Текст книги "Двор шипов и роз (ЛП)"

Автор книги: Сара Дж. Маас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Стул Тамлина заскрипел, когда он отодвинулся назад. Он поднялся, наготове когти, смертоноснее любых кинжалов в перевязи.

Рисанд смотрел и смотрел на меня, его лицо превратилось в маску холодной ярости.

– Я тебя помню, – мурлыкнул он. – Похоже, ты проигнорировала моё предостережение держаться подальше от неприятностей, – он обернулся к Тамлину. – Кто, скажи на милость, твой гость?

– Моя невеста, – ответил Люсьен.

– Оу? А я-то думал, спустя столько веков, ты всё ещё оплакиваешь свою возлюбленную простолюдинку, – сказал Рисанд, приближаясь ко мне. Солнечный свет не отражался на металлических нитях его туники, как если бы его отталкивала пульсирующая вокруг него тьма.

Люсьен плюнул под ноги Рисанду и поднял клинок между нами.

Пропитанная ядом улыбка Рисанда стала шире.

– Ты меня расстроил, Люсьен, и ты узнаешь, как быстро шлюха Амаранты может заставить Осенний Двор истекать кровью. В особенности их драгоценную Леди.

Люсьен побледнел, но остался стоять на месте. Ответил Тамлин:

– Опусти клинок, Люсьен.

Рисанд пробежался взглядом по мне.

– Я знал, что ты подбираешь любовниц с низов, Люсьен, но я никогда не думал, что ты в действительности опустишься до смертного мусора.

Моё лицо вспыхнуло. Люсьен дрожал – от гнева, страха или горя – я не знала.

– Леди Осеннего Двора серьёзно огорчится, услышав о своём младшем сыне. Был бы я тобой, я бы как можно дальше держал твою новую зверушку от твоего отца.

– Хватит, Рис, – скомандовал Тамлин, стоя в нескольких шагах за спиной Высшего Лорда Ночного Двора.

И всё же, за исключением когтей, он не сделал ни одного движения к атаке, несмотря на приблизившегося ко мне Рисанда. Возможно, битва между двумя Высшими Лордами могла разнести поместье до основания – и оставить только прах на своём пути. Или, возможно, если Рисанд на самом деле любовник той женщины, расплата за причинённый ему вред будет слишком велика. Особенно перед нависшей угрозой болезни.

Рисанд отбросил Люсьена в сторону, будто он был занавеской.

Теперь между нами ничего не было, воздух стал колючим и холодным. Но Тамлин не двинулся с места, а Люсьен и моргнуть не успел, когда Рисанд с ужасающей мягкостью забрал нож из моих рук и запустил его через всю комнату.

– В любом случае, он тебе не поможет, – сказал мне Рисанд. – Если бы ты была разумной, ты бы кричала и убегала прочь из этого места, от этих существ. На самом деле, удивительно, что ты всё ещё здесь, – должно быть, замешательство отразилось на моём лице, потому что Рисанд громко рассмеялся. – О, она не знает, не так ли?

Меня трясло, я не находила ни слов, ни смелости.

– У тебя есть секунды, Рис, – предупредил Тамлин. – Секунды, чтобы убраться.

– На твоём месте я бы не говорил так со мной.

Вопреки моей воле, тело выпрямилось, каждая мышца натянулась, кости напряглись. Магия, но что-то ещё сильнее и глубже. Могущество, сковавшее всё внутри меня и взявшее контроль: даже моя кровь текла по его желанию.

Я не могла двигаться. Невидимая, когтистая рука вспарывала мой разум. И я знала – один удар, один взмах этих ментальных когтей и моё «я» перестанет существовать.

– Отпусти её, – сказал Тамлин оскалившись, но не сдвинувшись с места. В его глазах промелькнуло что-то похожее на панику и он перевёл взгляд с меня на Рисанда. – Хватит.

– Я и забыл, как легко разрушить человеческий разум. Как яичную скорлупу, – сказал Рисанд, проведя пальцем по основанию моей шеи. Я вздрогнула, мои глаза горели. – Смотри, как она восхитительна – смотри, как она пытается не закричать от ужаса. Это будет быстро, я обещаю.

Если бы у меня остался хоть какой-то контроль над телом, меня бы вырвало.

