Текст книги "Быть или казаться (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

* * *

Там же, через какое-то время.

Если бы не личное дело русского, Сэм за время беседы раза два бы заподозрил: он зачем-то специально тянет время.

Но тот уже с четверть часа как поставил под заявлением полноценную электронную подпись (в реале – отпечаток пальца на сканере и фраза, сказанная под правительственной видеофиксатор).

Тянуть резину Щукину было уже незачем.

Пацан настолько трепетно отнёсся к личному опыту выживания Дьёрка, что тот с удивлением поймал себя на отцовском инстинкте. Ничем иным его откровенность и желание донести побольше не объяснялись.

– Ладно. Я вас и так задержал, – простодушно спохватился русский, оглядываясь по сторонам, в том числе в направлении двери.

Укол совести почти достал зачерствевшую душу детектива.

– Да ладно, этих троих с утра будем опрашивать, расслабься. Сегодня спешить некуда. – Великодушно решил вслух коп. Затем и вовсе неожиданно для себя добавил. – Кофе хочешь?

– Если можно, – пацан, явно стесняясь, вежливо опустил взгляд.

– Нам теперь можно, – дознаватель решительно поднялся. – С этим заявлением… – он вовремя спохватился. – Ты очень помог. Пойду оповещу своего босса: с твоей заявой на Бойла у следствия открываются очень интересные перспективы по Молниям.

– А причём тут босс к нашему кофе?

– Так у него единственная натуральная машина на всё здание! – заржал Дьёрк. – Это он для нас жлобится. А уж для заявителя, да ещё и после заявы…

Сэм не стал говорить, что никто из полицейских для себя и не стал бы просить кофе у начальника участка. Другое дело – для реального терпилы, который добросовестно и собственноручно сам так подставился.

* * *

Виктория Абилхакимова, врач-интерн, 7 курс медицинского университета имени Асфендиярова.

Доброхоты-полицейские от щедрот местного начальника даже набулькали мне кофе в дорогу. В одноразовый термос, которыми, как я понимаю, снабжают местных патрульных.

Ладно. Спасибо и за это, дарёному коню в рот не заглядывают. Или сыйға келген қойдың тісін санамайды³.

Эх-х-х, как там бабуля?.. Как она вообще переживёт, что меня убили?

И ведь никак не сообщишь, что я вполне себе жива и здорова… Хм. Наверное, здорова, тут неточно. Хотя сомнения в психике и исчезли (почти…), скрининг тела по-любому делать надо.

Помимо массы тактически полезной информации, которую удалось получить у местного гибрида следака и опера, внесена ясность и в некоторые стратегические моменты.

Мы находимся на искусственном планетарном образовании. Размерами оно чуть не дотягивает до Луны, но многое прочее, включая гравитацию, скопировано с планеты-матери.

Эдакий рукотворный орбитальный астероид-город, размером со спутник Земли. На задворках цивилизации, где-то у похожей на Солнце звезды.

Проживающий контингент – социальный элемент ниже среднего уровня перспективности. Иначе говоря, залетевшие по уголовным статьям на материнской планете.

Оказывается, и это тело что-то натворило, причём очень серьёзное. Иначе несовершеннолетнего не сослали бы сюда, поразив во многих базовых конституционных правах.

Сама Земля, оказывается, здорово отличается от привычного мне мира в плане политического устройства, но сейчас не до того. Главное: всех, кто считается лишним, размещают на орбитах по разным системам, чтобы не тратить ресурсы перенаселенных планет.

И таких астероидов-городов размером с Луну – не один и не два.

А самое интересное – я в любую секунду могу вернуться на Землю (вроде как именно мои родители – оттуда). Нужно только оплатить обратный билет, всего лишь триста тысяч в местной валюте.

Правда, в нагрузку прилагается небольшое условие: эти деньги нужно заработать здесь, легально. Источник дохода должен быть подтвержденным и он открыто указывается при покупке билета обратно. Без этого – фига тебе, а не билет.

Своего рода финансовый фильтр. Я не особо шарю в политике, потому все детали такой системы обдумаю на досуге.

