Текст книги "Дагор Дагорат(СИ)"

Автор книги: Семен Созутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)

Подгоняемые гневом своего военачальника, харадрим принялись спешно сооружать плоты для переправы через широкую глубоководную реку, безжалостно вырубая под корень все деревья, росшие в окрестностях, однако на той стороне их уже ждали. Тридцать тысяч воинов Гондора из числа резерва оставленного Анором на случай подобной ситуации теперь оказались как нельзя кстати.

Ульмар был абсолютно уверен в успехе своей кампании, ибо помимо первой огромной армии, которая ныне подчинялась его воле, в Хараде уже спешно готовили вторую волну вторжения, которая по своей многочисленности ничуть не уступит первой. А если принять во внимание еще и тот факт, что Гондор ныне наверняка сильно обескровлен противостоянием с Мордором, то можно было не сомневаться, что у него не хватит сил долго сопротивляться всей многочисленной мощи харадрим.

Ведь орки Азга тоже далеко не младенцы. И если даже Анор и сумеет одержать над ними верх, то наверняка потеряет не меньше половины собственной армии. А значит, опасаться было нечего. Совсем скоро все южное королевство будет лежать у его ног, и он, Ульмар, станет самым великим воином, когда-либо жившим на благословенных землях священного султаната...

Первые попытавшиеся пересечь реку отряды противника были встречены плотными залпами луков и арбалетов и погибли все до единого, так и не сумев даже добраться до берега. Впрочем, это в основном были южные племена дикарей, у которых из одежды зачастую были одни лишь набедренные повязки. Прирожденные охотники и пловцы, но крайне малоэффективные воины особенно против закованных в латы дружинников, да и число их не было особенно велико. Ульмар Танцующий Клинок таким образом просто прощупывал своего противника, да и заодно избавлялся от лишних ртов.

Осознав, что пересечь реку с наскока не удасться, предводитель харадрим сменил тактику, приказав на сооруженных плотах переправляться отборным частям собственного войска и лично, несмотря на немалый риск, возглавил вторую атаку. На этот раз харадрим были сами вооружены луками и массивными щитами, и посему практически не несли потерь, упорно продвигаясь к берегу.

За регулярными частями харадского воинства плыли и выжившие воины южных племен из числа тех, что не принимали участия в первой атаке. Они крайне неохотно лезли в холодные по раннему весеннему времени глубокие воды Андуина, но за их спинами недвусмысленно маячили харадские лучники, всем своим видом неиллюзорно намекая, какая именно участь постигнет тех, кто по глупости решит, что сможет под шумок повернуть назад и избежать участия в битве.

Впрочем, теперь гондорцы практически не обращали на них внимания, преимущественно обстреливая плоты харадрим. Опытные воины, они прекрасно чуяли, откуда именно исходит главная угроза, благо харадские гвардейцы и ассасины были весьма и весьма грозными бойцами, в отличие от дикарей юга, которые в основной своей массе сражались полуголыми, и не имели при себе даже железного оружия, ограничиваясь грубо сделанными деревянными копьями и дубинами с каменными или костяными наконечниками.

Гигантские олифанты, чьи необъятные туши не смог целиком скрыть целиком даже глубоководный Андуин, также подвергались прицельному обстрелу, но толстенная шкура этих животных была практически непробиваемой даже для мощных арбалетных бельтов, не говоря уже об обычных стрелах.

Впрочем, один раз гондорцам все же повезло. Пораженный чьей-то меткой стрелой в глаз один из гигантов трубно заревел и вышел из под контроля погонщиков, сбросив с себя деревянный паланкин с визжащими от ужаса закутанными в цветастые одеяния людьми, и бестолково заметался по реке, потопив пару плотов вместе со всеми воинами, находившимися на них. Но на этом успех для оборонявших переправу завершился. Обезумевший от боли исполин повернул назад, не желая более участвовать в рукотворном кровавом спектакле, поставленным людьми неведомо ради каких целей, и переплыв реку в обратном направлении, унесся вдаль.

