Текст книги "Кровь Дракона (СИ)"
Автор книги: Руслан Балабеков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
– Это конец, что ли? – наконец-то выдохнул Дондаррион.
– Не знаю, – признался Тормунд.
Но не успели воины порадоваться столь неожиданной победе, как раздался крик:
– Драконы!!!
Обернувшись, Берик и Тормунд увидели трех драконов, стремительно приближавшихся с юга. Они летели четким строем, на равно удалении друг от друга, и в центре их был огромный черный дракон, на спине которого виднелась белая фигурка.
– Опоздала ты, дура! – заорал Тормунд, но Берик неожиданно схватил его за руку и прокричал:
– Бегите!
Драконы разверзли свои огромные пасти, и нестерпимо жаркое пламя обрушилось на тракт.
Шатаясь от усталости, Джон уселся на ледяной алтарь. Мышцы сводило от боли, легкие пылали огнем, но Джон знал, что если он сейчас не закончит начатое, то все его усилия пропадут втуне. Да, Король Ночи отступит, но пройдут века, и он вновь восстановит свои силы. Новые ледяные монолиты вырастут вокруг алтаря, и новая армия вихтов обрушится на Вестерос, вот только в этот раз её некому будет остановить. Стены больше нет, и некому построить новую, ведь Дети Леса сгинули, и нет больше великанов. Вун-Вун был последним представителем их народа. Все должно закончится здесь и сейчас.
С трудом поднявшись, Джон глянул на алтарь, понимая его предназначение. Отсюда вставали новые Белые Ходоки, и пока алтарь стоит, Король Ночи продолжит их создавать. Как бы ни были опасны вихты, но по сравнению со своими хозяевами они были лишь бледной тенью истинной угрозы.
– Отправляйтесь в пекло, твари, – прошептал Джон, вонзая меч в гладкую поверхность алтаря. – Вас там уже заждались.
Алтарь взорвался, и в тот же миг мир вокруг Джона окончательно померк.
*Дыхание Пустоты – Ночь Волка.
====== Часть 26 ======
Тьма.
Глубокая, извечная, всепоглощающая. Она заполонила мир, погрузив его во мрак, и даже самая крошечная искра света казалось неуместной в этом безбрежном царстве Темноты. Но именно эта искра стала путеводным маяком для Джона, который упрямо шел вперед, не чувствуя ни боли, ни голода, ни усталости. Не чувствуя собственного тела. Оно осталось где-то там, в мире, полном скорби и боли, холода и смерти. Здесь же было тихо и спокойно. И потому Джон продвигался вперед, к Свету.
С каждым новым шагом, невесомым и беззвучным, ему казалось, что искра становится все больше, но она не становилась ближе. Джон не задумывался над тем, как такое вообще может быть, он и не хотел думать. Ему было все равно, что он увидит, когда достигнет цели. Куда важнее было то, кого он увидит. Души, плененные магией Короля Ночи, обрели свободу, и Джон верил, что среди них встретит тех, кто был ему дорог. Были там друзья, были там и враги. Были родичи, были люди, с кем он жил бок о бок. Он шел к ним, сбросив со своих плеч тот неимоверный груз, что возложила на него судьба. Груз, что долгие годы прижимал его к земле, и приходилось прикладывать все свои силы, чтобы не свалится под его тяжестью. Он остался там же, где лежало его тело.
Тьма отступила столь быстро, что Джон на миг растерялся, обнаружив себя на безбрежном поле, высокая трава доставала до пояса, в воздухе стоял запах цветов. Далеко впереди, на самой линии горизонта, виднелся стоявший на холме замок, столь огромный и величественный, что казалось, будто острые шпили его башен протыкают небо. Небо, столь синее, что даже не верилось глазам. Белоснежные барашки облаков, гонимые ветром, бежали вперед, по направлению к замку, как если бы показывали Джону направление, и тот пошел следом за ними. Ярко светило солнце, периодически до слуха Джона доносилось жужжание пчел и пение цикад. От калейдоскопа запахов кружилась голова, свежий воздух пьянил, хотелось кричать и смеяться от радости.
Идущих к нему навстречу людей Джон заметил сразу, но сперва не придал этому значения. Мало ли кому еще захотелось прогуляться в этот прекрасный день? Но они приближались, целенаправленно двигаясь в его сторону, и Джон вынужден был остановиться, разглядывая людей, идущих к нему. Они разделились на две группы, и сразу стало заметно, насколько они были похожи на тех, кто стоял рядом с ними, и насколько они отличались от тех, кто был в другой группе.
