Текст книги "Быть или казаться (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

* * *

– Ты как на собственную свадьбу несёшься, так радуешься, – недовольно проворчал Хван, болтаясь в кильватере русского на лестнице через четверть минуты.

– Интересно же! – ковыляя и хромая на обе ноги, новый знакомый был полон оптимизма.

А вот когда кореец увидел, с кем придётся иметь дело на пятом этаже, он резко погрустнел.

У Щукина, в принципе, была неплохая идея. Она сводилась всё к тому же варианту развести вопрос лично, только явиться при этом к копам первым. Не дожидаться тех.

Это, кстати, инженеру ни под каким соусом даже в голову не приходило.

Но слухи в профессиональной среде – вещь полезная. Как назло, в кабинете они напоролись на бабу.

Оторванный от реальности Щукин, похоже, не понимал: именно с женщиной их шансы нормально договориться резко уменьшились раз в десять.

К сожалению, переиграть и выйти уже тоже было нельзя – русский добросовестно заполнил внизу общую суть вопроса на стандартном планшете.

Бл***.

– Говорите. – Бабища оторвалась от рабочего экрана и подняла на них глаза, не предвещавшие ничего хорошего.

Глава 8

– Могу спросить, как к вам обращаться? – Щукин, видимо, прямо сейчас решил побить рекорды тупости всех подряд слонов в посудных лавках, говоря фигурально.

Заодно он, похоже, собрался проигнорировать и табличку с именем бабищи, приклеенную сбоку стола.

– Вот же идиот, – хмуро пробормотал Хван самому себе на грани слышимости, не сдержавшись.

Лупоглазое лицо нового знакомого так и светилось неуместной сейчас жизнерадостностью: русский буквально пожирал полицейскую глазами.

Ну да, сиськи без вопросов, зачётные. И сама ничего, машинально отметил кореец. Но неужели этот гений медицины забыл всё то, о чём они только что говорили? Бабы – в принципе табу! Ещё и здесь!

Рука-лицо.

– Моё имя указано на рабочем месте, – ровно ответила коп, на удивление вежливо хлопая вначале глазами, затем рукой по табличке.

Хм. А ведь кореец кое-что слышал в чатах именно о ней (других женщин в отделе пока не наблюдалось).

– Простите мне мой английский, – хихикнул оторвавшийся от реальности идиот-Щукин. – Но лично я на табличке вижу лишь вашу фамилию, это никак не имя. Имя могу спросить? Если, конечно, не возбраняется правилами. Со своей стороны обещаю: это никого ни к чему не обязывает и на поблажки при разбирательстве не претендую! – Недоучившийся медик разве что чечётку не выбил в порыве энтузиазма, сияя электрической лампочкой.

Он что, мозгами тронулся? Её кадрить решил, здесь, прямо в участке?! Да он совсем…?!

Хван почувствовал, как его собственную спину заливает липкий-липкий пот, несмотря на стандартные двадцать пять градусов по Цельсию в помещении. Настала пора вмешаться, кажется, а то этот красавец сейчас наговорит.

– Мы хотели узнать… – открыл было рот кореец.

– Погоди! – Шукин, не заморачиваясь приличиями, тупо накрыл рот друга своей ладонью.

– Момент! – к дикому изумлению азиата, вслед за новым товарищем в его сторону недовольно стрельнула глазами и бабища. – По очереди говорите! – в её взгляде уверенно читалась лёгкая неприязнь, причём именно по отношению к ДжоЧже. – Сейчас его очередь! – Она вновь повернулась в сторону русского, мгновенно меняя выражение лица на нейтральное.

Бл*, да что у них происходит?!

Кореец обиженно лязгнул зубами, захлопывая рот, широко открывая глаза и превращаясь в слух.

– Джордан. Меня зовут Джордан, – чуть ли не дружелюбно ответила детектив Лоу, как явствовало из таблички на рабочем столе. – Но хочу предупредить на старте: вы правы в том отношении, что личные подкаты не повлияют на итог всего разбирательства.

Не то чтоб в её голосе прозвучала сталь, но Хвану мгновенно стало ещё неуютнее. Плюс этот дурацкий пот по спине, бли-и-ин.

