Текст книги "Насекомые и волшебники, или Фотосессия (СИ)"
Автор книги: Салма Кальк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
6.3 Откровения
Всё ещё среда первой недели
* * *
После совещания Элоиза еще некоторое время решала текущие вопросы с отцом Варфоломеем и Бернаром Дюраном. А потом из кабинета кардинала появился Себастьен.
– Госпожа де Шатийон, я правильно помню, что оставался какой-то вопрос, который нам с вами нужно было обсудить?
– Совершенно верно, монсеньор. Уже вечером? – Элоиза взглянула на него серьёзно и абсолютно бестрепетно.
– Нет, через час, – кивнул он так же серьёзно. – Или хотя бы минут через сорок. Нужно же объяснить людям, что за ад тут будет твориться в ближайшие десять дней! – такой срок был назначен для проведения проверки. – Но даже и не думайте отказываться или переносить, мы непременно поговорим! Мне не обязательно лично контролировать подготовку к обороне и наблюдать за созданием линии укреплений – я задам направление работы, а потом посмотрю на результат, – мрачно усмехнулся он.
– Достаточно ли кипящего масла заготовили? – усмехнулась она в ответ.
– Да, примерно так, – согласился он.
Кивнул Варфоломею, открыл ей дверь и пропустил в коридор.
Элоиза пришла к себе в отдел и попросила брата Франциска пригласить всех сотрудников к ней в кабинет. Они собрались мгновенно, всем было интересно, что происходит.
Элоиза кратко пересказала суть совещания и не стала при этом бороться с кислым выражением лица и скептическим тоном. Затем распорядилась подготовить все итоговые отчеты, которые могли бы заинтересовать проверяющих, сложить в отдельную папку (или в несколько папок), выделить в шкафу с документами полку и если кто-нибудь заявится-таки по их души, то к этой полке и послать. Также подготовить электронные версии документов. В рабочую сеть не пускать, о текущих проектах не говорить. Если возникнут вопросы – отправлять к ней, она ответит. И точка. Вот еще надумали – ходить и внепланово проверять!
Впрочем, она предполагала, что служба безопасности тоже не в восторге от происходящего и что там проверяющих могут ожидать разные милые сюрпризы. И, может быть, шалости.
Марни появился именно через сорок минут. Элоиза пригласила его пройти в кабинет, распорядилась о кофе с закусками и пирожными, после чего вернулась к себе и прикрыла дверь.
– Скажите же, вы узнали что-нибудь про… это? – она слышала, как он просил собирать информацию.
– Да, накопали довольно много информации, но пока ничего особенного. Впрочем, я склоняюсь к мысли, что данное высокопреосвященство – любитель половить рыбку в мутной воде. У него нет искусствоведческого образования, впрочем, никакого другого светского нет тоже. Вероятно, он будет полагаться на тех самых помощников, которых нам пока не показали. Покажут – разберёмся, что с ними делать. И я позвонил кое-кому наверх и спросил – что это, собственно. Что характерно, там были не в курсе. Заинтересовались.
У руководства службы безопасности кардинала д’Эпиналя были отличные отношения и полное взаимопонимание со всеми подразделениями службы безопасности Ватикана. Поэтому звонок был совсем не лишним.
К тому моменту как раз прислали поднос с кухни.
– Садитесь, монсеньор, наливайте кофе. Я сейчас гляну одним глазом в почту и присоединюсь, – Элоиза проверила почту, не обнаружила ничего, что бы требовало немедленного ответа, и тоже села к кофейному столику.
– Вы уже способны есть? – улыбнулся он.
– Да. Вполне, – она взяла тарталетку с салатом, затем вторую.
И кофе, много кофе. Сон, конечно, разогнали, после таких-то заявлений! Но нельзя сказать, что всё отлично, и что голова соображает быстро и хорошо.
– Тогда рассказывайте. О чем вы не стали говорить вчера? Ваш вопрос не утратил актуальности на фоне происходящих катаклизмов?
– Право, я даже не знаю, – она действительно не знала.
– Он касался чего-то ситуативного или системного?
– Определенно системного.
– Ух ты, интересно. Тогда так: лично для вас что изменилось за сегодняшнее утро?
– В общем-то, пока ничего.
– И это значит, что?
– Вероятно, вопрос не утратил актуальности.
– Отлично, сердце моё. Слушаю.
– Монсеньор, займите мои мозги.
– В смысле? – он даже чашку на стол поставил.