Кстати, по этой же причине моё тело не злоупотребляет звонками родителям: те сюда вообще не имеют права инициировать связь, а с моей стороны одна минута стоит полторы тысячи монет.

Если верить детективу Дьёрку, за время пребывания здесь (а это что-то около одиннадцати месяцев) это тело связывалась с домом ровно один раз. Длительность разговора составила одиннадцать секунд.

Коп, ухмыляясь, предположил: "Просил бабок через серые каналы? А родаки послали, потому что серых каналов не существует?"

В спор с ним, естественно, вступать никто не стал.

А вообще, советов он надавал хороших. Грех жаловаться. Сейчас вот допью кофе; схожу в собственный адрес – погляжу на свою жилплощадь; затем – алға, жұмыс іздеу керек⁴.

* * *

– Assalomu' aleikhum! – неуклюже изобразил почтение нескладной куффар, переступая порог ещё не открывшегося заведения.

Попав со светлой улицы в полусумрак, он предсказуемо заозирался по сторонам.

Нуралия равнодушно окинула его взглядом.

– Ищу возможность подработать, но так, чтобы это было выгодно и заведению. – Поспешно выпалил белый европеоид лет двадцати или рядом, уже по-английски.

Ну понятно. Ещё бы тебе знать язык Пророка, тупая обезьяна… Кстати, зря стараешься таким образом произвести впечатление – никакой ты не правоверный.

Будь ты женщиной, варианты ещё оставались бы. Но у мужика это проверяется вообще на раз-два.

Разумеется, ничего проверять на практике египтянка не планировала – незачем, да и неинтересно.

В следующую секунду взгляд пацана зацепился за медальон Нуралии, висевший между её выпуклых полушарий и выполненный в форме стандартного звёздного полумесяца⁵.

– Не пялься, тварь, – мгновенно отреагировала она, вспыхивая.

Слухи о чудаке, стукнувшем копам на одного из низовых бригадиров Молний, распространились по району гораздо быстрее самого козла. Судя по внешнему виду, сейчас стоявшего перед ней.

– А ведь тебе бежать надо было, придурок. Или – хотя бы умолять копов о программе защиты свидетелей – глядишь, и перевели бы в какой другой город. Первым попутным льготным гипером, – задумчиво пробормотала на родном языке тридцатилетняя совладелица заведения, протирая сухим очистителем вчерашние бокалы.

* * *

¹Каблукова или Амангельды – улицы, где находятся два психиатрических стационара в Алматы. Областной и республиканский.

²НЕ МОЛЧИ – реальное общественное движение Казахстана. Реально на эту тему. Психологическая, юридическая, материальная, правовая, консультационная и т. д. поддержка пострадавших в результате насилия. В том числе, когда пострадавшие боятся заявлять в правоохранительные органы. Например, опасаясь мести действующего сотрудника, начальника уголовного розыска Южно-казахстанской области, полковника полиции Селтанова (покрывающего особо тяжкое против личности несовершеннолетнего, поскольку состоит в родстве с преступниками). Казахстанцы поймут.

Аналогичная омерта, в спайке со стокгольмским синдромом, судя по новостям из Узбекистана, характерна и для региона в целом. Там недавно, пока Саида Мирзиёева (дочь президента) лично за ту девушку на юге не вступилась, полицейские даже дело не открыли.

³Не считают зубы баранов, которых подарили (каз.).

⁴Вперёд, искать работу (каз.).

⁵Один из аналогов христианского креста в странах Ислама (но не во всех носят)

Глава 4

– Да сама ты и тварь, если так говоришь незнакомому человеку, – мгновенно надулся вошедший. – Я тебе что, уже успел что-то сделать? На мозоль наступил? Скотина невоспитанная… – он хмуро посмотрел на совладелицу заведения, словно прикидывая, что сказать или сделать дальше.

– Хочешь потрепать языком? – осклабилась Нуралия. – Так это моё заведение. Могу кое-кого позвать, охрана недалеко. Они тебя быстро научат, как разговаривать с приличной женщиной, ишак.

