью себя... Я давно наблюдаю за тобой, с самого момента твоего плена, и здесь ошибки быть не может. А раз так, то и я сам не смогу лишить тебя жизни. Это противно заветам Валар и моей природе.

–Ваши обычаи для меня странны. – Выдохнул Хелл. – Я зрел, как ты ставишь свою жизнь превыше жизни смертных. Ты служишь смертному, которого можешь легко убить одним ударом, но служишь не по принуждению, а... почему?

–Так велит мне мое сердце. – Пожал плечами Дуллан.

–Меня учили, что порывы сердца должны быть полностью подконтрольны разуму и воле. – Нахмурился Хелл.

–А меня учили всегда слушать свое сердце и никогда не предавать свою суть.

–Кто учил тебя этому?

–Мой отец и предвечный дух этого мира. То, что незримо витает над нами и определяет вехи наших судеб... То, частичка чего есть в каждом из нас. И в тебе тоже.

–Я не смогу жить так как ты. – Покачал головой князь теней. – Мрак, вложенный в меня Мелькором диктует свои законы, и я не властен над ним...

–Ты гораздо сильнее чем думаешь. – Улыбнулся Дуллан. – Нет никаких нерушимых правил. Ты есть то, что ты есть. И лишь ты сам властен над собственной судьбой. Ты и никто иной. А изначальный мрак есть в каждом из нас. Но только мы решаем, давать ему волю или нет. Мы сами.

–Твои слова... они находят отклик во мне... там, в самой глубине... – Обычно бесстрастное лицо Хелла внезапно скривилось словно от давней застарелой боли. – Но я не знаю, смогу ли в одиночку справиться с собственным проклятием.

–В таком случае оставайся с нами.

–Как кто?

–Как друг и соратник. Здесь ты обретешь верных союзников, и никто не упрекнет тебя в том, кем ты был в прошлом. К тому же, не стану скрывать, война у самого нашего порога, и нам очень нужны сильные воины.

–Хорошо. – Выдохнул Хелл. – Я буду сражаться рука об руку с вами до победы или смерти. Ты вернул мне радость жизни... Вернул огонь... До разговора с тобой я жил словно во сне... И я никогда не забуду этого.

–Вытяни руки, брат. – Пророкотал Сын Прилива, и едва князь теней сделал это, с силой обрушил свой клинок на сковывавшие запястья узника зачарованные кандалы. Волнистый клинок легко рассек магическую сталь, и оковы опали, прямо на глазах рассыпаясь прахом.

–Теперь мы братья. – Улыбнулся сын Оссэ, и Хелл робко и несмело, совсем не так как подобает безжалостному, не ведающему страха и сомнений воину теней, словно стесняясь столь непривычного для него выражения эмоций, улыбнулся ему в ответ.

***

-Сегодня все решится. – Анор нервно стиснул ладони. Уже порядком позабытое ощущение их целостности и силы вернулось вновь, и владыка Гондора от души наслаждался этой пусть и небольшой радостью. Благо в нынешних обстоятельствах поводов для веселья у них было не так уж и много...

Ритуал Дуллана дунадайн запомнил на всю свою оставшуюся жизнь. Полумайр просто подвел его к реке, что протекала неподалеку от города, взял его за руку, а вторую опустил в еще по весеннему прохладные воды Снежицы. И Анора пронзила боль. Она была столь острой и нестерпимой, что могучий витязь едва не заорал в голос, лишь колоссальным усилием воли сдержав крик. Лицо сына Оссэ тоже перекосило от чудовищного внутреннего напряжения. Было видно, что волшба дается ему очень нелегко.

Пару раз за время ритуала Анор чуть было не потерял сознание, однако все же сумел пересилить себя и вытерпеть до конца. Когда полностью выжатый своим заклятием бессмертный устало опустился на траву, дунадайн с изумлением ощутил, что его пальцы вновь были на месте...

–Успокойся, брат. – Дуллан мягко опустил на плечо короля свою могучую длань. – Все свершится как должно.