– Может быть, вы сейчас разгадываете какую-нибудь загадку? Не связанную с происходящим, у вас ведь такие бывают? Или вам нужно что-то выяснить, по работе или просто так? Я хочу… – она на мгновение зажмурилась и проморгалась, – потренировать свои способности.
Вот она это и сказала.
И кому, если не ему?
Он посмотрел на неё с интересом.
– А ваши способности можно тренировать?
– Да. Я серьёзно занималась, пока училась в школе, а потом… перестала. И вспомнила, только когда начала работать с вами. Сейчас же мне кажется, что нужно наверстывать упущенное время. И где-нибудь вокруг вас время от времени возникают возможности для такого рода дел. Кроме того, вам доводилось сталкиваться с этой стороной меня… и она не вызвала у вас отвращения. Поэтому мне показалось… что я могу о чем-то таком вас попросить. Вы, конечно, приглашаете меня поработать время от времени… и еще иногда стихийно что-то происходит… но мне кажется, что этого недостаточно.
– Неожиданно, – он взял её за руку. – Элоиза, у меня в ответ тоже возникает множество вопросов. То есть, они возникали уже не раз и не два за то время, что я вас знаю, но раз уж вы сами заговорили об этом…Что именно вы можете?
– Что я могу? Не так уж и много, по меркам нашей семьи. И практически всё это вы так или иначе видели.
– Ничего себе – «не так уж и много!» Для меня и это в голове с трудом укладывается, – однако, он продолжал держать её за руку.
– Я надеюсь, что попробуете уложить. Представьте, что к вам пришла устраиваться такая вот сотрудница.
– Ага, я представил, как читаю в резюме – «вижу призраков, умею общаться»! – его глаза так и заискрились весельем.
– Вероятно, нормальному человеку это и должно быть смешно, – она выдернула свою руку и опустила взгляд в чашку.
– Элоиза, если моё веселье неуместно, я мгновенно стану серьёзным, – он и впрямь смотрел на неё очень серьёзно… и вместе с этим тепло. – Вы давно уже убедили меня, что любые ваши слова заслуживают внимания и серьёзного отношения. Я не хотел вас обидеть, правда.
– Я понимаю, – кивнула она. – Я сама ещё не решила, как правильно относиться к этой части меня. В разные моменты моей жизни я, знаете ли, относилась очень по-разному.
– Нет, не знаю. Вообще не представляю, как это – родиться феей. Но если вы мне что-нибудь расскажете – буду знать, – он снова взял её ладонь в свои. – Я и вправду представил, что у меня на столе лежит такое распечатанное резюме – фея, уровень такой-то, подготовка такая-то, специализация, степень. И, по условиям задачи, я не ставлю эти сведения под сомнение, а принимаю, как данность. Ну как в игре смотришь на персонажа, если мне будет позволено привести такой пример.
Она подняла глаза и криво усмехнулась.
– Знаете, когда я сдавала выпускные экзамены в школе, одним из испытаний было – записать все, что я умею и могу, и в каком объеме. А потом на практике показать, как я это делаю. И высший балл мог получиться только в том случае, если выпускница очень адекватно представляет себе свои силы.
– Вы же его получили, свой высший балл?
– Не совсем, на самом деле. Девяносто два из ста возможных. Потому, что записала не всё из того, что потом сделала. Если бы оказалось наоборот – то есть, я заявила бы больше, чем смогла подтвердить – балл был бы намного меньше.
– А вы не указали потому, что не знали, или не были уверены?
– Не знала. А в финале экзамена случайно выдала реальное предсказание. Вроде того, как вам тогда, помните? Когда еще нашу сеть взломали, и вы искали, откуда что взялось.
– Ещё бы не помнить, вы тогда очень точно всё рассказали!
– Увы, эта функция у меня абсолютно хаотична. Поэтому рассчитывать на неё не стоит.
– Хорошо, Элоиза, я обещаю придумать, чем занять ваши мозги, как вы изволите говорить. Не могу сказать, что готов сообразить и предложить вам что-то вот уже сейчас, потому что, простите, спать нужно больше, но, может быть, завтра?
– Как сможете, монсеньор, – улыбнулась Элоиза.
Кажется, всё прошло не так страшно, как ей казалось сначала.
– Мне кажется, что нам нужно ещё покататься. Даже если мы и не задержимся снова до рассвета.
– Вы считаете, что скорость благотворно влияет на мои мозги? – подняла она бровь.
– Я знаю, что скорость замечательно влияет на вас в целом, Элоиза, – подмигнул он ей. – С вас слетает всяческая шелуха, обусловленная статусом, репутацией и воспитанием, и вы становитесь самой собой.
