Текст книги "Синий рай "

Автор книги: С. Бокс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

Май

В вертолете Джесс Роулинс трижды побывал при смерти, и лишь гораздо позднее его состояние стабилизировалось, хотя порой он и сам не знал, на каком он свете – на том или на этом. С тех пор прошел месяц.

Постепенно он поправлялся. Кое-что вспоминалось, но в общих чертах, без подробностей. Врачи «скорой» в летных костюмах. По одну сторону от него лежал Вильяторо, по другую – Хирн. Оба или спали, или были мертвы. В воздухе мир перед глазами Джесса померк дважды, после приземления – один раз. Но всякий раз ударами электрического тока его сердце вновь заставляли работать. Потом была операция, врачи, яркие лампы, снова операция, уколы иголок в руки, вонь антисептика и запах собственной крови, лязг пуль, падающих в металлические лотки.

В промежутке между операциями перед Джессом прошел целый парад лиц, как знакомых, так и незнакомых. Он пытался сесть, чтобы приветствовать гостей, как подобает, но его не слушались ноги. Иногда ему удавалось что-то произнести и улыбнуться. А порой он не мог даже шевельнуть губами.

Но кое-что он запомнил со всей отчетливостью.

Моника убеждала его держаться, уверяла, что он нужен ей живым и что это очень важно. Шериф Кейри со шляпой в руке долго извинялся и добавил: «Люди собирают подписи под требованием снять меня с должности. Вся эта треклятая долина. Придется подать в отставку, пока меня не вышвырнули отсюда». Карен качала головой: она так и знала, к этому все и шло. Джей Джей, явившийся под охраной Бадди, протянул руку и коснулся отцовской руки, накрытой простыней, и тут же отдернул пальцы, а Джесс воспрял духом, услышав от сына, что ему гораздо лучше, что он не прочь снова попробовать пожить, как все.

Одни доктора показывали другим, куда угодили пять пуль, прикидывали траекторию одной из них, которая ударилась о ключицу, отскочила вниз, пробила легкое и задела позвоночник. Еще две попали в бедро, одна – в шею, а последняя, самая зловредная, – в ягодицу.

Было еще два удивительных визита.

Джим Хирн, почему-то не в костюме банкира, а в джинсах и в ковбойских сапогах, извинялся, что так и не добрался до города.

– Правда, я уже не в первый раз сошел с дистанции.

– Ты молодец, – заверил Джесс. – Ты старался.

– А я так хотел быть героем.

– Ты и есть герой.

– Нет. – Хирн покачал головой, и его глаза увлажнились. – Я предал Лору. Так и не сказал ей в последний раз, что люблю ее. – Помолчав, он собрался с духом и продолжал: – Я предал людей, которые доверяли мне, предал даже самого себя. И ничем не помог Энни и Монике.

– Они знают, что ты сделал все, что мог. Ты отдал за них жизнь.

– Этого мало.

– Куда уж больше? – возразил Джесс.

Джим Ньюкерк явился к нему среди ночи. Он долго стоял в ногах кровати, не смея взглянуть на Джесса.

– А я думал, ты мертв.

Ньюкерк отвернулся к окну.

– Так и есть. Просто хотел узнать, как дела у тебя.

– Так себе. Не особо.

– Но получше, чем у меня. – Взгляд Ньюкерка был затравленным. – Когда человек поступает правильно и знает это, по крайней мере ему не в чем себя винить.

Джесс уснул и больше не видел Ньюкерка.

Эдуардо Вильяторо, на костылях, одетый в коричневый костюм, познакомил Джесса со своей женой Донной и с матерью. Они прилетели из Южной Калифорнии, объяснил Вильяторо, и поселились у Джули Родейл, заодно составив ей компанию.

– Джули убедила Донну задуматься о переезде сюда, – признался Вильяторо, изумленно вскинув брови. – Мы, пожалуй, могли бы…

– Отлично! – с улыбкой подхватил Джесс. – У нас будет одним соседом-полицейским больше.

