Текст книги "Не судите леди по одежде"
Автор книги: Сара Маклейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
Уэст задумался над её словами, и ей показалось, что он захочет ей возразить. Возможно, захочет. Не то чтобы это должно его волновать. Не то чтобы это вообще должно иметь значение.
Спустя несколько мгновений он придвинулся к ней ближе, одна его рука оторвалась от стены и коснулась её лица, лаская и приподнимая подбородок. Его карие глаза внимательно изучали Джорджиану.
– Вы принадлежите ему? – спросил он низким порочным шёпотом, требующим правдивого ответа.
Нужно сказать "да". Так будет безопаснее. Если хоть на мгновение Уэст поверит, что Чейз может сразиться с ним за неё, то станет держаться на расстоянии вытянутой руки. Он нуждался в Чейзе и в информации, которая хранилась и оберегалась в "Падшем ангеле".
Нужно сказать "да". Но в этот момент наедине с этим мужчиной Джорджиане хотелось сказать правду. Всего один раз. Просто чтобы узнать, каково это. Так и быть.
– Нет, – прошептала она. – Я принадлежу самой себе.
После его губы накрыли её рот, и всё изменилось.
Глава 6
И всё же есть в нашей леди Д какая-то загадка. Та, которая заставляет даже самых невозмутимых аристократок поднять лорнет и рассмотреть эту девушку на другом конце комнаты. Неужели все эти годы мы относились к ней с презрением по ошибке? Только сезон покажет…
✵ ✵ ✵
Юные леди Лондона, услышьте наш призыв! Судя по всему, лорд Л подыскивает себе жену. Его список желаемых качеств, без сомнения, включает красоту, благодушие и умение играть на струнном инструменте. Увы, девушек из небогатых семей просим не беспокоиться…
«Жемчуга и Мантильи», женский журнал,
апрель 1833 год.
Ему было всё равно, что она лжёт.
Всё равно, что долгие годы она находилась под защитой самого могущественного и скрытного человека в Лондоне. Что человек с такими деньгами не станет закрывать глаза, если кто-то положит глаз на его собственность.
Ему было всё равно, что она совсем не та, кем казалась: и не шлюха, и не опозоренная аристократка, и не невинная девушка.
В данный момент Уэста волновало только то, что в этом пустом алькове он обнимал её изящное тело, чувствовал нежность кожи и что сейчас она принадлежала только ему.
Поцелуй казался одновременно греховным и непорочным, как и сама леди, опытной и в то же время невинной. Её рука легла ему на шею, пальцы с удивительной целеустремлённостью зарылись в волосы, пока сама она задыхалась у его губ, как будто её никогда раньше не целовали.
Боже.
Неудивительно, что её желал весь Лондон, эта женщина была словно красный шёлк и белые кружева. Сочетала в себе две невыносимо соблазнительные стороны одной медали. И в этот момент она принадлежала только ему.
Но сначала...
Он слегка отстранился, дав ей возможность сделать глоток воздуха, и прошептал:
– Я бы вмешался. В любом случае.
Ему не понравился намёк на то, что он побил Поттла якобы только потому, что Джорджиана из аристократической семьи. Уэсту было невыносимо думать, что она могла вообразить, будто он мог бросить женщину на произвол судьбы. Но что ещё важнее, будто он мог бросить на произвол судьбы её, если бы обстоятельства сложились иначе.
Уэст не знал, почему ему так важно, чтобы она ему поверила. Поверила, что он из тех мужчин, которые готовы сражаться за женщину. За любую женщину. За неё. Но это было важно.
– Я бы вмешался, – повторил он.
Её пальцы танцевали, играя с завитками волос на его шее, соблазняя Уэста этими невинными дразнящими движениями.
– Знаю, – прошептала она.
Он заглушил слова, завладев её раскрытыми губами и углубил поцелуй.
Вне зависимости от необходимой ему информации, договорённостей, её двойной жизни, эта женщина была неотразима. Он никому не выдаст её секретов. Не теперь, когда он знал, какая она на самом деле.
Уэст нестерпимо её хотел.
Он схватил Джорджиану за талию, прижал к себе, втиснув одну ногу между её ног, запутавшись в юбках, в её аромате, в обольщении. Она соблазняла его в ответ. Впервые в жизни ему показалось, что он встретил кого-то себе под стать.
