Текст книги "1000 и 1 жизнь 2 (СИ)"
Автор книги: Самат Сейтимбетов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
Глава 41
Сергей не слишком переживал из-за эпизода на приёме. Так, поразмышлял, не является ли это все какой-то странной секс-интригой Саманты и выбросил из головы. Обостренные чувства и невозможность постоянно использовать фильтры с одной стороны и чересчур свободное отношение к сексу с другой приводили к тому, что он постоянно слышал и видел разное, не предназначенное ему.
Вот как сейчас.
– Скажите, Нинон, – голос Гертруды, – а вам обязательно… ну… проверять двумя пальцами на всю длину?
Чавкающий и слизывающий звук.
– Разумеется, – уверенно ответила Нинон. – Я же контролирую ход и качество твоего разгона. Энергия циркулирует нормально, тело реагирует правильно. Выделения в норме. Ты выучила обезболивающие заклинания?
– Да.
– Проведем практический урок? В «Розовом Фламинго»?
Гертруда издала какой-то сдавленный звук. Она уже не спрашивала, можно ли целителям спать с пациентами и не интересовалась «а как же клятвы?» Как-то раз вошла во время сеанса «лечения» Гарольда и даже сумела спокойно выйти, почти не покраснев и не врезавшись в стену.
Но до приглашений на свидание в бордель, видимо, она еще не доросла.
– Я…, – проблеяла Гертруда.
– Ты поможешь персоналу, проведешь обезболивание и исцеление, а я проверю прямо на твоих глазах. Если хочешь, мы можем заказать кого-нибудь особенного, с превращением… Гарольда Чоппера, например.
Сергей относился к этому как к проблеме «голодающих африканских детей». То есть, где-то в Африке были и есть голодающие дети. Да, это проблема и ужасная трагедия, но лично он сам никогда не испытывал позывов сорваться с места и мчаться в Африку спасать этих самых детей. Аналогично и с превращениями в Гарольда: да, наверняка по борделям толпы магов трахались с ним, но так как Сергей не видел этого вживую, проблем не затрагивала струнок в его душе и не вызывала позывов сорваться с места и бежать сносить все бордели.
Гертруда пробубнила что-то невнятное.
– Что? – переспросила Нинон.
– Альфреда Гамильтона, – выдохнула смущенно Гертруда.
Месяц назад она, наверное, вообще не смогла бы вслух подобное произнести.
– Отлично! Популярная услуга, многие хотят прикоснуться к величайшему магу современности!
Холодок пробежал по спине Сергея. Не испытывали эти любители развлечений того ужаса, когда величайший маг современности прикасается к тебе сзади, а ты висишь голый и беспомощный.
Но вообще мысль была интересная – практически, как название одной из разновидностей атаки «человек посредине». Только там речь шла о вклинивании и доверии, а здесь об обходе клятвы. Нинон легко могла вступать в отношения с персоналом борделя, Гертруда легко могла вступать в отношения с персоналом борделя. «Проститут посредине».
А если превратиться в кого-то другого? Вот, допустим, Нинон превратилась бы в Гамильтона… хм, нет, она же все равно будет знать, что перед ней Гертруда. Стало быть, превращаться должен тот, кто не приносил клятвы, в данном случае студент. Тогда преподаватель или маг из числа персонала не будет знать, кто перед ним и клятва не сработает. Все, конечно, зависело от текста клятвы, которого Сергей в глаза не видел, но глава из учебника по данному предмету, «исключения и уточнения», а также практические наблюдения позволяли сделать однозначный вывод: можно.
Казалось бы, вот он способ вступить в отношения с Эльзой, но чтобы поддержать игру, она должна знать, что перед ней Гарольд. Тогда весь смысл превращения отпадает. Превращения вслепую? Но ведь у Эльзы фетиши на определенные вещи. Прикинуться одним из персонала борделя, принявшим внешность Гарольда Чоппера? Такое могло бы пройти, знай Сергей какие бордели посещает Эльза и сумей он договориться с владельцами этих борделей. Внешность. Хм.
Да, пожалуй такое могло сработать.
– У тебя учащенное сердцебиение и повышенное кровяное давление, – безапелляционно заявила Нинон. – Прописываю тебе немедленный целебный массаж!
– У меня от него еще больше давление повысится, простите, – пробормотала Гертруда. – Вы… слишком умело его проводите.