– Слушай, а ты точно правоверная?! – русский будто покатал сомнение на языке. – А то у тебя вон, харам на полках – только что стены не ломятся, – он и правда указал взглядом на барные полки, уставленные алкоголем. – Сама одета, как шлюха из Латинской Америки; ведешь себя вообще, как жәлеп¹, которой не заплатили…

Нуралия мгновенно вспыхнула. Кретин хотя и произнес слово чуть иначе, но откуда-то знал его значение. Одно из.

Видимо, от персов – поскольку это они наделяли جالاپ‎ непристойным смыслом. Не рабыней же он её обозвал, в самом деле²?

Знавшие её ближе определили бы, что она из последних сил сдерживается и балансирует на грани. А уж в своём-то заведении ей было что сказать любому, и не только словами. Положение обязывает.

– О правах гостя в доме хозяина вообще молчу. – Продолжил русский, от которого метаморфозы её мимики и прищур глаз, разумеется, ускользнули.

– Не тебе, собака нечестивого народа, о них поминать, – зло процедила египтянка.

– О том и толкую, долбаная расистка, – издевательски хмыкнул в ответ Щукин. – Эх-х, да что с вас взять! Законы гостеприимства, как вижу, в арабском мире и правда давно канули в лету. – Затем он что-то добавил на языке, которого египтянка не знала.

– Что ты там лаешь? – брезгливо выплюнула она.

И тут же пожалела об этом: не надо демонстрировать ему даже тени того, что он может принять за любопытство.

– На всякий случай, рьяным поборникам истинной веры. – Гадёныш продолжил издеваться, упражняясь в острословии. – Перевожу на английский: Пророк Мохаммад сказал: «Гость является проводником в Райские сады». У тебя, судя по всему, своё мнение о нормах этикета… а Его мнение ты не разделяешь.

– Не смей поминать имя Пророка, мразь! – сейчас Нуралия шипела не хуже эфы.

Вот же… Всё-таки ухитрился вывести её из себя и уязвить где-то справедливым замечанием.

С другой стороны, не говорить же ему, что заочно как раз он-то давно знаком всем, подключённым к локальной сети мелкого и среднего бизнеса сектора. Уже наверное часа три как.

– Недотраханная токсичная стерва, – сделав ангельское лицо, парировал Щукин. – Это когда у злой бабы здесь зудит, – он потрогал себя за промежность, – то и голова её страдает. Нестабильность эмоционального фона, знакомые слова? Мозги, в смысле, не соображают, потому что только одно на уме. Так у нас старики говорят.

– Ты решил, видимо, не дожидаться неприятностей от Молний и найти их самостоятельно?! – женщина кое-что решила для себя прямо сейчас. – Не сходя с места, здесь?

– Боже упаси! – мгновенно открестился славянин, кажется, быстро успокоившись.

В отличие от неё.

– Если тебя так оскорбляют чужие взгляды, надела бы абайю? А не сиськи вываливала б в проход? Идиотка, да я вообще на твой медальон смотрел! Нужны мне твои буфера больно! Думал, ты правоверная… Ошибся. Счастливо оставаться, – с этими словами русский с досадой огляделся по сторонам, покачиваясь на носках и собираясь разворачиваться.

Его предпоследние слова, как ни смешно, достигли своей цели гораздо лучше, чем вся их перепалка, вместе взятая.

Нуралия действительно чувствовала подсознательно весь последний год, что ей, ну а как же, действительно необходим мужчина. Однако серьёзных отношений в данный момент строить было не с кем, а просто так тешить плоть она была не готова – сказывались исторические корни и остатки воспитания.

– Как ты назвал меня, щенок? – побагровев от злости, она упустила тот момент, что была старше него лишь на несколько лет.

– Недотраханная стерва, – равдушно пожал плечами посетитель, направляясь к выходу. – У тебя с ушами что-то? Сходи к отоларингологу. Впрочем, у вас тут и с врачами напряжёнка… хреновы дикари.

За время их такого насыщенного общения русский машинально сделал несколько шагов по залу, приблизившись к ней. Теперь вот возвращался обратно.

Египтянка, не владея собой, схватила с полки первую попавшуюся бутылку и запустила ею в спину негодяя.