Джорджиана погружалась в омут с головой так же, как и Уэст, беря от поцелуя всё, так же как он, им наслаждаясь. А те тихие вздохи, которые она издавала, были просто великолепны.
Он поднял её на руки, развернулся и понёс к противоположной стене алькова, лаская губами её щёку, а потом обхватив мочку уха.
– Ты жаждала этого много лет, – прошептал Уэст, впиваясь зубами в мягкую плоть. Ладони Джорджианы легли ему на плечи.
– Нет, – ответила она. Но в этой лжи он расслышал всю правду.
Он улыбнулся, прижавшись ртом к её восхитительной длинной шее, и провёл по ней зубами.
– Думаешь, я не видел? Не чувствовал, как ты на меня смотришь?
Она отстранилась.
– Если ты заметил, почему не делал никаких шагов?
Он долго смотрел в её удивительные глаза цвета расплавленного золота.
– Я делаю их сейчас, – ответил Уэст, наклонившись и прикусив её нижнюю губу. Он притянул к себе Джорджиану, наслаждаясь её тихим, сочным смехом.
Уэст проследил губами за этим звуком, устремившись к тому местечку, где он отчётливо вибрировал на шее и прошёлся по нему зубами. Она блаженно вздохнула, и ему захотелось зарычать от удовольствия. Её рот изогнулся, и Уэст потянулся к нему в страстном порыве.
Джорджиана отстранилась.
– Но ты не хотел меня раньше. Пока не обнаружил, что я – это она.
При этих словах он замер.
– Она.
– Джорджиана.
То, как она говорила о себе в третьем лице, его насторожило. Он повернул её к свету, чтобы лучше видеть.
– Джорджиана другой человек? – Она на мгновение закрыла глаза, обдумывая ответ, и он задал другой вопрос: – Ты не можешь ответить сразу?
– А разве кто-то может? – задумчиво спросила она тихим голосом. – Разве в нас всех не скрывается две разные личности? Три? Дюжина? Мы ведь ведём себя по-разному в кругу семьи, друзей, любовников, наше поведение меняется, если мы общаемся с незнакомцами или детьми? С мужчинами? С женщинами?
– Это не одно и то же, – настаивал он. – Я не разыгрываю из себя двух разных людей.
– Это не игра, – ответила она. – И я не упиваюсь процессом.
– Упиваешься, – возразил Уэст, и Джорджиана снова поразилась его проницательности. – Обожаешь. Я видел, как ты держишь себя на публике, будто клуб принадлежит тебе. Ты прекрасна. Элегантна... – он провёл пальцами по краю её корсажа, наслаждаясь тем, как приподнялись груди, когда она вздохнула от этого прикосновения, – ... твой смех роскошен и заразителен.
Я видел, как ты развлекаешь и соблазняешь, держишь на расстоянии вытянутой руки самых богатых членов "Ангела" и в то же время даёшь понять, что им может посчастливиться однажды погреться в лучах твоего внимания.
Она вздёрнула подбородок, претворяя в жизнь его слова.
– Сейчас вы завладели моим вниманием, сэр.
– Не надо. Только не со мной. Зачем это всё делать, если не ради удовольствия от маскарада?
Когда он задал вопрос, в её взгляде что-то промелькнуло, но тут же исчезло.
– Ради выживания.
Дункан достаточно лгал в своей жизни, чтобы распознать, когда другой человек говорит правду. Именно поэтому он был выдающимся газетчиком.
– Чего ты боишься?
Она безрадостно рассмеялась.
– Ты говоришь как человек, который не боится позора.
Если бы она только знала, какой страх он испытывает по ночам! Как просыпается каждое утро, страшась, что сегодня его разоблачат. Он отогнал эти мысли в сторону.
– Тогда зачем это делать? – спросил Уэст. – Зачем разыгрывать из себя Анну? Почему просто не жить как Джорджиана? Разве роль Анны не грозит тебя полностью уничтожить?
Она покачала головой.
– Ты не понимаешь.
– Не понимаю. Ты беспокоишься, что не можешь выйти замуж за человека, чей титул будет достаточно высок, чтобы обелить репутацию дочери, и всё равно надеваешь эти развратные шелка, красишь лицо и управляешь отрядом куртизанок в самом известном лондонском казино.
