Текст книги "Офриад, сын Спаты"

Автор книги: Руслан Бурбуля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

В скором времени их и в самом деле окружили пять оседланных стрекотов, и только двое их них имели седоков.

'Эх-х, – подумал Игорь, – начинаю обживаться в этом мире! Но лучше, конечно, спасать этот мир рядом с шикарной полногрудой волшебницей, которая, к тому же, является прынцессой'.

– Стэлла… – обратился он к ней.

– Я тебе не Стэлла, Нам! Я для тебя отныне госпожа!

– Ну, в общем, ваше величество… – иронично поклонился Игорь. – Я вот что… Я с тобой пойду хоть на край света… то есть реалий. Нет, не так. Я ваш на век, принцесса!.. Только при одном условии! – Он почесал нос и хитро прищурился. – Если спать я буду возле вашего ложа и кормить меня будут вовремя. ВОТ!

– Ты теперь не в том положении, чтобы выставить условия, но ты мне понравился, к тому же я перед тобой в неоплатном долгу.

– Ой, госпожа! Это сущий пустяк. Поверьте, я бы вам не причинил вреда, даже если бы меня за задницу должен был укусить этот ваш мухосранский червь. А за удар простите… перенервничал, однако! Сам я не местный, а тут такие страсти…

Стэлла удостоила его презрительным взглядом.

'Говоря о долге, я имела в виду твой долг. Ты, примитивное существо, посмел поднять на меня руку, и за это я должна тебя наказать. Просто пока я не придумала, как это сделать', – ее мысли, по всей видимости, были предназначены только для Игоря, на лице которого так и застыло придурковато-глупое выражение. Даже тогда, когда его посадили на стрекота и присоединили стальной цепью к луке седла, выражение его лица не поменялось.

'Похоже, я влип', – растерянно подумал он.

***

Лагерь состоял из двадцати огромных шатров с острыми верхушками, разбитых прямо посреди бескрайней степи. Между шатрами сновало множество диковинных созданий, которые напоминали мутировавших земных рептилий. Росту в них было метр с кепкой. Резво бегают на задних лапках, упругий хвост используют в качестве пятой конечности, на которую частенько опираются. Пасть как у крокодила. Глазки недобрые, глубоко посаженные. Никакой одежды. Голубовато-серая чешуя блестит, словно политая маслом. В общем, на взгляд Игоря, препротивные создания.

– Слышь, Сирис… – запанибратски обратился он к геру. – Что это за упыри такие? Типа домашних собачек, да?

Игорь как раз отстегнул себя от луки седла и спрыгнул на землю. Его стрекот поднялся в воздух и неспешно полетел на правый край лагеря, где сгруппировалось более десятка хищных стрекоз.

– Это зулу. Раса полуразумных рептилий, которые люди клана Нуари используют в качестве своей прислуги.

– Ни хрена себе прислуга! У этих парнишек такие хлебальники, что на них и смотреть-то боязно. Слышь, они вообще как, не кусаются?

Сирис вздрогнул.

– Тише! Не вздумай говорить этого в их присутствии. Я же сказал, они полуразумны. Услышат, не дожить тебе до рассвета.

– До какого рассвета? – искренне удивился Игорь. – Солнца у вас тут не видать. Неужто эта фигня… – он кивнул на переливающееся небо, – …иногда приобретает черный цвет!?

– Конечно, разве в твоем мире не так? – теперь настала очередь Сириса удивляться.

– Так-то оно, конечно, так. Да все равно не так! – отмахнулся он.

К ним приблизилась Стэлла. Ее сопровождали три клановых воина. Все трое обладали настолько развитой мышечной массой, что, пожалуй, даже Шварц в лучшие свои годы выглядел бы рядом с ними, как мальчик для битья.

'Внушительные ребята', – поежился Игорь.

– Нам, следуй за своей госпожой, – монотонным басом пророкотал самый высокий из них.

– Сирис, друг!.. А что такое – 'Нам'? Слуга, господин, пацак, чатланин!? Что?

На толстых губах Сириса появился намек на улыбку.

– Во всех реалах разумяне делятся повелителями реалей на три категории, одна из которых называется Нам, что означает статус независимого.

