Текст книги "Офриад, сын Спаты"

Автор книги: Руслан Бурбуля

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Ашгунар эль Тор! (Память предков священна.)

Все геры подхватили девиз и приступили к кровавой жатве. Вокруг каждого из них образовался сверкающий круговорот тусклой и охочей до крови стали. Короткие копья со стальными наконечниками вспарывали мягкие животы 'черепах', пронзали их сердца и шеи. Ящеры отмахивались палашами, но попасть в юркого гера было практически невозможно. Миг – и он, растекшись тенью, перемещается в сторону, заходит со спины, бьет в затылок… Хруст костей, стук голов, хлюпанье выпадающих внутренностей.

Безумный – и испуганный – рев ящеров разнесся над равниной.

И он был услышан. Темные с быстротой мысли кинули клич – мерзкий, отвратительный визг, который означал, что битва, к которой призывали их Создатели, начата. Воздух реалии Вуехен разорвался от рыка и шипения миллиона глоток. Враг найден и опознан. Время обещанного пира пришло. Все стаи темных начали сбиваться в одну огромную единую плоть, жаждущую лишь одного – ПИЩИ!

***

Сначала раздался душераздирающий визг. Даже морлоки гуатан невольно присели от неожиданности. Затем послышался надсадный гул. Он нарастал словно снежный ком, превращающийся прямо на глазах в неуправляемую лавину.

– Игорь, нужно каким-то образом предупредить геров! – прокричал Император. – Вскоре тут будет не протолкнуться!

– А ты можешь связаться с ними посредством телепатии?

– Что?

– Ну, мысленно связаться?

– Нет. Когда мыслящее существо вступает в смертный бой, его сознание отключается от всего того, что мы называем ментальным приемом своих или чужих мыслей.

– Тогда… тогда если они сами не осознают своего положения… им кранты.

***

Сирис был самим воплощением Смерти. Его боевое копье не знало передышки. Он рубил нижние конечности, головы, хвосты с таким остервенением, что вокруг него постоянно образовывалась пустота. Ни одна тварь даже не прикоснулась к телу пятого среди разумных. После пятнадцатиминутной бойни, что учинили три тысячи гер вражеской орде, в живых сейчас осталось около полтора сотен ящеров. У их 'черепах' дела обстояли еще хуже. Из этого кровавого круговорота выжила всего неполная сотня.

Тварей и их скакунов добили за две минуты.

Посмотрев на дело рук своих, Сирис ухмыльнулся, отрезал у 'черепахи' кусок ее плоти и, сунув в рот, с удовольствием начал жевать. И тут… все окружающее пространство взорвалось лютым визгом и скрежетом!

Сирис вздрогнул. Потом оперся на копье и пожал плечами.

"Клич брошен. Пора возвращаться к остальным и готовиться к смерти", – подумал он.

Его взор уперся вдаль. Горизонт стремительно чернел. И эта черная туча начала приближаться с поразительной скоростью.

Возгласом Сирис привлек к себе внимание.

– На коней, геры! – крикнул он. – Те, кто без ранений, бежать, держась за седла скакунов. Когда выбьетесь из сил, вскакивайте на их крупы. Скорее… Возвращаемся.

***

Кхху не мог устоять на месте. Когда он увидел, как растаяло вдали трехтысячное войско волосатых и их 'черепах', он скривился. Кто же идет биться с противником, когда тот слаб и разрознен? В этом нет смысла. В этом нет доблести. Биться надо тогда, когда твой противник силен и обладает численным превосходством. Только тогда победа слаще самой сладкой плоти гуатанов, что живут в теле чернокожих.

Время шло, а противника все не было. Все его собратья нервничали. Они были голодны. Нет, падали кругом было сколько угодно, но морлоки привыкли питаться лишь тем, что добыли и умертвили сами. С завистью посматривали они на стоящих позади выродков с песьими головами. Да, это была бы достойная добыча! Переминаясь с ноги на ногу, морлоки издавали гневное 'Ыыыыыыы!'