– Хорошо, что вы пришли сами. – Продолжила тем временем коп. – Это был очень грамотный шаг с точки зрения вашей личной перспективы.

Э, она в курсе?! Откуда? Мысли ДжоЧже неслись, словно дикие кони галопом.

– Вы уже в курсе?! – язык в корейца первый раз в жизни обогнал его же мозги.

Он мгновенно схлопотал ещё два взгляда: любопытный от товарища и раздражённый – от сотрудницы участка.

– Я успела прочесть ваше заявление, которое вы составили минуту назад внизу, – подтвердила бабища, нервно кривясь и демонстрируя Хвану едва ли не раздражение.

– Это было его заявление! – пискнул последний рефлекторно.

Сейчас он очень хорошо понимал, что испытывает кролик, глядя в глаза кобре.

Джордан опустила уголки рта, картинно прикрыла веки и подняла брови.

После этого она раскрыла глаза, фиксируя на четверть секунды взгляд на корейце. И глубоко, медленно вздохнула.

– МОЛЧУ! – ДжоЧже, старательно выпучившись, на всякий случай закрыл собственный рот обеими ладонями уже сам.

– Сделайте такое одолжение, – процедила Лоу, возвращаясь к своему любимчику (?).

Что происходит??? Впрочем, инженеру хватило ума оставить этот вопрос при себе и просто наблюдать, что будет.

– Это было моё заявление, – раздался жизнерадостный до дебилизма голос товарища. – Это важно, что оно именно моё, так как мой спутник ни при чём. Я очень хотел с вами обсудить кое-какие моменты, можно?

Похоже, Щукин, вопреки здравому смыслу и однозначной опасности ситуации, по убогости своей (его собственные слова) ощущал себя рыбой в воде. Либо – банально не понимал, что давно пора трястись и бояться.

И зачем я сюда попёрся, в который раз за три секунды мелькнуло у Хвана. Пусть бы лучше сами за мной пришли.

– Вы на моей памяти первый, кто столь настойчиво добивается аудиенции по такому необычному поводу, – фыркнула бабища. – Итак…?

Хотя она и смотрела снизу вверх (поскольку сидела, а они стояли), никаких иллюзий у более опытного ДжоЧже это не вызывало.

– А мы можем продолжить в допросной? – будь Щукин фокстерьером, сейчас точно вилял бы хвостом и припадал на задние лапы. – Не тут? – он повёл рукой вокруг себя.

Кореец не стал сдерживаться и всё-таки накрыл себе лицо ладонью, глухо замычав, как от зубной боли.

Находящиеся вокруг сотрудники участка, не имеющие ранга детектива либо зашедшие в помещение по рабочей надобности, уже периодически бросали взгляды на троицу.

Лоу как-то странно подняла брови, всё так же странно окатила русского взглядом с ног до головы и поднялась из-за стола:

– Умеете создать атмосферу… Окей, за мной.

ДжоЧже, топая замыкающим на подгибающихся ногах, костерил себя последними словами и мечтал только об одном: вот бы сейчас провалиться сквозь землю. Ну или какой-нибудь приступ, типа инфаркта или инсульта: чтобы сразу бряк – и отмучился.

Лишь бы быстро.

– У нас нет допросных на этаже, – сообщила детектив Джордан в самой обычной комнате для встреч, только с гербом полиции на овальном столе.

Занимая место у края, она приглашающе кивнула на противоположную от себя сторону:

– Допросные – на втором и третьем, в отделах убийств и уголовного преследования. Итак?

Щукин, который ещё только что хромал на обе ноги, весело хлопнулся на указанный стул (аж пол заскрипел):

– Падай, не стой над душой! – всё с тем же неуместным и неубиваемым позитивом кивнул он корейцу. – Джордан, тут такое дело…

Хван с ужасом отметил, что наедине глаза детектива предсказуемо утратили своё былое радушие. Лоу теперь выглядела той, кем и являлась, если верить слухам: сукой, здорово испортившей жизнь не одному десятку инженеров.

Он припомнил тематические чаты коллег: именно с таким вот дружелюбным выражением лица, как минуту назад, она, говорят, отправляет в тюрягу, приговаривая что-то насчёт будущего исправления.

Бл*, долбаный Щукин, похоже, сейчас со всех ног купится. И с разбегу ударится головой о стену. И что делать?

