Текст книги "Похорони Меня Ложью"

Автор книги: С. М Сото

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Глава 27

Маккензи

Я думала, что после той ночи в постели База мы в хорошем месте, но я ошибалась. На следующее утро я проснулась, а его уже не было, и он не возвращался целых два дня. Не было ни звонков, ни сообщений, но опять же, я тоже не связывалась с ним.

Вот в чем проблема с Базом. Я никогда не могу сказать, что на самом деле происходит у него в голове. Его невозможно прочесть. С его сердцем, похороненным в тайнах, я уверена, что никогда не смогу по-настоящему завладеть им целиком. Он отдаст мне частички себя, и я просто должна смириться с этим.

Самое печальное? Я. Я отрежу от него кусочки, если это будет означать, что я могу его заполучить.

Я все еще злюсь на него, не зная, что это значит для нас, и не могу отрицать, что часть меня все еще не доверяет ему. Я хочу, чтобы он поделился со мной всем, но интересно, считает ли он, что я слишком неуравновешенна, чтобы сделать это. И, возможно, так оно и есть.

Мое настроение только ухудшается, когда я сталкиваюсь с Мией после купания. Почувствовав себя особенно одинокой, я подумала, что купание поможет мне гораздо меньше тосковать по Базу. Это жалкая попытка, и я знала это.

Я резко останавливаюсь, когда вижу, как Мия выходит из спальни База. Мои брови низко опускаются, подозрение густеет в венах. Я ей не доверяю. Баз сказал, что уволил ее, и я не могу не чувствовать, что у нее имеются скрытые мотивы. Не знаю, то ли это потому, что она явно влюблена в База, то ли из-за чего-то большего.

– Что ты здесь делаешь?

С ее руками, полными сумок и папок, я хмурюсь еще сильнее.

– Себастьян попросил, чтобы я захватила свою одежду, которую забыла здесь, для быстрой поездки.

Мое сердце сжимается, неуверенность заставляет мой желудок скручиваться.

– Поездки?

Она замечает замешательство, написанное на моем лице.

– Да, мы вылетаем сегодня вечером.

Мы ?

МЫ ?

Моя челюсть сжимается, и приходится приложить все усилия, чтобы сдержать гнев и ярость. Я вдруг чувствую, что краска сошла с лица. Предательство проходит через систему. Он даже не потянулся ко мне после той ночи, но у него есть время для нее?

– Он тебя уволил, – цежу я сквозь зубы.

Ее губы сжимаются при напоминании.

– Не благодаря тебе, я уверена. И это не рабочая поездка.

Мой желудок сжимается от картины, которую она явно рисует для меня. Я знаю, что мы не пара, но после ночи мне показалось, что что-то изменилось. Наверное, я ошиблась. Не знаю, чему я удивляюсь. Я знала, что не могу ему доверять. Это только доказывает.

– Ох, ничего себе, – выдыхает она, и в ее глазах мелькает злобный огонек. – Ты не знала?

Она притворяется обеспокоенной. Очевидно, я выдаю на своем лице гораздо больше, чем намеревалась. Однако я вижу ее насквозь. В ее глазах мелькает ликование. Ей это нравится. Мысль о том, что Баз держит меня в неведении.

Почему я вдруг чувствую себя наложницей в этих отношениях?

Я прочищаю горло, заправляя влажные волосы за уши.

– Нет, я не знала.

Эти слова, как кислота на моем языке, признают поражение. Ее верхняя часть губы кривится от удовольствия. Взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, завернутому в полотенце, и останавливается на моих волосах, и я внезапно снова чувствую себя той молодой девушкой. Незначительной. Словно я не совсем сравнима со всеми остальными.

– Знаешь, – шепчет она, подходя ближе. – Я солгала. В конце концов, блондинстый оттенок не твой цвет. Черные волосы подходили тебе гораздо больше.

Ее слова попали в намеченную цель, когда она поворачивается, чтобы уйти. Я изо всех сил стараюсь отдышаться и не обращать внимания на крошащееся ощущение в груди, стеснение в легких и абсолютное ужасное чувство того, что я тону в своей неуверенности.

Как только за ней захлопывается дверь, я едва не падаю в обморок. Я позволила себе погрязнуть в обиде и боли. Не хочу думать, почему она оставила здесь одежду, но это все, на чем я могу сосредоточиться. Она и Баз вместе, даже когда он сказал, что она всего лишь его сотрудница. Что за дерьмо.

