Текст книги "Невеста носившая Чёрную Кожу (ЛП)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Голые руки и лица серые от въевшейся грязи, падальщики шли, переступали, семенили босыми ногами. Они вышли за пределы и перестали быть просто бездомными, лишённые каких-либо благ цивилизации, они опустились до грубых основных потребностей и голода, до образа зверя.

– Говорят, что в Лондоне в пределах десяти футов всегда есть хотя бы одна крыса, – небрежно заметил Жюльен. На Тёмной Стороне правильнее было бы говорить, что вы никогда не находитесь более чем в десяти футах от смертоубийства и внезапного хаоса. Мне очень не нравится вид этих неуправляемых индивидуумов.

Если в ближайшее время в этой стене не откроется дверь, возможно, нам придётся показать этим несчастным, кто из нас здесь главный.

– Я думаю, они уже определились с этим, – сказал я. Учитывая, сколько их там. О, смотри, они теперь идут и с той и с другой стороны улицы, чтобы окружить нас. Как изобретательно с их стороны.

Полагаю, я мог бы использовать свой дар, чтобы найти скрытый недостаток в этой стене и проделать дверь… но неизвестно, как на это отреагирует защита стены. Мы можем оказаться между Сциллой и Харибдой.

А ты, неужели ты не можешь сделать что-нибудь, чтобы отпугнуть их? Давай, обматери их своим шикарным голосом. Нет ничего лучше аристократического тона, чтобы поставить низшие сословия на место.

– Сарказм – это низшая форма остроумия, Джон, – сказал Жюльен. Оскар сказал мне об этом на одной из вечеринок Уистлера. Полагаю, я мог бы рассказать им всё о накладных расходах ежедневной газеты.

Видит Бог, это пугает меня до чёртиков, каждый квартал. Но я действительно не понимаю, почему я должен заниматься этим страшным делом. Ты Джон Тейлор! И Уокер! Пугни их.

Я огляделся. Падальщики теперь были очень близко, со всех сторон, и становились всё смелее по мере того, как их численность увеличивалась. У некоторых были ножи, у некоторых розочки из бутылок, а у некоторых дубьё – ножки от стульев и иные импровизированные тупые орудия.

Им нужна наша тёплая одежда и всё ценное, и после того, как они закончат и заберут это, они убьют и съедят нас. Надеюсь, именно в таком порядке… Ничто не пропадает даром в таком месте, как это.

Когда ты падаешь с края Тёмной Стороны, ты падаешь до конца. Я на мгновение задумался, обдумывая доступные мне варианты, представил, что дар – это рука, нашёл ближайший дорогой ресторан. ( Которые также всегда рядом, куда бы вы ни пошли по Тёмной Стороне. )

Я собрал всю еду в ресторане, установил связь с тем местом, где я был, и потом, – это была самая простая вещь в мире – перенести ко мне всю еду. (Просто обратная вариация магии, которую я использую, чтобы заставить вещи исчезнуть.) (Я работал над этим.)

Еда дождём сыпалась с ночного неба, горячая, дымящаяся и сочная. Она падала на землю серией мягких шлепков и лежала на ней, так соблазнительно.., в то время как всё больше и больше её падало из ниоткуда. Какое-то мгновение падальщики просто стояли там, где стояли, наблюдая широко раскрытыми, неверящими глазами.

Прошло много времени с тех пор, как они в последний раз были рядом с нормальной пищей. А потом они бросились вперёд, совершенно забыв обо мне и Жюльене, и припали к растущим съестным грудам. Им даже не пришлось конфликтовать из-за этого, им всем хватило с лихвой.

Жюльен посмотрел на меня.

– Превосходно… Но, во-первых, как, чёрт возьми, ты это сделал? А во-вторых, с каких это пор ты стал альтруистом?

– Во – первых, я известен своими полезными маленькими трюками. А во-вторых, я в своё время был на дне и знаю, что такое быть голодным, потерянным, отчаявшимся.

Было время, когда я был очень похож на них, и ты бы прошёл мимо меня на улице, старательно избегая встречаться со мной взглядом. Всегда клади пенни в шляпу слепого, Жюльен, потому что колесо всегда вращается, и оно вращается для нас также, как и для любого другого.

