Текст книги "Сводные братья (ЛП)"

ГЛАВА 1

Хадсон

Клуб погружен во тьму. Я стою в тени в черной одежде, опустив глаза. Я не заказываю напитки. Я здесь не затем, чтобы потанцевать. Это не секс-клуб, но именно ради этого я тут нахожусь. Я – лишь палец и голос, и если женщина стоит в самом темном углу балкона, я заставлю её кончить.

Каждую пятницу я пересекаю город только ради этого. Я не ищу собственного удовлетворения, ну, если не считать того, которое я получу позже от своей е собственной руки. Я не знаю, кто эта очередная женщина, или что она из себя представляет. Её запах, формы и звуки, которые она будет издавать во время оргазма, мне откроется лишь это.

Первая встреча всегда заранее подготовлена. В интернете есть темные уголки для людей, подобных мне, и женщин, размещающих объявления для анонимного секса с незнакомцами. Запросы моей сегодняшней дамы скромны. Она будет ждать на балконе клуба «Запретный», смотря вдаль. К ней должен сзади подойти мужчина и встать у нее за спиной, близко, но не касаясь её, и сказать «Каждую ночь, когда я ложусь спать, я умираю», и она ответит «А на следующее утро, когда проснусь, я рождаюсь заново». Цитата Ганди¹ – это кодовая фраза, раздвигающая её ноги. Она просто станет двигаться против пальца незнакомца, не видя его лица. Последнее было идеально для меня. Моя внешность – это проблема, особенно, когда речь идет о женщинах. Откровенно говоря, я хорошо известен в определенных кругах, и это может привести к определенным предположениям.

У моей самой первой подобной женщины были волосы цвета растопленного шоколада и ноги, словно у атлетки. Мое сердце бешено колотилось, когда я приближался к ней, но женщина стояла не шелохнувшись. Мой голос звучал необычайно низко, когда я заговорил. Ответив, она раздвинула ноги шире, и я нерешительно расположился позади неё, для начала обхватив её талию и вдыхая цветочный запах её шампуня. Её бедра качнулись в приглашении, и моя рука медленно заскользила по передней части её брюк, чувствуя шелковистую кожу живота и гладкость её киски, пока мой палец не почувствовал влажную пульсирующую сердцевину её клитора.

«Боже», – вздохнула она, пока я скользил рукой вокруг её тугой горошины, потирая ее медленно, не торопясь, женщина оставалась совершенно неподвижной. Глубокая тишина окружила нас, но это лишь обостряло чувства. Тело незнакомки стало натянутым, словно тетива лука, в то время как я кружил и кружил пальцем по ее клитору, надавливая на него то слабее, то сильнее, пока она не содрогнулась. Когда я почувствовал, что женщина была близка, я ущипнул большим и указательным пальцем ее напряженную горошину, что привело незнакомку к самому краю. Как только она начала кончать, я толкнулся двумя пальцами глубоко в её влагалище, чувствуя пульсацию лона, и мои пальцы были единственным, что мешало девушке упасть. Когда оргазм начал ослабевать, я вытащил ладонь из её трусиков и покинул клуб, поехав домой, чтобы там сунуть руку, ещё пахнущую её киской, в свои штаны. Стоя на коленях на холодном кафельном полу, я кончил так жестко, что это стало для меня каким-то пробуждением.

Быть трахнутой лишь пальцами какого-то незнакомого мужчины, большинство людей приняло бы за довольно прохладные и отчужденные отношения, но в то время для меня было не просто допустить даже подобную близость. Секс всегда являлся для меня необходимой функцией организма, как поглощение еды и воды. Затем всё настолько сильно поменялось, что я не знал, как позволить кому-то пойти со мной дальше. Я не мог больше позволить себе нормальных физических отношений.

Всё, что я должен был делать – претворять чью-то фантазию в реальность. Стоило мне сделать это однажды, как я больше не мог остановиться.

Каждую неделю я возвращался, но всегда это была новая женщина. Я осуществлял их мечты в надежде, что часть их удовольствия вернется ко мне. Я видел их удовольствие, которое не мог найти для себя. Слишком поздно для меня. Слишком рискованно.

Счастье – это нечто неуловимое.

Поэтому сейчас я лишь оживляю чужие фантазии.

ГЛАВА 2

Ривер зашел в чат

Рейвен: Ривер, где ты был? Я скучала по тебе

Ривер: Были кое-какие дела, детка. Но сейчас я здесь. Что ты хотела?

