Текст книги "Темный защитник (СИ)"

Автор книги: Селия Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

«Черт». Беспокойство в ее голосе означало, что мой член не попадет в нее в ближайшее время.

– Всё нормально, – я провел рукой по её спине, наслаждаясь мурашками, которыми покрылась её кожа от моих прикосновений.

– Мне нужно проверить, – она откинулась назад, села и потерла предплечья. – И снова разжечь огонь.

Я приподнялся на локтях:

– Я с этим разберусь.

Она повернулась ко мне и положила свою маленькую ладошку мне на грудь. Я позволил ей толкнуть меня на постель, хотя мог бы уложить ее на спину за долю секунды.

– Останься здесь. Я могу справиться сама.

– Я знаю, я видел, – я провел пальцами по ложбинке между ее грудей. «Мне когда-нибудь надоест прикасаться к ней?» – Это повергло Рикки в шок, самый большой в его поганой жизни.

Чарли поёрзала, наверное, чувствуя себя не слишком хорошо из-за дурацкой кончины Рикки, но потом она сказала:

– Он это заслужил.

Я кивнул головой:

– Я не спорю.

В течение следующего получаса она опять обработала мою рану, вновь разожгла огонь и покопалась в нашей корзине с едой, чтобы сделать нам обед из чипсов Cheetos, мяса и с ложкой арахисового масла на каждого.

Мои веки начали тяжелеть, но я боролся со сном.

– Тебе надо отдохнуть, – она провела инспекцию небольшого шкафчика в спальне. – Нам нужно больше еды, иначе мы долго здесь не протянем.

– Что ты будешь делать?

– Ещё не знаю, но у меня есть идея.

– Это звучит опасно.

Она взглянула на меня через плечо, дьявольская улыбка появилась на её ангельском личике:

– Ты не единственный здесь, чье второе имя – опасность.

Я засмеялся, на самом деле смеялся, и уже не прогонял сонливость, когда мои глаза закрылись.

– Не выходи из хижины, опасная девчонка.

– Конечно. Я останусь вот здесь.

Эта её ложь и скрежет вешалок для одежды о металл были последними звуками, что я слышал.

Я проснулся внезапно. Уже было далеко за полдень, лучи света проникали через грязные окна.

– Чарли?

В ответ я услышал только потрескивание пламени. Беспокойство заставило меня свесить ноги с края кровати. В комнате на мгновение потемнело, когда меня неожиданно пронзила резкая боль. Моя нога причиняла невыносимые страдания. Я застонал и моргнул, прогоняя темноту и пятна, затем глубоко вздохнул.

– Чарли? – я позвал снова, на этот раз громче. Ничего.

Необходимость найти её была сильнее, чем моя боль. Я огляделся вокруг в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь мне добраться до двери, и обнаружил трость, прислоненную к ножке кровати. Это была простая ветка дерева, но у неё было какое-то дополнение, деталь на самом верху, которая была закреплена несколькими полосками серого скотча. Самодельный костыль. Задумано с заботой обо мне; но мне не понравилась мысль, что она могла уйти из хижины без меня.

Я схватился за палку и поднялся на ноги. Комната покачивалась, но я совсем не желал свалиться назад на кровать. Я ждал мучительного прилива крови к ноге, чтобы успокоиться. Как только боль стала терпимой, я доковылял до входной двери. Ничего. Обернувшись, я увидел кастрюлю на плите, кипящую на слабом огне. Какие-то темные корни плавали внизу, источая землистый запах, который был не совсем аппетитным. Я взял свой телефон со стойки, чтобы узнать, могу ли я позвонить Нэйту. Связи не было совсем, как я и ожидал. Я отбросил его.

Выглянув через заднюю дверь, я увидел Чарли, стоящую на краю ручья, который бежал за хижиной. Около двадцати футов в ширину, ручей оставался гладким, как стекло, с небольшими порогами у берегов, где округлые камни выступали вверх, собирая листья и мусор. Чарли положила руки на бедра; золотое послеполуденное солнце светило ей прямо на волосы и создавало вокруг них сияющий ореол, от чего у меня в груди потеплело.

Тем не менее, я рывком распахнул дверь настежь:

– Чарли! Тащи свою задницу сюда.

