Текст книги "До встречи с тобой (ЛП)"
Автор книги: С. Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
КАК РЕБЕНОК, шаг за шагом Джуд возвращала себе былую свободу. После того приема, ей позволили проводить тридцать минут наедине с собой.
Через два дня после этого, ей уже был выделен целый час. Она ждала и считала дни, когда ей выделят два часа. Это заняло семь дней, но два часа – это то, что нужно, чтобы попасть к Тейлору и вернуться обратно вовремя.
Во второй понедельник после того, как она в последний раз видела Хейзела, она сидела в гастрономе напротив его многоэтажки. У нее оставалось всего пятьдесят минут, чтобы рискнуть.
Трафик было непредсказуемым, и она не могла опоздать.
В первый день, когда она шпионила за ним, она вернулась домой с десятью минутами в запасе. Ей просто хотелось, чтобы ее сердце не разбилось на сотни маленьких кусочков. Она не знала, почему предпочла сидеть и ждать, а не просто постучать в его дверь. Может, ей нужно было только увидеть его счастливым – счастливым без нее – для того, чтобы она могла уйти раз и навсегда. Она могла просто попытаться забыть неделю, которую они провели вместе и спрятать ее глубоко в свои воспоминания, как она обычно делала с самым ценными воспоминаниями. Как ее брат. Она думала, что рана, которую он оставил в ее сердце, заживает, но она гноилась без Хейзела, постоянно напоминания о себе ноющей болью. На третий день она поняла, почему не смогла пойти к нему. Она знала, что ей нужно держаться как можно дальше от его квартиры.
Там остались ее любимые воспоминания. И если бы она была достаточно храброй, чтобы говорить с ним, опять же, это должно быть на нейтральной территории.
На следующие воскресенье, она была полна решимости поговорить с ним. К тому времени, когда она приехала, она не знала, дома ли он или что делать, если он ушел. Она заказала еще один горячий шоколад, и села на барный стул лицом к улице. Когда он появился, выходя из своего многоэтажки, она пролила свой напиток, когда делала глоток. Просто увидеть его снова – вызвало волнение. В прошлый раз, когда она имела дело с таблетками, разум преобладал над ее сердцем.
Подскочив, она выбросила чашку и выбежала на улицу. У нее было всего пять минут. До того, как ей нужно было уйти домой, осталось пять минут, поэтому она бежала.
– Хейзел! Подожди!
Ему было больно. Больше не было смысла скрывать это. Он думал, что ему кажется, что его кто-то так зовет, он почувствовал себя подавленным. Он не хотел оборачиваться, но, когда слышал это имя снова и снова, он не мог нечего поделать с самим собой и обернулся. Его рот открылся от удивления, когда он увидел Джуд.
Она бежала к нему, размахивая руками.
И он улыбнулся.
Она остановилась прямо перед ним, запыхавшись, и наклонилась для восстановления дыхания. Он сказал:
– Ты здесь.
Взглянув на него снизу вверх, она вздохнула с облегчением.
– Да. Для тебя.
– Почему?
– Потому что я должна извиниться. Мне жаль. Ты заслужил большего, чем я дала тебе.
Увидев ее сейчас, он изо всех сил пытался рассердиться, но воспоминания о том, как хорошо они провели время вместе были сильнее.
– Ты дала мне все, что мне было нужно.
Она покачала головой:
– Я имею в виду на том ужине. – Наконец-то контролируя дыхание, она выпрямилась. – Я ненавижу, что ты видел меня такой, но это случилось. Мне просто нужно несколько минут, чтобы объяснить все.
Она проверила время на ее часах. Осталась одна минута:
– Но сегодня я не могу. Возможно, в другой раз?
– Почему? Почему не сейчас?
– Мне надо идти.
– Нет!
Она чувствовала всю его боль и злость, ее сердце все еще принадлежало мужчине перед ней:
– Это не то, что я хочу… – Подойдя ближе, он почти прикоснулся к ней, чтобы увидеть, настоящая ли она. – Что ты хочешь, Джуд?