Остальные погонщики олифантов, видя успех своих врагов, поспешили набросить на головы своих зверей плотные повязки из полупрозрачной, но очень крепкой ткани, которые лишь слегка затрудняли животным обзор, но зато довольно надежно предохраняли их глаза от увечий. Эта была крайняя мера, на которую водители исполинов шли крайне неохотно, благо животные не слишком любили подобные повязки, и даже самый послушный и выдрессированный олифант мог проявить недовольство и изрядно попортить кровь своим хозяевам, но сейчас выбор у них был небольшой. Недовольный олифант в любом случае гораздо предпочтительнее разъяренного. Уж это то опытные погонщики знали как никто другой.

Перестрел продолжался до тех пор, пока харадрим все же не удалось достичь берега. Под плотным огнем арбалетов, они тут же сбивались в малые отряды и атаковали гондорские порядки, затягивая их в вязкий затяжной бой, чтобы дать необходимое время тем своим соратникам, которые еще не успели пересечь Андуин.

Помимо легких сабель харадская пехота была также вооружена тяжелыми пиками и алебардами, которыми весьма неплохо владела. К тому же подобным оружием, как правило, владели особо крупные и сильные воины султаната. Нередко своим оружием они умело цепляли гондорские прямые клинки, выворачивая их из рук солдат южного королевства, и ответными выпадами наносили тяжелые раны, нередко становящиеся смертельными, ибо от тяжелых гизарм и алебард не спасали даже прочные стальные доспехи.

Ловкие ассасины не отставали от своих могучих товарищей, поражая своими легкими парными клинками гондорцев в незащищенные шеи. Их клинки не могли пробить тяжелого доспеха, но недостаток грубой мощи эти воины с лихвой компенсировали невероятной почти кошачьей ловкостью и непревзойденным умением. Среди них сражался и сам Танцующий Клинок. Его ятаганы пели нескончаемую песнь смерти, то и дело сражая могучих, но уж чересчур прямолинейных гондорских латников, коих ставило в тупик виртуозное восточное искусство тонкой игры клинков, и они ничего не могли толком ему противопоставить. Сын султана двигался настолько стремительно, что вокруг него казалось, образовался самый настоящий живой вихрь из стали, оборачивающийся неминуемой гибелью для тех, кому не посчастливилось попасть в его смертоносное поле.

Впрочем, гондорцы тоже не оставались в долгу. Их длинные копья и прямые как и сами души воителей заката мечи не забывали вершить свой кровавый суд над теми, кто без спроса вторгся на их исконные земли и учинил на них неправедный грабеж и резню. Пока битва шла с переменным успехом. Здесь на берегу Андуина тяжелая конница Гондора не могла в полной мере осуществить свое преимущество перед пешими воинами, поскольку из-за весенней распутицы бойцам и так приходилось сражаться чуть ли не по колено в грязи, и лошадям здесь было попросту негде разгуляться, и посему пока в противостоянии принимала участие в основном пехота южного королевства.

Однако подобное не могло продолжаться слишком долго. Воинство неприятеля было слишком многочисленным для того чтобы сегодня остановить его силами лишь тридцати тысяч пусть и превосходно обученных бойцов. Несмотря на непрекращающийся обстрел вод Андуина, которые давно уже окрасились в розовый цвет, несмотря на обливающуюся кровью пехоту, из последних сил сдерживающую войска неприятеля, которые все продолжали и продолжали прибывать, становилось понятно, что эту битву Гондор проиграет, если конечно не случится чудо.

Чуда не произошло. Дальновидный и расчетливый Ульмар не зря считался лучшим военачальником великого Харада. Еще до начала атаки он отдал распоряжение своим отборным гвардейцам тайно переплыть Андуин несколько ниже по течению и с фланга обрушиться на конницу неприятеля, которая сейчас в основном и обстреливала переправу.

