Текст книги "Её телохранитель (ЛП)"

Автор книги: Сабрина Пейдж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17
Александра

Я ухожу, не оглядываясь, хотя знаю, что Макс, вероятно, следует за мной. Я направляюсь прямо в свою комнату, моё сердце бешено колотится, дыхание всё ещё прерывистое – не из-за того, что только что произошло, а из-за того, что случилось ранее в туннеле.

Я не думала, что он осмелится сделать то, что случилось в коридоре, и он действительно пересечёт черту между королевской семьёй и телохранителями. Этот человек играет по правилам. Это написано у него на лице, военная выправка, которая явно вбита в него в течение многих лет, начиная с того, как он стоит, выпрямив спину, и заканчивая тем, как он беспрекословно подчиняется моему отцу.

Макс следует правилам и верит в порядок.

Я нарушаю правила.

За исключением этого раза. На сей раз, он нарушает границы и отбрасывает правила в сторону.

То, как он смотрел на меня, как прикасался, заставляло мою кожу пылать. То, как он рассказывал мне о том, что хочет со мной сделать, не похоже ни на что другое. Мальчишки, с которыми я спала (потому что в сравнении с ним они всего лишь мальчишки, а не мужчины), так со мной не разговаривают. Они относятся ко мне с опаской, потому что я хоть и Принцесса Ходячая Катастрофа, я всё равно принцесса.

Макс не ходит вокруг меня на цыпочках. Не знаю, пугает это меня или возбуждает.

Завернув за угол, я оказываюсь в совершенно пустом коридоре, в частном крыле дворца. Коридор в мою спальню прямо по курсу.

Шаги Макса раздаются позади меня, и он ловит меня, обхватывая своей рукой моё запястье точно так же, как поймал меня ранее. Это вызывает во мне тот же трепет, что и раньше. Толкнув ближайшую дверь, он затаскивает меня в библиотеку. Сейчас здесь никого нет, так как все гости на вечеринке.

– Я сказал тебе остановиться.

– Ты не имеешь права мне указывать, что делать, – вызывающе говорю я ему. – Когда ты это усвоишь?

– Ты чертовски горячая и холодная, – говорит он, раздражённо качая головой.

– Я совершенно умеренная.

Макс тихо смеётся.

– Это самая большая ложь, которую я когда-либо слышал.

– И что ты планируешь делать? – спрашиваю его. – Держать меня пленницей в библиотеке? – я веду себя дерзко, только чтобы вывести его из себя, но перспектива быть пленницей Макса внезапно кажется восхитительной.

Так не должно быть. Это должна быть ужасающая перспектива. Это должно вызывать у меня отвращение.

Но происходит совершено противоположное.

Это делает меня мокрой.

Глаза Макса вспыхивают.

– Ты этого хочешь, принцесса? – голос его низкий и хриплый, как и в коридоре.

На самом деле, он выглядит так, будто прямо сейчас хочет сорвать с меня одежду и бросить меня на стопки книг.

Я хочу, чтобы он сорвал с меня одежду и трахнул прямо на книгах. Я хочу, чтобы он поднял меня, перекинул через плечо, отнёс в спальню, привязал к кровати и не отпускал.

Это желание должно быть написано у меня на лице, потому что выражение лица Макса меняется.

– Это то, чего ты хочешь, не так ли?

– Понятия не имею, о чём ты говоришь.

– Нет? – уточняет он.

– Конечно, нет. Не будь смешным.

Я остро осознаю, что нахожусь в таком положении, в каком и должна пребывать, чтобы Макс просунул руки мне между ног и оттрахал прямо здесь, у всех на виду, кто бы ни вошёл, будь он проклят.

На помолвке моего отца.

– Потому что я мог бы взять тебя прямо сейчас, принцесса, – произносит телохранитель, и я не уверена, предупреждение это или обещание того, что может случится. – Я мог бы отвести тебя в твою комнату, привязать к кровати и заставить кончить сто раз своими пальцами, ртом и членом.

Его губы снова рядом с моим ухом, а грязное нашёптывание посылает покалывание через моё тело, которое устремляется прямо к моей сердцевине. Возможно ли, чтобы кто-то довёл вас до оргазма только своими словами? Потому что мне кажется, я близка к тому, чтобы кончить прямо сейчас.

