Текст книги "Муж на сдачу, или Попаданка требует развода (СИ)"

Автор книги: Санна Сью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Лана кинула ком шерсти на покрывало к другим и положила руку на колено. А я застыл, словно молнией поражённый.

Я видел эту руку! Эту хрупкую кисть с длинными пальцами и тонкой кожей. Нет, не может быть!

У меня волосы на голове зашевелились. Это не может быть настоящая Телани, а значит это сама Мау, вселившаяся в ее оболочку! Моя первая невероятная догадка – правда!

Глава 24

Я предполагала всякое: например, что Доменик опешил из-за такого моего вольного обращения с божественными реликвиями. Ну или из-за того, что увидел, как кардинально Мотя сменила цвет. Но оказалось, он ее узнал и практически обвинил нас с ней в мошенничестве. Предположил, будто мы все подстроили и обманом втянули его в авантюру с фальшивой женитьбой. Но пока я переваривала это и искала хлесткие слова, чтобы высмеять подобный бред, что-то случилось, и мысль герцога вильнула в совсем другую, опасную сторону.

– Телани⁈ – выдохнул он, побледнев. – Богиня, вы забрали тело моей жены? – И уставился на меня со смесью из решительности и мистического ужаса.

Я поперхнулась и скомкала покрывало. Ситуация складывалась окончательно абсурдная. Неведомым образом Доменик узнал тело своей жены (вообще без понятия, чем я себя выдала! Я ничего необычного не сделала!) и подумал, что его забрала Мау. Выдать себя за богиню – это что-то невообразимое. Табу! На это у меня нет никакого права, да и желания взваливать такую ответственность – тоже. Но почему он не предположил, что я и есть пришедшая в себя Телани? Почему не сомневается в подмене?

Я нервно рассмеялась.

– Дорогой супруг, побойся Мау! Конечно же я не богиня! У тебя очень буйная фантазия, но она пустилась вскачь в неправильную сторону. Да, я действительно твоя жена Телани, и я здесь, чтобы с тобой развестись. Я не давала своего согласия на этот брак и хочу свободы, – поднявшись на ноги и гордо расправив плечи, сказала я.

Но, наткнувшись на решительный взгляд и упрямо поджатые губы Доменика, поняла, что он мне не верит.

А Матильда на все взирала с любопытством, как на захватывающий сериал, и помогать мне не спешила.

– Хорошо. Допустим, я ошибся, и ты не Мау. Но и не настоящая Телани. Этого просто не может быть, – процедил Доменик сквозь зубы. – Мы с вами, конечно, придумали версию для других, будто мою бедную жену вылечил Тамерлан, предводитель кошек, но со мной этот номер не пройдет. Ты забываешь, что я очень близко видел Телани. Я все проверил. Вылечить ее невозможно. Ее душа и разум ушли в лабиринты безвременья и заблудились там.

– Ну, ты нашел и вернул своим волшебным… – проворчала я с сарказмом и выразительно глянула на его пах.

Доменик ехидно рассмеялся. То, что провести его не получится, стало ясно как день.

– Спасибо за комплимент, конечно, но это невозможно. А даже если бы и случилось чудо, Телани не стала бы такой за пару дней. У нее нет жизненного опыта и подобной хватки. Вернемся к вопросу: кто вы такие и какие цели преследуете?

– Да скажи ему уже, – проворчала с кровати Мотя.

– Ты же сама говорила, что не стоит рассказывать. Может плохо кончиться, – напомнила я.

– Что он нам сделает, Свет? Он с нами по рукам и ногам повязан, – хмыкнула кошка. – Обожаю такие кульминационные моменты. Его лицо сейчас – ну просто прелесть! Даже чем-то выделяется из общей массы человеческих лиц.

Вообще, она смотрела в самую суть. На данном этапе мы Доменику нужны гораздо больше, чем он нам. Кого он завтра на маскараде предъявит, если мы сейчас гордо уйдем? К тому же у меня гора с плеч упадёт, если хотя бы с ним рядом не придется думать над каждым словом, и можно будет расслабиться.

Я села на кровать и, криво усмехнувшись, махнула рукой – была не была.