Первая группа почти полностью состояла из блондинов и блондинок, большей частью облаченных в черно-красные одежды. У большинства из них глаза были фиалкового оттенка – лиловые, пурпурные и индиго. Лишь немногие из них обладали темными волосами и глазами другого цвета. Во главе группы стоял высокий мужчина с длинными серебристыми волосами и темно-индиговыми глазами, на его плечах покоился красный плащ, ниспадающий до земли.
Кронпринц Рейгар Таргариен. За руку его держала темноволосая девочка двух-трех лет, с любопытством смотрящая на Джона.
Вторая группа разительно отличалась от первой. У большинства присутствующих были вытянутые лица, темно-каштановые волосы и серые глаза, в которых словно бы застыл холод. В их одеждах преобладали серые цвета, на плечах у многих покоились волчьи шкуры. Впереди всех стоял мужчина, при виде которого Джон вздрогнул. Эддард Старк, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера, смотрел на него с необычной теплотой в серых глазах, а стоявшая подле него леди Кейтилин смотрела на Джона пусть и строго, но впервые без презрения. По левое плечо Эддарда Старка, сложив руки на груди и с довольной ухмылкой, стоял Робб.
Старки и Таргариены собрались на поле встретить своего общего потомка.
Посреди них, аккурат между Рейгаром и Эддардом, стояла невысокая темноволосая девушка лет семнадцати. Ее платье было серым, но на плечах покоился красный плащ. Она с печальной улыбкой смотрела на Джона, и тот невольно сделал шаг вперед, впиваясь глазами в ее лицо. Девушка протянула руку, как бы прося его подойти поближе, и Джон готов был уже побежать к ней, когда…
Спину обожгло холодом, и сильный голос за спиной произнес:
– Тебе еще рано к ним. Мы не закончили.
Его ноги словно приросли к земле, и Джон медленно обернулся, отметив потемневшее от тяжелых туч небо, сильный ветер пригибал траву к земле. Смолкли цикады, пчелы попряталась от надвигающегося холода. За спиной Джона стоял высокий мужчина с русыми, коротко остриженными волосами и светло-синими глазами. На его обветренном лице виднелись шрамы, на щеках красовались узоры татуировок. Облачен же мужчина был в очень странные черные доспехи, усеянные шипами, скорее напоминающие рога, при этом на их поверхности виднелись красные прожилки, которые, как показалось Джону, светились. Мужчина был вооружен. На его бедре висел топор столь же необычного вида, как и доспехи, а за спиной виднелся щит, обрамленный острыми шипами.
Даэдрические доспехи.
Название само всплыло в сознании Джона, и он неожиданно вспомнил, что нужно было сделать, чтобы получить эти доспехи, которые сами по себе были опасным оружием. Там, в мире под названием Нирн, большинство смертных не смели даже мечтать о том, чтобы иметь хотя бы один элемент этих доспехов. Он знал, что лишь самые опасные и искусные воины и маги могли похвастаться тем, что обладают полным комплектом даэдрических доспехов, и насколько высока была цена за право обладания ими.
Стоявший перед Джоном мужчина выплатил ее полностью.
– К ним ты всегда успеешь, – заметил Довакин, кивнув в сторону Старков и Таргариенов. – Нам же еще нужно закончить начатое.
– Что именно? – спросил Джон, спиной чувствуя направленные на него взгляды. Он хотел обернуться, подойти к своим родителям и остаться с ними. Хотел узнать их получше, хотел поговорить с Эддардом. У него было много вопросов к тому, кого по прежнему считал своим отцом. Но он знал, что сейчас это будет неверное решение.
– Ты и сам знаешь, – ответил Довакин. – Король Ночи ждет.
– Да, – кивнул Джон, тяжело вздохнув. – Знаю.
Ветер усиливался и забирался под одежду, трава чернела и засыхала, первые снежинки посыпались с неба. Зима пришла, и так просто она уже не уйдет. Верить в обратное мог только наивный дурак.
– Тогда пошли со мной, – позвал его Довакин. – Я знаю, где выход.
Мужчина развернулся и пошел вперед, удаляясь от Джона. Он не собирался убеждаться, идет ли его спутник следом, он и так знал, что другого варианта у Джона попросту не было. Возможно, именно по этой причине неизвестный герой, что остановил первое нашествие Белых Ходоков, не смог закончить то, что сейчас предстояло исполнить Джону. Возможно, точно так же он оказался посреди этого поля, но некому было привести его обратно в мир живых и положить конец Королю Ночи. Кто знает, что на самом деле произошло тысячи лет назад?