Русский, однако, похоже, не зря профессионально изучал психиатрию в своём заведении.

Мельком скользнув взглядом по товарищу, ДжоЧже увидел, что тот вполне собран и серьёзен. Или он настолько хороший актёр?

Если бы не сопутствущие обстоятельства, кореец с огромным интересом наблюдал бы разворачивающийся перед ним спектакль.

Увы, не перед, одернул он себя мысленно. К сожалению, громадному сожалению, спектакль шёл с его непосредственным участием.

Щукин, судя по открывшимся деталям, идиотом скорее притворяющийся, не упустил метаморфоз:

– Джордан, один скользкий вопрос не по теме перед тем, как начнём. Мхм?

– Не охота изрекать банальности. Что-нибудь типа того, что вопросы здесь задаю я, – белозубо улыбаясь одними губами, с холодными ледяными глазами ответила детектив.

– Да то понятно. – Щукин нетерпеливо отмахнулся. – Никто и не спорит. На счет три тогда.

Похоже, пронять или смутить его было невозможно. Или он искренне дебил?! И вообще не отдаёт отчёта?

В чём именно, Хван не додумал. Потому что в следующий момент едва не поперхнулся собственным языком и зубами.

– Раз, два, три… Джордан, вам действительно до сих пор его так не хватает? Несмотря на всю его подлость по отношению к вам? – русский, как ни в чём ни бывало, таращился в глаза бабищи, добросовестно ожидая ответа.

ДжоЧже, решительно наплевав на все условности, громко икнул. Затем клацнул зубами. После этого, прислушавшись к биению собственного сердца, без затей ударился лбом в крышку стола:

– Это ё*аный *издец.

Внимания на него опять не обратили. И это было странно.

Сердце Хвана пропустило пару ударов, затем продолжило стучать. Когда кореец всё же оторвался от стола и, мысленно оторопевая, поглядел по сторонам, полицейская и его новый товарищ фехтовали взглядами.

– Похоже на скрестившиеся мечи, – констатировал он вслух, махнув рукой на происходящее.

И опять никто не услышал.

– Любую психическую травму надо прорабатывать, – не мигая, продолжил Щукин. – Я, конечно, в подробностях понятия не имею, что между вами произошло. Но зато я очень чётко знаю, что сделала не так именно ты.

Лоу бешено сверкнула глазами и вдохнула, чтобы что-то сказать.

– Стоп. Помолчи! – Русский дебил между делом накрыл её руку своей ладонью. – Дай я договорю?!

– Бля-я-я… – простонал Хван, сползая под стол и зажмуривая глаза.

– Ровно три момента. Любую травму нужно прорабатывать, уже сказал. Раз. Ты сама понимаешь, что неправа в своем упрямстве, но ждёшь, чтобы тебя подтолкнули снаружи. – Голос Щукина звучал откуда-то сверху. – Джордан, зависимость от внешней оценки – не та фишка, которую себе может позволить человек на твоей должности. Согласна? Это два.

Видимо, чёртова сука молча кивнула в ответ, потому что русский, как ни в чём не бывало, продолжил:

– И третье, оно же главное. Блин, а ведь соврал! Тут несколько моментов! Сойдет и за три, и за четыре, и за пять с половиной!

– Говори. – Глухой и тихий голос Лоу прозвучал выстрелом из орудия.

ДжоЧже был трудолюбивым, достаточно скромным, традиционным корейским парнем.

Вместе с тем, он никогда не был дураком. Несмотря на сердце, норовящее убежать в пятки, мозг отстраненно сообразил: из-под стола можно выбираться.

Что он и сделал.

Но внимания ему, как и прежде, никто и не думал уделять.

– Едем дальше. – Щукин, сжимая кисть собеседницы, выглядел отстраненно и безмятежно. – Ты уверена, что в случившемся с вашим ребёнком есть его вина? Причём вина в том количестве, которое ты ему сама и отмерила?

– За пять лет мог хотя бы один раз на машине до трассы подвезти, – с ненавистью выплюнула полицейская. – Когда я в любую погоду, по колено в грязи, через эти долбаные поля!.. Пешедрала!.. На работу, порой без выходных месяцами!

– А после чего случился выкидыш? – русский хмуро глядел перед собой, но руки не отнимал.

