Текст книги "Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Семён Афанасьев
Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 2

Глава 1

– Не заговаривай зубы! – злобно шепчет Ю. – И не ори! Мать с Мивако дома!

– Я ровно на пятнадцать минут. Пожрать, переодеться и валить дальше по азимуту.

– ТЫ же к себе в комнату сейчас?

– Ну да.

– Пошли. – Она, чуть ли не подталкивая меня в спину, неотступно сопровождает по всему коридору.

После чего плотно закрывает двери моей комнаты изнутри.

– Ты не понимаешь, что, отказывая женщине, ты её унижаешь? – рубит в лоб моя местная вроде как местами сестра, толкая меня на низкую кровать и усаживаясь на полу, напротив. – И что нам с тобой ещё, чисто теоретически, тут жить и жить? После всего этого?

– Жёсткий аргумент, – соглашаюсь. – А самое главное – типично бабский. Я тебя услышал.

– Лучше бы ты ночью вёл себя как мужик, а не… ! – в запале изображает шипением кобру Ю.

– Прикольно. Я ещё и виноватым получился. А давай посмотрим на это всё с моей стороны? Ну, пусть на неделю вперёд. Или на две?

– Я чё-то не поняла, ты сейчас о чём?! – непонимающе хмурится она. – Тебе вообще какая печаль?! Вставил, вынул, счастливый захрапел!

– Ну допустим. Допустим, всё как ты говоришь. Вставили, вынули, захрапели. Потом через неделю или две мы оба наигрались, а у тебя заводится парень. Может такое быть?

– Вполне. Нормальный ход событий. И чё?

– А ты от него про нас с тобой всё скрывать будешь? Или – каждый раз коситься на меня, когда он сюда приходит будет?

– Э-э-э…

– А если пойти чуть дальше и предположить, что он будет очень серьёзно к тебе относиться? И – потенциально – будет очень болезненно воспринимать, к-хм, как бы тут поделикатнее… твои некоторые смелые эксперименты, оставшиеся в прошлом? Сказать тебе, что будет дальше?

– Что? – уже гораздо более озадаченно и почти конструктивно спрашивает Ю.

Демонстрируя даже подобие некой мысли во взгляде

– Сейчас у нас с тобой практически нет друг от друга секретов, согласна?

– Да, – помолчав, отвечает она.

– В некоторых моментах, пожалуй, мы действительно как брат и сестра. В том смысле, что ты вон ради меня каких-то мужиков даже организовывала. Когда с Сэем дуэль была. Хотя и не без мата, – смесь, припоминая неподдельные и искренние впечатления Ю в тот момент.

– Попросила знакомых мужиков с отцовской работы, – хмуро констатирует она, качая головой, словно маятник. – есть там одна бригада… Они периодически подкатывают деликатно, когда я в тех местах бываю. Вот, как раз пригодился номер бригадира. Когда сказала, что у брата могут быть сложности, они без проблем вписались. Бы. Но ты всё сам отменил.

– Потому, что сам справился… Думаем вместе дальше. А вот если бы ночью мы с тобой, как ты хотела, ты-дым-ды-дым, то что бы сейчас было? – Просто смотрю на неё и ничего не объясняю.

Некоторые вещи в этой жизни нужно проходить своими ногами и самостоятельно.

– Ну, у тебя и сейчас стояк, – не задумываясь, выдаёт она. – После ночного, ты бы относился ко мне, как … кхм…

– Как к скорой помощи, – подсказываю. – Вполне определённого плана. Говорят, у нас в школе есть такая девочка. Я, правда, лично с ней не контачил на эту тему, но всё возможно. Но ты продолжай, продолжай.

– Относясь ко мне, как к скорой помощи, ты бы сейчас втихаря затащил бы меня к себе. Под предлогом того, что всё равно моя комната занята Мивако, – начинает доходить до неё. – И вообще, мог бы пользоваться каждой подвернувшейся ситуацией, хоть в ванной хоть где. Бля-я-я-я…

– «Добро пожаловать в сексуальное рабство», – изображаю голосом фрагмент одного мультипликационного сериала весьма определённого содержания. – Причём, заметь. Мои мозги работали бы в эту сторону независимо от меня. Просто потому, что мозги всегда думают и хотят по пути наименьшего сопротивления.

– Бля-я-яя…

– Ну и следующий вопрос: а у тебя были бы шансы увернуться? Либо – ты бы себя после этого как вела?