Интересно, а Гамильтон знает, какой разврат творится в Академии, подумал Сергей и тут же решил, что знает. Но рассматривает его как средство укрепления связей и сплачивания коллектива или как там оно называлось по умному. Или не знает, так как разврата в Академии просто нет, а есть он исключительно вокруг Гарольда. Как в той шутке про восприятие пчел и мух.
Пять тысяч человек Академии, а круг общения Сергея ограничен двадцатью людьми. Сорока, если считать еще и Сборную, хотя на тренировках они общались больше по делу. И при этом частные уроки у Гидеона. Трехкратное «лечение» от Нинон. Саманта… вроде и отошедшая в сторону, но не забывавшая демонстрировать вживую этот самый секс и разврат. Плюс повышенное всё из-за разгона. Плюс его попытки соблазнить Эльзу Ворлок. Плюс «студенческое братство» Священных Родов, с их вольным отношением к сексу. Плюс охотницы за его рукой и членом.
Поневоле начнешь думать, что повсюду разврат.
А на самом деле… да имело ли значение, что там на самом деле?
– Прочтите мне лучше еще лекцию, новые знания всегда благотворно влияли на меня, – задумчиво произнесла Гертруда под шорох одежды. – Или нет, лучше ответьте на пару вопросов.
– Вопросов? Валяй, – как-то неожиданно по-простецки ответила Нинон.
Сергей поймал себя на ощущении дежавю. Точно, все это уже было, он подслушивал, только тогда Нинон в первый раз общалась с Гефахрер, но точно так же пыталась ее соблазнить. Правда, в отличие от прошлого раза, сейчас он спокойно продолжал читать книгу, «Биографии ста величайших магов», добравшись до Хофманна и его роли в истории Германии.
– Разгон. Если я правильно понимаю, то он проходит за счет дополнительной энергии в теле мага, направляемой теми заклинаниями, которые вы обновляете каждые двенадцать часов.
– Именно так, – отозвалась Нинон.
Сергею почему-то представилась картина, как она сидит на кровати после бурного соития, а Гефахрер натягивает на нее чулки, при этом не прекращая задавать вопросы. Пожалуй, насчет отличия от прошлого раза и спокойствия он поторопился. Разгоном Гертруды тоже занималась Нинон, очевидно, и за это Гарольд платил клинике немалые деньги. Разумеется, за спиной шептались о «подлинной» причине такой щедрости, ну и плевать.
– Цифра коэффициента разгона обозначает то, во сколько раз энергия в теле мага превышает обычную, а коэффициент Гамильтона-Хофманна указывает на то, какое количество этой энергии идет в работу.
Неудачно назвали, подумал Сергей. Там коэффициенты, тут коэффициенты, люди путаются.
– Есть еще коэффициент Фламеля, стойкость тела, и еще несколько, но ты и так их знаешь, – добавила Нинон.
– Да! Я хотела спросить о другом – вот милорду Гарольду подключили батареи от маботов… а мне почему-то нет.
Окончание фразы прозвучало скомкано и растерянно, испуганно даже, словно Гертруда боялась, что ее немедленно распнут на энерговодах, подведенных к батареям. Две точки подключения на спине под лопатками у Сергея сменились пластиной, повторявшей очертания тела и являвшейся входом в карман, где пространство было расширено чарами. Остроумное и изящное решение, если бы не мысль о том, что он таскает за спиной аналог магической атомной бомбы.
– Милорд Гарольд просто не смог бы вобрать в себя столько энергии из окружающего пространства, – Нинон выдержала паузу. – Или смог бы, но тогда вся Академия колдовала бы вполсилы. Пришлось выкручиваться, придумывать на ходу и до сих пор приходится, батареи то и дело выходят из строя и прочие поломки случаются. Так всегда бывает, когда кто-то выступает первопроходцем.
– Неужели раньше такого не было?
– Возможно, ректор Гамильтон был таким же, – неуверенно произнесла Нинон, – но если и так, то он никогда нам об этом не рассказывал.
Почему-то Сергей продолжал представлять их так, словно они беседуют, сидя в нижнем белье. И чулках. Нинон он почему-то представлял всегда в чулках, хотя та никогда их не носила. Возможно, сказывалось влияние почти абсолютной памяти, просмотренного в прошлой жизни порно и стереотипа «француженка».