– Когда он заявился пьяным под утро. Я всю ночь ждала. – В голосе бабищи прозвучал вызов.

– Последний вопрос. Тебе сейчас правду сказать? Или то, что ты хочешь услышать?

– Такое впечатление, я вообще зря сюда пёрся. – Хван, чтобы убить личный страх, решил пообщаться вслух с самим собой.

А что, всё равно на него никто внимания не обращает. А так хоть какая-то разрядка.

Коп тем временем не ответила русскому. Тот не смутился:

– Внешний локус контроля, раз. Ты, допускаю, классная полицейский! Но женщина в тебе живёт по другим законам…

Видимо, он сейчас ляпнул не то, потому что в следующую секунду Лоу со злостью выдернула свою руку:

– Всякое говно будет мне оценки давать?!

– Ой, главное – что ты, а не кто я, – как-то легкомысленно отмахнулся Щукин. – Ты заметила, что здоровье уже теряешь из-за психосоматики? Анемия же точно есть, нет? Ещё скажи, что ты об этом не знаешь. Кстати! У тебя месячные вот прямо сейчас идут? Или таки задержка?! – он снова схватил её запястье своей лапой и требовательно вылупился ей в переносицу.

– Я е*аться не хотел… – рефлекторно пробормотал Хван, повторно сползая под стол и опять закрывая глаза. – Да вы просто издеваетесь! Суки! – он неожиданно для себя всхлипнул. – Бл***, вы задрочили оба! ТВАРИ!!!

Решительно раскрыв глаза, он обнаружил двоих собеседников, удивлённо уставившихся на него. Наконец.

Корейца понесло:

– Вы зае*али! Зае*али! Зае*али! – ДжоЧже оглянулся по сторонами.

В такой чужой и незнакомой комнате всё бесило и пугало. Или наоборот – вначале пугало, потом бесило.

– Ё… и у этого истерика, – озадачился русский, продолжая держать полицейскую за руку. – Джордан, а ведь у меня, кажется, проблема! – теперь он был удивлён.

Бабища хрюкнула что-то невнятное и нечленораздельное.

– Зае*али! Зае*али! Зае*али! – злые слёзы текли по щекам Хвана, а сам он ритмично ударял лбом в крышку стола, наращивая темп и увеличивая силу удара.

– Чем ему помочь? – коп за какую-то секунду преобразилась.

Подсознание ДжоЧже машинально отметило, что за руки эти двое по-прежнему держатся.

– Только не думай, что спрыгнул, – бросила вдогонку Лоу Щукину. – Никаких личных поблажек! Просто сперва этого клоуна сам уйми? Чтобы я физкультурников со второго этажа не звала?

Глава 9 (не читал. Перечитаю чер. час, возможно исправлю/допишу)

– В принципе, самый простой и банальный вариант – просто дать ему проораться, – задумчиво родил Щукин, озадаченно наблюдая за товарищем. – Чуток побуксует, потом сам успокоится. Подождём пару минут? Если это не что-то серьёзное по части психиатрии, то…

– Нет, не подождём, – отрицательно дёрнула головой коп. – Мне не нужны подобные звуки, когда я работаю в переговорной.

– А-а, чревато разбирательствами? – мгновенно сообразил русский. – Ладно, тогда иди сама сюда.

– Что ты задумал? – забеспокоилась Лоу, которую славянин уверенно толкал в спину по направлению к корейцу.

Последний, как заведённый, продолжал стучать лбом в стол, повторяя мантру о том, как все его достали.

– Вот так похлопай его чуток, – Щукин взял руки служительницы закона в свои ладони, зачем уверенно ахнул ими по спине ДжоЧже. – У тебя и удар послабее, и нужна женщина, – пояснил он, не дожидаясь вопросов. – С гормонами связано.

Джордан, равнодушно пожав плечами, изобразила игру на барабане. В роли ударной установки выступили плечи Хвана.

– Долго нам так развлекаться? – хмыкнула женщина через несколько секунд, не прекращая хлопков.

– Щ-щас, симптомы вспомню, – русский уставился сквозь товарища, наморщив лоб и сосредоточенно шевеля губами. – Да нет. Непохоже совсем же! – Кажется, это он сказал самому себе.