Рейвен: Только это. Просто поговорить. Знать, что ты здесь.

Ривер: Я могу быть здесь… этой ночью.

Рейвен: Почему только сегодня ночью?

Ривер: Скоро многое изменится, птичка.

Рейвен: Но это же не обязательно, правда? Скажи, что нет.

Ривер: Иногда мы не можем это контролировать, как бы нам того не хотелось.

Рейвен: Я скучала по тебе.

Ривер: Я тоже скучал. Но я больше не могу быть рядом.

Рейвен: Я сказала что-то не то?

Ривер: Нет, детка. Это не имеет отношения к нам. Это имеет отношение к моей реальной жизни.

Рейвен: Ты для меня реальный, Ривер. Все эти месяцы, что мы переписывались. Ты когда-нибудь задумывался, на что было бы похоже, встреться мы лично?

Ривер: Всё время. Иногда я думаю, что вижу тебя на улице и хочу позвонить, спросить, действительно ли это ты, но потом решаю, что должно быть сошел с ума.

Рейвен: Не сошел. Ты знаешь так много обо мне, но это кажется ничем, поскольку я не видела твоего лица.

Ривер: Когда я закрываю глаза, то вижу тебя. Лишь воображаемую тебя, но этот образ кажется таким реальным.

Рейвен: Этого недостаточно.

Ривер: Должно быть достаточно.

Рейвен: Нет, недостаточно.

Ривер: Детка, о чем ты говоришь?

Рейвен: Я не знаю. Просто… я не знаю, что сказать тебе, если это наш последний разговор.

Ривер: Как насчет, удачи тебе?

Рейвен: А не пойти бы тебе в...

Ривер: О, об этом я тоже часто думаю.

Рейвен: Я хочу встретиться. Чтобы сказать «прощай». Ты встретишься со мной сегодня вечером?

Ривер: Это сумасшествие, птичка. Даже просто написать тебе «прощай» ужасно тяжело. Сказать же это, когда мы встретимся в реальности…

Рейвен: Не все в нашей жизни мы можем контролировать, Ривер, но это можем. В наших силах решить как попрощаться.

Ривер: Не попрощаться, детка.

Рейвен: Лишь поздороваться.

Ривер: Ты уверена?

Рейвен: Больше, чем в чём-либо

Ривер: Клуб «Запретный». Два часа. Будь в черном и сиди возле бара. Я найду тебя.

Ривер покинул чат

ГЛАВА 3

Хадсон

Я стою снаружи клуба «Запретный». Но сегодня все по-другому. Сегодня мне будет больно, а я пообещал, что никогда не позволю себе испытать этого снова. Но я ничего не могу с собой поделать.

Рейвен хрупкая, но в какой-то степени сильнее, чем я был когда-либо. Она печальна, но в её сердце так много надежды. Она застенчива и осмотрительна, но уверена в себе достаточно, чтобы попросить о встрече лицом к лицу. Мы незнакомы лично, но в какой-то степени ближе, чем любовники.

Когда я заходил в клуб, моё сердце стучало словно бешенное. Буль пульсировала в голове, прямо где-то над левым глазом. Я потираю это место и проклинаю нервозность, которую чувствую. Я Хадсон Кейн. Я бык, а не трясущаяся мышь, но, когда ты открываешь часть своей души кому-то, это делает тебя слабым, и я не люблю это чувство.

Я пробираюсь внутрь клуба, где у меня будет хороший обзор на танцпол и бар. Мне нужно время. Просто немного времени. Мне нужно, чтобы голова перестала пульсировать, чтобы наслаждаться следующими несколькими часами. Это все, что я хочу.

Я думаю над теми образами, которые возникают в моей голове, когда я думаю о Рейвен. Мы на самом деле никогда не говорили о том, как мы выглядим в реальности, но я думаю, что знаю её. Я представляю её с черными короткими волосами в стиле боб², с изящными ногами и руками. Её лицо возникает у меня в голове: темные глаза с густой подводкой. Может быть, это имя, которое она себе взяла в чате, посылает мне такие образы³.

Я прислонился спиной к стене, ожидая девушку, одетую с головы до ног в черное. Музыка пульсирует и гремит, вводя в некое подобие транса, где ты можешь потерять себя, но единственное, что она делала со мной – усиливала пульсацию в голове. Толпа двигалась, как кипящая масса, раздуваясь и распадаясь на цветные сверкающие огни. Жарко. Но недостаточно жарко, чтобы я вспотел.