И уловка сработала. Превосходные пловцы, гвардейцы сына султана проплыли все расстояние, находясь под водой и дыша через специальные полые бамбуковые трубки. Увлеченные сражением с основными войсками неприятеля, гондорская армия слишком поздно заметила прибывшую к харадрим подмогу. Несколько тысяч бездоспешных пеших воинов, казалось, что они могли противопоставить тяжелой коннице, чей всесокрушающий разбег не раз и не два помогал владыкам Гондора одерживать блистательные победы на поле брани...

Но, как оказалось, личные телохранители Ульмара не зря носили звание лучших воинов и убийц харадской империи. Длинные полые трубки, которые они использовали для переправы через реку, оказались еще и смертельным оружием, метко стреляющим ядовитыми острыми иглами. Получивший даже один подобный шип в тело рыцарь уже через секунду валился со своего коня замертво.

Обстрелянные плотным дождем ядовитых игл передние ряды кавалерии смешались, образовав затор, который не позволил коннице атаковать легких пешцев, и те устремились в атаку сами. На вооружении у личных телохранителей Ульмара состояло самое разное вооружение. От привычных для этого народа кривых сабель, до облегченных глеф, метательных звезд, боевых цепей, ручных катаров и прочего смертоносного арсенала, который был на западе в диковинку.

Гвардейцы Ульмара ловко подрубали ноги лошадям, добивая упавших на землю всадников, тем самым еще более увеличивая свалку и неразбериху, и умело уворачивались от ответных выпадов тяжелых копий и мечей гондорских воителей. Бездоспешные, они не могли сражаться с латниками Гондора в прямом столкновении, но они и не пытались, делая упор на скорость и неожиданность атак. Эти воины были настолько натасканы во владении своим непривычным для гондорцев оружием, что в считанные минуты сумели сломать строй кавалерии, не потеряв практически никого из своих.

После этого исход битвы был предрешен. Воспрянувшие духом харадрим сумели сперва оттеснить гондорцев от переправы, а затем и вовсе взять всю их пехоту в плотное кольцо и перебить их всех до последнего воина, оставив в живых лишь нескольких пленников для допроса. Пересекшие реку самыми последними гигантские олифанты довершили разгром конницы, разметав ее порядки своими циклопическими бивнями и хоботами. Лишь немногочисленная ее часть, едва ли несколько тысяч, сумела уйти с поля боя, отступив вглубь собственных земель. Таким образом бой завершился полной победой Харада. Теперь все южные рубежи Гондора были оголены. Его противникам ныне открывалась прямая дорога на Минас-Тирит.

Глава третья. Совет Высоких.

-Ты видишь, к чему все идет, брат?

–Да, это было предрешено. Падший вырвался из заточения, а значит, очередная эпоха близиться к своему завершению.

–И что это значит? Неужели нас ожидает Дагор Дагорат?

–Все может быть, брат. Но мы постараемся сделать все возможное, чтобы избежать этого.

–И что же ты намерен предпринять?

–Для начала нужно созвать Великий Совет Бессмертных. А затем... Впрочем, не будем забегать вперед. Подобно всем прочим ты узнаешь все лишь тогда, когда тому придет положенный срок...

***

Чистый голубой свет слепящим заревом разливался над уходящей высоко за облака величественной вершиной Таникветиль, призывая всех бессмертных благословенных земель окраинного запада собраться на Великий Совет. Подобное таинство свершалось лишь несколько раз за всю многотысячелетнюю историю священного Валинора. И каждый раз это было связано только с одним. С угрозой, с которой Валар и высшие эльфы заката сражались с самого начала времен. И ныне пришло время вновь вспомнить старые времена. Ибо древнее зло восстало от тысячелетнего сна и вновь угрожало землям Средиземья и Амана.

Во все концы бессмертных земель летели могучие орлы Манве, возвещая волю своего господина, и эльфийские воители и вожди спешили на зов верховного короля Валинора. Даже нолдор на своем запретном острове получили приглашение, несмотря на то, что честь их рода была запятнана давними преступлениями их ныне почивших великих вождей, которые до сих пор черной тенью незримо витали над всем их гордым племенем.

