Текст книги "Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4 (не уверен, утром перечитаю)

– Девочка, а тебя не учили, что если грубить старшим – ты можешь очень больно получить по попе? – не убирая улыбки с лица, вопросительно поднимает бровь... хм, и кем её считать?

Красоткой в возрасте?

С одной стороны, тридцать пять лет, конечно, не возраст. Особенно при достижениях местной косметологии и медицины.

С другой стороны, это знаю я-старый. А любому другому пацану, возрастом до двадцати, баба в тридцать пять и правда если не бабушка, то, как минимум, мамаша. Для некоторых определенных целей совсем непригодная...

– Женщина просто здорово выше окружающих, да. Но внешне очень даже ничего, – говорю подруге, возвращая оценивающий взгляд высокой.

Цубаса больно задвигает мне локтем в ребра.

– За что?! Это один знакомый из девятого бюро мне советовал в любых непонятных ситуациях быть самим собой, – на всякий случай, отступаю на полшага сторону. Затем всё же обращаюсь к Кано. – Мамаша, вы произвели на меня неизгладимое впечатление своими формами. При некоторых других обстоятельствах... – тут не договариваю, красноречиво играя бровями. – Но согласитесь, – на всякий случай, обнимаю красноволосую за плечи. – Каким надо быть дебилом, чтобы в мои годы ровесницу променять на женщину, которая и правда более чем в два раза старше?!

– Мой разговор к тебе гораздо более серьезен, чем может показаться на первый взгляд, – с тяжёлым взглядом заявляет бабища. – Слова давать не буду, но обозначу: планирую сделать общение выгодным нам обоим.

Она многозначительно и многообещающе таращится мне в глаза, не мигая при этом.

– Кано, не хочу показаться невежливым, но... да мне наплевать, что ты планируешь. У меня своя жизнь – и тебя в ней нет. – Обнимая Цубасу дальше, пальцами чуть сильнее сжимаю её плечо, подавая невербальный сигнал.

– Да, – коротко отвечает красноволосая в ответ на мой невысказанный вслух вопрос.

Всё-таки, есть плюсы в близкой эмоциональной связи.

Я хотел спросить, есть ли за тонированными стеклами минивэна кто-то ещё, и представляют ли они для нас опасность – если да.

Кимишима только что ответила положительно на оба вопроса. Черт.

– Вы знаете, кто я. Но вас это не пугает, – рассуждаю вслух. – Судя по вашей уверенности, моего отца и его босса вы уже списали – потому что дети всегда вне игры... и за меня б мстили. Если вы так ведете себя на улице, где полно свидетелей, то...

– НЕТ. – В мои рассуждения вмешивается красноволосая. – Она на связи с первым бюро; скорее всего, через кого-то из девятки. Вот ей и списывают грехи. До поры.

– А ты кто? – кажется, высокую проняло. Потому что на Цубасу она смотрит, как кот на кобеля.

– Да иди ты в жопу! – искренне возмущается в ответ моя одноклассница. – Мне что, тебе анкету заполнить?! Или отчёт прислать?! О, а сейчас она через концентратор вовсю рыщет по базе, пытаясь там найти меня, – абсолютно спокойным тоном добавляет Кимишима, обращаясь ко мне. – О, гляди! Видишь, у неё зрачки в разных режимах?! По фотографии меня ищет, хе-хе. Это непроизвольная реакция на расширение, потом расскажу, – многообещающе говорит Кимишима чуть хриплым голосом.

– Не понял, что значит зрачки в разных режимах.

– Блин, у неё на одном зрачке дилататор сейчас работает, а на втором – сфинктер! Ты что, не видишь?!

– Нет, – на всякий случай, присматриваюсь к глазам Кано, но ничего такого не замечаю.

– Тебе прошивку на концентраторе надо менять, – ворчит Цубаса недовольно. – Со стороны головы...