– Аа-а, ну, тогда всегда пожалуйста, – Игорь отвесил поклон длинноволосому громиле.

Все трое промолчали, лишь Стэлла снисходительно фыркнула и направилась в сторону самого большого шатра, разбитого в центре всего этого бардака. Игорь поспешил за своей новой знакомой, с интересом взирая, как при ходьбе перекатываются ее ягодицы.

'Ух-х-х… Ну до чего ж ты все-таки хороша… Зараза'.

Трое воинов шли чуть в стороне, склонив головы, будто оказались уличенными в каком-то постыдном поступке. А позади процессии шествовал никто иной, как пятый среди первых. То бишь Сирис собственной персоной. Игорь замедлил шаг, и, когда Сирис поравнялся с ним, спросил:

– Сирис, а эти головорезы… – он махнул в сторону трех воинов, – … они мысли читать умеют?

– Нет, междумирянин. Это под силу только магам. Они, лишь воины клана и никто более.

– А чего они такие грустные… – прошептал Игорь. – Точно обосрались, ей Богу!

– Тише, махун тебя пожри! Если твои слова услышат, прямо здесь сдерут с тебя кожу!

– Да-а-а, – притворно испугался Игорь. – Тогда давай поговорим о Вечном. О Творце… Или вот что… Когда меня собираются кормить?

Черные глаза гера уставились на Игоря с явным призрением.

– Неужто в твоем мире все такие идиоты, как и ты?

Игорь подавил ухмылку.

– О-о-о, твое счастье, Сирис, что ты не знаком с американцами! Один наш сатирик, хороший малый, любит повторять одну и туже фразу: 'Какие же они тупые!' Это он как раз про тех гомо сапиенсов из-за океана, а не про меня. А что до меня, так я еще далеко не безнадежен, – подняв вверх указательный палец, констатировал Игорь. – Слушай, так что насчет жратвы?

Сирис сплюнул на траву, то ли от раздражения, то ли оттого, что в его объемной пасти действительно скопилось много сероватой слюны. Дальнейший путь к шатру они проделали в молчании.

Расписанный разноцветными узорами шатер был сделан из цельной шкуры какого-то огромного животного. Во всяком случае, ни одного шва или стыка Игорю разглядеть не удалось.

'Ни хрена себе… – мысленно присвистнул он. – Здоровые же у них мамонты водятся!.. Хотя чему тут удивляться? Если их черви имеют размеры тягача, то тогда можно лишь догадываться о размерах местных млекопитающих… Если здесь есть млекопитающие, конечно', – поправился он.

Полог приоткрыл один из представителей расы зулу.

Видимо, Стэлла общалась с этими ящерицами при помощи телепатии. Иначе, зачем бы она полминуты провела около этого зулу в абсолютном молчании? Наконец она повернулась к сопровождавшим.

– Уриус доложил мне, что моя ванна готова. Аштарот, ты с воинами можешь быть пока свободен. После того, как я приму ванну и утолю свой голод, я тебя позову.

Длинноволосый великан, тот, что обращался к Игорю, склонился в почтительном поклоне и без слов направился к соседнему шатру. Оба воина последовали за ним.

Игорь почувствовал странное смущение. Все-таки не имел он раньше дела с принцессами!

– Уважаемая…м-м-м…госпожа. Слушай, я не хочу тебя обидеть, но давай, когда мы будем наедине, я буду называть тебя по имени?

Принцесса заглянула ему в глаза и после непродолжительного молчания высокомерно кивнула.

– Гм, вот еще что… Стэлла… э-э, госпожа, а может, сначала мы вкусим от щедрот твоих, а уж затем примем баньку?

– Что такое банька? – Она смешно растянула это слово.

Йопс! Нельзя забывать, что он в другом мире.

– Э-э, – тупо проблеял Игорь. – Это так… типа ванны, только там не моются, а парятся… А в общем, то же самое, только банька намного полезнее.

Стэлла гневно изогнула брови.

– Ты что, Нам, действительно глупей стрекота, или только прикидываешься?

– Так я это… А что тут такого? – притворно удивился Игорь. – Нет, коли ты, принцесса, против… Я не в обиде. Мы, рожденные в СССР, понятливые ребята. Нет так нет. Но жрать охота, хоть режь! Я же это… не ели ни хрена с тех пор, как меня застрелили!