– В твоем случае, Гертруда, все как обычно, типовые временные знаки всасывания энергии, обеспечивающие твое прекрасное тело необходимой энергией.
– А их обязательно рисовать на груди? – в голосе Гертруды слышалось подозрение.
– Можно и на других частях тела. Обнаженных частях, которые определяет специалист, – со смешком ответила Нинон. – Еще можно рисовать изнутри, и чем глубже в тело, тем лучше, сильнее воздействие. Перерисуем?
– Нет! – быстро воскликнула Гертруда. – А… Академия не станет из-за этого колдовать вполсилы?
– Ты же не Гарольд, – еще один смешок. – Смирись с этим, тебе никогда не догнать его.
– Это потому что он из Священного Рода?
– Это потому что он любимец Матери-Магии.
– А я…, – Гертруда шумно сглотнула. – Я могу ею стать?
– Все в руке Матери-Магии. Поверь, если бы существовал проверенный механизм, как им стать, Священные Рода уже давно бы к нему прибегли. Так что нет, я не подскажу тебе, что делать, сама не знаю. Держись ближе к Гарольду, отсвет его мощи может коснется и тебя.
– А вот вы советовали…
– И милорд Гарольд тебя стабилизировал, молись Матери-Магии и благодари ее, но не испытывай вновь удачу, мой тебе совет. Моим способом ты сможешь воспользоваться, только если станешь мастером в целительской магии, полностью освоишь собственный организм. И если к тому времени милорд Гарольд все еще будет в нестабильно-усиленной фазе, то вот тогда… может быть… методика экспериментальная, сама понимаешь.
– Понимаю, – тихо вздохнула Гертруда. – Но неужели больше нет способов поднятия силы?
– Есть. И мастера-целители знают их все.
Тихий, интимный разговор, стоя лицом друг к другу, причем Нинон нависала над Гертрудой, такую картинку дорисовало воображение Сергея.
– Но тебе же нужны знания? Есть заклинания улучшения памяти, есть заклинания, позволяющие делать ментальный снимок всего вокруг, чтобы потом проводить разбор, есть масса заклинаний. И мастера-целители знают их все.
Сергей не выдержал и рассмеялся во весь голос. Все это так напоминало охоту за ним самим, что он просто не смог удержаться. Ойкнула Гертруда заполошно. Возможно, она действительно не догадывалась, что Сергей все это время их слышал. Нинон, опять оставившая дверь открытой, конечно, была в курсе.
Цель ее была проста и понятна – помимо исследования по разгону, тянущего на докторскую работу, Нинон подкачивала свою личную силу. Знала ли об этом Полли Портер? Догадывалась? Помогла ученице, понимая, что в ее исполнении Гарольд от лечебных услуг точно отказался бы? Стоило досадливо цокнуть – «лечебные услуги» в исполнении Портер сработали бы на легенду, которую Сергей неявно транслировал Эльзе Ворлок.
Стоило подумать о частных уроках интриговедения.
– Милорд? – донесся от двери голос Нинон. – Мне закрыть дверь? Или вы хотите сразу рискнуть и попробовать усилить мисс Гефахрер? А я присмотрю, как мастер-целитель?
Да и еще третий мотив – ей как-то извращенно, по-особому, нравилась Гертруда. С подпихиванием Гефахрер в объятия Гарольда, под предлогом усиления и желанием посмотреть на результат.
– Ты же сама сказала – пока она не станет мастером целительской магии, – проворчал Сергей, делая жест и подкрепляя его заклинанием.
Дверь захлопнулась, окуталась сиянием щита против подглядывания и подслушивания.
– Я же вижу, милорд Гарольд, как вас это заводит, – промурлыкала Нинон, на ходу сбрасывая халатик и покачивая бедрами, – все эти подслушивания и подглядывания. У вас давление сразу поднимается прямо до опасных величин! Прямо так поднимается, вот так поднимается.
Затем она, наконец, заткнулась, занявшись увеличением силы, а Сергей потянулся за очками-детекторами. Подождал, дабы не сбивать возбуждение и правильно сделал, потому что увидел вместо Нинон пульсирующий шар с отростками-щупальцами. Заряды энергии падали в шар и тот поглощал их, вспыхивал, сияние пробегало по отросткам и те тоже вспыхивали, становились… толще?