Великий Совет Бессмертных состоялся на самой вершине мира. Трон Верховного короля Валинора могучего Повелителя Ветров Манве Сулимо сиял чистейшей первозданной белизной, вызывая невольное восхищение у всех присутствующих, несмотря на то, что они много раз видели его и его могучего владыку во всем их величественном и грозном великолепии.

По обе стороны от высочайшего среди Валар сидели его братья и сестры. Те, кого Илуватар сотворил самыми первыми. Те, кто стали воплощениями первородных стихий Арды. Все они ныне пребывали в телесном облике и внешне ничем не отличались от множества элдар собравшихся на Таникветиль по зову старшего из айну. Лишь незримый свет, источаемый их фигурами, явно и недвусмысленно указывал на то, что даже здесь в благословенных землях среди прочих бессмертных они занимали особое положение. Положение верховных владык и владычиц Валинора.

Несколько ниже расположились вожди эльфийских племен ваниар, нолдор и тэлери. В центре у самого подножия трона Манве восседал верховных король всех эльфов заката Ингве, как это было и положено по регламенту. Остальные предводители элдар находились по правую и левую руку от него, и в этом не было никакого урона их чести, ибо благодаря своей мудрости и заслугам был избран Ингве на сей высокий пост, и еще ни разу не пожалели элдар о том, что согласились с решением Валар избрать именно его на эту должность. Здесь же находились и майры, младшие айну и первые помощники Валар в этом мире.

Прочие эльфийские воители и девы расположились полукругом напротив своих владык, напряженно следя за их словно из мрамора высеченными лицами, ибо хотя и велики были сомнения, обуревавшие их, ни жестом, ни словом не выдавали они своих истинных эмоций, дабы не нарушать благословенный покой своих поданных и не ввергать их в бессмысленную панику души и разума.

Наконец, все были в сборе, и Манве медленно поднялся со своего возвышения, готовясь произнести речь.

–Бессмертные Амана. – Голос Владыки Ветров суров и могуч, а черты его лица имели поистине королевскую чеканность и очерченность граней. С первого взгляда становилось понятно, что он изначально и был рожден для того, чтобы править. – Ныне я собрал вас здесь, чтобы сообщить скорбную весть. Многие из вас слушают тонкие энергии мира, что незримо соединяют земли Валинора с пространством Арды, и уже ведают о том, что черные дни, которые мы почитали давно и безвозвратно минувшими, настали вновь. Моргот Бауглир, Черный Враг Мира вырвался из заточения и вновь угрожает всему нашему существованию.

–Если это так, то только прикажи, и мы вновь вышвырнем его за Стены Ночи, Владыка! – Запальчиво выкрикнул могучий золотоволосый эльф с яростными синими очами, пылающими неукротимым внутренним огнем.

То был Иллирен, первый воин короля Ингве. Сей элдар почитался и небезосновательно лучшим воителем среди всех перворожденных, ничуть не уступая даже могучим Феанору и Финголфину. А теперь, когда оба этих великих нолдора давным давно уже сошли в Чертоги Ожидания, ваниар не знал себе равных в битве и от того изнывал от тоски и скуки. Здесь в овеянных благословенным светом землях Амана у него попросту не было достойных противников, и сейчас он как никогда ранее жаждал показать себя пред лицом великих иерархий.

–Я ценю твой ярый пыл, Иллирен, сын Тильраза. – Усмехнулся Манве. – Но ныне имеем мы дело с неведомыми даже для Валар могуществами. Долго молил я Всевышнего, призывая даровать мне необходимую мудрость, для того чтобы принять верное решение и одолеть врага малой кровью, и великий Илуватар внял моим молитвам. Там в заточении Мелькор овладел силами додревнего хаоса, что ныне заключены в артефакте невиданной силы. Это черный камень, который Падший постоянно носит при себе. Но без него он ничто. Бесплотный дух, коему место во Тьме Внешней, вне пределов Арды и даже Эа, ибо великими злодеяниями запятнал себя наш бывший брат, и нет и не может быть ему никакого прощения.

