Текст книги "Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 10 (СИ)"
Автор книги: Семён Афанасьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Расскажу позже. – Его шёпот был на грани слышимости. – Погоди, сейчас чуть не вовремя.
– ВОТ ТЫ ГДЕ! – из затормозившей с визгом знакомой машины с водительского места выскочил родной папенька, да в таком виде, что дочь слегка растерялась. – ПО ДУРАЦКИМ КОНТОРАМ ШЛЯЕШЬСЯ⁈ СУКА-А-А!
– Ты под трактор попал или тебя собаки в канаве драли? – Ута хотя и удивилась, но за ответным словом в карман не полезла.
– Шлюха! – родитель подлетел вплотную и без замаха жёстко хлестнул по щеке.
Почти.
– Тварь! – следующие тирады Уэки-старшего застряли где-то на половине своего пути.
Руку отца перехватил Решетников, причём буквально в миллиметрах от её физиономии – ветром сдуло волос со лба.
– Удар вышел бы мощный, – неподдельно озадачилась айтишница. – Слушай, Такидзиро-кун, а ведь я растерялась! – сообщила она в следующую секунду. – Впервые в жизни стою и не знаю что делать – хлопаю глазами и обтекаю!
Родитель с ума сошёл? Что вообще происходит? Его действия и внешний вид ни в какие рамки дочернего понимания не укладывались, хотя знала она отца хорошо.
Более чем хорошо.
– Мразь! – Уэки Юо не удовлетворился первой попыткой несмотря на то, что та была пересечена метисом.
Не обращая на достаточно немелкого Решетникова внимания, папаша почти осязаемо зазвенел организмом в броске вперёд, как струна – пытаясь достать до мятежной дочери уже кулаком.
– Совсем ё*нулся⁈ – изумилась глава IT Йокогамы, споро отскакивая назад на каблуках, на всякий случай уворачиваясь и мысленно вознося благодарность Такидзиро, которой успел перехватить бьющую руку во второй раз.
– Не нужно лезть к моей женщине, – рявкнул хафу родителю.
Кто б его послушал. Папаня не додумался ни до чего лучшего чем попытаться засадить коленом. Ута не стала уточнять вслух, в какую часть организма стажёра.
Решетников и к этой ситуации оказался готов больше, чем интеллигент Уэки-старший, несмотря на инициативу последнего (впрочем, это было предсказуемо, топ-менеджер уже не удивилась).
Чуть скрутившись, подставив под папашино колено бедро, Такидзиро, не тратя ресурса на пустые разговоры, коротко ударил лбом вперёд.
– Почему именно головой? – отстранённо поинтересовалась пребывающая на пике изумления дочь поверженного на асфальт родителя.
Переступая через него и направляясь к водительской двери.
– Тс-с-с, – поморщился Решетников. – И это тоже объясню потом. Позвони в полицию.
– Э-э-э? – Ута чувствовала, что так её мозги не зависали даже в моменты самого жёсткого перепоя.
– Мы не можем себе сейчас позволить скрыться с места происшествия, – товарищ с досадой сплюнул в сторону. – Он напал первым, камеры зафиксировали.
– А почему ты ему головой врезал, а не рукой? Правда интересно. – Младшая Уэки поймала себя на том, что беспрекословно исполняет чужую команду, ещё и мужскую – действительно звонит в полицию.
– Вот это меня жизнь покрутила, – пробормотала она, закончив короткий разговор с 911. – Даже с тобой не спорю. Как овца. Вот я овца.
Мозги слегка просветлели, до неё дошёл ещё один нюанс:
– Слушай, а как ты его спиной почувствовал⁈ Я же лицом стояла, когда он подъехал⁈
– Давай перенесём и эту беседу на четверть часа? – дипломатично предложил хафу и кивнул в сторону несущегося к ним от надземного перехода парного полицейского патруля.
– Без проблем, монстр сообразительности. – Первый шок прошёл, нужное амплуа и правильный настрой пришли сами. – Спасибо, – поблагодарила она, переступая через извивающегося на асфальте червяком папашу обратно, чтобы взять Решетникова под руку и, полностью отдаваясь женской слабости, добросовестно повиснуть на крепком мужском плече. – С полицией сама разрулю, – прошептала она, оценив лица омивари-сан. – Не встревай без команды.