– Пока я приму ванну, ты с Сирисом можешь утолить свой голод, – мотнув косой, принцесса развернулась и, кивнув Уриусу, вошла в шатер.

Воцарилось неловкое молчание. Чтобы не выглядеть придурком, Игорь решился на очередной вопрос:

– Сирис, а чего это мудаки… тьфу ты, охрана госпожи Стэллы вся из себя смурная?

– Они сегодня потеряли своего боевого побратима и потому три цикла будут в трауре.

Игорь с содроганием вспомнил клыкастую пасть махунского червя.

– А, ясно. Ладно, пошли за стол, а то я сейчас тебя сожру.

Поглядев на морду гера, Игорь невольно попятился. Оскал обезьяньей морды венчал ровный ряд острых – ох, неужто вручную заточенных? – клыков.

– Сдается мне, человек, что ты надо мной издеваешься.

– Что ты, что ты, – замотал головой Игорь. – Это в моем мире комплимент! Ну, типа, сказать – 'какой ты аппетитный, дружок!' А ты вежливо так должен ответить: 'Да и я тебя бы съел!' На самом деле ты крутой перец, Сирис, и можешь отныне называть меня по имени. А то этот твой 'междумирянин' действует на мой пищевой аппарат как-то уж слишком радикально.

Сирис погрузился в размышления, но не смог размотать лапшу, навешанную Игорем на его мохнатые уши.

– Хорошо, Игорь. Проходи, только сложи свое оружие прямо у входа. Находиться вооруженным наедине с принцессой позволено только клановым воинам.

'Ага, щас-с! Вон какая харя у этого Уриуса. Сто процентов, что сопрет мои доспехи… Да он даже объедки со стола принцессы украдет!'

– Так разве ж я наедине остаюсь со Стэллой? Ты-то будешь рядом! – схитрил Игорь и тут же юркнул в зияющий проход, так и оставив гера с разинутой от удивления пастью.

Убранство шатра поражало своим великолепием. Двуспальная кровать, застеленная жемчужно-розовым, цвета перьев фламинго, покрывалом. Столики на тонких бирюзовых ножках у стен. Под ногами великолепные ковры, украшенные странными узорами. Когда Игорь снял сандалии, то с удивлением отметил, что прикосновений такой нежности можно было ожидать, пожалуй, только от 'Олвейс', да и то, только от тех, что имеют 'крылышки'. Свет проникал сквозь ряд круглых отверстий, расположенных на 'потолке' шатра. Отверстия были затянуты мутной, жемчужно переливающейся пленкой. То ли бычий пузырь, то ли что-то местное, экзотическое.

В центре шатра располагалось нечто вроде огромной бронзовой лохани, доверху наполненной горячей водой, на поверхности которой плавали синие лепестки неведомых ему цветов. Вместе с паром в воздух поднимался удивительно приятный аромат. Обнаженная Стэлла уже находилась в этом корыте и с удовольствием поливала свою голову водой из золотого кувшина.

'Блин, никакого стыда у этих Нуари. В чем мать родила, да при постороннем, и хоть бы хрен!' – удрученно подумал Игорь.

Сложив возле кровати свою амуницию, Игорь решил не церемониться и также обнажился. Ф-фу! С каким наслаждением он скинул суспензорий, который спартанцы носили вместо трусов! Нет, что ни говори, а трусы – это великое изобретение человечества! Еще раз осмотрев свое великолепное тело, он пришел к выводу, что, хоть по меркам Нуари, его мышечная масса не так уж велика, но выглядит он все же чертовски привлекательным мужчиной. Еще раз взглянув на плещущуюся Стэллу, которая, перевернувшись на живот, выставила над водой свой розовый зад, Игорь вдруг почувствовал, что его мужское естество начинает напрягаться.

'Не-е-ет, это уж слишком. Не хватало еще тут расхаживать с брандспойтным шлангом… Что уставился на своего 'друга', точно Пенкин на банан!?'

Внезапно его нос уловил дразнящий запах горячей еды. За круглым массивным столом, установленным напротив ванной, уже восседал Сирис. Его мохнатый зад располагался на трехногом стульчике с мягким, обитым замшей сиденьем. С едой обезьян не церемонился. Запустив лапы в чан с какими-то фиолетовыми ошметками, он выловил огромный кусок чей-то сырой плоти и приступил к трапезе.