– Девочка, если ты хотела обратить на себя моё внимание, считай, тебе это удалось, – достаточно прохладно заявляет наша непрошенная собеседница.

– О, нет совпадений по базе значит, – философски подытоживает в мой адрес Кимишима, демонстративно не обращая внимания на женщину. – Маса, помнишь те мои расширения, которые тебе не понравились? В своё время...?

Теперь мою руку чуть сильнее, чем нужно, сжимает она.

Первым делом в голову приходит имитация инфразвука.

– Это там, где с имитаций начинается? – уточняю иносказательно.

– Угу... Вот у этой старой бл#ди пакет в пару раз мощнее, – озадаченно предупреждает Цубаса. – Чем у меня был.

– Как поняла?! – весело спрашивает высокая, явно на что-то решаясь.

Видно по ее лицу.

– И нафига было её провоцировать? – теперь ворчу я. – А мне отдуваться, судя по всему...

– Пожалуйста, сядьте оба в мою машину – и никто не пострадает, – вроде как вежливо предлагает Кано. – Это последняя просьба, переходящая в предупреждение.

– Хоть намекните, в чём интерес? К простым школьникам? – попутно задвигаю Цубасу себе за спину.

– Все просто, – высокая переводит взгляд на меня. Теперь её тон и вид максимально серьезны. – Если это поможет сделать так, чтобы ты не брыкался... Ты организовываешь турнир по фулл-контакту. Школьный. То есть, среди несовершеннолетних, – тут же поправляется она. – До последнего времени ты был полным тюфяком. А сейчас, судя по постановке вопроса в анонсе, заявился участником, считая себя чуть ли не фаворитом. Значит, что?

– У неё инфа о тебе из девятки, – буднично сообщает Цубаса сбоку. – Точно оттуда.

– Значит, что? – повторяю вопрос, как дурак.

– Значит, организация твоего отца поставила тебе какие-то очень интересные расширения. Раз ты рассчитываешь выиграть. И программное обеспечение, которого нет в реестре Информационной Академии, но лично я бы очень хотела о нём знать. – С сакраментальной улыбкой отвечает дама.

– Зачем оно вам? – дурака из себя не корчу.

Действительно искренне не успеваю за ней мыслью.

– Она думает, что у вас есть решения по нашему с тобой возрасту, – переводит мне на нормальный язык красноволосая. – Какие-нибудь комбинации настроек нейро-концентратора, подобранные опытным путём. Что не совсем законно на несовершеннолетних.

– Что совсем незаконно, если учесть возможность недекларируемого программного обеспечения, – улыбается во все тридцать два женщина. – Скажем так. Я ехала общаться по одному поводу, но сейчас вижу, что эта информация мне тоже очень нужна. Масахиро, пожалуйста, просто сядь в мою машину. Со своей подругой. Будь хорошим мальчиком, обещаю – никто не пострадает.

– А ведь батю, похоже, в расчёт уже никто не принимает, – озвучиваю вслух то, что на язык просится само. – Или там и правда китайцы настолько глубоко гнездо свили, что японских законов уже никто не боится?

За какую-то долю секунды по зрачкам Кано действительно словно пробегает волна.

Её рука размазывается в воздухе – настолько быстрым является движение. Ладонь при этом несётся в сторону моей щеки.

По опыту общения с Цубасой я уже знаю: при тактильном контакте – эффект как от инфразвука. В моё время таким водолазов глушили, братва из ПДСС. Поначалу, правда, до разработки генератора, были вообще лимонки... вместо инфразвука...

***

Цубасе на какую-то долю секунды показалось, что идущая от длинной волна если и не парализовала товарища, то, как минимум, сбила ему концентрацию.

Она только слышала о прикладных возможностях одного интересного комплекса – потому что это был не её уровень ни по возрасту, ни по специализации.

Похоже, она сейчас наблюдала программный продукт именно того сорта. В действии.

