Текст книги "Быть или казаться (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Не в меру резвый Щукин, судя по всему, успешно пролечил кого-то из вьетнамо-тайского клана (по крайней мере, солидно увеличившийся счёт его напарника на то откровенно намекал).

Точно сказать было нельзя – информация на стороне азиатов была закрытой, но косвенно всё было ясно. Особенно с учётом присутствия обеих сторон на аукционе.

Тот же Виктор, если верить нейро-концентратору Хвана, где-то добыл и антибиотики: именно они сейчас текли по венам корейца, если техника не врёт (а она не врала).

– Ладно, – вздохнула Джордан и поднялась из кресла. – Был ведь и у тебя шанс, Щукин.

Теперь русским, под негласным покровительством Дьёрка, займутся и Молнии во главе с Уркидесом, и сам Сэм…

Успешный (судя по всему) врач – это актив. Особенно в местных условиях. И финансовый, и не только.

Да и, с точки зрения политики сверху, врачей типа Щукина здесь быть не должно. А учитывая борзость русского…

Лоу переборола себя и не стала ни звонить, ни вмешиваться, ни предупреждать.

Её сейчас ждало своё "развлечение": при незримой поддержке снаружи, нужно срочно убирать с должности Нильса. Счёт идёт на часы, и этот момент только предстоит проработать. Зацепок остаться не должно.

Дальше, после снятия Нильса с поста (неважно, как), это кресло нужно занять самостоятельно.

– Похоже, придётся ублажать этого козла прямо в Департаменте, – уронила детектив собственному отражению в зеркале. – Бу-эээ, конечно, но что поделать.

Слухи о первом заместителем директора департамента были весьма однозначными. Скажем, с учётом её действительно неплохого послужного списка, при её известной толерантности и небрезгливости, начальником этого здания очень скоро станет она.

Надо лишь разобраться с нынешним "шефом".

– Жаль тебя, Щукин. Но увы. – Последние несколько месяцев здесь она время от времени говорила откровенно лишь с отражением. – Сам выбрал.

Нужно уметь вычеркивать из жизни и памяти неблагодарных мужиков, от отношений с которыми лишь теряешь.

– А ведь всё могло бы быть иначе, – напоследок вздохнула коп.

* * *

– Один готов!

Хван второй раз за сутки валится, как подрубленый.

Даже третий, если считать сонную артерию в полиции.

Контейнер с роботом глухо хлопается вместе с ним.

Четверо мужиков с протокольными лицами настроены серьёзно.

Глава 21

Виктория Абилхакимова, врач-интерн 7го курса медицинского университета имени Асфендиярова, Алматы, Республика Казахстан.

Пару из них я, кстати, припоминаю: в момент моего появления здесь они были в числе тех, кто лез ущемлять это тело. Они тогда ещё упали быстро, несмотря на претензии.

– Эй, братва, объяснитесь!

Но кто бы меня слушал.

Честно говоря, мой корейский товарищ – просто не спортсмен. Ему, в принципе, всего лишь летел кулак в голову, от которого можно было оттанцевать, не то что уйти.

Ладно. Даже жёсткий нокаут – это неприятно, но всё же не смертельно. Знаю по личному опыту.

Если бы не сопутствующие обстоятельства, я бы сейчас банально попыталась сбежать.

Блин. Но вот на покрытии перед блоком, в котором живу, лежит Хван, а рядом с ним – хирургический робот.

Двое таких одиноких и беззащитных, мелькает фоном.

Ничего не говорящие вслух громилы подступают ко мне.

У одного, кстати, проблемы с тазобедренным суставом: еле шагает, хотя выше пояса здоров, как бык. У второго что-то с левым локтевым суставом – рука не сгибается полностью.

Неужели это и есть начавшиеся проблемы с Молниями?

Вот же козёл этот долбаный Моралес, если так. И если это – их привет мне потому, что он уже двинул копыта. Просто неблагодарная скотина.

И ведь говорила ему про антибиотики! Даже вон, у тайцев отколупала за свой счёт чуток! В том числе и на его курс.

Я, конечно, не думаю, что терапия Моралесу ограничится только одним наименованием, но начать-то чем быстрее…

СТОП. Видимо, ему уже никакая терапия неактуальна.