Как назло, это был бренди в мягком пластиковом имитаторе натурального стекла.

Щукин вздрогнул и чуть дёрнулся вперёд после удара сзади между лопатками. Затем остановился и резко развернулся:

– Совсем рехнулась? Дать по зубам?! Не посмотреть на разницу гендеров? Идиотка…

– ОХРАНА! – Нуралия решительно нажала тревожную кнопку на брелке. – Вот, кое-кому нужно объяснить правила приличия, – отдала она распоряжение через несколько секунд.

Когда сразу из двух подсобок, в том числе отрезая русскому дорогу к выходу, в зале появились четверо её сотрудников соответствующего профиля.

– Без расширений! – на всякий случай поспешно уточнила она.

Мало ли? Если этот мудак даже на Молний настучал, то и на неё может. К чему лишние неприятности?

С субтильным неудачником её здоровяки справятся и так, с выключенными нейро-концентраторами. Благо, они тренированы в лучшем зале сектора и отлично умеют выбрасывать из заведения и не таких посетителей, буде те начнут бузить.

– Эй-эй-эй, четыре танкиста и собака! – моментально забеспокоился русский. – Может, свалите обратно, откуда пришли? Вы что, совсем дикие? На людей бросаться?

– Кто здесь собака? – спокойно спросил один из охранников, приближаясь к посетителю со стороны входной двери.

– Пф-ф, ну эта самка естественно, – пожал плечами Щукин, указывая пальцем на Нуралию. – По крайней мере, лает неотличимо, ещё и укусить пытается. Эй, буйвол, а ну замер на месте!

– А то что? – всё также безмятежно осведомился первый номер, разумеется, и не думая останавливаться.

К величайшему удивлению владелицы заведения, в воздухе мелькнул кулак белого цвета.

Единственный подавший голос сотрудник охраны мешком осел на ковролин.

– Что-что, а то ушибу, – проворчал куффар задним числом, перепрыгивая через лежащее на полу тело и опрометью бросаясь в угол.

Оставшиеся на ногах трое охранников встревоженно переглянулись.

– Точно без расширений? – уточнил один из них у хозяйки. – Вон, какой он шустрый!

– Эй, кретины, сдайте назад! Я просто уйду – и никому ничего не сделаю! – русский, занимая тактически выгодное место (где его нельзя было обойти со спины), в одно касание проиграл стратегически.

Теперь, чтобы прорваться к выходу, ему нужно было делать в три раза больше движений.

Да только кто же позволит, особенно после всего.

– Без! – решительно ответила подчинённому египтянка.

В том, что трое здоровенных и подготовленных мужиков запинают одного худого пацана, она не сомневалась. Их возможные синяки в процессе её волновали мало.

А вот то, как русский справился с номером первым, заставляло думать, что он не совсем пустой.

Может, не такой он и дурачок? Или ему в полиции какие-то расширения поставили? Заодно и посмотрим, как будет трепыхаться.

Охранники решительно двинулись в направлении нарушителя спокойствия.

Первые несколько секунд групповой возни в углу прошли мимо хозяйки, поскольку происходящее было скрыто широкими спинами ребят. Только вот дальше начало происходить что-то невообразимое.

Один её сотрудник скорчился в полуприседе, баюкая ушибленный пах. Второй хрипел, оставаясь на ногах, но прижимая ладони к обоим глазам.

А вот третий, захвативший дурачка за правую руку, балетным танцором скользил по окружности в борцовском приёме.

Наконец экзекуция подошла к ожидаемому финалу. Ноги русского сверкнули в воздухе по вертикальной дуге и кретин со всего маху спиной приложился об пол.

– Слава Аллаху, – пробормотала Нуралия, сопровождая слава ритуальным жестом. – А то я уже нервничать начала, что вы с одним придурком вчетвером не справитесь…

Щукин, словно сказанное его не касалось, изобразил пружину. Как-то странно изогнувшись и упираясь лопатками в пол, не обращая внимания на почти материальный хруст в собственном плече, он в полуразвороте зарядил правой пяткой со всей дури в пах последнему бойцу. Ещё через секунду уже его левый каблук впился в живот последнего боеспособного противника.