Она подскочила и обернулась:

– Господи! Ты меня до смерти напугал.

– Хорошо. Ты и должна была испугаться, – я окинул взглядом деревья на другой стороне ручья. Всё было спокойно, но это не значило, что никто не наблюдал за нами. – Теперь тащись сюда.

– Погоди-ка, – она нагнулась, взяла веревку, зацепленную за что-то в воде, и начала тянуть.

– Что это, чёрт возьми, такое?

– Обед, – бросила она с улыбкой, оглянувшись через плечо.

Пришлось потянуть ещё несколько раз, и над водой показались ручки украденной из продуктового магазина корзины, которая была сверху накрыта чем-то похожим на какую-то сетку. Чарли вытащила корзинку из воды и заглянула через небольшое отверстие сверху.

Я прислонился к дверной раме; резкий порыв ветра зашумел в кронах деревьев.

– Бинго, – она подняла корзину, из которой капала вода, за ручки и отнесла на узкое заднее крыльцо. Откуда взялась черная сетка, прикрывавшая её сверху, мне было неизвестно, но я подозревал, что это из грузового отсека в задней части внедорожника.

– Видишь? – она наклонила корзину, чтобы я мог заглянуть через вырезанное в виде квадрата отверстие, которое она сделала в сетке. Две рыбины плескались внутри, и темно-оранжевый рак ждал в углу.

– Как, блин, ты это сделала?

– Это ловушка для рыбы. У меня не было достаточно камней, чтобы сделать запруду (прим. сооружение, преграждающее течение воды), поэтому я сделала ловушку, – она опустила свой взгляд. – Брендон научил меня плести корзину для ловушки, а затем утяжелять ее камнями, – она постучала по пластиковой магазинной корзине. – Но это намного проще, и прутья достаточно жесткие, чтобы задержать рыбу там. Сажаешь в ловушку приманку – для этого я нашла лягушку и зажала её там, – ее щеки вспыхнули румянцем, как будто в смущении из-за убийства амфибии. – Потом оставляешь отверстие как раз такой величины, чтобы рыба могла попасть внутрь. Рыбы недостаточно умны, чтобы понять, как выбраться оттуда, и просто плавают по кругу. Они не знают, что нужно искать дыру. Вот так работает ловушка.

– Брендон научил тебя? – я захотел убить этого урода ещё тысячу раз. Мысль о том, что он проводил время с Чарли, делал что-то, что угодно, с Чарли, вызывала у меня внутри бурю ярости.

Она пожала плечами, но опустила глаза:

– Он был сумасшедшим, сдвинутым на выживании козлом. Но, в конце концов, я смогла кое-чему научиться за это время, – с этими словами она наклонилась к двери и схватила кухонный нож. Она подготовилась к ловле.

Отцепив верёвки, которые удерживали сетку и крепили её к корзине, Чарли просунула руку внутрь и вытащила небольшого окуня:

– Надеюсь, ты любишь рыбу, – она положила их на настил и использовала острие ножа, чтобы отрезать голову, прежде чем рассечь им брюхо.

Я смотрел, как её нежные руки работали, стараясь выпотрошить и почистить обе рыбины.

«Какая офигительная женщина!»

Глава 26

Чарли

После сытного обеда из рыбы и пюре из корня цикория я снова промыла ему рану и уложила в постель. У Конрада улучшился цвет лица, и он сумел сделать круг по хижине довольно неплохо, опираясь на костыль, который я сделала для него.

Он уставился на меня, его тёмные волосы были в сексуальном беспорядке, а легкая небритость превратилась в небольшую бородку. Я села рядом с ним и провела рукой по его щеке.

Он прижался губами к моей ладони:

– Завтра я встану и пройдусь. Без костыля.

– Нет, сто процентов не сможешь, – я покачала головой.

– Мне и не нужно, – он провел зубами по ребру моей ладони. – Мне просто надо встать на ноги и сделать несколько шагов.

– О тебе раньше никто никогда не заботился?

Он приподнял брови и скривил губы, обдумывая это:

– Нет.

Я проследила взглядом одни из самых длинных шрамов вдоль его торса:

– Кто же зашивал их все?

– Я сам.