– Считаешь это идиотизмом.
– Я считаю это безрассудством.
– Думаешь я эгоистка.
– Нет.
Он же не дурак.
– Тогда что же?
– Я думаю, что твою профессию ни одна женщина в мире не выбрала бы добровольно, – не мешкая, ответил Уэст.
Джорджиана улыбнулась на удивление искренне, как будто знала что-то, чего не знал он. Хотя, возможно, так оно и было.
– Вот тут, мистер Уэст, вы ошибаетесь, – сказала она по-женски уклончиво.
– Так в чём же дело? – спросил он, уже отчаявшись найти ответ. – Зачем это делать? Всё дело в нём? Тебе нравится быть собственностью исключительно неуловимого Чейза, который вселяет страх в сердца людей по всей Британии?
– Естественно, Чейз имеет к этому отношение.
Ему не понравилась правдивость её слов.
– Он настолько хороший любовник? – не удержавшись, спросил Уэст.
Она медлила, и он проклял себя за вопрос. Когда Джорджиана, наконец, ответила, ему стало ещё хуже.
– А если я скажу, что мои отношения с Чейзом не имеют отношения к спальне?
Спальня. Слово сорвалось с её губ, и его звук окутал их в тёмном алькове, искушая и вселяя надежду. Боже, Уэсту хотелось ей верить, ему была невыносима одна мысль, что к ней прикасаются руки другого мужчины, а губы ласкают самое сокровенное и интимное место. И по какой-то непонятной причине эти образы вызывали у него ещё большую неприязнь, потому что он не знал личности того мужчины.
– Я бы тебе не поверил.
– Почему же?
– Потому что любой мужчина, имеющий эксклюзивный доступ к твоему телу, не сможет прожить и дня, к нему не прикоснувшись.
Он её поразил. Удивление на лице Джорджианы промелькнуло так быстро, что другой человек мог бы его и не заметить. Потому что был бы очарован выражением, которое появилось после, а первому не придал бы значения. Её красивый рот изогнулся в истинном удовольствии.
Но именно сочетание этих двух выражений, невинного и порочного, запало Уэсту в душу и окатило желанием.
Когда она подошла ближе, он попытался выровнять дыхание,
– Намекаешь, что хочешь получить эксклюзивный доступ к моему телу? – спросила Анна, опытная проститутка, воплощение греха и порока.
– Я же мужчина, – подыгрывая ей, ответил Уэст.
Её руки взлетели к его плечам, плавно пробежались по лацканам пиджака и проскользнули внутрь поверх льняной рубашки.
– Чейз вселяет страх в твоё сердце? – тихо спросила она, положив руку поверх органа, о котором шла речь. – Неужели я чувствую дрожь?
Его сердце бешено колотилось из-за этой сводящей с ума таинственной женщины. Он никогда никого так не хотел в своей жизни. Хотя Уэст понимал, что делать на неё ставки – ужасная идея. Ведь, играя в казино, он рисковал только деньгами.
Сейчас же речь шла о чём-то более серьёзном.
– Не искушай, – прошептал Уэст в полутьме, убирая её руки.
– Или что? – спросила она, будто огнём опалила.
– Или получишь то, о чём просишь.
Она улыбнулась, прижав рот к его щеке.
– Какое заманчивое предложение.
Уэст повернул голову и снова поймал её губы, снова прижал Джорджиану к себе, наслаждаясь тем, как её руки обвились вокруг его шеи, и она прижалась к нему, отдавшись Уэсту на милость. Позволив ему взять инициативу в свои руки.
Он прижал Джорджиану к стене, устроившись между её бёдер, проклиная полупрозрачные шёлковые юбки. Он хотел, чтобы она была ближе. Обнажённая. Разгорячённая. Влажная.
Его.
Она издавала тихие удовлетворённые звуки, и он углубил поцелуй, лаская её языком, пока Джорджиана не последовала за его движениями. Его рука скользнула вдоль её бока, большой палец отыскал округлую грудь, выступающую из декольте. Не в силах устоять перед искушением, он просунул пальцы под шёлк и приподнял одну грудь, высвободив её из тисков подбитой ватой чашечки корсета, и провёл большим пальцем по напряжённому кончику.
– Я бы всё отдал за то, чтобы здесь было светлее, – оторвавшись от её губ, проговорил он.