– Милорд? – спросил шар, взмывая чуть выше.
Сергей сдернул очки, увидев, что Нинон уже поднялась и смотрит на него с удивлением и тревогой. Взгляд его невольно опустился ниже, руки потянулись, а организм, несмотря на разрядку, встрепенулся.
– Я бы не советовала, милорд, – покачала головой Нинон, отступая на шаг и жестом подзывая к себе халат.
– Что это было?
– Прогон заряда энергии, содержащего жизненную силу, это очень важно, по энергоканалам организма, с одновременным их укреплением и расширением. Я не стала сильнее в смысле мощи моего ядра, но я смогу пропускать через себя больше внешней энергии в единицу времени и смогу делать это дольше, – пояснила Нинон.
– Нет, про это я в курсе, хотя еще ни разу не видел с энергетической точки зрения. Я про это, – Сергей снова протянул руки.
– Вас тянет размножаться и закрепить магический брак.
– Меня?
– Магию внутри вас. Мать-Магия милосердна, она всегда сначала посылает предупреждения.
«Меня она послала убить Гамильтона, а не размножаться!» сердито подумал Сергей. Намек? Сходить помолиться ей? Так спросить мысленно?
– Так магия внутри меня разумна?
– Никто не знает, милорд, – улыбнулась Нинон, – но… вспомните Источник.
Несмотря на улыбку, она отступила еще на шаг, сложив пальцы левой руки в знаке щита.
– Нинон?
– Милорд, это будут уже не лечебные процедуры, – в голосе Уорд прорезался страх, – а я не смогу противиться вам. Ваше ядро, оно само, как Источник, особенно теперь, когда разгон вышел на новую ступень. Вам ничего не будет, а меня сожжет клятвой! Возможно, вам стоит остановиться!
Сергей замер. Предупреждения Матери-Магии, значит? Сила, становящаяся разумной, которая сама поведет Гарольда Чоппера убивать Гамильтона?
– Иди, – бросил он и Нинон вымело прочь. – Мне надо подумать.
Глава 42
«Чайка» чуть присела, пластины брони по бокам отошли с еле слышными щелчками, давая выход четырем стволам чаромётов. Заряды огня и воды сталкивались в воздухе, окутывая полигон тяжелым, горячим паром, и в него летели заклинания удушающего дыма, с добавлениями шоковых зарядов. Маботы в целом были защищены от электромагнитных импульсов и их магических производных, но только пока внешний контур брони оставался целым хотя бы на восемьдесят процентов.
– Вот так, – пробормотал Сергей, вглядываясь в облако ядовитого пара.
Энергорадары, заклинания обнаружения, сканирующие приборы, маги придумали массу всего для обнаружения вражеских маботов. Обычно состязание щита и меча всегда шло ноздря в ноздрю, но только не в случае маботов, где щит сильно уступал мечу. Мабот излучал магию, «фонил» ей, а щит, необходимый для закрытия, сиял бы на радарах подобно сверхновой.
Пока что наилучшим решением оставалось нечто, вроде «скафандра нейтральности» самого Сергея, с кучей недостатков, от исчезновения при первой же атаке или столкновения с препятствием, до ограничения скорости не выше сорока километров в час. Обычно такое использовали для нелетающих маботов, а летающих все равно прижимали к земле, для снижения шанса на обнаружение и тут в дело вступали наземные наблюдательные посты.
Рассеяние и сброс или поглощение избытков энергии – эта проблема была близка Сергею, хотя что с ней делать он не знал. Лучшие магические инженеры, асы маботостроения ломали над этим вопросом голову и не нашли решения, глупо было бы думать, что он враз справится. Правда, у него был сильнейший стимул, с таким камуфляжем он мог бы подобраться к Гамильтону – вживую или на маботе, неважно – вплотную и смог бы нанести внезапный удар, а также сбежать, пока не обнаружили.
– Вот он, – пробормотал Сергей, когда радар высветил точку.
Совсем рядом!
«Чайка» отпрыгнула, ставя щит, выстрел «Клыка» Оллина Вульфа расплескался и ушел куда-то в небо. «Клык» немедленно выхватил огромный нож, насел вплотную, нанося выпады и не давая «Чайке» ударить чем-то дальнобойным.