– У тебя никогда не было… – я тяжело сглотнула от того, каким глупым мне показался этот вопрос. – Постоянной девушки?

Улыбка заиграла на его губах, когда он снова поцеловал мою ладонь:

– А что? Ты будешь ревновать?

– Нет! – «Да!» – Мне просто было любопытно.

Он схватил меня за предплечье и притянул к себе, а потом поцеловал в челюсть:

– У меня было много женщин.

Я напряглась и попыталась отстраниться, но он прижал меня к себе со словами:

– Ни одна из них не была такой, как ты. Ни одна из них не значила ничего, – он удержал мой подбородок между большим и указательным пальцами. – Когда я увидел тебя, что-то внутри меня – что-то, что я думал, давно умерло – щелкнуло. Тогда я этого не понимал, но теперь понимаю. Ты для меня та самая. Первая, последняя, единственная, к которой я хочу прикасаться или которую хочу попробовать. Единственная, за кого я хочу убить. За кого я готов умереть.

У меня по телу побежали мурашки, мысли в голове метались. «Это что, убийца только что признался мне в любви?» Он не произнес этого слова, но я не могла представить лучшего способа, чтобы полностью передать эмоции. Я вздохнула и чуть не поперхнулась воздухом, когда внимательный взгляд его сапфировых глаз открыл мне темную душу, что была у него внутри. Как будто бархатная, та чернильная тьма поглотила весь свет. Но кому нужен свет, когда тебя уносит на крыльях Ангела Смерти?

– Не отвечай, тебе не нужно ничего говорить, – он поцеловал меня в шею. – Я знаю, это слишком сложно. И, честно говоря, это не имеет значения. Я буду чувствовать всё то же самое, независимо от того, скажешь ли ты мне идти к черту, или что ты любишь меня, или что тебе нужно время, чтобы подумать, – или что-нибудь в этом роде. Ничто не изменится, я знаю, что это правда. Ты моя. Ты всегда была моей. Мне просто нужно было найти тебя.

У меня перехватило дыхание, когда он провел своими сильными руками по моей талии и стянул с меня футболку. От его ладоней на моей коже, прижавшихся так плотно, мурашки побежали по моим рукам, и появилась тянущая боль в низу живота.

– Это напоминает навязчивую идею, но звучит ещё и так сексуально, но только потому, что это говоришь ты, – тёмные чувства и воспоминания всколыхнулись во мне. Последний человек, который был одержим мной, пытался убить меня.

Конрад стянул с меня рубашку и притянул меня ближе, так что мы оказались грудь к груди:

– Я не Брендон, – он посмотрел мне в глаза. – Я никогда не причиню тебе вреда. До того, как я встретил тебя, мне незачем было жить. Я всё ещё жив, потому что умею убивать. Не было других причин. Я понимал, что не состарюсь, не заведу семью и не буду делать того, что делают нормальные люди. Я был оружием, вот и всё, и меня это устраивало. Я перестал нормально к этому относиться с тех пор, как увидел тебя.

Я чувствовала то же самое. Как будто я замерла навсегда в своем цветочном магазине. Изо дня в день я пыталась примириться со своим прошлым и сосредоточиться на будущем. Но даже когда я уже что-то построила, я никогда не чувствовала, что завтрашний день – это то, чего я жду с нетерпением. Это был просто ещё один день. До него. До тех пор, пока я не стала слишком часто выглядывать в окно, чтобы посмотреть, там ли машина, там ли он. А когда он там был, мне становилось легче дышать.

– Почему? Почему ты и я?

Кон заправил мне за ухо прядь моих волос и поцеловал в лоб.

– Не знаю. Может потому, что так должно было случиться, просто суждено было?

– Расскажи мне что-нибудь о себе, – я прижалась к его плечу и опустила голову ему под подбородок, когда он провел кончиками пальцев по моей спине. – Что-то, чего никто не знает.

– У меня тут бешеный стояк из-за горячей брюнетки, которая предпочитает поговорить, вместо того, чтобы заняться делом.

Я легонько укусила его грудь, но он не отреагировал, так что я сдалась и отстала, чтобы не прокусить до крови:

– Ах, ты засранец!

Он хмыкнул.

– Это всем известно.