Когда Донна и ее свекровь ушли, Вильяторо сообщил Джессу, что обвиненные по ошибке служащие Санта-Аниты уже на свободе. А еще он сказал, что ФБР во всем разобралось, даже выяснило, что бывшие копы избавлялись от трупов, скармливая их свиньям. И поблагодарил Джесса – за то, что сам избежал такой участи.

Пришла и жена Джима, Лора Хирн. Она знала, что положение Джесса всерьез тревожило Джима, и в память о муже разработала план действий. Она предлагала передать ранчо штату Айдахо – с условием, что оно останется таким, как прежде.

– Бедняга Джим… – произнес Джесс. – Мне его не хватает.

Глаза Лоры наполнились слезами.

– Мне тоже, – сказала она. – О Монике я знала с давних пор, хотя он и скрывал это от меня. И совершенно напрасно. Я простила его много лет назад, вот только сказать не успела.

Джесс кивнул, надеясь, что Хирну уже все известно.

А о том, чтобы безвозмездно передать ранчо штату, он и слышать не захотел: он придумал кое-что получше. Когда Джесс объяснил, что именно, Лора проказливо улыбнулась и пообещала помочь, чем сможет, – Джим был бы этому только рад.

– Он любил тебя, – заверил ее Джесс. – Он сам мне сказал.

Проснувшись однажды, Джесс понял, что впервые за все время пребывания в больнице у него прояснилось в голове. Боль утихла. Все прошло. Ничто не стесняло грудь. Солнце заглядывало в окно и согревало ему лицо. Повсюду в палате стояли цветы – так вот по какой причине ему снилось, что он в саду.

Возле кровати на стуле сидела Энни.

– А ты почему не в школе? – спросил Джесс.

Энни подняла голову. За последнее время она словно повзрослела и стала еще серьезнее.

– Это правда ты? – спросила она. – Сразу и не скажешь. То ты здесь, то тебя как будто нет.

– Я здесь, – подтвердил Джесс, – кажется.

Он чувствовал тепло солнца, и оно было настоящим.

– Мы приезжаем сюда каждый день уже две недели, – объяснила Энни. – Мама сама привозит нас после школы.

– Две недели? А я и не знал. Стало быть, уже май.

– Конечно.

Он попытался сосчитать дни, вспомнить прошедшие недели, и сбился. Ему помнилось немногое: лица, посетители, объяснения живых и умерших. Может, он еще во всем разберется, только сначала окрепнет.

Энни оглянулась на дверь, потом наклонилась к Джессу и прошептала:

– Миссис Хирн рассказала нам, что ты сделал.

Джесс выпростал руку из-под простыни. И поразился, увидев, какой худой она стала, как узловаты пальцы. Но Энни бесстрашно взяла его за руку. Джесс невольно улыбнулся.

– И что твоя мама?

– До сих пор не верит.

Он фыркнул, испуганно замер, предчувствуя боль, но так и не дождался ее и удивленно заметил:

– А раньше смеяться было больно. Теперь нет.

– Почему ты это сделал? – вдруг строго спросила Энни.

Джесс объяснил:

– Потому что ты сильная. Ты справишься.

Она кивнула, понимая, что возражать ни к чему.

– Энни! – Моника заглянула в палату и смущенно вспыхнула. – Извини, Джесс. Ты ведь знаешь Энни. – И она нахмурилась, переведя взгляд на улыбающуюся дочь.

Джесс тоже перевел на нее взгляд.

– Она молодчина, – хриплым от волнения голосом заявил он.

– Джесс, нам надо поговорить о твоем решении. Лора Хирн объяснила нам, как и что. Она обещает помогать нам во всем, как сделал бы Джим. Лора замечательная.

– Верно, – согласился Джесс.

– И все-таки я не понимаю… почему?

Джесс кивнул на Энни.

– Энни знает.

Девочка тоже кивнула, словно их связывала тайна.

– Может, ты еще передумаешь, когда поправишься, – заметила Моника.