– Самые вкусные мысли у неё о тебе, Тамлин, – сказал он. – Она желает знать каково это – чувствовать твои пальцы на её бёдрах – и между ними тоже, – он усмехнулся.

Даже сейчас, когда он озвучил мои самые личные мысли, когда я горела от стыда и возмущения, я дрожала от хватки в моём разуме. Рисанд обернулся к Высшему Лорду.

– Мне любопытно: почему ей так интересно, будет ли ей приятно, если ты укусишь её грудь так же, как ты кусал её шею?

– Отпусти. Её, – лицо Тамлина исказила такая дикая ярость, что это всколыхнуло во мне другой, глубокий аккорд ужаса.

– Если тебя это утешит, – доверительно поведал ему Рисанд. – Она могла бы стать той самой для тебя – и тебе это сошло бы с рук. Однако уже немного поздно. Она гораздо упрямее тебя.

Невидимые когти ещё раз лениво погладили мой разум – и растворились. Я опустилась на пол и обхватила колени, меня закружило всё, чем я была, я пыталась не разрыдаться, не вырвать содержимое желудка на пол.

– Амаранта насладится, ломая её, – Рисанд наблюдал за Тамлином. – Почти так же, как она будет наслаждаться глядя на тебя, когда она будет рвать её кусок за куском.

Тамлин окаменел, его руки – его когти – бессильно опустились по бокам. Я никогда не видела его таким.

– Пожалуйста, – всё, что сказал Тамлин.

– «Пожалуйста» что? – сказал Рисанд – нежно, хитро. Как любовник.

– Не говори о ней Амаранте, – голос Тамлина напряженный.

– А почему бы и нет? Как её шлюха, – он бросил взгляд на Люсьена. – Я должен рассказывать ей обо всём.

– Пожалуйста, – выдавил Тамлин, ему будто было тяжело дышать.

Рисанд указал на пол и его улыбка стала жестокой.

– Умоляй, и я подумаю, говорить ли Амаранте.

Тамлин опустился на колени и склонил голову.

– Ниже.

Тамлин прижался лбом к полу, его руки скользнули по полу к сапогам Рисанда. Я едва не рыдала от ярости при виде Тамлина, вынужденного кому-то кланяться, при виде моего Высшего Лорда, опущенного так низко. Рисанд кивнул Люсьену.

– Ты тоже, лисёнок.

Люсьен помрачнел, но он опустился на колени, затем коснувшись головой пола. Я отчаянно мечтала о ноже, который Рисанд отбросил прочь, хоть о чём-нибудь, чем можно убить его.

Я достаточно прекратила дрожать, чтобы услышать, как Рис заговорил снова.

– Ты делаешь это ради себя или ради неё? – размышлял он, затем пожав плечами так, будто он не заставил Высшего Лорда Прифиана унижаться. – Ты слишком отчаянный, Тамлин. Это отталкивает. Став Высшим Лордом ты стал таким скучным.

– Ты расскажешь Амаранте? – спросил Тамлин, не поднимая головы от пола.

Рисанд ухмыльнулся.

– Может, скажу, а, может, и не буду.

Вспышкой движения слишком быстрой для моих глаз, Тамлин оказался на ногах, клыки в опасной близости от лица Рисанда.

– Прекрати это, – Рисанд щёлкнул языком и легко отстранил от себя Тамлина одной рукой. – Не при леди, – его взгляд скользнул к моему лицу. – Как тебя зовут, милая?

Сказать ему своё имя – и фамилию – это приведёт только к ещё большей боли и страданиям. Он вполне может найти мою семью и притащить их в Прифиан, чтобы мучить себе на потеху. Но, если я буду колебаться слишком долго, он может украсть моё имя из разума. Стараясь держать разум спокойным и пустым, я пробормотала первое пришедшее на ум имя – имя деревенской подруги моих сестёр, с которой я никогда не говорила и чьё лицо не смогла вспомнить.

– Клэр Беддор, – мой голос был едва ли громче вздоха.

Рисанд повернулся к Тамлину, равнодушный к опасной близости Высшего Лорда.

– Ну, это было занимательно. Самоё весёлое событие за последние годы, если честно. С нетерпением жду вас троих в Подгорье. Я передам Амаранте привет от тебя.