–Мне бы твою уверенность... – Дернул щекой Анор, тяжело вздыхая своим мыслям. – Буду молиться милосердным Валар, чтобы ты оказался прав.

***

Ульмар Танцующий Клинок ликовал. Его великий, казавшийся невозможным план, который он вынашивал на протяжении всей своей жизни, наконец, осуществился. Гондора больше нет. Его силы разбиты, а то, что осталось, вызывало у сына султана лишь брезгливую усмешку. Он ни на словах а на деле доказал, что он лучший воин, когда либо рождавшийся на харадской земле, ибо никто до него не смог повторить подобного.

Несколько омрачал радость победы лишь тот факт, что от его разящего клинка сумел ускользнуть сам ненавистный король людей заката. Анор Первый, легендарный воитель, чью славу непобедимого он, Ульмар, сумел втоптать во прах в последнем решающем сражении. Славу, но не жизнь. Однако, это еще не конец. Рано или поздно они встретятся вновь, чтобы раз и навсегда решить их спор. Спор о том, кто именно является первым клинком и лучшим полководцем среди людей...

Минас-Тирит пал. Пал после долгой ожесточенной осады. А после обезумевший от ярости Танцующий Клинок приказал разрушить его до основания и самолично срубил Белое Древо Элессара, спалив его идеально стройный словно южный кипарис ствол в огне. Однако до конца исполнить волю своего владыки харадрим все же не сумели. Стены Белого города были столь крепки, как и эльфийская магия защищавшая их, что все что удалось южанам это разрушить дома простых жителей и довольно сильно повредить внутреннее убранство королевского дворца. Стены же города так и остались стоять немым укором жестоким захватчикам, равно как и сам дворец западных владык.

Ульмар сперва сему факту страшно разгневался и даже приказал казнить пару собственных военачальников, но затем поостыл и даже нашел во всем случившемся свои плюсы. Разрушить Минас-Тирит не вышло? Отлично. Значит он станет превосходным оплотом для того эмира, которого он соизволит назначить в качестве сатрапа здешних земель. Лучшей крепости для подобных целей все равно не сыскать.

Однако схлынула первая обжигающая радость блистательной эпохальной победы, и перед сыном султана остро встал вопрос, что делать дальше. Казалось бы, чего проще: поставить здесь своих людей, обложить выживших дунадайн суровой данью и направиться назад в земли Харада праздновать свой триумф. Но Ульмар был рожден для битв, а не для празднеств. Ему уже наскучило вынужденное безделье. Весь Гондор ныне лежал в руинах покорный его воле, но ему и этого было мало. Его дух жаждал новых завоеваний.

И они были прямо перед ним. Вольные кочевники не покорявшиеся никому и никогда, гордые мужи и отважные воители. Чем не достойный противник? Тем паче что рано или поздно им все равно так или иначе придется столкнуться лоб в лоб.

Он принял решение идти на Рохан. Его войско было огромным и многочисленным как никогда. Сто пятьдесят тысяч воинов. Такая сила не должна простаивать без дела. Да многие из них падут, сложив головы в бескрайних зеленых степях повелителей коней, как пали их товарищи в битвах с железными ратями Гондора, но разве это не есть смерть достойная истинного мужа и воина? А раз так, то он, Ульмар, делает благое дело, наполняя жизни своих бойцов целью и смыслом. Именно для этого он и был рожден. Именно ради этого он и живет под солнцем мира.

Глава девятнадцатая. В блеске славы.

Слова Эдвейда Роханского оказались пророческими. Первые беженцы прибыли в земли повелителей коней примерно в то же время, что и отряд Анора, и их поток и не думал стихать. Многие тысячи их, убегая от ужасов войны, искали приюта на зеленых равнинах Рогхейма, которые ныне казались им самым безопасным местом. Бежане из Арнора и Гондора прибывали и прибывали. Не только воины, но и женщины, и дети.

Многие из них были ранены или просто сильно истощены. Оба древних королевства дунадайн лежали в руинах, и там теперь помимо жестоких захватчиков вовсю свирепствовал голод. Конечно благородные и открытые сердцем рохиррим не отказывали им в приюте, но вновь прибывших становилось все больше и больше, а земля Рохана при всем своем изобилие и плодородии могла прокормить лишь определенное количество человек. Пока запасов продовольствия хватало, но как надолго...

