Текст книги "Синий рай "

Автор книги: С. Бокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Господи! – ахнул Хирн в телефон. – Ты не поверишь, кто только что прошел мимо машины. Тот бывший коп, о котором я тебе говорил. Которого избили. Оскар Суонн.

– Не может быть!

– Точно он. – Хирн наблюдал, как Суонн рыщет между машинами, наклоняется, заглядывает внутрь. Зачем?

Ответ возник сам собой, когда Хирн увидел, как Суонн открыл дверцу красной малолитражки и с трудом втиснулся за руль.

– Он угоняет машину! – воскликнул Хирн. – Я за ним.

Суонн повел чужую машину прочь из города, по шоссе, ведущему через леса. После получасовой погони Хирн заметил, как вспыхнули стоп-сигналы Суонна: красная малолитражка свернула с шоссе на проселочную дорогу. Хирн съехал на обочину и погасил фары. Дождавшись, когда машина Суонна скроется среди деревьев, он снова включил фары и двинулся следом.

За деревьями показался слабый свет, и Хирн снова выключил фары, остановился и заглушил двигатель. Он выскользнул из машины и стал осторожно пробираться между деревьями, дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте.

На расстоянии семидесяти пяти ярдов от него, на холме, стоял освещенный изнутри дом Суонна. Рядом с домом Хирн увидел не только угнанный Суонном красный автомобиль, но и белый внедорожник Сингера. А еще блестящий черный пикап с хромированными дисками. Значит, все собрались здесь, у Суонна.

Страх сковал Хирна, ноги отяжелели. Когда он проходил мимо просторного загона, здоровенный хряк чуть не выдал его, громко захрюкав. Хирн метнулся обратно, споткнулся о древесный корень и упал, больно ударившись локтем. Лежа в грязи, он слышал частое отрывистое дыхание свиньи.

Наконец он с трудом поднялся, и от неуклюжего движения мобильник выскользнул из кармана рубашки, ударился о колено и упал на расстоянии нескольких шагов от него, в лужицу света, пробивавшегося между панелями ограды. Хирн вышел из тени, чтобы подобрать телефон, и в тот же момент дверь дома распахнулась. Хирн замер, увидев на веранде троих мужчин: по профилям он узнал в них Сингера, Суонна и Гонсалеса. Видят ли они его?

Все трое смотрели в сторону Хирна. Потом Сингер повернулся к Суонну и что-то сказал – что именно, Хирн не разобрал. Зато понял, что они смотрят на темную дорогу, а не на него. Похоже, они кого-то ждали.

Хирн отполз в тень, а потом поспешил между деревьями к машине, каждую минуту боясь наступить на сухую ветку или растянуться в грязи. Телефон пришлось оставить там, где он упал. Выбора у него не было: до ранчо Роулинса всего несколько миль. Он обязан предупредить Джесса.

Дождь то усиливался, то почти прекращался с того момента, как Джесс и Моника покинули Катни-Бей и направились на север. По дороге Джесс все объяснил спутнице – рассказал, как нашел детей в своем амбаре, как они защищались, как поделились с ним историей бегства. И как обстоит дело сейчас.

Моника вела себя спокойно и явно доверяла ему. Джесс задумался почему. Ведя машину, он поглядывал на Монику: она явно была измучена. В сумерках отчетливо виднелись тени под ее глазами и на худых щеках. Тихим голосом она произнесла:

– Я знала, что они живы. Сама не понимаю откуда, но знала.

Он в очередной раз порадовался тому, что везет ее к детям. Ни о чем другом она не мечтала так, как очутиться рядом с ними.

– Вы для меня все равно что знакомый, – призналась Моника. – Я всегда ценила вас, как все древнее, прочное и доброе, что было в этой долине, пока все в ней не изменилось.

Он озадаченно взглянул на нее и заметил:

– Насчет «древнего» вы, пожалуй, правы.

Присутствовать при воссоединении семьи Джесс не стал. Он ушел на кухню варить кофе, как только разрыдавшаяся Моника упала на колени и приняла в объятия детей. Он слышал, как Уильям и Энни, торопясь и перебивая друг друга, рассказывают матери, как стали свидетелями убийства, как побывали у мистера Суонна, как поняли, что он с убийцами заодно. И как Джесс Роулинс приютил их.