– Расскажи мне что-нибудь реальное, – я поцеловала след от укуса. – Пожалуйста?! Расскажи мне ещё одну историю из твоего детства или юности. Сколько тебе лет, кстати?

– Тридцать три.

– Почти на восемь лет старше, чем я. Означает ли это, что мне нужно называть тебя «папочкой»? – я улыбнулась, прижавшись к его коже.

– Мне всё равно, даже если бы ты называла меня королевой Елизаветой, сколько угодно, лишь бы ты была на моем члене.

Я фыркнула:

– Ужасно!

Успокоившись немного, я сказала:

– Хватит тянуть время. Выкладывай. Расскажи мне что-то такое, что ты не хотел бы, чтобы когда-нибудь кто-то узнал.

– Ладно. Дай подумать, – он замолчал на некоторое время, только треск огня и наше дыхание заполняли тишину. – Около пяти лет назад Серж предложил мне работу. Там была обещана такая большая награда, больше, чем все, что я получал раньше, и мне заплатили очень даже неплохо. Я должен был убить конкурента, поставщика героина. Легкая работенка, правда?

Я не была уверена, смогу ли согласиться с ним в том, что касается убийства, но он продолжал без моего согласия:

– Но, конечно, была одна загвоздка, – его голос упал, и в нем появилась горькая нотка. – Всегда есть подвох. Чтобы выполнить работу до конца, мне пришлось убить наркоторговца и его дочь. Серж хотел послать сообщение. Семьи, как правило, вне закона. Но Серж разбогател и стал достаточно могущественным, чтобы не беспокоиться о правилах. У них с Винсом уже был план по уничтожению нижестоящих простых боевиков поставщика и уничтожению его организации, но в моей работе большой приз, главная награда была за них – босс и девочка.

– Сколько ей было лет?

Его руки перестали гладить меня по спине.

– Восемь.

Мое сердце замедлило свой бег, как будто по моим венам потекла ледяная жижа вместо теплой крови. Я уже не знала, хочу ли я, чтобы он продолжил свою историю, хотя именно я попросила его рассказать её.

– Она была прекрасным ребенком. Русской. Большие голубые глаза и вьющиеся светлые волосы. Как кукла.

– Что ты сделал? – мой голос был тихим, еле слышным.

– Я сделал свою работу. Я устроил им засаду дома. Убил четверых людей отца и всадил пулю ему между глаз, когда его дочь заплакала.

Я едва могла вздохнуть.

– Я пошел туда, намереваясь убить девочку. Я подошел к ней, где она съежилась в углу, с маленьким плюшевым кроликом на руках. Она дрожала, ее крошечное тело было неспособно сдержать весь ужас и страх, который оно испытывало, – Кон покрепче сжал меня, как спасательный круг. – Я направил на неё пистолет, держа палец на спусковом крючке.

Слезинка вытекла из моего глаза и упала ему на грудь.

– Она тоже заплакала. Слезы катились по её невинному лицу, когда она смотрела на меня и отводила взгляд. Она обняла своего кролика. Я решил похоронить ее вместе с ним по доброте душевной. Деньги были слишком хорошими, чтобы их упустить. Ее кровь просто прибавится к океану, который я уже пролил. Я заставил себя поверить, что её убийство ничем не отличается от уничтожения грязных жизней.

Всхлип помимо моей воли рвался из моего горла, когда его голос напрягся от эмоций:

– Наконец, она остановила на мне свои испуганные глаза и сказала одно слово. Pozhaluysta. Пожалуйста.

Я зажмурила глаза и представила себе это, – ребенка на полу и Кона, который наставил на неё пистолет. Это потрясло меня.

– Что ты сделал?

– Я выстрелил.

Я замерла, мое тело похолодело до костей, и я попыталась оттолкнуться от него. Он держал меня крепко, не давая мне даже дюйма свободного пространства.

– Я не убил её, Чарли. Я не смог. Не важно, каким бы злобным чудовищем я себя ни считал, я не смог бы убить невинного.

– О, боже мой! – я перестала сопротивляться и расслабилась на его груди. – Я подумала…

– Знаю. Дело в том, что я был так близок к этому, Чарли. Я хочу, чтобы ты знала, какая тьма у меня внутри. Я хочу, чтобы ты всё это увидела. Ее жизнь была для меня средством для достижения цели, и я собирался стереть её, пока её нежный голосок не пронзил мою душу. Pozhaluysta.