Спустя двадцать минут, Рейвен все еще нет. Я чувствую тоску глубоко внутри себя. Это так ужасно, что застигает меня врасплох. Я пытаюсь сказать себе, что Рейвен лишь способ скоротать время, но я вру сам себе. Я пытался сказать ей, что это было плохой идеей, ведь так оно и было. Но это не отменяет того факта, что мне нужно её увидеть, даже если и в последний раз. Я хочу взять её за руку и прижать ладонь Рейвен к своей щеке. Я хочу провести большим пальцем по её губам и вдохнуть запах её волос. Я мысленно качаю головой, не понимая, почему эти странные нежные образы крутятся в моей голове, особенно о той девушке, которую я никогда не видел.

О той, кто, похоже, даже не появится.

Может, она испугалась. Я могу это простить. Если она нервничает, как я, я с лёгкостью могу понять, почему кто-то, перенесший так много, не хочет встретиться лицом к лицу с тем, с кем поделился своим бременем.

Если бы она знала, что я удерживаю её на расстоянии, она определенно бы держалась от меня подальше.

Я пробираюсь к бару, в отчаянии желая выпить, чтобы взять что-нибудь для успокоения нервов. Сев за стойку, подзываю бармена, заказывая неразбавленный виски. Я хочу почувствовать огонь внутри. Кто-то садится рядом, и, повернувшись, я вижу девушку в розовом платье, со светлыми волосами, короткими и неровно подстриженными. Она поворачивается ко мне, и её небесно-голубые глаза застают меня врасплох. Может быть, то как обведены её глаза дымчато-коричневой подводкой, делает их настолько неземными. Она не улыбается, просто смотрит на меня, словно хочет что-то сказать.

Она красива, но всё что я могу думать, она не Рейвен.

Я выпиваю свой напиток и смотрю на вход. Может, моя маленькая птичка опаздывает? На дорогах могут быть пробки. Или она попадет сюда другим способом. Группа мужчин заходят в двери. Нет ни одной темноволосой девушки в черном. Вообще нет ни одной девушки в черном.

Как долго я буду ждать её? Может быть, ещё полчаса.

– Ты выглядишь, как будто кого-то ждешь, – сказала сидящая рядом девушка. У неё приятный голос. Мягкий и тихий.

– Я думал, что ждал. Но не похоже, что она появится.

Девушка потягивает напиток, который ей подал бармен. Он выглядит, как лимонад, но я готов поспорить, там есть алкоголь. Люди не приходят в клуб «Запретный», что бы пить газировку.

– Почему ты так думаешь?

Я поживаю плечами. Это может занять всю ночь, чтобы объяснить всю, что связывает Ривера и Рейвен, и даже если бы у меня было время, я не хочу этого делать. Некоторые вещи должны оставаться только между двумя.

– Я знаю тебя, – сказала она, склонив голову набок и внимательно изучая меня.

– Я так не думаю, – я надеюсь, она не станет выяснять подробности. Я на самом деле не хочу разговаривать прямо сейчас.

– Может быть, ты на кого-то похож…

– Может быть, – кивнул я, не улыбаясь. Нужно очень постараться, чтобы заставить меня улыбаться сейчас.

– Малоговорящий мужчина, да? – я раздраженно фыркаю, это последнее, в чем меня можно обвинить. Сложно говорить, когда ты находишься под давлением. Я итак чувствую, что много говорю, особенно учитывая, как для меня не просто выдавить хоть единое слово изо рта.

– Всё в порядке, – она допивает свой напиток и ставит его обратно на стойку. Я думаю, что она должна отстать от меня и найти кого-нибудь более разговорчивого, но она поворачивает свой стул и смотрит на меня. – Когда я была подростком, у меня была такая учительница. Всё были сыты по горло моим дерьмом, плохим поведением, несвоевременным выполнением домашних заданий, необъяснимыми отсутствиями. Но в ней было что-то, заставляющее меня успокаиваться. Ты напоминаешь мне её.

– Отлично. Я похож на счастливого учителя.

– Я не говорила, что она была счастлива.