–Но, великий. Если вся сила Мелькора ныне заключена лишь в этом камне, то не имеет ли смысл попросту отнять его у него? Ведь воистину велик гнев Илуватара, и не достанет силы у Врага удерживаться в поле Арды, без внешней подпитки сил первичного хаоса. И будет он тогда окончательно повержен и развоплощен. – Эти слова произнес высокий благообразный старик с длинной белой бородой и в белых же одеяниях. В его спокойных серых глазах читалась глубинная исконная мудрость, и тот, кто вглядывался в эти очи, надолго растворялся в них, ибо поистине бездонный источник знаний питал эти два благословенных озера великого светлого духа.

–Твои речи, как и всегда полны мудрости, Олорин. – Благосклонно кивнул Сулимо. – Однако же просто так Мелькор не отдаст своего чудовищного дара. Долгой и кровавой будет битва с ним, если мы решим действовать напрямую. К тому же источник мощи Падшего – великий соблазн для каждого из нас, ибо поистине запредельное могущество получит тот, кто завладеет им. Даже старшие айну вряд ли смогут долго сопротивляться его темному зову, ибо эта сила не от нашего мира, и не должно никому из нас даже ведать о ее существовании.

–Сие так, Великий. – Почтительно наклонил голову Олорин, признавая правоту того, кто был несоизмеримо древнее и могущественнее его самого. – Однако есть в пределах Арды один народ, что уже когда-то сумел выстоять перед лицом подобного искуса, и не только не сломился, но и стал причиной падения ближайшего приспешника Великого Врага.

–Ты говоришь о Гортауэре. – Взял слово сидящий по правую руку от Манве величественный муж в голубых одеждах с венцом на голове в виде пенной морской волны украшенным крупным жемчугом и топазами. Глубоким и звучным был его голос, и могучая сила первозданной водной стихии звучала в нем сокрытой до срока, но притом грозной и необоримой мощью. – Однако не забывай, что Ортхэннеру не равняться с Мелькором, а Единое Кольцо при всем его былом могуществе – лишь малая ничтожная капля пред бездонным океаном в сравнении с тем, что ныне получил Падший в свои руки.

–Твои речи мудры, как и ты сам, Владыка Вод. Но позволь сказать тебе вот что. Хоббиты при всей их внешней малости и хрупкости не раз проявляли не только железную волю и выдержку там, где пасовали порой даже могучие воители старших народов, но и обнаруживали поразительную стойкость к чарам всяческих колдовских предметов. Наугримы, дети могучего Махала, который тоже ныне присутствует здесь, также невероятно устойчивы к заклятиям тьмы, но даже им не равняться в этом отношении с отважными половинчиками.

–Если ты так уверен в этом народе, то достанет ли у тебя храбрости вновь отправиться в Средиземье и сослужить этому миру еще одну добрую службу? – Нахмурился Манве, выжидающе глядя на Олорина.

–Да. – Спустя несколько мгновений выдохнул тот, смело подняв глаза на Владыку Ветров. – Если такова будет твоя воля, я готов выступить немедля.

–В таком случае поспеши. Падший не дремлет и уже сейчас сбирает под свои стяги всех уцелевших тварей додревнего мрака. Амулет Хаоса должен быть как можно скорее доставлен в Валинор. Здесь на священной земле мы при помощи Всеединого сумеем вышвырнуть эту игрушку Бездны туда, откуда она прибыла... У тебя остается очень мало времени на то, чтобы найти избранника, которому достанет воли и храбрости свершить задуманное. И помни. Если ты потерпишь неудачу, уже ничто не сможет спасти этот мир от неминуемого Дагор Дагорат. И тогда дрогнут сами основы Арды, и кто знает, как изменится мир, если рати Валинора вновь явят свою силу в пределах смертных земель... Возьми этот камень. – Верховный Валар протянул Олорину камень величиной с кулак взрослого мужчины. – Он соткан из чистейшей силы исконных ветров Амана. С его помощью ты сможешь видеть глазами моих орлов и младших духов воздуха. Подобно палантирам древних эпох укажет он тебе любое место в пределах Арды, стоит тебе лишь пожелать оного.