– Хорошо, – покладисто согласился спутник. – Как скажешь. Да, согласен, здесь лучше ты.
– Эй. Чего такой покладистый? – пока полицейские не добежали.
– А ты уже пришла в себя. А что делать в таких ситуациях, тебя учить не надо – доминируешь ты отлично и профессионально. Как раз тот случай, вижу по их лицам.
– Тоже⁈ Ты ж сам мужик!
– Да. Потом.
– Мррр-хррр, – вероятно, наружу рвался неожиданный стресс, поскольку Ута не стала заморачиваться приличиями несмотря на момент.
Облапив с наслаждением жопу хафу всей пятернёй, она и не подумала убирать ладонь, даже когда запыхавшиеся полицейские попросили документы.
– Держите, – свободной рукой Уэки протянула смартфон экраном вперёд, большим пальцем активируя электронный кабинет и qr-код цифрового удостоверения личности.
Глава 18
Один полицейский полез в планшет – считывать qr-ы и смотреть документы по базам.
– Что случилось? – второй задумчиво глядел на ворочающееся под ногами тело.
Видимо, lexus последней модели и его нетривиальная хозяйка произвели необходимое впечатление.
– Это мой родной отец, звать Уэки Юо, – твёрдо ответила Ута. – Семейная размолвка.
В первую секунду было, конечно, желание надуть пузырь жвачки, громко его хлопнуть и поболтать указательным пальцем в правом ухе, как та героиня аниме. Но хватило сил сдержаться (приколоться можно потом, сейчас правоохранителям мозги есть смысл не засирать).
– Что случилось? – второй патрульный. – Это вы сама своего отца или?..
– Мой жених. Быстро вы прибежали, – кивнула она. – Думала, будет дольше. Я – начальник департамента IT корпорации Йокогама. Возможно, вы слышали о компании. – Ирония, переходящая в сарказм.
– Они даже тебя лично на видео видели, – хмыкнул хафу, обычно со служителями закона ведущий себя скромнее. – Тот знаменательный Совет Директоров, когда ты у него, – кивок в сторону родителя, – интересовалась, на что он тебя сменял. А пиарщики добросовестно транслировали видео на сайте корпорации.
– После того, как нас с Хонокой мудак Танигути чуть не… расцеловал навязчиво? – Ута припомнила эпизод, когда на расширенное совещание пришла, не до конца протрезвев после весёлой ночки.
На папашу она в данный момент уже не обижалась (долгие рефлексии – для слабых), просто выводы сделала ещё тогда. Если женщина не может положиться на мужчину, ей следует рассчитывать только на себя – аксиома; и не важно, тот мужчина тебе отец, брат либо муж.
– На ваш вопрос, что случилось, – топ-менеджер обняла себя двумя руками, перестраиваясь во взрослый образ. – Приехала в Надзор снимать со своего сотрудника браслет, надетый юстицией незаконно, – кивок на здание.
– Вижу, – парень с планшетом уже определенно нравился ей как специалисту – операции исполнял хоть и несложные, но скорость его работы с базами внушала. – Решение суда… адвокат… решение исполнено семь минут назад.
Омивари-сан многозначительно переглянулись. Видимо, из-за фамилии Миёси.
– Что дальше? – другой патрульный.
Топ-менеджер исполнила приставной шаг, подхватывая логиста под локоть:
– Выходим из здания, собираемся возвращаться на работу. С визгом тормозит машина отца…
– В неположенном месте, – демоном-искусителем подсказал Такидзиро. – Вон, стоит на проезжей части, блокирует проезд по полосе до сих пор.
– … да. Выскакивает из этой машины мой папа родный и без лишних разговоров бьёт меня по лицу, – порывисто вздохнула Ута. – На улице, вот на этом самом месте. Решетников-сан перехватил его руку в миллиметрах от моей физиономии, если бы не это, я б сейчас тоже кровью умывалась. – Она немного помолчала. – Я, конечно, понимаю, что батя где-то по морде получил, а сюда примчался на нервах. Но он мог бы хотя бы попытаться объяснить для начала, в чём де…
– СТОП. Так это не вы его так⁈
– Категорически нет, – хафу незаметно сжал пальцы на женском запястье и убедительно выпучил глаза, в принципе, нисколько не лукавя. – Что на нём уже было, когда он приехал: рассечение – лоб, средняя часть, – все в очередной раз дружно посмотрели под ноги на поверженное старшее поколение. – Сделано каким-то твёрдым предметом, керамика либо стекло. В месте рассечения предсказуемо образовалась гематома, оно ещё будет опухать дальше. Повторюсь, произошло до встречи с нами, всё это на нём уже было и мы понятия не имеем, откуда взялось.