Когда Дэн приходит, чтобы принести мне еду, он не комментирует, но я вижу, что он медлит, будто хочет сказать больше, но не делает этого.

Чтобы отвлечься, я звоню Кэт и Вере, надеясь, что они смогут немного облегчить боль. Я держу их в курсе происходящего, но забываю упомянуть о своих чувствах и о том, насколько они изменились с тех пор, как я здесь. Единственное, что я намеревалась сделать, единственное, что я сказала, что не позволю случиться, оно произошло.

Я позволила своим чувствам к Базу затуманить мои суждения. Позволила себе снова влюбиться в него, что является еще одной ложью. Я никогда не прекращала любить. Просто подавляла это, притворяясь, что этого нет, когда явно было.

Сидя на краю кровати, я просматриваю свой телефон, статьи, касающиеся База и остальных парней. На фронте База молчание. Единственные статьи, которые, кажется, продолжают появляться, относятся к Тренту. Вчера его поймали пьяным на выходе из клуба.

– Ты всегда можешь отправиться туда и использовать его, чтобы узнать правду.

Я медленно поднимаю взгляд и вижу, что Мэдисон, сидящая на краю тумбочки, наблюдает за мной. Я качаю головой, пытаясь заставить ее уйти.

– Ты не сможешь так легко от меня избавиться, Мак.

– Уходи, – я стискиваю зубы, стреляя в нее глазами, как кинжалами.

– Я нужна тебе, – настаивает она. – Ты можешь обманывать себя, думая, что ты не все, что хочешь, но мы обе знаем правду.

– Я нуждалась в тебе девять гребаных лет, и где, черт возьми, ты была, а? Теперь ты хочешь проявить беспокойство?

– Я всегда была рядом, Мак. Ты просто не слушала. Ты меня не слушала.

– Слушала! Где ты была? – слезы жгут мне глаза. – Как ты посмела бросить меня? Посмотри, где я. Посмотри на меня, Мэдисон. Я в полном дерьме!

Ее лицо смягчается.

– Я была рядом, Мак. Тебе нужно перестать отгораживаться от меня. Перестань отгораживаться от всех, кто пытается тебе помочь. Это ни к чему не приведет.

– Прекрасно. Просто скажи мне, что делать. Пожалуйста, – задыхаюсь я.

– Я уже сказала тебе, что делать, – раздраженно вздыхает она. – Забудь об этом. Забудь о них. Обо всех. Только так ты станешь по-настоящему счастливой.

– Я не могу. Ты не понимаешь? Я не могу этого сделать. Они собираются убить меня.

– Баз никогда бы этого не допустил.

– Ты не знаешь его так, как я.

Она склоняет голову набок.

– Разве?

Я стискиваю зубы.

– Не делай этого. Не играй с моей гребаной головой. У вас, ребята, никогда ничего не было. Не делай из этого больше, чем было на самом деле.

– Оставь это, Маккензи. Если ты продолжишь идти по этому пути, это разрушит твою жизнь. Все приведет к тому, что тебя убьют. Доверься мне. Тебе нужно поговорить с Базом, прежде чем ты совершишь какую-нибудь глупость.

Я разочарованно провожу рукой по волосам.

– Ты пытаешься проникнуть в мою голову! Прекрати!

Я вскакиваю с кровати, все, что угодно, лишь бы убраться от нее подальше. Я расхаживаю по коридору, чувствуя себя зверем в клетке. Неужели она не понимает, что я не могу оставить это позади? Винсент пытался убить меня. Зак пытался убить меня. Баз и Маркус что-то задумали и решили не впутывать меня в это. Трент пьяный кусок дерьма, и у меня болит сердце.

Почему всякий раз, когда я начинаю чувствовать, что карты падают на свое законное место, что-то происходит, нарушая это?

Увидев Мию, я получила удар в сердце, будто из-под меня выдернули ковер. Я хочу доверять Базу и отдать ему ту часть себя, которую я никогда никому не показывала, но, когда происходят такие вещи, как это, мне хочется убежать и держать свое сердце взаперти, где он никогда не сможет его найти. Словно он намеренно пытается причинить мне боль.

Моя грудь хрипит на вдохе, когда я останавливаюсь.