Глубоко вздохнув, Джон собрал волю в кулак и направился следом за Довакином. Ему казалось, что люди позади него кричат ему вслед, просят остаться. Отогнав все мысли, Джон поспешил за удаляющимся мужчиной и довольно скоро его нагнал. Какое-то время они шли молча.
– Неужели нет никого, кого бы ты хотел увидеть? – наконец-то спросил Джон.
– В этом мире – нет, – ответил Довакин. – Да и в том – тоже. Родителей своих я все равно не знал. Жены не было, детей тоже. Лишь одна девушка смогла привлечь мое внимание, но именно ей я нахер был не нужен. Друг, пусть и лучший, но не более того. Не факт даже, что она умерла. Вампиры живут очень долго, а уж чистокровные вампиры – тем более.
Разговор прекратился сам собой. Они шли вперед, и мир вокруг них погружался во мрак до тех пор, пока все не поглотила Тьма. В этот самый момент, в Землях Вечной Зимы, лежащий в снегу Джон открыл глаза. В ушах стоял звон, пальцы на ногах онемели, слезы, текущие из глаз, замерзали на заросших щеках. Тяжело дыша, он встал на ноги и огляделся, отметив валяющиеся повсюду осколки льда, а небо над его головой переливалось красками. На миг Джону показалось, что в этом сиянии он разглядел парящего дракона.
Все изменилось в один миг. Самым краем глаза он заметил движение, Джон моментально обернулся и выставил перед собой меч, чувствуя, как его внутренности сковывает льдом. Король Ночи, облаченный лишь в набедренную повязку и сжимая в руке ледяной меч, стоял на том месте, где некогда возвышался разбитый теперь алтарь. Каким образом он столь быстро оказался здесь, Джон понятия не имел. Быть может, он пролежал здесь гораздо дольше, чем ему показалось? Нет, исключено, а этом случае он бы давно околел от холода. Тем временем древний монстр начал приближаться, безмолвно смотря на Джона, в его ледяных глазах не было ни злости, ни презрения, ни, тем более, страха. В них было лишь вселенское равнодушие.
– Я надеялся, что ты сдох, – заметил Джон, вставая в стойку. В ту же секунду ему пришлось отразить несколько быстрых выпадов. Король Ночи двигался ловко, его удары были не лишены грации и некой красоты, которую Джон как воин не мог не оценить. Пришлось использовать все свои навыки, весь накопленный опыт, чтобы отражать смертельно опасные выпады.
И лишь в этот момент Джон осознал, сколь многое он забыл.
В тот миг, когда его сущность слилась с сущностью Довакина, все его внимание было уделено лишь Крику, но ведь Довакин славился не только этим. Это был превосходный воин, в равной мере владеющий мечом и топором, кинжалом и луком. И сейчас, в самый важный час, Джон-Довакин начал вспоминать все те стычки, в которых ему пришлось побывать. Каждый бой, каждый захваченный замок, каждая пещера, где приходилось бороться за свою жизнь.
Длинный Коготь плясал в его руке, выписывая финты, о которых Джон раньше никогда не слышал. Он отражал удары Короля Ночи под немыслимыми углами и постепенно сам начал прощупывать защиту древнего существа, ища лазейку, в которую можно было нанести удар. Два воина сражались на равных, и цена их победы и поражения была огромной. Джон знал, что если проиграет сегодня, то весь этот мир, его мир, будет обречен. Пройдет время, Король Ночи вновь наберется сил, а затем обрушится на Вестерос снежной лавиной, под которой затем будет погребен и Эссос. Живым не будет спасения.
– Зачем тебе это?! – прохрипел Джон, парируя очередной удар.
– Чего ты добиваешься?! – он и не надеялся получить ответ, но все равно продолжал спрашивать. – Чего ты хочешь?!
Бой на миг прекратился. Король Ночи отступил на шаг, и впервые его губы зашевелились. До слуха Джона долетел звук, похожий на шелест снега, скользящего по насту. И в этом шелесте Король Севера неожиданно услышал ответ:
– Свободы.