И Рисанд растворился в никуда – словно он шагнул в прореху в мире – оставив нас одних в ужасном, дрожащем молчании.

Глава 27

Я лежала в постели, наблюдая за движениями омутов лунного света на полу. Было тяжело не смотреть в лицо Тамлина, когда он приказал мне и Люсьену уйти из столовой и закрыть за собой дверь. Не будь я так сосредоточена на собирании себя по кусочку, я бы осталась. Могла бы даже попросить Люсьена об этом – обо всём. Но как трусиха, которой я и являюсь, я поплелась в свою комнату, где меня уже ждала Элис с растопленным шоколадом. Ещё тяжелее было не вспоминать рёв, сотрясший канделябры и грохот ломаемой мебели, эхом разносившийся по дому.

На ужин я не спустилась. Я не хотела знать, осталась ли ещё столовая. И я не могла заставить себя рисовать.

На некоторое время дом погрузился в тишину, но волны ярости Тамлина эхом проходили по дому, отражаясь от дерева, камня и стекла.

Я не хотела думать обо всём, что сказал Рисанд – не хотела думать о болезни, надвигающейся словно шторм, или о Подгорье – какое бы место так ни называлось – и почему меня могут вынудить туда пойти. И об Амаранте – наконец-то имя этой женщины, преследующей их жизни. Я вздрагивала каждый раз, как представляла насколько опасной и смертоносной она должна быть, чтобы командовать Высшими Лордами Прифиана. Чтобы держать Рисанда на поводке и заставить Тамлина умолять скрывать меня от неё.

Дверь скрипнула и я резко села. Лунный свет мерцал на золоте, но моё сердце не успокоилось, когда Тамлин закрыл дверь и подошёл к кровати. Его шаги были медленными и тяжёлыми – и он ни слова не проронил, пока не опустился на край постели.

– Мне жаль, – сказал он. Его голос был пустым и хриплым.

– Всё в порядке, – соврала я, сжимая в руках простыни. Если я буду думать об этом слишком долго, я всё ещё могу почувствовать ласковые острые когти силы Рисанда, пронзающие мой разум.

– Не в порядке, – прорычал он и схватил одну из моих рук, отцепляя мои пальцы от простыни. – Это… – он опустил голову, глубоко вздохнул и его рука крепко стиснула мою. – Фейра… Я прошу… – он отрицательно качнул головой и прокашлялся. – Я отправляю тебя домой, Фейра.

У меня внутри что-то раскололось.

– Что?

– Я отправляю тебя домой, – повторил он, и хоть его слова стали сильнее – громче – они немного дрожали.

– А как же условия Договора…

– Я беру на себя твой долг. Если кто-то придёт с вопросами о нарушенных законах, ответственность за смерть Андрэса я возьму на себя.

– Но ты однажды сказал, что нет никакой лазейки. Суриэль говорил, что нет…

Рычание.

– Если у них возникнут какие-то проблемы с этим, пусть скажут мне.

И будут разорваны в клочья.

В груди что-то сжалось. Уйти – свободной.

– Я сделала что-то не так…

Он поднял мою руку и прижал её к своей щеке. Он был таким соблазнительно тёплым.

– Ты не сделала ничего плохого, – он чуть повернулся и поцеловал мою ладонь. – Ты была совершенна, – прошептал он в мою кожу, затем опустив руку.

– Тогда почему я должна уехать? – я выдернула свою руку из его.

– Потому что есть… есть те, кто могут навредить тебе, Фейра. Навредить из-за того, кто ты для меня. Я думал, что смогу справиться с ними, смогу защитить тебя от них, но после сегодняшнего… Я не могу. Поэтому тебе нужно уехать домой – подальше отсюда. Там ты будешь в безопасности.

– Я могу за себя постоять и…

– Ты не можешь, – его голос дрожал. – Потому что Я не могу, – он обхватил моё лицо обеими руками. – Я даже себя не могу защитить от них, от происходящего в Прифиане, – я чувствовала каждое его слово, как если бы они переходили от его губ к моим в порыве горячего, неистового воздуха. – Даже если мы выстоим против болезни… они выследят тебя – она найдёт способ убить тебя.