К счастью, ограниченность Масы – тоже оружие. Это стало понятным в следующий момент.

Раскрытая ладонь Кано неслась к щеке товарища, а тот как будто провалился в воспоминания.

В принципе, так это расширение и работает, с досадой закусила губу Цубаса.

С самой длинной справиться ещё было можно, вдвоём. Но сидевшие в минивене за тонированными стеклами спутники визитерши не оставляли шансов...

Додумать эту мысль красноволосая не успела.

Во-первых, словно вынырнув из омута наваждения, она поняла, что длинной удалось заморочить её саму.

Одновременно с этим Маса, проскользнув под ладонью Кано этим своим нырком (кстати, прописанным в его личной нейросети мозга до уровня безусловного рефлекса – вот это труда вложено, тупого...), попросту ахнул кулаком в центр подбородка женщины.

– Хуясе, – выдохнула Цубаса с облегчением, хотя расслабляться было рано. – На тебя её мороки не действуют.

Кано повалилась на землю, как стояла – на прямых ногах.

Из машины тем временем уже лезли ее сопровождающие.

– Какие мороки? – уточнил товарищ, абсолютно не заморачиваясь той опасностью, которая таилась в возможности других людей влиять на твой нейроконцентратор.

– Долго объяснять, десять секунд мне дай, – выдохнула красноволосая. – Звоню в полицию. Они базовую станцию тормозят...

Смартфон действительно тормозил вот уже четверть минуты как.

Бывшая курсант Информационной Академии могла бы сказать очень многое о том, что снаружи очень сложно вмешаться в работу мозга, который... кхм, нет. Не «не работает».

Скорее, который работает по собственным алгоритмам, не предназначенным для сопряжения со сложной конфигурации внешними гаджетами.

Программные продукты и расширения, которые сейчас демонстрировала длинная, были рассчитаны прежде всего на вмешательство в высокоорганизованный симбиоз мозга и нейро-концентратора.

А у светловолосого друга речь о высокой степени взаимодействия с техникой не шла, как будто ему было девяносто лет.

Оказывается, и в тормознутости есть свои плюсы, мелькнуло у Цубасы в тот момент, когда она, наконец, дозвонилась, куда хотела.

Маса, добросовестно прикрывая её с фронта, уже вовсю обменивался ударами с выскочившими из машины.

Глава 5

– Муниципальный департамент... дежурный офицер... – появившийся в окошке вызова правоохранитель, заинтересованно глядя через плечо Цубасе, выдал стандартную форму приветствия. – Что у вас происходит?! – в конце он всё-таки не сдержался.

– Нападение на двоих несовершеннолетних, спортзал... Улица... Угол... – младшая Кимишима буквально за секунду продиктовала, куда ехать.

К её облегчению, отвечавший на вызов младший офицер, одновременно с её словами, выбивал прямо-таки невозможную дробь на виртуальной клавиатуре.

– Какая у вас прошивка хорошая, – проворчала она в самом конце, имея ввиду личные настройки нейро-концентратора своего собеседника. – Через сколько спасёте?

– Уже едут, – не чинясь, проинформировал парень. – Ближайший патруль сейчас будет.

– Какой норматив? – поинтересовалась красноволосая, за долю секунды до этого убедившись, что Маса, как ни странно, справляется вполне пристойно.

– Было сорок пять, – кивнул ей младший офицер, видимо, сообразив, что разговаривает с частично осведомленным человеком. – Через половину минуты будут.

***

Как только эта высокая и необычная женщина падает, из микроавтобуса тут же начинают вылезать пассажиры. Вернее, пассажирки.

Бить женщину было неприятно, особенно кулаком по лицу. Но с возрастом появляется вполне определённое ощущение, когда действовать лучше, чем не действовать.

– Н-на..! – в эмоциональном запале, первая подлетает ко мне, словно на крыльях, и пытается ударить в пах.

Как по мне, четыре девицы из вэна – это очень странный выбор кадров для силового захвата.