Она выгнулась навстречу ласкам.
– Зачем?
– Я хочу разглядеть цвет этого великолепного бутона. Хочу видеть, как он твердеет. – В ответ она прикусила губу. – Он жаждет ласк?
Последовало долгое молчание, прежде чем она прошептала:
– Да.
В этом единственном потрясающем слове послышалось что-то вроде смущения. Но ему здесь не место.
– Не стыдись своих желаний. – Он подчеркнул свои слова, ущипнув её за сосок.
– Мне нравится, – с трудом проговорила она.
– Как и мне, – сказал Уэст, прижимаясь губами к её высокой груди. – Как и мне, – повторил он, прежде чем обвести языком вокруг напряжённого кончика.
Её вкус был столь же прекрасен, как и аромат.
– Анна?
Они оба замерли, вспомнив, где находятся.
Уэст поднял голову и посмотрел в её широко распахнутые глаза.
– Чёрт, – прошептала Джорджиана, он не успел удивиться бранному слову, которое она сняла с его языка. – Это Темпл.
Уэста охватило сожаление. И раздражение. Он опустил её на пол.
– Не заходи! – прокричала Джорджиана, Анны и след простыл.
– Одну минуту, Темпл, – сказал он хором с ней, не в силах оторвать взгляд от прелестной бледной груди.
– Поздно, – проговорил Темпл, подходя ещё ближе.
Дункан заслонил Джорджиану собой от посторонних взглядов, и посмотрел на герцога Ламонта со спокойствием, которого не чувствовал. Позже он задастся вопросом, почему она взвизгнула, будто никогда не оказывалась в подобной ситуации раньше. Возможно, именно Темпл стал причиной её смущения, но, как бы там ни было, Джорджиана пришла в ярость.
– Вон!
– У меня возникло некое опасение, что с тобой грубо обошлись, – спокойно сообщил Темпл. – И судя по всему не без оснований.
– Я в порядке, – сказала она. – Как видишь.
– Уэст, – сказал Темпл, встретившись с ним взглядом, – ты явно чувствуешь себя как дома.
Дункан пожал одним плечом.
– Я же в своём клубе.
– Но эта женщина не твоя. – Дункан не сомневался, что Чейз обо всём узнает ещё до конца вечера.
– И не твоя, – ответила Джорджиана.
Темпл посмотрел на неё, и Дункан подвинулся, чтобы загородить ему обзор.
– Предоставь леди немного уединения.
Глаза герцога Ламонта на мгновение расширились.
– Мне отвернуться?
– Хорошо бы, иначе придётся вызывать тебя на дуэль.
– Боишься проиграть? – Герцог был самым успешным боксёром в Лондоне.
– Боюсь выиграть, – ответил Дункан. – Мне бы хотелось продолжать называть тебя другом после этого злополучного инцидента.
Темпл кивнул и повернулся к ним спиной.
– Спрячь свои... прелести, Анна.
Она раздражённо выдохнула.
– Знаешь, Темпл, можешь уйти, если тебе неловко.
– Ни за что, – ответил герцог. – Я здесь, чтобы предложить свою защиту.
– Она не нуждается в твоей защите. – И, чёрт возьми, если бы она нуждалась, Дункан смог бы сам её обеспечить.
Не то чтобы ему этого хотелось.
Лжец.
Темпл слегка пошевелился и встретился взглядом с Дунканом.
– Не нуждается?
– Нет, – подтвердил он.
– Нет, – одновременно с ним сказала Джорджиана, подтянув корсаж, Уэст почувствовал укол разочарования. – Можешь повернуться.
– Я не предлагаю её тебе, – сказал герцог, развернувшись к ним и кивнув в сторону Дункана. – Я имел в виду его.
Уэст не обратил внимания на его слова.
– Я в состоянии сам за себя постоять.
– Ты не имеешь ни малейшего представления о сложившейся ситуации, – сказал герцог зловещим тоном, который Дункану совсем не понравился.
– Вон! – воскликнула Джорджиана, срываясь на крик.
Удивительно, но Темпл повиновался.
Они долго стояли молча, пока Дункан пытался убедить себя, что он благодарен Темплу за его вмешательство. За то, что их свидание с Джорджианой не зашло слишком далеко.