Хотя, что-то он быстро. Бухал, что ли? Не успела сделать анализ на ферменты печени.

Интересно, определяет ли наш робот АЛТ, АСТ, щелочную фосфатазу? Надо будет проверить кормильца на них, в частности, на АЛАТ-АСАТ, если тут разгребёмся…

Нас встретили внутри моего блока (можно сказать, во дворе) и тут же перешли к действиям. Хвана вон, вообще сразу срубили первым.

Досадно, чё.

Интересно, а если бы я была в своём нормальном женском теле? Всё было бы точно так же?

Мысль чуть не вводит меня в ступор, несмотря на крайне неподходящий момент. А ведь чёрт побери…

Из полицейского участка, и в частности из кабинета красотки Лоу, я вынесла чёткое понимание: с пустыми руками здесь ходить не стоит, по крайней мере, лично мне и на данном этапе.

Один из инструментов робота был чертовски похож на нож для резки бумаги. Выполнен, кстати, из хирургической стали.

После просьбы Хван без слов вручил его мне. Именно эту штуку, похоже, сейчас и придётся использовать. Как что пошептало, смотри-ка – хорошо, что убрала в карман.

* * *

Вин, к его огромному сожалению, старшим группы назначен не был: Уркидес, посмеявшись над его деликатным предложением, заявил в лоб:

– Вы уже один раз обделались. Нет, дружище, слушай-ка во всём Клементо. – И поставил над ними пару из другой бригады.

У Вина с братом, конечно, тут же возникли свои мысли по этому поводу – но высказывать их вслух Карлосу они поостереглись.

Клементо, вопреки опасениям, быковать не стал:

– Встретим во дворе, копы пересечься помогут. – Он многозначительно прикрыл глаза. – Рубим с копыт. Везём к себе. За пару часов должны дать результат.

– Как-то стрёмно, нет? – Вин-младший, в отличие от брата, воспринял своё подчинённое положение без негатива и спокойно включился в обсуждение. – Жилищный блок у него не из последних, наверняка же будут камеры? Из новых? С копами встретиться не хотелось бы.

На многих участках сектора видеонаблюдение время от времени подключалось напрямую к искусственному интеллекту полицейского участка (вот тебе и бардак, кстати, которого нет).

В результате, вызовы патрульных часто шли от машины на автомате и непредсказуемо.

– Копов не боимся. Пару часов в запасе имеем, – успокоил товарищей Клементо. – Либо на вызов никто не прибудет, либо приедет свой экипаж: сетка сдвинута так, что ближе всего к месту нужные люди.

– Ничего себе, – в тишине сделал вывод Вин. – Этот русский, похоже, представляет из себя что-то большее, чем говорят нам.

– Тебе не поровну? – флегматично отреагировал Рубен, напарник Клементо. – Рубим с копыт. Везём к себе, на малую базу. Пока всё закрутится, пока то-сё – пара часов по-любому пройдёт. Даже если там и есть эти камеры.

– А за пару часов мы дадим результат, – спокойно завершил старший группы.

* * *

Русский оказался не один. Вместе с ним вышагивал какой-то азиат с непонятным барахлом в контейнере за спиной.

Рубен врезал ему первому, подкрепляя удар воздействием расширения – и узкоглазый тут же свалился.

Щукин, вытаращив глаза, попытался развести базар, но отвечать ему, конечно, никто не стал.

– Рубим. Забираем. – Отрывисто напомнил Клементо, в азарте припадая на правую ногу и активируя те самые приложения концентратора.

Рубен тем временем отшагнул в сторону и назад, отрезая на всякий случай клиенту путь к отступлению.

Вин удовлетворенно ухмыльнулся: что бы ни говорили, помять дурачка ему сейчас никто не запретит. В конце концов, надо же рассчитаться за тот раз. Кстати, можно заодно выяснить: а как русский тогда возле канала таким прытким оказался?

Случайность, конечно; в иное Вин не верил. Но уточнить на всякий случай необходимо: вдруг какое-нибудь очень редкое расширение?

Может, и копированию поддаётся, чем чёрт не шутит. Арсенал не бывает лишним.