Не успев засыпать кофе в кофейник, Джесс вдруг вспомнил об оставленном в гостиной дробовике и зашел, чтобы забрать его. Семейство Тейлор уже устроилось на диване, Уильям прижался к матери, положив ей голову на колени, Энни сидела рядом и тараторила с пулеметной скоростью. Моника словно светилась изнутри. Ради такой сцены Суонна можно было и прибить, решил Джесс.

Дробовик он положил рядом с «винчестером» на кухонный стол. Когда голоса в гостиной утихли, он заметил, что и дождь прекратился.

Внезапно он ощутил чье-то присутствие совсем рядом, почувствовал, как его обняли за талию, обернулся и увидел перед собой запрокинутое лицо Энни. У него перехватило горло, поэтому он молча протянул руку и ласково взъерошил ей волосы.

– Как хорошо, что мама здесь, – выговорила Энни. – Спасибо, что привезли ее. Я так рада, что все уже позади.

Джесс, у которого защипало глаза, мысленно откликнулся: нет, не позади, Энни. Все только начинается.

В салоне машины пахло бурбоном, сыростью и горелой пылью из системы отопления, которую давно не включали. Вильяторо попытался на ходу отрегулировать вентилятор. От дыхания мокрого, пьяного и взбудораженного Ньюкерка запотело лобовое стекло.

Машина вывернула с подъездной дорожки Родейлов, Ньюкерк указывал путь, не переставая прихлебывать из бутылки «Уайлд терки», которую вытащил из кармана. Вильяторо уже не знал, куда они направляются. Местность повсюду выглядела одинаково: мокрые темные деревья вдоль дороги, мокрый асфальт, ни одного фонаря.

Ньюкерк поднес бутылку к губам.

– Крепкое пойло, – выдохнул он, вытирая губы кулаком.

Вильяторо промолчал, советуя самому себе: дай ему разговориться. Не торопи.

Бежали минуты, машина двигалась вперед. Ньюкерк отпил еще глоток и откинулся на спинку сиденья.

– Я хотел быть лучшим в отделе, – заговорил он. – Нет, спасать мир я не рвался, просто хотел как можно лучше выполнять свою работу и заботиться о близких. Мечтал говорить своему отражению в зеркале: «Отличный из тебя вышел полицейский, старик».

Вильяторо кивнул, опуская решетку вентилятора пониже.

– Поначалу я из кожи вон лез. Когда я видел ребенка, родившегося уродом потому, что его родители сидели на наркотиках, или людей, которые относились к другим людям, как к мусору, я считал своим долгом доказать, что далеко не всем они до лампочки. И знаешь, что? Я убедился: лучшее, что я могу, – это брать их под стражу всех подряд и упекать за решетку. Набивать ими тюрьмы, прятать эту мразь от нормальных людей. И мне это удавалось чертовски хорошо. Ты понятия не имеешь, что это такое.

– Да, пожалуй.

– О таком ни с кем не поговоришь, кроме своего брата, копов. Нельзя заявиться домой со словами: «Ну, как прошел день, дорогая? По магазинам ходила? И мне сегодня скучать не пришлось: нашел в помойном баке труп годовалого младенца, сплошь в сигаретных ожогах».

Вильяторо бросил на него взгляд. Ньюкерк смотрел вперед, разговаривая скорее с собой, чем со спутником.

– Ты наверняка понимаешь, каково это – растить детей на зарплату полицейского. И в свободное от дежурств время я начал подрабатывать охранником. Согласившись стать «копом в аренду», я почти удвоил свои доходы.

– В Санта-Аните? – уточнил Вильяторо.

– И не только. Но чаще всего – в Санта-Аните. – Ньюкерк отпил еще один длинный глоток и продолжал: – Работа была – не бей лежачего. Мы даже ворота никому не открывали, пока не подъезжал броневик. Да и потом только охраняли периметр, а в броневик тем временем грузили мешки. Дождавшись, когда клиенты разойдутся, а деньги увезут, мы расходились по домам. Мы с Родейлом все время работали вместе. Нас там любили.

Гонсалес был нашим сержантом. Его все уважали и боялись. А Сингер – начальником над всеми, в том числе и над Гонзо. Своих подчиненных он готов был защищать до конца, отстаивать перед любым начальством. В нашем отделе любой был бы только рад заслонить от пули лейтенанта Сингера или Гонзо.