А египтянка с ужасом поняла, что на сегодня осталась без охранников (это как минимум на сегодня).

– А вот теперь давай пообщаемся. – Побледневший Щукин с неестественно висящей правой рукой, тем не менее, достаточно бойко взделся в вертикальное положение.

Нуралия с ужасом почувствовала, что её ноги налились свинцом, а дыхание перехватило настолько, что у неё нет сил ни убегать, ни звать на помощь.

– Не тронь! – в ужасе слабо прохрипела она, с трудом выталкивая воздух из лёгких.

Её руки сами собой зачем-то стыдливо схватились за края глубоко декольтированного выреза, сводя его края вместе и пытаясь прикрыть наверняка соблазнительные для мужчин полушария.

– Я не дамся живой! Тварь! – египтянка в ужасе зашарила взглядом вокруг себя в поисках хотя бы какого-нибудь кухонного ножа.

– Как есть дура! – Кажется, русский был изумлен её реакцией по самому верхнему пределу. – Эй, ипанутая! А ты вообще как давно с такой акцентуацией живёшь?! Бл*-*-*-*-*, мне конечно было известно, что недотрах – боль! Но у тебя оно уже даже адекватность восприятия смазывает!

Одновременно со своими словами Щукин, кажется, нашёл, что искал.

Египтянка, несмотря на животный и панический страх, дальше где-то в глубине души удивилась.

Славянин поднял кисть безжизненно обвисшей правой руки вверх своей левой. Затем опёр её о верхнюю полку и изогнулся, придерживая таким образом.

– С-суки… – на лбу этого ишака выступила испарина, сам он побледнел и сжал челюсти до хруста зубов.

Одновременно русский изобразил что-то типа странного пасса, как при танце живота. Только двигался он одновременно корпусом и повреждённой рукой так, что в сумме это напоминало вращение двух параллельных окружностей.

–… ух-х-х. – Щукин, несмотря на нездоровый цвет, просветлел лицом и шевельнул локтем правой руки.

Затем пальцами кисти.

– Плечо вправил, – зачем-то пояснил он владелице заведения.

– Как? – слабо пискнула египтянка.

– По Кохеру, только без обезболивания…

* * *

Примечание:

https://m.youtube.com/watch?v=iNTFKm_JkUI&feature=youtu.be

* * *

Она уже поняла, что убивать её этот псих не будет (такие моменты женщины чувствуют безошибочно).

Правда, оставалась ещё вполне реальная перспектива его сексуального насилия над ней, всё-таки русский был высоким и достаточно крепким. Как оказалось.

Но теперь она и сама была не уверена, а так ли он неправ насчёт её недотраха? Возожно, даже в его, скота, исполнении сейчас грубое и жёсткое домогательство, пусть и переходящее в насилие, окажутся не таким уж отвратительным?.. интересно, а каких размеров причиндалы у русских…

– Да у тебя и правда крыша течёт, – к её искреннему недоумению, Щукин выглядел настороженно. – Ты ж реально в неадеквате! – не приближаясь, словно опасаясь чего-то, славянин пристально вглядывался ей в глаза.

– Не твоё дело, тварь! – египтянка почувствовала, что на неё накатывает ещё один преступ неконтролируемой ярости.

– Стоп! Села на стул! – Неожиданно изменившаяся тональность голоса проблемного посетителя ошеломила её.

Нуралия покорно выполнила команду и только после этого осознала, что сделала.

– Самое дорогое для тебя – это твои мечты и твой бизнес. – Такой странный Щукин, похоже, наполнял её необъяснимым трансом. – Уф-ф, – выдохнул он. – Теперь слушай нормально. Я зашёл к тебе только потому, что увидел арабскую вязь над входом. По убогости и тупости своей, а также по недомыслию, искренне подумал: если здесь управляют правоверные, могу обратиться за помощью. – Он добавил в тон издёвки. – Я ж не знал, что здесь наплевали на все заветы Ислама. Ошибся, сорри.

– Что бы ты понимал в Исламе, куффар! – на автомате выпалила она.