Королевский тракт полыхал, будто был усеян розжигом, жаркое пламя растопило снег и лед. Люди с криками разбегались, стараясь спастись от огня, бросали свои вещи и, подхватив детей, пытались выбраться с тракта, но вокруг было только болото, зыбкие трясины которого не смог до конца сковать даже мороз. Высоко в небе раздался грозный рев, и многие в ужасе застыли на мечте, не в силах пошевелиться, но драконы почему-то не спешили атаковать. Они кружились высоко в небе, а потому Берик позволил себе оглядеться.
Тракт за их спиной полыхал, огонь и не думал угасать, но Дондаррион отметил, что удар пришелся туда, где еще пару минут назад их позиции подвергались атакам вихтов. Да, люди погибли, сгорев в огне, но обычные люди – крестьяне, торговцы, ремесленники и, самое главное, дети – не пострадали. Удар пришелся на самый хвост колонны, где были в основном солдаты и ополченцы. Но легче от этого не становилось. Запах гари разъедал нос, от вони сожженных тел тошнило, и тех, кто был слаб желудком, выворачивало наизнанку. Повсюду были слышны вой, стоны и плач. Кто-то только что лишился отца, брата или сына.
Животные метались в страхе, пытались убежать, утягивая за собой телеги и сани, которые опрокидывались, поклажа падала в грязь. Пришлось быстро наводить порядок, пока ужас полностью не поглотил людей и тракт не превратился в одно огромное кладбище. Берик отдавал приказы, и люди, которые в столь отчаянный час нуждались в твердой руке, поспешили их выполнять. Часть людей поспешила к животным, которых требовалось срочно успокоить, пока те окончательно не ухудшили ситуацию. Другие спешили успокоить людей и навести среди них порядок, пока те не устроили свалку.
Рев драконов стал доноситься все дальше и дальше, пока не стих окончательно, но Берик, как и многие другие, все равно не спускал тревожного взгляда с неба. Кто знает, что опять взбредет в голову драконьей королеве?
– Вот же сука! – прохрипел Тормунд, грязный с головы до ног. Рыжая борода свалялась, и одичалый сейчас скорее напоминал медведя чем человека. – Увижу эту тварь – убью!
– Похоже, у тебя будет такой шанс, – ответил Берик, указывая мечом в ту сторону, куда улетели драконы.
По грязной дороге бежала хрупкая невысокая фигурка в белых одеждах, которые стремительно меняли окрас на коричневый. Девушка задыхалась на ходу, но упрямо бежала в их сторону, а за ее спиной взмыл в небо огромный черный дракон. Он кружил над королевой, пристально следя за тем, чтобы никто не причинил ей вред.
– Как думаешь, – спросил Тормунд, – если я шарахну эту дуру топором по голове, что это образина сделает?
– Сожжет нас всех, – тут же ответил Дондаррион. – Судя по всему, только эта девчонка и может их сдержать.
Судя по тому, что никто не попытался придушить королеву Вестероса, остальные тоже это понимали, а потому ничто ничего не предпринимал, но в спину Дейенерис Таргариен северяне смотрели исключительно с ненавистью. Сама Матерь Драконов, прекрасно понимая чувства окружающих, безошибочно вычленила в толпе лидеров, на которых все смотрели в ожидании приказаний. Она поспешила к ним, отметив про себя их измученный вид.
– Эти люди в одиночку сражались против нашего общего врага, а я чуть было их не сожгла, – думала Дейенерис. Ее трясло от ужаса произошедшего, девушка проклинала саму себя, глядя на чумазые лица детей, в глазах которых плескался страх.
Поздно, слишком поздно она заметила, что армия вихтов рассыпалась в прах, но Дейенерис не могла понять, в какой момент это произошло. Еще мгновение назад мертвые нападали на северян, но уже через миг, когда она уже отдала приказ своим детям, вихты вдруг исчезли. Только это могло оправдать ее поступок, но легче от этого Бурерожденной не становилось.
– Пришла полюбоваться на пепелище? – без лишних церемоний прямо в лоб спросил ее грязный бородач, опиравшийся на рукоять топора.
В любое другое время наглец был бы уже мертв, но сейчас Дейенерис чувствовала себя виноватой. В глазах бородача плескалась ярость, и было видно, что он с трудом сдерживает самого себя. Его компаньон, одноглазый мужчина в изношенной кольчуге держался куда лучше, но осуждение читалось на его лице невооруженным глазом.
Королева прошла мимо них и взглянула на то, что сама же и учинила. Вонь стояла ужасная, грязь противно чавкала под ногами, но Дейенерис было наплевать. Ее взгляд был прикован к скорченным фигурам, огонь оплавил их черты, но даже слепец был понял, что то были люди.