– П#здец был бы, – озадаченно выдаёт сестра, откидываясь назад и задумчиво разваливаясь на полу. – Один раз побалдеть – это одно. Особенно если по пьянке и по приколу. А на каждый день попадать, как на работу… ещё и без вариантов… бля-я-я-я… И ведь не откажешь! Предложила сама – постоянно тебя ублажай. Если ты сам не уймёшься.

– А с чего мне униматься?! – резонно возражаю ей. – Возраст самый то ни на есть мозголомный. Когда все эти гормоны реально крышу рвут.

– Откуда ты такой умный? – хмурится Ю, пялясь в потолок.

– Это ещё не всё. Даже если бы я проявлял чудеса такта, деликатности и предупредительности, с каждым днём мы всё равно больше и больше сторонились бы друг друга. Объяснять, почему?

– Почему? – заторможено выдаёт она.

– Потому что некоторые действия в нашей жизни носят невозвратный характер, – припечатываю. – И если ты не понимаешь этого на тему того самого, то я просто подожду, пока тебя не проймёт.

– Слушай, а ты вот это всё прямо тогда, ночью сообразил? – она отчего-то оживляется, садится на полу и хватает меня за ступню, начиная с силой вдавливать ноготь моего большого пальца. – Ты ж сам говоришь, гормоны крышу рвут. Чего не стал тогда…? Возможность же шикарная? Ну и я тебе нравлюсь, в том самом плане.

– Если отвечать твоими словами, то мне сейчас любая понравится. В том самом плане. Лишь бы было, куда. И без обязательств. Не понимаешь?! Если говорим о чистой физиологии, то мне сейчас всё равно, какая баба будет рядом на этом этапе – главное, чтоб симпатичная. А у тебя, кстати, чудесная подруга! С большими сиськами, которая мне и телефон даже оставила. Вот теперь ты скажи: если в уме держим обязательства, то кого бы ты выбрала сама на моём месте из вас двоих?

– Не смей! – непоследовательно вспыхивает Ю.

– Почему? – тут я искренне удивляюсь.

– Потому что я тебе запрещаю! – запальчиво шипит она и начинает выкручивать мою ногу в суставе.

– Пф-ф-ф-ф-ф… Ну-ну… – перевернувшись на живот, пытаюсь выдернуть у неё иммобилизованную конечность.

Это мне частично удаётся, правда, в её руках остаётся мой носок.

Именно в таком положении нас застаёт неожиданно входящая ко мне мама (слава богу, что мы при этом находимся на более чем пристойной дистанции).

– О, вы помирились? – вроде как с облегчением вздыхает она. – Мы с Мивако проедемся к ним в офис. Не теряйте нас.

*********************

Мао Курата была обескуражена: как ни парадоксально, но, похоже, ничего ночью не было. По крайней мере, как заснула тогда по пьянке рядом с Ю, так с ней же и проснулась. И одежда вся на месте без изменений.

Ч-ч-ёрт. Из такой хорошей идей подобраться к пацану поближе, совмещая приятное с интересным и полезным, ничего с наскока не вышло.

Ладно. Есть же сказка о черепахе, обогнавшей на соревнованиях по бегу зайца?

А не набрать ли нам в этой связи подругу? Тем более, та сегодня с утра валялась пьяная, не вязала лыка и до занятий в университете так и не добралась.

На звонок Ю ответила сразу. Камера её смарта показала, что она находится в комнате своего брата, тот сидит без носка и задумчиво с ней о чём-то разговаривает.

Хм. А сам носок через секунду обнаружился в руках подруги. Интересно, да чем это они там занимаются?!

Поболтав о приличествующих случаю отстранённых моментах типа погоды и самочувствия, Мао Курата в следующий момент сделала предложение, которого сама от себя не ожидала:

– Ю, хочешь, я с материалами лекции приеду? Позанимаемся вместе? Ты же пропустила сегодня, – добавила участия в интонации представительница одной из младших ветвей Ходзё.

– Давай, – чуть удивлённо согласилась подруга. – Если тебе самой удобно – конечно приезжай.

Вот и отлично.

___

К удивлению самой Мао; когда она, бросив всё, как малолетка понеслась в дом к Асадам через добрую половину города, кроме самой Ю, она там никого не застала.