– Ты не перестаёшь меня удивлять, Джон, – сказал Жюльен. Но сейчас не время размякать.

– Этого не случится, – сказал я. Я отвернутся от него, чтобы внимательно изучить альков. Расскажи мне о Стоунхендже. Ты знаешь об истории этого места больше, чем я. Ты знаешь всё об истории Тёмной Стороны.

– Никто не знает всего о Тёмной Стороне, – сказал Жюльен. Но Стоунхендж всегда интересовал меня… Да. Ну… Конечно, на Тёмной Стороне был свой собственный Стоунхендж, свой собственный Круг Священных Стоящих Камней. На Тёмной Стороне есть почти всё из истории человечества.

И ещё множество вещей, которых не должно было существовать, вещей вычеркнутых из истории или переписанных. Палимпсесты покрывают множество грехов. Вот только этот конкретный Стоунхендж – подделка. Глупость. Он был возведён в Викторианские времена, как дань моде. В те времена общество очень любило фальшивые, но живописные руины, искусно созданные, чтобы выглядеть мрачными, готическими и потрёпанными непогодой, как будто они готовы развалиться и обрушиться в любой момент.

– Это бессмысленно, – сказал я.

– Это была причуда, – терпеливо сказал Жюльен. Это не обязательно должно было иметь смысл. Это была мода – иметь руину, или ветхое старое водяное колесо в саду за домом, или обладать точной копией какого-нибудь знаменитого дома, или памятника, чтобы вы могли посетить его, не странствуя по сельской местности. И Тёмная Сторона никогда не была чужда странным причудам и фантазиям. Помнишь повальное увлечение домашними камнями – питомцами?

– Ах да, – сказал я. Как раз то, что нужно – для людей с камнями в голове.

– А как насчёт увлечения домашними питомцами – инопланетянами в восьмидесятых? Тогда ты был никем, если бы у тебя не было своего собственного BEM… питомца, чтобы водить его по парку на поводке и заставлять выполнять трюки… под восхищенные, или по меньшей мере завистливые взгляды окружающих. Я помню целую кучу жалоб на это от различных инопланетных посольств на Тёмной Стороне. – сказал Жюльен.

– На Тёмной Стороне нет никаких посольств Инопланетян, – возразил я.

– Их больше нет… Если что-то маленькое, милое и зелёное гуляет по улицам – то, на нём обязательно защёлкнут ошейник, даже если это почётной посол некой расы.

Также выяснилось, что многие из маленьких попрошаек на самом деле были инопланетными студентами-социологами, наблюдающими за Человечеством. Они решили, что ошейники и поводки означают, что все мы Захер-Садо-Мазо фрики, и они призвали своих провести интервенцию, руководствуясь соображениями морального благополучия.

Предыдущий Уокер положил этому конец, отведя их в ночной клуб ” Пит ” и показав им, как выглядит настоящий S&M.

После этого я больше не слышал от них ни слова. Они, вероятно, всё ещё отсиживаются в своих университетах другого измерения и пишут чрезвычайно глубокие психологические статьи о нас. И даже не упоминай о великой революции Тамагочи…

– Какие обширные знания, – восхищённо сказал я.

– Голова полна пустяков, – величественно произнёс он.

Мы замолчали и резко оглянулись, когда громкие трески и стоны заполнили альков, и целая его часть отъехала внутрь, образуя дверной проём в темноту. Мы оба наклонились поближе, чтобы лучше рассмотреть, но в проёме не было никаких признаков Сада, только непроницаемая темнота.

– Ты уверен, что не смог бы это найти? – проворчал Жюльен.

– Что? И пропустить такой увлекательный и поучительный брифинг? Ты же знаешь, что любишь читать людям лекции.

– Знаю ли я? – сказал Жюльен.

Друидическая Сестра внезапно вышла из темноты и встала перед нами, великолепная, в девственно белых одеждах и в короне из плетёной омелы. Это была высокая, крепкого телосложения женщина со спокойным, безмятежным лицом. Она излучала естественную грацию и духовность и благожелательно улыбалась нам.

– Я сестра Доретея, представитель Самых Праведных Сестёр Святых Друидов, и я приветствую вас в Саду Зелёного Хенджа. О, чёрт возьми, это Джон Тейлор.