– Хм.
– Ему какую-то посудину либо бутылку разбили об голову – бросили в лицо скорее всего. – Решетников, не стесняясь, наклонился, заглянул папеньке в физиономию и добавил. – Ориентировочно от сорока до шестидесяти пяти минут назад. А что случилось то однозначно не здесь, очень легко доказывается.
– Как вы это определили? – вспыхнул энтузиазмом сержант, которого она бы и к себе взяла, как минимум – на прогрузку массивов.
– ВЫ можете сделать экспертизу, – вежливо поклонился метис, не отвечая прямо на вопрос. – На случай, если будут претензии с его стороны (не хочу говорить «клевета»): в ране, в волосах, на коже остались микрочастицы этой керамики либо стекла. После инцидента он не умывался, всё на месте. В Токио отличные криминалисты, определят с полпинка, особенно если знать, что искать. Заявление делаю с учётом вашей работающей видеофиксации.
– Хм.
– Кстати! Кроме рассечения на лбу та бутылка ему сломала нос плюс по неврологии логичные нюансы! Сотрясение мозга, если по-простому.
– Откуда вы знаете, если случилось до вас?
– Стандартный протокол в любой травматологии же, – удивился логист. – При переломах носа отоларинголог-хирург делает редресацию, потом направляет пациента к невропатологу – сотрясение мозга подтверждается девять раз из десяти. Вам что, нос никогда не ломали, эй?
– Не случалось, – ровно ответил патрульный.
– Везёт… Этот человек, если что, в своём нынешнем клиническом состоянии за руль садиться не имел права: нарушения реакции, координации движений, ориентации в пространстве. Другое дело что в состоянии аффекта, конечно, точность решений не всег…
– Вау. Какой ты умный, Такидзиро-кун, – Ута наплевала на имидж и нетихо так присвистнула. – Так прикольно перенести акценты, аха-х.
Слуг закона она уже не опасалась – было видно, что против их пары патруль ничего не имеет. Опять же, что-то в персональном файле Решетникова у них прогрузилось (отсюда не видать деталей на экране) – видимо, его безукоризненное законопослушание в дополнительных доказательствах больше не нуждается.
– Что было дальше. – Такидзиро технично перехватил слово. – Уэки-сан который старший, не достав до дочери пощёчиной, попытался ударить меня ногой. Вон висят камеры ведомства, из которого вышли мы. А вон – ваше видеонаблюдение, уличная система дорожной полиции, получается, всё даже задублировано. Мои слова легко проверить.
– О, а вторых-то я и не заметила. Омивари-сан! – Ута отлепилась от спутника, одёрнула «резиновую» юбку и требовательно схватила ближайшего патрульного за пуговицу. – Вон на столбе висит самый лучший свидетель!
Все поддались женской харизме и проследили за маникюром на указательном пальце, задрав головы.
– Ваша родная полицейская уличная камера.
* * *
Все дружно и не в первый раз покосились вниз на Уэки-старшего.
– У меня нет претензий, – неожиданно прорезался с асфальта папаша, не сразу перетекая из положения лёжа в положение сидя.
Попытки примерно с третьей. Отец в итоге оперся ладонями об асфальт, помотал головой.
– Да и у нас сомнений уже нет, – омивари-сан не отрывались от экрана, старательно отслеживая трёхминутную ретроспекцию. – Инцидент исчерпан? – уточнили они у Уты как у стороны, вызывавшей полицию.
– Если он себя в руки взял, я на него заявлять не буду, – кивнула она осторожно. – Он просто как неадекват себя повёл. Я опасалась непредсказуемости: вон, дед Хьюги Хину-сан (она тоже из нашего совета директоров, а он – акционер) на неё вообще в суд подавать затевал. Потом оказалось, что он шизик, в том смысле что человек с психиатрическим диагнозом.