– Я полагаю, что нет, – я глотнул свой виски и взглянул на неё. Светлые волосы сияют, словно нимб вокруг её лица. Девушка была похоже на более темную версию феи Динь-Динь⁴, с её эффектным макияжем и сумасшедшими черными сапогами, которые я заметил на ней. Высота каблуков составляла примерно 4 дюйма⁵, и кожа закрывала её колени.

– Она мало разговаривала. Я думаю, это было странно для учителя. На уроках она говорила, что нужно делать, затем оставляла нас выполнять задания и спокойно ходила по классу, наблюдая за нами. Мне нравилось, когда она подходила, садилась рядом со мной и смотрела, что я делаю. Она никогда не указывала, что я делаю неправильно или что я могу сделать лучше. Словно, когда она сидела рядом со мной, я становилась лучшей ученицей. Как будто я была способна на большее.

– И я напоминаю тебе её.

– Да.

– И на что ты способна, сидя рядом со мной?

Она внимательно меня изучает, теребя подол платья, прикрывающего её бедра. Я чувствую, что она колеблется, и это заставляет мои волосы на шее подняться в предвкушении.

– Каждую ночь, когда я ложусь спать, я умираю.

Эти слова разрывают мне сердце. Это мои слова. Никто, кому я говорил их раньше, не видел моего лица. Как, черт возьми, эта девушка узнала эту фразу? Как, твою мать, она узнала, кто я? Я вижу обреченность в её глазах, пытаясь понять происходящее. Я делал это с ней раньше? Могла ли она увидеть достаточно, чтобы узнать меня снова? Я не думаю, что встречался с ней, но девушка смогла сменить прическу.

Она пристально смотрит на меня с пустым выражением на лице лица, ожидая. Ожидая слов, которые скажут ей о продолжении. На одну секунду я представляю мой медленно палец, скользящий по нежной внутренней поверхности её бедра, находящий горячий влажный центр. Я воображаю своё лицо, прижатое к её коротким волосам, то, как её аромат наполняет меня. Я представляю звук, который она издаст, когда будет кончать, и мой член оживает между ног. Она медленно моргает, словно моё молчание означает отказ.

Правда в том, что я, твою мать, не знаю, что делать. Это не так работает. Я не обменивался рассказами о детстве с женщинами из чата. И я определенно не позволял им знать, как я выгляжу. И подобная анонимность была не без причины; она заводила женщин, и была удобна для меня. Я практически слышу голос Флинта у себя в голове, говорящий, что мне нужно взять себя в руки. Что я не должен жить той жизнью, которую выбрал для себя. Но это не ощущается, как мой выбор. Это единственный способ получить желаемое.

– Как ты об этом узнала? – мне нужно знать наверняка, чтобы понять, что делать дальше.

Она моргает, но не отвечает.

– Ты знаешь, о чем просишь?

Она кивает, и я вижу, как она сжимает ноги только при одной лишь мысли. Твою мать. Я просто мужчина, но я чувствую себя предателем от того, что завожусь настолько от поведения этой незнакомки, в то время, как жду Рейвен.

Я снова смотрю на входную дверь, глубоко вздыхаю, в надежде увидеть моего темного ангела, пробирающегося сквозь толпу, но там никого нет. Я оглядываюсь вокруг, думая, что, может быть, она смотрит на меня, в то время как я разговариваю с девушкой-феей, но как бы она узнала, что это я?

Меня постигло сильное разочарование. Я обещал, Рейвен и себе, что мы никогда не встретимся лично, но, когда она попросила, я так сильно хотел этого, что не смог ей отказать. Я должен был доверять своим инстинктам. Должен был понимать, что, согласившись, рискую раскрыть всю боль и одиночество, которые я больше не могу выносить.

Девушка, сидящая напротив, кладет свою руку мне на колено и мягко сжимает. В её прикосновении столько нежности, что я чувствую, словно она касается моей груди и мягко обхватывает моё сердце своими изящными пальцами.

– Всё, что тебе нужно – это сказать те слова, – шепчет она. Её глаза горят надеждой, но в то же время такие нежные.

Она как будто знает мои страхи и хочет помочь побороть их. Если я отвечу, я полагаю, я справлюсь с ними на какое-то время.

– Это не так работает, – говорю я, запуская пальцы в волосы, и задаваясь вопросом, что она думает обо мне. Её волнует, как я выгляжу? Ни одна из женщин не хотела видеть моё лицо. Нравится ли ей то, что она видит? На секунду я вспоминаю себя таким, каким был до тех новостей, неуязвимым, уверенным и дерзким. Мужчиной, который мог получить любую женщину, которую бы только не пожелал. Кто бы ей понравился больше? Тот, кем я был раньше, или я сегодняшний. Я даже не знаю, почему переживаю об этом.