Я вскочила и посмотрела в его потемневшие глаза, потом поцеловала его в щеки:

– Но ты этого не сделал. Ты не такой человек.

– Не такой, но я мог бы им быть. Был почти, – он погладил мои волосы.

– Что ты с ней сделал?

Он поморщился:

– Я заключил сделку с Винсом. Он был моим главным контактом по делу, и он бы узнал, что я оставил её в живых. Мимо него и муха не пролетела бы незамеченной. Я сказал ему, что убил отца, но девочка была слишком маленькой, чтобы что-то знать, и не представляла угрозы. Он напомнил мне, что дело не в этом. Серж хотел, чтобы люди его боялись. Убийство девчонки было такой возможностью. Он сказал, что сделает это сам. Тогда я сказал ему, что убью его, но сначала я убью его жену и детей на его глазах, вылью их кровь в ванну, а затем утоплю его в ней.

– Черт возьми, Кон!

– Я блефовал... в основном.

Что-то подсказывало мне, что он вовсе не блефовал.

– После таких доводов Винс согласился мне помочь.

– Значит, он не всегда был таким ужасным, как сейчас? – мне было трудно поверить, что человек, который заказал меня и поставил под удар, мог быть каким-то другим, а не только монстром.

– Нет, он всегда был хитрым сукиным сыном. Он хотел что-то взамен. Ничего просто так… особенно доброта. Он сказал, что поможет, только если я соглашусь помочь ему превратить солдат Сержа в команду Винса и организовать несчастные случаи для тех, кто остался верен. Кроме того, когда пришло время, мне пришлось убить Сержа. Винс давно хотел быть боссом, и я помог ему подготовиться к этому. Спасение девчушки стоило мне всех этих жизней и даже больше. Как только я убил Сержа, долг был оплачен.

– Что случилось с девочкой?

– Сабрину усыновила милая семья из верхних слоев среднего класса Род-Айленда, – я улыбнулась. – Ей нравится верховая езда и шахматы. Обычная американская девочка, как все. Она даже потеряла свой акцент. После интенсивной работы с психотерапевтом, которого выбрал я, она смогла забыть «человека в черном» – меня – и теперь видит меня только в кошмарах иногда. Я всё ещё проверяю её каждые несколько месяцев, хотя она об этом даже не догадывается. Винс и я хранили секрет, а Серж и все остальные были убеждены, что я убил её и похоронил вместе с её отцом.

– Ты никому не рассказывал?

Он отрицательно покачал головой:

– Нет, даже Нэйт не знает. Все они думают, что я это сделал. Нэйту было тяжело с этим смириться, но он простил меня через некоторое время. Либо так, либо пришлось бы разорвать связи. Думаю, он понял, каким еще более несчастным сукиным сыном я буду без него, и сжалился надо мной.

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что рассказал мне. За то, что дал мне то, чего не давал никому другому, – тепло в его глазах окутало мое сердце мягким коконом. – Что оказался хорошим человеком.

Его бровь изогнулась:

– Давай не будем увлекаться. Я все равно готов пристрелить каждого ублюдка, который посмотрит на меня не тем взглядом.

Я тронула своими губами его губы:

– Убийца с золотым сердцем.

– Остановись, – он прикусил мою нижнюю губу.

– У тебя мягкое сердце.

– Я тебя предупреждаю, – он потянулся вперед и просунул свой язык мне в рот.

– Настоящая добрая душа.

Он ухмыльнулся:

– Вот именно!

– Что? – я разыграла невинность.

Он схватил меня за задницу и подтолкнул ниже, пока я не оседлала его напрягшийся член:

– Я буду трахать тебя, пока ты не поймешь, насколько плохим я могу быть.

Глава 27

Чарли

В течение следующих трех дней нога Конрада зажила настолько, что у него уже получалось, прихрамывая, передвигаться по окрестностям. Он взял на себя рыбалку, а также обязанность рубить дрова для камина. Я пыталась уговорить его позволить мне поохотиться с одной из винтовок или поставить ловушки, но он не разрешал мне уходить слишком далеко от хижины. Также мы провели много времени в постели, и нам этого было недостаточно, кажется, я всё ещё не могла насытиться им, а он мной.