Перед королем роханской Марки во весь рост встало непростое решение. Он должен был либо объявить войну харадрим и попытаться отбить у южан хотя бы часть земель Гондора, чтобы разместить там новых переселенцев, либо наглухо закрыть свои границы для беженцев со всех земель бывшего Соединенного королевства.

К счастью жизнь сама сделала выбор за колеблющегося монарха. В самый разгар Большого Схода в ставку Эдораса прибыло послание с южных рубежей Рохана о том, что харадрим объявили им войну и перешли границу Марки. Жребий был брошен. Назад пути не было.

Во все концы королевства были спешно разосланы гонцы с королевским приказом о всеобщем воинском сборе. Впрочем, к тому моменту к Эдорасу уже прибыло подавляющее большинство воинов этой земли, и посему Эдвейд не мешкая отдал приказ о выступлении. Он был отнюдь не намерен пускать южан вглубь собственных земель.

К многочисленным полкам рохиррим присоединялись и воины бывшего соединенного королевства из тех кому удалось уцелеть в горниле недавно отгремевших баталий. Они были полны неистовой почти звериной жажды расквитаться с харадрим и с нетерпением ожидали начала битвы. Семьдесят тысяч воинов выступило на стороне Марки, из которых двадцать тысяч были родом с захваченных Харадом земель Гондора и Арнора. Еще некоторое количество воителей Рохана должно было прибыть позже, если, конечно, не возникнет каких-нибудь осложнений.

Эдвейд сильно рисковал, стянув все свои силы в единый кулак, благо на севере, там где раньше был Арнор, теперь вовсю хозяйничали орки в огромном числе, но иного выхода у него просто не было. Лишь вся совокупная мощь армии рохиррим была способна дать отпор южным захватчикам и заставить их повернуть назад.

***

-Это и есть легендарная Мория? – Недоверчиво нахмурился Моргон, скептически оглядывая небольшой подземный холл, куда вывел их тайный ход гномов.

–Погоди судить, брат. – Улыбнулся Фейкор, усевшись прямо на каменный пол и блаженно вытянув ноги. – То, что ты видишь здесь, это даже не преддверие, а лишь один из заброшенных складов горного народа, если, конечно, мне не изменяет память. Истинный Казад-Дум настолько велик, что ты и представить себе не можешь... Впрочем, его главных залов, о которых сложено столько красивых легенд, мы все равно не увидим.

–Это еще почему?

–Потому что то, что мы ищем, находится совсем в другом месте. Там, куда не ступала даже нога детей Махала.

–Так глубоко... Неужели в Арде есть и такие места? А я всегда считал, что наугримы -истинные хозяева подземных недр...

–Обитель Сердца Пламени была сотворена не их руками, а первородными сущностями, о которых даже я имею весьма туманное представление. Волей Илуватара они сокрыли огненный клинок так глубоко, что отыскать его – почти немыслимая задача даже для мага. Нам придется изрядно попотеть, если мы хотим добиться успеха.

–Но как ты собираешься искать верный путь в здешних запутанных коридорах? По ним можно блуждать до конца времен и так и не найти выхода!

–У меня есть это. – Фейкор осторожно вытащил из складок одежды свернутый в трубку тонкий свиток. – Это карта. Я лично составлял ее. И в этом мне помог... Неважно кто. Главное, что она укажет нам верную дорогу.

–Мне бы твою уверенность. – Покачал головой полукровка. – Я орк и привык к подземельям в своих родных горах. Но здесь я все равно чувствую себя не слишком уютно...

–И твое чутье не обманывает тебя. Мория слишком долго была местом обитания отнюдь не самых приятных созданий. Некоторых из них страшатся даже орки.

–А по мне так добрая схватка куда лучше тишины мрака и неизвестности. Сам воздух этого места вгоняет в тоску...