Сжав бёдра, я приказываю себе сосредоточиться.

– Привязать меня к кровати? – спрашиваю у него дрожащим голосом. Я хочу задать вопрос так, словно это самое нелепое предложение, которое я когда-либо слышала, потому что оно таким и является. Или должно быть. За исключением того, что когда слова срываются с моих губ, это больше смахивает на то, что я прошу сделать его именно это.

Макс рычит.

– Не искушай меня, милая.

– Я иду в свою комнату, – говорю ему, но слова звучат как скулёж, когда я произношу их.

Я не нытик. Я не приставучая, девушка, которая не может думать ни о чём, кроме члена какого-то парня. Я сильная и независимая и мне никто не нужен.

Никогда.

Я напоминаю себе об этом прямо сейчас, потому что мои ноги дрожат, кровь стучит в ушах, и я не могу думать ни о чём, кроме того, каков этот мужчина на вкус.

– Я иду в свою комнату, – твёрдо повторяю я, больше для себя, чем для него.

– Я не могу позволить тебе сделать это, принцесса, – предупреждает Макс. – Ты же знаешь, это угроза безопасности.

– Нет никакой угрозы.

– Ты не сказала, почему уверена, что это не угроза.

Меня переполняет раздражение. Я бешусь из-за того, что Макс настаивает на ответе. Этот человек явно слишком привык к военной жизни; он думает, что может спросить меня о чём угодно и что я обязана ответить ему. Альби – мой брат, и я не собираюсь предавать его и Белль, рассказывая телохранителю о том, что видела. Вернее, то, о чём подозреваю. Уже достаточно плохо то, что Финн растрепал о «бомбе» всем подряд.

– Перестань спрашивать меня об одном и том же, когда я не собираюсь отвечать тебе.

– Тогда ты остаёшься со мной.

Я смеюсь.

– Я иду в свою комнату. Так что, если ты не собираешься приковать меня к себе наручниками, тогда предлагаю убраться с моего пути.

Макс долго смотрит на меня пристальным взглядом, от которого у меня мурашки бегут по спине. Думаю, он решает, что со мной делать, и я не уверена, стоит ли мне этого бояться. Потом лезет в задний карман своих брюк.

– Прекрасно.

– Прекрасно, что?

– Прекрасно. Ты будешь прикована ко мне, пока не будет устранена угроза безопасности.

Я бросаю взгляд на наручники, свисающие с его пальцев, и нервно смеюсь. Я отчаянно пытаюсь не обращать внимания на жар между ног при виде того, как телохранитель смотрит на меня, держа наручники.

– Ты же не серьёзно.

– Рискни.

Я протягиваю руки запястьями вверх. В эту игру могут играть двое. В моих планах перехитрить Макса и разоблачить его блеф.

– Наденьте на меня наручники, сэр.

Он рычит. Мужчина действительно рычит вслух.

– Не искушай меня.

Ясно, что он уже далеко за пределами искушения. Он твёрд, как скала, его брюки от смокинга натянуты из-за огромной эрекции. Мысль о том, чтобы снова коснуться его члена, заставляет меня дрожать.

– Это «сэр» тебя так напрягает? – спрашиваю я, стараясь говорить обычным тоном. Да, совершенно небрежным, это я – совсем не смущённая моим сексуальным телохранителем и его твёрдым членом. – Или это какой-то авторитетный фетиш? Наряд школьницы сделал это с тобой ранее, а теперь «сэр»?

Макс расстёгивает наручники.

– Я пристегну твою задницу к себе, – снова угрожает он. – Я тебя предупреждаю.

Я играю с огнём и знаю об этом, но не могу остановиться. Я не хочу останавливаться.

Повернувшись, я выпячиваю бёдра, и пышная юбка, надетая на мне, взлетает в воздух. Я знаю, что Макс может всё видеть под юбкой, когда я так делаю. Затем кладу руки на поясницу.

– О, нет, не надевайте на меня наручники, сэр.

Может, я и играю с огнём, но не думаю, что телохранитель это сделает.

Надеть наручники на Кронпринцессу Протровии, посреди библиотеки, куда любой может войти?

Он не посмеет.