Шакси, стоящие за морлоками, прикрывали свои тела прямоугольными щитами и с опаской косились на трехметровых тварей, о которых ходило столько легенд. Их строй ощетинился тремя рядами длинных, очень странных копий. Они достигали в длину десяти метров. Стальные, толщиной в запястье. Наконечники выступали от строя волнообразно: на три, два, и один метр. Причем все наконечники выглядели, как бутон розы. Во все стороны торчали острые, пятидесятисантиметровые ножи, шипы и иглоподобные острия. Те копья или, как их называли шакси – когти, что выступали на три метра, покоились на плечах сзади стоящих воинов, те, что выступали на два, были прижаты к поясам собакоголовых. Те, что на метр, стоящие в заднем ряду соплеменники держали на опущенных лапах. Первые два ряда выставили пред собой щиты, их задача заключалась в том, чтобы при необходимости высвобождать острия когтей из земли, коли они туда, конечно, угодят, и, конечно, же, добивать тех врагов, кому удастся пробиться через тройной ряд копий. Когда Игорь впервые увидел эти длинные копья и поинтересовался у Стэллы, что это еще за дурацкое оружие, то услышал следующее:

– Так же думали все, кто пытался завоевать эту расу. И результат: у шакси ни одной проигранной битвы, за исключением, конечно, тех битв, где применялась магия.

– Нет, ну ты объясни… На кой хрен они на конце своих наконечников изготовили эти отростки. По-моему, они только мешают!

– Увидишь их в деле – поймешь, – лаконично заметила Стэлла.

Чувствительные уши Кхху уловили нарастающий гул. Морлок сразу же определил его источник. Он не принадлежал ни звуковым колебаниям, издаваемой самой твердыней при смещении тектонических пластов, ни вою воздушной массы. Такой звук мог принадлежать только топоту огромнейшего скопления живых существ, которые сейчас мчались на встречу своей СМЕРТИ. Но что это?.. Кхху повел ушами и обнаружил еще один оттенок монотонного гула.

"Ах да. Это возвращаются волосатые. Тоже мне, бойцы!" – примерно таки мысли появились в мозгу монстреныша.

Вскоре на горизонте появились темные фигуры – то были геры, несущиеся на взмыленных лошадях. За ними черной, непроницаемой тучей валила армия темных.

Открывшаяся картина вогнала во временный ступор всех, не исключая даже магов гуатан. Бесстрастными к этой картине остались только семь дев, что сейчас были погружены в создание великого таинства, да, пожалуй, морлоки. Они не только не испугались надвигающейся массы противника, но даже стали в нетерпении подпрыгивать на месте, как бы предвкушая обилие пищи и удовлетворение своего извечного желания биться и стать сильнейшими.

Расстояние с каждым мгновением сокращалось. Игорь подумал, что масса геров просто насадит морлоков на когти стоящих позади шакси.

"Дерьмо! Что же делать?"

Но делать ничего не пришлось, так как все за всех сделали морлоки. Двести глоток взревели: "РРРРЫЫЭЭРР!", – что означало буквально следующее: 'Битва и добыча! Врагам не скрыться!' – после чего морлоки бросились на миллионное "тело" врага.

Когда Игорь увидел, что все двести морлоков бросились в атаку, его глаза от удивления чуть не вылезли из орбит. Воистину, морлоки были самыми поразительными созданиями, понять которых не было дано ни одному разумному. С точки зрения Игоря, действия морлоков были сродни самоубийству, с точки зрения Кхху и его соплеменников, их атака была четко аргументированным действием. По их мнению, когда враг превосходит числом, сражаться, имея оперативный простор, было просто жизненно важно. Сейчас армия врага была растянута из-за разной скорости движения своих воинов. Потому она не являлась сплошным "монолитом", а была "пористой".

Геры разгадали маневр морлоков: конная лава, разделившись на равные части, обтекла морлоков и двинулась к объединенному войску.

Наконец, морлоки сшиблись с первой волной темных – то были ящеры, восседавшие на длинношеих бестиях.

С точки, где располагался Игорь, все это очень напоминало океанскую волну, которая разбивается о неприступный скальный утес. В данном случае, этими утесами были именно морлоки. Они неслись, словно взбешенные слоны сквозь огромную, неподдающуюся счету стаю шакалов, круша на ходу все, что только было в пределах досягаемости их конечностей. Но наступил момент, когда встречная масса противника стала столь плотной, что сквозь этот лес челюстей, острых шипов и когтей не удавалось пробиться даже морлокам. Тогда рев и гвалт темных прорезал четкий приказ:

– ЫЫРРААРР! – означавший: "Враг кругом, встань плечом!"