Так что, когда однажды вечером Гонзо пригласил нас с Родейлом выпить пива в баре, который облюбовали полицейские, мы сразу согласились: это же клево! Суонн тоже там был, так мы с ним и познакомились. Мы пропустили понемногу, и Гонзо вдруг начал расспрашивать нас, как бы мы ограбили Санта-Аниту.

Вильяторо невольно повернулся к нему.

Ньюкерк скривил губы.

– Да нет, дружище, не все так просто. Мы всего лишь беседовали. Знаешь, как болтают копы, когда пытаются понять, как сработали бы преступники, чтобы потом помешать им. Вот здесь поверни.

– Куда мы едем? – спросил Вильяторо, сворачивая на еще одну темную дорогу. В нем нарастало тревожное предчувствие.

– Просто рули, и все. Я же тебе сказал. – Ньюкерк сделал еще глоток из бутылки. И продолжал: – Никто и не думал никому причинять вред. В наши планы это не входило.

Наконец-то, подумал Вильяторо.

– Ограбление мы планировали полтора года. Мы собирались, делали хронометраж, провели пару ночных репетиций, поэтому рассчитали все до мелочей. План был отработан, но прошло еще четыре или пять месяцев, прежде чем мы решили осуществить его. Перед Сингером стояла другая задача: придумать, как легализовать деньги. Потом понадобилось снова ждать подходящего случая, когда расположение звезд будет благоприятным. Наконец день больших скачек, полные сборы, мы с Родейлом в охране, Сингер и Гонзо не на дежурстве, так что смогут привести в действие газовые баллоны и остановить броневик, Суонн в патруле, чтобы проводить машину, на которой был совершен налет, на свалку, где ее сразу разобрали. – Ньюкерк ухмыльнулся. – Суонн отвез Сингера, Гонзо и тринадцать с половиной миллионов долларов наличными обратно в Лос-Анджелес в полицейской машине, доставил прямо по домам. Вообрази!

Вильяторо присвистнул.

– Но ведь охранник погиб.

Ньюкерк заметно помрачнел.

– Это было незапланированное убийство. Болван решил поиграть в ковбоя. Гонзо пришлось уложить его.

– Его звали Стив Николс. У него осталась жена и двое маленьких детей.

Ньюкерк поначалу молчал, глядя перед собой.

– Это случайность, – наконец произнес он и снова умолк.

Не выдержав, Вильяторо спросил:

– А тот тип, который дал показания против служащих кассы ипподрома? Зачем он сделал это, если был ни при чем?

Ньюкерк пожал плечами.

– Это человек Сингера, – объяснил он. – У лейтенанта был какой-то компромат на него, никак не связанный с ипподромом. До сих пор не знаю, какой именно.

– Однако он умер прежде, чем успел дать показания в суде.

– Удобно, правда? – мрачно подхватил Ньюкерк. – Погиб в перестрелке, покупая сигареты в супермаркете «Севен-Илевен». Продавцу крышка, свидетелю крышка, грабитель выгреб из кассы все, что там было. На записях камер видеонаблюдения видно только, как здоровенный детина в маске входит и расстреливает всех, кто попался под руку.

Вильяторо задумался.

– Гонсалес?

Ньюкерк кивнул:

– А расследовал это дело Суонн.

Господи, мелькнуло у Вильяторо, такого я и предвидеть не мог.

– Создание благотворительного фонда было удачной идеей, – заметил он. – Небольшие счета в одном из банков Северного Айдахо вряд ли привлекли бы внимание. Вы не учли одного: что среди стодолларовых купюр были меченые.

Ньюкерк презрительно поморщился.

– Само собой, мы знали про купюры! Но тут облажался Тони Родейл. – Его глаза зло блеснули. – Его задачей было разъезжать по всему округу и разменивать стодолларовые купюры в ресторанах, на заправках, в барах, где угодно. Жене он врал, что ездит на рыбалку. От него требовалось только везде расплачиваться сотенными, а потом класть на счет мелкие купюры. Но его сгубила жадность. Сингер заметил недостачу и догадался, что это крысятничает Тони. Кретин потихоньку сбывал сотни какому-то букмекеру в Кердалене, делал ставки на футбольном тотализаторе. Сингер нашел того букмекера и застрелил его. – Ньюкерк повернулся, так что его лицо оказалось в нескольких дюймах от лица Вильяторо. – Тони рисковал всем. Сингер понял: полиция обязательно явится сюда, теперь это лишь вопрос времени.