Или эта Кано действительно планировала меня уговорить словами? А приехавшие с ней особи женского пола – так, по разряду свиты?

Хм, теперь и не спросишь.

Да, девиц четверо. Никаких мужчин следом за ними из микроавтобуса не появляется.

Дамы пребывают в великолепном мышечном тонусе и, говоря языком Цубасы, имеют в активе какие-то прикладные приложения и расширения.

Делаю шаг навстречу первой и бью кулаком в её колено сверху, словно забиваю сваю.

Нетехнично, если говорить о боксе, но тут и не бокс.

Я уже более-менее разобрался в теории. Нарабатываемые по-старинке до автоматизма навыки формируют в мозгу нейросеть. Она, эта нейросеть, может быть любой и управлять чем угодно – от навыков бокса до синхронного перевода с иностранных языков.

Местный нейро-концентратор, при умении с ним обращаться, может сэкономить тебе механическое время, которое ты тратишь на освоение базовой техники.

Вот у этих четырёх девиц что-то типа этого и проработано. Судя по культуре движений.

В том вопросе, которым они сейчас занялись со мной, лично я бы, на их месте, на технические новшества полагался очень ограничено.

– Х-х-хо!.. – вторая, маленькими смешными приставными шагами, выдаёт какие-то мышиные удары кулаками перед собой, с двух рук.

Что-то подобное видел в местных фильмах о боевых искусствах. Сам удар, на первый взгляд, не акцентированный. В серии, по идее, его вообще можно пропускать без забот, хоть и в голову.

Наученный предусмотрительной Цубасой, старательно избегаю контакта даже с кожей её рук. Мало ли, какие арсеналы хранятся в их закромах, помимо инфразвука.

Лучше перебдеть, чем недоб...

Выдержав недосягаемую для неё дистанцию ровно пять ее холостых взмахов (хотел три, но что-то подсказало – пусть выработается), выбрасываю правый кулак поверх её смешной имитации левого.

Попадаю на пять. Чувствую, что ломаются два её передних зуба в верхней челюсти.

Девицу это не останавливает. Моё ей уважение бы, но в других обстоятельствах.

Она всё равно немного поплыла, а четверть секунды – это очень много.

Следом за зубами верхней челюсти у неё ломается и нижняя, уже от крюка моей левой, которого она не видит.

Именно поэтому я никогда не любил держать руки высоко, как это полагается в теории – на сверхкороткой дистанции, кроме прочего, сам себе заслоняешь обзор[1]1
  Попенченко боксировал весьма немало с раскинутыми руками или с опущенных рук. Считается грубой ошибкой техники, его в т.ч. из-за этого в сборную не брали, несмотря на 5 что ли побед на Чемпионате Союза подряд.


[Закрыть].

В чистом академическом боксе это как бы и не проблема, но в Ташкенте, после войны, когда я начинал, лично у меня из сотни реальных боёв по академическим правилам было хорошо если три. Остальные были больше похожими на то, что происходит сейчас.

Крепкая на удар мадам, "потеряв" обе челюсти, опадает подобно сжимающейся пружине и присоединяется к самой высокой на асфальте.

Та, что получила кулаком в колено, сделала пару пробных шагов. Нетвердо поначалу, но за эти пару секунд оправилась.

Пока она окончательно не пришла в себя, принимаю решение обостриться: подходя вплотную к ней, почти оставляя её за спиной, всаживаю локоть ей в висок.

Нокдаун, не нокаут.

Странно. Такое впечатление, что у них, во-первых, болевой порог вообще на каком-то запредельном уровне – а сосудистый тонус головного мозга как у робота... Надо ломать черепную коробку, чтобы их мозги что-то почувствовали...

Сближаясь с оставшимися двумя, эту оставляю у себя за спиной, попутно вбивая пятку назад ей под колено.

Она падает на колени, но мне пока хватает и этого.