В первый момент Курата, как дура, поначалу даже разволновалась в предвкушении. Когда сестра белобрысого деловито предложила в прихожей:

– Погнали к Масе в комнату? Там удобнее будет, моя пока занята.

А в итоге всё вышло донельзя банально: в комнате самой Ю сейчас жила кандидатка во вторые жёны их отца. Младший брат уступил сестре комнату, а сам временно обитал на кухне.

Последнее – потому, что пошёл в какой-то спортивный зал, где и пропадал сейчас всё время.

В данный момент светловолосого поганца тоже дома не было! Вот же сволочь малолетняя!

Задохнувшись поначалу от обиды (ехала, как идиотка, через весь город!), Мао быстро взяла себя в руки:

– Смотри, тут вот что разбирать долго… ничего, если задержимся? – Из-за неуместного азарта, пробный шар был брошен.

Оставалось дождаться ответа.

– Если хочешь – оставайся и сегодня у меня. – Уверенно предложила подруга. – Только в этой комнате ночуем, если что. Не в моей.

– А какая разница? – поторопилась выпалить представительница семьи Ходзё. – Меня всё устраивает, комната как комната. Это же брата твоего, да?

Дела надо доводить до конца. Даже такие смешные и несерьёзные.

*********************

– Разрешите попросить вас об одолжении! – белобрысый гайдзин, до удивления чисто говорящий на языке, поклонился в почти безупречном ритуальном поклоне.

– Двери всех храмов всегда открыты для тех, кто жаждет знаний, – обтекаемо ответил сенсей одной из не самых известных в городе школ. – Чего хотел?

– Мне ваш до-дзё рекомендовала одноклассница. У меня есть одна прикладная задача; вот она говорила, что вы можете помочь. Если…

– КАК ЗВАТЬ?

– Асада, Масахиро.

– Не тебя! Одноклассницу, которая тебе рекомендовала прийти сюда, как звать?

– А-а-а-а-а, извиняюсь. Не сразу понял. Кимишима, Цубаса.

– А-а-а, красноволосая, – лицо сенсея просветлело. – Понял. Какая у тебя проблема? И чем, по её словам, тебе могут помочь тут?

– Цубаса говорит, у вас постановка ног – самая академичная во всей провинции. И учитывает не только традиционные жёсткие стили, где… м-м-м, не знаю, как сказать… в общем, она говорит, что у вас вроде фехтования – только ногами.

– Подожми правую ногу. Попрыгай на левой, – коротко уронил сенсей. – Так, теперь наоборот.

Белобрысый, добросовестно выполнив распоряжение, выжидающе смотрел на старшего.

– До фехтования ногами лично тебе лет десять. – Вынес короткий приговор наставник. – При условии регулярных занятий, естественно. Если вдруг окажется, что талантлив, как она, то года три – пять. Это без учёта закалки тела, только постановка техники под первый дан.

– Благодарю за участие, – вежливо кивнул гайдзин. – У меня более короткий горизонт просьбы. Если возможно, то мне нужно, чтоб любой из ваших учеников с хорошей техникой просто меня погонял. Ногами. По ограниченному пространству примерно шесть на шесть метров. Плюс-минус.

– Хочешь пристреляться к противнику «с ногами»? – мгновенно сообразил сенсей. – А сам кто?

– Боксёр. Да, хочу пристреляться к противнику «с ногами». – Пацану явно понравилась формулировка старшего. – Это возможно? Я оплачу эту услугу. В любом разумном объёме.

– Договаривайся со старостой группы, – пожал плечами старший, теряя ко парню интерес и кивая на ученика с чёрным поясом. – Вон тот угол – твой. За красные маты не заступать, будешь мешать другим.

– Сколько? – белобрысый по незнанию полез за деньгами.

– Мне ничего не надо, – поморщился наставник. – За время бросишь в коробочку у входа, когда будешь уходить. А ему дашь, как договоритесь.

___

К удивлению немолодого наставника, странный гайдзин выдержал полноценный час. Добросовестно снося пропускаемые по незнанию попадания, не останавливая тренировочного процесса и явно отрабатывая при этом что-то своё.

Староста, поначалу поставив «на заработок» одного из учеников послабее, буквально через пару минут сменил того сам. И выложился за этот час почти полностью, с интересом отдаваясь именно что фехтованию ногами: с белобрысым было интересно.

– Заходи ещё, – неожиданно для себя, услышал сенсей слова ученика, сказанные на прощание гайдзину. – Но я бы на твоём месте всё же занялся бы постановкой ног. Ты в Японии.