– Меня зовут Светлана Николаевна, я из другого мира. Там нет магии, но более развитое продвинутое общество. В теле Телани я оказалась благодаря своей дорогой кошке Матильде, – я потянулась и погладила ее между ушами. – Я умирала. Кстати, мне семьдесят пять лет, я вдова, воспитала двоих сыновей… Так вот, Мотя не захотела со мной расставаться, ведь мы с ней прожили душа в душу восемнадцать лет, и обратилась к Мау с просьбой меня спасти. Отдала в уплату все свои жизни. Так я оказалась в теле Телани в момент, когда ты закончил… завершил брачный ритуал, так сказать.

По мере продвижения моей исповеди глаза герцога делались все больше, а суровое и угрюмое выражение лица сменялось на шальное изумление. Кажется, он даже немного смутился под конец – на щеках выступил легкий румянец.

– Так ты, выходит, заселенка! Ничего себе! – выдохнул Доменик. – Никогда не думал, что мне придется хоть раз столкнуться с таким редким чудом Мау!

Он стремительно подошел к кровати и, опустившись на ковер, заглянул мне в глаза с какой-то затаенной надеждой.

– Что? – не поняла я.

Даже как-то не по себе стало. Может, эти самые редкие заселенцы делали нечто грандиозное, и теперь герцог будет от меня ждать чего-то такого?

– Я просто тихо радуюсь удаче. Ты ведь моя законная жена! Это настолько все упрощает… Да я не могу передать словами, как я рад! – заявил Доменик.

Я нахмурилась. Он что, пропустил мимо ушей слова про мой возраст и детей? И про наш с ним будущий развод?

Я решительно встала и посмотрела на герцога сверху вниз.

– А можно уточнить, чему ты так радуешься, Доменик? – вкрадчиво спросила я, слегка к нему наклонившись.

Он задрал голову и искренне широко улыбнулся, глядя мне в глаза.

– Что ты не богиня. И что душа Телани теперь свободна, – ответил без заминки. – Не представляешь, какое облегчение я сейчас испытал…

– И всё? – спросила я подозрительно.

– И всё! – соврал Доменик, очень честно глядя в глаза, схватил меня за руку и потянул на ковер. – А теперь давай раскроем все карты. Что это за вещи? И зачем Мау тебе их прислала?

Я села. Вообще-то мне и самой хотелось поделиться с ним догадками. А отношения выясним, когда все останется позади.

– Слушайте, я пока вам не нужна, побегу к своим насчет вычесывания договариваться. А то оно, конечно, приятно, но я как будто мерзнуть начала, – сказала Мотя уже на пути к открытому окну.

Она не отпрашивалась – она нас перед фактом ставила.

– Давай, только не задерживайся, – сказала я и повернулась к Доменику. – Мау ко мне явилась и сказала, что я могу, как и она, вязать волшебные вещи из кошачьей шерсти. И они станут артефактами. Конечно, не такими могущественными, как ее, но все же… Кстати, почему нельзя вашему императору намотать на шею шарф Мау? Может быть, он продлил бы ему жизнь.

– Вязать⁈ Из кошачьей шерсти⁈ Великий шарф на шею человеку⁈ – схватившись за волосы, сдавленно повторил мои основные тезисы Доменик. – До сих пор не могу поверить, что сижу рядом и общаюсь с иномирянкой… Прости.

Я вздохнула и пощёлкала пальцами перед его лицом.

– Але, Доменик, прием! Земля вызывает Верну, – проворчала. – Сосредоточься. У нас не так много времени на подготовку к схватке с принцессой.

– Земля?

– Так называется мой мир. Я тебе потом о нем расскажу, а сейчас не отвлекайся!

– Ладно-ладно, больше не отвлекаюсь. Объясняю: шарф Мау на шею повязать невозможно, потому что в малюсеньком шарфике – герцог раздвинул большой и указательный пальцы сантиметра на три – заключена такая мощь, что не каждый способен этот шарфик взять в руки. А если бы он был такого размера, чтобы можно было вокруг шеи обвязать, то моментально бы убил человека.

– То есть все реликвии крошечные? – уточнила я.

– Верно. Они же из шерсти самой Мау. То есть невероятно концентрированные.