– Амаранта, – он оскалился при звуках её имени, но кивнул. – Кто…

– Когда доберёшься домой, – перебил он. – Никому не рассказывай правды о том, где ты была; пусть они верят в чары. Не говори им кто я; не говори, где ты оставалась. Её шпионы будут искать тебя.

– Я не понимаю, – я схватила его за предплечье и крепко сжала. – Расскажи мне…

– Ты должна уехать домой, Фейра.

Домой. То место не было мне домом – то было Пекло.

– Я хочу остаться с тобой, – прошептала я, голос надломился. – Невзирая ни на Договор, ни на болезнь.

Он провёл рукой по лицу. Его пальцы замерли, коснувшись маски.

– Я знаю.

– Так позволь мне…

– Это не обсуждается, – прорычал он и я свирепо уставилась на него. – Ты не понимаешь? – он вскочил на ноги. – Рис – начало. Ты хочешь быть здесь, когда вернётся Аттор? Ты хочешь узнать, каким существам Аттор подчиняется? Существа подобные Богги – и хуже.

– Позволь мне помочь тебе…

– Нет, – он расхаживал перед кроватью. – Разве ты сегодня ничего не заметила между строк?

Нет, но я вскинула подбородок и скрестила руки.

– Значит, ты отсылаешь меня прочь, из-за того, что в бою я бесполезна?

– Я отсылаю тебя прочь, потому что мысль о тебе в их руках сводит меня с ума!

Воцарилась тишина, наполненная только звуками его тяжёлого дыхания. Он опустился на кровать и закрыл глаза основаниями ладоней.

Его слова эхом отзывались во мне, они растопили злость, обращая всё внутри меня в хрупкость.

– Как… как долго мне придётся держаться подальше?

Он не ответил.

– Неделю?

Ответа нет.

– Месяц?

Он медленно покачал головой. Моя верхняя губа дёрнулась, но я заставила себя придерживаться нейтралитета.

– Год?

Так много времени вдали от него…

– Я не знаю.

– Но ведь не навсегда, правда?

Даже если болезнь снова придёт в Весенний Двор, даже если её последствия разорвут меня на части… я вернусь. Он убрал волосы с моего лица. Я стряхнула его руку.

– Надеюсь, всё станет проще, когда я уеду, – сказала я, глядя в сторону. – Кому хочется, чтобы рядом находился кто-то настолько покрытый шипами?

– Шипами?

– Колючая. Вспыльчивая. Угрюмая. Упрямая.

Он наклонился вперёд и легонько поцеловал меня.

– Не навсегда, – сказал он мне в губы.

И хоть я знала, что это ложь, я обняла его за шею и поцеловала.

Он потянул меня к себе на колени, крепко прижал к себе, пока его губы разделяли мои. Во мне проснулась каждая клетка тела, когда его язык проник в мой рот.

Хотя меня всё ещё терзал ужас магии Рисанда, я толкнула Тамлина на кровать, села сверху, придавив его так, будто каким-то образом это удержит меня от отъезда, будто это остановит время.

Его руки лежали на моих бёдрах, их жар опалял сквозь тонкий шёлк ночной сорочки. Мои волосы упали словно занавеси, оградив нас. Я не могла целовать его достаточно быстро и жестко, чтобы выразить нахлынувшую необходимость внутри меня. Он тихо зарычал и ловко перевернул нас, накрывая меня собой и отрываясь от моих губ, чтобы спуститься поцелуями к шее.

Весь мой мир сузился до ощущения его губ на моей коже. Всё остальное кроме них, кроме него, было лишь пустотой из тьмы и лунного света. Когда он дошёл до места укуса, моя спина выгнулась и я запустила руки в его волосы, наслаждаясь их шёлковой гладкостью.

Он спустился к изгибам тазовых костей, задержавшись на краю нижнего белья. Моя ночная сорочка скомкалась вокруг талии, но меня это не волновало. Я обхватила голыми ногами его ноги, проведя ступнями вниз по твердым мышцам его икр.

Он выдохнул моё имя мне в грудь, одна его рука исследовала моё тело, поднимаясь по склону груди. Я дрожала, предвкушая ощущение его руки там, а его рот снова нашёл мой, когда его пальцы остановились чуть ниже.

На этот раз его поцелуй был медленнее – мягче. Кончики пальцев другой его руки проскользнули под нижнее белье и я втянула воздух.