И с удивлением осознала, что полностью пришла в себя и контролирует если не ситуацию, то как минимум собственные тело и мысли.

– Там, откуда я родом, абсолютно любой христианин может зайти в любую мечеть. – Глухо выдал в ответ парадоксальное славянин.

– Зачем? – удивлению хозяйки заведения не было предела.

Их общение напоминало роллер-коустер³. По крайней мере, такая же пустота в животе возникала уже не первый раз за несколько минут.

– Например, чтоб помолиться, – пожал плечами русский. – Если его храма рядом нет, а нужда есть. Ему и слова никто не скажет. Более того, так делают, – проворчал он себе под нос. – Не сказать, что очень часто, но случается.

– Зачем?! – египтянка не успевала переваривать услышанное.

– А ведь ты сама в мечети и не была никогда, – неожиданно угадал Щукин. – Знала бы, зачем и какие люди туда ходят.

Э-э, это что, он глядит на неё с брезгливостью?!

– Я тут с семнадцати лет! – зло ответила Нуралия. – Пока поднималась и становилась на ноги, было не до того!

– А до этого?

– А то того в Бурже рядом не было мечети, умник!

– Ладно, проехали… Значит так. Шёл сюда – искренне собирался договориться. Сейчас буду просто грабить, пользуясь моментом, – интонации русского снова изменились, превратившись в будничную речь какого-нибудь чиновника. – Пищевых универсальных концентратов мне на неделю, можно самых дешёвых. По-хорошему.

– Недельная норма бывает разной! – ядовито вставила хозяйка бара и ресторана. – Откуда я знаю, сколько ты жрёшь?!

Её охранники хотя и подавали признаки жизни, и уже даже шевелились, но рассчитывать на их помощь в ближайшую минуту точно не приходилось.

– Можешь посчитать по своей физиологической норме, – кивнул дебошир. – Ещё солей пищевых, из бесплатного рациона. Просроченных приправ, которые клиентам добавлять не будешь, две упаковки.

– У меня нет такого, чего не добавила бы клиентам. – Она даже не поняла, что сказала лишнее.

– Пф-ф, везде обман, – повеселел идиот. – Тогда от заведения дашь самое ненужное.

Собирая требуемое в большой пакет, Нуралия до самого последнего момента в напряжении ожидала, попробует ли он её хотя бы облапать.

* * *

Там же, через несколько минут.

– Мы не справились. – Номер первый, придя в себя, смотрел на неё виновато. – Алия, в оправдание скажу, что ты сама запретила включать боевые расширения.

– Претензий не предъявляю, – владелица заведения тут же обозначила то, что сейчас посчитала справедливостью. – Да, это был мой приказ. Моя и ответственность. Согласна.

– Мы много потеряли по деньгам? – номер два шипел дискантом и по-прежнему держался за пах.

– Нет, – отмахнулась египтянка. – Считай, этот ишак ничего не взял. Слушайте, а какие у него могут стоять расширения?! Уж больно быстро он с вами разделался…

– Не знаю. Что-то явно боевое, но я даже не понял, что, – откровенно признался первый. – Как под грузовик попал.

– А когда он руку себе вправлял, это кто-то видел? – хозяйка рассеяно обвела взглядом мужчин. – Вы же ему нормально так руку выдернули! Что, никто даже не заметил?!

– Да нам несколько не до того было, – сверившись взглядом с товарищами, подвёл общий итог бригадир. – Значит, точно без претензий друг другу?!

* * *

Успокоившись окончательно, выпив пару рюмок, Нуралия ещё минут десять колебалась. Затем решительно вошла в чат рестораторов и набросала короткий пост о случившемся.

Если этот долбаный русский пойдёт искать работу в подобных заведениях дальше, то пусть ему это будет намного сложнее.

Разумеется, она умолчала о некоторых деталях. В частности, в её рассказе не был упомянут тот момент, что Щукин, старательно переписав содержимое своего пакета, вывел общий итог по барным ценам и заверил собственное официальное обязательство на эту сумму в её адрес.

Ей даже пришлось лично включать тогда BAR-KEEPER по его просьбе, чтобы зафиксировать долг.