Я потерла лоб. Шарики в голове крутились с максимальной скоростью.

– По логике вещей, если я – не богиня, но ею одаренная, то свяжу из шерсти не Мау, но её дитя полноценный шарф с желанием кого-то вылечить, то он будет человеку в самый раз, – медленно рассуждала я вслух. – Никакого вреда. Сплошная польза.

– Уверен, что это так, но есть два замечания. Первое: император не то чтобы болен – он просто стар, ему пора уходить, и лечить его, по сути, не от чего. А второе: вообще-то нашей целью не является его тут оставить еще лет на сто. Месяца ему и нам за глаза хватит. Как бы так рассчитать, чтобы и не ускорять его, но и не задерживать?

Я поднялась и заходила по комнате, рассуждая:

– Надо попробовать мыслить без привязки к уже известным дарам Мау. Мне ведь неведомо, о чем она думала, когда наделяла салфетку силой воды. Мое изделие может заключить в себе другие возможности. Осталось только понять, как правильно программировать артефакты. Да о чем я вообще⁈ Надо хотя бы попробовать спрясть шерсть! Вдруг у меня ничего не выйдет!

Я метнулась к кровати и схватила веретено. Оно приятно согрело пальцы, будто подбадривая.

– Это какой-то особый инструмент? – с любопытством спросил герцог.

– Это веретено. С его помощью из шерсти делают нить. Ты никогда не видел, как прядут?

Доменик встал и покачал головой:

– Это божественный промысел. Им занимаются в монастырях. Оттуда поставляются все ткани и нитки. Считается, что в домашних условиях сделать нить невозможно. Это доступно только с помощью особых ритуалов.

Ну ничего себе их монахи монополию установили! Молодцы!

– Сейчас проверим, – заявила я, садясь на кровать.

Взяла шерсть, сделала из нее валик длиной сантиметров двадцать и закрепила один конец нити на толстой части веретена. Второй конец начала наматывать на тонкую часть, и… оно само закрутилось! Я только и успела скатать следующий валик, чтобы присоединить к первому.

Результат радовал неимоверно! Темно-дымчатая нить получилась хоть тонкой, но прочной и однородной.

– Это завораживает… – выдохнул Доменик, присаживаясь со мной рядом. – А это для чего? – осторожно указал на крючок и спицы.

В этот момент что-то в моей голове щелкнуло, и до меня дошло, что я должна связать и какие установки вложить!

Мысль окончательно оформилась, когда закончилась шерсть. Я взглянула на махонький клубок, который из нее получился.

– Ты так на него смотришь, будто нитки вот-вот заговорят, – со смешком заметил Доменик.

У него вообще настроение стало какое-то шальное, словно он уже всех своих целей достиг и желать ему больше нечего. Но ничего! Покончим с проблемой, и я ему его настрой подпорчу!

– Что, если подойти к решению задачки с другой стороны? Я свяжу для шпильки оплетку с установкой, что тот, у кого шпилька окажется в волосах, не сможет говорить неправду. Нам останется только найти возможность воткнуть артефакт в прическу принцессы, и ее планы станут явными! – с гордостью от того, что нашла гениальное и изящное решение, сказала я.

Но Доменик задумался всего на миг и мотнул головой.

– Нет, ничего из этого не выйдет, – категорично отмел мою задумку.

– Почему⁈ – возмутилась я. – К принцессе невозможно незаметно подобраться? Ну тогда я свяжу маленькую розочку – прикрепим ее на булавку и преподнесем завтра на маскараде в виде презента.

Она точно не посмеет отказаться от подарка от сильнейшего мага.

– Дело не в этом. И шпилька как артефакт вполне подойдет, – пояснил Доменик виновато, – и я найду возможность незаметно вставить ее в прическу Айверен. Просто она все время врет и уже через несколько секунд поймет, что с ней происходит что-то не то, и обратится к сообщнику – герцогу Мозеру, чтобы он нашел причину. А он сильный маг, потому быстро твою шпильку обнаружит и уничтожит.