Двести морлоков начали сходиться в круг. Они лупили напирающих темных, как это делает боксер, когда дерется с тенью: серии коротких и молниеносных ударов сметали тварей, круша их кости. Морлоки поддерживали такой темп ударов до тех пор, пока не построились в круг. Удары могучих кулаков просто расплющивали противника. По ходу движения морлоков образовывались просеки, которые, правда, тут же затягивались напирающей массой врага. Несмотря на то, что бой морлоков с темными напоминал избиение младенцев, каждый морлок испытывал такие муки, что их впору было сравнить с муками девяти кругов Ада. Ведь каждое мгновение морлок получал или болезненный удар, или очень ощутимый порез, а зачастую терял кусок плоти, вырванной прожорливой пастью. Да, регенерация тел морлоков была, как всегда, на высоте. Любой порез мгновенно затягивался, любой сильный удар хвоста ящера или серпа вэрка, поражавший внутренние органы, не был фатален. Но Игорь понимал, что морлоки – живые существа, которые испытывают боль так же, как человек. Да, они страдали. Но от этого их удары делались только яростней. Хорошо, что смерть от болевого шока им не грозила. Но – боги! – какую же боль они испытывали!

Наконец, морлоки собрались в кулак, и, истребив во внутреннем ободе круга всех темных тварей, приступили к обороне. Если при атаке применялись и размашистые хуки, и удары нижних конечностей, то в оборонительной позиции использовались лишь короткие апперкоты и удары кулаком сверху вниз. Такой удар превращал головы темных в лепешки. Во все стороны летели фрагменты костей и фонтаны крови.

У Темных не было особого разума, но назвать их тупыми не повернулся бы язык. Их ведущие быстро осознали, что неожиданное препятствие в виде кучки огромных и странных существ, которые не боятся ни порезов, ни укусов, и в то же время беспощадно истребляют их собратьев, есть некий обманный маневр. (Как для того, что бы поймать крупного хищника, иногда следует пожертвовать гончей. Тем же хищником, только более менее равноценным, нежели сам охотник.) Ведущие огласили округу своим звукообразом: 'Продолжить атаку, обойти странных тварей стороной!'

***

Геры едва избежали полного уничтожения. Они еле успели проскочить сквозь расступившийся строй шаксси. Оказавшись в тылу, они облегченно соскочили с лошадей. И услышали приказ Игоря: разместится на уступах, через которые наверняка попрут темные.

Шакси ждали с тупым фанатизмом. Огрызаясь друг на друга (тем самым поддерживая в своем строе силу духа, благословенную ненависть к противнику и жгучее чувство обиды за то, что не на ком выместить свою злобу), они готовились встретить врага всей силой, доблестью и верой в непогрешимость их воинского искусства. Когда наконец первые ряды нападавших вступили в схватку, Игорь понял, по какой причине боевое построение шакси считалось лучшим в этом мире. Их когти были сконструированы таким образом. Когда наконечник копья пробивал плоть своей жертвы, срабатывал специальный механизм, при включении которого все многообразие наконечников, шипов и всевозможных модификаций ножей, как бы растворялось в самом теле металлического древка копья. Любой находящийся сзади шакси, по команде впереди стоящих воинов, мог нажать на рукоять. При этом, копье, пронзив тела порой сразу нескольких противников, как бы раскрывались на манер бутона цветка, после чего прокручивалось на сто восемьдесят градусов. Какой бы конституцией не обладало тело пронзенного противника, при таком "круговороте" оно превращалось в сплошную "манную кашу". Причем их фрагменты раскидывало во все стороны и во всех направлениях.

– Буххх! – нанизались на один коготь сразу по три злобных твари.

– Вжииик! – прокрутились стальные шипы и лезвия.

– Пшшшш… – опал кровавый дождь на стоящих впереди шакси, которые лишь с благодарностью облизали свои продолговатые морды, окропленные чужой темной и вязкой кровью.

– Вжиик!.. Пшшш… Вжиик!.. Пшшш… – и так до бесконечности.