– Я хочу, чтобы ты прожил счастливую жизнь. И, к сожалению, не со мной. – Лишь кончики его пальцев коснулись ее пальто, но чувство распространилось по всему ее телу.
Он прошептал:
– Одной недели было недостаточно.
– Одна неделя – это все, что у нас есть, – Она попятилась, ей нужно было идти, но она не желала снова его покидать. Она должна бороться со своими чувствами, чтобы защитить себя от того, что произойдет, если она этого не сделает:
– Может, нам больше не стоит встречаться. Я не хочу причинять тебе большей боли, чем уже причинила.
– Я встречусь с тобой. Просто скажи, когда, Джуд. Я сделаю все что надо для этого.
Она понимала его отчаяние и не могла ему отказать, так же, как и не могла отказать себе в этом последнем взгляде, в этом последнем разе рядом с ним. Он скоро возненавидит ее, поэтому она будет наслаждаться тем, что происходит сейчас:
– Завтра? Я могу встретиться с тобой между одиннадцатью и двумя.
– У меня завтра две встречи. Ты можешь приехать вечером? Мы можем приготовить ужин и поговорить.
– Нет, – сказала она, – не могу. – Взволнованная, она пошла назад. – Мне пора уходить, но скоро мы увидимся.
Он шагнул вперед:
– Не уходи. Мы можем поговорить сейчас.
Она подняла руку и коснулась часов:
– Я не могу сейчас. Мне жаль. Мы скоро встретимся.
– Ловлю тебя на слове, Джуд Болер. У меня есть твое имя и номер, – он невинно улыбнулся, а кровь Джуд застыла в ее жилах.
– Нет! – Она внезапно остановилась посреди тротуара и пошла обратно к нему. – Ты не можешь прийти за мной. Обещай мне, что не придешь.
Её быстрая смена настроение вызвала миллион тревожных сигналов. Ему нужно было что-то большее, чем ее постоянные исчезновения, когда он увидит её в следующий раз.
– Хорошо. – Он сказал ей то, что она хотела услышать, но ему было больно делать это.
Он хотел ее увидеть. Это была его Джуд – она повсюду, в сумасшедшей шляпе, скомканной юбке и красных зимних сапогах – и он стоял на месте так чтобы не схватить ее и не затащить внутрь, чтобы поговорить сейчас. Вместо этого он смотрел, как она снова уходит.
В ответ она одарила его легкой знакомой улыбкой, а затем послала ему воздушный поцелуй.
– Скоро, – сказала она. – Я обещаю.
Пока она уходила от него, он понял, на сколько сильно он скучал по ней, скучал по Джуд.
– Вторник, – крикнул он по улице. – Встретимся здесь. Во вторник в полдень.
Она помахала рукой, и даже с расстояния между ними он мог видеть, что жизнь вернулась в ее глаза. Она была яркой. Она была той радугой, о которой она говорила, когда он впервые встретил ее, ожила.
– Я буду здесь, – крикнула она ему перед тем, как завернуть за угол.
Он не мог сдержать улыбку в ответ.
Во вторник Тейлор рано ушел с работы, чтобы вернуться в свою квартиру к полудню.
Он не хотел опаздывать. Он не хотел заставлять ее ждать, поэтому взял такси. Такси подъехало, и он увидел, что Джуд прислонилась к стене и смотрела то в лево, то в право в ожидании него. Она не заметила его прямо перед собой пока не стало слишком поздно. Он взял ее лицо в свои ладони и поцеловал. Когда он наклонился снова, чтобы посмотреть ей в глаза, он сказал:
– Ты часто используешь невозможное. Ну я считаю невозможным устоять перед твоими губами. – Он снова поцеловал ее. – Пойдем наверх. – Он схватил ее за руку и повел.
– Нет, Хейзел.
Обернувшись к ней, он спросил, не понимая, почему они остановились:
– Что? Почему нет? Я думал, мы поговорим?
– Давай пойдем куда-то в другое место.
– Почему не ко мне?
– Если я войду в твою квартиру, не знаю, смогу ли уйти.
С игривой ухмылкой он спустил ее шляпу вниз на ее лоб и сказал:
– Я не вижу в этом никакой проблемы.
Джуд покраснела, ее щеки были естественного розового цвета, которого ему не хватало. Наклонившись, он поцеловал ее щеку. Что было частью проблем, так это то, что он что-то с ней делал… он заставляли ее делать то, что не может делать. Не должна больше делать:
– Я пойду, куда ты хочешь, Джуд.
Она огляделась и предложила:
– А как насчет новой галереи?
– Хорошо.
Пока они шли, их пальцы были сплетены. У них были минуты вместе, и они не хотели терять ни одной из них. Тейлор чувствовал себя счастливым, более счастливым, чем за последние несколько недель. Джуд казалась счастливой тоже. Она изо всех сил старалась не смотреть на него, но он ее ловил, когда она то и дело смотрела на него, и ему это нравилось.
Когда они вошли в галерею, она взяла брошюру, сложила ее и сунула в карман. Он последовал за ней, и пока она стояла перед первой постановкой, наклонив голову до упора влево, он наблюдал за ней. Ее длинная шея была красиво изогнута, волосы неровно падали набок, ноги сжаты, а руки сложены за спину. Стоя прямо, она перевернулась и спросила:
– Как тебе?
– Красиво.
Она сморщила нос и посмотрела на него:
– Действительно? А я вот думаю, что это мерзко, – Когда она отошла в сторону, он увидел массу зеленой плесени накрытый компостом, содержащийся в акриловом ящике, – Но ты же знаете старую поговорку: Искусство в глазах смотрящего.
Он начал смеяться, как бы смущаясь:
– Я думал, это красота? Красота в глазах смотрящего?
Размышляя над этим, она пожала плечами и улыбнулась:
– Ну, тогда я понятия не имею. Но Я все еще думаю, что это мерзко.
Он встал, и они бок о бок подошли к следующей инсталляции – серии очень миниатюрных картин, пейзажей. Они стояли очень близко к стене и вглядывались в каждого, двигаясь вокруг друг друга, чтобы увидеть замысловатые детали.
Она толкнула его, и он, пошатываясь, сделал шаг вперед. Смеясь, он вернулся и толкнул ее. Сильнее, чем он хотел. Она столкнулась с очень серьезным – смотрящим человеком, который не хотел, чтобы его отвлекали от искусства. Джуд провела рукой по его руке и ласково сказала:
– Мне очень жаль. я оступилась. – Тебе следовало бы быть аккуратнее, – рявкнул мужчина ей.
Тейлор подошел к ним, придвинул ее к себе и строго сказал:
– Она извинилась. Вы должны быть благодарны, что она побеспокоилась. Он взглянул на Тейлора и пошел прочь: «Жители Нью-Йорка так измучен», – подумал Тейлор Он держал руку на месте и сказал: – У меня мало времени. Мы должны поговорить. – Джуд кивнула, боясь разговора, которого она никогда не хотела. Они молча шли по галерее, держась за руки, смотрели на все что окружало их, кроме друг друга. Наконец они достигли террасы на втором этаже, и, хотя на улице было холодно, они предпочли поговорить там. Она один раз обернулась, подняв руки вверх, прежде чем прислониться к перилам.
– Поцелуй меня, – попросила она.
Для Тейлора Джуд была неотразима. Поэтому он поцеловал ее. Но разговор затянулся. Когда их губы оторвались друг от друга, она держала глаза закрыты, а ее губы были снова готовы, ожидая большего от него.
– Куда ты ушла? – спросил он, желая поцеловать ее больше, чем ему было нужно. Но вопросы все еще не давали ему покоя. – Почему ты не вернулся?
– Я вернулся. Я здесь.
– Теперь. Ты здесь, сейчас. – Прислонившись щекой к его груди, она ответила:
– Да, Хейзел. Я здесь Теперь. Держи меня.
Его руки обвились вокруг нее, и они вместе качнулись. Прошло несколько минут, прежде чем он наконец заговорил.
– Ты собираешься снова бросить меня?
– Нет, если у меня есть право голоса, – прошептала она, сцепив их руки.
– Могу я увидеть тебя вечером?
Тяжелое бремя ее жизни давило на нее двадцать два часа в сутки. Она не хотела, чтобы это было частью тех двух часов, которые заставляли ее дышать. Но он заслужил больше, даже если это было больше, чем она могла дать.
– Нет.
Его руки крепче обняли ее, и он поцеловал ее в лоб. В его руках она могла слышать, как он сглатывает. Он тихо спросил:
– Ты ведь не собираешься мне ничего давать? – Она поцеловала его в грудь, хотя он не чувствовал этого сквозь слои ткани.
– Я даю тебе все, что могу. Остальное нам придется доверить будущему.
Тейлор понимал слепую веру. Он жил с этим каждый день, как и он жил с болезнью Паркинсона. Когда он почувствовал, что сухожилия начали дрожать, он держал ее крепче, чтобы остановить натиск.
– Доверие подобно ветру, моя милая Джуд. Оно скользит прочь, прежде чем у тебя есть шанс его поймать.
Она вздохнула:
– Я бы хотела, чтобы мы встретились в другое время и в другом месте. Жизнь было бы намного легче, если бы я не сломалась.
– Жизнь трагична, – сказал он, слишком хорошо зная это.
– Любовь трагична, – прошептала она, чувствуя себя потерянной для той жизни, которую она прожила.
– Любовь губительна для сердца. – Она посмотрела на него, положив подбородок ему на грудь:
– Ты говоришь так, как будто ты любил раньше.
– Я говорю то, что чувствую. – С тобой. Он попятился от нее и схватился за дверь. – Мой обед окончен.
Глава 12
СОВМЕСТНОЕ времяпрепровождение Джуд и Хейзела стало неким перерывом в их жизни. Каждый день они тайком уходили, чтобы провести друг с другом несколько драгоценных минут, а если повезет, то и несколько часов. Но они никогда не ходили к нему домой, а он никогда не ходил к ней. Они обошли все галереи в округе, посетили кофейни, посмотрели фильм, который заставил Джуд плакать на плече Тейлора, и прогулялись по парку.
Парк был ее любимым местом. Это было довольно открытое пространство. Когда они были там, она чувствовала себя свободной. Она чувствовала, что может дышать.
Они вместе сидели на скамейке, и он читал книгу, а она, положив голову ему на колени, смотрела в небо.
– У облаков есть души, Хейзел?
– Да. Как еще они могли бы сдерживать свою печаль до следующего дождя, Джуд? – Ей нравилось, что он никогда не колебался, отвечая на ее вопросы.
Ей также нравилось, каким он был с ней. Его спокойствие и ярость, его страсть и любовь. Он заставил ее смеяться и заставил почувствовать что-то другое, кроме боли и предательства, впервые после смерти ее брата.
Тейлор закрыл книгу и посмотрел на небо. Мимо проплывали облака, и он понял, что эти моменты вместе, только вдвоем, вдвоем против всего мира, спокойные времена и времена, когда они часами разговаривали, – это то, чего ему не хватало всю его жизнь.
Именно тогда он понял, что не ее хаос привлек его к ней. Это была ее душа.
Глубина ее сердца.
Широта ее воображения.
Сила ее знаний.
Серьезность ее боли.
Все они уходили от этой красивой женщины, голова которой лежала у него на коленях. Он наклонился и коснулся ее щеки, предпочитая тишину парка любому хаосу, который она вызвала. Да, он предпочитал Джуд за место лекарств в любой день.
Январь перетек в февраль, и в случайный четверг Джуд посмотрела на высокого мужчину слева от нее, который читал через ее плечо. Ей нравилось, каким он был красивым. Она знала, что ей не следует беспокоиться о таких поверхностных вещах, но он был очень приятен для глаз. Особенно ей нравилась эта складка между его бровями, которая появлялась у него, когда он глубоко задумывался. Желая увидеть это, она сказала:
– Знаешь, есть приложение для телефона, которое так сильно искажает лицо, что делает тебя почти неузнаваемым? – Джуд наморщила нос. – У Айлы такой есть. Он делает ее кожу такой гладкой и удаляет все складки, которые делают человека идеальным.
Тейлор усмехнулся.
– Все хотят выглядеть идеально.
– Совершенство – ужасное создание. Наши недостатки делают нас красивыми. Никогда не становись идеальным. Хорошо, Хейзел? Ты мне нравишься такой, какой ты есть. – Она приподняла его очки и поцеловала светлую линию между бровями.
Он снова рассмеялся.
– Я постараюсь не быть таким, но иногда это очень трудно.
Это заставило ее рассмеяться, и она побрела к следующему ряду книг в магазине. К военным. Он последовал за ней, следуя за девушкой, за которой он последовал бы куда угодно.
– Почему у тебя нет телефона?
– Есть. Мне просто некому было позвонить.
– Ты была у меня больше месяца.
– Я у тебя?
– Да. Целиком и полностью, – сказал он, хватая ее и целуя, что приведет к большему прямо здесь, посреди книжного магазина, если они не будут осторожны.
Она мягко оттолкнула его и упорхнула, сказав:
– Ну, тогда, может быть, я дам тебе свой номер.
Он застал ее в секции семейной психологии, когда она уткнулась носом в книгу.
– Что ты читаешь?
Довольно быстро усталость, казалось, отразилась на ее прекрасном лице:
– Я пыталась покончить с собой. – Она отчаянно нуждалась в том, чтобы сказать это вслух. Отчаянно желая, чтобы он узнал ее самые сокровенные секреты, устав скрывать это от единственного человека, с которым она хотела быть полностью честной.
Тейлор был шокирован. Его рот открылся, и он оперся руками о полку, нуждаясь в какой-то поддержке. Его глаза сощурились, и он посмотрел вниз. Его голос был низким и расчетливым, слишком сдержанным, когда он спросил:
– Когда?
– Два года назад.
Он мог сказать, что ему придется вытянуть из нее каждую деталь. Она отвернулась от него, чтобы поставить книгу обратно на полку.
– Почему? – спросил он, его голос звучал хрипло. Он ненавидел свои, легко проявляющие, эмоции.
Джуд прислонилась спиной к книгам и посмотрела на него, затем повернулась так, что вместо этого прислонилась к нему. Ткань его брюк была гладкой, когда она провела по ним рукой. Она любила его в костюмах, и этот серый был на нем особенно сексуален. Ее единственной ошибкой было создать ряд неприятностей, что заняло бы остаток его обеденного перерыва. Он либо останется, либо уйдет, но она должна была предоставить ему этот выбор. Взяв его за руку, она повела его в отдел художественной литературы, чувствуя себя более комфортно в стране фантазий. – Моя семья винит меня в смерти моего дяди.
– Зачем им это делать?
– Потому что они не хотели знать правду. Правда наносит вред и пугает людей. Лучше жить во лжи.
– Это неправда. – Он расстроился, поставив ее в тупик. – Так вот почему ты не сказала мне раньше? Ты думала, что отпугнёшь меня?
– У нас есть… о, я не знаю, Хейзел. Нам кажется, что всё слишком просто.
– Для нас нет ничего простого. Мы встречаемся по часу каждый день, а затем несколько раз по выходным. Мы притворяемся, что это нормально. Но это не так. Что случилось с той неделей, которая у нас была? Что случилось с тем, чтобы проводить время вместе наедине?
Тейлор удивился сам себе. Сдерживаемые чувства теперь было не остановить.
– Почему я не могу прийти к тебе домой? Почему я не могу пригласить тебя на свидание? Почему мы не можем снова заняться сексом? Когда ты говоришь, что это кажется слишком просто, для меня нет ничего простого, когда дело касается тебя. Но я здесь. Я готов сделать так, как ты хочешь, потому что, когда я встречаю тебя, это лучшее час моего дня.
Джуд и не подозревала, как на неё подействовали перемены в их отношениях. Она должна была это понять, но она знала намного больше, чем он, и никогда не хотела, чтобы это омрачало их время.
– Я эгоистичен, но одно твое присутствие успокаивает меня.
– Потому что тебе не нужно жить со мной во лжи.
Улыбаясь, пытаясь отвлечь его, она сказала:
– Так вот почему так хорошо.
Он не улыбнулся в ответ, все еще погруженный в тонкости.
– Почему ты пыталась покончить с собой?
Встревоженная, Джуд огляделась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает их разговор.
– Нам даже не нужно разговаривать. Ты не пристаешь ко мне и даришь мне безопасность, – призналась она.
Потирая переносицу, он сказал:
– Не прерывай это.
Взяв ее за руку, он вывел ее на оживленную улицу, где никому не было до них дела.
– Мне нужно больше. Пожалуйста.
Небрежно она сказала:
– Мой дядя, тот, который умер, отец Айлы, он… он что-то делал со мной. Он прикасался ко мне так, как никто не должен прикасаться к тебе без твоего разрешения. Вот такие дела, Хейзел.
Джуд услышала резкий вздох, который он сделал, когда прижал их к ближайшей стене. Он почувствовал себя дерьмом за то, что был так жесток к ней.
– Прости, Джуд. Мне очень жаль.
– Мне тоже.
– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что твоя семья тебе не верит?
Она отодвинулась и обняла себя, закрываясь от него.
– Я не давала ему никакую надежду. Клянусь.
– О Боже, Джуд. – Стоя позади нее, он погладил ее по плечам. – Конечно, ты этого не делала. Я тебе верю. Прости, если ты подумала, что я имел в виду…
Посмотрев на него через плечо, она спросила:
– Правда?
– Правда что?
– Веришь мне? Ты правда мне веришь?
– Что? Конечно, я тебе верю.
– Почему?
Облегчение, которого она искала, пришло быстро.
– Кто бы стал спрашивать, что произошло?
Покачав головой, она опустила ее.
– Я просила его остановиться, но он сказал, что расскажет моим родителям, что я сама захотела этого. Я должна была позволить ему рассказать. Может быть, сейчас все было бы по-другому.
Сильные руки обняли ее, и она скользнула в его тепло, в его любовь. Прижавшись к нему головой, она слушала его ровное сердцебиение. Он поцеловал ее в макушку и спросил:
– Ты думала, что самоубийство было единственным выходом?
– Я была грязной. Я не могла достаточно смыть с себя все это. Он заставил меня почувствовать себя грязной. Мне было шестнадцать, и я была так рада от того, что наконец-то могу ходить на свидания, тусоваться со своими друзьями, обрести независимость, а он украл у меня все эти мечты, эти права. Он украл мою невинность прежде, чем у меня появился шанс отдать ее.
Он погладил ее по спине, но ничего не сказал.
Она сказала:
– В тот вечер у нас было семейное празднование моего дня рождения. Он вошел в мою спальню, когда я переодевалась в пижаму. Он сказал мне ничего не говорить. Когда я попыталась уйти, он ударил меня и пригрозил, что причинит боль мне, моему брату и разрушит мою семью. И я поверила ему. – Со слезами на глазах она посмотрела на Хейзел. – Я поверила ему.
– Ты ни в чем не виновата. Ты меня слышишь? – Тейлор был взбешен, просто в ярости. – Я не знаю, что они с тобой сделали с тех пор, но они заморочили тебе голову. Ты не виновата, Джуд. Он был психопатом-педофилом.
Ее горло дрогнуло от глубокого вдоха, и она сказала:
– Каждый раз, когда они приходили в гости, он становился все более агрессивным. Я знала, что будет дальше. Я знала, что он изнасилует меня. Я наблюдала за ним во время ужина. Я видела, как много он пил. Я видела, как он наблюдал за мной, как он смотрел на меня. Я знала.
Тейлор огляделcя, не желая, чтобы это происходило на грязной городской улице.
– Давай повернем и остановимся здесь. – Она шла, уткнувшись головой в его бицепс, а он обнимал ее одной рукой. Они завернули за угол на обсаженную деревьями улицу, подошли к крыльцу и сели. Он сел на ступеньку ниже и посмотрел на нее снизу вверх. – Что случилось?
Она говорила так, как будто не могла дождаться, когда это выплеснется из ее груди и из ее сердца.
– Я перестала разговаривать со своим братом. Я игнорировала друзей, которые у меня были. Мне снились кошмары о том, как он прокрадывается и… Мне было стыдно за то, как я выглядела. Должно быть, во всем виновата моя грудь. Она искушала его. Я несла ответственность за то, что он сделал. Если бы только я не выглядела так, все было бы по-другому.
Его сердце болело так сильно, что он не хотел говорить. Он не мог сказать ничего, что помогло бы ей или исцелило бы ее. Вместо слов он обнял ее, надеясь, что этого будет достаточно.
– Я залезла в шкафчик с лекарствами своих родителей и выпила двадцать восемь таблеток по двум разным рецептам. Я даже не знала, что это такое. Я просто знала, что больше не хочу существовать. – Ее плечи опустились, тело сжалось. – Через день, когда я проснулась в больнице, они были так рады меня видеть. – Она невесело рассмеялась. – А потом мои родители сказали мне, что я обязана своей жизнью своему дяде, так как именно он нашел меня. – Она позволила этому повиснуть в воздухе между ними.
Было ясно, что произошло, но Тейлор все равно озвучил это.
– Этот ублюдок нашел тебя, потому что он пришел в твою комнату, чтобы изнасиловать.
С усмешкой она саркастически сказала:
– Но теперь я обязана ему своей жизнью. О Боже, какая ирония.
– Если бы он не был мертв, я бы убил его.
Джуд никогда не слышала такого тона от своего Хейзела. Он всегда был добр, даже когда злился на нее той ночью у Стивенсов. Поэтому, когда он сказал это, она ему поверила.
– Однажды ночью мой брат зашел в мою спальню, чтобы показать мне свое письмо о том, что он принят в Нью-Йоркский университет. Это была школа его мечты. Он хотел стать кинорежиссером. Он всегда снимал нас, когда мы были детьми. В старших классах он снял несколько потрясающих короткометражных фильмов и даже получил за одну из них награду.
– Джуд?
Она на минуту погрузилась в воспоминания, но вернулась и выдохнула. – Он видел, как меня придавили. Мой дядя зажал мне рот рукой…
– Ты не обязана больше ничего говорить, если не хочешь.
– Мой брат вошел и увидел, как мой дядя прикасается к моему телу, пока я плакала.
Тейлор встал, не в силах усидеть на месте. Она смотрела на него, как будто не могла сдержать ярость. Он шагал, не глядя на неё. Затем он повернулся и присел на корточки, наклонив голову вперед. Она ожидала увидеть сочувствие.
Она надеялась на это.
Но в ней была ярость, глаза сверкали так, что она почти испугалась – почти. Посмотрев на часы, она хотела успокоить его, утешить.
– На сегодня время вышло, доктор Барретт.
– Не шути так. – Он был серьезен.
Она улыбнулась, пытаясь рассмеяться, но не смогла.
– Шутки – это именно то, что нам нужно. Знаешь какую-нибудь?
Склонив голову набок, он покачал ею.
– Не знаю.
Пытаясь не заострять внимание на этом, она сказала:
– Все в порядке. Увидимся завтра. Тогда ты сможешь рассмешить меня.
– Я не брошу тебя. Я не могу, зная все, что ты мне рассказала.
Они оба встали. Затем она подошла к нему и обняла его за талию, чтобы утешить его, как он всегда утешал ее.
– Но я не могу остаться. – Она подняла глаза и, как ей показалось, ободряюще улыбнулась. – Со мной все будет в порядке. Мне нужно идти. Я вернусь так быстро, что ты не успеешь открыть глаза.
– Что я могу для тебя сделать, Джуд? Скажи мне, и я это сделаю.
– Ты уже это делаешь.