Джесс окинул взглядом очертания собственного тела под простыней. Он предпочел бы увидеть себя крепким и здоровым, но увы.

Энни крепко сжала его руку.

– Энни, как ты уже слышала от Лоры, мне все равно, как ты им распорядишься – лишь бы себе на пользу. Хочешь – продай застройщикам, хочешь – раздели на участки. Джим знал, что надо делать, чтобы в тех местах все осталось по-прежнему. Он был умным человеком, и Лора ему под стать. Вы с мамой должны прислушиваться к ее словам.

Энни вспыхнула и со вздохом изнеможения закатила глаза.

Моника обняла дочь за плечи.

– Энни пока не осознала, что произошло. Мне самой не верится. Ты наверняка передумаешь, как только тебе полегчает. – И она усмехнулась.

Джесс протянул руку и отвел прядь волос со лба Энни. На ее глаза навернулись слезы. Она все поняла.

Он вдруг ощутил усталость и в то же время радость, как будто слишком плотно пообедал в разгар рабочего дня. Дремота завладела им, повлекла в тихую тень, а когда он снова открыл глаза, вокруг снова было светло, он скакал верхом на Чили, подгоняя ее движениями сильных и крепких ног, солнце стояло высоко в безоблачном небе, а ветер нес запах сосновой смолы.

Ч. Дж. Бокс

Ридерз Дайджест: Правда ли, что публикации вашей первой книги «Открытый сезон» предшествовали двадцать лет тайной работы? И что вы боялись потерпеть фиаско?

Бокс: Да. Мне не хотелось, чтобы мои дочери думали: «Мой папа – неудачливый писатель». Все эти годы я скрывал, что работаю над романом, и сознался лишь в 2001 году, когда заключил договор с издательством.

Р.Д.: Вы работали корреспондентом газеты в Саратоге, штат Вайоминг. Но, кроме того, вы работали на ранчо и были рыболовным гидом. Вы любите американский Запад?

Бокс: Я вырос в Вайоминге, где плотность населения – два человека на квадратную милю. Здесь природа господствует в повседневной жизни, история американского Запада еще слишком свежа в памяти. Местные жители привыкают быть стойкими и сильными. Они сохранили близость к земле, у них свои твердые принципы. Вдобавок там прекрасно ловится форель.

Р.Д.: Это правда, что ранчо понемногу исчезают, как вы пишете в романе «Синий рай»?

Бокс: Да. За последние двадцать лет наметилась тенденция: богачи раскупают эти райские уголки по частям, воображая себя землевладельцами или хозяевами ранчо. При этом в корне меняется экономика и культура горного Запада.

Р.Д.: В Айдахо переселилось столько отставных полицейских, что этот штат прозвали «Синим раем». А вы встречались с кем-нибудь из них?

Бокс: Да, и, когда я отправился в турне, рекламируя роман, таких знакомых у меня прибавилось. Они держатся дружелюбно и заинтересованно, понимая, что роман – художественный вымысел.

Р.Д.: Вы входили в совет директоров родео «Шайенн во времена фронтира». А вы сами участвовали в родео?

Бокс: Я сам участвую в родео вот уже двадцать пять лет.

Р.Д.: У вас есть мечты, до сих пор ждущие осуществления?

Бокс: Я хочу, чтобы каждая последующая книга была лучше предыдущей, надеюсь, все они будут находить отклик в сердце читателей не только благодаря захватывающему детективному сюжету. А еще мне хочется почаще удить рыбу нахлыстом.

Р.Д.: Вы любите ловить рыбу и писать романы, а что еще?

Бокс: Жену Лори и трех дочерей – Молли, Бекки и Роксанну.

Р.Д.: Что вас особенно раздражает?

Бокс: Слепой экстремизм, спесивые и глупые бюрократы и чиновники. И политкорректность.

Р.Д.: Как описали бы вас друзья и родные?

Бокс: Надеюсь, как очень занятого человека, который тем не менее всегда готов прийти на помощь.