– Три попадания за десять секунд, – констатировал Оллин, отпрыгивая прочь.
– Но ни одно не пробило щит!
– Так я и бил не в полную мощь.
– Я тоже, знаешь ли, – проворчал Сергей.
Талант пилота… не то, чтобы спасовал, просто Оллин был наделен им в не меньшей мере. А когда сталкивались два таланта, начинались влиять вторичные факторы. Например, то, что Оллин изучал ножевой бой, а Сергей нет.
– Хорошо, что мы будем на одной стороне! – хохотнул Вульф радостно. – Ну как радары? Явно поймали выхлоп, да?
– В самом конце, я еле успел выставить щит, – признал Сергей.
– Хорошая завеса, аж завидно, – признал Оллин. – Сможешь такое повторить в Турнире?
– Смогу, – уверенно ответил Сергей.
Чаромёты поставили завесу из заклинаний и их производных, завесу, насыщенную магией, а стало быть «глушащую» радары, обнаруживающие маботы по разнице излучаемых энергий. Конечно, глупо было бы ждать от врага, что тот станет стоять на месте, но Оллин сейчас занимался проверкой возможностей «Чайки», на ходу придумывал трюки для Турнира, заодно тестировал самого Сергея.
– Может даже больше мощности в них дам, все равно больше одного раза трюк не сработает.
– Нет-нет, ты не торопись, завеса нам еще пригодится, – ответил Вульф. – И ты мне подал еще одну идею, не просто тренировки вслепую, еще и с отключенными радарами! Тогда мы сможем поставить завесу и действовать в ней уверенно, а враги – нет!
Сергей сомневался, что враги настолько дураки, но промолчал. Оллин лучше разбирался в тренировках и Турнире.
– Так, теперь давай проверим лобовые атаки, – сказал Оллин. – Сейчас поднимутся мишени, ударь из всех стволов в полную мощь.
– Служба контроля не начнет названивать? – усомнился Сергей. – Щиты выдержат? А то знаешь ли, были уже прецеденты.
– Знаю, – весело ответил Оллин, – поэтому за мишенями только пустые полигоны, на одном ритуальные фигуры испытывают, на другом всякую алхимию, так что там все отравлено до самых пещер карликов. А дальше уже щиты Академии!
– А если я и их снесу?
– Щиты Академии? – по тону было ясно, что такая мысль в голову Оллину даже не приходила.
Щиты Академии, образующие купол (полеты над куполом тоже были запрещены) над всей территорией БАМ, включая Холлоу, опирались на ритуальный круг камней-накопителей. При этом камни держали двойной щит, как снаружи, так и изнутри и подобраться к ним вживую Сергей так и не сумел. Была мысль подключиться к энерговодам, воздействовать через них, но тоже не вышло. При этом «непроницаемой» являлась только область вокруг камней, покоящихся на толстых колоннах, словно постаментах. В остальных местах сквозь щиты можно было проходить, хотя Сергей и не стал проверять на практике, отчислят его или нет за выход за территорию Академии.
Мысли же Сергея опять метнулись в прежнее русло. Тренировка, удар, снос щитов, вполне естественный подлет ближе, подключение вживую к одному из камней силой крови Чопперов. Например. Еще у Сергея была мысль взломать систему службы контроля, воздействуя силой крови на одно из зданий целиком, но пока что мысль оставалась мыслью.
Убить Гамильтона, в сущности, было легко. Зарядить самого себя да взорваться, снеся Академию. Или напроситься на прием, да взорваться. Но Сергей-то хотел жить и не просто жить, а еще и воспользоваться оставшимися от подаренной тысячи жизнями! Не говоря уже о том, что взрыв мог и не навредить Гамильтону, пытался он уже взорвать кресло вместе с собой, не помогло. Чтобы подействовало наверняка, следовало лечь с Гамильтоном в постель и этот вариант Сергей тоже отверг.
Убить Гамильтона было легко. Остаться в живых и не попасть под подозрения, вот что вызывало затруднения. Иногда это бесило. Иногда Сергей отдыхал, составляя цепочки планов, чтобы он, условно говоря, пошевелил пальцем, а сто пунктов плана спустя – осуществляющихся один за другим, подобно падающим костяшкам домино – Гамильтон взял и умер.