– И вот я и здесь, – подтвердил Вильяторо.

– Да, ты здесь, – поморщившись, как от боли, согласился Ньюкерк.

– А где же Тони Родейл?

Ньюкерк заговорил было, но умолк и отвернулся.

– Вот это я и хотел тебе показать.

– Что? – недоверчиво прошептал Вильяторо. – Вы убили его?

– Не я. Все мы. По договоренности каждый должен был всадить в него пару пуль, чтобы все мы несли одинаковую ответственность. Все, кроме Суонна, который припозднился.

Еще одно убийство, заключил ошеломленный Вильяторо.

– Все могло пройти, как и было задумано, – продолжал Ньюкерк, – если бы нас не увидели двое детей.

– Дети Моники Тейлор? Господи…

– Положение становилось все хуже, – объяснял Ньюкерк. – Мы так старательно спланировали преступление. И настроились на долгую счастливую жизнь. Но потом Тони подвел нас, а дети увидели, как мы расправляемся с ним. Да еще этот тип из «Ю-Пи-Эс». – Его голос дрогнул. – По-моему, я уже в аду.

Вильяторо заметил, что у него дрожат руки. Какой еще тип из «Ю-Пи-Эс»?

– Таких масштабов я и предположить не мог, – признался он.

Бывший полицейский горько рассмеялся, вытер слезы рукавом, завел руку за спину и выхватил черный полуавтоматический пистолет. Дуло вдавилось в шею Вильяторо.

– Это еще цветочки. Жаль мне тебя, приятель, но ничего не поделаешь. Ты ведь сам был копом. – Он кивнул в сторону мокрого черного почтового ящика у поворота на проселочную дорогу. – Притормози и сворачивай.

– Что ты задумал? – спросил Вильяторо.

– Поворачивай, – велел Ньюкерк.

Проселочная дорога вела куда-то вглубь леса, под горку, в колеях скопилась дождевая вода. Чувствуя, как задние шины заносит на скользкой грязи, Вильяторо вспомнил увиденную на почтовом ящике фамилию. Суонн.

Джесс снял трубку, чтобы еще раз позвонить Вильяторо, когда увидел на дороге среди деревьев мелькающие лучи автомобильных фар. Бросив трубку, он вернулся в гостиную, где на диване тихо разговаривали Моника, Энни и Уильям.

– Погасите свет и никому не открывайте дверь, кроме меня, – спокойно велел он. – Кто-то едет сюда с холма.

Мысленно он выругал себя за то, что не запер ворота на цепь и замок.

От лица Моники отхлынула кровь.

– Всего одна машина, – попытался успокоить ее Джесс.

Энни высвободилась из объятий матери, пробежала через комнату и щелкнула выключателем.

– Может, все обойдется, – ободряюще произнес Джесс.

– Куда вы? – спросил Уильям. – Вы вернетесь?

– Конечно. – Джесс взял со стола «винчестер», выключил свет на кухне и ощупью нашел заднюю дверь.

Похрустывая гравием, он прошел по двору и остановился возле амбара. Машина быстро приближалась, пока наконец не затормозила, сверкнув фарами. Двигатель умолк. Джесс взвел курок винтовки с таким расчетом, чтобы хлопок дверцы заглушил его. Тускло блеснул патрон. Джесс вскинул винтовку.

Когда дверца машины распахнулась, салон осветился, и стало ясно, что в ней не трое и не четверо человек, а всего один. И этим единственным человеком был Джим Хирн.

Джим шагнул к дому и позвал:

– Джесс! Джесс Роулинс! Ты здесь?

– У тебя за спиной, – откликнулся из тени Джесс.

Хирн вздрогнул и обернулся.

– Как ты меня напугал!

– Что тебе надо? – спросил Джесс.

– Джесс, я звонил тебе, но ты не отвечал.

Джесс опустил «винчестер» и шагнул навстречу Хирну.

Тот изумленно уставился на оружие.

– Господи, ты что, собирался стрелять в меня?

– Пойдем в дом.