Она злобно нахмурилась, глядя на меня, в то время как Жюльен изо всех сил старался скрыть улыбку.

– Ты, должно быть часто сталкиваешься с подобным, Джон.

– Ты даже не представляешь, – сказал я. Да, сестра, я Джон Тейлор, недавно назначенный Уокер. А это…

– О, я знаю, кто он, – сказала сестра Доретея, перестав хмуриться, чтобы улыбнуться Жюльену Адвенту. Великий Викторианский Искатель Приключений, мы здесь все его знаем, и всегда рады видеть его в саду Грин Хендж. Но вы, Тейлор, ваша репутация опережает вас.

Вы можете войти только потому, что вы с ним. Так что следите за своими манерами, не сбивайтесь с пути и ничего не трогайте.

Я кивнул. Я всегда позволяю людям устанавливать свои собственные ограничения, хотя бы для того, чтобы я мог получать удовольствие от их нарушения.

– Вы настоящие Друиды? – невинно спросил я. Я имею в виду, если эти Камни поддельные…

Она бросила на меня полный испепеляющего презрения взгляд.

– Камни не поддельные. Все они настоящие менгиры, привезённые с юго-запада Англии, из маленького городка Эйвбери.

Камней было так много, что мы изъяли часть из них. Круги могут относиться к более поздним периодам, но Камни во всех отношениях реальны, и за это мы почитаем их. Сад – Священное место. Так что будьте осторожны, Тейлор.

– Производите ли вы сувениры? спросил я.

Она отвернулась от меня с великолепным презрением и представилась Жюльену Адвенту, который, конечно же, был совершенно очарователен и вежлив. А я никогда по-настоящему не разбирался ни в том, ни в другом.

Я воспользовался возможностью, чтобы изучить лицо сестры Доретеи, это было всё, что не было скрыто под просторными одеждами. У неё был вид дамы определённого возраста, у которой все дети покинули дом, но ещё не успели обзавестись внуками.

Так в жизни дамы образовался большой пробел, который она должна была чем-то заполнить. Обычно хватает и простой помощи ближнему, но старые религии и верования часто занимают второе место. Если поблизости нет местного клуба свингеров…

И, конечно же, Тёмная Сторона не чужда тем, у кого слишком много свободного времени, и всегда рада предоставить необычные возможности. Очень Праведные Сёстры, с большими задницами.

Однако это не означает, что они не опасны.

Вскоре Жюльен заставил сестру Доретею улыбаться и ворковать, и она повела его в темноту в задней части алькова. Я поспешил за ними, не желая отставать или оставаться в стороне от чего бы то ни было.

Я погрузился в темноту и почти сразу же остановился, когда темнота сменилась серебристо-серыми цветами позднего вечера в сельской местности. Я также услышал, как альков очень плотно закрылся за мной.

Хотя, что лучше – держать падальщиков снаружи или нас с Жюльеном внутри – им ещё только предстоит выяснить. Я настороженно огляделась вокруг. Я стоял на болоте, в вечерних сумерках.

Ночь здесь только-только наступила, хотя полная луна ярко светила над головой, такая же огромная, как и везде над Тёмной Стороной. Я оглянулся, и, конечно же, величественная стена исчезла. Открытая и пустая, вересковая пустошь простиралась на многие мили вокруг.

Мы находились в карманном измерении, маленькой реальности, заключенной внутри большей, поддерживаемой магией, встроенной в периметр стен. На Тёмной Стороне существует великое множество миров внутри миров. Это единственный способ, который позволяет нам всё здесь разместить. Пустошь простиралась передо мной до самого далёкого горизонта.

И мне пришлось задаться вопросом, зачем им понадобилось так много места, чтобы разместить Круг стоящих Камней. Холодный ветер налетал внезапными порывами, в предгрозовых, тихих сумерках. Не так далеко от него находился массивный лабиринт живых изгородей, около полумили в поперечнике, а высота рядов достигала десяти-двенадцати футов. Я слышал об этом лабиринте.

Зеленый Хендж находился в самом сердце, в центре лабиринта, скрытый от посторонних глаз высокими зелёными стенами. Только Очень Праведные Сёстры знали все секреты лабиринта, и они контролировали доступ к Камням.