– Оставь все как есть, Маккензи. Я тебя предупреждаю. База нет, и твоего пистолета тоже. Прими свой проигрыш и оставь все как есть. Двигайся дальше.

– Нет. Все, что мне нужно сделать, это найти пистолет.

Я спешу в спальню База, мои губы кривятся в презрении, когда я смотрю на кровать, в которой мы не так давно спали. Та самая спальня, через которую только что проходила Миа, свободно прикасаясь к его вещам по его просьбе. Тот гнев, который я пыталась похоронить с тех пор, как увидела Мию с тех пор, как он игнорировал меня, начинает закипать на поверхности. Я начинаю беспокоиться о нем и Мии и о том, чем они сейчас заняты. Не могу представить, чтобы он причинил мне боль, но начинаю понимать, что не знаю База так хорошо, как мне казалось. Черт, у него татуировка, посвященная моей сестре. Этого должно было быть достаточно, чтобы открыть мне глаза на его ложь.

– Просто поговори с ним. Ты делаешь поспешные выводы о нем и о ней. Ты не знаешь, почему она на самом деле была здесь.

– Я знаю достаточно! – рявкаю я, врываясь в его комнату и направляясь прямо к гардеробу.

Так же безупречно, как и всегда, я бросаюсь вперед, направляясь прямо к ящикам в центре, открываю их, роюсь в поисках пистолета. Если я смогу найти его, то буду держать его при себе и для защиты, и со мной все будет в порядке.

К тому времени, когда я обыскала все его ящики и все еще не нашла пистолет, я делаю шаг назад и смотрю на катастрофу, которая теперь стала его личным пространством. Уверена, что у него здесь есть камеры, и уверена, что он видит, что я делаю. Я демонстративно оборачиваюсь к каждому углу в его комнате и показываю средний палец.

Гребаный мудак.

Выйдя из его комнаты, я возвращаюсь в свою и пытаюсь придумать новый план. Я не смогу попасть в его кабинет, и что-то подсказывает мне, что именно там пистолет. В голове возникает идея, и я снова слышу ее.

– Не делай этого, – предупреждает она.

Не обращая на нее внимания, я иду к своему шкафу и перебираю вешалки, пока не останавливаюсь на черном обтягивающем наряде.

– Это ошибка. Оставайся здесь, Мак. Здесь ты в безопасности. И ты это знаешь. Там, снаружи, он не сможет защитить тебя. Пожалуйста.

– Ну, это его проблема за то, что он ушел, не так ли? Я могу защитить себя. А теперь оставь меня в покое.

Она так и делает. Я оглядываю комнату, и все следы моей сестры исчезли. Я пытаюсь убедить себя, что это меня не беспокоит, но это беспокоит. Все всегда уходят.

После завивки волос, нанесения макияжа и надевания крошечного платья, которое облегает мои изгибы и демонстрирует достаточно кожи, привлекая всеобщее внимание, но не настолько, я ухожу. Не уверена, что я ожидаю получить от поездки в клуб. Неизвестно, кто там будет, но все, что я знаю, это то, что мне нужны ответы. Немедленно.

Может, часть меня хочет столкнуться с Трентом. Я могу использовать его, чтобы докопаться до сути происходящего. Хотя я не доверяю ему, я не верю, что он так же опасен, как Зак и Винсент.

И, если что, я могу обыскать верхний этаж в поисках своего пистолета. У меня никогда не было

шанс поискать там, но сегодня я, возможно, смогу это сделать.

Как только я спускаюсь в лифте, то сталкиваюсь с Дэном, как и предполагала.

Его брови опускаются, и беспокойство написано на его лице, когда он замечает мой наряд.

– Мисс Райт, что-то не так?

Я бросаю на него свирепый взгляд.

– Разве тебе не хотелось бы знать?

– Я должен предложить вам оставаться на месте, пока не вернется мистер Кинг. Ему это не понравится.

Я сухо смеюсь, все еще направляясь к выходу, где меня ждет такси.

– Ох, уверена, ему это понравится. Я жду его по первому зову, пока он проводит время с Мией. Но знаешь, что, Дэн, почему бы тебе не передать ему сообщение от меня? Скажи ему, что я сказала, что он может идти к черту. – я продолжаю идти к выходу, чувствуя, что он следует за мной. Я останавливаюсь как раз перед тем, как подойти к единственной ожидающей меня машине. – Или еще лучше, почему бы тебе не сказать ему, чтобы он трахнул Мию вместо этого, хотя я уверена, что он уже это сделал.