– Это не болезнь у него какая-то? – слабо заинтересовалась сотрудница полиции.

– Надеюсь, что нет, – хмуро ответил ей заявитель на самого себя. – Потому что психиатрия в ваших местах – это было бы совсем грустно. С вашим-то подходом к квалифицированному медперсоналу… А уж где на терапию медикаменты брать, даже представить боюсь. Так, Хван, а ну быстро поднял голову и посмотрел мне в глаза!

Через мгновение Щукин открытой ладонью треснул ДжоЧже по плечу:

– Вот же гад противный! Можешь прекращать его отсукивать! – бросил он Лоу. – Этот долбаный симулянт уже в себе!

– До чего с вами занятно, молодые люди, – многозначительно опустила ресницы детектив, говоря это тоном, не предвещающим ничего хорошего.

– У него поначалу действительно была истерика, – угрюмо пояснил русский, возвращаясь на своё место. – Но потом он колотился по инерции. По-моему, просто панически боится тебя, поэтому.

– Ну-у, в твоём заявлении он откровенно назван лицом непричастным, – Лоу тоже заняла стул на другой стороне стола. – Так что особо ему бояться нечего. Лишних паровозов вешать не буду. Хм, сколько служу, такого цирка не было… На чём мы остановились? – она снисходительно глядела на парней.

– Э-э-э, вообще-то на выкидыше и непроработанных психических травмах, – а вот сейчас русский смутился первый раз за всё время.

– Да ну, оно способно быть застенчивым? – вяло покосился на него вроде как успокоившийся Хван. – Не может быть.

– О, пришёл в себя, – заметила коп насчёт корейца.

– Может! – достаточно резко бросил Щукин вправо. – Быть застенчивым. Это мужики – толстокожие кабаны! МНОГИЕ! – зачем-то поправился он. – Вставил, вынул, умчался в закат! А девчонке потом – травма на всю жизнь. Хорошо если только психика! Ты не понимаешь, что такое выкидыш на шестом месяце?!

– Да успокойся ты! – кореец опасливо отодвинулся вместе со стулом. – У меня лично выкидыша не было. С ума сошёл? Вон, её очаровывай. На меня впечатления производить не надо. Я и так впечатлён по верхнему пределу…

– Вот же баран, а?!

Лоу достаточно немало в жизни видела, в том числе на должности, поэтому сейчас была уверена: а ведь русский не играет. Ну или играет, но уже так играет, что и сам полностью сжился с ролью.

Щукин тем временем повернулся к ней, хотя по инерции хотел и дальше дискутировать с напарником. Слегка собравшись с мыслями, русский продолжил:

– В общем, смешивать работу и… Нет, не так. Вот: тащить в работу свои психотравмы из личной жизни – весьма слабое удовольствие. По-хорошему, это очень неправильно, потому что ты всех мужиков априори воспринимаешь как врагов. Неужели сама не чувствуешь?

– И что? – коп спокойно смотрела на собеседника.

– Вот сейчас конкретно у меня очень большие сомнения в объективности твоего разбирательства лично в свой адрес, понимаешь? И это вовсе не бравада, я искренне так считаю. Ты…

– Другие пока не жаловались, – перебила его детектив, искренне и белозубо ухмыляясь. – Но мне прямо интересно стало. Ты продолжай, продолжай: женские интересы в этом кабинете так трогательно ещё никто не защищал.

– Другие на тебя не жаловались оттого, что ты ни за что кучу людей на нешуточные сроки затарабанила, – тихо и отчаянно произнёс кореец сотруднице полиции, отрываясь взглядом от крышки стола. – Местами вообще по беспределу. Просто потому, что имеешь власть и можешь, из удовольствия.

– О. Отмер окончательно, – Джордан частично изобразила удивление, а частично и правда была удивлена. – А ну, давай подробнее о моей биографии в ваших трущобах? Ты по софту или по аппаратной части?

– Э, стоп-стоп-стоп! – теперь барабанщика изображал русский, хлопая по столу и вклиниваясь в зарождающийся скандал. – Народ, давайте вернёмся к теме заседания?! Джордан, если честно, всё что хотел – тебе уже сказал! По мне, тебе бы к психотерапевту походить. По логике, в вашем полицейском госпитале такой точно должен быть, минимум пару раз в неделю приём. – Уловив изменения в мимике на противоположной стороне стола, Щукин осторожно добавил. – Если я правильно понимаю ситуацию.