–В таком случае не будем мешкать. – Усмехнулся авари, легко поднимаясь на ноги. – Чем скорее мы отыщем требуемое, тем быстрее выберемся отсюда.

С этими словами темный эльф уверенно свернул в один из многочисленных коридоров. Тот сперва был довольно широким, но постепенно сужался, уводя все ниже и ниже во тьму. Путники шли по нему довольно продолжительное время. Они не пользовались факелами или иными источниками света, благо оба превосходно видели в темноте. Наконец, коридор завершился довольно просторным пещерным гротом в глубинах которого глухо ревел подземный водопад. Грот заканчивался крутым обрывом уводящим на многие футы отвесно вниз. Подземные воды со страшным грохотом низвергались в мрачную неизведанную глубину, но обрыв был достаточно широк, и места для относительно безопасного и сухого спуска было вдоволь.

–И куда теперь? – Вопросительно поднял бровь Моргон.

–Вниз. – Усмехнулся авари, вытряхивая из заплечного мешка веревочную снасть с разнообразными стальными крюками и зацепами. – Карабкаться придется долго...

–В родных горах мне не раз случалось лазать по отвесным скалам, полагаясь лишь на собственные руки. Так мы охотились на горных козлов, а они весьма шустрая и трудная добыча... Что ж, вниз так вниз. – Решительно тряхнул головой полуорк.

Приготовив все необходимое для спуска и для верности обвязавшись веревкой, друзья наконец, ступили за край обрыва. Поначалу нисхождение давалось им не слишком тяжело, благо древние стены были достаточно неровными, испещренными широкими уступами и глубокими кавернами, чтобы вполне уверенно себя на них чувствовать.

Однако шло время, а спуск и не думал заканчиваться. Уже не один час карабкались путники по отвесным стенам, сбивая пальцы в кровь, но все новые и новые футы казавшегося поистине бесконечным подземного пространства открывались перед ними. Особенно нелегко приходилось Моргону. Он был сильным воином, но все же не обладал поистине запредельной железной выносливостью своего названного брата и его многотысячелетним опытом. Тяжело дыша и стараясь не обращать внимания на сбитые ладони и сочащуюся из носа кровавую юшку, он на одной лишь воле упорно продолжал движение, всеми силами пытаясь не сорваться вниз и не увлечь за собой своего более легкого товарища.

И, наконец, все усилия и упорство путников были вознаграждены. Внизу замаячила долгожданная земля. Последние ярды и футы дались особенно тяжело. Вконец обессилевший Моргон раз даже чуть было не сорвался вниз, но железные мускулы авари, с которым тот был накрепко связан прочной эльфийской веревкой, не позволили ему рухнуть в бездну.

Почуяв под ногами твердую землю, оба в изнеможении рухнули на каменный пол, жадно дыша полной грудью. Им требовался отдых.

***

Обе армии столкнулись нос к носу у самой реки Меринг, разбив лагерь по обе ее стороны. Громадная южная орда шла практически налегке, стремясь одним решительным ударом захватить Эдорас и разбить рохиррим в едином генеральном сражении, что фактически стало бы концом этого народа, поскольку по настоящему сильных крепостей на территории Марки практически не было.

Эдвейд, бывалый опытный полководец, верно просчитал тактику противника. Его армия росла как на дрожжах, ибо в нее по ходу движения вливались все новые и новые отряды рохиррим, в том числе и с земель уже захваченных харадримами. Сызмальства проводившие всю жизнь в седле коневоды не вступали в открытое столкновение с многочисленным южным зверем, а уходили вглубь своих степей, вывозя с собой женщин и детей, поэтому любивших пограбить южан встречали лишь опустевшие дома, в которых практически нечего было брать, благо роханцы не слишком жалуют презренных металл, предпочитая жить просто: согласно покону предков и в близости к природе.

Впрочем, железная воля Танцующего Клинка не давала харадрим надолго задерживаться на захваченных землях. Он рвался к Эдорасу. Первую попытку переправы южане предприняли практически сразу как увидели своих врагов. Ульмар прекрасно понимал, что с кампанией нельзя затягивать. Его люди и так были порядком вымотаны противостоянием с Гондором, да и здесь на своих землях рохиррим намного вернее могли рассчитывать на подкрепление нежели гигантская южная орда. Каким бы многолюдным и могучим не был Харад, его силы и ресурсы тоже имели свои пределы.