– Император, прикажи своим магам приступать! – проорал Игорь сквозь рев и предсмертные крики разумных и Темных порождений.

Гуатан кивнул, закрыл глаза и послал мысленный приказ своим подопечным. Все боевые маги расы гуатан, что сейчас находились на поле боя, опустили руки, став похожими на застывших каменных идолов. Они объединили свои сознания в одно целое в одном стремлении – поднять отшлифованные неведомой рукой двухсоткилограммовые глыбы с тем, чтобы разом обрушить их на головы порождений Хаоса. Подняли раз, подняли два, подняли три… Игорь отчетливо слышал хруст тысяч костей, превращенных в одно сплошное месиво.

Какими бы искусными воинами не были шакси, противостоять напору огромной массы врага было все трудней. Да, если бы это были не темные, а любой другой вид существ, которым не чуждо ничто "человеческое", они, наверняка, просто устрашились бы тех потерь, которые несли перед сплоченным строем собакоголовых. Но темным было чуждо чувство страха, причем в любом его проявлении, поэтому они бесстрашно, а вернее тупо, лезли на острия выставленных когтей. И гибли тысяча за тысячей. Однако наступил момент, когда одной из тварей удалось подступить к самому первому ряду. Хвост пронзил остромордого воина, после чего тварь прыгнула в единый строй. В проделанную брешь устремились темные, и в считанные минуты перед глазами Игоря развернулась ужасная драма. Фалангу собакоголовых не просто вырезали, ее, в прямом смысле этого слова, просто заживо пожрали.

Главнокомандующего объединенным войском стошнило.

В бой вынуждены были вступить клановые воины Совета Семи и два десятка дев – тех самых, необстрелянных. Это была хлипкая защита. Но прочие девы, равно как и гуатанские маги, стояли на последнем рубеже обороны.

***

…Кхху бился, не видя перед собой ни одной рожи. Перед его внутреннем зрением всплывали глаза его матери и отца, и от этого его удары становились еще страшнее. Его тело подчинялось сейчас не сознанию, а рефлексам.

Опасность справа!

Морлок развернулся, выбрасывая кулак. Удар пришелся в длинную шею 'черепахи', на спине которой восседала пресмыкающаяся тварь. Удар сломал 'черепахе' шею, после чего она грохнулась на спину, расплющив своим весом и седока.

Атака снизу!

Подняв правую лапу, морлок пропустил под стопой хлесткий удар хвоста. Удар сверху. Кулак расплющил монстра с острым гребнем на голове, и, пробив насквозь отвратительно холодное тело, на половину ладони вошел в бесплодную почву реали. Тут же привстав, он поставил блок. Удар серпа вэрка пробил плоть руки, но не смог перерубить саму кость. Кхху вырвал ему горло и добавил прямой в челюсть, от которого голову вэрка просто сорвало с плеч.

Опасность сзади!

На этот раз его атаковал ящер с голубым цветом чешуи, восседавший на огромнейшей 'черепахе'. Прыжок, Кхху оказывается на крупе твари. Короткий прямой в торс, и голубого отбрасывает на тридцать локтей в разинутые пасти своих прожорливых собратьев.

Огромная зубастая пасть пытается перекусить его правое предплечье!

Нырок. Два коротких удара по нижним конечностям, и 'черепаха' с переломанными лапами грохается в хлюпающую кровавую жижу. Морлок ухватил тварь за хвост, и, как помелом, прошелся по ряду атакующих. Да, отличный прием!

Случайно устремив взор вперед, Кхху вдруг различил, как стал таять единый строй остроухих.

"Что ж, пора возвращаться. С такими "великими" бойцами Равный вскоре окажется в утробе этих уродов!"

Не обращая внимания на соплеменников, которые вновь рассредоточились и бились каждый за себя, Кхху начал пробиваться через огромное скопление темных к возвышенности, на которой стоял человек, ставший Кхху не только Равным, но и членом его СЕМЬИ! А семья это святое!

***

С клановыми воинами Совета Семи и воинами реали Гуатан темные справились очень быстро. И в этом, по мнению Игоря, не было ничего удивительного. Не используя в бою никакого построения, не прикрывая тело даже подобием доспехов, человеческие воины были простой и не очень опасной добычей. Конечно, перед тем как погибнуть, каждый из них отправлял во Тьму Хаоса не один десяток тварей, и, тем не менее, в скором времени шипящая и клекочущая орда приблизилась к месту проведения ритуала.