Эта женщина была чересчур соблазнительной и чересчур опасной, и ему лучше держаться от неё подальше. Он повернулся, чтобы попрощаться.
– Миледи.
– Не зови меня здесь так, – сказала она.
– Я буду звать тебя так, когда захочу, в конце концов, это же твой титул по праву.
– Но ты не поэтому его употребил.
Не поэтому, но вместо того, чтобы это признать, он спросил:
– Мы пришли к соглашению?
Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, о чём он спрашивает, и Уэст с трудом поборол удовольствие от мысли, что он выбивает её из колеи так же, как и она его.
– Я передам Чейзу. – Взгляд её прекрасных янтарных глаз устремился на Уэста. – Между нами ничего не может быть.
Он выгнул бровь.
– Есть только один способ это гарантировать. – Её взгляд стал вопросительным. – Добудь интересующую меня информацию, и я выдам тебя замуж.
Уэст развернулся и покинул альков. А потом клуб.
Дав себе обещание не поддаваться чарам этой женщины.
Глава 7
Дорогие читатели, и снова в наши сводки попала леди Д! Она посетила оперу в очаровательном бледно-голубом наряде. Такой красавицы высший свет не видывал. Аристократическое общество, без сомнения, в восторге от возвращения леди и жаждет стать свидетелем её взлёта…
✵ ✵ ✵
Учитывая впечатляющие браки трёх владельцев клуба за последний год, мы рекомендуем женщинам сузить круг поиска мужей до членов того самого казино. Мы начинаем подозревать, что секрет кроется в их местной питьевой воде…
Колонка сплетен в «Новостях Лондона».
24 апреля 1833 год.
– Чейз уже на полпути к тому, чтобы переспать с Дунканом Уэстом, – сообщил Борн, усаживаясь за хозяйский стол, держа в руке бокал виски.
Джорджиана старалась избегать своих партнёров после неловкого инцидента с Уэстом и Темплом два дня назад. Она даже чуть не пропустила еженедельную игру в фараон по субботам для владельцев, едва не укрывшись в своих комнатах, спасаясь от смущения.
Но Джорджиана не была трусихой, а партнёры с радостью сочтут её таковой, если она пропустит карточную игру.
Тем не менее это не означало, что она должна терпеть их расспросы.
Джорджиана проигнорировала слова Борна и подалась вперёд, чтобы взять со стола свои карты, предназначенные только для этой игры. В партии принимали участие только она, Темпл и Кросс, Борн же занимал четвёртый стул, попивая виски. Маркиз Борн проиграл всё в день своего восемнадцатилетия и с тех пор не притрагивался к картам.
К несчастью, он всё равно присутствовал на играх с дурацкой ухмылкой на лице. Маркиза, казалось, абсолютно не волновало, что Джорджиана не отреагировала на его первое замечание, он продолжил:
– Хотя мне кажется, что сон здесь ни при чём.
– Зря я тогда спасла ваши задницы, – сказала она.
Шесть лет назад Темпл и Борн играли в кости на окраине трущоб Севен-Дайелс и нажили себе немало врагов. В ту ночь, когда Джорджиана решила предложить им партнёрство, она вовремя спасла их от шайки головорезов, которые отняли бы их деньги и бросили умирать.
– Возможно, – радостно ответил он, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди. – Но, к счастью для всех нас, ты это сделала.
Она сердито на него посмотрела.
– Ещё не поздно с вами разделаться.
– Поскольку ты занята Уэстом, не представляю, откуда у тебя возьмётся время на Борна, – возразил Кросс, выиграв партию.
Джорджиана бросила карты на стол и, широко распахнув глаза, посмотрела на него.
– И ты туда же?
Он мимолётно улыбнулся.
– Боюсь, что так.
– Предатель. – Она посмотрела на Темпла. – А ты? Не хочешь добавить свою ложку дёгтя?
Темпл покачал головой, ловко тасуя и раздавая карты.
– Не хочу принимать в этом участие. Если бы я мог начисто стереть воспоминания о том инциденте, то моему счастью не было бы предела. – Он закрыл глаза. – Я будто сестру увидел обнажённой.
– Я не была обнажённой, – запротестовала Джорджиана.
– Но находилась очень близко к этому состоянию.
– Правда? – с любопытством спросил Борн.
– Ничего подобного, – настойчиво заявила она.
– Но тебе бы хотелось?