– Ух ты. – Теперь ледяные глаза Лоу и вовсе напоминали стволы пистолетов. – Какая неожиданная осведомлённость на самых низах социальной иерархии!

Судя по лицу азиата, тот был удивлён не менее женщины, так как тоже глядел на товарища, в прямом смысле раскрыв рот.

– Но шёл я сюда не за этим. Ты ещё сказала, что моё заявление – очень грамотный шаг с точки зрения моего личного будущего, – напомнил русский. – Предлагаю вернуться к этой теме.

– Да это успеется, – хищно улыбаясь, коп поднялась из-за стола, обошла его по кругу и положила руки на плечи визитёру. – А скажи мне, Щукин. Из каких источников ты черпаешь информацию о департаменте полиции и обо мне в частности?

ДжоЧже закусил губу. Он не знал точно, но был уверен: бабища наверняка сейчас активировала кое-какие занимательные приложения на личном нейро-концентраторе, казённом. В суде доказательство нулевое, но на оперативной работе – достойная подпорка. Хорошо же знать, правду ли тебе сейчас будут отвечать?

По большому счёту, отсталого и такого наивного Щукина сейчас надо было как-то предупредить. Но как?

Эта стерва наверняка не зря сидела на должности: вон как ориентируется в ситуации. Тормоз русский думал, что с ней эмоциональный контакт наладил – а она вон как сейчас против него это использует…

Хван вспотел повторно. Несмотря на напряжение, особой паники не было. Что бы такое придумать?

Недоучившийся врач покосился в направлении женских рук на своих плечах, хмыкнул и ответил:

– Джордан, я очень ценю твоё желание быть поближе, но со мной эти штуки с тактильным контактом не работают.

– У неё приложуха наверняка активна, – со вздохом махнул рукой на собственное будущее кореец, сдавая белобрысую суку с потрохами. – Она тебя не просто так лапает. Сто процентов, правду в словах контролирует.

– А-а-а, – Щукин неподдельно изумился и покосился на длинные ногти Лоу ещё раз. – Хренасе техника у вас! Одна-ако… Джордан, секрета нет. Если у человека есть голова, и он умеет ей пользоваться, наличие госпиталя и ведомственной поликлиники в любом департаменте полиции тайной не является.

– Да ну? – мурлыкнула Лоу.

Как злорадно заметил Хван, с некоторым разочарованием: русский не врал.

– Я изучал военку дома, – теперь снисходительно улыбался новый напарник инженера. – Джордан, на уровне вашего департамента полиции обязательно должен быть полноценный госпиталь. Или никто из вас из метрополии сюда даже ногой не ступит!

– Продолжай. – Скорее для очистки совести, чем искренне, детектив поёрзала ладонями по чужим плечам.

– А что тут продолжать? – удивился тот. – Я не ахти какой спец по военизированным формированиям, но снабжение всеми расходниками плюс медициной – это самый обычный стандарт!

– Чей?

– Любой организации в погонах, – уверенно отбрил Щукин. – Давай с другой стороны. Если ваша транспортная техника ломается, вы её выбрасываете? Или ремонтируете?

– Хм. – Коп была озадачена. – Но ты говори, говори.

– Если ломается человек, его что, тоже выбрасывать? Не поймут ни налогоплательщики, ни сам личный состав. Если там, где учили меня, медицина и то была неотъемлемой частью, то уж у вас… – русский, не дождавшись, аккуратно снял женские ладони со своих плеч.

– Не так быстро. – В голосе говорившей явственно послышалась сталь.

Она протянула кончики пальцев теперь уже к вискам русского:

– Откуда знаешь обо мне? И откуда сам в метрополии?

– Бл*, если скажу правду, ты не поверишь. – Безмятежно продекламировал Щукин, опуская веки. – Это ты меня сейчас так массажируешь?

– Идиот, – не сдержался кореец. – Это она параметры калибрует! Стерва… Видимо, хочет быть уверенной на все сто, а приложуха даёт большие допуски. Казённая техника, чё.