Я прикусила губу. Обидно так глупо просчитаться… Действительно, тут нужен другой подход. Конечно же, хозяйка маскарада вынуждена будет льстить своим гостям, как им рада и как прекрасно они выглядят. Если она начнет на входе говорить все, что о них думает, то не только сама поймет, что дело нечисто, но и все вокруг.

– Настроить шпильку, чтобы принцессе нестерпимо захотелось все тайное сделать явным? – с надеждой внесла я новое предложение.

Доменик задумчиво постучал пальцем по губам.

– Мне в целом нравится ход твоих мыслей, но это тоже не то. К примеру, принцесса держит в тайне, какой будет подан десерт или какая выступит звезда, и если вдруг начнет про это болтать до срока, то станет ясно, что кто-то посмел подвергнуть ее запрещенному воздействию.

– Сделать тайные мысли явными нельзя по закону? – спросила я, уже сама понимая, что в любом нормальном обществе такое должно быть запрещено.

– Разумеется. Любые манипуляции с волей человека считаются преступными, – подтвердил Доменик. – Надо дать более тонкую установку. Например, чтобы все ее нечестивые помыслы развеялись, как дым. Могла бы ты такое сделать?

Я вскочила на ноги. И почему только мне самой это в голову не пришло⁈

– Прекрасная идея! А может быть, связать такую цепочку и с установкой для этого твоего Мозера? Сможешь ему подбросить ее незаметно?

Доменик тоже встал.

– Если бы это был обычный артефакт, то герцог Мозер его бы сразу почувствовал даже без дополнительных поисков, но артефакт из кошачьей шерсти… Надо попробовать. Я согласен стать подопытным. Вяжи!

Но теперь на меня напали сомнения.

– Слушай, я ведь совсем в магии не разбираюсь, – пробормотала виновато. – Вдруг у меня не выйдет все правильно рассчитать? С какой силой нужно желать? Хватит ли размера нити?

Доменик шагнул ко мне, взял за руки и заглянул в глаза:

– В тебе точно есть магия, и она совсем не такая, как у нас. Она сродни кошачьей, а кошки не учатся в академиях, – сказал проникновенно. – Они просто хотят и делают. В этом секрет их божественного дара. Я уверен, что и тебя Мау одарила подобной силой, просто твое «хочу» вкладывается в вязаный предмет. Попробуй. Что-то мне подсказывает, что все у тебя получится. Ну а если нет, то придумаем что-нибудь еще.

У меня что-то в груди заворочалось, и я еле сдержала порыв припасть к герцогскому плечу и потереться о него носом. Этот чужой и не сказать что по всем статьям положительный мужчина порой вызывает во мне странные, давно забытые чувства. Например, сейчас мне хотелось ему довериться и переложить на его плечи груз своих проблем. А это очень странно и мне не свойственно. Я при своей деятельной натуре всегда стремилась все за всех порешать и никогда не мечтала отсидеться за чьей-то могучей спиной.

А может, Мау, сохранив мне жизнь и перенеся сюда, сделала меня в какой-то мере кошкой? Они-то с удовольствием взваливают свои проблемы на кого-то, а потом – в награду за успешное разрешение – мурчат и трутся о тех, кто о них, о кошках, позаботился.

Глава 25

Доменик

Лана выставила меня из спальни – сказала, что я буду её отвлекать от создания магических артефактов. Я вышел и стоял в холле, пытаясь стереть с лица глупое выражение, которое появляется у людей в моменты неожиданно свалившихся на их голову божественных подарков. Ну надо же! Моя законная жена – переселенка из другого мира! Поверить не мог, что мне так повезло! И не знал, что делать прямо сейчас. Совершенно ясно, что Мау не просто так щедро меня наградила. Я должен буду, во-первых, Лану рядом с собой удержать, а во-вторых – оправдать доверие кошачьей богини.

Но вот что она от меня хочет – вопрос. И не менее сложный, чем задача убедить Лану, что разводиться нам не стоит, потому что вместе мы будем счастливы, проживем яркую, наполненную великими свершениями жизнь и изменим к лучшему не только империю, но и всю Верну.

– Ник, вот ты где! – раздался за спиной голос матери, вернув на мое лицо суровое выражение.

Я повернулся к ней уже полностью сосредоточенный.