Скривив втихаря рожу, Игорь подсел к столику и быстро оценил предложенное меню. Да, оно было достойно королевского стола. Верней, стола принцессы. В широких золотых чашах высились груды местных фруктов. Плоды были разной формы, разного цвета и, конечно, разнились по вкусу. На огромных блюдах лежали ломти хорошо прожаренного мяса. Тушки местных пернатых – крохотные, на один укус, истекали соком в блюдах поменьше. Какие-то судки, кастрюли, в которых налито – насыпано? – что-то горячее и наверняка умопомрачительно вкусное. Придвинув блюдо с мясом, он взял один ломтик и осторожно откусил маленький кусочек. Мясо тут же растаяло во рту, словно было воздушной ватой. Через пять минут, от груды дурманящих ломтиков не осталось и следа. Затем он стал уминать нечто вроде чечевичной каши с густой малиновой подливкой. При этом, ему пришлось использовать в качестве ложки кончик своего меча. А что было делать, если никаких сервировочных приборов Игорь не разглядел!? Когда его пузо заметно округлилось, наступил черед местных фруктов. Игорь впал в доброжелательное состояние духа, и, поедая сладкую мякоть местного арбуза, который, правда, был черного цвета и по вкусу напоминал скорее апельсин, приступил к порче аппетита своего соседа.

– Нет, ты мне русским языком объясни, чем это отличаются местные расы друг от друга в том, что касается магии.

Сирис хоть и смотрел на собеседника, точно волк на ягненка, но отвечал даже с набитой пастью. Это намного позже Игорь допетрил, что для расы гер общаться друг с другом во время приема пищи было также постыдно, как для рядового советского гражданина громко испортить воздух во время обеда.

– Тут все зависит от того, есть ли у разумянина душа, – поучал Сирис. – Возьмем эльфов. Они созданы Творцом Эдема таким образом, что могут перерождаться в мире только после того, как пройдут очищение.

– Что еще за очищение?

– …Дело в том, что их дух после смерти не попадает непосредственно в лоно Единого, а остается в Мире, но при этом вселяется в древесную плоть.

– В деревья?

– Не просто в деревья, а в священные деревья Катар, из которых и состоит знаменитая эльфийская пуща. Если его сородичи сберегли дух своего соплеменника, очищающегося в плоти Катар в течении одного века, значит, тот возродится в новом теле. Если же нет, тогда он навсегда сливается с плотью Единого.

– А ты… то есть твоя раса, как перерождается? – поинтересовался Игорь.

После минутного молчания, Игорь понял, что затронул, по-видимому, запретную тему. И все-таки Сирис ответил.

– Видишь ли… моя раса не имеет души. Наша биологическая смерть означает полное уничтожение. Мы не созданы Творцом. Моя раса была искусственно выведена темными для своих целей. В далеком прошлом, мы были их рядовыми солдатами. Затем, когда раса людей под предводительством таких кланов, как Нуари, стали обретать мощь, мы решились на восстание и оно моему народу, как видишь, удалось. Теперь мы свободные Намы реалей. Однако из-за того, что мы не обладаем той энергетической составляющей, которую вы, люди, называете душой, наши возможности в области управления энергетическими потоками этого мира ограниченны и практически равны нулю.

– Ты смотри. А какова длительность жизни рядового гера?

– Триста человеческих лет.

– Сколько же тебе стукнуло лет?

– Двести… Я сейчас пребываю в расцвете своих физиологических сил.

К ним подсела Стэлла. Она прикрыла свое тело тонким облаком воздушного шелка. Он намок и сейчас плотно прилегал к ее великолепному телу. Косясь одним глазом на два дерзко выпирающих соска, которые, казалось, сейчас пронзят полотно ткани, Игорь решил побыть джентльменом.

– Чего изволит госпожа откушать? – Он склонил голову и уперся взором в плоский живот принцессы.

Его мужское начало вновь дало о себе знать.

'Нет, ну, блин, наглеж какой-то. Эдак и импотентом можно стать. Баба голая, сидит себе и ей пофиг, а я, блин, должен тут мучаться!'