– Сейчас все они собрались у Суонна, – заключил Джесс, качая головой и прихлебывая из кружки свежесваренный кофе.

– Все, кроме Ньюкерка – я его не видел. Но они явно кого-то ждут. – Хирн обернулся и посмотрел в сторону гостиной. – До сих пор не верится, что они здесь, – тихо добавил он. – Будто гора с плеч.

Джесс кивнул, обдумывая только что услышанный рассказ Хирна о том, что шериф сдался, что завтра прибывают агенты ФБР, что Фиона Притцл распускает сплетни. И о том, что бывшие копы собрались в доме Суонна.

– Может, стоило бы забрать всех, – заговорил Хирн, указывая на Тейлоров, – и прорваться в город? Если шериф увидит нас вместе…

Джесс покачал головой.

– А если он позвонит Сингеру? Нет уж, здесь я чувствую себя в большей безопасности, по крайней мере пока не станет ясно, что происходит. Все, что нам требуется, – дождаться утра. Когда прибудут федералы, мы сумеем им все объяснить.

– Не лучше ли будет перебраться ко мне? – предложил Хирн.

– Придется проехать по шоссе мимо дома Суонна. А если они уже подстерегают нас в засаде?

– Об этом я не подумал, – помрачнел Хирн. – И что же ты предлагаешь?

– Посмотреть, что задумали ребята, – ответил Джесс.

– Ты поедешь к дому Суонна? А если тебя заметят?

Джесс усмехнулся:

– А я не на машине.

Хирну понадобилась секунда, чтобы понять, о чем он. Наконец он откликнулся:

– Я помогу тебе оседлать лошадь.

В сарае Джесс сунул винтовку в седельную сумку и вскочил на спину Чили.

– Напрямик туда добираться быстрее, чем по шоссе, – сказал Джесс, направляя лошадь в открытые ворота. – Прямо через луга, а потом по лесу и холмам до дома Суонна.

– Если через час не вернешься, – предупредил Хирн, – я гружу Тейлоров в свою машину и еду в город.

– У тебя, вижу, все продумано. – Джесс придерживал приплясывавшую на месте кобылу. – Дай-ка мне вон ту цепь – запру по пути ворота. Пока я не вернусь, не выпускай дробовик из рук.

Обмотав цепью перекладины ворот и повесив на звенья два больших замка, Джесс пришпорил Чили и направил ее в сторону лугов, где пустил легким галопом.

Малолитражка взобралась на холм, дорога стала ровнее. Вильяторо заметил вдалеке дом с верандой, на которой горели фонари. Он почти не чувствовал собственных пальцев. Им завладело ощущение полного покоя.

– Остановись здесь, – велел Ньюкерк.

Вильяторо подчинился, Ньюкерк протянул руку и отнял у него ключи от машины.

– Выходи.

Вильяторо открыл дверцу машины. Перед собой он увидел большой загон, по которому бродили крупные темные тени. Послышалось хрюканье, потом визг. Свиньи.

Рослый Гонсалес вышел из-за угла дома и направил на него пистолет.

– Отлично сработано, Ньюкерк.

– У меня жена и дочь, – сказал Вильяторо, и собственный голос показался ему чужим.

Гонсалес поудобнее перехватил пистолет обеими руками.

– Извини, – откликнулся Ньюкерк.

– Сам справишься, или я? – послышался голос Гонсалеса.

Вильяторо услышал сдавленный голос Ньюкерка:

– Давай ты.

– Зря ты сюда притащился, старик, – сказал Гонсалес.

Вильяторо увидел блеснувшее на свету серебристое колечко в нескольких дюймах от своего глаза. Дуло оружия. Может быть, попытаться выбить оружие, напасть на кого-нибудь, броситься бежать? Но в схватках он был не силен.

– Хрен тебе. – Гонсалес опустил оружие. – Ты взялся за дело, ты его и заканчивай. Ведь так тебе велел лейтенант?

– Вроде, – промямлил Ньюкерк.

Вильяторо надеялся, что его не стошнит.

– Давай займись этим самозваным копом. – И Гонсалес ушел, посмеиваясь.

От унижения Вильяторо разозлился. И перепугался.

– Иди вдоль ограды загона до конца, – слабым голосом распорядился Ньюкерк. – Не оглядывайся.