А дальше началось непонятное.

У Клементо мощность сигнала была самой большой и он, предупредив "Осторожно!", шарахнул по Щукину что было дури, подавляя даже потенциальную тень возможных гаджетов и имплантов.

От греха подальше. Слишком много страховки не бывает.

Все четверо были профессионалами, имели опыт. Разумеется, расслабляться раньше времени никто не стал.

Примерно с прохождением сигнала Вин на всякий случай зажмурился, страхуя глазной нерв: хоть били и не по нему, но…

Когда он через доли секунды раскрыл глаза обратно, Щукин, как ни в чём ни бывало, стоял на ногах.

Надо было оговорить тактику, что ли? Сейчас план казался ну слишком простым: приходим, рубим, тащим. Подвернувшийся под руку азиат не в счёт.

Клементо, поморщившись недовольно, продублировал голосом:

– Берегись!

После чего, вероятно, выкрутил расширение на максимум, потому что после второго импульса у Вина реально потемнело в глазах на секунду.

Когда туман перед носом рассеялся, Щукин словно завис в воздухе корявой молнией. В его руке что-то сверкнуло – и из шеи Клементо ударил самый настоящий фонтан.

Видимо, не стоило старшему самому подходить так близко, мелькнуло на задворках сознания Вина-старшего.

Рубен, нечленораздельно что-то проорав, бросился по прямой вперёд. Оттолкнув Вина-младшего, он попытался заехать русскому точно также, как и узкоглазому: собственный удар в сочетании с нейро-импульсом.

Щукин изобразил на ногах какое-то подобие танца и удар пришелся в пустоту.

Рубен, явно ускоряясь в запрещенном диапазоне, махнул вдогонку второй рукой – и снова попал лишь по воздуху. Инерция его слегка раскрутила, но опытный боец не стушевался – продолжил ногой.

Русский, крякнув что-то по-своему, повернулся в сторону, уходя с линии атаки. Стало видно содержимое его руки: какое-то железо.

Нога напарника Клементо почти поразила увёртливую мишень, но в следующий момент в пах Рубену вонзилась та самая полоска стали.

Раздался дикий крик. Боец мгновенно рухнул на колени и утробно нечеловечески завыл.

Вин растерянно переглянулся с братом.

– Работаем! – кажется, младший родственник пропитался нездоровым энтузиазмом новоиспеченного бригадира Клементо.

Старший брат хотел сказать очень многое, но обстановка к разговорам не располагала.

Вин-младший, наплевав на осторожность, рванул вперёд, намереваясь снести худого и более лёгкого русского массой. Затем, когда такой неудобный противник окажется на земле, в дело вступит численный перевес.

Щукин, в отличие от всей своей предыдущей увёртливости, навстречу брату двинулся по прямой.

Вин уже приготовился услышать сшибку двух тел лоб в лоб, но этого не произошло. Движением, снова похожим на танцевальное, русский как-то странно поднял вверх локоть правой руки; вперёд выбросил кулак левой.

Брат словил удар всем лицом так, что у Вина заныли зубы даже на своём месте, на дистанции в пару метров.

А затем правая рука твари Щукина мелькнула в воздухе, отдалённо напоминая движения пловца. Железка воткнулась в левый глаз младшего брата.

Тот взвыл примерно на той же ноте, что и Рубен до него.

Вин, багровея и теряя остатки осторожности, поспешил на помощь.

С одной стороны, происходящее чётко показало: никакого нейро-арсенала русский на себе не имел. Если бы было хоть что-то, импульсы Клементо тупо сожгли бы ему всё, что нельзя (команды щадить нейросеть и расширения не было – всего лишь доставить живым).

С другой стороны, у долбаного славянина явно был какой-то секрет. Но не может же всё вот так происходить из-за сраной железки?! Тем более что их расширения чего-то стоят: уж болевой порог-то явно задвинут вверх на невозможную величину. А вон, как братву корёжит.

Вин, учитывая странную подготовку противника, в последний момент обуздал эмоции. Вместо того, чтоб без оглядки броситься вперёд, он резко затормозил на предельной дистанции, с которой сука Щукин мог достать его своими оглоблями.