Настало время вступить в бой магам гуатанов, их морлокам, девам всех кланов и остаткам геров. Больше защищать святое действо было просто некому.

После часа самой великой резни, которой еще не видели глаза ни одного разумянина, небосвод стал как бы взбухать изнутри. По темному небу прошли огненные всполохи. Поднялся сильнейший ветер. В некоторых местах этой реали были рождены огромные торнадо, засосавшие в свои воронки темных, а также трупы – бесконечное множество трупов, усеявших Вуехен.

Наступал момент истины. В месте истончения плоти бытия рождался Великий Прорыв, рождался портал, сквозь который готовились шагнуть армия Хаоса.

Игорь бился, забыв обо всем. Если бы не Кхху и император гаутан, его давным-давно разорвали бы на части. Император отбивался огненным хлыстом и защищал правый подступ к таинству Совета Семи. Морлок оборонял центр и левый фланг, на котором орудовал сам Игорь. Ему приходилось туго. Сказывались два глубоких пореза, из которых обильно текла кровь. Он чувствовал, что в ближайшее время его ноги просто не выдержат веса его тела. Смерть равномерными шагами прохаживалась за спинами порождений Хаоса, и оценивала, когда же придет его срок.

Наконец случилось! Огненные небеса разверзлись, и из них повалили миллионы невозможно чудовищных и уродливых созданий. Видимо, они были непередаваемо голодны: едва оказавшись на земле, они бросались пожирать всех тех, кто до сего момента бился против защитников Эдема. Они за считанные минуты разорвали своих же соплеменников и кинулись на защитников ритуала.

Это была настоящая армия темных, по сравнению с которой авангард, охранявший Вуехен, показался бы песчинкой, микроном.

Из прорыва задул ледяной ветер. А по его краям в реаль Вуехен заглянули чудовищно огромные рожи демонов Хаоса. Стоглазые, с тысячью глумливо хохочущих ртов… Они любовались на дело рук своих, предвкушая гибель сущего. Гибель Эдема.

И тут… в дело вступили пятеро эльфов. Игорь совершенно забыл про них. А ведь они на военном совете всех рас предупредили, что будут биться сами по себе, никому не подчиняясь, и начнут свою битву тогда, когда сочтут нужным. Только теперь Игорь понял, почему их раса послала в бой такое малое количество бойцов. Эти создания были практически богами. Бились они только голыми руками и ногами. Но зато как!!! Когда их защита пропускала удар противника, их тела становились эфирными. Вмиг проходя через материальное тело того или иного соперника, они оказывались за спиной врага, и все начиналось сначала. Откровенно говоря, если бы не они, ни огненный хлыст гуатана, ни вселенское упрямство морлока, ни везучесть Игоря не смогли бы сдержать орду новых ничтожеств, созданных с единственной целью – уничтожить саму суть материи.

…Император покосился на дев и понял: вот тот момент, когда произойдет бросок. До этого момента они передвигались по кругу в сложном танце, сейчас же все семеро встали в один ряд. Они были ужасно измотаны. Глаза закатились – матово сверкали глазные яблоки, серые вспотевшие лица были неподвижны. Все они, словно по команде, одновременно закинули руки за голову, как это делают баскетболисты, а потом… выбросили их ладонями вперед, далеко, на всю длину, едва не выбив суставы.

Энергия, сжатая сейчас на манер пружины, была выброшена в сторону горизонта. По ходу своего движения она раскручивалась, сжигая не только всю живое, но и превращая в прах даже неживую материю.

Когда огромный сгусток невидимой обычному зрению силовой паутины достиг Прорыва и соприкоснулся с первозданной энергии Вселенной, произошло то, что ученные умы назвали бы аннигиляцией. На несколько мгновений, а быть может и Вечностей, весь Эдем застыл… После чего сверкнула вспышка – обжигающе-белая, нестерпимо яркая…

Перед тем как потерять сознание, Игорь запомнил лишь то, как какая-то страшная морда ворвалась в ряд магов Совета Семи и ударом своего огромного хвоста отправило в лоно Единого пятерых из семи участниц битвы за Эдем. Затем его бессознательное тело подхватили огромные мускулистые руки Кхху. Прикрывая Равного спиной от нестерпимого жара, морлок прыгнул в открывшиеся врата между реалями. Следом за ним, волоча бездыханные тела Эсфирь и Стэллы, в закрывающиеся врата успел проскочить и чернокожий император гуатан.