Да. Нет. Возможно. Джорджиана отмахнулась от нежеланного ответа.
– Не говори глупостей.
Борн повернулся к Темплу.
– Как ты думаешь, нам следует напомнить ей, что она не ответила на вопрос?
Джорджиана опустила глаза на свои карты, её щёки пылали.
– Ненавижу.
– Кого из нас? – спросил Темпл, разыгрывая карту.
– Всех вас.
– Очень жаль, ведь мы твои единственные друзья, – сказал Борн.
Что было правдой.
– И все ослы.
– Говорят, что мужчину можно судить по его друзьям, – ответил он.
– Хорошо, что я женщина, – парировала Джорджиана, сбросив карту.
– И Темпл теперь это может подтвердить. – Борн сделал паузу. – Как думаешь, почему раньше никто из нас этого не замечал?
Смерть была слишком добра к Борну. Он однозначно заслужил пытку. Пристально глядя на него, Джорджиана перебирала в голове разнообразные средневековые орудия.
– Мы уже установили, что рассматриваем её скорее в качестве сестры, чем соблазнительницы. Поэтому ничего и не замечали, – хохотнул Темпл.
– Я замечал, – сказал Борн, наполняя свой бокал, – пару раз.
Все взоры устремились на него.
– Правда? – спросил Кросс, выражая общее недоумение.
– Не все такие святоши, как ты, Кросс, – ответил Борн. – Но я решил не предпринимать никаких действий.
Она выгнула светлую бровь.
– Полагаю, под этим ты имеешь в виду, что понял, я не отвечу взаимностью, будь ты последним мужчиной в Лондоне?
– Ты задеваешь мои чувства. – Он положил руку на сердце. – В самом деле.
За шесть лет, прошедших с тех пор, как владельцы "Падшего ангела" собрались вместе с единственной целью – доказать, что они могущественнее аристократии, у них почти не возникало лишнего времени и уж тем более желания проявить интерес к чему-либо другому, помимо своей основной задачи. По правде говоря, только в прошлом году, когда клуб полностью оправдал их ожидания, Борн, Кросс и Темпл нашли время для любви.
Или, скорее, любовь заманила их в ловушку.
Она разыграла ещё одну карту.
– Боже, храни леди Борн, ведь у неё появилась работёнка не из лёгких. Я чувствую, что должна извиниться перед ней за то, что приложила руку к вашему браку.
Джорджиана сыграла важную роль в устройстве браков всех своих партнёров, но в случае Борна особенно. Леди Пенелопа Марбери когда-то была помолвлена с братом Джорджианы, но они не подходили друг другу, и Джорджиана воспользовалась собственной погубленной репутацией, чтобы не дать герцогу Лейтону жениться, оставив леди Пенелопу старой девой почти на десять лет... пока Борн не возжелал её заполучить.
Джорджиана была только рада вернуть леди должок.
Темпл рассмеялся.
– Ты не жалеешь, что вмешалась.
Она сыграла важную роль и в отношениях Темпла с мисс Марой Лоу, ныне герцогиней Ламонт. И в отношениях Кросса с сестрой леди Пенелопы, леди Филиппой, ныне графиней Харлоу.
Борн хищно улыбнулся.
– И не должна. Уверяю, моя жена вполне счастлива.
Джорджиана застонала.
– Пожалуйста. Достаточно.
– Есть ещё кое-что, – вставил Кросс. Джорджиана мысленно поблагодарила его за перемену темы.
Он мог завести разговор о дюжине разнообразных вещей. О сотне. Четверо присутствующих здесь держали казино. Они владели секретами самых богатых и влиятельных людей Британии. Здание, в котором они находились, могло похвастаться потрясающей коллекцией произведений искусства. Жена Кросса выращивала прекрасные розы. И всё же он не упомянул ничего из этого, а сказал:
– Уэст – неплохой выбор.
Она удивлённо на него посмотрела.
– Неплохой выбор для чего?
– Не для чего, – поправил он, – а для кого. Для тебя.
Жаль, что поблизости не было окна, через которое можно выпрыгнуть наружу. Интересно, что если проигнорировать замечание. Она посмотрела на Борна и Темпла, надеясь, что они сочтут его столь же нелепым.
Но нет.
– А знаете, он прав, – сказал Борн.