Услышав звук, он помедлил, слегка отступая. Но я прикусила его губу в безмолвной команде, и это вынудило его зарычать мне в рот. Одним длинным когтем он разорвал шёлк и кружева, моё нижнее бельё распалось на части. Коготь исчез, а поцелуй углубился, когда его пальцы скользили между моих ног, убеждая и дразня. Я выгибалась навстречу его руке, полностью поддаваясь мучительной дикости, пробудившейся во мне, и выдохнула его имя в его кожу.

Он снова остановился – его пальцы отступили – но я схватила его, теснее прижав к себе. Я хотела его сейчас – я хотела, чтобы преграда из нашей одежды исчезла, хотела попробовать его пот, хотела быть заполненной им.

– Не останавливайся, – задыхаясь, проговорила я.

– Я… – сказал он, упершись лбом между моих грудей и вздрогнув. – Если мы продолжим, я не смогу остановиться вообще.

Я села, он, с трудом дыша, наблюдал за мной. Но я продолжала смотреть в его глаза, моё собственное дыхание успокаивалось, пока я снимала сорочку через голову и бросила её на пол. Совершенно обнаженная перед ним, я следила за его взглядом, путешествующим к моей груди, затвердевшим от прохлады ночи соскам, к моему животу, между бёдер. Хищный, непреклонный голод промелькнул на его лице. Я согнула и отвела ногу в сторону, немое приглашение. Он низко зарычал – и медленно, с хищным желанием, он снова поднял взгляд к моим глазам.

Вся мощь этой дикой, безжалостной силы Высшего Лорда сосредоточена лишь на мне – и я чувствовала шторм под его кожей, запросто способный смести всё, чем я была, даже в своей уменьшенной форме. Но я могла довериться ему, доверить себя этой могущественной силе. Я могла показать ему всё, чем я была, и он не отвернётся.

– Дай мне всё, – выдохнула я.

Он бросился вперёд, зверь, сорвавшийся с привязи.

Мы были клубком рук, ног и зубов, я рвала его одежду, пока вся она не оказалась на полу, а затем я рвала его кожу, пока не оставила отметины на его спине и руках. Его когти были выпущены, но убийственно нежны на моих бёдрах, пока он скользил между них и пировал мной, остановившись только после того как я содрогнулась и разбилась. Я стонала его имя, когда мощным и медленным толчком он оказался внутри, раскалывая меня собой.

Мы двигались вместе, бесконечно, дико и обжигающе, и когда я снова оказалась на грани, он зарычал и перешагнул вместе со мной.

***

Я уснула в его объятиях, а проснувшись несколькими часами позже, мы снова занимались любовью, лениво и пристально, медленно тлеющий огонь в сравнении с неистовым пожаром ранее. Когда мы оба выдохлись, тяжело дышали и блестели от пота, некоторое время мы лежали в тишине и я вдыхала его запах – земляной и свежий. Я никогда не смогу запечатлеть его – никогда не смогу изобразить на холсте его вкус и ощущение, и не имеет значения, сколько бы раз я ни пыталась и какие цвета не использовала бы.

Рисуя круги на моём животе, Тамлин прошептал:

– Нам нужно поспать. Завтра у тебя долгий путь.

– Завтра? – я села, не обращая никакого внимания на свою наготу, не после того как он видел всё, пробовал всё.

Его губы сжались в тонкую линию.

– На рассвете.

– Но это…

Плавным движением он сел.

– Пожалуйста, Фейра.

Пожалуйста. Тамлин склонился перед Рисандом. Ради меня. Он переместился к краю кровати.

– Куда ты собираешься?

Он оглянулся на меня через плечо.

– Если я останусь, ты не будешь спать.

– Останься, – попросила я. – Обещаю держать руки при себе.

Ложь – такая откровенная ложь.

Его полуулыбка сказала мне, что и он тоже это знает, но, удобно устроившись, он притянул меня ближе. Я обняла его рукой за талию и устроила голову на его плече.

Он рассеянно гладил меня по волосам. Я не хотела спать – не хотела терять ни минуты с ним – но огромное истощение накрывало сознание и забирало меня, пока не остались только прикосновения его пальцев в моих волосах и звуки его дыхания.