'ВУУУООООМ!' – разорвалось само пространство на неисчислимые составляющие. Реаль Вуехен и часть духов Хаоса перестали существовать даже в самом теле Мироздания.

Глава 3.

Он снова стал чистой энергией своего истинного Я. Вокруг него было то, что все разумные существа Эдема называли Творцом. Его сознание нежилось в чистом свете его Мощи и Славы.

'Рад вновь приветствовать твою сущность в моем лоне, человек другого бытия. Я рад, что тебе удалось выполнить условие нашего с тобой договора. Отныне ты являешься продолжением моей божественной воли в том, что твои соплеменники называют майи. С этого момента ты становишься моим аватаром. Моим материальным проявлением в энергии майи. Так давай же в месте насладимся моим новым творением!'

'Каким еще творением?'

"Я создал то, что приводит майи к новой ступени осмысления материи и роли моего Святого духа в развитии структуры бытия. То есть, выражения моего божественного Я, в чистой материи".

"Какой еще майи, Творец? Какой материи? Что-то я тебя не понимаю…"

"Что ж, давай воплотимся в нее вместе…"

Прошло мгновение, и Игорь – в своем прежнем теле – оказался среди очень красивого места. Голубая лагуна с ниспадающим в нее водопадом. Он был величественен и потрясающе красив. Однако звук низвергающейся воды был не громче трели небольшого ручейка. Прямо в теле горы, с вершины которой и ниспадали мощные потоки, располагался Божественный Храм. Это строение, по искусству исполнения и воплощению Величия, можно было сравнить с Пирамидой Хеопса, Тадж-Махалом и Великой китайской стеной, вместе взятыми. Бесспорно, это архитектурное творение поражало не только воображение, но и сознание. Перед ступенями Храма располагалась огромная площадь, на которой в позе медитации застыли странные существа. Их было просто не счесть. Они сидели в позе лотоса и парили в той же позе на расстоянии полуметра от земли. Их тела были сухопары до необычайности. Головы большие. Ушные раковины отсутствуют. На теле нет даже намека на волосяной покров. Огромные глаза занимали, казалось, половину лица. Они были обнажены, но различить, где мужская, а где женская особь было невозможно. У существ отсутствовали всякие половые признаки.

"Разве они не прекрасны, мой Шиван?"

"Где ты тут видишь Ивана? Это ты сейчас к кому обращаешься, Творец?"

"К тебе и в то же время к себе, так как ты теперь и есть Я. Ты мое продолжение или, если хочешь, воплощение моей силы в майи".

"Мда? Ну ладно, а что насчет этих дохляков? Они так же прекрасны, как рожа Уриуса. Кстати, а ты-то где? Появись, а то болтать с пустотой мне как-то несподручно".

В то же мгновение, возле него появилась ослепительной красоты блондинка. Она была хороша, как… ну, как сама жизнь. В общем, она была самим совершенством.

– Эй, Творец, это ты?

– Нравится?

– Откровенно говоря, да, – признался он, во все глаза рассматривая обнаженную фигуру Творца.

– Что ж, мне приятно, что тебе приятно. Пойдем, пообщаемся с нашими детьми. Ты увидишь, как они прекрасны.

Пожав плечами, Игорь пошел вослед белокурой дамы, которая виляла своими бедрами, как… как… доступная женщина. Заметив их приближение, одно из существ тут же приземлилось на землю и, не добежав до них трех шагов, распростерлось ниц.

– Подойди ко мне, дитя мое, – ласково изрекла блондинка.

– Я не смею этого сделать, о мой Создатель и его первое, и самое сильное проявление, – Шиван!