Сестра Доретея вела нас вперёд, она ступала бодро и властно. Землю покрывала колючая трава и сухой мох, который громко хрустел под нашими ногами.

Когда мы подошли ближе, я смог разглядеть ещё больше Очень Праведных Сестёр, неторопливо входивших и выходивших из различных входов в лабиринт, спокойно занимавшихся своими делами, как множество одетых в белое пчёл, ухаживающих за своим ульем.

Никто из них даже не взглянул в нашу сторону. Я не мог не заметить, что здесь присутствовали только женщины, и нигде не было видно ни одного мужчины.

– Я не мог не заметить… – сказал я сестре Доретее.

– Да, да, я знаю, мы все здесь женщины, в то время как древние друиды, как известно, не позволяли женщинам становиться жрецами. Согласно немногим сохранившимся с того времени записям, в основном оставленными римлянами, которые в любом случае не одобряли друидов.

Но это было тогда, а это сейчас. Зелёный Хендж, возможно, начинался как глупость, но годы почитания снова сделали Камни священными, и Община Сестёр вполне реальна, даже если и не полностью аутентична.

Много лет мы управляли этим местом, потому что никто другой не мог уделить этому своё время, заботиться, делать то, что необходимо для поддержания Камней Зелёного Хенджа.

– Так что, если они хотят заблуждаться, пусть заблуждаются, – пробормотал Жюльен.

– Простите, – сказал я. Мне интересно, почему здесь нет ни одного мужчины.

– Потому что они мешают! – рявкнула сестра Доретея. Они нарушают концентрацию! Мы все от многого отказались, чтобы стать Сёстрами Камней. Мы все чисты и непорочны, и у нас есть желание такими и остаться.

Она задрала нос и направилась прямо в лабиринт. Поэтому мы с Жюльеном вполне естественно замедлили шаг, чтобы показать, что не будем торопиться.

– Разве в саду не должно быть цветов и прочего? – спросил я. Всё, что я вижу, это болото, и даже следов вереска нет.

– Я вас слышу! сказала сестра Доретея, не опускаясь до того, чтобы оглянуться. Это болото создавалась по проекту. Не отвлекать внимания – помните? Это мы, Община Сестёр, пустили здесь корни, развиваемся благодаря нашему служению Камням.

Это Сад камней, где мы каждый день бьёмся о твёрдые грани, чтобы очиститься, чтобы мы могли процветать, и раскрывать свой духовный потенциал.

– Превосходно, – сказал я.

– Это отсеивает недостойных, – строго сказала сестра Доретея. И способствует правильному развитию. Вы увидите. Только чистые намерениями могут пройти через лабиринт, дабы достичь Круга Стоящих Камней и славы Зелёного Хенджа.

– И это всё? – сказал Жюльен через некоторое время.

– Разве этого недостаточно? – возразила Сестра. Остерегайтесь Кольца Камней, поклонитесь Зелёному Хенджу. Они могущественны и находятся за пределами вашего убогого понимания мира.

Я посмотрел на Жюльена. Возможно, это место начиналось как глупость, но это уже не так. Если достаточное количество людей во что-то верит, это становится реальностью. Особенно на Тёмной Стороне.

Грин Хендж, возможно, был создан здесь по чьей-то модной схеме, но он стал настоящим. Однако всё ещё не слишком ясна их связь с друидами…

– Вы всё ещё практикуете здесь человеческие жертвоприношения, сестра Доретея?

– Конечно, нет! – сказала она, хотя, на мой взгляд, её голос прозвучал недостаточно потрясённо. Мы не те друиды!

Я всё ещё обдумывал вопрос о том, каким именно Друидом она была, когда Доретея, наконец, привела нас ко входу в лабиринт живой изгороди. Ни знака, ни карты, ничего, кроме тёмного отверстия.

Плотные зелёные стены живой изгороди возвышались над нами, простираясь во все стороны. Лабиринт был откровенно огромен, и всё указывало на то, что он достаточно велик, чтобы вместить полдюжины храмов.