Отец хмуро посмотрел на дочь снизу вверх.
Ута сперва сделала идиотское лицо и наивно похлопала глазами, потом заявила родителю серьёзно:
– Ну а как ты хотел? Сперва ты рассчитываешься мной за косяк Танигути, точнее, пытаешься. Наладить контакт со своими новыми покровителями. Когда у тебя это не выгорает, ты сюда приносишься, как полоумный – хотя я тебя не звала. С кулаками бросаешься на ровном месте, словно тебя в жопу ужалили. Я просто не могу придумать, что ты выкинешь в следующую секунду; а когда я чего-то не понимаю, я этого боюсь. – Айтишница вздохнула. – Когда я чего-то боюсь, обязательно страхуюсь – поэтому полицию и вызвала.
– Уэки-сан в самом деле вёл себя так, будто по нём психиатрический стационар плачет, – ровно заметил Решетников. – Ничем не мотивированная агрессия, видео вы только что видели.
– Если у сторон нет претензий, мы уходим, – предложил старший патрульный, косясь на Уту.
– Если он уже угомонился, предъявлять не буду, – нахмурилась повторно айтишница.
– Нет претензий. – Уэки-старший, кряхтя, взделся на ноги и направился к машине.
– СТОП! Вы не можете в таком состоянии сесть за руль. – Путь загородил младший полицейский. – Если считаете иначе, я оформляю принудительное медицинское освидетельствование. Если у вас действительно сотрясение мозга, я не пущу ва…
– Не нужно ничего оформлять. Вы правы, я действительно нездоров. Как убрать машину с проезжей части, если меня за руль вы не пускаете? Поеду на такси, но как быть сейчас?
– Ключи, – пересилила себя дочь, протягивая раскрытую ладонь. – Запаркую вон там, вызовешь потом кого-нибудь, чтобы перегнали.
* * *
– Можешь рассказать, что у вас на побережье случилось? – на каком-то этапе, уже вырулив от юстиции, Ута всё же не сдержалась и перестала быть идеальной восточной женщиной, не задающей лишних вопросов.
– Рассказать могу, – без паузы кивнул Такидзиро.
– Почему до сих пор не сделал?
– Не хотел лишних втягивать – дело слегка тухлое.
В этом месте младшая Уэки искренне развеселилась:
– Ну вы молодцы! Какая трогательная заботливость. Моя ж ты радость!
– Не понял?
– Сперва ты к вертолёту Хаяси-сама принайтовываешь на виду у всего Токио мотоцикл на внешнюю подвеску…
– Какое на виду? Посадочная площадка возле небоскрёба, вокруг растительность – кусты по два метра. Кто там что видит? – тихо пробормотал хафу. – Да и не было иных вариантов.
– … затем с этим мотороллером вы, не чинясь, взлетаете, пха-ха-ха, – настроение стремительно шло вверх – больно уж картина была яркой. – Пилот, похоже, к центровке по вертикали не привык или не знаю как у них называется – чуть не ****ул прибамбасом по ресторану при взлёте. Затем ещё раз, чуть не повторил – уже по зданию Йокогамы, как здесь не ржать.
– Там порыв ветра был, он не виноват, – надулся метис.
– С этим чудесным прицепом вы набрали высоту и над Токио пошли к побережью, – безжалостно продолжила Ута. – Я, конечно, не думаю, что жители города только и делали, что в небо на вас таращились. Но сам факт. К вопросам конфиденциальности и незаметности.
– Вот ты язва. Может, киностудия какая-то кино снимала?
– Идём дальше. Возвращаешься ты один; достаточно быстро, к слову, – она не дала сбить себя с темы. – Мотоцикла снаружи больше нет, даже верёвочка с вертолёта больше не свисает, А-ХА-ХА-ХА-ХА! – а чё, вспоминать реально смешно.
Ну и лёгкое недоумение тогда имело место, по крайней мере, лично у неё. Но теперь – задним числом – можно живот надорвать.
Решетников, не сдержавшись, под влиянием описанной картины тоже скупо улыбнулся, хотя и пытался не показать.