–Благодарю тебя, всемудрый владыка. – Низко поклонился майя, благоговейно принимая камень искрящий чистейшим голубым светом первозданной небесной синевы из рук небожителя. – Сей дар сильно поможет мне в моих изысканиях.

–Отправляйся с чистыми помыслами. – Мелодичным чарующим голосом почти пропел стройный высокий Валар в белых одеждах доселе хранивший молчание. – Слушай свое сердце, и тогда имя избранника откроется тебе. Я провижу великие испытания, что выпадут на вашу долю. Но если ты не дрогнешь, если не устрашится тот, кого сама судьба избрала для борьбы с предначальным злом, вы сумеете исполнить задуманное...

–Благодарю тебя, великий Ирмо, владыка видений и грез. – Низко поклонился Олорин старшему айну. – Воистину твоя мудрость не знает предела, и речи твои ныне еще больше укрепили мой дух и наполнили сердце отвагой и решимостью.

–Сила Врага ныне велика. – Певучим мелодичным голосом произнесла женщина в зелено-коричневых одеяниях, от которой во все стороны расходилась мягкая спокойная сила, вызывающая у всякого, кто глядел на нее умиротворение и благодать. – И посему прими от меня сей дар. – Женщина протянула Олорину легкое белое покрывало, сотканное из тончайшей полупрозрачной кисеи. – Оно убережет избранника от тьмы и пригасит на время силы черного камня. Для этого нужно лишь обернуть в него амулет Хаоса.

–Благодарю тебя, великая Йаванна Кементари. – Почтительно поклонился майар, принимая из рук богини плодородия благословенный дар. – Я верю, он сослужит нам добрую службу...

–Совет явил свою волю. – Торжественно провозгласил владыка ветров. – Корабль нолдор доставит тебя к берегам Арды, а мои ветра помогут тебе как можно быстрее добраться до цели. Иди с чистым сердцем, и да пребудет с тобой мое благословение и благость Всеединого...

***

Худой высокий старик в белых одеждах неторопливо сошел на берег, задумчиво глядя куда-то вдаль сквозь тонкие белые башни главной цитадели Серебристой Гавани. Встречавшие его стройные воины в серебристых доспехах, по лицам которых не угадывался возраст, почтительно склонились, приветствуя мудрого, прибывшего из бессмертных земель, но майар был слишком погружен в свои думы, чтобы ответить им.

Мир стоял на пороге великих потрясений, и ему вновь, как и тысячу лет назад предстояло встретиться лицом к лицу с первозданным злом. Но он был готов к подобному раскладу. Долгая нелегкая жизнь среди смертных еще в прошедшие эпохи многому научила его. Теперь он был далеко не тем растерянным и напуганным не ведающим зла юным айну, что явился в Средиземье, когда зловещая тень находящегося тогда на пике своего могущества Саурона нависла над ним, угрожая существованию всех разумных рас обитающих под его солнцем.

Наконец, очнувшись от размышлений, майр рассеянно кивнул встречавшим его эльфам и направился прямиком во дворец владыки Кэрдана. Будучи пророком и обладая даром предвидения, он своим наитием, чуя скорое приближение тьмы, загодя принял меры и втайне даже от Валар явился первотолчком к кое-каким событиям, которые, как он надеялся, могут сильно помочь свету одержать верх и в этот раз. И ныне он молил всех богов, чтобы его ожидания оправдались, и сей расчет оказался верным.

Глава четвертая. Узы крови.

-Эй, а где мой обед? – Плотный светловолосый хоббит недоуменно уставился на то место, где еще совсем недавно лежал кусок хорошо прожаренного мяса. – Должен сказать, что твоя зверушка, Далго – самый настоящий проглот... Могла бы и оставить мне хотя бы кусочек! – Укоризненно обратился он к крупной рыси. – Ведь я в отличие от тебя не ем сырятину...