Обладатель сраной железки, зажатой в кулаке, ничуть не смутился. Плавно развернувшись на сорок пять градусов, русский выбросил вперёд правую ногу. Её пятка пришлась чётко в основании мышцы бедра, сразу над коленом.

Всхлипнув, Вин упал на спину, кажется, спасая ногу от перелома.

Да и падать сейчас было никак нельзя. Чёрт с ними, с Клементо и Рубеном, но брат!

Клементо, глядя в никуда невидящими пустыми глазами, судорожно лапал левую сторону своей шеи, словно пытаясь поймать разлетающуюся фонтаном кровь.

Рубен, катаясь по синтетическому покрытию двора, животно завывал и не убирал руки от паха.

Младший брат, словно повторяя Рубена, выл, уже держась за глаз. Второй у него, кстати, был сам по себе сейчас зажмурен.

Нет, лежать сейчас нельзя, сказал себе Вин. Сцепив зубы, он кувыркнулся назад, становясь на ноги и преодолевая боль в прострелившем колене. Рванув вперёд вначале резко, затем отскочив в сторону, он аккуратно закрыл товарищей от этого безвольного тюфяка, оказавшегося таким опасным.

Щукин вроде бы задумчиво проследил взглядом. Его ноги сами по себе станцевали вперёд-назад, сохраняя одну и ту же дистанцию.

Интересно, что это значит?

В каком-то озарении Вин, отвечая, изобразил танец шарниров: обе руки и нога, само тело в поясе изобразили атаку сразу с трёх сторон.

Русский не стал отходить назад.

Вин что было сил пнул валяющиюегося на земле азиата, стараясь попасть ублюдку по голове.

Щукин, заорав, наконец рванулся вперёд, явно ни о чём не думая.

Слава богу. Получилось. Уже и не надеялся.

Вин, так старательно готовивший свой единственный шанс, момента не упустил.

Он был не ахти какой теоретик. Его расширения и приложения тоже были не самыми лучшими, как и концентратор. Однако опыт и мозги всё же чего-то стоят. С русским нельзя было драться – теперь это выглядело очевидным. Но если нельзя драться, то что тогда можно?

Вин совершил невозможное и чудом приблизился к противнику вплотную. Обхватив его борцовским приемом, старший брат реализовал своё очевидное преимущество в массе, физической силе и возможностях нейро-гаджета.

Покатившись в обнимку с худым мудаком по покрытию, Вин грешным делом решил наплевать на все предыдущие приказы: к чёрту.

Демон слишком опасен.

Сейчас надо помочь ребятам (во вторую очередь), если ещё можно. Сперва срочно сделать всё для брата, в этом месте сердце пропустило удар (неужели там серьёзно? Интересно, глаз можно вылечить?).

Находясь в захвате гораздо более мощного соперника, Щукин мгновенно утратил всю свою хитрожопость вкупе со способностью к сопротивлению.

Да. Именно так. На землице, да будучи связан чужими руками, русский моментально перестал быть героем и превратился в жертву.

Сломать шею – потом разбираться. Спасибо, собственные расширения это позволяют.

* * *

Надеюсь, на сегодня не всё

Глава 22

Когда ДжоЧже начал приходить в себя и заворочался, события на площадке неслись полным ходом.

Щукин, несмотря на всю свою оторванность от реальности, видимо, что-то такое всё же чувствовал ещё час назад – иначе зачем бы ему было брать в карман одну из режущих плоскостей робота?

Боевые расширения у нападавших были в порядке, это кореец ощутил в полной мере: не особо точные, в том плане что жрали ресурсы организмов (сокращая срок жизни, для начала); но с ног валили наповал.

За те несколько секунд, которые азиат пробыл в отключке, русский успел зарезать троих. Последний из них, правда, щеголял всего лишь проколотым глазом, но ему и этого хватило, чтобы прекратить активные действия.

А вот четвёртый оказался самым опасным. Именно он сейчас то ли душил Виктора, то ли ещё что-то в этом духе.

Хван заворочался активнее, пытаясь встать на четвереньки: товарища надо было спасать. По крайней мере, попытаться помочь; а там будь что будет.