– Сисястой гангстерши в вернувшемся вертолёте нет, хотя вылетал аппарат вроде как именно за ней,– ехидно напомнила Уэки.
– Не говори так о ней.
– Окей, но её всё равно внутри не было.
– Грузоподъёмность. Она не влезла.
– Зато вместо улетавших (и уезжавших по земле) в здание Йокогамы летательным аппаратом под конвоем одного нетривиального метиса прибыли два с половиной китайца, упорно пытающиеся вырваться. Я ничего не упускаю?
– Моэко поехала обратно на байке, говорю же, в салоне места не было.
– А может, ты просто боялся? Что хань начнут на высоте куролесить? – Ута не особо любила демонстрировать проницательность в принципе кому бы то ни было, даже между прочим.
Однако сейчас пришлось поневоле. К тому же, человек более чем не чужой, ладно (это частично примирило её с нелюбимым имиджем премудрой профессорши).
– Чуть вертолёт не разнесли, пока летели, – признался товарищ неожиданно. – И бить пару раз пришлось жёстко, и не только бить. Реально как на убой. Одного уже всерьёз думал додушить наглухо – хорошо, прилетели почти.
– Я умная, – констатировала айтишница. – Не только сексапильная и с**у хорошо.
– Ещё пилот на каком-то этапе заистерил: «Во что вы меня втягиваете! Что происходит! Я не гарантирую безопасность!».
– Н-да уж. Знаешь, как хрупкой и неравнодушной к тебе женщине, мне уже даже неудобно давить дальше, – Ута насмешливо покосилась в сторону пассажирского сиденья, благо, красный свет светофора и стоять ещё половину минуты.
– Когда это тебя останавливало? – огрызнулся товарищ.
– И ты снова прав, аха-х.
Немного помолчали.
Тронувшись на зелёный, она продолжила:
– В довершение предыдущих веселух. Этих двух с половиной китайцев (тот, что с поломанными ногами, идёт за половину) ты, не додумавшись ни до чего лучшего, тарабанишь в мой департамент. И, к-хм, как бы тут поделикатнее, незаконно лишаешь свободы.
Пленники, которых она приняла на правах хозяйки этажа, были без затей пристёгнуты к вмонтированным в бетон стеллажам наручниками, невесть где добытыми бойцами Эдогава-кай.
Само помещение было ну с очень ограниченным доступом – национальный концерн, кабминовские регламенты, даже полиции не всякий суд даст санкцию на проникновение именно сюда.
– Звучит в самом деле странно, – с глупым видом согласился спутник. – Особенно как тебя послушать.
– Я с удовольствием сменю точку зрения на любую другую! – не затянула с ответом топ-менеджер. – Скажи, что это шутка и розыгрыш! Пожалуйста. А то страшно жить, – шмыгнула носом, зная, что детские манифестации на любых мужиков действуют безотказно, даже на Решетникова.
– Если бы, – тот тоскливо покосился в боковое стекло.
– Как бы тут потактичнее, мой дорогой Такидзиро-кун, – с кошачьими интонациями мурлыкнула Ута через полминуты. – Я б с превеликим удовольствием изобразила идеальную и молчаливую японскую женщину, если бы вся эта херня не происходила в моём департаменте. И если бы этих китайских клоунов я не посадила под замок по твоей указке своими руками, – она на мгновение подняла ладони в воздух.
Lexus, идеальная машина Японии, даже не вильнул, двигаясь по прямой.
– Это был форс-мажор, – вяло попытался отбояриться хафу. – Сейчас приедем обратно (Хину-сан уже кого надо вызвонила) – будут инструкции, что дальше. И у тебя их заберут.
– Вот когда заберут, я слова больше не скажу, – припечатала Ута. – А пока я соучастница – немедленно рассказывай.
– Э-э-э. М-м-м.
– Внимательно слежу за ходом твоей мысли, любимый. Колись и начинай.
– Что начинать?
– Заливаться соловьём.
– Уверена? – плотную грусть во взгляде Решетникова можно было намазывать на круассан.
– Локтем по рёбрам дать? Рычаг хороший, локоть острый – тебе будет больно.
– НЕ НАДО! ТАМ ТРАВМА! Ай…
– Рассказывай, не доводи до греха.