Громадная серая рысь с ярко-зелеными глазами виновато сглотнула и сделала вид, будто здесь совершенно не причем. Кесс происходила из древнего рода олвар, отмеченного особым благословением духов природы и обладала невероятной сообразительностью для дикого животного, и потому расщедрившийся Бомбадил выделил ее друзьям в качестве постоянного спутника.

–Кесс – превосходный защитник. – Говорил он, когда провожал приятелей из своих владений. – К тому же – загадочно усмехнулся старец леса в густую бороду – она обладает еще целым рядом донельзя полезных свойств, о которых вы узнаете в свое время...

–Ладно, не обижай ее – Рассмеялся Далго, ласково потрепав довольно заурчавшее животное по загривку. – От тебя не убудет, ты и так питаешься более чем хорошо...

Трое друзей уютно расположились в комнате небольшого придорожного трактира, заказав себе туда ужин, так как весь прошедший день были в пути и изрядно выбились из сил. Хозяин, правда, немного поворчал по поводу рыси, но пара звонких монет сверх основной платы быстро решили вопрос в пользу новых постояльцев. Друзья направлялись в Шир и по расчетам Далго уже к следующему дню должны были добраться до цели своей поездки.

–Ее обидишь... – Проворчал Бобби, сглатывая голодную слюну.

Кесс, проявляя особое расположение к Далго, отчего-то относилась к его товарищам с изрядной долей прохладцы и превосходства. Бобби даже получил от нее весьма болезненный укус в самом начале их знакомства, когда захотел погладить ее словно обычную домашнюю кошку. – И потом на что это ты намекаешь? Зельице старины Бомбадила напрочь избавило меня от всего лишнего жирка! Теперь у меня мускулы как у настоящего героя!

–Попридержи коней, герой. – Осадил Далго чересчур раздухарившегося товарища. – И сходи-ка за свежей порцией эля. Заодно и ужин себе раздобудешь...

–А почему я? – Сварливо осведомился Бобби, уперев руки в бока. – Я никому в прислужники не нанимался.

–Так я ж тебя как друга прошу! – Лукаво улыбнулся Далго. – Мы все устали с дороги, а ты как самый мужественный и крепкий сохранил больше всего сил, следовательно, тебе и идти спасать своих товарищей от жажды, да и заодно и самого себя от голода.

–Ну, раз так, то,... пожалуй, я перепоручу сию ответственную миссию Терри!

–А почему это я должен идти, если ты у нас такой герой? – Недовольно нахмурился Диггинс. – Я устал и хочу спать, и у меня нет сейчас ни малейшего желания переться куда бы то ни было на ночь глядя.

–Обещаю, если сходишь нам за едой и выпивкой, целый день тебя не подкалывать и покорно выслушивать твое самодовольное брюзжание.

–Целый день без каверз, тычков и щелбанов? – Недоверчиво выпучился Терри.

–Именно так. – Торжественно поднял палец Бобби. – Клянусь честью героя и нового защитника Хоббитании!

–Ну, ради такого, пожалуй, можно и сходить... – Терри кряхтя, поднялся с ложа, аккуратно и не без доли опаски переступив через разлегшуюся на полу рысь, вышел из комнаты.

–Ты и впрямь сдержишь свое слово? – Недоверчиво улыбнулся Далго.

–Ну, это будет не так сложно, как ты думаешь... – Рассмеялся весельчак. – День то ведь уже на исходе. А насчет завтрашнего дня никакого уговора у нас не было...

***

-Ты форменная скотина, ты знаешь это, нет? – Терри обиженно потер красную от постоянных метких попаданий мелких камешков шею. – А еще слово давал...

На следующий здесь друзья продолжили свое путешествие, и уже с самого утра Бобби торжественно поставил своего товарища в известность, что срок его тихой и спокойной жизни подошел к концу, и принялся изводить его с удвоенным рвением.