– Вот так, значит, – усмехнулась она.
Наверное, добавила бы еще что-нибудь, но вдруг открылась дверь, и брат Франциск произнес таким тоном, что недовольство в нем мог различить только очень хорошо его знающий человек… или кто-нибудь, кого Себастьен называет феей.
– Госпожа де Шатийон, с вами желает побеседовать господин Джильи. Говорит – немедленно.
– А кто такой господин Джильи? – холодно поинтересовалась Элоиза. – Не припоминаю, чтобы мне такого представляли, извините.
– Личный помощник кардинала Сторчио.
Элоиза и Себастьен переглянулись, он отпустил её руку, она поставила на стол чашку.
В кабинет уверенным шагом зашёл мужчина в возрасте под пятьдесят, тощий, лысый, но зато с длинными, тонкими, аккуратно уложенными усами. Элоиза никогда в жизни не видела таких усов, разве что на старинных фотографиях и портретах. Его костюм был хорошо сшит, но как будто ему велик. Он оглядел Элоизу и Себастьена, а также кофейный столик.
– Госпожа де Шатийон, меня зовут Джервазио Джильи. В рамках моих полномочий мне необходимо переговорить с вами до обеда.
– В таком случае, не стану мешать, – Марни легко поднялся, подошел к двери и из-за спины нежданного гостя подмигнул Элоизе.
Элоиза села за рабочий стол и кивнула на кресло для посетителей.
– Прошу вас.
Телефон заурчал и выдал сообщение. Она медленно взяла его, включила и прочитала:
«Договорим потом, сердце моё. На нашей стороне наглость, сила, скорость и дружественная фея! Мне кажется, жизнь сама предлагает вам объект для исследований, так что вперёд!:)»
А ведь и в самом деле…
6.4 Стихийное бедствие
Всё ещё среда первой недели
* * *
Господин Джильи уселся в предложенное кресло и принялся разглядывать кабинет. Элоиза даже порадовалась, что у неё нет привычки держать в кабинете на всеобщем обозрении какие-то личные вещи. Ну да, на рабочем столе компьютера красуется фото замка в Шатийоне, а на рабочем столе ноутбука – и вовсе банальное туристическое селфи, сделанное при помощи палки в Кракове, на фоне местных замковых стен. Правда, селфи-то парой и в обнимку, но ноутбук закрыт, и она его рабочий стол вообще никому не показывает. Безделушек на столе она не держит, цветов не разводит, чем сильно отличается от всех своих родственниц. И что у неё тут смотреть? Разве только картину на стене – отличный архангел Рафаил, и его появлению в кабинете предшествовала отдельная история, которую знал её отдел и знал отец Варфоломей, но не знал никто другой, даже Себастьен.
Господин Джильи осмотрел кабинет и переключился на неё, ей показалось, что у него даже кончики усов шевелятся. Элоиза дала ему пять секунд, потом глянула так, что тот моментально отвел взгляд. И, кстати, успела зацепить край мысли о том, что возможно она, Элоиза, на самом деле интереснее, чем хочет показать, и надо бы с ней встретиться в неформальной обстановке.
Ага, сейчас, три раза. Как говорит Линни, переобуюсь и пойду. Встречаться.
– Господин Джильи, я вас слушаю.
– Я должен ознакомиться с документацией вашего отдела. По поручению кардинала Сторчио, естественно.
– Пожалуйста. В кабинете моих сотрудников для вас подготовлен пакет документов, также там есть свободный стол. Вы можете там разместиться и сделать все, что должны.
– Отлично. Могу я также получить электронные копии всего, что вы мне предоставите?
– Безусловно. Полагаю, их тоже уже подготовили.
– Также я должен получить представление о вашей текущей работе и её организации.
– Исключено, – на лице Элоизы было написано полнейшее спокойствие.
– Как так? – он не ожидал.
– Обычным образом. Согласно инструкции по информационной безопасности. Вы должны обосновать запрос главе службы безопасности и его высокопреосвященству д’Эпиналю, и только в случае согласия их обоих у вас появится такая возможность.
– Но я же должен вас проверить? – он нахмурился.
– Проверяйте, кто ж вам не даёт? В тех объемах, которые предполагаются возможными к проверке и доступны для неё.
– Хорошо, я понял. Я займусь необходимым мне разрешением. А пока расскажите, пожалуйста, о ваших сотрудниках.
– А что именно вы хотите о них знать? Вся необходимая информация – в службе управления персоналом, у госпожи Ларги. Все приняты на работу абсолютно обычным образом.