Во избежание позора, он взял первое попавшееся блюдо с фруктами и поставил к себе на колени.

– О чем говорили? – поинтересовалась принцесса, вонзая ослепительно белые зубы в румяный бок продолговатого плода.

– О магии, – ответил Сирис.

– М-м-м… интересно… А какая магия преобладает в твоем мире Игорь?

– А фиг его знает… Раньше у нас считали, что все это сказки для детей. Но перед моим… переходом, я заметил, что по этому поводу стоит трезвон в прессе и на телевидении. Более того, такие явления как левитация, телепатия и некоторые другие паранормальные проявления человеческого тела и интеллекта, были даже признаны и научно обоснованны.

– Что такое телевидение и пресса? – поинтересовалась Стэлла.

Игорь почесал затылок, и, хрустнув шейными позвонками, ответил:

– Это так называемые средства массовой информации, при помощи которых каждый желающий может узнать любую интересующею его информацию. Правда, по большей части, в них всегда врут, или, точнее, говорят лишь то, что выгодно нашим правителям.

Стэлла ничего не поняла, но признаться в этом ей было не стыдно, поэтому она снисходительно улыбнулась и сказала:

– Странный ты, Игорь, и мир твой странный, и, вероятно, обычаи у вас, как у животных. Нагота для тебя есть нечто постыдное, желанное и в то же время шокирующее зрелище. Говоришь ты всегда не то, что думаешь. Ты даже пищу поглощаешь не столько, сколько необходимо твоему организму, а сколько может уместить твой желудок.

– Э-э-э… Так это я на всякий случай поел впрок. Вдруг на нас сейчас нападут какие-то разбойники, пленят, а в плену будут морить голодом. Вот вы все поляжете через сутки-другие от слабости, а у меня, поди, силы еще останутся. Вот я вас и спасу!

Принцесса ничего не ответила и принялась за другой фрукт.

Когда все насытились, она поднялась и, откинув в сторону промокшую ткань, обратилась к Сирису:

– Иди и прикажи зулам готовить наших стрекотов. Я только что приказала Уриусу созвать всех воинов Нуари на военный совет. Будем решать, из какой реали нам искать вход на территорию гуатанов.

Игорь даже огляделся по сторонам.

'Кому это принцесса отдала приказ, коли они в шатре находятся втроем?'

– Дурак… Я обратилась к своему слуге мысленно, – с улыбкой ответила ему Стэлла,

– Аа-а! Ес, ес, ОБХС! Совсем забыл, – дурашливо кивнул Игорь.

'Некоторые мысли лежат, как на ладони, – подумал он. – Хорошо, что она не прочла, что я хочу ее… э-э, обнять!'

Глава 2.

Совет состоялся в шатре принцессы. Ванну сдвинули к стене, принесли еще табуреток и расположили их в центре шатра, по кругу. Игорю досталось место рядом с Сирисом. Стэлла села напротив, по-прежнему полуобнаженная.

'Хоть бы приоделась к совещанию, что ли!' – подумал он, стараясь не фиксировать взгляд на ее теле.

Клановых воинов было одиннадцать человек, и все они походили друг на друга, словно были родными братьями.

'Точно однояйцевые близнецы, ей Богу…' – ухмыльнулся Игорь.

'Не смей оскорблять моих воинов, Нам!' – вклинилась в его сознание мысль Стэллы.

– Да что, уж и пошутить нельзя? – сказал он ненароком вслух.

На удивленные взоры всей компании, Игорь лишь нервно пожал плечами и тупо улыбнулся.

Воины Нуари, действительно, были очень похожи друг на друга. Все за два метра росту, с внушительными мышцами, длинными волосами, однотипными лицами, они словно из одной пробирки родились. Различать их можно было, пожалуй, лишь по цвету глаз и волос.

– Аштарот… – обратилась принцесса к предводителю воинов. – Твои предложения по поводу нашего дальнейшего пути!

Прочистив горло, голубоглазый великан склонил голову и зычным басом изрек:

– Госпоже известно, что часть реалий, что соприкасаются с владениями гуатанов, сейчас находится под властью темных порождений. Точно определить, какие именно, мы не в состоянии. Если мы будем продвигаться наугад, то рискуем угодить в ловушку. Посему… – он многозначительно обвел собравшихся властным взглядом, – я склоняюсь к мысли, что нам следует пробраться к гуатанам через реаль морлоков.