– Не, щиты должны выдержать, – уверенно заявил Оллин, – они же предназначены выдерживать любую осаду! А любая осада – это враги снаружи с могучими маботами, так что выдержит.
– Думаешь, щиты всегда держат включенными на полную мощность? – вполне естественно поинтересовался Сергей.
– Конечно! – уверенно ответил Оллин. – И не думаю, а знаю!
Интересная деталь, подумал Сергей. Вообще, Оллин назначил ему тренировку, но раз выпал такой шанс, то чего бы не сбросить часть лишней энергии, пока та не обрела разум и не потащила его жениться? Заодно проверить «Чайку» и щиты Академии с полигоном, одним заклинанием табун кентавров, как говорится.
– Ладно, – выдохнул Сергей, – давай проверим.
Талант пилота помогал, но пользовался им Сергей бессознательно, сам не понимая многого. Пример Оллина и других из Сборной демонстрировал, что лучше все-таки осознавать свои действия. В «Чайке», как и в почти любом маботе, был режим «Альфа-выстрела», залпа из всего вооружения на полной мощности. Проблема заключалась в том, что батареи в «Чайке» не было и Сергею следовало моментально выдать мега-импульс, для выстрела во всю мощь, но при этом не испортить мабота, не расплавить энерговоды.
Такое случалось часто, особенно в бою, и сейчас Сергей понял, что нервничает.
– А если я расплавлю «Чайку», что будет? – спросил он.
– Ты же Глава Рода Чоппер! – искренне удивился Оллин. – У вас там индивидуальных маботов больше, чем в иных кланах магов!
Пока длился этот момент убеждения, передавшегося от Вульфа, Сергей выплеснул из себя энергию, желая сделать «Альфа-залп». Все вокруг взорвалось ослепительным сиянием, затрещало, заискрилось, затряслось. Грохот, гул, пляшущие перед глазами звездочки, Сергей ощутил, как по телу бежит энергия, подаваемая из батарей маботов и в это мгновение обостренной чувствительности понял, что две из них сейчас взорвутся. Поделать с этим он ничего не мог, к счастью руническая защита батарей также означала, что взрыв так и останется в пределах корпуса батареи.
– Га-Гарольд, – голос Оллина дрогнул и споткнулся. – Ты сможешь повторить это на Турнире?
– Что? – спросил Сергей машинально в ответ.
Щиты полигона снесло, щиты двух соседних тоже, вплоть до горизонта – до щитов Академии – все вспыхивало, рвалось и пылало. Что-то звенело в ухе… нет, это зудел магофон. Сергей машинально подал команду ответа.
– ГАРОЛЬД ЧОППЕР!!! – Эльза Ворлок орала, не сдерживаясь. – ВЫ ОБЕЩАЛИ НЕ НАРУШАТЬ!!!
Сергей мысленно хмыкнул, представив, как она называет его «плохим мальчишкой», а он в ответ в прямом эфире предлагает его отшлепать.
– ЧТО ЕЩЕ?? – Эльза явно говорила куда-то в сторону, но при этом продолжала орать.
– Я подавал запрос, – сообщил Оллин по связи между маботами, – но эти бюрократы опять не успели его отработать.
По тону прямо слышно было, как он подмигивает и радуется, что занозил службу контроля. Та не слишком-то ограничивала сборную, в отличие от команд факультетов (правда и соревнования на кубок Академии были менее кровавыми), но Оллин все равно бурчал про запреты и ограничения. Сергей лишь вздохнул, но тут же сообразил, что это возможность.
Возможность слегка форсировать события.
– ПЕЧАТИ?! – продолжала орать Эльза.
– Эльза, я прошу принять мои самые искренние извинения, – печальным тоном произнес Сергей. – Это все моя вина, правда.
– Разрешение подписано ректором Гамильтоном, – ледяным тоном отозвалась Эльза. – Вы ничего не нарушили, глава Гарольд, а вот тот, кто не обработал вовремя запрос…
Потому что Оллин специально составил его так, чтобы обработка запоздала. Поэтому он так торопил с тренировкой, понял Сергей. Детский сад, штаны на лямках. Сыграть на чувстве вины Эльзы? Продолжать настаивать на собственной оплошности? Насколько сильно она хочет его отшлепать?
– Щиты Академии выдержали? – перебил он Эльзу.
– Выдержали, – сердито отозвалась та. – А вот контуры трех полигонов выгорели!