– Вы меня искали, матушка? Зачем? – спросил.

– Мы не знаем, за что хвататься! То ли костюмы к маскараду готовить, то ли приглашения на прием рассылать и продукты заказывать! – принялась причитать мать. – Твоя жена просто сбросила все на нас и убежала отдыхать! Разве так может поступать истинная герцогиня⁈

Я сухо улыбнулся.

– Вам ли не знать, что герцогиня может поступать, как сочтет нужным. Не вы ли повторяли это все время, сколько я себя помню, матушка? – спросил, не скрывая сарказма.

– Это другое! – возмутилась она.

– Ну да, ну да. В общем, своим примером покажите Лане, как должна поступать настоящая герцогиня – сделайте все дела сразу, как вы это умеете.

– Но хотя бы скажи, на какую дату прием назначать! – всплеснув руками, воскликнула мать.

– На послезавтра, – рискнул я, задумавшись всего на мгновение.

– Ты уверен? – раздался от входных дверей мрачный голос Сандерса. – Стоит ли проявлять такую самонадеянность? Новости у меня нехорошие.

А я, как ни странно, был уверен, что у нас все получится. Ведь на нашей стороне сама Мау. Меня больше волновало, как произвести впечатление на жену. Подарки? Романтические вечера? Что сделать, чтобы она ко мне привязалась и не захотела уходить? По-хорошему, надо бы расспросить Матильду – она с Ланой давно знакома и точно сможет дать ценный совет. Но ее в поместье нет – по делам убежала, – а вот Сандерс тут как тут. Придется с ним обсудить, что такого он во дворце узнал.

Я махнул рукой в сторону кабинета.

– Пойдём, расскажешь, – сказал и пошел вперед.

Сандерс начал прям с порога.

– Ты в курсе, что у Мозера есть взрослый внебрачный сын? – спросил он угрюмо.

Я сел в кресло и выгнул бровь. Впрочем, без особого расстройства – даже это не могло испортить мне хорошее настроение.

– Нет, не знал. Я знал, что он в молодости хотел жениться на княжне из Дивноречья, но что-то не срослось, и ее отец расторгнул помолвку. Герцог любит к месту и не к месту ввернуть, что отомстил дивнореченскому князю и свое все равно от его дочери получил. Но никогда не рассказывал, что она после этого родила ему сына.

Сандерс мотнул головой и упал на диван.

– Не имею понятия, имеет ли именно этот сын отношение к дивнореченской истории. Знаю только, что он темная лошадка и завтра станет мужем Айверен. Его пока никто во дворце не видел, но приближенные принцессы в один голос отмечают, что она пребывает на невероятном подъёме и не сомневается, что завтра получит трон.

А я не сомневался в том, что ничего у нее не выйдет.

– Это мы еще посмотрим, – хмыкнул, криво ухмыльнувшись.

– Я не пойму, почему ты такой спокойный? – насторожился друг.

Но я вдруг, пожалуй, впервые за все время нашего знакомства почувствовал острое нежелание рассказывать ему, кто на самом деле моя жена. Не сомневался в преданности Сандерса, просто Лана вдруг стала для меня чем-то очень личным, сокровенным, таким, что не хочется обсуждать ни с кем.

– На нашей стороне будет кошка и сама Мау, – туманно ответил я.

Сандерс схватился за голову и вскочил.

– Доменик, что с тобой⁈ Очнись! Неужели ты внезапно решил, что кошкам и их богине есть дело до людей? Я не могу поверить, что из-за пары дней, проведенных рядом с кошкой, ты подумал, что она останется с тобой навсегда! – Попытался привести меня в чувства друг. – Эти существа сами по себе! Возможно, она уже сейчас на полпути на другой конец Верны!

Я лишь улыбнулся. Все дело в том, что я действительно узнал кошек с другой стороны. Оказывается, дети Мау могут быть преданы человеку всей душой и даже жизнями пожертвовать ради него способны. Нет, в Матильде и Лане я ни капли не сомневался. Нужно было и друга в этом убедить.

– Сядь, Дрес. Я тебе расскажу, что мы с женой придумали, чтобы разрушить планы Айверен.