При этих словах даже из уст Стэллы вырвался изумленный вздох. Когда принцесса заговорила, ее голос едва заметно дрожал:

– Ты великий воин, Аштарот, и я это знаю, как никто другой. Пожалуй, ты лучший среди многих сотен тех, что находились на службе моего клана на протяжении последних трех десятков лет, но даже я удивлена твоим ответом. Кому, как ни тебе, знать истинную мощь этих опаснейших тварей! Я, пожалуй, смогла бы добраться до ближайших врат в гордом одиночестве, и то, прибегая исключительно к своим магическим способностям. Остальным же воинам и слугам не удастся пройти даже половину пути, не говоря уже о перемещении всех в реаль гуатанов. В чем же тогда смысл твоего предложения?

– В том, о Великая, что Совет Семи послал нас к императору гуатанов с единственной целью. Принцесса должна добраться до их твердыни и заключить союз. Воины императора должны присоединиться к нашим войскам в ближайшие двадцать циклов, иначе всех нас ждет небытие.

– Я знаю об этом и без тебя, Аштарот. Но только не вижу тогда разницы, идти ли нам с боем по реали Инбиру, что несколько циклов назад была атакована темными, или же вторгаться во владения морлоков. В Инбиру мы, по крайней мере, будем иметь дело с физикой и моя магия, станет для всех нас хорошим подспорьем. Морлоки, как ты сам знаешь, абсолютно резистентны к моим ментальным чарам, а физически развиты настолько, что убить даже одного из их племени для воинов Нуари непосильная задача.

Взгляд Аштарота посуровел.

– И тем не менее, я настаиваю именно на этом варианте. Сирис созовет своих воинов. Вместе мы отвлечем внимание местных тварей на себя, в то время, как ты с одним воином, проскочишь через врата и окажешься на территории, подвластной гуатанам. Если нам суждено погибнуть, мы к этому готовы. В конце концов, для этого нас и создали твои предки.

'Че за предки? Какие морлоки? Блин, отмороженный на оба полушария фанатик!'– подумал втихаря Игорь.

То ли Стэлла на этот раз не смогла прочитать его мысли, то ли принцессе было не до него, как бы там ни было, его умозаключение никто не осудил и не оспорил.

– Что скажешь, Сирис? – обратилась Стэлла к геру.

– А что тут говорить, госпожа? Вам известно, что мой вид смертен. Потому высшей целью степного союза является улучшение жизни и безопасность нашего потомства. Именно в их памяти останутся образы их прародителей, которые сделали все, чтобы наш род не прекратился. О наших деяниях сложат саги, которые будут чтить все грядущие поколения гер. Я согласен с предложением Аштарота. Сейчас важнее всего, чтобы принцесса невредимой добралась до твердыни гуатанов и заключила с императором союз. Все остальное – лишь пыль под стопами Единого.

Игорь беспокойно пошевелился на трехногом табурете.

'И макака туда же! Да они тут все долбанные, блин, суицидные личности! Сейчас еще скажут, что и я должен войти в их войско и с честью подохнуть во имя великой цели! Ни хрена я не останусь! Я, блин, не хочу подохнуть и воплотиться в этого духа Хаоса, даже не познав хотя бы один раз такую шикарную даму, как эта Стэлла!' – Игорь украдкой взглянул на принцессу, и к своему великому стыду увидел, что ее раскосые глаза внимательно наблюдают за ним. Он догадался. На этот раз Стэлла сумела прочитать его мысли. Покраснев как рак, он уставился под ноги и на всякий случай придвинул поближе гоплон.

Принцесса склонила голову.

– Хорошо, Аштарот. Я принимаю твое предложение. Ты великий воин, и о твоем решении сложат песнь, как и о подвиге всех, кто для достижения великой цели погибнет в этом бою. Песнь будет пропета самим Советом Семи. Итак, мы поступим, как ты предлагаешь. Сирис, ты свободен. Бери любого стрекота и отправляйся в свое стойбище за воинами. Вечером совершим переход. Что ж… а воином, который будет меня сопровождать… – она помедлила, – станет… Нам из другого мира.