Он выстрелит мне в затылок, догадался Вильяторо. Лучше, чем в лицо. Спотыкаясь, он зашагал вперед и вдруг заметил, что один из хряков семенит рядом по другую сторону ограды, возбужденно похрюкивая на каждом шагу.

Ньюкерк подталкивал его, пока они не очутились под деревьями возле угла загона. Направляя Вильяторо, Ньюкерк схватил его за воротник рубашки.

Теперь жить ему остались считаные секунды. Кровь зашумела в ушах, заглушая стук капель. И другие звуки…

– А теперь, мистер, я вышибу тебе мозги.

Это не голос Ньюкерка – а чей? Откуда-то из-за деревьев, из темноты. Низкий, знакомый голос, но чей, Вильяторо не понял.

Упиравшийся ему в поясницу ствол дрогнул.

– Кто здесь? – хрипло выговорил Ньюкерк.

– Тот, кто сейчас снесет тебе башку.

Ньюкерк по-прежнему держал Вильяторо за воротник, но оружие отвел. И вправду, там кто-то есть! А этот голос может принадлежать только хозяину ранчо Роулинсу.

Теперь дуло уперлось Вильяторо в висок.

– Не знаю, кто ты такой, – заговорил Ньюкерк, – но если ты сдвинешься с места, он труп.

– Он труп при любом раскладе, – отозвался хозяин ранчо. – Так что давай стреляй. Будет два трупа.

Вильяторо понял, что выстрел может грянуть в любую секунду.

– Кто ты? – ослабевшим голосом спросил Ньюкерк.

– Вот что я тебе скажу: отпусти его, и я дам тебе уйти.

– Я не могу вернуться просто так, – промямлил Ньюкерк.

– Отпусти его, и я разрешу тебе выстрелить в землю, – предложил Роулинс. – Пусть считают, что ты справился с работой. Я тебя не выдам. И мистер Вильяторо тоже.

– Так не пойдет.

– В твоем положении не выбирают.

Вильяторо почувствовал, как чужие пальцы у него на воротнике разжались, дуло больше не упиралось в висок. Он рискнул сделать шаг вперед, и, как ни странно, выстрела не последовало.

– Иди сюда, Эдуардо, – позвал Роулинс.

Вильяторо подчинился. Из темноты протянулась рука, взяла его за плечо, притянула к теплому и мокрому лошадиному боку.

– Ну давай стреляй, – обратился Роулинс к Ньюкерку. – И не вздумай поднять оружие во второй раз.

Выстрел прозвучал неожиданно, но приглушенно, от него у Вильяторо затряслись колени. Но других выстрелов не последовало.

Ньюкерк наблюдал, как тлеет алый кончик сигары Гонзо. Сержант затянулся, сигара разгорелась ярче, осветив его глаза.

Они сидели на металлических садовых стульях на террасе дома Суонна. Ньюкерка до сих пор трясло. Он слышал, как хрюкают и визжат голодные свиньи. Чертовы твари выдадут его. Если Гонзо решит прогуляться до загона и не найдет труп…

– Вкусный небось этот тип из Аркадии, – заметил Гонзо, неверно истолковав визг свиней. – Как он, отбивался?

Ньюкерк подавил вздох облегчения.

– Нет.

– Выстрелом в голову – наповал?

– Ага, – невнятно отозвался Ньюкерк.

Он был пьян, но теперь ему казалось, что он выпил недостаточно. По телу пробегала дрожь.

– Что там замышляет Сингер? – спросил он, сделав длинный глоток из привезенной бутылки.

– Ворочает мозгами, – раздраженно огрызнулся Гонсалес.

Ньюкерк порадовался, что в темноте Гонсалес не видит ненависть и отвращение на его лице.

– А ты давай завязывай с выпивкой, – продолжал его прежний начальник. – Может, скоро выступаем. Ты должен быть как огурчик.

– Пожалуй, все убийства я оставлю вам.

– Это еще что за хрень?

– Да так. – Ньюкерк сам удивился своим словам.

Гонсалес положил здоровенные ручищи на стол между ними.

– Думаешь, мне это по душе? Да? Так и думаешь?

– Ничего я не думаю. Забудь, что я сказал.

– Но ты все-таки сказал, говнюк. – Гонсалес повысил голос.