Стены живой изгороди состояли из какой-то незнакомой тёмно-зеленой растительности с плоскими зазубренными листьями и тяжелыми костяными жёлтыми шипами. Ширины прохода едва хватало, чтобы мы с Жюльеном могли идти бок о бок.

Единственным источником света был мерцающий лунный свет, серый и бело-голубой, и на мой взгляд, здесь было слишком много глубоких, непроглядных теней.

Я повернулся к сестре Доретее, ожидая, что она поведёт нас внутрь, но она отступила назад и махнула нам с Жюльеном, чтобы мы проходили, одарив нас понимающей улыбкой.

Я остался при своём мнении.

– Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до центра, до Круга Камней? Мы не можем уделить этому всю ночь.

– Это займет столько времени, сколько потребуется, – сказала сестра Доретея. Путь зависит от вас.

Я посмотрел на Жюльена.

– Мы даже не можем быть уверены, что он там.

– Кто знает, – сказал Жюльен. Но, тем не менее, я думаю, что мы узнаем кое-что интересное в Грин-Хендже.

Я посмотрел на вход в лабиринт.

Ты действительно хочешь это сделать?

– Мы должны, Джон. Это наш путь к Королю-Солнцу.

Я подозрительно уставилась на него.

– Есть что-то, о чём ты мне не говоришь, не так ли?

– Я многого тебе не говорю. Но мне нужно, чтобы ты доверился мне в этом, Джон.

И всё, что я мог сделать, это пожать плечами, потому что он был Жюльеном Адвентом, Великим Викторианским Авантюристом, и если бы я не мог ему доверять… Я не мог бы доверять никому.

– Только те, у кого правильный духовный настрой, могут надеяться на успешное прохождение лабиринта, – сказала сестра Доретея. Только чистые намерения получат доступ к Камням и Зелёному Хенджу.

– Стандартное напутствие, не так ли? – сказал я. Пойдем, Жюльен. Увидимся позже, Друид.

Я шагнул вперёд в лабиринт, и Жюльен тут же оказался рядом со мной. Я не могу сказать, что когда-либо чувствовал себя в большей безопасности рядом с Жюльеном, ведь он не силовик, но всё же, я всегда чувствую некую уверенность.

Жюльен из тех с кем хорошо идти рука об руку, знать, что он за спиной, понимать, что можешь положиться на него в борьбе до последней капли своей крови, или, как правило, до крови его врагов.

Я полагаю, именно поэтому мы так редко сотрудничаем. Не только потому, что он так яростно не одобряет меня и мои методы, но и потому, что я всегда чувствую себя младшим партнёром. Жюльен Адвент, – это тот человек, которым я всегда хотел стать, и при этом понимал, что это невозможно.

Потому что он был настоящим героем, а я нет. Я просто человек, который добиваясь своего идёт напролом.

Внутри лабиринта мы свернули налево, направо и налево, и я сразу же безнадёжно заблудился. Я понятия не имел, где нахожусь, куда иду и даже где вход.

Когда я оглянулся, всё, что я мог видеть, были живые изгороди, точно такие же, как те, что были передо мной. Я никогда не был хорош в лабиринтах, или кроссвордах. Мне никогда не нравились игры, в которых нельзя нарушать правила, когда проигрываешь.

Но когда я заколебался, Жюльен сразу же взял инициативу в свои руки, делая свой выбор уверенно, как будто шёл по какому-то следу, который мог видеть только он.

– Я прошёл через множество лабиринтов, ещё тогда когда Виктория была на троне, – спокойно сказал Жюльен. Все они следуют одному и тому же базовому шаблону.

Я думаю, что они были в моде только потому, что юные леди могли потеряться в них и плакать от жалости, чтобы их спасли храбрые молодые люди. Однако не самое подходящее место для болтовни, никогда не знаешь, кто может появиться из-за угла. Но это… не обычный лабиринт.

И он остановился как вкопанный, переводя взгляд с одного пути на другой, не в силах сделать выбор.

– Я могу… чувствовать центр Лабиринта, – медленно произнёс он. Я мог бы указать на него. Но я, кажется, не могу идти дальше. Дальнейший выбор лишён смысла.