Сенсей коротко кивнул прощающемуся поклоном белобрысому, а про себя подумал: тот ни черта не смыслил в технике, это было видно. Но откуда-то имел такой обширный опыт явно реальных боёв, причём не обусловленных, что и сам мог, в паре узких фрагментов, быть весьма полезным его собственным продвинутым ученикам.

Таким, например, как староста секции. Мало ли, на какого соперника попадешь. А белобрысому явно было что показать на коротких дистанциях.

**********************

– Эй, ты, да-да, ты. На, купи билетик. – Обступившие меня четверо крепких парней, лет за двадцать каждый, явно представляют организацию того же рода занятий, что и работодатели моего местного отца.

Навязывание ненужных товаров и услуг, как эти вот билеты на благотворительный спектакль не пойми какой труппы, тоже один из видов занятий якудзы.

– Мне не надо. И денег нет.

– У тебя полный карман денег, – кажется, их предводитель настроен более чем серьёзно.

Потому что, не отрываясь косится на мой карман.

– Не в своём районе живёшь по тем правилам, которые приняты, – внешне миролюбиво добавляет второй из четверых, отрезающий мне дорогу к супермаркету.

Идущим мимо людям нет никакого дела до происходящего.

Глава 2

– Ты плохо слышишь? Я же внятным языком тебе говорю: на спектакль такой не пойду, мне не актуально. Покупать ничего не буду.

– Похоже на неуважение к хозяевам территории, – вроде бы как безукоризненно вежливо подступает ко мне главный этой четверки.

– А кто тебе сказал, что ты здесь хозяин? Ты вообще в курсе, что когда сам на себя вешаешь титул, это потом может очень плохо заканчиваться? Как и одна очень нехорошая привычка считать деньги в чужом кармане?

– Да чего ты с ним разговариваешь?

С этими словами, на первый план выходит здоровяк, в их отработанных комбинациях явно призванный настраивать убеждаемых на нужный лад.

***

Этот переход в торгово-развлекательном центре был очень удобным местом. С одной стороны, здесь было удобно заранее определять потенциальных «клиентов». Пока они шагали по Z-образной стеклянной галерее, можно было подготовиться к разговору с ними.

С другой стороны, до ближайшей полицейской будки было достаточно далеко. И, даже реши полиция вмешаться, всегда было время исчезнуть.

Самое интересное, что эта территория принадлежала совсем другой организации, хотя к ней и присматривались. Именно сегодня поступила команда пощупать эти места за молочное вымя, решив попутно задачу распространения билетов на концерт одной начинающей дочерней труппы.

Белобрысый пацан-гайдзин, по идее, должен был испугаться самой перспективы «тесного общения» с ними.

Ему впарили бы десятка три билетов на спектакль (потому что примерно такая сумма находилось в его нагрудном кармане) – и, в общем-то, всё. Лично для него.

У старшего четвёрки была специальная и не совсем законная программа-приложение, прокачанная через собственный концентратор до хорошего пятого уровня. Смешной навык; но сумму банкнот в чужом кармане он мог определить достаточно точно. Именно потому он этой работой и занимался, никогда не оставаясь без хорошего навара.

Белобрысый, выглядящий иностранцем, на самом деле оказался своим. По крайней мере, говорил он по-японски чисто и явно на родном, а не на иностранном языке.

Бык, чьей сильной стороной никогда не были мозги, на речь без акцента в исполнении белобрысого среагировал предсказуемо – попытавшись заехать ему в ухо.

А дальше началось самое интересное.

Уха гайдзина в месте удара Быка не оказалось.

Ещё через секунду прыткий белобрысый каким-то образом выбросил вперёд свой хилый кулак так, что самый большой участник четвёрки просто упал вперёд, лицом в стенку.

Вместе с двумя оставшимися другими товарищами, старший группы, плюнув на этикет и на чужую территорию вокруг, от «прощупывания вымени» перешел к вполне конкретным действиям – обрушивая на белобрысого град ударов.

В дальнейшее было сложно поверить. Крепкие парни возрастом за двадцать не просто не смогли справиться с одним старшеклассником (это уже судя по его виду). Они буквально в течение половины минуты присоединились к Быку, тоже с повреждениями разной степени тяжести.

А самым печальным было то, что полицейские из казавшейся такой далёкой будки очутились рядом намного быстрее, чем можно было ожидать.