Время от времени мы говорили о планах. Мы не могли оставаться в этой хижине вечно. Кто-то наверняка видел нас или машину и мог узнать, и слухи об этом не могли не распространиться. Призрак Рамона витал на периферии наших дней и нависал, когда наступала темнота. Иногда я ловила Конрада на том, что он пялится на деревья, его взгляд был таким же мрачным и непроницаемым, как и его мысли. Если бы был выход из этой передряги, он бы его нашел. Если бы не было, я бы бежала с ним, пока мы не ушли достаточно далеко, чтобы начать всё сначала.

– Только не говори мне, что ты нашла ещё корней цикория, – он подошел ко мне сзади и обнял за талию, когда я солила закипающую воду.

– Это для тебя на пользу.

Он уткнулся носом в мои волосы, а губами прямо мне в ухо, пробормотав:

– Такое противное на вкус, что обязано быть полезным.

Я припомнила старую поговорку моего дедушки:

– У тебя от этого волосы на груди встанут дыбом.

– Слишком поздно, – пробормотал он и поцеловал меня в шею.

– Ну, тогда у меня.

Он рассмеялся мне в плечо.

– Я бы все равно любил тебя, даже если бы у тебя был лес на груди.

Я чуть не уронила солонку, но сумела поставить ее на столешницу и повернулась к нему лицом со словами:

– Ты любишь меня?

Он улыбнулся, с каким-то застенчивым видом робко проговорив:

– Извини. Просто само вырвалось. Но это правда, – он приподнял меня так, чтобы мы смотрели друг другу в глаза. – Я люблю тебя. Я полюбил тебя с того самого момента, как увидел, как ты испортила ленточку на вазе в первый же день.

– Сволочь, – я рассмеялась. – Этот бант был идеален к тому времени, когда я его закончила.

– Тебе не обязательно отвечать тем же, – его тон был настороженным, хотя глаза полны надежды. – Я могу подождать.

Я обняла его ногами за талию:

– Если я скажу это сейчас, ты подумаешь, что «я люблю тебя» сказано из жалости.

– Я приму и сказанное из жалости «я люблю тебя».

Мое сердце окончательно растаяло до состояния лужицы.

– Ты такой зануда, ты знаешь?

Он зарычал и ущипнул меня за шею.

– Я убивал людей и за меньшее.

– Вот этому верю, – я хихикнула, когда его щетина пощекотала мне шею. – Но я действительно люблю тебя.

Он выпрямился и встретился со мной глазами.

– Ты это серьёзно говоришь?

– Я никогда никому этого не говорила, так что, по-моему, это должно быть правдой, раз я говорю это сейчас, – мои уши горели, и в комнате как будто откачали весь воздух, но я была уверена в своих словах. – Я люблю тебя.

Его глаза загорелись, радость, какой я никогда не видела, разлилась по его суровому лицу. Он отнес меня к кровати и положил на спину.

– Скажи это снова.

– Я люблю тебя.

Он поцеловал меня, нежно и тепло, и попросил:

– Ещё один разочек.

Я рассмеялась ему в губы, повторив:

– Конрад Мерсер, я люблю тебя.

В ту ночь он занимался со мной любовью, шепотом восхищаясь и поклоняясь мне каждым прикосновением и каждым поцелуем, пока мы оба не сгорели в ожидании освобождения. Когда мы вернулись с небес на землю, я лежала в его объятиях, невесомая и уставшая.

– Я не заслуживаю тебя, – он поцеловал мои волосы. – Но это не имеет значения. Я готов убивать, чтобы держать тебя в своих объятиях, где ты и должна быть.

Я вздохнула, когда сон сморил меня.

– В твоих устах слова об убийстве звучат романтичнее, чем следовало бы.

Он засмеялся, голосом низким и соблазнительным проговорив:

– Это одно из многих преимуществ любви к ангелу смерти. Поспи немного. Завтра мы поговорим о нашем следующем шаге. После того, как я трахну тебя, конечно.

– У меня нет никаких планов, так что я вся твоя.

Он провел рукой по моей спине и положил ладонь мне на задницу:

– Да, ты моя.