С трудом поднимаясь на ноги, ДжоЧже с удивлением поймал себя на мысли: ему сейчас почему-то было не так страшно, как обычно в подобных ситуациях. А ведь дела закручивались ой-ёй-ёй какие нехорошие: с местной полицией столько трупов, даже с поправкой на самозащиту (которую ещё пойди докажи!) – это гарантированная проблема.

Плюс всё случилось под камерами жилищного комплекса. Кто там первый напал, трактовать можно двояко.

В глазах было слегка мутно. Щукин всё ещё возился с последним здоровяком, с непонятным пока результатом.

Внезапно нападавший странно выгнулся, напрягся и обмяк.

– Твою ж мать, – просипел русский, выбираясь из-под тела и сталкивая его с себя. – Еле выдохнул! Уф-ф.

– Как ты его? Я уже думал… – преодолевая дурноту, не сдержал любопытства азиат, но вовремя осёкся. – У тебя ж по нейро-инструментам – ноль? Чем ты его приложил?

– Шутишь? – Виктор поднялся в вертикальное положение. – А нож в сердце? Перед этим – в лёгкое. Раз, два. Ай-й-й! – он запрыгал на правой ноге, не наступая на левую. – О, показалось. Уф-ф.

– Быстро как-то, – с сомнением в голосе покачал головой ДжоЧже, будучи не в силах отвести взгляд от здоровяка.

– Да ну?! Попал оба раза, разрыв сердечных мыщц. Целостность полостей разрушена, привело к коллапсу сосудов. Шок опять же. Ваня, ты что, решил со мной об анатомии поспорить?!

– А где дырка в теле? – кореец удивлённо посмотрел на целую одежду противника. – И у сердца что, разве какие-то полости есть?

– Дырка в теле – сбоку, под рукой, – недовольно поморщился Щукин. – Хочешь – можешь заглянуть. А сердце – вообще полостной орган, учи теорию.

– Не знал, что в сердце и сбоку ткнуть можно, – констатировал ДжоЧже ещё через мгновение, последовав словами товарища.

– Можно, если анатомию знать и длина клинка позволяет… Скажи мне лучше, что дальше делаем?

Хван задумался.

Хорошие решения в голову не приходили.

* * *

Виктория Абилхакимова, врач-интерн 7го курса медицинского университета имени Асфендиярова, Алматы, Республика Казахстан.

Полиция, как водится, появляется крайне невовремя. Интересно, неужели кто-то всё-таки вызвал? По логике, жилой комплекс должен быть оборудован какими-то камерами: даже дома их хватало, а уж здесь.

– Ч-ч-чёрт, – мой друг мгновенно бледнеет. – Вот же чёрт!

Интересно, а он что, рассчитывал спрятать куда-то три тела? И добить одноглазого?

Местные служители закона, вопреки лично моим ожиданиям, за серьёзным оружием поначалу не лезут. Вместо этого, активировав какие-то специальные расширения (насколько могу судить по вытянувшемуся лицу Хвана), они по кругу обходят место происшествия.

– Хочу сделать заявление! – мой новый товарищ поднимает вверх ладони и поворачивается вслед за шагающими по дуге копами. – На нас напали, мы только защищались! Я могу доказать!

– Как доказать? – лениво отзывается один из двух полицейских, задумчиво переводя взгляд с меня на корейца и обратно.

– У меня гаджет в режиме записи всегда, когда не сплю, – уверенно говорит Хван. – С меня в течение последних суток в вашем участке снимали полный нейро-профиль. Можно сравнить слепки: это и будет подтверждением, что я физически не мог успеть смонтировать.

Патрульные как-то нехорошо переглядываются.

К сожалению, ДжоЧже не силён в чтении по лицам, это я уже поняла. Не встретив понимания, он пытается додавить аргументами:

– Слепок делала старший детектив Лоу. Можем ей позвонить прямо сейчас.

В этом месте бравые стражи ещё раз ну очень нехорошо сверяются друг с другом. Бровями двигают, не говорят ни слова.

– А чем это вы их? – уточняет первый и только теперь тянется за оружием.

Ух ты.

Второй молча повторяет его жест.