Это похоже на то, как если бы вы посмотрели на карту и обнаружили, что все символы внезапно приобрели новое и незнакомое значение. Как будто от меня требуется что-то ещё, кроме логики. Очень неприятное чувство. Как тебе лабиринт, Джон?

Я неловко пожал плечами. Я действительно что-то чувствовал, но это было не то, на что я мог бы указать пальцем. Это всего лишь лабиринт. Первое правило Тёмной Стороны: когда вы играете в игру, и правила гласят, что вы проиграете, измените правила.

– Ты собираешься жульничать, не так ли? – смиренно сказал Жюльен.

– Конечно, – сказал я. Это то, что я делаю лучше всего.

Я обратился к своему дару, взял от него достаточно, чтобы придать энергии своему Зрению, и сразу же смог почувствовать точное местоположение Зелёного Хенджа. И, что ещё более важно, как до него добраться.

Я рванулся вперёд, с полной уверенностью перебегая из одного коридора в другой. Жюльену пришлось поторопиться, чтобы не отстать от меня. Это бодрило, я мчался мимо живой изгороди с вызывающей лёгкостью, а Грин Хендж звал меня, как звонкий голос в ночи.

Это был не просто Круг из Камней, это было место силы и Судьбы. Это было место, где происходили события, которые имели значение. И в тот момент, когда я это понял, я резко остановился. Жюльен остановился рядом со мной и быстро огляделся.

– В чём дело? Ты что-нибудь слышал? Мне показалось, я что-то слышал…

– Нет, – сказал я. Это Грин Хендж. Это никогда не было глупостью, Жюльен. Человек, который перенёс сюда Камни, возможно так и думал, но Камни использовали его. Их перенести на новое место, туда где они могли бы черпать новые энергии, чтобы стать более могущественными, чем когда-либо прежде. И ты знал это, не так ли?

– Я подозревал это, – сказал Жюльен. Откуда ты всё это знаешь, Джон?

Я нахмурился.

– Просто находясь в лабиринте, я могу что-то чувствовать. Но ты знал об этом ещё до того, как мы пришли сюда.

– Я же говорил тебе, что Грин Хендж интересовал меня. Я провёл исследование. Круг Стоящих камней – это место встречи. Это привлекает к себе важных и значимых людей, когда приходит подходящее время. Король-Солнце будет там, Джон. Доверься мне.

– Да, – сказал я. Ты знаешь, что я знаю, чёрт бы тебя побрал. Я медленно огляделся по сторонам. Держите все… Ты сказал, что что-то слышал?

– Да, – сказал Жюльен. И я почти уверен, что снова это слышал.

– Мы здесь не одни, – сказал я. Что-то ещё находится в лабиринте вместе с нами.

– Сёстры? – сказал Жюльен, рассеянно оглядываясь по сторонам.

– Нет, – сказал я, быстро глядя то в одну, то в другую сторону, но видя только ещё больше живых изгородей и теней. Что бы ни находилось здесь с нами, это не человек.

Наши головы резко повернулись, когда медленный шорох движения пробежал по стене живой изгороди с одной стороны от нас, а затем и с другой. Мы с Жюльеном немедленно переместились, встали спина к спине. А мои руки уже инстинктивно сжались в кулаки.

Мы стояли, ждали, прислушивались, готовые к нападению с любой стороны… но этого так и не произошло. Ни из одной живой изгороди ничего не появилось. Полная луна окружала нас своим мерцающим бело-голубым светом, и ни одна из теней не двигалась. В лабиринте царила мёртвая тишина.

– Это всё ещё там, – пробормотал Жюльен. Я это чувствую… и это близко. Наблюдает за нами.

– Да, – тихо сказал я. Думаю… оно охотится на нас. Но мой дар не может его найти, а моё Зрение не может его обнаружить.

– Ты всё ещё можешь найти дорогу к центру?

– Да. Путь настолько ясен, что кажется мне прямой дорогой.

– Тогда нам следует двигаться дальше, – сказал Жюльен. Добраться до центра Грин – Хенджа.

– Думаешь, там мы будем в безопасности?

– Наверное, нет. Но именно там находятся ответы. Там мы найдём Короля-Солнце.