Лес был холодным и темным, когда Конрад выехал на внедорожнике к ближайшей главной дороге. Ему нужно было связаться с Нэйтом, чтобы узнать, что там нового, прежде чем мы сможем составить план и отправиться на запад. Я сказала ему, что останусь в хижине, пока его не будет, и я стояла на крыльце и махала рукой, когда он, газуя, отъезжал вниз по гравийной дороге.

Как только он скрылся из виду, я прошмыгнула внутрь и вытащила свои самодельные силки из шкафа. К его возвращению я планировала приготовить блюдо из кролика – на этот раз без корня цикория – вместе с хорошим грибным соусом и зимней зеленью. Он разозлится, если я выйду из хижины? Определенно. Сможет ли его удовольствие от ужина, состоящего не из рыбы, пересилить гнев? Надеюсь.

Я перешла через дорогу и углубилась в кусты, топая, а мое дыхание превратилось в белое облачко пара. Ярко-голубое небо проглядывало из-за ветвей над головой, и сосновые иглы приглушали мои шаги. Оставив душное замкнутое пространство хижины позади и вдохнув свежего воздуха полной грудью, я взбодрилась. Какое-то животное промчалось передо мной вглубь леса. Я улыбнулась, уверенная, что смогу поймать какого-то зверька в ловушку. Я повернула направо, продираясь сквозь колючий подлесок, пока не нашла то, что искала, – небольшую звериную тропку среди опавших листьев и сосновых иголок. Открытая грязь и примятые листья образовали след, который вел вглубь леса. Я пошла по тому следу, пока не нашла молодое деревце, которое можно будет задействовать для моей ловушки.

Я опустилась на колени и наклонила деревце, проверяя его упругость и прочность. Удостоверившись, что оно сможет выдержать вес мелкой дичи, я привязала длинную бечевку на верхушке. Забив деревянный колышек в землю и закрутив бечевку, чтобы образовалась петля, я установила ловушку, привязав согнутое деревце к колу, но сделала ему спусковой крючок, который отпустит деревце, как только животное попадет в петлю-ловушку. Для наживки я намазала верхушку колышка драгоценным арахисовым маслом.

Когда ловушка была готова, я отступила и проверила свою работу. Она выглядела тесной, поэтому я прошла немного дальше по тропинке и поставила другую. Я быстро справилась с этим, прошел всего за час после отъезда Кона; время у меня имелось, поэтому я прошла за угол от хижины, огибая по дуге и расчищая землю, чтобы попытаться найти немного грибов и зелени.

За следующие полчаса в лесу удалось насобирать зелень одуванчика и горсть белых грибов, из которых я надеялась сделать хороший соус, как только их обжарю. Еще не время было проверять силки, поэтому я вернулась в хижину и выложила свои пожитки и приспособления. Вскоре после этого звук мотора заставил меня выглянуть в окно.

Кон вернулся. Он вышел из внедорожника и осмотрел линию деревьев вокруг хижины. Меня охватило волнение, когда я посмотрела на него. Высокий и подтянутый, благодаря своему сильному телу он мог казаться грозным, даже не имея при себе вообще никакого оружия. Возможно, он был посланником ада, при этом он был прекрасен как ангел небесный.

Он осторожно подошел к хижине и отпер дверь. Увидев меня, он схватил меня в объятия и глубоко вдохнул:

– Черт, я скучал по тебе. Меня не было всего два часа. А показалось, что прошла целая жизнь.

Я улыбнулась ему:

– Что тебе удалось выяснить?

– Ничего хорошего, – он окинул взглядом кухню. – Что всё это значит?

Я потянулась к нему, взяв за подбородок, повернула к себе и заглянула ему в глаза:

– Сначала ты.

– Секс в первую очередь, – он отодвинул мою руку в сторону и поцеловал меня так страстно, что у меня подкосились колени. Когда он отстранился, то провел большим пальцем по моей нижней губе со словами:

– Я уже сказал, что скучал по тебе?

Затаив дыхание и задрожав от предвкушения, я кивнула.

Он сел в кресло и притянул меня на колени.

– Я разговаривал с Нэйтом. Винс не хочет рисковать, оставляя нам шанс. Он послал дюжину бойцов, чтобы найти нас, да и Рамон все еще идет за нами.