– Ух ты, как кое-кто осмелел! – улыбка в общем-то симпатичной полицая Хвану сейчас казалась улыбкой акулы. – А кто ещё недавно своей головой об стол стучал? Я тебе чуть не пожалела. Даже. Хочешь повторить?

– А я по делу свидетель, – тут же сжался в комок ДжоЧже, но всё равно закончил мысль. – Только что было сказано, беспредела не будет? Соврала?

– Ой, успокойтесь! – русский был единственным из них, кто выглядел относительно спокойным. – Дорогая Джордан, давай сыграем в игру?

– Ближе к теме.

– А я именно по теме и говорю, просто не знаю, как тебе доказать иначе. Игра такая: ты показываешь мне фотографии своих близких подруг которых сама знаешь досконально.

– Зачем?

– Условие: я их в глаза не видел, – пожал плечами Щукин, не раскрывая глаз. – И по фотографиям тебе скажу их психологические портреты. Думаю, тройки-пятёрки человек будет достаточно? А потом мы с тобой продолжим тему, откуда врач по живому человеку с одного метра видит анемию…

– Речь была о муже, разводе и выкидыше, – коп многозначительно надавила на виски русского. – Об анемии я бы тебе слова не сказала.

– Ай, одного теста баурсаки, – пренебрежительно фыркнул тот. – "Два сапога пара", по-вашему. Э-э-э, вернее, "из одного куска ткани"? В общем, сходные процессы анализа. Так что, играем?

Вместо ответа Лоу простучала каблуками по полу, вернулась на своё место и через несколько секунд молча подвинула свой смартфон по столу.

– И что? – тормоз Щукин захлопал глазами.

– Сверху вниз, по порядку.

Хван опустил уголки губ, широко раскрыл глаза, прикусил язык зубами и покивал самому себе:

– Хренасе у копов веселуха.

– Не всегда, – бросила стерва. – Хотя и случаются такие, как вы, да. Время от времени.

– Я вообще по делу свидетель! – напомнил кореец.

В пустоту.

– Дочь хороших родителей, которой в своей семье всегда было скучно, – не прикасаясь к чужой технике, Щукин едва мазнул взглядом по активированному экрану. – Надёжная. Очень добрая. Когда-то очень страдала именно в личной жизни, но потом забила на всё и пустилась во все тяжкие. Периодически попадаются мужики, которые её любят или готовы любить. В такие минуты она фрустрирует и убегает, не в прямом смысле.

– А в каком? – вцепилась в слово детектив.

– Избегает отношений, – пожал плечами русский. – Потом, когда мужик с горизонта исчезает, она кусает локти и ревет белугой. Знаешь что самое интересное?

– Говори.

– Этот сценарий у неё периодически повторяется. Она по кругу ходит, по одним и тем же граблям.

– Листай дальше, – Хван с удивлением уловил в голосе полицейской нетерпение.

Щукин зачем-то принялся лапать экран.

Лоу я внимательно наблюдала за ним.

– Что хочешь сделать? – на всякий случай поинтересовался у товарища кореец.

– Увеличить как? – русский растерянно глядел на технику.

ДжоЧже, мысленно поразившись ещё раз, быстро активировать виртуальную клавиатуру казённого противоударного полицейского смартфона и показал, как это делается.

– Хренасе! – в неподдельным удивлении из-за незнакомой техники, на вторую фотографию Щукин даже почти не посмотрел. – Инфантильная, ненадёжная, дочь сильной матери и слабого отца.

– В этой семье нет отца, – Лоу выглядела замершим перед атакой тигром.

– Какая разница? – спокойно ответил русский. – Слабый отец – это функция, не статус семейных отношений. Слабый отец – константа: менее пятнадцати процентов эмоций ребёнка в семье от мужчины-отца. Эту девочку воспитывала мать, женщина не самых высоких нравственных принципов. К сожалению, у ребенка было не особенно много вариантов, кем расти. Я сейчас о моделях поведения…

– И-и-и?

– Во всём ищет личную выгоду. Быстро расстраивается, если не находит. Тебе знаком термин завышенные ожидания? Вот у неё они ко всем и ко всему такие. – Щукин соизволил взглянуть на фото внимательнее. – Ну-у-у, у неё есть несколько очень близких подруг. В этой среде она преображается. С этого ракурса не видно, но похоже, что только ради них и живёт. Вот ради них жертвует всем и всегда! О, ещё, когда обижается с чужими, молчит. Как правило. Потом любит рассказывать в своём кругу, какие они все п*дарасы. Из-за чего слывет занудой.