Не стала она упоминать и его последних слов:

– У меня проблемы с Молниями наметились. Не знаю, как и что будет, но долг верну в любом случае.

Долбаный русский, несмотря на попытки казаться душкой, похоже, не понимал главного: справедливости в этом мире нет. И своим чистоплюйством он только раздражал.

А если ты, как идиот, стремишься к соблюдению каких-то замшелых правил и деклараций, то жизнь свою кончишь на помойке, причём гораздо раньше положенного срока.

Слюнтяям не место в этом жестоком мире. А тупой идиотизм и символизм в сумме много хуже, чем даже быть слюнтяем.

* * *

Виктория Абилхакимова, врач-интерн 7 курса медицинского университета имени Асфендиярова.

С горем пополам добравшись до своего жилища после местных ментов, внутрь вошла на удивление без проблем: рядом с дверью, на уровне груди, заменяя дверной звонок, призывно светился красным огоньком уже знакомый по полиции сканер.

Положила к нему палец – и через тридцать пять секунд уже делала ревизию места обитания.

Неожиданно, реальность оказалась не такой пугающей, как ожидания. Практически двухкомнатная квартира, со своей уютной (!) кухней, образующей с гостиной студию. Самый обычный санузел; и не сказать, что ужасный.

Даже двуспальный траходром в спальне! Вместе с имитацией кактуса в большом горшке и искусственной шкурой на полу.

Некоторые детали, типа мебели и неуловимых черт бытовой техники, навевали мысли о казённом единообразии, но это не удручало.

А ведь уютно, чёрт побери! В Алмате, даже уже работая, о такой квартире я могла б мечтать в лучшем случае лет через десять!

Уже молчу, обставь родное государство её хоть такой казенной мебелью, я бы молилась за здоровье и президента, и премьера, и обеих палат парламента! В церкви и мечети попеременно.

* * *

Примечание.

Двухкомнатный блок Виктора Щукина после уборки.

* * *

И то, ещё очень большой вопрос, получилось ли бы встрять в какую-нибудь государственную программу финансирования этой покупки. А без этого, ипотечные ставки в первой столице обычного врача способны нокаутировать похлеще боксёра-профессионала.

Как и цены. На последний момент, когда тот мудак выстрелил мне в лоб в красной зоне ХАЛЫК АРЕНЫ, стоимость одного метра в Алматы больше чем в два раза превышала Турцию (причём последнюю – не в еб*нях, а вполне себе на берегу Средиземного Моря).

А уж если сравнивать качество жилья… Скажем деликатно. С Анталией наши алматинские Шанырак или даже Самал сравнивать нельзя.

Мой предшественник, судя по кучам мусора и пыли АБСОЛЮТНО ВЕЗДЕ, был самым настоящим свином. Не знаю, что творилось у него в голове, но явно похоже на доминанту внешнего локуса контроля.

Есть же вечно ноющие и изрыгающие тонны претензий?

"Мир – говно!". Или "Страна – говно!". Или "Люди – незаслуживающие ничего хорошего козлы!".

Так, стоп. Вот последний пункт как раз в точку. Пока не могу утверждать наверняка, но по первому впечатлению с людьми здесь и правда непросто…

В общем, страна и мир действительно могут быть несовершенными, да. И даже очень! Но это никак не отменяет потенциала любой особи: прокачивайся по своим иерархиям – и будет тебе счастье!

Когда закончила уборку, в мусоропровод на площадке перед квартирой выбросила три кубометра мусора в пакетах. Вот же скотина наш с квартирой предыдущий хозяин…

Однажды на военке, на четвёртом курсе, у нас были кое-какие совместные мероприятия с американцами. Вот тот высокий мужик с их стороны очень хорошо сказал: "Хочешь быть счастливым – научись хотя бы застилать за собой постель каждое утро. Поверь, даже это несложное действие поднимет качество твоей жизни радикально уже через неделю".

* * *

На столе гостиной, к моему удивлению, находился открытый лэптоп. Всем видом намекая, что он в рабочем состоянии.