– Я восстановлю их, – заверил ее Сергей. – Полностью за свой счет. Возможно, даже лично зачарую, чтобы в следующий раз щиты выдержали.
Действия не по правилам и Эльза слегка «подвисла».
– Я прошу дать мне возможность загладить свою вину перед вами, Эльза, – произнес он.
– Нет, это я провинилась, – ожидаемо ответила та, – накричала на вас, Гарольд, не разобравшись в ситуации. Подумала о вас плохо, тогда как вы дали слово не нарушать.
Вообще-то не давал, мало ли что придется нарушить, но раз фантазия Ворлок исказила разум, то чего бы и не поддержать?
– Хорошо, я дам вам шанс искупить свою вину, – официальным тоном произнес он.
– Благодарю вас, глава Гарольд, – сухо ответила Эльза.
– Я могу приступать к ремонту?
– Ремонт будет осуществляться официальными представителями Академии. Вы вправе сделать добровольный взнос в помощь Академии, но, подчеркиваю, он сугубо добровольный.
И не считается за взятку, так как никого ни к чему не обязывает. Но целью Сергея здесь, конечно же, была не взятка, и он, прикинув на глаз стоимость, удвоил ее и выслал деньги, благо «Чайка» позволяла и такое. Эльза уже отключилась, но Сергей знал, что она увидит это пожертвование и ее чувство вины усугубится.
После чего она сделает все, чтобы загладить вину.
Надо только обдумать детали, хотя общий ход примерно ясен: незнание и неведение, как способ обхода клятвы. Разовый способ, но если… если пустить в ход зелья? Территория особняка, хм. Явиться самому в другом обличье? Но он еще не освоил магии превращений. Парики и прочие ухищрения без магии?
Нет, надо было сесть в тишине и спокойно все обдумать.
– Обычно мне сразу звонят, но теперь мы сможем прикрываться тобой, Гарольд! – весело воскликнул Оллин. – Не подумай ничего плохого, но эта служба контроля, так и ищут к чему бы придраться, например, к слишком мощным заклинаниям, ха! Теперь можно будет сразиться в полную мощь! Вообще не сдерживаясь! Они наверняка навертят над полигоном щиты, не хуже общего, хо-хо! Недаром ты любимец Матери-Магии!
Да вы заебали с этим любимцем, не сдерживаясь подумал Сергей. Как заклинание, твердят и твердят, твердят и твердят. Верят, что отсвет Матери-Магии упадет на них?
– Ты уверен, что такое стоит повторять на Турнире? – сменил тему Сергей.
Ему сейчас хотелось только одного: закончить быстрее тренировку, вернуться в особняк и направить всю силу разума на обдумывание ситуации с Эльзой. С одной стороны, она должна была понять, что это Гарольд Чоппер предлагает ей искупить вину, а с другой, не должна была знать, что это Гарольд. Дабы не сработали клятвы про отношения. Чужой облик? Можно было легко прикинуться Парри Туком, ибо Сергей им и был. А Эльзу превратить в Изольду?
Нет.
Она знает, кому разрешали въезд в БАМ. Прикинуться Барри?
– Конечно! – хохотнул Оллин. – Ты еще не видел, чем они нас долбить будут!
– Ладно, – выдохнул Сергей. – Не видел, но верю тебе.
Не было сил поддерживать разговор, мысли соскакивали на Эльзу. Сработать вслепую? Нужен посредник, третий, кто примет решение. А если и посредника сработать вслепую? Сложно. Нет, самое главное – обмануть Эльзу… даже не Эльзу, а клятвы на ней. Точно! Эльза может и будет знать, но буква клятв будет соблюдена!
– Увидишь, – мрачным тоном пообещал Оллин. – Это тебе не дружеские потасовки в первенстве Академии.
– Мне показалось, что все достаточно кроваво, – возразил Сергей, успевший посетить один матч.
– Ты же сражался с этим…, – Оллин прищелкнул пальцами, – забыл, с одним из Лагранжей, по праву кровной мести? Так вот, представь себе, что вся вражеская сборная твоя кровники. Злейшие, лютые, которые не будут сдерживаться.
Сергей ужаснулся, но вяло, мысли снова вернулись к Эльзе Ворлок и ее «извинениям».
Кажется, он знал, что надо делать.