Если я хоть что-то понимаю в их глазах (а я понимаю, тут и гением быть не надо), про красотку Джордан мой корейский товарищ сейчас вспоминал зря.

* * *

– И ведь ничего не поделаешь, – абсолютно отстраненно вздохнул Щукин, стоя над телами обоих патрульных (которых только что уложил парой ударов). – Доставай свой телефон.

– Зачем? – замороженно спросил Хван.

Случившееся у него не укладывалось в голове: сперва три трупа и один одноглазый, сейчас – вырубленные голым кулаком копы.

– Лоу будем звонить. Ты что, не видел, как они переглядывались? – русский соизволил объяснить хотя бы часть случившегося. – Они нас прямо тут валить собирались.

– А чем нам поможет Джордан? – при воспоминании о начальнице отдела по борьбе с контрафактом у ДжоЧже отчего-то потеплело в груди.

– А вот пусть она сама нам и скажет, чем поможет. – Забрав гаджет у Хвана, Виктор по-хозяйски обвёл двор камерой. – Джордан, извини за беспокойство. У нас небольшая проблема…

Как ДжоЧже и думал, Лоу вначале разоралась. Обматерив вначале их, затем – каких-то коллег, она зло выдохнула:

– Потеряйтесь! – тут коп наконец соизволила заметить и корейца. – Можешь у ваших примерно на сутки пристроиться? Так, чтобы наши вас хотя бы двадцать четыре часа не нашли? – И тут же без перехода. – Щукин, гадёныш, да что же ты со мной творишь! Сгною, тварь! Потом…

– Я же с неснимаемыми пакетами, – кореец похлопал себя по животу и отрицательно покачал головой, имея ввиду нейро-приложения и импланты в теле. – Если ваши захотят, то…

– По нейропрофилю только я смогу найти быстро, – резко перебила женщина. – В смысле, мои люди. Их не опасайтесь! Так что, сможешь вас где-нибудь спрятать?

– А как потом свяжемся? – Хван почему-то решил выяснить всё до конца. – Я могу тебя набрать через сутки?

– Бл***, долбо**! – рыкнула Лоу и отключилась.

– Это было да или нет? – азиат озадаченно повернулся к русскому. – Что значит её последняя ремарка?

– Тебе на какой язык перевести? – ухмыльнулся Щукин. – Чего именно ты не понял?

– Она не ответила, да или нет, – кореец закусил удила и продолжил стоять на своём. – Я задал конкретный вопрос! Теперь я не понимаю её ответа.

– Она имела ввиду: "Я вижу все твои невербальные сигналы и интерес в свой адрес. Я понимаю, что ты, героически преодолевая себя, сейчас пытаешься сократить дистанцию и образовать эмоциональные связи", – захихикал Виктор. – "Пользуясь моментом. Но я нахожу эти твои попытки неуместными, по целому ряду причин".

– Так много – двумя матерными словами? Ты сейчас это всё серьёзно?! – инженер озадаченно вытаращился на доктора.

– Более чем, – солидно и серьёзно покивал Щукин. – Ваня, верь мне! Я в женщинах понимаю побольше твоего. Хи-хи.

– Насколько профессионально понимаешь? – ДжоЧже тут же вцепился в последнюю фразу.

– Местами лучше самих женщин, – русский тяжело посмотрел на напарника. – Вань, давай шевелить булками? Погнали к твоим, как Джордан сказала? Пока ещё кого на хвост не намотали. Я со всей полицией воевать не потяну.

– Денег будет стоить, – вздохнул кореец. – Услуга в перечне есть, но она недешёвая.

– Твоих денег хватит? Которые получили за операцию?

– Да, но…

– Вот не паримся. Деньги ещё заработаем, обещаю. – Щукин решительно хлопнул друга по плечу и развернул его в сторону выхода со двора. – Тебе поджопничек выдать? Или сам поторопишься?

* * *

Разговор двух неустановленных абонентов.

–…девочка моя, я поддержу тебя во всём. Но чтобы решать вопрос сверху, мне нужны основания. Они у нас есть?

– Пап, а если сослаться на мутные угрозы? Тут как раз интересный момент; если прибавить его ко всему предыдущему, что я отсылала?

– Что-то конкретное на примете? Говори подробности.