Моя красноволосая подруга, хотя и старалась не показать, отчего-то их всех очень здорово испугалась.

Выяснять в деталях не было возможности, но я на всякий случай тоже решил поберечься. Пока что первое впечатление – женская боеспособность именно этого коллектива очень сильно преувеличена.

Если мне не изменяет внутренний хронометр, деремся менее десяти секунд.

Оставшаяся пара расходится с широким разносом, устраивая мне два разных фронта, из которых надо выбирать один.

В этой ситуации надо отходить назад, разрывая дистанцию и смещаясь к любому из двойки.

К сожалению, у меня за спиной Цубаса. Из плюсов – она уже дозвонилась и почти закончила разговор. Вдвоём, против этих двоих, мы их точно запинаем.

А с другой стороны, шапкозакидательство неуместно. Мало ли, какие ресурсы хранит модифицированная нервная система? Сэй Нагано в своё время меня не сильно впечатлил, но ведь эти же бабы на что-то рассчитывают?

Рассчитывали...

Кимишима-младшая в своё время очень прозрачно мне продемонстрировала: здесь даже щелчком ногтя по уху могут нокаутировать.

Может быть я – ретроград, застрявший в другой эпохе. Ничего не понимаю в современной нейрофизиологии, но прямо сейчас уверен, теперь уже опытным путём: качество навыка тоже может быть разное.

Примерно как качество гемоглобина в крови. Казалось бы, одна и та же молекула – а у некурящего и выступающего стайера это будет чуть другой гемоглобин, чем у престарелого алкоголика.

То же с навыками.

Вот одна из девиц, красиво взлетая в воздух примерно на высоту моей груди, летит на меня с невообразимо красивым ударом ноги.

Который достаточно просто "облизать" корпусом, чтобы оказаться у неё за спиной.

Слышу, что красноволосая закончила общение с местной полицией и занялась прыгуньей лично.

Я, кстати, в своё время замечал на соревнованиях: поначалу полный зал и крики с трибун тебя очень тревожат и отвлекают.

Но на каком-то этапе, боёв после пятнадцати, твоё сознание словно раздваивается: тело и воля действуют по своей программе, поскольку ведут бой. А мысли вроде как образуют третью плоскость и существуют независимо. Знал ребят, которые даже все крики со зрительских трибун и команды тренеров, звучавшие в течение их боя, могли пересказать. Почти ничего не упускали.

С оставшейся на ногах мы без затей бьем друг другу навстречу.

Я оказываюсь чуть быстрее и точнее. Она тоже "плывёт", остаётся только добить.

***

Кано заворочалась и мгновенно пришла в сознание, обнаружив себя лежащей на земле.

Внутренний интерфейс нейро-концентратора выдал сообщение о повреждённой зубной эмали и незначительных кровоизлияниях между какими-то там секторами головного мозга (или оболочками?).

Ничего себе, пацан... А ведь она была права: это у него явно какой-то очень специализированный программный блок.

Она зло усмехнулась: как будто вообще аппаратный.

Впору заподозрить у белобрысого нейро протезы – модифицированные нервные окончания, подающие на его мышечные волокна сигнал совсем другого качества. Ничем другим текущий итог их «общения» не объяснялся.

Четверо сопровождающих (включая бывшую на месте водителя), которых она взяла с собой скорее для проформы, валялись рядом с ней. А по улице, мигая всеми сигналами, к ним неслась полицейская машина.

А ведь нейропротезирование находится в зачаточном и лабораторном состоянии даже у государства. Неужели якудза, как прогнозировали в одном из вариантов аналитики, первыми прошли предсказанную дорогу?

У Кано некстати понеслись совсем неуместные мысли. На этом уровне развития, купить самую современную лабораторию может практически любая серьёзная корпорация (вернее, собрать из блоков – «спасибо» нынешнему индустриальному уровню).