Танцующий Клинок остался верен своей исконной тактике. Первыми в бой пошли, как водится, пешки. Полуобнаженные тела харадрим мгновенно заполнили собой воды Меринг. Рохиррим дали залп из своих коротких но чрезвычайно тугих и дальнобойных конных луков, воины соединенного королевства поддержали их арбалетными выстрелами. Река тут же окрасилась кровью убитых. Южане пытались огрызаться ответными залпами, но находясь в воде, трудно вести прицельный огонь, и посему от их выстрелов у рохиррим погибли считанные единицы.

Однако на подмогу плохо вооруженным пешкам уже спешили воины боле серьезного ранжира. Отряды тех рыцарей Гондора что перешли на сторону противника сейчас вовсю старались выслужиться перед своими новыми хозяевами. Тяжелая конная гвардия метко стреляла на скаку из ручных арбалетов, и теперь убитые уже падали с обеих сторон.

–Сейчас или никогда... – Прошептал Дуллан и повелительно вскинув руки, издал жуткий трубный рев, от которого у всех воинов альянса на мгновение подкосились ноги. Воды Меринг заходили ходуном, вздыбившись чудовищными волнами, и воздух тут же наполнился отчаянными криками тонущих людей. Тяжелые рыцари не умели плавать, а их могучие кони, как бы ни были сильны, не могли вынести своих из глубин разбушевавшегося по воле бессмертного рукотворного шторма.

–Дальше без меня. – Выдохнул Сын Прилива и рухнул на руки подхвативших его воинов.

Но заклятие полумайра стоило того. Огромные волны в мгновение ока утаскивали людей на дно, и хотя Меринг не был особенно широким и полноводным, стоявшие на берегу харадрим шарахнулись от его вод словно от кошмарного морского чудовища. Южане были напуганы и не скрывали этого. Лицо Ульмара перекосилось от ярости. Похоже у его врагов есть очень сильный маг. Это было неприятно, но не смертельно. В конце концов, его войско в два раза превосходит числом белокожих псов запада, а ему как полководцу не было и не будет равных на этой земле. А значит, северяне в любом случае обречены.

Наконец, шторм утих. Около пятнадцати тысяч воинов погибло при переправе через Меринг, но для султаната эти потери были каплей в море. Это было лишь начало. Дождавшись, когда на реке установится полный штиль, Танцующий Клинок вновь отдал приказ об атаке. Только что разыгравшаяся перед его взором свистопляска ни капли не испугало. Ульмар не был магом, но владел азами медитации и работой с внутренней силой. Он видел как придворные чародеи после особенно хитрых своих заклятий потом по нескольку дней лежали пластом. А чародейство такой мощи должно было очень надолго лишить сил сотворившего его. Сын султана никогда особо не жаловал магию, считая ее уделов трусов и слабаков, но сейчас он бы не отказался от помощи кого-нибудь по настоящему сведущего в этом тайном искусстве. Но к сожалению все без исключения виденные им маги были либо искусными шарлатанами, либо владели настолько ничтожными силами, что использовать хоть сколь нибудь эффективно в военных целях не было никакой возможности.

Однако бойцы султаната отнюдь не разделяли энтузиазма своего повелителя, с неприкрытым ужасом глядя на ныне абсолютно ровные, гладкие как зеркало воды реки ставшей сегодня могилой для многих их собратьев. Тогда разгневанный Ульмар приказал под угрозой немедленной расправы гнать на переправу один из уцелевших полков низовой пехоты. Их жизни не представляли для Танцующего Клинка никакой ценности, и он желал убедиться в правильности своих выводов.