Темпл широко расставил свои массивные ноги.
– Нет никого, кто мог бы сравниться с ней в величии.
– Кроме нас, – возразил Борн.
– Естественно, – согласился Темпл. – Но мы уже заняты.
– У него нет титула, – напомнила Джорджиана.
Брови Темпла поползли вверх.
– И это единственная причина, по которой ты не считаешь его приемлемым кандидатом?
Проклятье. Она совсем не это имела ввиду.
– Нет, – ответила Джорджиана. – Но вам лучше не забывать, что мне нужен титул. И я уже выбрала подходящего кандидата. Лэнгли не станет вмешиваться в мои дела.
Кросс рассмеялся.
– Ты говоришь, как злодей из романа.
Судя по тому, куда двигался разговор, она начинала чувствовать себя настоящей злодейкой.
– Уэст талантлив, богат, и Пенелопа считает его красивым, – словно не слыша её слов, добавил Борн. – Хотя я понятия не имею почему, – ворчливо добавил он.
– Пиппа рассуждает так же, – сказал Кросс. – Она называет этот факт эмпирическим. Сам бы я не доверял взрослым мужчинам с таким цветом волос.
– Кто бы говорил о цвете волос, – поддел Темпл.
Кросс смущенно провёл рукой по своим рыжим локонам.
– Не суть. Не меня Чейз считает красивым.
– Если вы не заметили, то я всё ещё здесь, – сказала она.
Им, похоже, было всё равно.
– Он блестящий бизнесмен и богат, как король, – добавил Борн. – А если бы я был азартным человеком, то поставил бы на то, что он, в конце концов, займёт место в Палате общин.
– Но ты не азартный человек, – заметила Джорджиана. Как будто это могло его остановить.
– Ему и не нужно быть. Я поставлю на это свои деньги, – сказал Кросс, – с радостью запишу ставку в книге.
Книга ставок "Падшего ангела" была легендарной, она представляла собой огромный том в кожаном переплёте, в котором содержался перечень всех ставок, сделанных в казино. Члены клуба могли записать туда абсолютно любое пари, а "Ангел" выступал в качестве свидетеля, что стороны выплатят любые причудливые выигрыши, о которых договорились, и брал за это свой процент.
– Ты не записываешь свои пари в книгу, – напомнила Джорджиана.
– Сделаю исключение, – встретившись с ней взглядом, ответил Кросс.
– Поставишь на то, что Уэст будет баллотироваться в парламент? – спросил Темпл.
– Это меня нисколько не волнует, – ответил Кросс, бросая карту на стол. – Ставлю сотню фунтов на то, что Уэст снимет с Чейза проклятье.
Джорджиана прищурилась, посмотрев на рыжеволосого гения и вспомнив другой спор. Когда-то она заключила похожее пари. И победила.
– Тебе не повезёт так, как мне, – сказала она.
Он ухмыльнулся.
– Хочешь поспорить?
Джорджиана пожала одним плечом.
– С радостью заберу твои деньги.
– Ошибаешься, – вмешался Борн. – Уэст явно положил на тебя глаз. Ставка сыграет.
– По крайней мере, он точно положил глаз на Анну, – поправил Темпл.
– Вопрос времени, когда он сложит два и два и обнаружит, что Анна – это Джорджиана. Особенно теперь, когда он... – Борн махнул рукой в её сторону. – Снял пробу, так сказать.
Всё, достаточно.
– Во-первых, он не снял никакую пробу. У нас был только поцелуй. А во-вторых, он уже знает, что Анна и Джорджиана – это один и тот же человек.
Трое её партнёров потеряли дар речи.
– Ну что ж. Чудо из чудес, я заставила вас троих замолчать. Весь остальной Лондон будет потрясен до глубины души, узнав, что владельцы "Падшего ангела" – не более чем болтливые сороки, – добавила она.
– Он знает? – первым придя в себя, переспросил Кросс.
– Знает, – подтвердила Джорджиана.
– Боже, – проговорил Борн. – Откуда?
– А это имеет значение?
– Имеет, если и остальные тоже знают.
– Больше никто не в курсе, – успокоила она. – На лицо Анны никто не обращает особого внимания. Всех интересуют другие её прелести.
– Но Уэст обратил. Как и на лицо Джорджианы... и понял правду, – возразил Темпл.