А в научном и исследовательском процессе первым придёт к финишу не тот, у кого толще мошна или есть иллюзорная государственная поддержка.

Сейчас рулят мозги и работоспособность. Если в лаборатории якудзы персонал умнее, работоспособнее и больше сконцентрирован на результатах – итоговый результат они могут получить даже быстрее этого самого государства. Главное – банально угадать точку приложения усилий (проще говоря, оптимальную конфигурацию биотехнологического решения).

Неужели долбаные Джи-Ти-Груп обскакали её на её же поле?! Это ведь был её приоритет и её поле деятельности! Не совсем законное, оттого настолько прибыльное...

В следующий момент она решительно села прямо на земле и выбросила из головы все лишние мысли.

Додумать стратегическое можно и потом. Сейчас главное – распутать текущий узел.

***

Полиция подъехала, как и прогнозировалось. Цубаса удовлетворённо кивнула сама себе – а в следующий момент неосознанно напряглась.

Что-то было неправильно.

Маса практически в одиночку размазал четверых противников из пяти, неважно, что женщины.

Об организации Кано ходили самые разнообразные слухи, в том числе – среди профессионалов. Длинная (и теперь красноволосой это было понятно), явно занимала нишу не совсем легальных исследований, переходящих в область практических пилотных решений.

Младшая Кимишима, глядя на выбирающихся из машины полицейских, решительно взяла под руку светловолосого: ей это парадоксальным образом помогало сосредоточиться.

То, что и у девиц, и у Кано на концентраторах стояли нелицензированные расширения и продукты, бывшей курсантке после короткой драки стало яснее ясного. Повинуясь необъяснимой паранойе, Цубаса, чмокнув для самоуспокоения товарища в висок губами и поймав его удивленный взгляд (вместе с приливом вдохновения, да) сразу же вывела на внутренний интерфейс самый стандартный протокол анализа тактической ситуации.

Замерев на долю секунды перед виртуальной клавишей выбора алгоритма, она решительно сосредоточилась на анализе телеметрии. Да, человеческий организм – не специальный сканер. Но иногда и собственной нервной системы, должным образом тренированной, хватает в роли...

А вот в роли чего – это уже был вопрос. Цубаса с изумлением обнаружила в строке наиболее вероятных вариантов происходящего рядом, ни много, ни мало, закрытый обмен пакетами данных между Длинной (она же Кано) – и заторможено глядящим на неё старшим полицейского наряда.

***

Когда прибывает полиция, я с облегчением частично выдыхаю.

Вроде бы, драка с бабами – не ахти какое событие, да и гордиться нечем. С другой стороны, моя вторая половина откровенно транслирует опасения во все стороны.

Цубаса в принципе не является паникёром, потому её невербальные сигналы воспринимаю как руководство к действию. И тоже до конца не расслабляюсь.

Если бы не её следующие слова, я бы, скорее всего, этот момент банально пропустил: буквально на секунду или полторы в воздухе словно словно виснет какая-то пауза.

По личному опыту знаю: после адреналиновых всплесков изменяются и точность анализа, и скорость мышления. Но Цубаса, в отличие от меня, дружит со своим нейро-концентратором. А технику, как говорит она же, не обманешь.

В следующий момент она как-то заморожено шепчет мне на ухо, судорожно сжимая мой бицепс:

– Не та полиция!.. Левый наряд!

Старший страж закона, не говоря ни слова, оставляет у себя за спиной пятерых напавших на нас баб. Кано, что характерно, первой пришла в себя и даже встала на ноги.

Полицейский направляется к нам, всё так же молча и будто нащупывая на поясе пластиковые фиксаторы, в этом мире заменяющие наручники.

Имитирую шаг назад, качаясь корпусом обратно.

На самом деле тут же делаю шаг вперёд, убирая голову с воображаемой прямой, соединяющей мои и его глаза.

А мой правый кулак впечатывается в ямочку над его верхней губой, как по маслу.