– Но вы можете их как-то охарактеризовать?
– Да, конечно, но поясните сначала – для чего вам эта информация? Поверьте, плановые проверки происходят у нас в положенные сроки, и я отлично знаю, что и как должно проверяться.
– Хорошо, я поговорю непосредственно с ними.
– Если вы будете отвлекать моих людей от работы, я отправлю их в отпуск до окончания проверки. Всех. Их технику опечатает служба безопасности, кабинет тоже. Мы поставим вам стул в углу приёмной… если брат Франциск найдет для него место. А если не найдет – то в коридоре. Там и будете работать, – она сверкнула глазами, подавляя рвущиеся с его губ возражения.
– Понял, – это было единственное, что он смог сказать.
Элоиза посмотрела на него пристально, считала гору возмущения и некоторое количество протеста, потом дала ему выдохнуть.
– Господин Джильи, я понимаю, что ваше мероприятие – это неизбежность, и не протестую. Пока. Если я увижу в вашем поведении что-либо, что расходится с вашими полномочиями – я немедленно начну протестовать. Доступно?
– Да, госпожа де Шатийон. Скажите, а у вас в обычае пить кофе с мужчинами во время рабочего дня?
– Это значит, что вам кофе во время работы не предлагать? Отлично, я запомнила.
– Госпожа де Шатийон, вы всегда так неласковы с проверяющими?
– Я всегда нормально работаю с кем угодно, уверяю вас. Пока мне неочевидны ваши полномочия. Если они таковы, как вы говорите – вы уже можете пойти и начать знакомство с документами. Если же нет – обоснуйте, пожалуйста, тогда будем разговаривать дальше, – сощуриться, связать его взглядом и попробовать проникнуть в мысли.
Да-да, прямо сейчас. Что ему нужно? Ах, он сам не знает, что? Надеется найти? Вперед. Документы аналитического отдела всегда в идеальном порядке.
Элоиза прикрыла глаза на секунду, а потом ещё раз зыркнула на него посуровее и с металлом в голосе сказала:
– Я вас более не задерживаю, господин Джильи. Извините, но мне нужно работать, – и подтолкнуть его к выходу, пока он еще чего-нибудь не придумал.
* * *
В обед все со всеми обменивались новостями. Проверяющие навестили Бернара Дюрана и искусствоведческий отдел, ввергли там всё в хаос и воцарились посреди этого хаоса. В службу безопасности назначенный им проверяющий явился по, слухам, позже всех… и канул куда-то в недра здания, и далее долгое время его никто не видел, а сотрудники означенной службы только загадочно улыбались.
Владения Анны пока ни от кого не пострадали, она сочувствовала жертвам и посмеивалась. А в обед подсела к Элоизе, сидевшей в одиночестве, и, подмигивая и делая страшные глаза, положила перед ней свой планшет.
– Мир катится к черту, но это ведь не повод прекращать жить, так? Смотри, что мне Лодовико прислал. Он сказал, что уговорил тебя сниматься, это правда?
– Правда-то правда, но до того ли нам сейчас? И мне, и им всем, и до тебя доберутся, вот увидишь. Пока вроде ничего непоправимого не произошло, но неприятно, когда по твоим владениям разгуливают всякие непонятные и суют везде свои длинные носы, не находишь?
– Да всё так, но они ведь не вечны? Поэтому смотри и вдохновляйся, – Анна открыла папку с фотографиями и пододвинула к Элоизе.
Элоиза взглянула… и рассмеялась. Да, что-то в такой эстетике, безусловно, есть. Другое дело, что она на себя ничего подобного не примеряла даже в безумные годы юности.
– Это реальные люди? Или? – обернулась она к Анне.
– Отчасти какие-то его знакомые из байкерской компании, отчасти – какие-то фотосессии на ту же тему. Скажи, у тебя есть в хозяйстве кожаная куртка?
– Нет, – покачала головой Элоиза.
– Зато, полагаю, хватает кружевного белья. И чулок. Может быть, у тебя есть какие-нибудь старые джинсы, которые не жалко порвать?
Элоиза снова рассмеялась.
– Знаешь, я как раз вчера порвала одни, и утром думала, что только выбросить осталось, там огромная дыра на колене!
Анна удивленно на неё вытаращилась.
– Ты? Порвала джинсы? Каким образом?
– А, ерунда. Так получилось.
– Ну а всё-таки? – Анна оглядела её от макушки до пяток с таким выражением лица, что было понятно – по доброй воле не отцепится.
– Лезли через забор в чужой дом, чтобы забраться там повыше и посмотреть рассвет, – Элоиза снова улыбнулась воспоминанию.
– Ну, я даже не спрашиваю, с кем. Вы прекрасны, оба. Не понимаю, чего ты воротишь нос от девушек с этих фоток – ты от них недалеко ушла! Скажи, а вы с ним только по заборам лазите?
– Нет, еще на машине катаемся – кто быстрее, – изрекла Элоиза с некоторой язвительностью.
Анна ей подруга, конечно, но не знает всех подробностей – и ладно.
– Ну вы и… ладно, к делу. Обувь бы тебе еще подобрать какую-нибудь в стиле, понимаешь?
– Понимаю, но у меня такой не водится. Могу надеть старые джазовки, они тоже с дырой, подойдут? – ехидно спросила Элоиза.
– Я подкину Лодовико идею поснимать тебя в твоём балетном классе, но сейчас речь не об этом. Ладно, подумаем. Волосы завьем и уложим, глаза накрасим…
– Ты, что ли, будешь укладывать и красить?
– Нет, твои специалисты.
– Хорошо, хоть так!
– Ты мне не доверяешь?
– Доверяю, но ты меня слушать не станешь, и сделаешь, как захочешь, а они – как я им скажу, видишь разницу? – усмехнулась Элоиза.
– Еще бы, – хмыкнула в ответ Анна. – Ладно, разберемся. Фотки я тебе перекину, любуйся и проникайся.
– Кстати, а ты не знаешь случайно, где именно он хочет это снимать?
– Где-то посреди города, точно не знаю, он собирался с кем-то о чем-то договориться, – пожала плечами Анна.
И тут её позвал один из заместителей – по её душу тоже пришёл кто-то проверяющий.
* * *
В итоге вся вторая половина дня превратилась в сплошную суету. Выдворенный было, господин Джильи вернулся через час после обеда, занял указанный ему стол в кабинете сотрудников аналитического отдела и погрузился в выданные ему отчеты.
Внешне ситуация во дворце мало изменилась, разве что все стали в целом мрачнее, зато «под крылом» кипела жизнь. Под тегом «проверка без цензуры» все те, кто уже столкнулся с командой кардинала Сторчио, писали разные разности, не слишком стесняясь в выражениях. Телефоны и камеры ловили разные удивительные выражения лиц проверяющих, из картинок тут же рисовали демотиваторы и выкладывали в ленту. Ближе к вечеру шустрые подчинённые Маурицио Росси создали группу, куда собрали всё накопившееся к тому моменту народное творчество.
В начале седьмого Элоиза как раз просматривала появившиеся за последний час новости этой самой группы и отмечала лайками наиболее ядовитые, ибо они очень соответствовали её собственному настроению. Господин Джильи оказался очень несамостоятельным проверяльщиком – ему ежеминутно нужно было пояснять что-то о данных из отчетов. Сначала он последовательно доставал Донато Ренци, Иво ди Мори и Хуана Переса. Элоиза полагала, что они какое-то время всё же отвечали на его вопросы, но потом кто-то сломался и переадресовал вопрос брату Франциску.
Далее господин Джильи каждые десять минут стучался в приемную и задавал разные вопросы брату Франциску. Брат Франциск был по природе своей вежлив и терпелив, поэтому он отвечал на вопросы спокойно и подробно. Однако или господин Джильи был полностью некомпетентен, или являлся откровенной бестолочью, потому что желал очень подробных разъяснений абсолютно про всё.
В четверть седьмого Элоиза вышла в приёмную и сообщила, что рабочий день давно окончен и всем следует разойтись. Да-да, включая вас, господин Джильи. Как, вы что-то не успели? Вы можете взять с собой электронную версию отчетов и почитать на сон грядущий. А если у вас возникнут вопросы – запишите их и задайте завтра утром. Доступно? Отлично.
Сотрудники, включая брата Франциска, радостно отправились восвояси. Господин Джильи отправился туда же, но его пришлось подтолкнуть, потому что сам он уходить не хотел. Оставшись одна, Элоиза выдохнула, открыла ту самую группу и написала там на стену мерзкого содержания четверостишие о людях бестолковых, некомпетентных, неорганизованных и не умеющих связно выразить свои мысли, но, тем не менее, берущихся что-то у кого-то проверять. После чего количество злости уменьшилось, и можно было запереть кабинет и пойти к себе.
Звонок Карло Каэтани поймал её на выходе. Всех пострадавших приглашали в «сигму», на неформальное совещание, совмещенное с ужином. Через час.