Эпитет 'Шиван' почему-то резал слух, а может быть, и сознание. Было в нем что-то от собачьей клички. 'Шиван, к ноге! Место, служи! Хороший мальчик, вот тебе косточка!' Но пока Игорь решил воздержаться от комментариев. Самое странное во всем этом было то, что его мысли не мог прочесть даже Творец, хотя последний и утверждал, что теперь они с ним одно целое. Игорь не сомневался, что его отношение к собачьей кличке и виду яйцеголовых вряд ли понравилось бы блондинке. И, конечно, она бы пожурила свое второе Я. Однако же, этого не происходило. Выходит…

Что выходит, он так и не додумал, ибо яйцеголовый обратился к нему лично.

– О Шиван! Ты первое и самое великое проявление Ши в материи! Позволь припасть и к твоим стопам, так как ты тот, кто ближе всего к Ши. Тот, кто заслужил это место по праву своего преданного служения Идее и Реализации Ши. Молю тебя, о Господь, поделись своей частичкой чайтан, с истинно преданным.

– Чего-о? Это с чем это с тобой поделиться? А в глаз?

– О, понимаю. Ты хочешь проверить знания смиренного преданного. Ты хочешь узнать, насколько я познал мироздание и его принципы!

На эту тираду блондинка лишь улыбнулась краем губ. Между тем, преданный продолжал:

– Понятие чаитан означает "жизненная сила". Являясь живыми существами, мы можем двигаться, а вот, например, стол не может этого, поскольку не обладает жизненной силой. Движение и деятельность могут считаться признаками или проявлениями жизненной силы. В самом деле, можно сказать, что деятельность невозможна без жизненной силы. Понятие чаитан-ча-тйма можно перевести как "отличительный признак жизненной силы в бессмертии". Но как эта жизненная сила проявляет бессмертие? Его не проявляет ни человек, ни какое-либо другое сотворенное существо в нашей материальной вселенной, никто из нас не бессмертен в этих телах. Мы обладаем жизненной силой, мы совершаем какую-то деятельность и мы бессмертны по своей природе и конституции, но материальные условия, в которые мы помещены, не позволяют проявиться этому бессмертию. В учении Катха утверждается, что бессмертие и жизненная сила присущи и нам, и Богу. И хотя это действительно так, – то есть я, все мои собратья, и Бог бессмертны, – между Творцом и нами существует различие. Являясь живыми существами, мы занимаемся многообразной деятельностью, но у нас есть склонность впадать в материальную природу. У Бога такой склонности нет. Будучи всемогущим, Он никогда не попадает под власть материальной природы. Более того, материальная природа, это всего лишь одно из проявлений Его непостижимых энергий. Например, находясь на земле, мы можем видеть только облака на небе, – он поднял вверх глаза. Игорь последовал его примеру и, к своему удивлению, увидел невообразимо красивое голубое небо и белоснежную вату облаков.

– …Если человек поднимется над облаками, то сможет увидеть все великолепие рукотворной природы. С такой высоты, все здания, Храмы и города, покажутся крошечными и никчемными. Так и великому Ши и его Шивану, с его неимоверной духовной высоты, все материальное кажется ничтожно малым. Обусловленное живое существо, склонно падать с майи, отчего его знания искажаются и лишь Творец способен с высоты своего духовного совершенства видеть все в истинной перспективе. Лишь у Бога нет склонности к этому. Мы же, ограниченные живые существа, склонны впадать в иллюзию, и потому мы называемся обусловленными.

'Что за бред несет этот яйцеголовый? Ему бы надо чем-нибудь подкрепиться, иначе, того и гляди, наступит полный "параллелипипед": вон какой тощий! Недели три, видать, не жрамши!'

– Слышь, тебе, небось, жрать охота? – поинтересовался он у преданного.

Существо с ужасом в глазах посмотрело сначала на Игоря, а затем на белокурую женщину.

– Я вижу истинную природу Творца в воплощенном передо мной божественно красивом существе! – Он посмотрел на спутницу Игоря. – И я также вижу, что у тебя, Шиван, огненный нимб. Это истинный признак Шивана. Зачем же ты ввергаешь меня в искушение? Ты не похож на демона. Почему же ты не веришь в мое искреннее служение твоему началу и проявлению Единого?

'Слушай, Творец, что несет этот безухий? Ни фига не понятно!'