Глава 19
– Куда⁈ – удивился Решетников в Йокогаме, когда она решительно развернула его за плечи к директорским лифтам.
– На самый верх. К Хаяси-старшему.
Логист замер как вкопанный:
– Ух ты. – Затем отмер и быстро шагнул внутрь кабины. – Ты умная.
* * *
ИНТЕРЛЮДИЯ
– Добрый день. – Юто немного удивился, когда в его кабинете появилась молодёжь.
– Ой. Мы невовремя? – подруга внучки неправдоподобно изобразила смущение, по-хозяйски оглядываясь по сторонам и старательно запирая изнутри замок на два оборота. – Хаяси-сама, уделите пожалуйста четверть часа тревожному и непоседливому Такидзиро-куну, если можно.
Старик как раз заканчивал запахивать хлопковый халат, наброшенный на голое тело – он собирался именно в таком виде, в это время дня дойти до лифта и выйти из него на этаже бассейнов. Предварительно зайдя в пару департаментов по дороге – на правах ключевого акционера запросить кое-какую информацию.
– Конечно, уделю, – патриарх опустился в кресло.
– А почему вы в таком виде? Если не секрет, вы же собирались куда-то идти? – нестеснительная айтишница указала взглядом на голые мужские щиколотки в возрасте.
– С Хину-тян я договорился – сауна у них работает…
– Там уже и бассейн должен в это время открыться, – пробормотал Решетников, единственный, кто из троицы присутствующих испытывал неловкость.
Не в последнюю очередь – из-за крайне неформального вида хозяина кабинета, это чтобы сказать очень мягко.
– … А после сауны она обещала убрать мне головную боль и поправить шею, – продолжил Юто. – Точнее, распорядилась это сделать своим массажисткам.
– Массажистки там вне конкуренции, – отрешённо покивал логист, словно не решаясь перейти к делу.
– Такидзиро-кун, пожалей мои старые коленки – или уже начинай рассказывать, или хотя бы закрой окно, чтоб не дуло. Пожалуйста. – Основатель как раз распахнул все форточки для проветривания перед выходом, свежий ветер ну очень бодро задувал всюду, где нельзя.
– Ему нужен совет, Хаяси-сама. – Подруга внучки решительно сожгла мосты своему спутнику. – Кого-то вашего уровня и кругозора, причём есть условие: этот кто-то должен к нему очень хорошо относиться.
– Эй, я и сам могу!
– Не можешь, – возразила айтишница и затеяла закрывать окна сама, попутно повернувшись к патриарху. – Такидзиро-кун боится повредить кое-каким нечужим людям. Своего опыта, как говорит, на этот случай не имеет. Ну и кроме вас со знакомыми этого уровня у него напряжёнка – сын простых родителей, родом из деревни, ещё и хафу.
– Слушаю внимательно. – Юто устроился поудобнее.
– О. – Нисколько не застенчивая Уэки-младшая, покончив с форточками, демонстративно принюхалась, развернулась на запах и обратила внимание на низкий кофейный столик в углу.
Быстрыми шагами пересекла комнату, проигнорировала низкое кресло, мягкие подушки дзабутон и уселась в японскую женскую позу ногами вбок – нарушая неформальную дистанцию между собой и патриархом. Особенно с учётом её более чем нестарого возраста.
Пожалуй, если б речь шла о традиционном этикете в каком-то общем месте, с её стороны было бы немного дерзко.
– Ты по-прежнему не заморачиваешься правилами? – едва уловимо обозначил улыбку хозяин кабинета.
– Нафига? – девочка уже тянула руки к аккуратно разложенным на васи-бумаге моти. – Ой, то есть, прошу прощения, Хаяси-сама, а зачем? – первый рисовый шарик в пудре из сои, с фасолевой начинкой внутри, отправился ей в рот. – Хаяфи-фама, ефли ефё я, да ФДЕФЬ, нафьну корфить иф фебя неиввефно фто! – она на мгновение зажмурилась и проглотила слишком большой кусок, даже слезинка выступила. – Упс, толстовато запустила… Во что тогда превратится этот несовершенный мир?
– Справедливо, – кивнул старик.