– Разве не ты главный? – мягко спрашивает она. – Разве не ты решаешь, как это работает?

– Похоже, сегодня ты главная.

Уголки её губ поднимаются в неохотной улыбке, и она откидывается на свой стул, рассматривая меня, подняв свой милый маленький носик вверх.

– Скажи слова, – мягко повторяет она. – Мне это очень сильно нужно.

В её голосе так много тоски и отчаяния, что мне хочется отдать ей всё, что могу и даже больше. Конечно, это не так работает, но мне хочется послать всё к дьяволу. Кто, черт возьми, поступает по правилам. Не я. Больше не я. Всё меняется.

– Иди на балкон и жди меня. Мы сделаем это, если мы вообще сможем.

Я ожидаю, что она сделает так, как я сказал, немедленно, но она ведет себя иначе. В место этого девушка соскальзывает со стула и встает между моих ног. Я могу почувствовать легкий цветочный аромат, который она, должно быть, использовала перед тем, как выйти из дома. Эта девушка, чье имя я не знаю, мягко обхватывает мою щеку и проводит большим пальцем по моим губам. Я так долго не ощущал подобных прикосновений, что закрываю глаза, и мое горло сжимается от волнения.

– Достаточно, – издаю я рык. – Делай, что тебе говорят, иначе не получишь того, что хочешь.

– Хорошо, – шепчет она и уходит.

Я медленно выдыхаю, пытаясь замедлить бешено стучащее сердце. Спешка – эта единственная причина, по которой я собираюсь всё это сделать. Всплеск адреналина и силы заставляет почувствовать себя живым. Хотя сегодня я чувствую себя по-другому. У меня есть огромное желание уйти. Я могу выскользнуть через заднюю дверь и направится домой без каких-либо последствий из-за того, что оставлю эту девушку разгоряченной и взволнованной на балконе. И дело не в том, что меня связывает с этой девушкой нечто большее, чем простое обещание пойти за ней следом, но я не люблю нарушать свое слово.

Я снова оглядываю бар, высматривая Рейвен, но здесь больше никого нет. Прошло больше часа, и глубоко в своей душе я знаю, что она не придет. Рейвен храбрее и сильнее, чем могла быть девушка в её положении, но на самом деле я не удивлен тем, что она решила не приходить.

Я ещё раз глубоко вздыхаю и допиваю виски, а затем направляюсь к балкону. Там тихо, как обычно, только несколько постоянных клиентов сидят вокруг маленьких столиков, и ещё несколько посетителей смотрят на город. Тяжелый ритм музыки – словно тихий пульс, который отзывается в моем сердце. Я вижу маленькую фею, положившую руки на перила балкона в нужном месте. Ее поза, в которой она стоит, слегка наклонившись вперед, лишь сильнее подчеркивает все выразительные изгибы тела. В другой жизни я бы забрал её к себе домой и сделал с её телом всё, что только возможно. Может быть, я бы пригласил её на свидание, сложись у нас все удачно. Сегодня, всё, что я могу ей предложить – лишь мой палец и обещание короткого взрывного экстаза.

Каждый шаг дается мне с трудом, и я не понимаю почему. Она просто ещё одна женщина, которая ищет удовольствия. Но мне нужно больше сил, чем когда-либо, чтобы подойти к ней ближе. Когда я подхожу, то просто останавливаюсь и жду. Но стоит мне только начать говорить, как мой голос срывается от переполняющих меня эмоций.

– Каждую ночь, когда я ложусь спать, я умираю.

– А на следующее утро, когда проснусь, я рождаюсь заново.

Она кивает, я шагаю вперед, прижимаясь своими бедрами к ее упругим ягодицам. Изгиб её шеи изящен, словно у лебедя, а короткие светлые волосы щекочут мне губы, когда я обвиваю незнакомку рукой. Положив правую ладонь на внешнюю сторону её бедра, я чувствую, как она напрягается, и останавливаюсь. Я должен хотя бы убедиться, что всё хорошо с тем, что мы собираемся сделать.

– Всё хорошо, – шепчет она, потираясь о мой член. Он твёрдый, словно металлический прут, и пульсирует от желания, поддаться которому я пока не могу себе позволить. Её короткое платье сделано из плотной, эластичной ткани, которая легко поднимается, пока рука совершает своё путешествие вверх. Внутренняя сторона её бедра такая мягкая и теплая, и я чувствую знакомое возбуждение от понимания того, насколько близок к тому, чтобы дотронуться до ее самых интимных мест. Мне интересно, сколько подобных мужчин было до меня, но я не буду трахать её. Сегодня она просто даст мне доступ к своему телу. Сегодня она доверяет только мне. Сегодня я дам ей то, что она хочет.

Может быть, я осуществлю её фантазии.

Ноги девушки дрожат, пока моя рука движется вверх, её дыхание ускоряется в то время, как спина прижимается в моей груди. Внутри меня поднимается настолько сильное желание защитить её, что я снова останавливаюсь. Я не знаю, что, твою мать, со мной не так. Эта девушка – незнакомка, готовая использовать меня для своего удовольствия, так почему я чувствую острую нужду крепко обнять её и сказать, что всё будет хорошо?

Она кладет свою руку на мою, как будто чувствует ту борьбу, что происходит во мне и хочет помочь. Она сжимает мою руку, переплетая свои пальцы с моими. Я ожидаю почувствовать ткань её трусиков, но сразу касаюсь обнаженной кожи.

Она отпускает мою руку, когда я скольжу пальцем между её ног, раздвигая её половые губы и находя клитор. Вздох, который она издает, когда я слегка нажимаю на тугой комок, отдается прямо в члене. Мои бедра живут собственной жизнью, потираясь о её задницу, остро нуждаясь в более тесном контакте. Я медленно кружу пальцем, чувствуя, как клитор набухает от моих прикосновений. Девушка задыхается и вращает бедрами, стремясь к собственному удовольствию с такой свирепой жестокостью, которую я не ожидал от нее. Как только её ноги соединяются вместе, сжимая мою руку, я останавливаюсь, зная, что она уже на грани. Мой разум бешено работает, не осознавая моих действий. У меня нет привычки отказывать в удовольствии. Если женщина может кончить за несколько секунд лишь потому, что я касаюсь её, это означает, что со мной всё в порядке, но по какой-то причине, я не хочу этого сейчас.

Я постукиваю по её клитору, и ноги девушки ослабевают, руки хватаются за перила, чтобы поддержать ее.

Я обычно молчу, пока доставляю удовольствие, но сегодня мне хочется говорить.

– Тебе нравится это?

– Черт, да, – вздыхает она, когда я захватываю и сжимаю её клитор между большим и указательным пальцами.

– Ты хочешь, чтобы я заставил тебя кончить?

– Да, сделай это.

Я опускаю свой палец ниже и нахожу её вход, скользкий и готовый. Мой член подрагивает, зная, как хорошо это будет чувствоваться: скользить внутри этого жаркого и влажного лона. Я больше не могу себя удержать, толкаясь пальцем внутрь, и то, как сильно ее мышцы меня обхватывают, заставляет задыхаться. Я хочу наполнить её всеми пальцами, растянуть её маленькую киску, чтобы она стала достаточно готовой, чтобы принять мой большой член. Я проталкиваю уже два пальца, и девушка встает на носочки своих сапог, её ноги напряжены. Я вставляю еще один, и она стонет, опускаясь, чтобы принять меня глубже. И только когда я добавляю четвертый, она кончает, её киска так сильно обхватывает мои пальцы, что это болью неутоленного желания отдается в моем члене. Моя ладонь мокрая от её соков, как и моё запястье. Я думаю, что заставил её течь, подобное происходит не впервые, но это первый раз, когда я хочу вылизать себя дочиста. Незнакомка дрожит напротив моего тела.

Затем она делает то, что я совсем не ожидаю. Девушка разворачивается и целует меня прямо в губы, и абсолютно всё меняется.

ГЛАВА 4

Рейвен: Почему ты это делаешь?

Ривер: Что?

Рейвен: Анонимный перепих. Что ты надеешься от этого получить?

Ривер: Почему всё, что мы совершаем в нашей жизни, должно быть только ради нас самих?

Рейвен: Значит, ты добровольный поставщик оргазмов?

Ривер: В твоих устах это звучит так нелепо и смешно.

Рейвен: Не смешно, я просто пытаюсь тебя понять.

Ривер: Зачем? Почему это тебя заботит?

Рейвен: Я полагаю, потому что мне нравится раскладывать людей по полочкам. Узнавать, что они из себя представляют. Почему они делают то, что они делают.

Ривер: И что ты думаешь?

Рейвен: Я думаю, ты хочешь помогать людям.

Ривер: Я не настолько хороший.

Рейвен: Да нет, Ривер. Я полагаю, что именно ты такой.

ГЛАВА 5

Мисси

Имя мне дал семилетний мальчик, когда нашел в мусорном контейнере в один из самых жарких дней в году. Дежурная медсестра после осмотра, когда я, наконец, оказалась в больнице, написала в своих записях, что он не хотел выпускать меня из рук. Только заверения доктора Форрестера, что обо мне позаботятся, заставили его разжать пальцы, но мальчик оставался в той же комнате во время осмотра педиатра. Я была завернута в клетчатое одеяло вместе с плацентой и пуповиной, которые никто не позаботился отрезать. Когда их убрали, а я оказалась помыта и одета, мальчик снова схватил меня на руки, как будто я была игрушкой, которую он считал своей.

Когда медсестры засмеялись, он проигнорировал их, забрал меня в одеяльце и сел на стул в углу комнаты. Я знала это, поскольку у одной сестры была полароидная камера, и она сделала снимок этой необычной сцены. Я до сих пор храню те немногие вещи, что остались на память из моего раннего детства. На фотографии, маленький мальчик не смотрит в камеру, он смотрит на меня. Иногда, когда я смотрю на фото, я почти чувствую невинность его любви.

Недостаточно, чтобы заставить меня плакать, но это картина сильно бьет по мне.

Когда ты растешь без любви со стороны родителей, когда ты переезжаешь с места на место, потерянный и без каких-либо корней, то очень сложно смотреть на кого-то таким образом.

Мне кажется, что я всю свою жизнь провела в поисках, но невозможно понять, что именно необходимо искать, если у тебя никогда не было ощущения, будто тебе чего-то не хватает. Я знаю, что каждый раз делаю дерьмовый выбор, но рядом никого не было, чтобы предупредить, прежде чем я зайду слишком далеко. Сегодня, когда я стою на балконе с видом на городские огни, в то время как пальцы мужчины находятся внутри меня, я чувствую пустоту в душе, хотя в какой-то степени ощущаю более живой, чем за все последние годы.

Я думаю, именно это и заставляет меня поцеловать его. Я полагаю, что он сейчас уйдет, поэтому обхватываю его шею своей рукой в то время, как проскальзываю языком ему в рот. У него вкус виски и греха. Запретный, как и название клуба, в котором мы стоим. Это становится сюрпризом, когда он целует меня в ответ, удерживая одной рукой за плечо, пока другая всё ещё зажата между моих ног.

Я знаю, что люди могут видеть, что мы творим, но мне глубоко наплевать. Никто из этих людей на балконе никогда не будет иметь значения в моей жизни.

Он целует меня так, словно от этого зависит его жизнь, и хотя это безрассудный и порочный поцелуй, есть в нем что-то такое, что ощущается бесконечно правильным. Я чувствую себя вялой и медлительной, свободной и слабой. Я хочу, чтобы он схватил меня, как пещерный человек, и забрал к себе в берлогу. Я знаю, что отдам всё, что у меня есть, хочет он того или нет.

Его хватка такая сильная, что мне больно, но это заставляет чувствовать всё более остро и реально. Мне нравится, как его ногти впиваются в мою кожу, также, как и скольжение его языка по моему. На его лице щетина, и мне интересно, действительно ли он собирался в такой спешке, что забыл побриться. Я снова обхватываю его щеки, и он стонет мне в рот, как будто такое легкое прикосновение, это небольшое выражение ласки, повлияло на него. Я задаюсь вопросом, что произошло с этим мужчиной в прошлом, что привело его к этой странной жизни. Что заставляет его искать сексуальную связь, от которой он не получает удовлетворения, как мужчина?

Он вытаскивает свои пальцы из меня и грубо толкает обратно к перилам балкона, сжимая моё лицо в своих огромных ладонях. Его губы не торопясь скользят по моим, впитывая мой вкус, затем он углубляет поцелуй, словно хочет выпить меня до конца. Моё сердце бешено стучит. Это то, на что я надеялась, хотя и знала, что рискую, приближаясь к этому человеку так близко.