Воины с лицами обреченных нехотя входили в воды проклятой реки, со страхом косясь на недвусмысленно нацеленные на их спины стрелы личной гвардии сына султана. Однако Меринг оставался все так же безмятежно спокоен даже после того, как они проплыли половину пути. Рохиррим вновь угостили непрошеных гостей стрелами, но это была опасность, к которой харадрим привыкли, и посему мало помалу все большее число воинов, повинуясь повелительным окрикам военачальников, следовало за первыми вынужденными добровольцами.

Орда южан была слишком велика числом чтобы остановить их одними стрелами, и первые их воины все же достигли противоположного берега. Кавалерия рохиррим встретила их в конном разбеге, подняв на длинные роханские пики, но на выручку харадрим уже спешили их товарищи.

Южане атаковали широким фронтом, Ульмар, видя что его догадки относительно вражеского чародея оказались верны, бросил против северян большую часть своих сил. И альянсу попросту не хватило воинов чтобы встретить по всей береговой полосе. Танцующий Клинок был намерен взять своих врагов в клещи. На побережье шла ожесточенная рубка, невероятная по своему накалу. Стрелы, копья и мечи ни на миг не прекращали вершить свою кровавую работу, и трупов уже было столько что чуть ли не запрудили реку.

Харадрим несли колоссальные потери, но среди воинов альянса убитых тоже хватало. Враги перли чудовищной неостановимой массой и малу помалу отжимали их от берега. План Ульмара начинал воплощаться, и военачальники рохиррим, вовремя заметив опасность, скомандовали отступление. Запели боевые рожки, и армия альянса осуществила перестроение. Конница под прикрытием пехоты стремительно отходила назад, чтобы выиграть расстояние и нанести врагу очередной таранный удар своей могучей лавой.

Однако и южане тоже были не лыком шиты. Их кавалерия уже в большом числе успела переправиться на противоположный берег и теперь поспешно восстанавливала собственный строй, чтобы осуществить ответную атаку. К тому же Танцующий Клинок направил против северян и могучих олифантов. Последних у него осталось всего пятеро, но даже один подобный гигант мог серьезно изменить баланс сил и переломить ход всего сражения.

Пехоте альянса пришлось тяжелее всего. Именно на нее лег весь основной удар наступающих харадцев. Стремясь дать собственной кавалерии время для маневра, пешие латники соединенного королевства и легкая пехота Марки сражались с остервенением бешеных волков. Меж ними был и исполин Беорн. Никогда не жаловавший верховую езду, ибо даже самые спокойные лошади пугались медвежьего духа, он предпочитал твердо стоять на земле своими ногами, и ныне во множестве сокрушал харадрим исполинской секирой, зажигая сердца простых воинов альянса неистовой звериной отвагой.

Оборотню не находилось равных меж вражьего войска. Развалив очередного врага надвое, он, отбросив оружие, принял звериный облик прямо в самой гуще битвы, и харадрим шарахнулись от него словно испуганные мальки от крупного речного хищника. Чудовищный медведь играючи разбрасывал тщедушных южан, ударами тяжелых лап во множестве повергая их на землю. Их копья и стрелы мало что могли поделать с его толстой шкурой и густой косматой шерстью. Вслед за ним окрыленные успехом оборотня устремлялись и прочие воины альянса, довершая разгром врага.

Хелл мелькал меж сражавшимися словно неуловимая смертоносная тень, и там, где он проходил, образовывалась настоящая просека из мертвых тел. Обретший новых друзей и смысл жизни бессмертный воитель востока ныне как мог старался помочь им в их нелегкой борьбе.

Но Беорн и князь теней при всей своей силе не были вездесущими. На остальных участках фронта харадрим понемногу брали верх. Их было гораздо больше, к тому же на подмогу передовым плохо вооруженным и практически бездоспешным отрядам первой волны уже спешили отборные части неисчислимого харадского воинства.

Тяжелая кавалерия южан в золотистых и медно-красных доспехах столкнулась с конницей рохиррим укрепленной в центре всадниками соединенного королевства, которых правда в свете недавних событий осталось совсем немного. Удар был страшен. Харадрим шли в бой подгоняемые страхом перед своим грозным владыкой не прощавшим трусости, но роханцы сражались за свою землю и им было некуда отступать.