Не разбирая ни правых, ни виноватых, всех участников инцидента вначале оттащили в это самый кобан, а затем, буквально через четверть часа, специально оборудованным микроавтобусом перевезли в полицейский участок.

_________

Несмотря на то, что первым пытались ударить меня, полицейские волокут в эту будку нас всех, не разбирая на правых и виноватых.

Попытавшись хотя бы перемолвиться с обычными рядовыми сотрудниками, я натыкаюсь на полную стену непонимания. В принципе, в местной жизни я уже ориентируюсь достаточно, чтобы понимать: стражи закона работают исключительно по инструкции, и любые разбирательства – просто вне их компетенции.

Буквально через четверть часа к кобану подъезжает специально оборудованный микроавтобус, где нас размещают в разделённых решетками секциях; и везут уже в нормальный участок.

Что интересно, смартфоны и прочие средства связи были у всех изъяты ещё по пути в кобан. Так что, я даже позвонить никому не могу.

В участке нас быстренько сортируют по одному и запирают каждого в своей клетушке.

Слава Богу, это всё оказывается частью каких-то общих и продуманных процессов, потому что лично меня достают из-под замка уже через три минуты.

***

– Ю Асада? – появившаяся над столом в результате входящего вызова голограмма какого-то полицейского инспектора была почти что приветлива на вид.

Только что не улыбалась во все тридцать два.

– Да, это я, – удивлённо кивнула Ю. – А что случилось?

– Мы не смогли дозвониться ни до вашей матери, ни до вашего отца. – Вежливо пояснил офицер.

После чего перенёс фокус камеры на одну из стен крошечного рабочего помещения, где на деревянном топчане сидел, привалившись к стене, Маса.

– ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! – ещё шире открыла глаза Асада-младшая.

– Ваш брат оказался замешан в одном достаточно неприятном инциденте. В итоге, сейчас к нему нет претензий, но передать его из участка мы можем исключительно на руки кому-либо из совершеннолетних ближайших родственников. – Инспектор был безукоризненно вежлив. – Которые бы могли расписаться в документах.

– Он что, сам домой не доедет? – сварливо отозвалась Ю, которой не хотелось никуда выходить из дома.

К тому же, к вечеру разыгралась головная боль после вчерашнего.

– Правила есть правила, – улыбнулся служащий. – Вы могли бы за ним подъехать? Выпустить одного не имеем права.

– Ты что?! Это же твой младший брат! – Мао, сидевшая рядом, неожиданно проявила крайне необычную для неё заботу. – Считайте, что я тоже его сестра! – влезла она в фокус. – Где вы находитесь? Мы сейчас приедем!

– Я отправил местонахождение Ю Асаде, – спокойно кивнул полицейский.

Смарт старшей сестры Масы тут же звякнул, подтверждая приём сообщения.

***

Вообще-то, у Мао Кураты по пути в полицейский участок начали зарождаться некоторые интересные подозрения.

Понятно, что Ю была с похмелья, которое очень плохо переносила. Но даже с учетом этого, её отношение к ситуации, в которую попал её же младший брат, нормальным назвать было нельзя.

– Ты что, за него совсем не переживаешь? – в лоб спросила представитель младшей ветви семьи Ходзё после того, как подруга чуть не отказалась ехать в полицию, да после звонка ей от полицейского инспектора.

– Вот раз он такой самостоятельный, то пусть и выкручивается сам, – фыркнула Ю.

Явно имея ввиду младшего брата.

И непоследовательно начала одеваться.

***

– Что у тебя там произошло? – Ю сейчас эмоциями напоминает закипающий чайник.

– Ничего особого. Шёл в магазин, купить кое-что для тренировок. По пути пристали люди из… – говорю название их организации. – Предложили купить билеты на какой-то идиотский концерт. Я, естественно, отказался. Они полезли драться.

А дальше сестра начинает язвить и изливаться желчью.

Мне не совсем удобно затевать семейный скандал при посторонних, потому по пути домой я только отмалчиваюсь. Тем более что виноватым себя не считаю.

– Похоже, родители застряли в офисе капитально, – констатирует Ю, когда по возвращении нам приходится отрывать двери своими ключами.

– О, так я вас и сегодня не стесню? – на ровном месте почему-то оживляется её подруга, бросая мне из-за спины сестрицы загадочные взгляды.