Я уходила. Как раз когда это место стало для меня больше, чем убежище, когда приказ Суриэля стал благословением и когда Тамлин стал для меня гораздо, гораздо больше, чем спаситель или друг, я уходила. Могут пройти годы, пока я снова увижу этот дом, пока вдохну аромат сада роз, пока я снова увижу эти глаза с крапинками золота. Дом – это мой дом.

Когда сознание уже почти утонуло во сне, мне послышалось, как он шепчет мне на ухо.

– Я люблю тебя, – прошептал он и поцеловал меня в бровь. – Шипы и всё остальное.

Его не было, когда я проснулась, и я была уверена, что мне это приснилось.

Глава 28

На сбор вещей и прощание было не так уж много времени. Я несколько удивилась, когда Элис одела меня в наряд, совершенно на мой привычный не похожий – в кружевах, довольно тесный и ограничивающий свободу движений во всех неправильных местах. Наверняка какая-то мода среди смертных богачей. Платье состояло из слоёв бледно-розового шелка, с акцентами белых и голубых кружев. Элис нацепила на меня короткий и лёгкий жакет из белого льна, а на голову она под углом водрузила абсурдную маленькую шляпку цвета слоновой кости, явно предназначенную для украшения. Я почти уверена, что с ней в комплекте обязан идти зонтик.

Я сказала об этом Элис, она щёлкнула языком.

– А где же сентиментальные прощания?

Я дёрнула кружевную перчатку – бесполезную и тонкую.

– Я не люблю прощаний. Если я могу, я просто ухожу, ничего не сказав.

Элис одарила меня долгим взглядом:

– Я тоже их не люблю.

Я подошла к двери и неожиданно для себя сказала:

– Надеюсь, скоро ты снова будешь со своими племянниками.

– Возьми всё от своей свободы, – только и сказала она.

Внизу, Люсьен фыркнул, увидев меня.

– Одной этой одежды достаточно, чтобы убедиться, что я никогда не захочу побывать на территории людей.

– Не уверена, что в человеческом мире разберутся, что с тобой делать, – ответила я.

Улыбка Люсьена сникла, плечи напряглись, когда он бросил взгляд мне за спину, где у позолоченного экипажа ждал Тэм. Снова посмотрев на меня, его металлический глаз прищурился.

– Я думал ты умнее этого.

– И тебе прощай, – сказала я. Настоящий друг. Не мой выбор и не моя вина, что они скрывали от меня большую часть проблемы. Даже если я никак не могу противостоять болезни, или существам, или Амаранте – кем бы она ни была.

Люсьен покачал головой, его шрам ярко выделился в свете солнца, и зашагал в сторону Тамлина, игнорируя предупреждающее рычание Высшего Лорда.

– Ты даже не дашь ей хотя бы ещё парочки дней? Всего несколько – прежде чем ты отправишь её в ту человеческую помойку? – требовательно спросил Люсьен.

– Не обсуждается, – отрезал Тамлин, кивнув на дом. – Увидимся за обедом.

На мгновение Люсьен уставился на него, плюнул на землю и вихрем взлетел по лестнице. Тамлин ничего ему не сказал.

Я могла бы задуматься над словами Люсьена, могла бы крикнуть ему вслед остроту, но… Когда я взглянула на Тамлина у позолоченного экипажа, в груди разверзлась пустота, руки в перчатках вспотели.

– Помни, что я тебе говорил, – сказал он.

Я кивнула, слишком занятая запоминанием каждой черточки его лица, чтобы ответить. Он имеет в виду то, что я слышала прошлой ночью – что он любит меня? Я перемялась с ноги на ногу, уже чувствуя боль из-за маленьких белых туфлей, в которые Элис втиснула мои бедные стопы.

– Земли смертных остаются безопасными – и для тебя, и для твоей семьи.

Я кивнула, пытаясь понять, хочет ли он убедить меня покинуть нашу территорию и уплыть на юг, но поняла, что я отказываюсь быть так далеко от стены, от него. Что я возвращаюсь к семье только потому, что он отправляет меня.

– Мои картины – они все твои, – сказала я, не в состоянии придумать ничего лучше, чтобы выразить свои чувства, что для меня значит уехать и как я боюсь нависшего за моей спиной экипажа.

Он пальцем приподнял моё лицо за подбородок.