– Да вот горячий случай, прямо сейчас…

…

–… оформляй и отправляй. Пробуем.

* * *

Региональному координатору. Обнаружен [предположительно] мобильный подпольный медицинский центр очень высокой категории: хирургия сердца, реанимация, травматология, психиатрия. Перечень манипуляций неполный, будет уточнен в ближайшее время.

Работа центра базируется на высокой квалификации единственного исполнителя (дополнительно: имеется малый хирургический робот модели RS324). Фигурант легендирован под выходца с русских территорий.

ВАЖНО: декларируемый биологический возраст фигуранта (по данным проверки соответствует реальному), согласно известному мне, исключает подобные знания и клинический опыт. Однако в его компетентности и клинической грамотности убедилась лично.

Считаю необходимым выяснить:

1. Соответствует ли реальное происхождение фигуранта заявленному?

2. Откуда такая дельта в опыте и знаниях, с перекосом в большую сторону? Повторюсь: по моему опыту, это технически исключается.

3. Не является ли появление фигуранта здесь следствием какой-либо глубокой комбинации его родины?

3.1. Является ли данный случай единичным? Либо это – часть системы, детали которой остались за кадром?

В качестве обеспечения, прошу временные полномочия начальника своего полицейского участка, сроком до одного месяца.

Внимательно перечитав текст и отправив его с личного незадекларированного гаджета, Лоу откинулась на спинку кресла и принялась покусывать большой палец правой руки.

Заниматься этой мерзостью с директором департамента, разумеется, не хотелось. Щукин, без зазрения совести завалив четырёх Молний и сам перезвонивший ей, явно нарывался: ну не бывает таких пацанов, как он.

Окей. Допустим, медицина – с его родины, чего только не случается в этом мире. Мало ли.

Но каким образом он справился с четвёркой боевиков под расширениями? У его корейского друга вон, нейро-продукты последнего поколения, если что.

Да, небоевые – но и далеко не ноль, как у русского. Однако так прикольно подкатывающий к ней Хван как в драке лёг первым, так всю драку и пролежал. А Щукин голыми руками вытащил и себя, и того парня.

Ладно. Не совсем голыми. Но полоска стали против профессиональных нейро-расширений не пляшет – это подтвердит любой тупой второкурсник любого тупого пехотного училища.

– А ведь ты запала на него, мать, – задумчиво произнесла детектив сама себе. – Но это ничего не меняет, – вздохнула она вторым тактом.

Всё просто совпало. Сделав такого необычного Щукина объектом такого интересного дознания, и особенно упирая на третий пункт, получить полномочия начальника участка сейчас реально. Тем более что она благоразумно попросила гандикап на время – лишь на месяц, а решался вопрос с помощью отца.

Разумеется, одного неожиданно всплывшего русского было бы мало – но тут надо хвалить саму себя за добросовестность в течение предыдущего периода тут. Это был последний аргумент; важный, но далеко не единственный.

Другое дело, что обычно в случае успеха с должности прикрытия никто не двигает сотрудника, дающего результат.

– Осталось только докопаться, кто же ты такой, русский, – женщина задумчиво продолжила разговор с отражением в зеркале.

Самое интересное, что и результат был, в общем-то, ей не важен. Её промежуточным бонусом (и трамплином на будущее) являлось то самое кресло начальника участка.

А Щукин… что Щукин. Основание не хуже любого другого.

Тем более что она действительно разберётся, откуда он В САМОМ ДЕЛЕ взялся – такой врач? И каким образом человек столь интеллигентной профессии может за половину минуты убить четверых головорезов голыми руками?

Полицейское нутро Лоу просто вопило: будет интересно.

– А не надо было себя вести, как козёл, – непоследовательно проворчала женщина зеркалу. – Как ты к даме, так и она к тебе. Закон жизни.

* * *

– Чего трясёшься? – Щукин был в своём амплуа.

Словно не происходило ничего обычного, он спокойно вышагивал рядом в сторону азиатского квартала.

– Невежество рождает необычайную смелость в суждениях и действиях! – Хван ответил цитатой кого-то из древних. – Я достаточно долго сохранял со своими нейтралитет и независимость, а тут… – видимо, скрыть разочарование до конца ему не удалось.