*********************

Цубаса сама не смогла бы объяснить, из-за какого такого порыва она набрала Асаду в это достаточно позднее время.

Товарищ, впрочем, ответил ей на вызов тут же.

– О, а чего это ты среди ночи в ванной, и одетый? – искренне удивилась красноволосая, разваливаясь поудобнее на диване и готовясь поболтать с другом минимум минут пятнадцать.

– Мать сегодня ночует у отца в офисе. Прислала сообщение, что у них всё в порядке и что они там общаются друг с другом. – Хмуро принялся рассказывать Маса, сидя на полу и привалившись спиной к стене. – При этом, она прислала сестре чуть другое сообщение. В общем, у неё тоже будет ребёнок, у них с батей наконец получилось. Это семейная тема, очень узкая, извини, – он словно извинился за недосказанность.

– Ничего, я понимаю, – подбодрила его Цубаса. – Рассказывай, что можешь.

– Ну они с Мивако вначале заехали в клинику и сделали какие-то анализы по схеме секретарши. Оказалось то, что я тебе говорю. Сейчас они в офисе у отца, выводят его из, кхм, одного интересного состояния прямо там, на месте. Процесс займёт до двух суток: батя уже в возрасте, и очень резво выходить из пике по каким-то медицинским показателям ему уже и нельзя.

– А в ванной ты чего одетый? – напомнила Кимишима, не скрывая любопытства.

– У сестры в гостях опять подруга. Вчерашняя. Я по пути из того зала, что ты называла, попал в полицию, так они меня вдвоём забирали… – а дальше Асада рассказал очередную историю, от которой его одноклассница только что ногами в воздухе не принялась изображать велосипед.

– Душевно, – отсмеявшись, выдохнула сквозь слёзы она. – Так они обе тебя сейчас домогаются?

– Угу. Опять нажрались, – а дальше Маса грязно выругался. – Ходят бухие по дому, считай голые. Ну, точнее, напялили какие-то купальники, которые в целях нравственности лучше снять, чем держать на теле надетыми… Знаешь, такие полосочки? Под которыми всё видно и дрожит при ходьбе?

– И-и-и-ии-хи-хи-хи-хи… – повторно не сдержавшись, закатилась тихим смехом Цубаса. – Ы-ы-ы-ы-ы… Слушай, ну я правда не знаю, чем тебе сейчас помочь. М-м-м, ты же в курсе, что женщины способны простить всё, что угодно? Кроме одного?

– Это чего это кроме? – насторожился одноклассник.

В двери его ванной тут же, как по заказу, раздались удары двух пяток. И чьи-то откровенно пьяные женские голоса вдвоём принялись требовать наружу некоего мелкого поганца. Которого они сейчас, как старшие, примутся воспитывать со всем соблюдением правил этикета.

– И вот такая чушь уже второй час. – Пожаловался Маса. – Я вначале в комнате родителей от них спрятался, там двери на символический замок запираются. Вернее, запирались. Но эти… две дамы и замок тот с мясом свернули. Теперь там дырка в двери…

– И-и-и-хи-хи-хи-хи… у-у-у-у-у… ы-ы-ы-ы-ы… – Цубаса решила не сдерживаться и сейчас вовсю болтала ногами в воздухе, лёжа на спине. Изображая того самого перевёрнутого таракана.

– Угу. Я бы на твоём месте тоже веселился, – кажется, обиделся одноклассник. – Так чего там женщины не прощают? Ты так и не договорила – ржать начала.

– А отсутствия к себе внимания. – Серьёзно ответила красноволосая через полминуты, уже повторно справившись с собой. – Я, честно говоря, даже не знаю, что тебе сейчас посоветовать. С одной стороны, я тебя отлично понимаю…

– ТЫ о чем? – Асада, перебив, вопросительно поднял бровь.

– О нежелании идти на поводу у чужих хотелок, хе-хе. – Важно подняла вверх указательный палец Кимишима. – Но, с другой стороны, тебе с «сестрой» и дальше жить. А она у тебя, похоже, целеустремлённая. Ы-ы-ы-ы-ы… всё, не могу. Ы-ы-ы... Извини! Утром увидимся! Так ржать перед сном нельзя…

Двери ванной, казалось, сейчас подпрыгивали вместе со стеной, раскачиваясь всё больше и больше.

Маса, затравлено глядя на дрожащий запор, задумчиво чесал за ухом.