– Ты ещё не всё мне рассказал, Жюльен…

Я снова направился вперёд по лабиринту, сворачивая налево и направо, даже не задумываясь об этом. Жюльен шагал рядом со мной, сосредоточенно хмурясь. Думая о чём-то таком, о чём он ещё не был готов мне рассказать. Я заставил себя идти ровным шагом.

Что бы ни преследовало нас, оно могло напасть, если бы решило, что мы убегаем. Я слышал движение в соседних рядах, мягкие, пружинящие шаги, то приближающиеся, то удаляющиеся, поскольку я постоянно менял направление.

И в воздухе, в чистом, тихом воздухе витало ощущение чего-то могущественного и очень терпеливого, следующего ритуалу, старому, как само Время.

Лабиринт был не просто лабиринтом. Это был место испытания… Только чистые намерения достигнут Грин Хенджа… Я остановился, когда увидел первое тело. Когда-то это было человеком, но это было очень давно.

Тело висело, наполовину высунувшись из стены живой изгороди. Настолько иссохшее, будто бы из него высосали каждую каплю влаги, я даже не мог сказать, на кого я смотрю – на мужчину, или на женщину.

Ни одежды, ни вещей, ничего, что позволило бы опознать тело. Одна мумифицированная рука высовывалась из тёмной зелени, как будто умоляя о помощи, которая так и не пришла. Лицо представляло собой мумифицированную маску: глаз нет, губы оттянуты назад, обнажая пыльные зубы. Шипы из живой изгороди глубоко вонзились в тело со всех сторон, удерживая его на месте.

– Мы ничего не можем сделать, – тихо сказал Жюльен.

– Они оставили его здесь, – медленно сказал я. Сёстры. Очень Праведные Сёстры… Они должны были знать, что он здесь, но они оставили его тело в живой изгороди. В качестве наказания, или примера, или предупреждения… Потому что, если он не был достоин, то не стоило и беспокоиться о нём. Это неправильно!

– Она, – сказал Жюльен.

– Что?

– Это была женщина, – сказал Жюльен. Посмотри на тазовые кости. Мы должны идти дальше, Джон. Мы ничего не можем для неё сделать.

– Я знаю. У нас есть работа, которую нужно сделать. Но это не значит, что мне это должно нравиться.

Жюльен удивил меня, одобрительно хлопнув по плечу.

– У тебя доброе сердце, Джон. И мне нет дела до чужих слов.

Я заставил себя улыбнуться.

Обычно вы об этом пишите в одной из своих редакционных статей.

– Ты делаешь тиражи газет, Джон, я никогда этого не отрицал.

– Тогда почему я никогда не получаю роялти?

На самом деле я не успокоился, но сумел притвориться ради Жюльена. Мы пошли дальше, к Грин Хенджу. Где кому-то бы стоило озаботиться, и ждать нас с чертовски хорошими ответами.

По пути мы миновали ещё несколько тел. Всегда высохшие, жалкие, мумифицированные, наполовину свисающие со стен живой изгороди.

Поганая смерть. Их лица всегда были самым страшным зрелищем: зубы чётко выделялись в широко разинутых ртах. Как будто они все умерли с криком.

Холодный, опасный гнев горел во мне. “Мы не занимаемся жертвоприношениями. Мы не те друиды…” Я больше не был уверен, что верю в это. Если я когда-либо в это верил.

Возможно, я не смогу помочь этим людям, но я всё равно смогу отомстить за них. Я поймал на себе встревоженный взгляд Жюльена и понял, что я свирепо хмурюсь, а мои руки всё ещё сжаты в кулаки. Я заставил себя немного расслабиться.

– Есть ли вероятность, что эти тела-подделки? – грубо сказал я. Может быть… брошены в лабиринте, ради туристического натурализма?

– Нет, – сказал Жюльен. Я бы услышал об этом. Я думаю, что эти люди погибли, пытаясь добраться до центра лабиринта. Или пытаясь выбраться из него.

– Потому, что они прибывали не с тем духовном настроем? – сказал я. Мой голос звучал отвратительно даже для меня.

– Возможно в этом лабиринте что-то происходит, Джон. Я чувствую это. И дело не только в том, что всё ещё преследует нас. Он резко остановился, так что мне пришлось остановиться вместе с ним.