Вот почему я подпрыгиваю, когда холодная, твёрдая сталь обхватывает мои запястья и плотно защёлкивается. Макс стоит у меня за спиной, его голос раздаётся рядом с моим ухом, а тёплое дыхание обдувает мою шею.

– Я тебя предупреждал.

Я резко вздыхаю от его близости. Моё сердце бешено колотится при мысли о том, что я полностью под его контролем.

Я никогда не была под чьим-либо контролем, не так, никогда вообще. Я всегда всё контролирую, никогда не подчиняюсь, никогда не показываю слабость.

– Что ты со мной сделаешь? – интересуюсь я, мой голос мелодичный.

– Я не уверен, принцесса, – шепчет мужчина. Его рука тянется к середине наручников, показывая, что он держит меня там, где хочет. Или там, где я хочу быть? – Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой?

Он не ждёт моего ответа. Макс проводит пальцами по моей спине, останавливаясь на талии, и я задерживаю дыхание. Ожидание вызывает трепет. Тот факт, что он не дал мне возможности провернуть ни одну из моих обычных игр, абсолютно возбуждает.

– Скажи только слово, принцесса, и я отпущу тебя.

У меня кружится голова, я опьянена похотью, когда Макс приподнимает все слои юбки, прохладный воздух сталкивается с влагой между моих бёдер. Затем его твёрдость прижимается к моей заднице, и я задыхаюсь.

– Какое слово? – спрашиваю я.

– Моё имя, для начала, – рычит он. – Ты можешь произнести его.

Прикусив губу, качаю головой.

– Я так не думаю.

– Ты упрямая, – тихо говорит Макс. – За это тебя бы следовало отшлёпать.

– Ты не сделаешь этого, – выдыхаю я, с застрявшим в горле воздухом. Никто никогда раньше не делал этого со мной. Отшлёпать принцессу? Это невероятно. – Ты не посмеешь.

Макс дёргает за середину наручников, металл впивается в мои запястья, но это только усиливает моё возбуждение. Всё моё тело в напряжении, ожидая, дальнейших действий телохранителя. Желает, чтобы он что-то сделал. Я практически задыхаюсь.

– Знаешь, сколько раз я об этом думал? – спрашивает Макс.

Инстинктивно, я наклоняюсь вперёд, покачиваясь на каблуках, и выпячиваю задницу, мой вес поддерживается его рукой на наручниках.

Я практически бросаю Максу вызов.

– Знаешь, сколько раз мне хотелось задрать одну из твоих юбок и перекинуть тебя через колено? – спрашивает он, стягивая с меня трусики и подталкивая их к моим бёдрам. Моя киска пульсирует в ответ, я хочу протянуть руку и коснуться его члена, взять твёрдую плоть в руку. То, что я не могу этого сделать, мучительно.

Затем, он, наконец, прикасается ко мне. Макс проводит своей большой ладонью по моей голой ягодице, захватывает её, сжимает и отпускает.

На мгновение мне кажется, что он собирается снять с меня наручники и уйти. Но он этого не делает. Его тихий и грубый голос раздаётся около моего уха:

– Ты нуждаешься в хорошей порке больше, чем кто-либо из тех, кого я когда-либо встречал.

– Правда, – шепчу. Я не могу ясно мыслить, не тогда, когда он удерживает меня в таком состоянии, почти опьянённую от предвкушения.

– Ты только и делала, что была плохой, очень плохой девочкой, – ворчит Макс.

– Насколько плохой? – интересуюсь я.

Одной рукой всё ещё сжимая наручники, другой он с силой опускает ладонь на мою задницу. Хлопок удара громко звучит в тишине библиотеки, и боль остро пронзает меня, но быстро утихает до тупой пульсации, которая имитирует пульсацию между ног.

Мужчина только что шлёпнул меня по заднице.

Не могу поверить, что он шлёпнул меня прямо здесь, посреди всего этого.

Не могу поверить, что мне понравилось это.

Не могу поверить, что хочу, чтобы Макс сделал так снова. На самом деле, я хочу, чтобы он делал это снова и снова, пока я не кончу с его ладонью, прижатой ко мне.

– Ты только что шлёпнул меня по заднице, – выдыхаю поражённо я.

Макс посмеивается мне в ухо, прижимая ладонь к моей киске. Он словно читает мои мысли, точно знает, о чём я только что фантазировала.

– Ты промокла, принцесса, – шепчет он.

И он тоже. Я ощущаю предсемя через его брюки, мокрое пятно напротив меня, когда он толкает свой твёрдый член к моему бедру. Он проводит пальцем по моей щели, и я думаю, что могу кончить от одного его прикосновения.

Потом Макс убирает пальцы.

– Ты такая непослушная девочка, промокла только потому, что я тебя шлёпнул.

Когда он снова опускает ладонь на мою задницу, я вскрикиваю, быстро подавляя звук, сильно прикусив губу.

– Осторожнее, принцесса, а то тебя могут услышать, а ты ведь этого не хочешь, —говорит он мне.

– Нет, – шепчу я, – определённо, нет.

Макс снова проводит ладонью по моей ягодице, его прикосновение успокаивает кожу, прежде чем он прижимает кончики пальцев к моему входу – моему очень влажному, очень жаждущему входу. Он дразнит меня, едва проникая, а затем отступает.

– Каждый раз, когда мне приходилось вытаскивать твою испорченную задницу из того места, где ты не должна была находиться, – говорит он, – я хотел нагнуть тебя.

– Да, – стону я, когда телохранитель опускает ладонь на мой зад – один, два, три раза подряд, ударив достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание, оставляя с пульсирующей, жгучей болью, и я думаю, что же будет, если Макс потеряет контроль.

Моё сердце бешено колотится в груди, когда он приказывает мне раздвинуть ноги. Я делаю именно то, что он говорит мне сделать, потому что каждая часть моего тела хочет подчиниться ему. Каждый дюйм моего тела хочет отдаться ему.

Поэтому я раздвинула ноги, мокрая, готовая и жаждущая. Думаю, что я настолько поглощена похотью, что схожу с ума.

– Ты хочешь этого, принцесса? – спрашивает Макс, прижимаясь ко мне своей твёрдостью. – Распростёртая вот так передо мной, такая готовая и жаждущая? Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо сейчас, в наручниках, скованной и ограниченной в действиях?

– О, Боже, – выдыхаю я. Не думаю, что когда-либо хотела чего-то большего, чем то, что он описывает.

Я жду, всхлипывая, затаив дыхание, чтобы услышать звук расстёгиваемого ремня, желая, чтобы Макс вытащил свой член прямо сейчас и засунул его в меня. Но он этого не делает.

Вместо этого, его пальцы снова оказываются у меня между ног, и я умираю, то ли от наслаждения, то ли от разочарования, что он не трахает меня прямо здесь, у книжного шкафа. Пальцы телохранителя медленно скользят, находя путь к моему клитору и прикладывая нужное количество давления, чтобы подвести меня прямо к краю. Его губы у моего уха, тёплое дыхание овевает меня, когда Макс шепчет:

– Ты ведь не этого хочешь, правда? Ты бы хотела, чтобы мой член оказался у тебя между ног, не так ли, принцесса?

– Да, – я выдыхаю это слово. Да, да, да на всё, что он делает.

Макс не торопится, его пальцы медленно скользят по моему клитору, как будто у него есть всё время в мире. Я не понимаю, как нас до сих пор ещё никто не обнаружил, или, как Мистер Следующий Правилам, кажется, не заботится о том, что кто-то вообще может это сделать.

Затем, без всякого предупреждения, Макс засовывает в меня два пальца, и всего одним быстрым движением наполняет меня. Когда я непроизвольно застонала, он прорычал мне в ухо:

– Тебе лучше помолчать, принцесса, или кто-нибудь войдёт сюда. Ты хочешь, чтобы мои пальцы оказались внутри тебя?

– Нет, – хнычу я.

– Эта киска такая тугая, она так сильно сжимает мои пальцы, – говорит он хриплым голосом. Я отчаянно хочу протянуть руку и взять его член, но Макс полностью удерживает меня в своей власти. – Ты думала о моём члене внутри себя?

– Да, – я признаюсь в этом. Я признаюсь, что фантазировала о нём.

Но я не буду звать его по имени, даже сейчас.

Макс гладит меня, его пальцы каким-то образом чувствуют именно то место, где я отчаянно хочу, чтобы они оказались, пока я не распухаю вокруг него, находясь на грани оргазма.

– Что «да» принцесса? – спрашивает он.

Макс перестаёт шевелить пальцами, а я так близко, что не в состоянии думать.

Но я не произношу его имени. Дело в принципе. У девушки должны быть некоторые границы. Она должна быть в состоянии держать дистанцию, когда окружена людьми каждую секунду, каждый день. Если я промолвлю его имя, между нами исчезнет ещё один барьер, который кажется ещё более интимным, чем то, что он делает сейчас. Я ничего ему не говорю. Вместо этого, я просто произношу «нет».

В ответ Макс убирает пальцы, оставляя меня пульсирующей, опустошённой и нуждающейся.

– Порки было недостаточно, не так ли?

– Не понимаю, что ты имеешь в виду. – Я сильно прикусываю губу, когда он расстёгивает брюки и прижимает обнажённый член к моей ягодице. Моё сердце колотится. – Что ты собираешься делать?

Ответ приходит в виде члена, скользящего по моей киске.

– Ты промокла, – стонет Макс. – Мой член покрыт твоей влагой. Было бы так легко проникнуть в тебя прямо сейчас. Ты полностью в моей власти, в наручниках.

Дрожь пронизывает меня до кончиков пальцев. Я полностью во власти Макса. Я в его власти, и у меня всё болит и пульсирует, и я хочу его.

– Так перестань угрожать и сделай это.

Я бросаю ему вызов. Я хочу, чтобы он воспринял это, как вызов и вошёл в меня своим членом, наполняя по самое основание.

Но он этого не делает. Макс посмеивается себе под нос.

– Это было бы слишком просто, принцесса, – говорит он. Я ощущаю, как его рука делает резкие движения, когда он гладит свою длину, головка его члена прижата к моему входу. Всё, о чём я могу думать, это немного раздвинуть ноги, чтобы он оказался внутри меня. – Я не собираюсь этого делать.

– Нет? – спрашиваю я срывающимся голосом. – Что же ты тогда собираешься делать со мной, раз я была такой плохой девочкой?

– Я собираюсь кончить на эту идеальную маленькую задницу и твою мокрую маленькую киску. Затем ты наденешь свои трусики и вернёшься на вечеринку, зная, что ходишь со спермой своего телохранителя на себе.

Моя киска пульсирует от его грязных слов.

– Да, – выдыхаю я. Снаружи, в коридоре, я слышу голоса, и моё дыхание становится рванным, но это только подстёгивает Макса.

– Ты слышишь? – шепчет он, поглаживая себя быстрее. – Скажи мне, как сильно ты хочешь это почувствовать. Скажи мне, как сильно ты хочешь, чтобы я кончил на тебя прямо сейчас.

– О, Боже, – выдыхаю я. И говорю ему. Это самая грязная вещь, которую можно себе представить, но это именно то, чего я хочу.

И это именно то, что он делает.

С тихим стоном Макс кончает, и тепло покрывает мою задницу и киску. Он застёгивает свои брюки, оставляя меня стоять некоторое время с раздвинутыми ногами, мои трусики вокруг бёдер, а его сперма покрывает мою задницу.

– Это самая красивая картина, которую я когда-либо видел, – тихо произносит он. – Должен ли я оставить тебя такой в библиотеке?

Голоса приближаются, а моё сердце колотится.

Глава 18
Макс

Боже, от этой девушки захватывает дух. Она великолепна, неотразима, стоит там со скованными за спиной руками, её юбка задрана так, что голая задница выставлена напоказ, а моя сперма покрывает всю её кожу.

Не могу поверить, что сделал это.

Но у меня нет времени думать о том, что только что произошло, потому что за дверью слышатся голоса, а в наушнике раздаётся крик Ноя. Я дёргаю вверх трусики принцессы и опускаю юбку, прикрывая её голую задницу, как раз вовремя, когда дверь в библиотеку распахивается.

Ной стоит в дверях.

– Твой наушник не работает?

Моя рука тянется к уху, а принцесса небрежно стоит передо мной, её руки всё ещё скованы за спиной.

– Было тихо, – вру я. – Думаю, что он может быть не исправен. Мне придётся отнести его в офис и обменять на новый. Вы пытались связаться со мной?

Ной морщит лоб.

– Только что, – говорит он. – Принц Альберт и Изабелла найдены. Угроза взрыва была всего лишь чьим-то испугом.

Кажется, я слышу, как принцесса Александра фыркает.

Ной смотрит на принцессу.

– Она в… наручниках?

Внезапно другая дверь в библиотеку распахивается, и входит король в сопровождении принца Альберта и Изабеллы. Поклонившись, я чуть не поперхнулся, когда принцесса произнесла.

– Ну, отец, я бы сделала реверанс, но, видишь ли, я боюсь упасть, поскольку мои руки скованы за спиной.

– Почему моя дочь в наручниках? – взревел король, быстро оборачиваясь. – Закройте дверь. Последнее, что мне нужно, это чтобы кто-то из прессы пронюхал об этом. Пожалуйста, скажите мне, что Александру не арестовали и не привезли в таком состоянии?

– Да, отец, меня только что арестовали на твоей помолвке, – саркастически произносит принцесса. – Один из королевских адвокатов будет здесь с минуты на минуту.

– Что происходит? – спрашивает король.

– Может быть, ты объяснишь, Джеймс? – принцесса смотрит на меня через плечо с понимающей улыбкой на губах.

Я небрежно пожимаю плечами.

– Я надел на принцессу наручники ради её безопасности, – отвечаю я, доставая из кармана ключ от наручников. – Чтобы она не сбежала во время угрозы взрыва бомбы.

На секунду все замолкают, и я думаю, что моё объяснение может оказаться самой неудачной попыткой что-либо объяснить в истории дерьмовых объяснений.

Но король только кивает.

– Отличная идея, отличная идея, – бормочет он. – Мне нравится твоё «не рискуй» отношение. СМИ всегда ищут скандал.

Затем король поворачивается, чтобы выйти из библиотеки.

– Да, отличная идея, телохранитель, – произносит принцесса, её голос сочится сарказмом. – Всё в точности так же, как, если бы ты пытался избежать скандала.

– Я всё ещё могу потерять ключи от наручников, – предупреждаю я.

Изабелла смотрит на нас.

– Почему бы тебе просто не приковать её к чему-нибудь? – удивляется она. – Например, к батарее.

– К батарее? – спрашивает Александра.

– Это первое, что пришло мне в голову. Или ты можешь приковать её к себе, – размышляет Изабелла. – Это было бы гораздо разумнее, чем надевать наручники на её руки за спиной, не так ли?

Принц Альберт откашливается и смотрит на меня.

– Уверен, что он только пытался уберечь мою сестру и больше ничего, – произносит он предостерегающим голосом.

Да, именно так. Для того, чтобы она была в безопасности.

– Он Мистер Безопасность, – громко говорит принцесса. – Мистер Правила, Мистер Безопасность, Мистер Предсказуемость.

Принц Альберт смеётся.

– Ты, возможно, захочешь выбросить ключи от наручников после всего, – рекомендует он. – Серьёзно, похоже, она не усвоила урок.

– Заткнись, Альби, – ворчит Александра, внезапно становясь более дерзкой, чем минуту назад. Она смотрит на меня. – Может, ты уже снимешь с меня наручники? Почему вы все смотрите на меня? Честно говоря, можно подумать, что никто из вас раньше не видел меня в наручниках.

– Тебя уже задерживали? – восклицает Изабелла.

– Не удивляйтесь, – бормочу я, расстёгивая наручники принцессы. Мои пальцы задерживаются на внутренней стороне её запястий слишком долго, чтобы это было уместно. Если бы я не знал девушку лучше, то подумал бы, что услышал, как она ахнула, но, когда я освободил её, она бросила на меня ледяной взгляд.

– Я иду в свою комнату, сейчас же. Одна. Так что меня «Не беспокоить». Кто-нибудь возражает?

Принц Альберт смеётся, качает головой и поднимает руки.

– Думаю, мы все прекрасно понимаем, что ты идёшь в свою комнату, Алекс.

Она издаёт разочарованный стон, и я стараюсь самодовольно не улыбаться, потому что точно знаю, почему она так сейчас расстроена. Это всё из-за меня.

Я жду, пока остальные уйдут, прежде чем отправиться к комнате Александры – обыденно, как будто должен стоять на посту. Дежурный телохранитель только радуется, когда я говорю ему сделать перерыв, потому что я его сменяю.

Я звоню в дверь комнаты принцессы. Она отвечает не сразу. Остановившись на минуту и бросив взгляд в коридор, я удостоверяюсь, что вокруг никого нет, прежде чем заговорить с интеркомом. Система электронная, камера за пределами спальни передаёт так, чтобы она могла видеть, кто снаружи. В общественных местах дворца нет камер по просьбе короля – ему никогда не нравилась эта идея – и это хорошо, потому что у меня были бы большие неприятности.

– Я знаю, что ты видишь меня, принцесса, – говорю я. – И я знаю, что ты там. А если нет, то тогда мне придётся обыскать комнату и убедиться, что ты не спряталась где-нибудь во дворце.

Прошло несколько минут, прежде чем Александра распахнула дверь в свою спальню.

Я чуть не задохнулся.

На самом деле, моя реакция ещё хуже. Думаю, у меня одно из тех выражений, которое показывают в старых мультфильмах, где глаза персонажа выпучиваются, челюсть падает, язык выкатывается изо рта и падает на пол, разворачиваясь, как красная ковровая дорожка.

По крайней мере, именно так я себя чувствую, глядя на неё.

Принцесса Александра стоит в дверном проёме совершенно голая.

Она абсолютно, чёрт возьми, голая. И она потрясающая. Она – самое великолепное, что я когда-либо видел в своей жизни, стоит, положив руку на бедро и выставив его в сторону.

Мой взгляд скользит по её телу: вверх по стройным ногам, к гладкой, свежеэпилированной киске, к тонкой талии, задерживаюсь на маленьком пирсинге в девичьем пупке. Я смотрю на обнажённые груди Алекс, идеально подходящие для моих рук. Я должен сопротивляться непреодолимому желанию протянуть руку и посмотреть, действительно ли это так. Её бледно-розовые соски тверды, как камни, маленькие круглые бусинки практически умоляют, чтобы я поласкал их языком.

У меня буквально слюнки текут при одной мысли о том, чтобы прикоснуться к ним губами. Мой член оживает, воспоминание о том, как он прижимался к гладкой влаге принцессы всего несколько минут назад, всё ещё свежо в моей памяти.

– Чем могу помочь, Джеймс? – небрежно спрашивает она. Александра стоит с абсолютно торжествующим выражением на лице, потому что знает, какое оказывает на меня влияние.

Она хочет, чтобы я был полностью увлечён ею, как любой мужчина, столкнувшийся с такой женщиной, как она, стоящей перед ним обнажённой. Она хочет, чтобы я взял её на руки, закрыл за собой дверь и трахнул.

Но именно этого я делать не собираюсь. Такая девушка, как Алекс, привыкла получать всё, что хочет ото всех.

Будь я проклят, если она собирается получить от меня это таким образом.

Даже, если вся кровь в моём теле прилила к члену, по крайней мере, я могу думать достаточно ясно, чтобы понять это.

– У меня срочный вопрос, касающийся безопасности, – говорю я принцессе.

Она самодовольно улыбается, поднимая брови, когда её взгляд скользит вниз к моим брюкам, где, я уверен, она видит, что я твёрд, как скала.

– О?

Я вхожу в спальню, не закрывая за собой дверь. Мне нужно оставить двери открытыми, потому что, чёрт возьми, это просто необходимо, если я собираюсь сопротивляться девушке, не зная, что кто-то может прийти в любой момент и обнаружить нас.

Это, и её безрассудство, заставляют вести меня также.

Я стою к Александре так близко, что её соски касаются моей рубашки. Но я к ней не прикасаюсь. Я просто наклоняюсь к девичьему уху и шепчу.

– Я говорил тебе, что произойдёт, если ты будешь продолжать называть меня Джеймсом?

Она кивает.

– По-моему, ты сказал, что наказание будет хуже, чем то, которое было в библиотеке. – У неё хриплый голос. – Так что я готова к наказанию, Джеймс.

– Ты этого хочешь, принцесса? – спрашиваю я, и у меня перехватывает дыхание. Нагибать её вот так в библиотеке – надевать на неё наручники – это безумие.

Я никогда раньше не делал ничего подобного с девушкой. Я никогда раньше не чувствовал такой потребности. Я никогда раньше не был так заведён, раздражён и не был таким чертовски твёрдым для девушки.

Прерывистое дыхание Александры, скованная наручниками и полностью в моей власти, её оргазм принадлежит мне – всё это должно заставить меня чувствовать себя ужасно, не так ли? Порядочный мужчина не был бы твёрд, как скала, при мысли о том, чтобы заставить такую женщину подчиняться.

Она хнычет.

– Я очень плохая девочка.

Она хочет, чтобы я отшлёпал её. Она хочет, чтобы я нагнул её, связал и трахнул, но я не могу этого сделать, потому что именно это хочет принцесса. Вместо этого я держу себя в руках. И шепчу ей на ухо.

– Моё имя, принцесса.

Медленно улыбка расползается по её лицу, когда она скользит ладонью по моему твёрдому члену.

– На самом деле тебя не волнует вся эта ситуация с именем, – мягко говорит она. – Не так ли? Это просто незначительная мелочь.

Я хватаю её за запястье, не давая сделать того, что она делает своей рукой.

– Ничего подобного, – отвечаю я. – Всё, что тебе нужно сделать, это произнести моё имя.

Александра вздыхает.

– С тобой не весело.

– Со мной очень весело, – отвечаю ей. Мои губы касаются её уха, и запах её шампуня опьяняет. – Но ты не сможешь кончить, пока не скажешь это.

Девушка смеётся.

– Ты такой упрямый.

– Кто бы говорил.

Алекс отступает на фут или около того, выражение её лица вызывающее. Проведя ладонью по животу, её пальцы опускаются ниже, пока не оказываются между ног. Я делаю глубокий вдох, когда она касается себя.

– Ну, тогда, думаю, тебе придётся посмотреть.

И я делаю это.

Мгновение я смотрю, как принцесса трогает себя – пока не начинает казаться, что мой член взорвётся прямо здесь и сейчас. Я смотрю, пока не оказываюсь на грани того, чтобы поднять Алекс и отнести в постель, потому что мне плевать, как она называет меня. Я смотрю, как она вот-вот кончит, её губы приоткрыты, дыхание прерывистое.

Я не смогу сдержать себя, когда она кончит.

Поэтому я подхожу к ней и убираю её руку. Глаза принцессы расширяются, когда я подношу её пальцы к своему рту. Её влажность опьяняет, сладка и совершенна, и я молча проклинаю себя за то, что попробовал её, потому что теперь я хочу вкусить ещё больше.

– Нет, принцесса, – рычу. – Не трогай себя. Никаких пальцев. Никаких вибраторов. У тебя между ног не будет ничего, кроме меня. Ты сможешь кончить, когда я тебе разрешу.

Её глаза расширяются.

– Ты абсолютно безумен.

– Всего одно слово, принцесса, – говорю я, поворачиваясь, чтобы уйти. – Одно простое слово.

Я бросаю последний взгляд на её обнажённое тело, потому что, скорее всего, завтра она придёт в себя и решит никогда больше не показывать мне его. Потом закрываю за собой дверь спальни.

Другой охранник только что вернулся со своего перерыва и идёт по коридору в мою сторону. Он посмеивается над моим стояком.

– Она горячая штучка, да?

Не знаю, что на меня нашло. Я прижимаю его к ближайшей стене.

– Она – принцесса, – хрипло говорю я. – Ещё раз так о ней скажешь, и я доложу. Понятно?

Я отпускаю его прежде, чем слышу ответ, и направляюсь прямиком в свою комнату, где я должен немедленно спустить свои брюки. Я глажу себя, думая об обнажённой Александре. Я думаю о том, как кончал на её голую задницу в библиотеке, и вспоминаю, как она стонала, когда я прикасался к ней. Я думаю о том, какой чертовски влажной она была для меня, какой желанной и совершенной.

Я думаю обо всём, что я хочу сделать с ней, обо всех способах, которыми хочу развратить эту девушку, и когда делаю это – я кончаю.