Я посылаю ему вкрадчивую улыбку и сажусь в машину.

– Мисс Райт, подождите! Вы все неправильно поняли…

Я хлопаю дверью, прерывая его на полуслове. Если кто-то и собирается объясняться со мной, так это Баз. Уверена, что в ту секунду, когда я получу доступ к клубу, это дойдёт до База, и когда это произойдет, не знаю, что он сделает и как отреагирует. Какова бы ни была его реакция, это даст мне только короткое окно для поиска пистолета или чего-нибудь еще, что я смогу найти на остальных парней.

Попасть в клуб легко, охране уже сказали впустить меня по давнему приказу База. Сегодня в клубе полно народу. Он заполнен извивающимися телами, членами элиты в костюмах и людьми, которые хотят хорошо провести время, не заботясь ни о чем в мире. Ох, как я им завидую!

Один из охранников без проблем провожает меня на верхний этаж, и я не могу сдержать улыбку. Это почти кажется слишком легким. Как только за мной закрывается дверь, я спешу по коридору, распахивая двери во все комнаты, убеждаясь, что я одна, прежде чем начать поиски. Я уже на полпути, когда раздается звук открывающейся двери. Я замираю, ожидая услышать голос База или, что еще хуже, одного из других Дикарей, но ничего не слышу. Выходя из комнаты в холл, я держусь в тени, пытаясь заглянуть в гостиную, которая выходит на танцпол.

Мое сердце колотится в груди, когда я замечаю пьяного Трента, который небрежно склонился над стойкой бара, бормоча что-то себе под нос. Я крадусь дальше, и он поднимает взгляд. Ему требуется несколько секунд, чтобы понять, что это я. В тот момент, когда к нему приходит понимание, его глаза вспыхивают от страха, краска отходит от лица.

– Срань господня, – задыхается он. – Мэдисон?

Я смеюсь, свободно входя в комнату. Кажется, он слишком пьян, чтобы стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы причинить мне боль.

– Попробуй еще раз, придурок.

Его губы сжимаются в мрачную линию, ярость проникает в самое его существо.

– Маккензи, – почти выплевывает он.

– Бинго.

– Какого хрена ты здесь делаешь, сука? —он невнятно бормочет, опрокидывая в себя остатки алкоголя.

– Ищу ответы. – я пожимаю плечами.

Он встает, и мой живот сжимается, все еще не уверенная в нем.

– Знаешь, это все твоя гребаная вина. Ты все испортила. Почему не могла просто держаться подальше?

– Не я солгала, что нашла мою мертвую сестру в лесу, ублюдок.

– Это была не моя идея! Откуда мне было знать, что они так с ней поступили!

Мое сердце останавливается, и я делаю шаг вперед, чувствуя, как пол сдвигается под моими ногами.

– Что ты только что сказал?

– Только не говори, что веришь, будто они действительно наткнулись на ее тело, и все? Из-за тебя и этих двух придурков я потерял все. Баз забрал мои акции. У меня нет ничего без The Kings.

Я закатываю глаза.

– Твоя семья богата, ты, гребаный избалованный мудак.

– Моя семья обанкротилась! – рычит он, спотыкаясь в мою сторону. – The Kings это все, что у меня было. Доход, который мы делили с этого, на это я жил. Без клуба у меня ничего нет.

Я с трудом сглатываю от ярости, кипящей в его глазах. Я продолжаю отступать от него, когда он приближается ко мне.

– Это не моя вина. Все, чего я когда-либо хотела, это правды. Я ни о чем не просила.

– Да, просила! – он дергается вперед, его рука цепляется за мою хватку, когда он пытается притянуть меня к себе. Я стряхиваю его руки. Страх змеями пробегает по моему позвоночнику, сердце колотится в груди. – Эта маленькая статья, которую ты написала, нагнула всех нас. Думаешь, что кто-то хочет, чтобы мое имя и фамилия ассоциировалась с чем-нибудь после такого? Все наши фамилии? Единственный человек, который выжил без единой царапины, это Баз, но я уверен, что именно так ты и планировала это, не так ли? – кипит он.

Моя спина сталкивается со стеной, и я паникую, понимая, что мне больше некуда идти. Я недооценила его и его гнев.

Трент загоняет меня в угол, прижимаясь своим телом к моему, все сто восемьдесят сантиметров нависают надо мной. Он смотрит на меня сверху вниз, в его глазах пылает ярость и отвращение, но под этим скрывается что-то еще, и когда я смотрю на него, мой желудок сжимается, понимая, что.

Это желание, жгучее желание, которое опаляет мою кожу.

Он наклоняется, заглядывая мне в лицо. Я хочу съежиться. Каждая частичка меня хочет свернуться калачиком, но я остаюсь сильной, напрягаю спину и смотрю на него снизу вверх.

– Ты думаешь, что ты такая сильная? Думаешь, ты пережила смерть один раз и получила все?

От него пахнет алкоголем. Он дует мне в лицо, сводя желудок. Мое лицо мрачнеет.

– Я ничего не думаю.

– Ты считаешь себя чертовски умной, влезая в жизнь База и настраивая его против нас. Это твоя вина. У меня ничего нет из-за тебя. У нас ничего нет из-за тебя.

– У тебя ничего нет, потому что ты полагался на другого мужчину, который заботился о тебе. Вы все взрослые мужчины. Вырасти к чертовой матери. Не вини меня в своих ошибках.

Он бьет ладонью по стене над моей головой, и я вздрагиваю. Сердце подскакивает к горлу, а пульс учащается. Я слышу, как кровь бежит по моим венам.

– Это ты виновата, глупая сука! – кажется, ему нравится получать от меня реакцию, его глаза сверкают. – Боишься, Маккензи? – шепчет он, наклоняясь к моему уху.

Я пытаюсь толкнуть его в грудь, чтобы заставить отступить, но он как кирпичная стена. Он не двигается.

– Ты меня не пугаешь, Трент. Все, что ты есть, это разоренный, непривилегированный мудак. Ты подонок, – на взводе я.

Его глаза вспыхивают, и его свободная рука больно сжимает мое бедро.

– В какой-то момент ты хотела меня. Что произошло, Маккензи? Ты всегда должна была быть моей, а не его. Моей. Я собирался трахнуть тебя той ночью. Ты знала об этом? Я видел по твоим глазам, как сильно ты хотела меня.

Трент наклоняется, и хотя я знаю, что это произойдет, я пытаюсь бороться с ним. Его губы касаются моей шеи, и я задыхаюсь. Бью его, пытаясь сбросить с себя. Моя рука скользит по его лицу.

– Я никогда не собиралась быть твоей и никогда не стану.

Он протягивает руку, хватает меня за запястье и отбрасывает назад, прижимая к стене. Моя голова ударяется о штукатурку, заставляя боль пронзить череп, ошеломляя на несколько секунд. Этого времени достаточно, чтобы Трент смог нагнуться и украсть поцелуй. Его рот прижимается к моему, и он ощупывает меня, руки сжимают и разминают мою плоть.

Размахивая кулаками, я отбиваюсь от него, кусая его губу до крови. Трент издает вопль боли, но прежде, чем я успеваю отскочить, его рука оказывается в моих волосах, и тянет меня на пол. Мое плечо ударяется о мрамор, боль пронзает бок в попытке отползти на четвереньках, но он дергает меня за лодыжку, опрокидывая на спину. Его тело нависает над моим, его твердая длина толкается в мой центр.

Страх впивается в грудь, и я уже готова позвать на помощь, когда его рука закрывает мне рот, и он начинает задирать платье мне на бедра. Слезы катятся по моим щекам. Я закрываю глаза, пытаясь отбиться от него, прежде чем он сможет продолжить в своем пьяном оцепенении.

Почему я не послушалась ?

Позади нас происходит внезапная суматоха, а затем внезапно Трент отрывается от меня. Я делаю глубокий вдох, задыхаясь от собственных рыданий. Зрение проясняется, когда я моргаю сквозь слезы, и мои глаза расширяются при виде того, как Баз дергает Трента за воротник. Его кулак врезается в лицо Трента, сбивая его на пол, оглушая. Его убийственные глаза устремляются на меня, и когда он видит меня на полу, мое задранное платье на бедрах, и слезы на лице, он издает звериное рычание. Выкрикивает приказы Дэну и остальной части его охраны, когда они толпятся в небольшом пространстве.

– Уведите ее отсюда. Сейчас же!

Дэн и другие охранники приходят мне на помощь, помогая мне стянуть платье вниз по ногам. Мое тело сильно дрожит.

– Баз, подожди…

– В кои-то веки просто делай, блядь, что тебе говорят! – ревет Баз, заставляя меня замолчать.

Меня выводят из комнаты, оставляя его там с полуобморочным Трентом, который катается по полу от боли. Дэн ведет меня сквозь толпу. Вспышки фотоаппаратов дико вспыхивают вокруг нас, но я держу голову опущенной, не давая им шанса сделать хоть один снимок. Я вздыхаю с облегчением, когда он помогает мне сесть в машину, и я очень благодарна за тонированные окна, потому что, как только дверь захлопывается и Дэн стоит рядом с ней, ожидая База, я срываюсь.

Мэдисон права. Это приведет к моему убийству. Черт, сегодня из-за этого на меня чуть не напали. Я не непобедима. Пришло время отпустить это. Двигаться дальше. Мне нужно верить, что Баз защитит меня. Потому что иначе как бы он узнал, что я в беде?

Неужели кто-то, кому я не могу доверять, нарушит свои рабочие планы и ворвется в комнату, чтобы спасти меня? Нет.

Дверь в машину внезапно распахивается, и Баз проскальзывает внутрь. Его поза напряжена, а лицо искажено гневом. Впервые, вижу, чтобы он так открыто проявлял свои эмоции. Я хочу дотянуться до него. Хочу, чтобы он обнял меня и стер все, что только что произошло, но, судя по исходящему от него гневу, сейчас не вариант. Я смотрю на его руку и задыхаюсь. Костяшки его пальцев окровавлены и распухли.

Мои глаза расширяются, и взгляд возвращается к его лицу. Должно быть, он услышал мой вздох, потому что поворачивается, глядя на меня.

– Что случилось?

Он не отвечает. Вместо этого его взгляд блуждает по мне. Он останавливается у меня на плече, и когда я смотрю вниз, я понимаю, что на нем начинают появляться синяки. Должно быть, я ударилась о мраморный пол гораздо сильнее, чем думала.

– Ты ранена? – спрашивает он, его взгляд все еще путешествует по моей коже, будто он ищет открытую рану или что-то, что показывает, что Трент причинил мне боль.

Кроме синяка на руке, ничего нет.

– Нет, – шепчу я.

Он, наконец, встречается со мной взглядом, и я сглатываю от его взгляда. Он полон гнева, но в нем есть и облегчение. Облегчение от того, что я не ранена и что он вовремя успел.

– Ты в порядке? – спрашивает он через некоторое время, гнев медленно уходит с его лица.

Я качаю головой, не доверяя себе, чтобы ответить. Потому что да, снаружи я в порядке, но внутри? Совсем нет. Мне нужно, чтобы он обнял меня, но это не то, что он делает, и это больно.

Он кивает, словно подтверждая что-то самому себе, а затем рявкает на Дэна, который молча сидит на переднем сиденье, чтобы отвезти нас обратно в пентхаус. Поездка проходит в тишине, Баз смотрит в окно со своей стороны, глубоко задумавшись, а я смотрю на него, надеясь, что он взглянет на меня. Но он не смотрит. И будто знает, что это наказание, в котором я нуждаюсь, чтобы поставить меня на место.

Сегодня я намеренно бросила ему вызов, потому что была зла. Я приревновала к Мии и хотела причинить ему боль. Хотела выйти в свет и бросить вызов на каждом шагу, и вместо того, чтобы сделать это, я просто навредила себе.

Я чувствую себя маленькой и незначительной, когда мы вместе поднимаемся на лифте. Ощущаю себя нежеланной, чем дольше он не прикасается ко мне и не разговаривает со мной. Мой желудок сжимается при понимании, что он собирается вернуться домой.

– Прими душ, Маккензи, – приказывает он, как только мы переступаем порог.

Я заламываю руки, играя цепочкой сумочки.

– Баз, мне нужно тебе кое-что сказать…

Он бросает на меня такой уничтожающий взгляд, что я вздрагиваю.

– Прими гребаный душ.

Он уходит в свою спальню, захлопывая за собой дверь. Мои глаза закрываются, представляя, как он осматривает беспорядок в своем шкафу.

Христос.

Я тру свое тело под обжигающими брызгами, пытаясь избавиться от прикосновений и запаха Трента. Пытаясь забыть, что события сегодняшнего дня когда-либо происходили. Жаль, что я не могу вернуться и послушать Мэдисон, когда она предупредила меня остановиться. Она предупреждала меня, что это произойдет, но я не слушала.

Моя жизнь сплошная путаница ошибок за ошибками.

Собрав все свои силы, я одеваюсь и осторожно выхожу из своей комнаты в коридор. Слышу звон стекла и льда, доносящийся из гостиной. Неуверенными шагами я направляюсь в ту сторону, останавливаясь, когда замечаю База, сидящего на кресле, все еще одетого в свою прежнюю одежду, только теперь он без пиджака и рукава рубашки закатаны до предплечий. Пуговицы рубашки расстегнуты, обнажая загорелую грудь. Во всех смыслах и целях он выглядит хорошо. Слишком хорошо прямо сейчас. Но его настроение заставляет меня задуматься.

Он поднимает взгляд от разложенных перед ним бумаг, замечая мое парящее присутствие. Он ничего не говорит, просто смотрит. Я чувствую, как его интенсивность обжигает мою плоть. Это заставляет меня нервничать, вызывает дискомфорт от пристального внимания.

– Я могу зайти попозже, если ты занят.

Я многозначительно смотрю на его работу.

Он дергает подбородком в сторону кресла рядом с собой.

– Садись. Нам нужно поговорить.

В моем животе образуется яма, понимая, что этот разговор не будет хорошим. Тем не менее, я сажусь и держу губы на замке, ожидая, что он объяснит.

– Подпиши это.

Мои брови сходятся, когда я перевожу взгляд с него на бумаги и ручку, которую он почти тычет мне в лицо.

– Что это?

– Соглашение об издании. Поставь подпись.

Я качаю головой.

– Я не знаю. Мне нужно, чтобы адвокат Кэт просмотрел это...

– Маккензи, ты действительно думаешь, что я заставлю тебя подписать что-то, что тебе не было бы выгодно? Просто, блядь, подпиши это, чтобы мы могли покончить уже с этим.

Я сглатываю от его тона, но киваю, зная, что он прав. Уверена, что он просмотрел документы, и его собственный адвокат тоже. Взяв у него ручку, я подписываю, мое сердце замирает от сделанного, но сейчас у меня на уме более важные вещи. Например, извиниться за то, что было раньше. Я все еще злюсь на Мию, но это не значит, что я не ошиблась. Прежде чем я успеваю что-то сказать, он пододвигает ко мне что-то еще.

Мои брови хмурятся в понимании, что это.

– Документ на дом? Для чего?

– Для тебя.

Я выхватываю его у него, листаю, мои глаза расширяются, когда я понимаю, что это значит.

– Подожди, это тот самый дом, который мы смотрели, когда я только прилетела сюда. Тот, о котором ты сказал, что он выгоден для инвестиционных целей. Я не понимаю.

– Он для тебя. Ребята многое у тебя отняли. Я многое отнял у тебя. Это мой способ отплатить.

– Баз... – шепчу я, слезы наполняют мои глаза, эмоции застревают в горле. – Не могу поверить, что ты это сделал.

Он пожимает плечами, избегая моего взгляда.

– И он твой. Ты не нуждаешься в моей помощи больше. Ты никогда не нуждалась. Но мы с тобой уже знаем это.

Мой желудок сжимается, когда я вижу, что он имеет в виду. Это моя свобода на бумаге. Это то, чего я хотела все это время, и он прав. Я не нуждалась в этом. Я знала, что он никогда не сделает мне ничего плохого, и хотя травля со стороны прессы беспокоила меня, я могла бы проигнорировать ее. Я просто использовала это как предлог, чтобы быть рядом с ним.

– Но... сми. Что, если мне все еще нужна твоя помощь?

Я хватаюсь за соломинку, делаю все, что в моих силах, чтобы зацепиться за него, и по выражению его глаз он видит это, но по какой-то причине отпускает меня. Снабдив меня всем, что мне когда-либо понадобится, так что мне не придется ни за чем бежать к нему. Он разрывает связь. Ставит точку.

Боль пронзает мою грудь, затрудняя дыхание.

– Нет. Соглашение об издании тебе поможет. У тебя есть помощь Кэт. Ты можешь остаться здесь, в том доме, или продать его и вернуться в Нью-Йорк. Все, что ты захочешь с ним сделать, потому что он твой, но если ты его продашь, ты не сможешь удочерить Аву.

Мое дыхание прерывается рваным вздохом.

Ава? Удочерение? Как он все это сделал? Как долго он собирал все это вместе?

Почему мне не сказал?

– Баз... Не могу поверить, что ты это сделал. Почему не сказал мне?

Я осторожно кладу руку ему на предплечье, и мы оба смотрим в точку соприкосновения. Его телефон, лежащий на столе, начинает звонить, и когда я вижу имя Мии, мой гнев просачивается в этот момент, крадя радость. Я смотрю на него, и он наблюдает за мной, анализируя реакцию. Я сжимаю губы и стискиваю зубы. Медленно убираю руку и отодвигаюсь от него.

– Ты солгал мне.

– Нет.

– Она была здесь. В твоем пространстве, собирала одежду, которую оставила здесь. Почему?

– Потому что, работая здесь, она намеренно забыла сумку со своими вещами. Она сделала это, чтобы у нее была причина вернуться и повидаться со мной. Вот почему я заставил ее забрать свое дерьмо, пока меня не было.

– Ты позволил ей войти в твою комнату без присмотра.

Он многозначительно смотрит на потолок.

– Она не была без присмотра. Дэн ждал у лифта, чтобы проводить ее из здания. Если бы она хотя бы порылась в моих вещах, ее бы уже не было. Она хотела проникнуть тебе под кожу, и она это сделала.

– А что еще я должна была думать? Ты не звонил и не писал. Ты позволяешь мне думать о худшем. Ты знал, куда направятся мои мысли, если я увижу ее в твоем пространстве.

– Если бы ты доверяла мне, это не стало бы проблемой.

Мои брови взлетают вверх.

– Доверяла тебе? Как ты можешь ожидать, что я буду доверят после всего произошедшего? Все, что ты делаешь, это хранишь от меня секреты, Баз.

– Я не хранил секретов. Просто решил не делиться всем преждевременно. Я не сказал тебе, потому что все было не так конкретно. Я не был уверен, как сработают мои планы, и не хотел обнадеживать тебя, рассказывая об этом. Есть еще много препятствий, которые тебе нужно будет преодолеть в отношении Авы, но, если ты действительно этого хочешь, это твоё.

– Ты действительно думаешь, что из меня получится хорошая мать? Посмотри на все, что я сделала. Я в полном беспорядке.

Он потирает затылок и кивает.

– Ты делала все это, когда была частью моей жизни. Когда ты была рядом со мной. Если ты сделаешь это, станешь матерью, то будете только вы. Это твой шанс дать маленькой девочке совершенно новую жизнь. Подарить себе новую жизнь.

– Так вот в чем дело, – шепчу я, начиная злиться. – Ты избавляешься от меня. Выбрасываешь, как мусор.

Его челюсть напрягается.

– Я пытаюсь предоставить тебе счастье, Маккензи, потому что ты никогда не найдешь его со мной. Я помогу тебе всем, чем смогу, но соглашение с издательством, дом, деньги, которые были переведены на твой банковский счет, ты готова к жизни. Ты можешь спокойно позаботиться об Аве, если этого хочешь.

– Они никогда не позволят мне оставить ее у себя, – настаиваю я, пытаясь сделать все возможное, чтобы переубедить его. Пытаясь найти любую возможную причину, чтобы остаться. – Я лежала в психиатрической больнице. Меня считают лгуньей. Я не стабильна. Я разговариваю со своей мертвой сестрой, черт возьми.

Он откидывается на спинку кресла, наблюдая, как я справляюсь со своими эмоциями.

– Тогда не делай этого. Продай дом. Переезжай в Нью-Йорк, заверши сделку с издательством и продолжи жить своей жизнью.

Я обдумываю его предложения. Это звучит здорово. Идея изменить жизнь Авы. Я закрываю глаза, зная, что мне нужно сделать. Если это не сработает, если они скажут мне «нет», я могу продать дом и переехать, как он и сказал, но попробовать не помешает. До тех пор, пока я не оставлю всю боль в прошлом. Все, что это когда-либо приносило моей жизни, это разрушение.