Игорь чуть не свалился с табуретки.

По рядам клановых воинов прошел неодобрительный гул.

– Принцесса Стэлла… – пророкотал недовольный бас Аштарота. – Ты, конечно, наша повелительница, но это против правил. Ты сама знаешь, что не в праве выбирать воина, который будет тебя сопровождать. Этим воином должен стать лучший из лучших. Воин, который окажется сильнейшим из всех претендентов!

– Да, мне это ведомо, Аштарот, – ответила, улыбнувшись, Стэлла, – Просто я выразила свое желание. Но кто окажется подле меня во время нашего перехода, решит, конечно же, поединок.

'Вот блин и отомстила!' – ужаснулся Игорь. И едва нашел в себе силы, чтобы более-менее твердо произнести:

– Эй, это что еще за поединок, ешкин кот? Нет, вы меня, конечно, извините, но хотелось бы, собственно говоря, узнать, что к чему!

Могучая фигура Аштарота качнулась в сторону Игоря.

– Ты… – не скрывая презрения, заговорил командир Нуари – … ты будешь бороться с сильнейшим из нас. Если победишь… Если победишь, то будешь удостоен чести сопровождать принцессу Нуари дальше. Если проиграешь… – лицо Аштарота исказила озлобленная ухмылка. – Тогда примешь свою судьбу, как и полагается мужчине-Наму.

'Да что б ты лимоном подавился, шкаф хренов!' – подумал Игорь, но в ответ дружелюбно улыбнулся.

– Каковы правила поединка? – поинтересовался он.

– Никакого оружия, никакой защиты, – отозвалась принцесса, игриво посматривая в его сторону. Сейчас она походила на огромную довольную кошку. – Единоборцы сражаются исключительно при помощи своей физической силы и познанных ими приемов ведения рукопашного боя.

– А как насчет правил борьбы? Что разрешается, что нет?

– Каких еще правил?.. – удивился Аштарот. – Остался на ногах или можешь продолжать единоборство, значит, не проиграл; подаешь знак, что отказываешься от борьбы, значит побежден. Вот и все правила!

'Нда-а… ну-ну… Видали мы таких качков. Нажрутся стероидов по самое горло, а сами гирю-пудовку поднять не могут. Потом чтобы не выкатывали глаза на манер местных слонов, если окажется, что вся ваша мускульная мощь и яйца выеденного не стоит', – успокоил себя Игорь.

– Когда же начнется единоборство? – спросил он у голубоглазого воина, улыбаясь как можно добродушнее.

Тот передернул могучими плечами и коротко буркнул:

– Сейчас.

– Се… – сдавленно выдавил Игорь. – Сей… час?

Аштарот не удостоил его ответом.

– Очистить центр шатра, – приказал он. – Претендентам выйти на середину.

Юркие зулу, прошмыгнув в шатер, принялись растаскивать столики и табуреты.

Мимо Игоря к выходу прошагал Сирис. У самого порога он оглянулся и, поймав растерянный взгляд Нама, изобразил на волосатой морде нечто вроде ухмылки.

– Великий воин междумирья, которому сам Творец предложил сделку, боится!? – полуутвердительно поинтересовалась Стэлла. Она сейчас оказалась от него в полуметре.

От нее пахло ландышем.

– Не боятся грядущего только муравьи и идиоты. Последние не обладают разумом. Первые, потому, что разум у них один на всех, – изрек Игорь торжественно. Что-то подобное он учил на первом курсе иняза, откуда его с грохотом вышибли за драку. Философия, блин! Хорошо было тому философу, небось, сочинял себе в тепле и уюте. И уж конечно над ним не стоял здоровенный силач, в глазах которого была жажда убийства.

'Гм, а не ревнует ли меня часом Аштарот? – подумал Игорь. – Я ж не знаю, какие отношения у него с принцессой. Блин, называется, влез со своим уставом в чужой монастырь! Замутил интригу! Нет, ты не будущий бог, ты вполне состоявшийся придурок'.

Желающих принять участие в единоборстве оказалось всего трое. Это были те самые воины, что встретили их по прилету в этот походный лагерь.