Я продолжал слышать звуки, шаги и то, что могло быть дыханием, но не мог увидеть. После всех этих лет жизни на Тёмной Стороне, ко мне трудно подкрасться незаметно.

– У меня тоже самое, – сказал я. Оно то приближается к нам, то отступает. Как будто…

– Как будто хочет добраться до нас, но не может! – сказал Жюльен. Как будто что-то мешает, сдерживает это!

– Есть идеи? – спросил я. Мне действительно хотелось бы знать. Я бы почувствовал себя намного комфортнее.

Жюльен покачал головой.

– Как далеко мы находимся от Зелёного Хенджа?

– Почти прибыли, – сказал я.

– Твой дар открыл тебе это? Открыл что – нибудь ещё о лабиринте?

Я смотрел себе под ноги и хмурился.

– Здесь, в лабиринте, есть сила. Далеко не такого уровня, как Грин Хендж, но всё же… определённо сила. Нечто привнесённое сюда давным-давно, с определённой целью… Чтобы отсеять недостойных, разве не так сказала сестра Доретея? Но что бы это ни было, мне это кажется смутным, неопределённым. Я не могу разобраться с этим.

– Чудесно, – сказал Джулиан. Изумительно. Потрясающе. Я должен сделать мысленную заметку и в следующий раз когда я соглашусь сопровождать тебя в расследовании нагрузиться мощным оружием и всевозможными устройствами.

– Это ты искал меня, помнишь?

– Да, я. – Должно быть, я старею.

Мы двинулись дальше и всего через полдюжины поворотов внезапно оказались за пределами лабиринта живой изгороди, или, точнее, на большой прогалине в его центре. Огромное открытое пространство, даже большее, чем предполагаемый размер лабиринта. Кто-то снова играл с Пространством.

Но то от чего у меня реально сбилось дыхание, так это от Стоячих Камней. Ни один Круг, множество… Десятки и десятки рядов, кругов менгиров, занимающих всё обозримое пространство.

Огромные плиты древнего камня, высотой в двадцать – тридцать футов, сотни доисторических менгиров, и все они покрыты толстым слоем живой зелени.

Не серо-зелёная колючка, как в живых изгородях, эта зелень сверкала зелёным изумрудом, бурлила жизнью, излучала дикую природную энергию Зелёного Хенджа.

Мы с Жюльеном стояли близко друг к другу, чувствуя себя лилипутами перед лицом Силы и Величия.

– Неудивительно, что Сестры называют это Садом, – сказал я наконец. Но почему они позволили Камням так зарасти? Или так было всегда, с самого начала?

– Я никогда об этом не слышал, – сказал Жюльен. Наследие друидов?

– И я никогда об этом не слышал, – сказал я.

– Это… не просто случайность, – медленно произнёс Жюльен. Вот почему Камни позволили перевезти себя сюда. Теперь это Грин Хендж…

Я оглянулся назад, туда, откуда мы пришли. Тенистые живые изгороди были неподвижны и безмолвны, и если что-то там и наблюдало за нами, то держалось в отдалении. Я пожал плечами и зашагал вперёд, к Каменным Кругам. Жюльен шёл рядом со мной откровенно озираясь по сторонам, как турист.

У меня было больше гордости, хотя само присутствие Камней билось в неподвижном воздухе, как мерное бесконечное сердцебиение, требующее уважения. Я обходил каждый камень по широкой дуге, внимательно глядя прямо перед собой.

Полная луна, казалось заполнила половину неба над головой, светя прямо на Камни, омывая их в мерцающем бело-голубом сиянии. Свет был настолько интенсивным, что я чувствовал, как он покалывает моё лицо и руки.

Казалось мы шли целую вечность, от одного Каменного Круга к другому, но в конце концов добрались до центра и остановились.

Один единственный длинный камень лежал на земле, на боку, точно в центре всех кругов. Никакой зелени на нём не было, а его тускло-серая поверхность была испещрена оспинами – сколами.

Наполовину погребённый в чёрной земле под собственным весом. Моей первой мыслью было – Жертвенный камень, но на нём не было ни одного тёмного пятна крови, навроде тех, что я видел на внешних стенах. Жюльен широко улыбнулся, его лицо выражало неприкрытое благоговение.