– Вы опоздали, королева Дейенерис, – устало проговорил Берик, от чего Бурерожденная вздрогнула. – Все закончилось.
Взгляд Дейенерис устремился дальше по тракту, который извивался, зажатый с двух сторон непроходимыми болотами. Где-то там, вдали, раскинулось северное королевство, которое никогда не согласится присягнуть Железному Трону. Не после того, что произошло. Королева понимала это четко и ясно, и ей оставалось лишь надеяться на то, что с северянами удастся договориться о мире.
– Мне нужно встретиться со Старками, – произнесла Дейенерис Таргариен.
– Ну что же, – произнес Берик, не позволив Тормунду наговорить лишнего. Тот уже порывался высказать все, что думает о желаниях Матери Драконов. – Это будет непросто.
Бой все длился и длился, казалось, что ему не будет конца. Могло показаться, что прошли века с того момента, когда ледяной меч Короля Ночи скрестился с валирийским мечом Короля Севера. Какой сейчас час? Какой день? Какой год? Джон не имел ни малейшего понятия, весь его мир был сейчас сосредоточен на этом поединке, самом важном в его жизни. Все, что было до этого, – сущая мелочь, ерунда, не представляющая никакой ценности. Что значила битва за Винтерфелл, когда на кону стояла судьба целого мира? Санса боялась сперва Джоффри, а затем Рамси? Посмотрела бы она на того, с кем Джон скрестил мечи!
От каждого взмаха ледяного меча воздух звенел, искрясь от мороза, но холод отступал при каждом взмахе Длинного Когтя. Казалось, будто меч, некогда вобравший в себя жар драконьего пламени, сейчас отдавал всего себя. Узкая полоса света пылала на его кромках, отражаясь в синих глазах Короля Ночи. Удар за ударом, выпад за выпадом, противники выкладывались на полную, но не смогли даже достать друг друга.
На миг Джону даже стало страшно от мысли, что это сражение будет длиться до конца времен. Быть может, это и есть тот самый единственный способ, чтобы остановить этого монстра, связав его бесконечным боем? Ведь Джон до сих пор не знал, что породило Короля Ночи и какая магия поддерживает в нем жизнь. Тот сказал, что желает свободы, но что удерживает его и как именно он видит свое освобождение? Может ли быть так, что именно в этом заключается предназначение Азора Ахая, о котором говорила жрица Мелисандра? Кто бы знал…
Джон отразил удар, который, достигни он цели, пронзил бы его насквозь. По непонятной причине он не чувствовал слабости, его не беспокоили раны, желудок не крутило от голода, а мышцы не сводило от усталости. Казалось, что все то, что свойственно обычным людям, стало ему чуждо. Может он уже и сам стал мертвецом, просто не заметил этого?
Удар. И еще удар. Связки приемов чередовались одним за другим, сливаясь в бесконечное мельтешение клинков, в котором непосвященный ничего бы не понял, но был бы заворожен этим смертельным танцем. За все время боя Джон ни разу не использовал Крик, ведь даже самая крошечная заминка могла стать фатальной. Рисковать он не имел права, хоть и очень хотелось.
В небе над головой раздалось хлопанье мощных крыльев, но Джон не позволил себе отвлечься, ведь малейшая ошибка в схватке со столь опасным противником будет мгновенно стоить ему жизни. А вот Король Ночи неожиданно отскочил назад, разрывая дистанцию, и взмахом руки создал между собой и Джоном ледяной барьер. Его взор уперся в огромного дракона, что приземлился на снег и теперь с интересом смотрел на Белого Ходока.
– Как интересно, – пророкотал дракон. – Ты в ловушке, жаждешь свободы, но даже зная, где находится выход, не можешь остановиться. Тебя гонит чужая воля, воля тех, кто уже давно мертв.
Король Ночи молчал и никак не реагировал, и даже когда Джон Криком разнес ледяную стену вдребезги, никак на это не отреагировал. Сам Джон посмотрел на дракона и на короткий миг опешил. Дюрневир изменился. Его чешуя утратила мертвенный оттенок, став кроваво-красной, исчезли прорехи в чешуе, перепонки крыльев заросли. Дракон перестал напоминать нежить и теперь выглядел очень даже живым.
– Мне жаль тебя, пленника в собственном теле, – произнес Дюрневир.