– Хорошо, – изрек Аштарот. – Так как я несколько периодов подряд оказываюсь первым среди сильнейших, то и биться буду первым. Ну, кто из вас начнет? – обратился он к своим соперникам, демонстративно не замечая Нама.

Воин, что стоял справа от командира, поднял руку.

– Хорошо, тогда приступим. Зулу уже очистили центральное пространство.

***

К большому удивлению Игоря, Аштарот и его соперник не показали ничего примечательного. Они, словно два барана, сошлись в центральной точке шатра, и, обхватив друг друга за плечи, принялись меряться силами. Никаких борцовских приемов, ни захватов, ни бросков. Тупое силовое противостояние. Кто кого? Руки соперников уперлись в область дельтовидных мышц, и каждый из единоборцев принялся давить на противника всей своей массой. Вены у обоих борцов, казалось, сейчас просто лопнут от напряжения. Единственным их движением было несколько замедленное перемещение по часовой стрелке, словно они исполняли некий загадочный ритуальный танец. По прошествии пяти минут стало ясно, что противник Аштарота начинал сдавать. Весь поединок протекал в абсолютной тишине. Наконец, потное лицо соперника Аштарота исказилось от нестерпимой боли, после чего он рухнул на колени. Пространство вдруг взорвалось восхищенными криками одобрения. От неожиданного всплеска эмоций Игорь даже негромко пустил 'злого духа'. По-видимому, этого никто не заметил, кроме, пожалуй, Стэллы, которая, зажав нос пальцами, отошла от него немного в сторону.

Игорь почувствовал, что краснеет.

– Так… это… Принцесса, ей Богу, извините. Я непроизвольно. Виноват. Переел этих долбанных арбузов.

Та ничего не ответила, но скривилась так, что ему стало понятно, с кем-кем, а вот с ним она уж точно теперь никогда не ляжет в одну постель.

Цвет его лица на этот раз приобрел цветовую гамму флага 'Гидры революционного движения'. Чтобы разогнать вокруг испорченный воздух, Игорю пришлось замахать руками и сделать несколько шагов в сторону. Пришлось эмитировать гимнастические движения. Со стороны все это выглядело так, будто бы он решил размяться перед предстоящим поединком.

– Не спеши, хлюпик, и до тебя дойдет очередь! – брезгливо обронил Аштарот.

Игорь почувствовал, что ему жизненно необходимо срочным образом реабилитироваться в глазах Стэллы. Потому-то он и решился на следующий шаг.

– Знаешь, великий воин, не буду спорить, быть может, с холодным оружием ты обращаешься как Бог, но в рукопашной ты так же беспомощен, как слепой котенок.

– Что-о???

– Да-да, мой гамадрилоподобный друг. Я тебя уложу на обе лопатки, как говориться, одной левой. Ха! Да тебя у нас любой ребенок как муху прихлопнет! Слышь, я тебя в свой щит в качестве украшения впрессую!

Аштарот задохнулся от ярости. А потом, растопырив руки, ринулся на Игоря.

– Убью-ю-ю-ю!!! – провыл он. Как видно, в этой жизни его еще так не оскорбляли.

'Ну что ж, Офриад, твой выход, иначе нам пиз…ц!' – такова была последняя мысль Игоря, прежде чем его телом завладело сознание спартанца.

В своей прошлой жизни Игорь был кем угодно, но вот дауном его никто бы не назвал. Он прекрасно знал, что, вызвав приступ гнева в этой стосорокакилограммовой туше, он рискует очень многим. Пожалуй, в порыве бешенства Аштарот мог бы растерзать его, как тигр ягненка. Однако Игорь уже знал, на что способно тело Офриада. Он рассчитывал на многое. И не ошибся. Да, это был не бокс, да, это была не греко-римская борьба, да, не дзюдо, да, да, да, и нет, нет, нет, хоть до скончания века. Офриад владел панкратионом, стилем единоборств, от которого, по сути, и отпочковались все европейские школы борьбы. В этом стиле применялось все. Броски, удары кулаков вперемешку с локтевыми ударами, болевые захваты, в общем, полный комплект. Умелый панкратионист был опаснейшим противником, способным намылить холку нынешним боксерам и каратистам.