Ньюкерк старательно замотал головой:

– Нет, я правда не…

Гонсалес выбросил вперед руку. Ньюкерк не успел увернуться: чужой большой палец втиснулся между его зубами и щекой, остальные пальцы сжались так, будто пытались сорвать ему кожу с лица. Ньюкерк застонал и закашлялся, ткнувшись лицом в стол.

Гонсалес склонился над ним, приблизил губы к уху Ньюкерка:

– И чтоб мне больше не смел разыгрывать святошу. Против того парня я ничего не имел, а он хотел упрятать меня за решетку, отнять у меня новую жизнь. Мне нравится жить так, как сейчас, Ньюкерк. И я сделаю все, чтобы так было и впредь. Если для этого понадобится прикончить тебя выстрелом в голову, я готов.

Ньюкерк сморгнул слезы, стараясь не издать ни звука, пока вспышка Гонсалеса не угаснет.

Наконец Гонсалес убрал руку, Ньюкерк выпрямился.

– Прости. Это во мне заговорил бурбон.

Оба услышали, как в доме за стеной отодвинули стул. На веранду вышел Сингер.

– Решил проблему? – деловито спросил он, обращаясь к Ньюкерку.

– Решил, – ответил за него Гонсалес и поднялся. – Свинки довольны.

– А куда девал его машину?

– Пока загнал в гараж, – ответил Гонсалес. – Потом отгоним ее на разборку в Спокан.

Сингер прищурился, глядя на Ньюкерка.

– Что у тебя с лицом?

Ответить Ньюкерк не успел: Гонсалес обнял его за плечи, прижал к своему твердому, как железный бочонок, боку.

– Поспорили чуток, лейтенант. Ну и руки распустили, но теперь между нами мир – верно, Ньюкерк?

Тот кивнул и подтвердил:

– Точно. Все в норме.

Сингер перевел взгляд с одного на другого, потом обратно.

– Ладно, идем в дом.

Они расселись за кухонным столом. Суонн выглядел паршиво: на раны наложили швы, под глазами темнели синяки.

Сингер объяснил:

– У него сломаны нос, скула и челюсть. Кто-то отделал его и увез Монику Тейлор.

У Ньюкерка мелькнула мысль, что, кажется, похититель ему известен.

– Шериф в панике, – невозмутимо продолжал Сингер. – Он связался с управлением криминальных расследований и с федералами. По его мнению, произошло двойное похищение. Завтра федералы прибудут сюда вертолетом.

– Кто это сделал? – спросил Гонсалес у Суонна.

Лицо Суонна распухло, увеличившись вдвое. С трудом ворочая языком, он объяснил:

– Высокий худой старик лет шестидесяти или шестидесяти пяти, в ковбойской шляпе. У него при себе была винтовка.

Да, похоже, это именно он, мысленно отозвался Ньюкерк.

– Зачем он увез женщину? – спросил он.

– Не знаю. – Сингер впился в него пронизывающим, как лазер, взглядом. – Но догадываюсь. Ты что, пил, Ньюкерк?

Лицо Ньюкерка жарко вспыхнуло.

– Принял немного.

– А работать сможешь?

– Да, – сиплым от волнения голосом подтвердил Ньюкерк.

– Помнишь Фиону Притцл? – спросил Сингер. – Это она подвезла детей Моники Тейлор, когда те собрались на рыбалку. Местная сплетница, любопытная и назойливая, вчера вечером она явилась к шерифу домой и сообщила кое-что любопытное: она видела, как один местный фермер покупал в супермаркете продукты, которые едят только дети. Хотя, как известно Фионе, детей у этого человека нет. Она сообщила, что он живет в долине, примерно в восьми милях от зоны для пикников у Сэнд-Крика. Оказалось, шериф знает этого человека. Его зовут Джесс Роулинс. Словом, Фиона Притцл считает, что Роулинс держит детей у себя.

– Роулинс? – переспросил Гонзо. – Это он выгнал меня с ранчо.

Ньюкерк притих.

– Они у него, – заключил Сингер. – И дети, и Моника Тейлор. Значит, нам надо спровоцировать конфликт. Произойдет вот что: хозяин ранчо погибнет, Тейлоры случайно пострадают в перестрелке. На Роулинса свалят и похищение, и преступления на сексуальной почве, и убийства. Мы застрелим их из его оружия.