– Сейчас что поменяется? – мгновенно оживился дотошный напарник.

– А сейчас я иду просить, – вздохнул ДжоЧже. – Причём не только за себя – ещё и за твою мордатую личность. Вдобавок, в обстоятельствах, когда изначально ставлю себя в зависимое положение. Надо понимать наши обычаи, бесполезно объяснять чужаку. – Тема корейцу активно не нравилась.

– Ну да, ну да. – Хван был готов поклясться, что в голосе товарища прозвучала насмешка. – А то, что Молнии на тебя первые наехали в своё время – это не считается? Земляков защищать от чужих не нужно? – тут же живо поинтересовался русский. – Или по каким принципам ваши этнические объединения вообще работают?

– Надо взносы платить. Членские взносы, типа налогов, – хмуро проворчал азиат. – Точнее сказать, их надо было платить регулярно до этого дня. А я пару раз игнорировал разговор. Ну, не замечал их инициативы.

– К тебе подкатывали с предложением скинуться на общак – а ты их деликатно брил? – заржал Щукин. – Больше одного раза?

– И что же ты такой умный – а так плохо ориентируешься в городе? – огрызнулся кореец.

– Не парься. Мне кажется, всё нормально будет, – легкомысленно отмахнулся Виктор. – На крайний случай, пообещаем бесплатный абонемент на медицину. В ваших развеселых краях должно сработать.

– Это как? – ДжоЧже даже резко остановился.

– Пф-ф-ф. У них что, никогда необходимости лечиться не возникнет? Пообещаем, что одного или двух человек берём на абонентское обслуживание: если заболеют – лечим и оперируем бесплатно. Только медикаменты с них, – подумав, уточнил новый товарищ. – Можно даже мастер-класс дать прямо по приходу: если у них есть кто-то с повышенной температурой и откровенным воспалительным процессом, у нас с тобой запас. – Он похлопал по сумке с медикаментами, которую не снимал с груди. – Ну или может аппендицит у кого? Или что аналогичное?

* * *

– Откуда ты знал? – ошарашенный Хван не знал, что и думать.

В принципе, он допускал правоту русского, когда тот заикнулся об их повсеместной нужности. Но вот чтобы так – это было слишком.

Как-то всё чересчур мощно совпало.

– Стечение обстоятельств, не более. – Виктор пожал плечами, не обращая внимания на внимательно слушающих разговор местных. – Хотя и ожидаемое. Менингеальные симптомы Кернига, Брудзинского. Затылочная ригидность шейных мышц. Тошнота и рвота, сыпь на теле. Температура. Какие тут ещё варианты?!

– Стоимость вашей ошибки, если что, не слишком высока? – раздалось откуда-то сбоку.

– У меня дежавю, – Виктор покосился на говорившего. – Опять азиатский клан, опять нужно кому-то что-то доказывать вместо работы.

– Здесь более дружелюбная атмосфера, чем там! – поторопился выпалить ДжоЧже. – Но лично мне непонятно: как ты мог угадать, что здесь будет больной?! Правда?

Несмотря на симпатию по отношению к русскому, в присутствии соотечественников и ханьцев он хотел быть до конца откровенным. На всякий случай. Ему было стыдно из-за вспыхнувшей недоверчивости, но ничего с ней поделать он не мог.

– Антибиотики у вас дефицит. Диагностика в жопе. К чему это приводит в широких массах, я знаю, – нейтрально перечислил Щукин. – Я, честно говоря, удивлен остроте болячки – что есть, то есть. Но что в более-менее широком коллективе хоть кто-то, но будет болен – это был даже не вопрос. Чистая статистика. Ваня, знаешь профессиональный медицинский анекдот?

– Какой? Нет, ни одного не знаю.

– Что нужно, чтобы врач мог спокойно отдохнуть в отпуске?

– Что?

– Никому не говорить вокруг, что ты врач, – русский опять заржал. – А то работа всегда найдётся. Кормилец готов?

– Почти. Минута еще.

– Давай. Берём пункцию. – Виктор принялся натягивать нейро-расширитель, предусмотрительно заначенный им у вьетов в счёт части оплаты.