Сандерс снова упал на диван и, поджав губы, уставился на меня с осуждением. Кажется, его скепсис развеять так просто не получится.

Глава 26

Связать крючком цепочку длиной десять сантиметров – дело пары минут, однако Доменика я все равно попросила уйти. Чтобы четко сформулировать установку вслух, отдаться этому всей душой, я должна быть одна. А герцог меня смущал. Стыдно признаться, но я боялась выглядеть глупо. Потому что вязать с одухотворенным лицом, бормотать под нос воззвания, а потом обнаружить, что все напрасно, – очень неловко.

Но вот я вытащила из своей прически шпильку, продернула ее в звенья цепочки и уставилась на нее во все глаза. Она мне, само собой, никакого знака не подала. Не знаю, чего я ожидала. Может, что изделие как-то… блеснет? заискрится? Но нет. Как сказал Доменик, моя магия не такая, как у остальных людей – ее не видно. А значит надо провести испытания.

Я быстренько связала еще одну веревочку с теми же установками, использовав оставшиеся нитки – вышло сантиметров двадцать пять, – и пошла искать герцога.

В холле встретила свекровь.

– Ты хотя бы блюда новые глянь! – завопила она с надрывом. – Мы же не знаем, какие продукты заказывать!

– Обязательно гляну. Только Доменика найду. Не знаете, где он? – спросила я мягко.

– У него дела с Сандерсом! Мужские! А ты займись женскими! – не на шутку разошлась Мардж.

Надо будет ей обязательно что-то умиротворяющее связать, если у меня действительно получится создание артефактов.

– Тренировка, что ли? – уточнила я, вспомнив свое видение, в котором Карада и змей упражнялись, обнаженные по пояс.

– Да какая тренировка⁈ В кабинете они. Обсуждают завтрашний маскарад, – сообщила свекровь.

И вот это мне не понравилось. Вдруг Доменик сейчас своему первому помощнику все про меня разболтает? Допускаю, что Сандерсу можно доверять, но почему-то мне очень не хотелось, чтобы змей хоть каплю правды обо мне узнал. Я подхватила юбки и быстрым шагом направилась в левое крыло особняка – именно туда косилась Марджери.

Кабинет нашла сразу. Один раз стукнула по массивному полотну красного дерева и толкнула дверь.

– … так что мы плохо знаем кошек, – застала обрывок фразы, которую говорил другу мой фальшивый муж.

Сердце неприятно кольнуло дурным предчувствием. Я посмотрела на Доменика вопросительно и встревоженно.

– Ты рассказал? – спросила одними губами.

Он поспешно поднялся, подошел ко мне и склонился, чтобы якобы поцеловать в висок, и шепнул:

– Все хорошо. Доверься.

А я разнервничалась еще больше. Змей прекрасно знает, что мы фальшивые супруги, и наверняка сейчас обалдел от того, что Доменик даже при нем разыгрывает роль счастливого новобрачного.

Я молча достала из кармана шпильку с веревочкой и показала их герцогу, сопроводив многозначительным взглядом.

– Все готово? Отлично! – обрадовался Доменик и забрал у меня артефакты. – Проверим заодно и на Сандерсе, что получилось.

Я терялась в догадках: сказал он ему обо мне или нет? И – получилось ли у меня задуманное?

– Давай уже попробуем да перейдем к разработке настоящего, рабочего плана, – заявил Сандерс. – Что от меня требуется?

Ага, получается, о моих артефакты змей в курсе, но в их силу не верит. Страшно захотелось, чтобы у него имелись тайные планы, которые прямо сейчас и развеются. А еще хотелось понять, как мы узнаем, работает ли мое вязание, и были ли у него вообще тайные планы. Они ведь просто развеются!

Я начала паниковать, но… Доменик как попало воткнул себе в челку шпильку и подошел к другу:

– Руку давай. И рассказывай о любых странностях, которые почувствуешь, – практически приказал.

Сандерс протянул руку, Доменик повязал на нее цепочку, и мы все трое замерли в ожидании… сами не зная чего.

Прошла, наверное, целая минута, и я не выдержала первой:

– Ну что? Каяться будете? – спросила с нервным смешком.