– Как у неё с мужиками? – вроде бы равнодушно бросила коп.

– Твоя прямая противоположность, – пожал плечами русский. – Неразборчива. Способна на секс на первом свидании. М-м-м, да оно у неё регулярно и бывает на первом свидании. Хотя знаешь, погорячился! Не неразборчива. Наоборот, как раз очень разборчива! Просто ищет исключительно материальную выгоду, а в душе при этом мечтает о любви. Внутренний конфликт, понимаешь?

– И что бы ты ей порекомендовал? – по лицу полицейской нельзя было наверняка сказать, какие эмоции она сейчас испытывает.

Хотя, подумал Хван, этот Щукин может и по этой стерве читает, как по лицам с экрана. Хренасе. Хорошо, что договор на его квартиру заверили – не такой он и дурак, как кажется.

– А что ты порекомендуешь человеку, который страдает от жажды, но при этом пьёт виски? – глумливо хихикнул в ответ недоучившийся врач. – Пытаясь избавиться от той самой жажды? Уж явно не топать той же дорогой дальше! Говоря цинично, бабки она и сама заработать может, согласна? А вот заменить себе мужика, без которого любое личное счастье счастьем не считает…

– Я нифига не понял, – неожиданно для себя влез в разговор Хван. – Что нужно последней, чтобы не париться?

– Прекратить видеть в мужиках в первую очередь источник решения своих материальных проблем, – вздохнул Щукин. – Попытаться поверить в чувства. Больше отдавать, чем рассчитывать взять. Но это мы уже уходим от медицины…

– Как ты это всё видишь? – не церемонясь, перебила Лоу.

– Тебе сейчас лекцию прочесть о невербальных сигналах дофаминовой системы?! – натурально поднял вверх брови русский. – Так это часа на два.

– А если кратко? – стерва снисходительно качнула подбородком.

– А перед этим я тебе буду другие лекции читать, по ряду медицинских курсов, – отзеркалил снисходительность вроде как медик. – Как раз за пару лет управимся. А там и срок давности по моим сегодняшним приключениям выйдет.

– У тебя в личном деле нет ни слова о медицинском образовании. Тебе двадцать лет, а в пункте убытия ты мог поступить на медицинский факультет только в девятнадцать.

Лоу выглядела настолько спокойной, что казалась безмятежной. Её слова звенели в воздухе, как монеты по мраморному полу.

– Я категорически не исключаю чьей-то гениальности, – коп покрутила свой смартфон по часовой стрелке на манер детской юлы. – Скажу больше: именно гении обычно и являются, м-м-м, главным фокусом моей работы. Но где была твоя гениальность раньше, а, Щукин? Или даже не так. В каком это заведении ты натаскался по медицине так, что справился с медицинским роботом вручную? И с полостной операцией на самом себе?

– С торакальной, – машинально поправил русский. – Это иное. И не в заведении, а в отделении. Или в клинике. Джордан, а это правда важно?!

Хван уже привык, что его новый знакомый, то ли недоумок, то ли наоборот гений, говорит парадоксальные вещи в абсолютно неожиданные моменты.

– Я пришёл к тебе разбираться по поводу незаконной загрузки софта! – Щукин выглядел удивлённым и возмущенным одновременно. – Я, конечно, не юрист, но я очень хорошо понимаю что такое полномочия, где находятся их границы и каковы пределы юрисдикции. Могу спросить, нахрена оно тебе надо?!

Хван уже не истерил, даже в душе, но всё же сильно недоумевал.

С другой стороны, теперь стало понятно, зачем русский вытаскивал перед выходом справочную информацию с сайта мэрии.

Детектив молча смотрела через стол.

– Так. Ты что, подозреваешь, что я не за себя себя выдаю? – семикурсник впился в нее взглядом в ответ.

Ничего не говоря, Лоу молча придавила его указательный палец к окошку сканера, вмонтированного прямо в стол. Скользнув взглядом по экрану собственного смартфона, она ответила: