Текст книги "До встречи с тобой (ЛП)"
Автор книги: С. Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Глава 32
ДЖУД ВОШЛА В больницу вскоре после того, как покинула кабинет Калеба. Это всего лишь обход, убеждала она себя. Просто взгляну, чтобы убедиться, что то, что сказал Калеб, было правдой. Она надеялась, что Хейзел достаточно окреп, чтобы уехать сегодня. Она только проверит, и уйдет со спокойной душой. Это был ее план – убедиться, что у него не было рецидива с тех пор, как она проверила его накануне вечером. Это был хороший план. Надежный. Хейзел никогда бы не узнал об этом.
Она быстро приближалась к двери впереди справа, поэтому замедлилась. Проходя мимо, Джуд заглянула в палату, но затем остановилась. Никого не было. Ее первой реакцией было облегчение. Он ушел домой. Но второй реакцией был тот ужасный сценарий «что, если», который начал прокручиваться у в голове.
Что, если у него случился рецидив?
Что, если он снова вернули в больницу?
Что, если он был без сознания и его перевели в другую палату?
Что, если…
Что, если…
Что, если…
Она вошла в комнату и дотронулась до неубранной кровати, надеясь, что это даст ей подсказку, где он был и вернется ли вообще. Когда дверь захлопнулась, она резко обернулась. Перед ней стоял Хейзел, который в этот момент по-настоящему ухмылялся.
– Кого-то ищешь? – Спросил он.
Рот Джуд открылся, затем закрылся и снова открылся.
– Нет. Никого конкретно. – Она последовала зову своего сердца и направилась к нему, на мгновение забыв, что они расстались. Затем направилась к двери, но он прислонился к ней, не позволяя ей сбежать.
– Думаю, ты искала меня. Иначе зачем еще тебе находиться в моей палате?
Да, от этого никуда не было деться, поэтому она призналась. У нее не было другого выбора, кроме как встретиться лицом к лицу с мужчиной, которого она отпустила несколько месяцев назад, потому что слишком сильно любила его. Она старалась вести себя непринужденно.
– Я узнала, что ты в больнице, и испугалась. Так что хотелось проверить, как ты.
Пока он смотрел на единственную женщину, которую любил, единственную женщину, которую он будет любить еще долго после этой жизни, чувство вины переполняло его.
– Джуд? – Начал он, но остановился. Затем глубоко вздохнул. – Я пытался сделать то, что ты хотела, но не могу. Я не люблю ее.
– Знаю.
Его карие глаза пронзили ее сердце, позволив остальной правде истекать кровью.
– Откуда?
– Я видела тебя прошлой ночью. И вижу каждый день. Иногда дважды, если повезет.
Он сдержал ухмылку, которая хотела вырваться наружу, и вместо этого одарил ее легкой улыбкой, надеясь, что она почувствует себя в безопасности.
– Все это время?
– Да.
Как бы ему ни нравилось слышать это признание из ее уст, сейчас ему было плохо.
– Прости.
– За что? Я только что сказала тебе, что следила за каждым твоим шагом, а ты извиняешься передо мной?
– Преследование – пустяк, но мне жаль, что я встречался с ней, и за то, что думал, что мне это будет под силу.
– Ты ни в чем не обязан. Ты имел полное право сделать это. Ты пытался восстановить свою жизнь после того, как я разрушила ее. – Она повернулась к нему спиной и с тяжелым вздохом взглянула в окно. Ей не нравилось, что он встречался с кем-то еще, но и винить его она не могла. Джуд практически свела их с ума, оттолкнув его. И независимо от того, было ли это в то время правильно для него или ее, она не хотела держать на него зла. Во всяком случае, девушка знала, в чем заключалась его преданность. Помимо того, что она чувствовала глубоко внутри, связь, которая никогда не была разорвана, это было видно невооруженным взглядом. И она убедилась в этом только что.
– Но я знаю, что ты ее не любишь. – Она снова повернулась к нему лицом. – Я знаю, потому что видела вас вместе. – Она протянула руку и коснулась его груди, затем взяла пиджак в руку и сжала в кулак, притягивая Тейлора ближе. – Я видела. Я видела все, и тогда, и сейчас.
Его голос перешел на шепот.
– Что ты видишь сейчас, Джуд? Поделись.
– Вижу твою любовь ко мне.
Резко шагнув вперед, он схватил ее и поцеловал. Щетина на его лице касалась ее кожи, щекоча и царапая. Его теплые, мягкие, но решительные губы завладели ее губами вместе с сердцем, и она поцеловала его с такой же страстью.
Они оторвались друг от друга лишь на секунду, но чтобы сделать вдох, затем развернулись к двери. Кэтрин стояла, прижав руку ко рту, с потрясением в глазах.
– Тейлор! – Ярость исказила ее утонченные черты, и она выплюнула:
– Это месть?
Когда он не ответил, ее руки уперлись в бедра.
– Прекрасно. Твоя взяла. Мы квиты. А теперь отойди от нее сию же минуту.
Он не пошевелился. Он бы этого не сделал. Только не снова. Не от Джуд. Никогда.
– Нет.
– Что значит «нет»?
– Именно то и значит. Я влюблен в нее. С того момента, как увидел. Раньше я был вынужден сдаться. Но сейчас я не оставлю ее без боя.
Кэтрин держала в руках свою большую сумочку и сжимала ее.
– Тейлор, что ты делаешь? Ты под наркотиками? Лекарство дурманит тебе голову?
– Нет, – ответил он, улыбаясь. – Я никогда в жизни не был настолько в здравом уме. И это потому, что я с ней.
– Но она сумасшедшая!
В унисон Хейзел процедила сквозь зубы:
– Не называй ее так! – В то время как Джуд сказала:
– Не называй меня сумасшедшей!
Они посмотрели друг на друга, и в тот момент, когда замолчали, начали смеяться. Может быть, дело было в поцелуе или в честности, которая так свободно лилась из их сердец. Или, может, они оба просто слишком устали, чтобы больше спорить. Тейлор взял Джуд за руку и сжал ее. Он снова повернулся к Кэтрин и произнес:
– Уж лучше быть с такой, как она, чем с тобой.
Тейлор целеустремленно зашагал, крепко сжимая руку Джуд, и вышел за дверь. Кэтрин отступила в сторону, слишком потрясенная, чтобы вымолвить еще хоть слово.
– Но я принесла тебе одежду.
– Оставь себе.
В широком стерильном больничном коридоре Джуд прильнула к нему и подняла глаза. У нее был миллион вопросов, но в тот момент ни один из них не казался важным. Мужчина, которого она любила, получил компенсацию, а она от этого выгоду. Это то, что она приняла бы в любой день за те дни без любви, которые предшествовали этому.
Солнце ослепило их, когда они вышли из здания, и Тейлор не спросил, в какую сторону и хочет ли она вообще идти. Он с самого начала знал, куда идет. И как только они свернули за два угла и прошли три квартала, Джуд продолжала молчать. Только один раз Тейлор остановился, чтобы спросить:
– Почему ты вернулась?
– Они меняли тебя. Раньше ты был идеален.
Казалось, его устроил этот ответ, и они продолжили путь. Спустя десять минут никто из них ничего не сказал, пока Джуд не остановилась.
– Я не могу пойти к тебе домой, Хейзел.
– Мы идем в наш дом.
– Семантично.
– Наши сердца не понимают слов, только то, что чувствуют. – Он поцеловал ее снова просто потому, что мог. Если это ее успокоит, тем лучше.
Когда их губы разъединились, она сказала:
– Я не хочу причинять тебе вред, боль или проблем. Дай этому время, и я вернусь.
– Я чувствую это прямо сейчас, – настаивал он. – Время этого не исправит. Время лишь ускоряет каждую секунду, мучая меня, пока мы в разлуке. Разве ты не чувствуешь того же? Это важнее всего в моей жизни.
Он обхватил ее щеки, и Джуд накрыла их ладонями. Пристальный взгляд, которым он одарил ее, ощущалось как взрыв внутри, заставляя ее дремлющее сердце проснуться. Она смягчилась – ради него и себя, – и они снова двинулись в путь.
Войти в эту квартиру было все равно что обнять старого друга – тепло и спокойно. Запах вызвал у нее улыбку, а само место сделало ее счастливой. Хейзел запер дверь и прислонился к ней.
– Я никогда тебя больше не отпущу. – Затем на его лице появилась улыбка, и он добавил:
– Разве это не жутко?
Вовсе нет. Ни капельки. Не для Джуд. Она стояла, не имея ничего, кроме себя, что могла бы предложить ему, и того, как он смотрел на нее, было достаточно.
Оглядевшись, она увидела фотографию своего брата на книжной полке и подошла к ней. Прошло много времени с тех пор, как она видела его в последний раз, и благодаря своей приближающийся свободе, обретенной в новых глазах, она увидела его счастье. Печаль, которую она когда-то испытывала, глядя на него, исчезла.
Хейзел и Райан были очень похожи. У обоих была нежная душа, со страстью относились к вещам и людям, которых они любили. Она поставила рамку на полку и села за чертежный стол Хейзел.
Это было похоже на Рождество, и все незначительные воспоминания из этой квартиры были подарками для ее души. Эскизы, которые, как она подумала, он, возможно, не хотел бы, чтобы она видела, были разбросаны по столу. План дома вперемешку со знакомыми губами, глазами, носом, волосами и платьем, которое, если собрать все по кусочкам, могло бы сойти за зеркало.
– Они прекрасны.
– Это ты прекрасна. – Он обошел ее, давая ей пространство, хотя и не слишком большое. Заглядывая ей через плечо, он не испытывал стыда за свое времяпрепровождение.
– Так скажи мне, Джуд Барретт, почему ты сдалась?
– Я не сдавалась. Наоборот даю тебе право быть собой, освобождая тебя. Разве не этим занимаются бескорыстные люди?
– Я не хотел, чтобы меня отпускали на свободу. Я был бы не против привязать себя к тебе навсегда.
– Знаю. Вот почему я должна была это сделать. – Она развернулась и посмотрела на него, когда он сел на диван. – Ты собирался сражаться до последнего вздоха, но мы проигрывали. Ты слышал это – мою тоску по тебе. Твоя жизнь ради моей. Ничто не могло изменить их мнение. Хейзел, – взмолилась она, – ты должен начать думать о себе. Мне нравилось, что ты боролся за меня, что я была не одна, но это не было бы победой, если бы это погубило тебя и твое здоровье.
– Со мной все было в порядке, пока ты не «освободила меня». И разве ты не видишь? Дело не в том, что ты больна или я. Речь всегда шла лишь о том, чтобы быть вместе до тех пор, пока оба живы.
Он откинулся на спинку стула, закинул ногу на колено и сказал:
– Однажды ты сказала, что вышла за меня замуж, несмотря на мою болезнь. Теперь ты говоришь, что бросила меня из-за этого. Но я этого не вижу. Я не вижу этого в твоем взгляде. Не слышу этого в твоих словах. Не чувствую этого, когда целуемся. Ты любишь меня. Ты любишь меня, независимо от моего состояния, потому что это и есть любовь. Любовь изворотлива и сложена, ровная и привязывается к тому, о ком заботится. Выпрямившись, его энтузиазм был заразителен, Джуд улыбнулась его упоминаниям об архитектуре.
– Мы связаны друг с другом, скреплены узами брака. Они могут забрать этот клочок бумаги, но в глазах Бога и в моем сердце мы по-прежнему женаты.
Ему было так легко поверить из-за его громких заявлений и льстивых речей. И она сдалась.
– Наш брак может быть аннулирован, но наша любовь будет жить вечно. Всегда. Наши обязательства по-прежнему в силе.
– Ты ведь не спал с ней, правда?
Возможно, Джуд улыбалась, чтобы сдержать свою ревность, но она все еще надеялась только на один ответ.
Тейлор восхищался глазами Джуд, которые сегодня на фоне светло-голубого платья на ней были очень выразительными.
– Нет. Но ты это и так знаешь. То, что у нас есть, никуда не исчезает, потому что ты убедила себя, что должна отпустить это.
– Я просто подумала, что, может быть, мне все равно стоит спросить. Разве не так поступили бы нормальные девушки? Спросить, было ли между вами что-то?
– В тебе нет ничего нормального, Джуд, и именно поэтому ты мне нравишься.
Она встала и устроилась у него на коленях, устав бороться с неизбежным и просто больше не желая этого. Она обвила руками его шею, пока он поглаживал ее бедро и спину.
– А я думал, это потому, что я отдал тебе свою девственность.
С широкой самоуверенной ухмылкой он расстегнул воображаемый ошейник.
– Я буду с гордостью носить твою визитку прямо здесь, в своем бумажнике.
– Хейзел?
– Да?
– Мы живем в невероятном мире, – сказала она, удивленная тем, что вернулась туда, где хотела быть. Она была дома. – Настолько невероятном, как твои глаза.
– Мы пройдем через это вместе. – Он положил голову ей на плечо, и она прижалась к нему своей. – Только останься.
Глава 33
СОЛНЦЕ садилось; Джуд видела, как последние лучи исчезают между зданиями за окном. Чай, который она заварила ранее, уже остыл, и она раздумывала, не подогреть ли его. Но она не хотела вырываться из объятий Хейзел, поэтому придвинулась ближе к нему, и его руки крепче обняли девушку.
Хейзел был прав. Свидетельство о браке не имела значения, кем они были друг для друга. Их души были навечно связаны, и поэтому она останется здесь, в его объятиях, ее надежном убежище.
– Ты не вернешься, – выдохнул он ей в спину.
– Там нет ничего, что имело бы для меня смысла. – Джуд вспомнила о Романе, но он хотел, чтобы она была свободна. Как только Джуд освободится, она найдет его, чтобы попрощаться. Тем временем она повернулась лицом к Хейзел. Она посмотрела на него. По-настоящему посмотрела и прислонилась головой к его голове. – Я буду любить тебя еще долго после этой и в следующей жизни.
– Надеюсь.
Было приятно, когда на тебя рассчитывали. Она закрыла глаза и в уюте их дома заснула.
На следующее утро Джуд потягивала кофе, сидя на одном из барных стульев. Хейзел был с другой стороны. Газета так и осталась лежать между ними нетронутой.
– Айла считает газеты устаревшими, – заметила она.
– Вот почему они мне нравятся, – ответил он. – Нравится, что чернила остаются на твоих руках, как и запах бумаги. Это реально, не то, что читать онлайн.
– Вот почему я люблю книги. Они дают мне что-то, за что можно ухватиться, когда мои эмоции выходят из-под контроля из-за этой всей истории. – Она коснулась его бедра и сказала:
– Мы должны поговорить о том, что со мной происходит.
Его взгляд оторвался от кружки и переместился на ее лицо. Наклонившись, он поцеловал ее в уголок рта, затем сел.
– Ладно. Что происходит?
– Моя мать боится за свою жизнь.
– Как иронично.
– Да. Как ни странно, но я видела ее дважды. Возможно, однажды прощу ее. Я не прошу тебя сделать того же, но я могла бы.
– Могла бы? Сможешь ли ты когда-нибудь по-настоящему простить ее?
– Ею манипулировали, когда она не могла постоять за себя. Смерть Райна опустошила ее.
– Тогда твоя жизнь должна была значить для нее больше после такого.
– Ты прав. Я не защищаю ее. Я только утверждаю, что она проблемная женщина, которая сейчас боится за свою жизнь, но больше боится за мою и поэтому предложила поддержку.
Тейлор переваривал то, что она говорила.
– Ты не в силах изменить прошлое, поэтому хочешь изменить будущее.
– Я не хочу жить со злостью в сердце. Она посещает психотерапевта пару раз в неделю. Все, на что я могу надеяться, – что она получит необходимую помощь и будет рядом, когда я буду в ней нуждаться.
– Ты удивительная женщина, знаешь это, Джуд Барретт?
Она улыбнулась, услышав это. Джуд улыбнулась, находясь рядом с мужчиной, которого любила больше всего на свете.
– Это еще не все. Калеб Монро сегодня подает петицию от моего имени, чтобы вернуть мне права, а также предъявить доказательства, свидетельствующие о неправомерных действиях Бликмана и доктора Конроя.
Хейзел в изумлении опустил голову на ладонь и потер лоб.
– Серьезно?
– Мой дядя оставил мне наследство, или то, что я называю деньгами из-за чувства вины. Мы с Калебом будем требовать вернуть всю сумму или то, что от нее осталось.
Тейлор уставился на нее в полном благоговении.
– У нас есть показания пяти разных сотрудников из «Бликман», которые написали заявления от моего имени о том, что им не только угрожали на работе, но и что они сами столкнутся с последствиями, если проговорятся. Короче говоря, они готовы сражаться в честной борьбе.
– Как же… когда… Калеб?
– Он взял меня в качестве бесплатного клиента, чтобы моя семья не смогла отследить какие-либо платежи. И я подружилась с медсестрой, которая работает в больнице Бликмана. Она свела меня с психиатром здесь, в городе, который тоже работал со мной бесплатно. После двух месяцев консультаций он сказал, что я не сумасшедшая по мнению моих родичей и доктора Конроя.
Тейлору потребовалась секунда, чтобы переварить все, что она только что выложила ему.
– Все это ты делала сама?
– Ну, мне помогала моя подруга Лейси, медсестра из клиники Бликмана, и да, мне пришлось. Пришлось дать отпор.
Затем внутри Тейлор почувствовал раздражение.
– Почему ты не пришла ко мне? Я бы помог тебе. Я бы сделал для тебя все, что угодно. Почему ты не доверяла мне? – Она коснулась его щеки, затем поцеловала в подбородок.
– Я доверяю тебе свою жизнь. И знаю, ты бы сделал для меня все, что угодно, но не была уверена, готов ли ты за мной присматривать, и мне не хотелось давать тебе ложную надежду. Иии, мне нужно было сделать это самой. Я не хотела приходить к тебе такой, какой была раньше. Я хотела быть полноценной, свободной, для тебя, но, что более важно, для себя самой.
Поглаживая ее колено, он нашел в словах Джуд новый настрой и блеск в глазах.
– Я понимаю. Хотелось бы, чтобы ты пришла ко мне, но понимаю необходимость сделать это самостоятельно. Дата уже известна?
– Скоро узнаю. Калеб сказал, что позвонит мне.
– Могу заплатить ему за время, которое он потратил на твое дело, если хочешь.
– Он получит прибыль, когда мы выиграем, так что не волнуйся.
– В тебе столько уверенности.
– Так и есть. У них нет никаких оснований – ни юридических, ни медицинских – оставить опекунство.
С широкой улыбкой он предложил:
– Мы должны отпраздновать это.
– Для начала дождемся окончательного вердикта.
Его рука скользнула вниз по ее талии и обратно вверх.
– Я подумал, может, сделаем это в спальне? Праздник, где будем только ты и я, и матрас.
Джуд так сильно скучала по его прикосновениям. Ещё больше по нему. Были ночи в розовой тюрьме, когда ее тело и душа изнывали по нему.
Ни один из них не знал, как долго им придется ждать с ее опекунством, но она больше не хотела отказывать ни своему сердцу, ни телу. Чувствуя себя увереннее в его присутствии, она встала и подошла к дивану. Перегнувшись через подлокотник, она потянулась за подушкой с другой стороны, затем оглянулась на него.
– Матрас? А я-то думала, вы более изобретательны, мистер Барретт. – Она пошевелила попкой, подзывая к себе.
Вспоминая их предыдущие «приключения», Хейзел знал, что им всегда было хорошо вместе, задорно, но эта новая сторона Джуд была игривой. Он определенно мог бы сыграть в эту игру. Он встал, барный стул заскрежетал по деревянному полу.
Джуд наблюдала, как мужчина, который был добросердечен, красив и щеголял какой-то по-настоящему сексуальной развязностью, подошел к ней. Этим утром, с его растрепанными волосами и мечтательным взглядом, он был абсолютно достоин того, чтобы пускать слюни при виде него. Джуд добавила это к его нескончаемому списку достоинств. Его подтянутая грудь и точеные руки прекрасно сочетались, мышцы сокращалась, заставляя ее забыть обо всем. Она закрыла рот и приподнялась, поворачиваясь и усаживаясь на подлокотник дивана. Девушка прикусила нижнюю губу, когда под его горящим взглядом показалось предвкушение.
Наклонив к ней голову, он уперся бедрами в ее колени, кончиками пальцев пробежался по ее шее и под бретельку лифчика.
– Чего ты хочешь, Джуд?
Его глаза были напряженными, губы соблазнительными – так близко и в то же время слишком далеко от ее собственных. Одна из ее лямок уже была спущена, и парень принялся за другую. Она протянула руку и расстегнула лифчик, а он снял его с ее рук и отбросил на диван.