Логист внимательно наблюдал за ними обими:
– Хаяси-сама, а если бы кто-то другой был сейчас на нашем месте, вы бы тоже?..
– Кто-то другой ко мне даже не вошёл бы – приёмная на этаже сразу возле лифтов. Вас бы остановили там, – Юто провёл ладонью по халату от воротника до пояса. – Такидзиро-кун, ты же не думаешь, что в таком виде я бы с кем-либо несвоим не то что встречаться, а даже по телефону разговаривать стал бы?
– Ну, по зданию вы куда-то идти собрались, – замялся собеседник. – Тем не менее.
– Своего рода политический демарш, – честно пояснил патриарх. – Он предназначен именно для того, для чего предназначен, а не для приёмов кого-либо тут (вы не в счёт). Новая управляющая комиссия во главе с человеком Министерства на территории Йокогамы меня разочаровывает, я сейчас максимально корректен в формулировках.
– А-а-а, так это вы в знак протеста, не сообразила сходу, – Уэки хлопнула ладонью по лбу. – Хотите продемонстрировать, дескать, этих мудаков вы в грош не ставите…
– Тс-с-с-с-с! – Юто «укоризненно» погрозил пальцем. – Ута-тян, ты же умная девочка! Не нужно называть своими именами всё подряд, даже здесь!
– Не буду, раз вы просите. Но я всё равно права.
– Особенно если ты права, – позволил себе второй намёк старик. – Да, именно этим видом я им всем без слов скажу, что о них думаю. А моё имя пока ещё чего-то весит, пусть и в неформальных иерархиях. Наверняка и на смартфон кто-нибудь сфотографирует – потом в сеть выложит.
С этими собеседниками подбирать слова либо фильтровать информацию он не собирался. Да, они перехватили его буквально в шаге от скандала, который он лично собрался создать на ровном месте.
– Юто-сама, поскольку Такидзиро-кун поймал молчанку, начну я. – Подруга внучки, обратившись по имени, а не по фамилии, ещё больше сократила и без того иллюзорную дистанцию. – У меня в департаменте буквально полчаса тому сидели трое китайцев, частично поломанные – новая охрана пристегнула их наручниками к стеллажам, чтоб не разбежались.
Патриарх удивлённо изогнул бровь и поднял подбородок:
– В каком смысле поломанные?
– В прямом. С телесными повреждениями различной степени тяжести. Этих хань Такидзиро-кун притаранил вашим вертолётом… – продолжила Уэки.
– Понял, – перебил старик. – Пилот лично прибежал сразу после посадки и обстоятельно всё рассказал – не хотел по телефону.
– Вы не удивлены и не сердитесь, в отличие от своего пилота, – констатировал логист. – Не потребовали у меня сразу объяснений, хотя я и хотел лично прийти рассказать сразу – это Уэки-сан не дала.
– Надо было следящий браслет с него снимать в юстиции. У меня там однокурсник работает, как раз на этой операции сидит. Он нас прикрывал, пока мы в Пекине были, – пояснила айтишница. – Он чётко указал время, когда прибыть. Такидзиро-кун приволок этих своих пленных – а нам уже пора не то что бежать, а вообще, нестись галопом. Ещё не хватало туда опоздывать, пф-ф-ф.
– Согласен, – Юто лаконично кивнул. – Такидзиро-кун, я категорически не хочу лезть в твои дела сверх того предела, который ты готов позволить сам. С другой стороны, за всё время нашего знакомства я впервые вижу тебя в таком неуверенном состоянии – и это удивляет. Хотя я уже давно ничему не удивляюсь.
Старик помолчал, давая более молодому собеседнику переключиться из режима «для всех» в режим «свои».
Уэки покончила с моти и взялась за ёкан – плотный желеобразный батончик из фасоли адзуки и агар-агара, порезанный на ломтики и аккуратно сервированный в красивой деревянной коробочке.
– Что вы знаете об «охоте на лис», Хаяси-сама? – парень наконец оторвал взгляд от столешницы.
* * *
Там же, через некоторое время.
Старик внимательно слушал. С высоты положения и кругозора о самом явлении он знал и раньше, однако многие озвученные сейчас нюансы были банально не на виду. По крайней мере, в Японии.