–Так я его сполна и сдержал! – Расхохотался Бобби, зажав между двумя пальцами очередной снаряд и запустив его в многострадальную шею друга. – Уговаривались то вчера, а сегодня уже... сегодня!

–Ай, больно же! – Уже на полном серьезе взвился Терри. – Клянусь, еще раз, и ты получишь от меня в лоб! Ты знаешь, я могу...

Бобби в ответ на это неопределенно хмыкнул, но все же оставил товарища в покое. Он хорошо помнил, как однажды в детстве вконец раздосадованный его проделками обычно миролюбивый и тихий Терри набросился на него с яростью дикого зверя и наставил синяков. После этого друзья несколько дней не разговаривали, но затем все же помирились, а у Бобби тогда надолго отпала охота задирать своего с виду тщедушного и безобидного товарища. Другое дело, что после весельчак и большой хитрец Бобби Бигфут быстро просчитал характер своего друга и выработал в его отношении тонкую стратегию так называемого допустимого зла. То бишь доводил Терри до определенного предела, но грань не переступал, инстинктивно опасаясь очередной взбучки.

–Ладно, угомонитесь уже. – Со смехом осадил друзей Далго, указывая вперед. – Мы прибыли.

Впереди футах в ста возвышались деревянные ворота Шира, возле которых в довольно вольготных позах стояло два хоббита-стража из числа личных гвардейцев тана вооруженных специально укороченными по меркам этого народа копьями. Главный город Хоббитании с одноименным названием был возведен вокруг главной резиденции Туков в Туккборо в самом начале Четвертой эпохи, когда хоббиты окончательно осознали, что для того, чтобы с ними считались, они должны иметь не только сильную армию, но и внушительную столицу. Город, где в случае чего смогут надежно укрыться воины и мирные жители.

Шир действительно был весьма крупным городом с довольно крепкими и высокими деревянными стенами (по хоббичьим меркам, разумеется). Ныне он был крупнейшим центром торговли Хоббитании, куда съезжались невысоклики со всех ее концов. Также там нередко можно было встретить людей, гномов и порой даже эльфов, наезжавших сюда по торговым делам, либо просто поглазеть на достопримечательности главного города дружелюбных коротышек.

Привратные стражи пропустили их без лишних разговоров, правда, вид величаво вышагивающей, как ни в чем не бывало Кесс, их изрядно обескуражил, но, тем не менее, никаких проблем у друзей из-за присутствия в их компании столь необычного спутника не возникло.

Войдя в пределы города, путники первым делом направились на поиски близлежащего и главное не слишком дорогого трактира, благо за все время поездки они успели уже порядком поиздержаться. Искомое заведение обнаружилось на главной площади. Хозяин, правда, сперва ни в какую не хотел пускать их вместе с хищным животным даже за плату, но затем все же смягчился и предложил друзьям за умеренные деньги арендовать небольшую пристройку, располагавшуюся позади основного здания трактира во внутреннем дворе, чтобы не беспокоить остальных постояльцев.

Более-менее устроившись на ночлег, друзья разделились. Терри и Бобби отправились погулять по городу, а Далго не без внутреннего трепета решил не откладывать свое дело в долгий ящик и наконец-то увидеться со своим отцом. Шир отличался от остальных городов еще и тем, что резиденция правителя находилась не на главной площади, на которой правда располагалась небольшая городская ратуша, а несколько на отшибе на самой окраине города.

Расспросив местных, Далго без труда узнал маршрут и теперь направлялся туда верхом на своем пони, и в сопровождении вездесущей Кесс, наотрез отказавшейся остаться с остальными. Рысь, несмотря на свою глубочайшую любовь к Далго, была подобно всему кошачьему племени созданием весьма и весьма своевольным и потому слушалась своего нового хозяина лишь тогда, когда ей этого хотелось. И учитывая тот факт, что у хоббита не было никаких эффективных рычагов давления на могучего своенравного хищника, ему не оставалось ничего другого кроме как подчиниться.