Странно. Я уже думала, за этим телом вообще ничего такого не водится. Может, этот ноут тоже казённый?

Меня подмывало засесть за него сразу после входа в квартиру, но ни один нормальный человек в таком сраче сосредоточиться не сможет (тут неточно: это же тело как-то могло? Ему, кажется, было вполне комфортно и в беспорядке жить…).

Дополнительно, порадовала здоровенная пластиковая бутылка воды литров на двадцать, почти как там. Между прочим, запечатанная.

При физиологической норме ну пусть два литра в сутки, это почти декада времени. А если экономить и пить по полтора литра, то и вовсе полмесяца.

Настроение стремительно улучшалось.

Местный интернет оказался весьма похожим на наш. Видимо, нейрофизиология – в достаточной степени константа. Да и вообще интерфейс трофейного ноута был вполне себе интуитивным.

Наметив перечень точек общественного питания (как и советовал детектив Сэм) в округе, не откладывая в долгий ящик, хлебнула воды с запасом и пошла по азимуту. Предварительно запомнив карту окрестностей.

Где-то на задворках сознания теплилась надежда, что у тела должен быть и смартфон либо его аналог – ну очень на то всё бытовое окружение указывало.

К сожалению, двойной обыск ничего не дал. Только что на потолке не посмотрела.

* * *

А вот самый первый визит в место, с которым связывала свои самые большие ожидания, оказался совсем не таким удачным, как хотелось бы.

Можно сказать, еле ноги удалось унести.

С другой стороны, насчёт удачи, это как посмотреть: наступая на глотку собственной совести, практически кулаками выбила физиологический рацион питания на неделю. Так что, недельная проблема физического выживания хоть как-то решена, хотя и придётся потом за это как-нибудь расплатиться.

Попутно – сама себе без анестезии вправила вывих, заработанный в процессе деловых переговоров. Суки…

А ещё мне нужно срочно искать рентген: кажется, треснули рёбра. Там не чувствовалось, но такое ощущение, что уже по пути обратно из-за пакета в руке последствия перешли в пике.

Прислушиваясь к себе в течение десяти минут уже дома, прихожу к выводу: отломок седьмого правого ребра в плевральную полость и лёгочную ткань как минимум уткнулся. Точнее сказать не могу: больно. Очень больно.

Опять же, по тем же личным ощущениям, очень похоже на начинающийся отёк. Плюс видимая гематома в месте сломанного ребра, б**…

Если не получить хирургической помощи (причём в полноценном стационаре – операция торакальная и серьёзная), в ближайшие сутки можно повторить свой подвиг там.

Преставиться, иначе говоря.

Только где эту помощь здесь искать? Если даже уважаемые государственные служащие пользуются аптечкой из ящика рабочего стола? И понятия не имеют о докторах?

Через некоторое время начинается одышка. Гемоторакс?⁴

Если артерия небольшая, какое-то время у меня ещё есть. Блин, как же жить хочется…

Сейчас бы всё отдала за самый завалящий пульсоксиметр. В госпитале он у меня вообще постоянно на шее висел.

Ещё через какое-то время начинаю явственно ощущать полноценную одышку: сатурация действительно падает.

Что ж делать…

* * *

¹, ² Нуралия слегка ошибается, вернее, не знает. Вообще-то это уже казахское слово. Но да, казахское ЖӘЛЕП происходит от перс. «джалаб» (جلب‎). Обозначает проститутку, распутную женщину (также имеет значения «подделка», «скот для продажи»). В свою очередь, заимствовано в персидский из арабского, где «джалаб» означает «рабы; ввозимый товар».

Нюанс. В русском языке шлюха, бл*дь и проститутка – это три разные модели поведения. Пардон за натурализм.

В казахском – жәлеп одна на все три случая жизни и, так сказать, совокупно объединяет эти ипостаси.

Потому Нуралия точно [интуитивно] почувствовала глубину оскорбления.

³ Американские горки.

⁴Скопление крови в плевральной полости. Является следствием кровотечения из сосудов лёгких, внутригрудных ветвей крупных сосудов (аорта, полые вены), грудной стенки, средостения, сердца или диафрагмы.