Ньюкерк молчал, стараясь не дышать.

– Мы имеем дело с захватом заложников, – продолжал Сингер. – Ньюкерк, как полагается действовать в такой ситуации?

Ньюкерк закашлялся, вскочил, бросился к кухонной раковине, и его вырвало. Остро чувствуя, что взгляды остальных впиваются ему в спину, он торопливо выпил два стакана воды и только после этого обернулся и ответил:

– Отключить электричество и другие коммуникации. Вынудить противника покинуть убежище.

– Правильно, – довольно кивнул Сингер.

– А я уж было поверил, что вы позволите Ньюкерку пристрелить меня.

– Еще чего! – отозвался Джесс. – Это был просто блеф.

– Но убедительный, – с жаром возразил Вильяторо.

– Мистер Вильяторо, вы бы говорили потише. Здесь звуки разносятся далеко. Не хватало еще, чтобы нас услышали.

– Извините, – прошептал Вильяторо. – Нервы.

Они углубились в лес, кобыла переступала через поваленные деревья и пробиралась через кусты. Джесс уже понял, что они достигли территории ранчо. Пассажир крепко цеплялся за Джесса. Винчестер лежал поперек луки седла. Луна все еще пряталась за тучами, но небо слегка прояснилось.

– Ваша лошадь довезет нас обоих? – спросил Вильяторо.

– Надеюсь.

– А я надеюсь, что не свалюсь. – Вильяторо вздохнул, словно его вдруг охватила усталость. – Ну и ночка! Я так глупо чувствую себя оттого, что не сопротивлялся… но что я мог поделать?

– Практически ничего, – отозвался Джесс. – Я вот что подумал: а ведь Хирн прав. Как только мы будем на ранчо, погрузим всех в его машину и мой пикап и отправимся в Катни-Бей. Мы обратимся прямиком к шерифу и журналистам, мы объясним все. Уж лучше пусть дети сегодня будут в городе, чем здесь.

Настороженно затаив дыхание, Вильяторо спросил:

– Какие дети?

Джесс объяснил.

– Боже мой… – только и сумел выговорить Вильяторо.

Немного погодя уставшая Чили перешла на шаг. Всадники спешились, Джесс повел лошадь под уздцы, давая ей перевести дух.

Впереди, среди деревьев, мелькнул свет.

– Что там? – встрепенулся Вильяторо.

Джесс приложил к губам палец в перчатке.

– Фары.

Они остановились и прислушались. С востока доносился шум мотора и хруст гравия. Потом скрип тормозов, рев двигателя и снова скрип. Мотор заглох.

– Они заблокировали ворота, – объяснил Джесс.

Вильяторо и Хирн сидели за столом, прихлебывая кофе. На столе лежало оружие, рядом с ним – коробка патронов. Вильяторо негромко рассказывал Хирну, что произошло возле дома Суонна. Хирн поглядывал на Джесса, который стоял спиной к кухонному столу, потягивал кофе и, казалось, не слушал Вильяторо.

Энни и Уильям, укрытые одеялом, спали на диване. Моника поискала в холодильнике и шкафах Джесса ингредиенты для лазаньи, не нашла и сдалась. Но сказала, что все равно попробует что-нибудь приготовить. Она остановила выбор на полуфабрикате для кекса, и Джесс понял: ей просто надо чем-нибудь занять себя.

Вильяторо взглянул на наручные часы: близилась полночь.

– Хорошо бы нам кому-нибудь позвонить, – заметил он.

– Мне надо созвониться с женой, сообщить, что я цел и невредим, – ответил Хирн.

– Отличная мысль! Сначала звоните вы, а потом и я позвоню жене, – отозвался Вильяторо.

Хирн снял трубку телефона.

– Гудка нет.

– Значит, перерезали провод, – догадался Вильяторо.

Джесс предложил Хирну:

– Позвони по мобильнику.

– Его нет. – Хирн развел руками. – Потерял где-то возле дома Суонна.

– А ваш? – спросил Джесс у Вильяторо.

Он пожал плечами.

– А мой мобильник здесь вообще не работал. Не та компания.

– Итак, мы отрезаны от мира и не можем с ним связаться, – бесстрастно подытожил Джесс.

Он не успел договорить, как погас свет.