Король Ночи открыл рот, издав все тот же шелест, в котором, тем не менее, можно было разобрать слова:
– МЕНЯ СОЗДАЛИ УБИВАТЬ. УБИВАТЬ ТЕХ, КТО БЫЛ МНЕ БЛИЗОК. Я ДОЛЖЕН БЫЛ УБИВАТЬ ТЕХ, КОГО Я НАЗЫВАЛ ДРУЗЬЯМИ И СОРАТНИКАМИ.
– Твои создатели, – произнес дракон, – они пожалели об этом. Ты смог отомстить им, но свободу так и не обрел. Понимаю. Единственный способ освободиться – это умереть, но ты воин, и мысль о смерти претит тебе. Что-что, а в выборе твои создатели не ошиблись.
– Его свобода лежит через смерть? – уточнил Джон, и в тот же миг Король Ночи обернулся, вскидывая меч. – Это можно устроить.
– Он прав, – проговорил Дюрневир. – Перед тобой тот, кто может дать тебе желаемое. Просто не сопротивляйся.
– НИКОГДА.
Бой вспыхнул с новой силой, удары стали более яростными, и впервые Джон заметил что-то новое в поведении Короля Ночи. Ледяная броня, в которую тот заковал свою душу, наконец-то дала брешь, и в глазах Белого Ходока мелькнули первые намеки на гнев. Теперь он сражался куда более яростно, и будь Джон один, продержался бы он не долго. Но сейчас у него наконец-то появился союзник.
Зная о том, что огонь Королю Ночи не страшен, Дюрневир пустил в ход магию. Поток света, пронизанный синим пламенем, ударил в спину Белого Ходока, но в итоге лишь замедлил его, не нанеся тому ни малейшего урона. Но даже этому Джон был рад, ведь мощный натиск Короля Ночи спал, и вот уже сам Джон перешел в наступление, самым кончиком меча задев руку Ходока. Его кожа в этом месте стала еще более белой, что казалось невозможным, покрылась чем-то, похожим на иней и стала дымиться. Следующий выпад чуть было не достиг живота, но Король Ночи в последний момент сумел парировать удар, но в спину ему полетели стрелы.
Призрачные скелеты, призванные Дюрневиром, вступили в бой. И пусть их стрелы по сути были бесполезны, но они еще сильнее замедлили Короля Ночи, особенно после того, как на него навалились мечники. Размахивая огромными двуручниками из черного железа, они старались зацепить Ходока, но лишь рассыпались в прах под ударами его ледяного меча.
Король Ночи в бою был страшен. Каждый его удар достигал цели, скелеты при всем желании не могли до него добраться, но их задача была в ином. Они должны были задержать его ровно настолько, чтобы Джон успел воспользоваться этим моментом, и тот не упустил свой шанс:
– Mul! Qah! Diiv!
Эфирное пламя окутало его тело, превращая его в подобие драконьей чешуи, мышцы налились небывалой силой. Не тратя время попросту, Джон ринулся вперед, двигаясь с небывалой скоростью. Казалось, будто весь мир вокруг замедлился, и даже Король Ночи, грозный и безжалостный, двигался словно сонная муха. Длинный Коготь обрушился на ледяной меч, отбивая его в сторону, чтобы уже через миг вонзиться в грудь Короля Ночи.
Раздался противный хруст, древняя плоть неохотно поддавалась валирийской стали, но Джон давил на рукоять обеими руками до тех пор, пока острие меча не вышло у Короля Ночи из спины. Тот замер, не в силах оторвать взгляд от меча, пронзившего его грудь, после чего он схватил меч руками, словно пытаясь вырвать его из раны. Джон ощутил, насколько холодной стала рукоять меча, но лишь крепче ее сжал, чувствуя леденящий холод обрубками пальцев. Наконец Король Ночи повалился на снег, запрокинув голову.
Рана исходила паром, и Джон наконец-то извлек меч из тела, ошарашенно наблюдая за тем, как то изменяется. Роговые отростки, что напоминали корону, растаяли, кожа стала разглаживаться на глазах и принимать более нормальный цвет. Его синие, ледяные глаза стали тускнеть, пока не стали серыми. Когда трансформация завершилась, перед Джоном предстал мужчина лет тридцати, в зияющей ране которого что-то сверкало. Склонившись над телом, Джон погрузил пальцы в рану и извлек из нее осколки драконьего стекла, разбитые ударом его меча.
– Он должен был стать оружием, Кванарин, – пророкотал Дюрневир. – Но оружие обратилось против своих создателей, став погибелью для всего мира. Так всегда и бывает. