Текст книги "Излечи меня (ЛП)"

Автор книги: Саманта Тоул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Да, письмо дерьмовое. Потому что я ни черта не могу написать.

И в этом причина, почему компакт-диск лежит внутри этого конверта.

Я отношусь к тому типу парней, кто записывает диск с одной песней, чтобы рассказать девушке о своих чувствах.

Я уже давно свыкся с мыслью, что потерял свои яйца. Понял, когда не смог встать с кровати целых три дня после того, как Мия покинула меня.

Поэтому сейчас я, лишенный чувства собственного достоинства, надеюсь, что эта песня расскажет ей все, из-за чего я влюбился в нее. Худший вариант: она подумает, что я старомодный, и высмеет меня, и я никогда больше от нее ничего не услышу. Но единственное, что я знаю точно: когда бы она ни услышала эту песню, она будет думать обо мне, потому что у меня теперь много песен, которые я не могу слушать, не думая о ней. В первый раз я услышал ее, поющую в моей машине песню Тейлор Свифт, которую я ненавидел. Сейчас слушаю ее все время. Как и песню Will.i.am, которая играла в тот раз, когда я ее впервые поцеловал.

Папа был прав, когда сказал, что музыка возвращает воспоминания.

Песня, может, и не возвратит, но расскажет, где я сейчас и, надеюсь, вернет ее домой. Надежда – все, что у меня осталось.

Я глубоко вздыхаю и опускаю конверт в почтовый ящик.

Глава 26

Мия

Два с половиной месяца спустя…

– Ты все еще не открыла?

Я оглядываюсь через плечо и вижу, что Дэнни стоит в дверном проеме. Она такая же пациентка в клинике, как и я. Только у нее анорексия. Она приехала лечиться уже во второй раз. Раньше лечилась не здесь, а в другой клинике, где ей стало лучше. Но недавно все снова обострилось. С ней я встретилась в свой первый день здесь. Она отличный друг, который понимает все, через что я прошла.

У меня никогда не было подруги, той, кто понимает меня так, как понимает Дэнни.

Я рассказала ей все. Слова Джордана преследовали меня, когда он сказал, что я должна открыться человеку, который попытается подобраться ко мне, поэтому я решила попытать счастья с Дэнни, и я рада, что это сделала.

Она так мне помогла. Мы помогли друг другу.

После того, что произошло в госпитале – после нападения Форбса – доктор ПаКард воодушевила меня на то, чтобы выдвинуть против него обвинения, что я и сделала. Очень помогло то, что у меня была Дэнни, которая держала меня за руку.

Замечательно, что мне не пришлось идти в суд, ведь я была в клинике.

Фобрс не получил срока в тюрьме. Я не переживаю на этот счет, потому что я никогда не думала, что он его получит. Ему дали двенадцать месяцев условного наказания, и ему нужно ходить на классы по управлению гневом.

Я также получила судебное предписание, и это нехорошо. Если Форбс захотел бы меня достать, он бы достал. Но, если честно, не думаю, что он захочет. Я думаю, с нами покончено.

– Нет, я еще не открыла, – вздыхаю я.

Она подходит ко мне и садится на кровать.

– Ты провела слишком много времени, смотря на эту вещь, и я удивлена, что ты не прожгла ее взглядом. Почему бы тебе не избавиться от окружающей нас тайны и не открыть ее – любопытство убивает меня.

Дэнни все знает о Джордане. О моем отношении к нему. Вы могли подумать, что мои чувства исчезли, но это не так.

Сейчас, когда я почти поправилась, я не желаю пить отраву в виде таблеток.

Я так скучаю по нему.

Мои дрожащие пальцы гладят упаковку того, что, по моему мнению, должно быть диском.

Почему он послал мне диск?

Она подходит ко мне, ее тонкие пальчики дотрагиваются до моей руки.

– Открой. Там внутри, возможно, есть видео с ним, где он рассказывает, как отчаянно он хочет с тобой встретиться, – она в драматическом жесте кладет руки на сердце.

Дэнни – романтичная натура. Даже если она обожглась в прошлом, она все еще верит в любовь.

– Не знаю, – я качаю головой. – Что бы там ни было, это он послал два месяца назад. Очень многое могло измениться, и я уверена, его желания поутихли.

Она качает головой.

– Ни за что. Любовь не может запросто исчезнуть, особенно не эта эпическая любовь, которая между вами двумя.

Я подняла бровь.

– Ты поняла, что мы испытываем друг другу эпическую любовь, из того, что я тебе рассказала?

Она придирчиво смотрит на меня.

– По тому, что он сказал тебе в госпитале, что он любит тебя… парням не просто даются эти слова, Мия. Не таким, как он. Эпическая у вас любовь, говорю я тебе.

С тяжелым сердцем я смотрю вниз на мягкий конверт, что в моих руках.

– Что тебе терять? Твое лечение почти закончено. Осталась неделя. Что бы здесь ни было, оно может определить твою дальнейшую судьбу, когда ты отсюда уедешь.

Кивая и проглатывая свой страх, я скольжу пальцами под уголок конверта и раскрываю его. Я слышу, как Дэнни задерживает дыхание.

Сердце бьется со скоростью миля в секунду.

Я достаю бумагу, сложенную пополам, и упаковку с диком внутри. На диске написано черной ручкой: «Мие».

Я оглядываюсь на Дэнни.

– Прочти, – воодушевляет она.

Мои трясущиеся руки открывают письмо.

Мия,

я четыре долбаных дня пытался написать тебе письмо… сказать тебе, что я чувствую и как дико скучаю. Но все, что я бы ни написал, звучит недостаточно хорошо. Все, что я знаю, это то, что, будучи вдалеке от тебя, мне… трудно дышать. Вот как я по тебе скучаю.

Поэтому я шлю тебе эту песню. Она говорит обо всем, что я хочу тебе сказать и не могу выразить словами. И если ты уже не так уверена насчет меня… нас, после того, как прочтешь это, знай – ты знаешь, где я.

Я всегда буду тебя ждать.

Джордан.

Я вытираю слезы с лица.

– Боже, ты меня убиваешь! Что там написано? – Дэнни выглядит так, словно она вот-вот взорвется, поэтому я протягиваю ей письмо.

Я смотрю, она читает письмо. Дойдя до конца, она смотрит на меня. Слезы блестят в ее глазах.

– Невероятно… это было… – Она прижимает руку к сердцу. – Ты должна послушать песню, – она тычет в меня пальцем.

– У меня нет проигрывателя. Только айпод, – говорю я.

Ее глаза сканируют мою комнату.

– Телевизор! – восклицает она. – В нем есть встроенный DVD плеер, ты можешь послушать через него.

Я воодушевляюсь и поднимаюсь на ноги, беря диск с собой. Включаю телевизор и жду, когда он заработает. Все мое тело дрожит от напряжения.

– Ты гений! – говорю я Дэнни, когда она подходит и встает возле меня.

– Это подарок, – пожимает она плечами.

Я достаю диск из упаковки и вставляю в проигрыватель.

Ожидание, когда он заработает, похоже на вечность.

Начинает играть песня, которую прислал мне Джордан. Нежные звуки гитары с песней The Scripts “Man Who Can’t Be Moved» заполняют комнату.

Мое сердце яростно стучит, глаза закрыты, я сосредоточена на словах. Я впитываю их. Слушаю то, что Джордан пытался сказать мне.

«Я всегда буду тебя ждать».

Он ждет меня.

Дэнни берет меня за руку. Я смотрю на нее.

– Не заставляй его ждать бесконечно. Иди к нему. Сейчас.

Глава 27

Джордан

С момента ее ухода прошло три месяца. Два с половиной – с тех пор, как я послал письмо и песню. И три месяца я ничего не слышал. Песня не сработала. Слишком глупо было подумать, что такая наивная песня сработает.

Я прождал несколько недель, надеясь получить от нее ответ, но когда понял, что она не вернется… я словно с цепи сорвался.

Судя по всему, я прохожу через все стадии. Сначала была депрессия. Теперь – гнев. Именно поэтому я выхожу из себя и крушу все подряд.

Развлекся с классной цыпочкой. Да, не самое лучшее решение.

Все закончилось тем, что когда она залезла ко мне в трусы и начала ублажать меня, я остановил ее, потому что перепих с этой девочкой ничего бы не изменил – наутро я бы чувствовал себя так же. Возможно, еще отвратнее.

Мия не возвращается. Я скучаю по ней. В моей груди все еще зияет рана, которую может заполнить только Мия.

Но трах с какой-то цыпочкой делу не поможет. Он не исцелит меня. Поэтому, убрав ее руку, я извинился и ушел прочь.

После этого все, что видел мой член – это мою руку.

Я думаю о Мие. Не только во время мастурбации, конечно. Она никуда из моих мыслей не уходит и, конечно же, я думаю о ней, когда устраиваю свидание со своей рукой.

Надеюсь, что в будущем я не буду так много о ней думать. Обязательно не буду, но сейчас невозможно не думать о ней.

Поэтому я стараюсь себя чем-то занять. Делаю больше туров для Уэйда. В первый раз, когда я вернулся в каньон Ла Плата после того, как был там с Мией, мне было трудно. Но я прошел через это, и сейчас мне с каждым разом все легче и легче, когда я езжу туда.

Отель все еще достаточно тих, но мы медленно продвигаемся. Я делаю вебсайт для отеля, регистрируюсь на сайтах для туристов и туристических агенств, вписываю туда наше название. Моя задача заключается в том, чтобы у отеля было больше посетителей, чем прошлым летом.

Ко мне подходит Дозер и зарывается лицом в мои ноги.

– Привет, приятель, что случилось? – говорю я, отрываясь от компьютера, чтобы посмотреть на него.

Он недавно поправился и снова стал прежним.

Но он все еще скучает по Мие. Временами я думаю, что он – единственный, кто понимает меня.

Дозер слегка подталкивает мою ногу головой и поднимает лапу вверх, ударяя меня ею.

– Что? Ты голоден? – я подхожу к столу и беру одно из печений, что я ел.

Даю ему, он берет и ложится на пол, чтобы съесть печенье.

Я потираю уставшие глаза и смотрю на таблицу, над которой работаю. Аккаунтинг. Как весело.

Я знаю, что плохо, когда вечер пятницы я, погруженный в цифры, провожу на пару с собакой, пока папа на свидании.

Мне нужно заиметь гребаную личную жизнь.

Телефон отеля снова звенит.

– «Золотой дуб», – говорю я, облокачиваясь на стул.

– Ты дома в ночь пятницы? Грустно-то как.

– Спасибо, Бэт. Ты правда знаешь, как вернуть уверенность парню.

Она смеется.

– Уверенность – это то, чего тебе никогда не придется занимать, Джордан.

– Ладно, не важно. Тем не менее, ты признаешь, что мне плохо, но это недостаточный повод для тебя, чтобы меня навестить.

– Эм, не забывай, что я работаю.

– Да-да, понятно. Твоя мама не дает тебе денег, чтобы ты могла пообедать, поэтому ты должна стать проституткой и работать без выходных. Похоже, вот тебе и фильм на жизненную тему готов.

– Ха. Остроумная ты задница. Я позвонила, потому что подумала, что могу послать к тебе еще одну туристку. Хотя я могу передумать и послать ее куда-нибудь еще…

– Ладно. Беру свои слова назад. Только с условием: надеюсь, эта туристка не похожа на ту, которую ты послала в последний раз ко мне. Она мне сердце разбила, – я пытаюсь выставить все в ироничном свете, но, похоже, не получается.

Она затихает.

– Нет, эта другая. Уверена. И она не так хорошо выглядит. Ты бы за ней не приударил.

Я усмехаюсь.

– Ладушки. Ты меня успокоила. Она похожа на девушку, которая поселится в комнату с видом на сосновый лес? Это наша самая дешевая комната.

– Нет, она определенно заселится в комнату с видом на озеро. Может, она не так хорошо выглядит, но у нее хороший вкус.

Я проглатываю комок в горле. Никто там не останавливался, кроме Мии. Я просто не мог никого поселить туда. Глупо, знаю.

– Ладно. Круто. Она на подходе? Приготовлю комнату.

– Приедет через несколько минут.

– Спасибо, Бэт. Я серьезно.

– Знаю. И поблагодаришь меня позже.

Я вешаю трубку и встаю со стула. Беру ключи от Озерной комнаты и иду по холлу к комнате, где включаю свет и избегаю смотреть на то, что могло бы мне напомнить о времени, которое я провел здесь с Мией. Потом я включаю печку, чтобы комната немного прогрелась для нового гостя, снимаю старое постельное белье и вешаю свежие полотенца в ванной.

Затем выключаю свет, закрываю дверь и направляюсь обратно в офис.

Двадцать минут спустя я слышу, как паркуется машина. Дозер поднимается на ноги, держа ушки на макушке, нюхает воздух и пулей выбегает из офиса. Похоже, он учуял что-то, что ему нравится.

Я следую за ним, чтобы вместе успеть вернуться в офис до того, как он испугает нашего нового гостя. Но я опоздал, и дверь открывается под звон колокольчиков. Я поднимаю взгляд, и мое сердце останавливается.

Оно действительно, черт возьми, останавливается.

– Мия.

Не уверен, произнес ли я ее имя или выдохнул сквозь мои больные легкие.

– Привет, – говорит она. Ее голос нежный, милый… и наполненный болью.

Я чувствую неожиданный прилив гнева.

Ничего не слышал от нее в течение трех гребаных месяцев, а она, не предупредив, появляется здесь. Я мечтал, чтобы это случилось, три месяца, и я, черт побери, выведен из себя.

Я поворачиваюсь и иду за стойку ресепшена.

Мне нужен барьер между нами, чтобы остановить меня, если я захочу сделать что-то глупое. Например, встать на колени и умолять ее вернуться ко мне.

Она останавливается у двери, глаза неуверенно смотрят на меня. Мия выглядит такой хрупкой и маленькой. Это заставляет меня хотеть пойти к ней и… обнять ее.

Я сжимаю в руках столешницу, чтобы успокоиться.

Дозер около нее, тычет головой в ногу, ожидая ее внимания.

– Привет, приятель, – она отводит взгляд, когда опускается, чтобы погладить собаку.

– Посмотри на свою лапку, она зажила.

Конечно, ведь прошло ТРИ ГРЕБАНЫХ МЕСЯЦА!

Она обвивает рукой его шею и прижимает Дозера к себе.

– Скучала по тебе, – шепчет она ему.

Она скучала по нему! А что, черт, насчет меня?

Я потираю лицо рукой, выдыхая мои чувства.

– Почему ты здесь, Мия?

Она смотрит на меня, медленно поднимаясь. Унылый взгляд на ее лице для меня словно нож в груди.

Ее руки трясутся. Она обхватывает ими себя.

– Я прочла твое письмо, и песня… я прослушала песню. Честно говоря, я слушала ее на пути сюда, – тихо добавляет она.

Я складываю руки на груди.

– Ты имеешь в виду письмо, которое я послал два с половиной месяца назад?

Она кусает губу.

– Я боялась, что там будет что-то, из-за чего я вернусь сюда. Тогда я бы не смогла вернуться в клинику. Мне нужен был способ преодолеть эмоции и закончить мое лечение. Конечно, я хотела прочитать письмо раньше. Но если бы я это сделала и прослушала песню.., то я сорвалась бы с места и приехала сюда.

– Почему?

Она подходит ближе

– Потому что… я надеялась, что ты будешь ждать.

Напрягаются не только руки, но и весь я. Каждая мышца в моем теле.

– Почему?

Она закрывает глаза.

– Чтобы я могла сказать тебе одну вещь, которую не сказала в госпитале.

Я выжидающе смотрю на нее.

– Что я люблю тебя… я люблю тебя, Джордан.

Она любит меня?

Не могу говорить. Или думать. Или двигаться.

Может, вы знаете, что, когда хотите что-то услышать от конкретного и самого важного человека в твоей жизни, то, когда он это делает, тебя это так пугает, что некоторое время ты не можешь двигаться.

Ага, и я в таком состоянии.

Тишина между нами наполнена болью, смущением и желанием.

Затем я снова обретаю голос.

– Так ты пришла сюда, чтобы сказать, что любишь меня?

Я смотрю, как она вытирает слезу своей рукой. Она кивает, кусает и теребит нижнюю губу.

– Да. Мне нужно было, чтобы ты знал это. И еще… узнать, есть ли у тебя комната… для меня?

А, так вот оно что. Я должен был, черт, спросить.

– Так это ты та туристка… поэтому сначала пошла к Бэт? – Не знаю почему, но этот факт выводит меня из себя.

Она отводит взгляд.

– Я боялась, поэтому пошла к ней. Я думала, что ты мог изменить свое решение. Что твои чувства могли измениться за этот срок… может, появился кто-то другой, – ее глаза снова смотрят на меня. – Похоже, я запаниковала, поэтому я пошла в ресторан в надежде, что там будет Бэт, и я смогу ее спросить.

– И что она тебе сказала?

Она нервно пробегает руками вниз по одежде.

– Что ты… не двигался дальше.

– Ага. Ну, Бэт ошибалась. Я прошел через это. Практически во всех аспектах. Уж извини, но здесь остаться ты не сможешь.

Я не имел это в виду. Но мне больно, и я не могу думать трезво. Да, я придурок.

– Ох. Понятно. Извини… – по ее щеке сбегает вниз слеза. Она вытирает ее пальцем. – Я не должна была приходить, – затем она уходит, закрывая дверь.

Дозер рычит на меня, смотрит, словно говорит: «Ты гребаный идиот». Затем начинает скрести лапкой, ударяя головой о дверь, пытаясь попасть к нашей девочке.

– Я знаю, что я гребаный идиот! – Я хватаю себя за волосы, поскольку злюсь на самого себя. – Дерьмо! Гребанное дерьмо! – рукой бью об стол. Затем, больше не мешкая, я выскакиваю из отеля, бросаясь за девушкой.

– Мия! Подожди!

Она останавливается у машины, отвернувшись от меня, но это меня не останавливает. Я подбегаю к ней, обхожу ее и становлюсь перед ней, беря ее заплаканное лицо ладонями.

Так больно оттого, что я – причина этих слез.

– Извини. Я не хотел этого говорить… я был зол, вот уже как три дерьмовых месяца зол. Но я не хочу, чтобы ты уходила… черт! Мия! Я просто… хочу тебя.

Ее глаза смотрят на меня с удивлением.

– Ты хочешь меня.

– Я всегда буду хотеть тебя.

А затем я ее целую. В моем поцелуе – три месяца боли, обиды, нужды и желания.

– Я люблю тебя, – выдыхает она в мой рот.

И это заставляет меня целовать ее с еще большей силой. Мои чувства к ней разрушают меня.

Она стоит на носочках, руки обвивают меня за шею, лицо лежит на моем плече. Я сильнее ее сжимаю. Боюсь отпустить. Снова.

– Это означает, что у тебя есть комната для меня? – шепчет она.

Я отклоняю голову, чтобы посмотреть в ее глаза.

– Думаю, у меня есть для тебя место.

– На сколько?

Я пожимаю плечами.

– Как для тебя звучит «навсегда»?

Она кладет руки на мое лицо, на лице широкая, но напряженная улыбка.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть реальностью, – шепчет она.

– О, это реальная реальность, малыш, – я сжимаю ее за попку, поднимаю девушку, которая обвивает мою талию ногами так, как я люблю. Потом разворачиваюсь и иду вместе с ней в отель.

– Я готов заставить тебя поверить, что это реальность, ведь мы говорим о нас, а не о ком-нибудь еще, – поднимаю я бровь.

Ее смех омывает меня. Ее поцелуи успокаивают.

И я чувствую счастье, которого не ощущал уже целую вечность.

Эпилог

Мия

– Так что произошло с нашим планом пойти пообедать? – говорю я, выводя рисунки на обнаженной груди Джордана.

– Ты. Я всего лишь вышел из ванной, чистый после душа, и собирался переодеться, а затем увидел, как ты стоишь у кровати в новом сексуальном белье, невероятно горячая. И, конечно, я возбудился… из-за тебя. В белье... Затем мы, малыш, основательно позанимались любовью, и сейчас я в полном блаженстве, обнимаюсь с моей девочкой. После такого двигаться – точно не вариант.

Смеясь, я поднимаю голову и подставляю ему свои губы. Он захватывает их в изумительном поцелуе, из-за которого по моим ступням ползут мурашки.

– Видишь. Поэтому-то двигаться не вариант, ведь я собираюсь проделывать это с тобой снова и снова до конца ночи.

Джордан скользит пальцем по моей шее, играя с кулончиком, который принадлежал Анне. Джордан дал мне его несколько месяцев назад.

После моего возвращения мы с Джорданом провели много времени, вновь знакомясь друг с другом. Затем провели еще больше времени, обсуждая наши проблемы.

Смотря на него, я уже не вижу предательства матери, как раньше.

Хотя факт есть факт. Она оставила меня и растила его.

Джордан рассказал мне про ее жизнь с Оливером, и, хотя мне лучше не стало, но я начала ее понимать.

У меня заняло много время осознать свои чувства к моей матери, но я прошла большую часть этого пути. Боль к прошлому никогда не уйдет, мне просто нужно принять ее. И будущее… все обещания… вот что держит меня в стороне от темноты.

Джордан – мое будущее. Мое обещание. Мой свет.

Он делает меня нормальной. Защищает меня.

Когда мне трудно дышать, он дает необходимый мне воздух.

Иногда мне трудно. Иногда, когда в мыслях темно, все, чего я хочу, – это спрятаться, есть и извергать из себя пищу. В такие дни со мной Джордан.

Я всегда буду лечиться от булимии.

Но сейчас те дни, когда я чувствовала нехватку контроля и необходимость причинить боль телу, оставлены позади. Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз так себя чувствовала.

Я все еще хожу на приемы к терапевту. Когда я выписалась из центра, доктор направил меня к терапевту в Дуранго – доктору Петерсону. Она действительно отличный врач и помогает мне работать над болезнью.

Мне все еще есть куда стремиться, когда я думаю о прожитой жизни вместе с Оливером и Форбсом, а также о душевных травмах, что она оставила во мне, но я справлялюсь.

И у меня еще есть Дэнни. Мы регулярно общаемся по телефону, и она несколько месяцев назад меня навещала. Осталась на неделю, и это было удивительно. Было, правда, здорово провести время с ней, поскольку я по ней очень скучала. Джордан организовал нам тур на джипах к каньону. К нам присоединились Бэт и Тони. День был, и правда, хорош.

Бэт все еще встречается с Тони. Судя по ее словам, у них настолько серьезно, что они обсуждали переезд.

Я так счастлива за нее. Бэт удивительная, мы с ней очень сблизились. Просто чудесно иметь подругу, особенно такую, как Бэт, – веселую и прикольную.

Мы с ней делаем то, что делают друзья, те вещи, которые мне нельзя было делать раньше. Даже сейчас для меня это звучит как строчка из романа. Не уверена, что когда-нибудь почувствую, что имею право на все это.

У меня никогда не будет полной свободы.

Думаю, причина того, что Джордан отдал мне мамин кулон, в том, что я приняла жизнь. Он уверен, что из-за кулона я не вернусь назад в прошлое. Он прочувствовал и понял мое состояние и оказался прав. Не могу сказать, что было легко увидеть хранившийся у Джима кулон Аннабэль.

Он был спрятан в документах Джима, вместе с кипой фотографий, на которых запечатлена я в детском возрасте. Даже несмотря на т, что мне было больно их видеть, они принесли мне чувство умиротворенности, потому что теперь я знаю – она всегда думала обо мне.

Сделаю ли я когда-нибудь то, что сделала она? Нет.

Судить легче, когда ты перестаешь чувствовать боль. И я слишком хорошо знаю, каково это – быть с контролирующим все мужчиной, который, к тому же, любит применять силу в отношении тех, кто слабее…

Я знаю, каково жить с Оливером.

Джордан позаботился о том, чтобы я никогда больше туда не возвращалась. Я переехала в отель к Джорданом, Джиму и, конечно, Дозеру.

Возможно, все произошло слишком быстро, но я очень долго была несчастной. Джордан – то счастье, в которое я вцепилась двумя руками.

Я вложила некоторую сумму из денег Оливера в отель.

Джим и Джордан протестовали, причем Джордан сильнее. Сначала у меня не было аргументов, но ведь это мамин отель, а сейчас и мой дом.

Я так хочу, чтобы он процветал.

Мне стоило пару раз его соблазнить, и я получила добро. Джордану было трудно мне отказать. С отелем все на удивление отлично. Джордан понял, как делается бизнес. Ему в этом помогли сайт и ссылки. Также он заключил деловую сделку с Уэйдом, так что мы теперь предлагаем туристам тур на джипах. Люди могут остановиться у нас и начать поездку прямо отсюда. На часть данных мною денег Джордан построил гараж.

Это все помогло. Я так горда за него.

И за себя.

Я ушла из Гарварда, но не оставила медицину. Я просто пошла в другом направлении – подала документы в ветеринарную школу, занятия в которой начинаются в этом семестре. Надеюсь, Дозер позволит мне практиковаться и улучшать свои навыки на нем. Уверена, что позволит. Он так нежен со мной, и это бесит Джордана.

Но до начала занятий еще далеко, потому что сейчас летние каникулы. Сегодня прошел ровно год с того дня, как мы встретились с Джорданом.

Мы должны были пойти на обед, но этот вариант у нас не получился. Но у меня есть еще подарок, который мне жуть как не терпится ему вручить.

Я начинаю выбираться из кровати, Джордан ловит меня за руку.

– Куда ты, малыш?

– Я думала, раз уж мы не идем на обед.., может, ты хочешь получить свой подарок?

Его глаза засветились.

– Ну, если ты собираешься вручить мне подарок, то, думаю, будет честно, если я отдам тебе твой.

Сердце в груди делает сальто. Он купил мне подарок!

Нет, я не думала, что он ничего мне не подарит. Просто никогда не получала подарка, в котором боль не играет никакой роли.

Я иду к шкафу, достаю конверт с подарком внутри. Думаю, ему понравится… надеюсь. Не уверена.

Джордан сидит на кровати, я усаживаюсь к нему. Мы смотрим друг на друга. Я держу свой подарок за спиной.

– Кто первый? – спрашивает он, выглядя взволнованным, словно маленький ребенок на его дне рождения.

Я тоже взволнованна и даже дрожу из-за этого.

– Мы можем открыть вместе. Или ты первый. Или я, – быстро говорю я.

Он поднимает бровь.

– Что? Я просто в предвкушении!

– Не вместе, – говорит он, – Потому что я хочу посмотреть на тебя, когда ты откроешь мой.

– Ладно. Ты первый.

– Уверена?

– Уверена.

Мои дрожащие от волнения руки держат конверт, чтобы отдать ему. Его озадаченный взгляд встречает мой. Затем он забирает конверт и открывает его. Держа его в руке, он достает оттуда бумаги.

Я наблюдаю за тем, как он их читает, как по мере чтения расширяются глаза, когда ему удается вникнуть в детали. Затем он смотрит на меня. В глазах написаны благоговение и любовь. От этих эмоций сжимается мое сердце.

– Ты, правда, это сделала?

Я киваю.

– Не самостоятельно, агент помог мне… это слишком?

Его глаза смотрят на бумаги, а потом опять переключаются на меня. Они блестят, и я чувствую, как мои собственные наполняются слезами.

– Нет… это просто… удивительно, черт. Малыш… я не могу поверить, что ты это сделала.

Я кусаю губу.

– Когда я думала, что тебе подарю, то вспомнила, как звучал твой голос, когда ты сказал, что никогда больше не будешь путешествовать. Вспомнила грусть в твоем голосе. Я хотела, чтобы ее не было. Знаю, насколько ты любишь путешествовать. Видеть мир. Поэтому я подумала, что мы закончим путешествие, которое ты начал с друзьями и не закончил.

Мой подарок Джордану – та поездка, а точнее, ее окончание, которую он так и не закончил из-за болезни Анны. Я купила тур на три недели, поэтому мы уезжаем через неделю, сначала в Индию, затем в Непал, Гонконг, Шанхай, а закончим поездку в Японии.

Это подарок и для меня, потому что я никогда не путешествовала раньше. И с кем лучше потерять девственность путешествий, как не с Джорданом?

На его лице появляется ухмылка.

– Похоже, у нас одинаковые идеи с подарками.

– Что ты имеешь в виду?

Он достает конверт, такой же, как у меня.

– Открой, – улыбается он, протягивая его мне.

Я разрываю конверт и достаю содержимое.

Невероятно!

– Поездка в Париж на Рождество! – кричу я, а затем прикрываю ладошкой рот.

Он смеется.

– Я знал, что ты никогда не уезжала из страны и никогда не была в Европе, поэтому я подумал, что мы можем совершить путешествие на Рождество. Похоже, в этом году мы собираемся покрыть серьезное количество воздушных миль, – усмехается он.

Я бросаюсь на него с долгим поцелуем. Он опускается нас на кровать, держа меня в руках, и переворачивается так, чтобы я была под ним.

Его руки гладят внутреннюю часть моих бедер, накрывают мои шрамы, обнимают меня.

– Люблю тебя, малыш.

– Я тоже люблю тебя.

Я приехала сюда из Колорадо в поисках матери и в попытке убежать от прошлого. И в попытке найти себя в этой жизни.

Может, мне не удалось найти маму, как я хотела, но я нашла нечто намного большее.

То, чего никогда раньше не имела и не мечтала иметь, – реальную семью.

Джордана, Джима, Бэт и Дозера.

Но самое лучшее в этом – любовь.

Не любовь, приправленная страхом. Не та, за которую надо заплатить. А реальная, честная перед Богом любовь в самой чистейшей ее форме.

Любовь семьи. Друзей. Любовь без ограничений.

И что самое лучшее…

Это любовь к Джордану.

Он дал мне то, что никогда никому не давал прежде.

Свое сердце и доверие.

И я отдала ему то же самое в ответ.

Конец