Если вкратце, в 2014 году нынешнее пекинское руководство объявило новый политический курс (один из – нынешний тамошний Председатель богат на креативные идеи, которые китайцы постарше и пообразованнее, не сговариваясь, зовут популизмом).
Цель конкретно этого курса – розыск и возврат в Китай коррумпированных чиновников, бизнесменов и партийных кадров, сбежавших за границу с похищенными средствами.
Возвращение – тоже вкупе с похищенными деньгами.
Кампания очень быстро показала кое-какие результаты (на удивление), увеличилась в масштабах и получила новое название – «Небесная сеть».
В рамках «Охоты на лис» (а позже – «Небесной сети») Китай часто действовал неофициальными методами, включая давление на родственников, шантаж, выманивание под предлогом переговоров, а иногда и похищений за рубежом.
– … что вызывало международные скандалы. – Решетников чуть преобразился и вид сейчас имел лектора перед студентами.
– Напомни, пожалуйста, примеры старику, Такидзиро-кун? – Юто мысленно отдал должное парню, непринуждённо оперирующему подобными массивами информации, однако столько лет тихо просидевшему на должности стажёра логистики и никак о себе не заявлявшему.
– Их много, скажу самые резонансные. Чэнь Чжипэна – США, две тысячи пятнадцатый год. Дело Ляо Сяобо, Франция, две тысячи шестнадцатый. Сеть «домов-передержек» – Канада, двадцатые, вот, буквально пару лет назад. – Парень покосился на еду в руках спутницы.
С полуслова ухватив намёк во взгляде хозяина кабинета, младшая Уэки бросила валять дурака и перетекла за настольный терминал. Придвинула клавиатуру, выбила арпеджио и развернула монитор:
– Вот, Хаяси-сама.
Юто по диагонали пробежал взглядом.
Бывший чиновник, обвинённый в хищении средств в Китае, скрывался в США. Китай направил туда агентов под прикрытием – без уведомления американских властей. Чиновник «эвакуирован», как позже было доказано, принудительно – в две тысячи двадцать втором году Минюст США предъявил обвинения девяти гражданам КНР за участие в этой нелегальной операции.
Второй персонаж, бывший чиновник провинции Гуандун, укрывшийся во Франции. Китайцы действовали без санкции французских властей: через китайскую диаспору, угрозы семье, давление через консульство. Тот же результат.
– А вот этот эпизод я помню, – Юто перечитал самый последний блок.
В 2023 году Канада и Нидерланды заявили, что Китай создал «неофициальные полицейские участки», так называемые Chinese overseas police stations – именно для программ «Fox Hunt» и «Skynet». В обнародованной информации голландцы и канадцы дали много интересного, отчего Пекин заёрзал: организационно-штатное расписание «полицейских» структур, поимённый список задействованного личного состава, другие интересные детали.
После разоблачений ханьские «офисы» предсказуемо завершили работу, однако даже в этом случае – лишь после значительного давления западных властей.
Убедившись, что сэмпай прочёл, Ута-тян вывела ещё кое-какие эпизоды по той же теме, не упомянутые Решетниковым. Однако дальше Юто углубляться не стал:
– Спасибо, что освежили. В нашем возрасте новости хоть и читаешь (чем ещё заняться на пенсии) – однако моменты, которые бизнеса прямо не касаются, в моей старческой голове просто не держатся. Вводные уяснил. Такидзиро-кун, ты расскажешь мне наконец эту увлекательную историю насчёт китайских пленных в моём вертолёте? И что тебя в этой связи тревожит?
– Я оценил, как вы ни полусловом не заикнулись на тему законности моих действий, – вздохнул мальчик.
Ну, как мальчик. Почти четыре десятка лет за спиной. Хотя с высоты возраста Юто от мальчика парень ушёл недалеко.
– Ута-тян, девочка моя, не хочешь заварить ещё чаю? – деликатно предложил учредитель, давая понять, что ни на кого не давит и настроен на исключительно добровольный обмен информацией.
* * *
Там же, через несколько минут.
– … поэтому Моэко-тян и направилась на побережье одна – выяснять, не этим ли каналом прибыл деятель, который накануне пришёл убивать в бассейн. И не прибыл ли с ним кто ещё – это была прямая просьба военной контрразведки.