Доменик вздохнул, подошел ко мне, взял за руку, проводил к креслу и усадил.

– У меня две новости: плохая и хорошая. С какой начать?

– С хорошей, – выпалила я, не задумываясь.

– Шпилька работает.

– А какая плохая тогда?

– Герцог Мозер почувствует воздействие и сможет его нейтрализовать.

Я уже собиралась расстроиться, как вдруг Сандерс принялся теребить мою цепочку, явно пытаясь от нее избавиться, но лишь крепче затянул узел. Мы с Домеником переглянулись.

– Осторожно, вы ее порвете! – возмутилась я, когда змей попробовал стянуть нить через кисть.

– Доменик, убери это! Я не хочу испытывать то, что испытываю! Я прав! Так надо! Так будет лучше! – зашипел змей.

Доменик шумно выдохнул через нос, расправил плечи, весь как-то разом подобрался, и от него сразу повеяло мощью.

– Сниму. Но ты расскажешь, какую крамолу задумал и против кого.

Он шагнул к змею и навис над ним. А тот сидел с закрытыми глазами бледный и тяжело дышал – изо всех сил сопротивлялся воздействию артефакта. Интересно, что он скрывает? Неужели предал друга?

Я вдруг остро ощутила, как больно от этого будет Доменику, и у меня неожиданно сердце кровью облилось, как бывает от переживаний за близкого человека.

Доменик пытался развязать узелок даже магией, но ничего у него не выходило. А Сандерс явно страдал и всё бормотал, что задуманное им – никакая не крамола, а чистой воды благодеяние.

– Дай-ка я попробую – у меня ногти, – сказала я и подошла к дивану, устав изнывать от любопытства, что же такое змей надумал.

Едва до узелка дотронулась – он поддался, словно послушный питомец, только и ждавший команды. Настоящий триумф испытала, когда нить оказалась в моей руке, а Сандерс с облегчением откинулся на спинку дивана.

– Итак, я жду, – напомнил ему Доменик холодно.

Сандерс встал и посмотрел другу в глаза прямо. Надо признать, взгляд у него был честный-пречестный. Змей определенно верил в свою правоту, но при этом артефакт распознал его затею как вредоносную. Соответственно, мой артефакт работает даже лучше, чем я ожидала – он как бы анализирует мысли и пытается развеять те, которые могут навредить хоть кому-то. И плевать ему на то, что носитель стремится к всеобщему благу.

– Я отправил сыщиков собрать информацию о Лане и Матильде, – наконец, сознался Сандерс. – Ты был против, но я считаю, что они опасны и тебе нельзя с ними сближаться. Я надеялся, что мои люди найдут информацию, которая поможет мне избавить тебя от их влияния.

– И всё⁈ – выпалила я с явным облегчением.

У меня будто камень с души упал. По сравнению с предательством друга, происки против меня – полная ерунда.

Однако Доменик так почему-то не думал.

– Как ты мог, Дрес⁈ Ты перешел все границы! Я тебе доверял, а ты… Это ты для меня опасен! Ты пытаешься мной манипулировать, думать за меня! Решения принимать! – с горечью заявил он, развернулся и вернулся за стол.

Упал в свое кресло, открыл ящик стола, достал чёрную папку и металлическую коробочку. Змей, когда их увидел, с лица сошел.

– Так, погодите! – насторожилась я. – Доменик, что ты собираешься делать?

– Я собираюсь разорвать наш с этим господином договор и запретить ему въезд в Карад, – холодно ответил герцог.

Я охнула и приложила руку к груди.

– Не надо! Ты что⁈ Нельзя быть таким категоричным, Доменик! Сандерс тебе всей душой предан. Таких людей нужно ценить. Ты собираешься встать во главе империи. Он нужен тебе! – выпалила я горячо. Подошла к столу и доверительно добавила: – Я в твоей жизни всего пару дней и просто прохожу мимо. А он долгие годы служил тебе надёжной опорой. Ну и вдобавок он нам еще не рассказал, что именно почувствовал, когда попал под воздействие артефакта.

Мужчины уставились на меня так, будто у меня вторая голова выросла. И если во взгляде Доменика читалось восхищение, то Сандерс излучал крайнюю степень удивления.