– Это нормально? – мое воображение рисовало толпу людей в плащах и черных шляпах, подкрадывающихся к хижине с пистолетами наготове.

– Нет, ничего подобного, – он нахмурился. – Винс собирается использовать все возможности, чтобы спасти Берти от гроба с музыкой. В этом нет никакого смысла.

– Как думаешь, у Берти есть что-то на него?

Он пожал плечами:

– Может быть. Но если бы у него было, то, похоже, Винс приказал бы мне нажать на курок.

– Тогда что?

– Я не знаю, – он провел одной рукой по своим волосам, а другую положил мне на поясницу. Он просунул пальцы под мою рубашку, и его хмурое выражение лица разгладилось, как будто прикосновение кожи к коже успокоило его. – Но что-то не сходится.

– Что мы будем делать? – я положила голову ему на плечо.

Он тяжело вздохнул, его плечи опустились. Мне не понравилось, как он это произнес:

– Мы должны разделиться.

Я села и встретила его взгляд, воскликнув:

– Что?

Он прижал ладонь к моей спине:

– Только ненадолго.

– Нет, – мои глаза вдруг обожгло, на них выступили слезы, грозя пролиться.

– Послушай, Чарли! – он провел большим пальцем по моей щеке. – Я был создан для одного. Я убийца. Единственный способ, которым я могу обеспечить нашу безопасность, это вернуться самому…

– Нет! – я покачала головой, уронив слезу.

– Да, – он снизил тон и говорил тихо, своим голосом пытаясь успокоить меня, чтобы я приняла неприемлемое. – Я вернусь обратно и сделаю то, что делаю. Потом мы встретимся на западе.

Мое сердце разбилось от того, что я боялась, что это могло стать для меня роковым ударом; я пробормотала:

– Они убьют тебя.

– Винс не остановится, пока ты не умрешь, – при этих словах его челюсть сжалась. – Я не позволю этому случиться. Убить его и Берти – это единственный выход. Отрубить голову всей организации. После этого они будут слишком заняты грызней, барахтаясь в этом дерьме, и им будет насрать на нас с тобой, – он вытер мои слезы, хотя их стало ещё больше. – И когда это будет сделано, я найду тебя. Обещаю.

– Ты не можешь этого обещать, – произнося это, я всхлипнула и вздрогнула всем телом. – Ты не знаешь, что может произойти.

Всё разваливалось в считанные минуты. Он приговорил себя к смерти и ожидал, что я соглашусь с его решением. Я не могла его отпустить.

– Мы будем вместе, – он приподнял мой дрожащий подбородок и поцеловал меня. – Я найду тебя. Я где угодно найду тебя.

– Пожалуйста, не делай этого, – с этими словами я обняла его за шею и прижалась к нему.

Он прижал меня к себе, пока я плакала, его голос был нежным, когда он говорил:

– Нэйт уже в пути, едет к нам. Я собираюсь встретить его на шоссе, убедиться, что за ним не следят. Когда мы поймём, что всё чисто, я приведу его сюда, завезу кое-какие припасы для тебя, а потом мы с ним займемся Винсом и Берти, а ты собирайся, отправляйся в путь и не оглядывайся назад.

– Нет. Я не оставлю тебя.

– Тебе придется.

– Не поступай так со мной.

Неужели он нашел меня – мы нашли друг друга – только для того, чтобы его отняли? Я не могла дышать.

– Тссс, – он прижался к моим волосам. – Всё будет в порядке.

Ничего не будет в порядке. Он будет мертвым, а я буду беззащитна и в бегах.

– Лгун, – я прижалась к его груди и уставилась на него. – Ты лжешь. Это самоубийственная миссия, – моя боль превратилась в ярость, от которой я задрожала. – Поехали со мной. Мы сбежим. Они не смогут нас найти.

– Чарли, пожалуйста, – с этими словами он потянулся к моему лицу, но я отстранилась.

– Тебе не обязательно уходить.

Печаль омрачила его красивое лицо.

– Я знаю. Это единственный способ…

– Нет, это не так! – я вскочила на ноги. – Мы можем поехать куда угодно. Быть кем угодно.