– Я спросил, чего ты хочешь, – повторил он прямым голосом, поглощенный делом.
– Тебя.
– Как? Каким ты меня хочешь, красотка?
Игривость, казалось, ускользала из ее голоса, когда он разжигал в ней желание изнутри.
– Здесь. Сейчас.
Его пальцы снова коснулись ее лица, и он приподнял ее за подбородок.
– Я люблю тебя.
Ее глаза расширились. Его слова были пропитаны соблазном. Хейзел всегда был преданным любовником, но прямо сейчас настоящим хищником.
– Я люблю тебя, Тейлор, – она выделила букву «Т» в его имени, затем облизнула губы.
– Что я тебе говорил о том, когда ты меня так называешь? – Он резко поднял ее на ноги, просунув руки ей под мышки, и наклонился опасно близко.
– Ты была плохой девочкой. Очень.
Она понятия не имела, откуда взялась эта его сторона, но он заставил ее тело дрожать от возбуждения.
– Сними это, – приказал он. Без предупреждений она освободилась от нижнего белья, затем с вызовом во взгляде выпрямилась, глядя на него. Он беззастенчиво смотрел на нее в ответ.
– Повернись и нагнись.
В его тоне чувствовалась уверенность, даже если он был требовательным. Джуд слишком долго была увядающей фиалкой. Он придал ей уверенности и сделал сильнее. Она выставляла напоказ эту новообретенную уверенность. Упершись руками в диван, она выгнула спину дугой и выпятила попку. Бросив на него лукавый взгляд в ответ, она забавляясь над его силой воли.
Вид Джуд делал его слабым; ему это нравилось, это было то, чего жаждал. Но, собравшись с силами, Тейлор склонился над ней. Он лизнул ее сзади в шею и поцеловал спину, прежде чем прижаться своим твердым телом к ее попке.
– Ты такая непослушная, но я буду обращаться с тобой очень нежно. – Опустившись на колени, он повернулся и проник между ее ног, настойчиво раздвигая их руками.
Джуд закрыла глаза; это было слишком, и она уронила голову на подушку. Парень сжимал ее бедра, в то время как губами ласкал ее, сводя с ума от экстаза, когда он прижимал ее к себе. Своим языком он заставлял ее вселенную переворачиваться, а бедра дрожать. Джуд застонала от чистого блаженства, когда его руки прошлись по внешней стороне ее ног. Он нежно поцеловал внутреннюю поверхность ее бедер, не решаясь оставить на ней след. Как раз перед тем, как он собрался двигаться внутри нее, она спросила:
– Если бы ты мог что-нибудь сделать со мной, что бы сделал?
Он собирался что-то сказать, но Джуд добавила:
– Шшш. Не говори. Просто сделай это.
Он губами погладил ее бедро, затем пососал, закрыв глаза и отмечая ее. Наклонившись, она запустила пальцы в его волосы, подбадривая.
Выбравшись из-под Джуд, он встал и надавил ей на спину, проводя руками от ее плеч к попке, пока его член не оказался прямо там, где он хотел быть больше всего.
– Как ты узнал? – Спросила она.
– Не знал. Надеялся. Не позволяй миру испортить то, что между нами есть. Я люблю тебя.
– Помни, как сильно я тебя люблю. – Он вонзился в нее без предупреждения, нуждаясь в ее влажном тепле. Их рты приоткрылись, оба стонали.
– Боже, я скучал, – сказал он, сжимая ее и замирая. Его дыхание касалось ее кожи, заставляя Джуд дрожать.
Она хотела заговорить, но слова не шли у нее с языка, поэтому вместо этого она заерзала, и он снова начал двигаться. Быстрее и быстрее, пока у нее не перехватило дыхание и она не закричала.
– О Боже!
Она прижалась к нему всем телом; он кончил следом, придерживая ее за бедра для опоры. Они снова начали целоваться, хотя Джуд и так чувствовала себя беспомощной, насытившейся и любимой. Она открыла глаза, когда он встал и взял ее за руку, чтобы помочь подняться. Одним быстрым движением она оказалась у него на руках, и он понес ее в спальню.
Тейлор уложил ее на кровать, чтобы девушка немного пришла в себя, затем присоединился к Джуд под одеялом. Прошло несколько мгновений, прежде чем их дыхание выровнялось. Джуд оставалась в его объятиях, не желая больше никогда их покидать. Они сплелись в клубок, когда начали засыпать, но затем она спросила:
– Почему мы взываем «Боже», когда кончаем? Мы даже не верим в него.
Он расхохотался.
– Я правда скучал по тебе.
– Я тоже. Но правда, думаешь, это потому, что в этот момент нет ничего более мощного? Мне кажется, да.
Смеясь, он поцеловал ее в висок и сказал:
– Может, потому что мы ближе к Небесам, когда сливаемся воедино.
– О, это отличный ответ.
– Рад, что тебе понравилось. – Он закрыл глаза, все еще улыбаясь.
Звонок телефона заставил их обоих открыть глаза. Джуд села и свесила ноги с края матраса.
– Я сейчас.
– Твой телефон?
– Да.
Он лег на спину, подложив руки под голову.
– Все еще не могу поверить, что у тебя телефон. Скажешь свой номер?
– Да, конечно, – сказала она, хихикая, и выбежала из комнаты. Она схватила телефон и ответила на звонок.
– Алло?
– Это Калеб. Мы выбили дату на ускоренное слушание. В понедельник в одиннадцать.
– Это потрясающая новость.
– Что есть, то есть, – сказал он. – Что собираешься делать до тех пор? Где остановишься? Тебе небезопасно там находиться. Они узнают в течение часа.
Она оглянулась через плечо и увидела Хейзела во всей его обнаженной красе, прислонившегося к двери в спальню.
– Я с Тейлором.
Последовала пауза, а затем Калеб спросил:
– То есть разговаривала с ним?
– «С» значит «с ним». Навсегда.
– Ты там в безопасности? Они могут прийти за тобой, как в прошлый раз.
– На этот раз не имеют права, верно? Приказ о защите принят, так?
– Да, но в конечном счете это не защитит тебя.
В его голосе звучало беспокойство, и он сказал:
– Не выходи в одиночку. Будь с Тейлором. Отсидись до понедельника. Хорошо?
– Ладно. Постараюсь.
– И передавай ему привет. Рад слышать, что ты счастлива.
– Спасибо, – сказала она, улыбаясь, хотя он не мог этого видеть. Но она действительно чувствовала себя счастливой. Счастливой от любви.
– И это правда.
Когда она завершила звонок, Тейлор сказал:
– Не хочу, чтобы ты думала, что я сую нос не в свое дело, но я хочу знать.
Она подошла к нему. – Вовсе нет. Ты мой муж. У меня нет от тебя секретов. Калеб сказал, что мы добились ускоренное слушание. В следующий понедельник в одиннадцать.
Он обнял ее.
– Это отличная новость.
Прижавшись щекой к его груди, она сказала:
– Он сказал мне залечь на дно, чтобы защитить себя, если они придут за мной. Существует судебный запрет, но он, как и я, боится, что это их не остановит. – Подняв голову, чтобы посмотреть на него, она спросила: – Что думаешь?
Он крепче прижал ее к себе и заговорил тихим тоном, где-то между гневом и собственничеством:
– Мы защитим тебя.
Как только она ушла в душ, Тейлор принялся за работу, чтобы обеспечить ее безопасность. Он предупредил швейцара, что никому, даже полиции, не разрешается входить в его квартиру без ордера. Вызвал слесаря, чтобы тот вставил в дверь новый засов, и не выпускал ее из квартиры, пока она не взбесилась на него в субботу из-за страха сидеть под замком, как было раньше. А затем, соблюдая крайнюю осторожность, они отправились в парк, пообедали вне дома, купили ей платье для суда, и тем же вечером вернулись домой. Она была измучена, но счастлива. И это делало Тейлора тоже счастливым.
Следующие полтора дня пролетели не так быстро, но и не слишком медленно. Это продолжалось, насмехаясь над ними всеми возможными последствиями, которые могли бы возникнуть в результате этого слушания. Они пытались отвлечься чертежами и фильмами, книгами и непринужденной беседой. Но приближался понедельник и вызывал стресс независимо от того, думали они об этом или нет.
Когда, наконец, пришло время слушания, они вошли вместе, взявшись за руки, чтобы встретиться с суровыми взглядами ее семьи. Калеб шел справа от них, следя за тем, чтобы респонденты7 не разговаривали с его клиентом.
Джуд сразу же заметила, что ее матери нигде нет. Ее тетя и отчим сели и тихо говорили со своим адвокатом, в то время как Хейзел и Джуд сели за свой столик с Калебом.
Обе стороны рассказали о себе и свои предыстории, а затем провели следующие три часа, анализируя все, что касалось Джуд, их отношений, здоровья Джуд и ее семьи, Бликман, а также представленные доказательства.
Другая сторона привела убедительные, хотя и неоправданные аргументы. Когда Джуд выступила с заявлением, она с радостью упрекнула их. Она высоко подняла голову и расправила плечи. Джуд больше не была кроткой. Она была готова встретиться с этим лицом к лицу в одиночку. Но то, что Хейзел был там, имело значение, и она твердо верила, что победит, будучи в здравом уме.
Калеб сказал им, чтобы улики говорили сами за себя. И Джуд ответила только на то, что от нее требовалось. Когда она заговорила, все в суде уставились на нее, пытаясь решить, не сумасшедшая ли она, как утверждал адвокат с противоположной стороны. Заметив доктора Роберта и Лейси, Джуд стало легче. После изнурительного дня судья выслушал всю информацию и удалился. Все было кончено. Теперь оставалось только ждать…
На следующее утро Калеб, Хейзел и Джуд вместе с доктором Робертом и Лейси ждали в зале суда. У Джуд не было возможности связаться со своей матерью, и она беспокоилась о ней всю ночь. Словно она знала, что нуждается в дочери, двери сзади распахнулись, и вошла Рене Болер, мать Джуд. Она хорошо выглядела – здоровой, радостной и, что более важно, счастливой видеть Джуд. Ее мать встала на ее сторону и села за стол, взяв ближайший стул к дочери. Протянув руку, она погладила Джуд по спине и сказала:
– Сегодня хороший день. Я чувствую это.
Судья Лэтроп вошел и, не сводя глаз, сел на свой трон. Выражение его лица было непроницаемым, суровость глубоко залегла в морщинах. Увидит ли он правду за всей ложью? Он не производил впечатления человека, который вернул бы молоденькой девушке ее жизнь простым решением, но она держалась за надежду так же крепко, как за руку Хейзел.
Девять месяцев назад Джуд понятия не имела, что ее жизнь вот-вот изменится. Не знала, что посещение вечеринки, на которую были приглашены ее родители, кроме нее самой, – вечеринки, на которую она пришла без их ведома, – приведет к такому. Она часто думала о том, как встретила Хейзела, как он пришел к ней и встал рядом, защищая с самого начала.
– Такое ощущение, что это все – наша жизнь. – И это произошло с того самого момента, как она впервые посмотрела на сломленного мужчину своим дерзким взглядом.
Их путь был нелегким. Без сомнения, временами он ненавидел ее способность оставаться, пытаться пережить бурю своего прошлого. Она ненавидела себя по той же самой причине. Но сегодня Джуд понимала – она не сумасшедшая. С ней поступили несправедливо, и сегодня она встретится лицом к лицу со своим будущим, что бы ни случилось. Однако теперь не одна. Она никогда больше не останется одна.
Хейзел нуждался в ней так же сильно, как и она в нем. Она это тоже знала. Приглашение на вечеринку привело их друг другу – к их судьбе.
Ее жизнь ради его.
Его жизнь в обмен на ее.
Вместе, независимо от того, был ли у них листок бумаги, подтверждающий это, или нет.
Хейзел сжал ее руку и поцеловал в висок.
Судья Лэтроп признал Бликман, доктора Конроя и Брюстера Болер ответственными за уголовные обвинения, которые будут предъявлены против них в тот же день. Все деньги, которые она была вынуждена отдать, пока находилась в Бликман, были возвращены, а также дополнительные деньги за жестокое обращение, которому она подверглась. Поскольку рассмотрение дела продолжалось, он постановил, что Джудит Болер была единственной, кто отвечал за свою жизнь, и что все права на ее собственную опеку будут возвращены немедленно. Его окончательное решение было вынесено по пункту, который Калеб Монро добавил после того, как было назначено слушание. Судья согласился на это за виски и сигарой поздно вечером в пятницу.