На песчаный берег выбрались чудовищные туши олифантов. В них тут же полетели стрелы, но они лишь добавляли и так не слишком довольным вынужденным купанием исполинам ярости. Исполинский медведь низко зарычал при виде нового врага и огромными скачками понесся навстречу. В прыжке он вцепился олифанту в хобот, и оттолкнувшись от него сильными лапами, оказался на спине животного. Погонщики визгливо закричали от ужаса, но бежать им было некуда. Удары могучих когтей зверя сбросили их вниз прямо в бушующее море сражавшихся.

Покончив с погонщиками, Беорн, не останавливаясь на достигнутом, вцепился в загривок колосса, разрывая толстую кожу и тугую розовую плоть, стремясь добраться до яремной вены. Олифант трубно заревел от нестерпимой боли и заметался из стороны в сторону, пытаясь сбросить с себя юркого противника. Передавив огромное количество в панике разбегавшихся перед обезумевшим колоссом южан, он, наконец, столкнулся со своим сородичем и тяжело завалился набок, сбив с ног и второго исполина. Оборотень к счастью успел ловко соскочить со спины великана и остался цел.

В сражении наступил переломный момент. Воины альянса неожиданно уперлись рогом и ценой невероятных усилий сумели остановить продвижение вражеских орд. Теперь битва шла с переменным успехом. Все должно было решиться в ближайшие часы. Ульмар, видя что чаша весов заколебалась, отдал приказ своим отборным гвардейцам поставить в сражении последнюю решающую точку. Он сам возглавил их, стремясь лично свершить свой триумф и сделать его неоспоримым.

Удар гвардии сына султана пришелся на самый центр конницы альянса. Именно туда, где Танцующий Клинок инстинктивно чуял своих главных врагов. И его чутье не обмануло. Оба западных повелителя действительно находились там. Ульмар сразу безошибочно разглядел в толпе сражавшихся своего главного врага верхом на белоснежном жеребце. Умный специально обученный конь, многие предки которого верой и правдой служили гондорским владыкам, сам сумел выбраться из горящего города и отыскать своего хозяина.

Двое всадников столкнулись прямо посреди разыгравшегося сражения. Белый и черный витязи сшиблись на полном скаку, преломив копья, и рухнули с лошадей. Их кони самоотверженно приняли на себя всю силу таранного удара, сохранив своим хозяевам жизнь, и теперь издыхали на земле пронзенные тяжелыми боевыми копьями.

Вскочив на ноги, противники обнажили клинки. Подобно утренней звезде сиял легендарный Нарсиль, сразивший самого темного властелина в битве последнего союза. И черными хищными коршунами плясали вороненые ятаганы верховного военачальника Харада. Соперники были достойны один другого. С яростным звоном клинки столкнулись. Силы оказались равны. Удар следовал за ударом, сабли Танцующего Клинка, кружась, вили причудливые замысловатые узоры, стремясь запутать меч противника, оплести его обманчивой смертоносной паутиной, но каждый раз ярко вспыхивал Нарсиль холодным голубым светом пламени Анора, и атаки Ульмара лишь бессильно разбивались о несокрушимую оборону владыки Гондора.

Танцующий Клинок был растерян. Его противник вопреки увечью, что он нанес ему в их предыдущую встречу, превосходно владел обеими руками и ничуть не уступал ему в искусстве боя. Магия? Возможно. Но Ульмар не привык отступать и проигрывать даже пред лицом неведомых сил. Перехватив ятаганы обратным хватом, он резко отпрыгнул назад, стремясь повторить тот самый прием, что принес ему победу над молодым арнорским графом при Минас-Тирите... И ощутил, как тонкий голубой клинок, играючи пройдя сквозь плотную кольчугу, навылет пронзил ему сердце. Анор превосходно видевший весь поединок харадца с Давинионом, оказался отличным учеником и сполна усвоил урок, который сам того не желая преподал ему тогда сын султана. Стремительный ответный выпад Танцующего Клинка лишь слегка рассек кожу на шее бывшего начеку дунадайн.