– Я ушам своим поверить не могу… – пробормотал он поражённо.

А Доменик уточнил у меня, выгнув бровь:

– Ты правда так думаешь?

Я кивнула и добавила уверенно:

– Конечно. Иногда люди думают, что лучше знают, что тебе нужно, и из чувства глубокой любви делают это вопреки твоей воле. Возьмем, к примеру, тех же родителей. Они часто управляют судьбой детей из лучших побуждений. Но разве мы должны их за это осуждать и уж тем более вычеркивать из жизни? – спросила и сама же себе ответила: – Разумеется нет. Так что предлагаю забыть о происках Сандерса и вернуться к делам насущным.

– Ты права-а… – протянул Доменик и убрал коробочку обратно в ящик.

Я вернулась в кресло и посмотрела на змея заинтересованно. Он тоже вернулся на диван.

– Как только нить оказалась на руке, я из множества своих дел и планов моментально вычленил именно этот и подумал, что он – полная чушь и глупость. Но так как я знал, что нахожусь под воздействием нити, я попытался этому сопротивляться. Но чем сильнее старался, тем хуже мне становилось. Началась головная боль, потом тошнота, – рассказал он без лишней рефлексии.

– А так как Айверен об артефакте знать не будет, она просто разочаруется в своей затее, и даже если ее сообщники захотят продолжать, все у них пойдет наперекосяк, – с улыбкой подытожила я.

– Хорошая работа, и артефакт получился ценный, – сказал Доменик. И тут же выразил сомнения: – Но что, если она действительно просто затеяла брачный ритуал? Тогда благословения у отца может попросить ее муж. Ему он тоже отказать не сможет.

– Мы убедились, что создание таких артефактов возможно. Значит нужно для императора связать такой, который укрепит его здоровье, – подумав немного, пришла я к выводу. – Только нитки закончились. Надо Матильду ждать. Надеюсь, у нее получится уговорить своих сородичей поделиться с нами шерстью.

Сандерс потер лоб и уставился в потолок, как будто искал ответ на вопрос, может ли он высказать свое мнение или теперь ему лучше помалкивать. И все же решился:

– Простите мне мой скепсис, но я не могу не думать о целях Мау. Зачем она нам помогает? Не получится ли так, что мы наделаем перед ней долгов, которые не сможем отдать?

Доменик поморщился, и я поняла: он тоже этого опасается! Одной мне в голову не пришло, что Мау может потребовать что-то взамен.

– Но что Мау может просить у обычных людей? – усомнилась я вслух.

Разве есть что-то такое, что можем мы, но не может высшее существо? И вообще, земным богам от своей паствы нужны только почитание и исполнение заветов. Но ведь это совсем не сложно. Я, конечно, пока с заветами Мау не ознакомилась, но уверена, что в них нет ничего типа «ходить в туалет исключительно в лоток» или «есть только сырое мясо и рыбу, пойманные собственными человеческими лапами».

– В прошлый раз Мау забрала у людей вторую ипостась в уплату за свою помощь, – пробормотал Сандерс.

А разве она не лишила их второй ипостаси потому, что кошки были недовольны тем, что их обделили? Но спросить об этом вслух при Сандерсе я не решилась. Вдруг тут это общеизвестная информация?

– Матильда ей уже заплатила, – сказала я, не вдаваясь в подробности.

И тут эта самая Матильда и вернулась, вывалившись из пространства прямо ко мне на колени.

– Караул! Нас почти обокрали! – заголосила она. – Эти механические кошки, оказывается, не просто игрушки! Они наносят колоссальный вред Мау и нам!

Матильда спрыгнула на пол, распушила хвост и заметалась по кабинету, возмущенно шипя.

– А ты насчет шерсти договорилась? – осторожно напомнила я, зачем она вообще уходила.

– Да всем не до того! Среди кошек зреют панические настроения! Я попала на спонтанное собрание из-за того, что одного из наших выставили из дома за то, что он точил когти о новый диван. Это немыслимо! Из-за подделок наша ценность падает! Так и Мау скоро перестанут почитать! А там и до разрушения Рая хвостом подать! И придется нам новое последнее пристанище искать!