– Да.
Она чувствовала себя виноватой. Как будто могла изменить ситуацию. Хотя, возможно, действительно могла.
– Тебе не следовало его впутывать, – сказал Борн. – Он слишком быстро соображает. Конечно, Уэст обнаружил правду. Это должно было случиться. Скорее всего, он всё понял в тот момент, когда согласился помочь заполучить Лэнгли.
Джорджиана не ответила.
– Но про Чейза он ничего не знает? – спросил Кросс.
Она встала из-за стола и подошла к огромному витражному окну во всю стену, на котором было изображено падение Люцифера. Тщательно подобранные сотни кусочков цветного стекла складывались в картину с огромным ангелом, в четыре раза больше среднего человека, который нёсся с небес на землю. Из главного зала клуба казалось, что он летел из света во тьму, из идеального мира в мир порочный.
Поверженный, но вновь восставший из пепла. Король по праву, обладающий огромной властью, и лишь один человек мог с ним соперничать. Джорджиана вздохнула, внезапно остро осознав, насколько беспомощным может быть второй самый могущественный человек.
– Нет, – ответила она. – И никогда не узнает.
Это Джорджиана могла пообещать.
– Даже если и узнает, – сказал Темпл. – Ему можно доверять.
Джорджиана провела годы, работая с худшими представителями человечества, а в процессе изучая их и оценивая. Она знала хороших людей и плохих, и ещё вчера бы согласилась с Темплом. Что Уэсту можно доверять.
Но это было до того, как он её поцеловал.
До того, как её начало к нему тянуть, как когда-то давным-давно тянуло к другому мужчине. К тому, кому Джорджиана доверила сердце, все надежды и своё будущее.
К тому, кто без колебаний предал её, забрав с собой самое сокровенное, и позаботившись о том, чтобы она никогда не смогла даровать это другому мужчине.
Позаботившись о том, чтобы ей этого и не захотелось.
Теперь же Джорджиана не доверяла своему чутью в отношении Уэста. А это означало, что ей придётся полагаться на другие навыки.
– Откуда нам знать? – спросила она Темпла, потеряв интерес к игре. – Что ему можно доверять?
Темпл пожал массивным плечом.
– Мы доверяли ему много лет. Он никогда нас не предавал. Ты щедро отплатишь ему, предоставив досье на Тремли... нет никаких оснований полагать, что он откажет нам в содействии.
– Если только он не раскроет личность Чейза, – сказал Кросс. – Теперь, когда он положил глаз на Джорджиану, Уэст придёт в ярость, если решит, что его одурачили.
Борн кивнул.
– Что тут решать. Его на самом деле одурачили.
– Я ему ничего не должна, – проговорила Джорджиана. Трое мужчин одновременно посмотрели на неё. – Что?
– Он в курсе, что ты не просто Анна, – ответил Кросс.
– И не в состоянии держать руки от тебя подальше, – добавил Темпл. – Если он узнает, что ты ещё и Чейз...
Ей не понравилась ни эта перспектива, ни намёк на то, что Уэст якобы был связан с ней гораздо теснее, чем она себе представляла. Что ещё хуже, от одной этой мысли ей становилось трудно дышать. Джорджиана уже испытывала подобные чувства раньше, и ей не хотелось повторения.
Мгновенно превратившись в Чейза, она вспомнила тень, пробежавшую по лицу Уэста, когда он говорил о графе Тремли. И его угрозу. Уэст намекнул на то, что если Джорджиана не предоставит ему информацию о Тремли, он раскроет её секреты. Умный, знающий свою цель человек.
– Что мы о нём знаем?
Борн выгнул бровь.
– Об Уэсте?
Джорджиана кивнула.
– Что на него есть?
– Ничего, – рассеянно ответил Кросс, собирая карты и снова начиная их тасовать. – У него есть сестра. – Синтия Уэст. Хорошенькую девушку принимали в обществе, несмотря на отсутствие благородного происхождения. Деньги Уэста творили чудеса. – Незамужняя.
Джорджиана кивнула. Кому, как не ей знать, что находится в тонкой папке в сейфе.
– И больше ничего.
– Совсем ничего?
Она пыталась добыть информацию о нём несколько лет тому назад, но прекратила попытки, когда Уэст стал союзником в её борьбе с высшим обществом.