"Мои лучшие творения аскеты. Они употребляют пищу в очень ограниченном количестве, так как тело бренно. Нужно заботиться не о нем, а о душе"

"Н-да. Такими темпами они и рожать перестанут по той простой причине, что будут не в силах заняться любовью".

"Они и не занимаются ею. Для них женское лоно равносильно твоему представлению об Аде. Мои истинные дети размножаются путем искусственного осеменения эмбрионов. Они достигли того, что стали появляться на СВЕТ БОЖИЙ бесплолыми. Тех, что рождаются с женским или мужским началом, они бросают с этой вот скалы в знак своей великой веры и самопознания! – кивком головы женщина показала в сторону невысокого парапета, за которым начиналась пропасть.

– Но почему? – вслух удивился Игорь. – Что плохого в том, чтобы рождались дети обоих полов? Объясни мне, преданный!

Бесполое существо улыбнулось бескровными губами.

– Истинно преданные, те, что познали высшую суть Господа, понимают, что майи есть великая иллюзия материи, которая смертна. В каждом одушевленном и неодушевленном предмете есть частичка Творца, потому что сама майи и есть его материальное тело. Для развития своего Я Господь создал ее, чтобы черпать силы в своей экспансии и своих созданиях. Именно они дают ему силу для дальнейшего искоренения Хаоса и возрождения на его месте порядка и гармонии. Но Творцу нужны не просто разумные существа, ему нужны те, кто стремиться сознательно стать его частью. Именно такие, как мы, могут посредством отказа от принципов майи стать богоподобными, чтобы после своей физической смерти стать полноценной частью Ши. Все остальные смертные, а вернее их души, после попадания в лоно Единого просто обогащают его силу, но не развивают его Я, поэтому именно мы являемся высшим достижением его материальной экспансией в майи…

– Но причем тут пол? Неужели женщина или мужчина не могут столь же достойно прожить свой жизненный цикл, для того, чтобы стать богоподобным? Отвечай, Пьер Безухов!

– …Ши есть верховное живое существо, и потому его суть никогда не затмевает облако майи. Потому экспансии Господа и Его наиболее совершенные преданные никогда не попадают в когти иллюзии. Господь иногда воплощается в материальном мире для того, чтобы проповедовать и учить своих преданных последователей. И Он нас учит Истинным путям, по которым разумные существа могут приблизиться к его ослепительному сознанию. Он как учитель, который, видя, что ученик делает что-то неумело, берет стило и пишет, приговаривая: "Оставь все виды религий и просто предайся Мне. И Я освобожу тебя от всех последствий твоих грехов. Не страшись ничего". На первый взгляд, может показаться, что это наставление нетрудно выполнить, но, тем не менее, наша реакция на него всегда одна и та же: "Предаться? Оставить все? Но на мне лежит так много обязанностей". И майи-иллюзия говорит нам: "Не делай этого, или ты вырвешься из моих когтей. Оставайся в них, а я буду тебя пинать". Не подлежит сомнению, что майи постоянно пинает нас, подобно тому, как самка ортнана лягает своего самца, когда тот приближается к ней для совокупления. Точно так же, любые животные всегда дерутся и визжат во время совокупления. Все это проделки природы. Даже истинных морлоков, живущих в непроходимых катакомбах лабиринта реалии Морлок, отлавливают с помощью специально обученных самок, которые завлекают их в ловушку. У майи есть очень много средств, и в материальном мире у нее нет более надежных кандалов, чем суть женской особи. Конечно, в действительности, мы не есть ни мужчина, ни женщина – все эти определения относятся только к нашему внешнему одеянию, телу. На самом деле, мы все слуги Ши. Однако в обусловленной жизни мы закованы в железные кандалы, которые принимают форму красивого женского существа. Так как каждая мужская особь связана сексуальными отношениями, ее попытки освободиться от материальных оков прежде всего должны направляться на обуздание сексуальных желаний. Ничем не ограниченные половые отношения полностью отдают разумное существо в рабство иллюзии. Ели мы хотим стать полностью сознающими суть Ши, то должны отбросить оковы майи, или, если мы остаемся с нею, то должны жить таким образом, чтобы не попадать под влияние иллюзии, то есть постоянно медитировать и бороться с желаниями своего физического тела. То, от чего мы должны беречься – это наша склонность к материальному наслаждению…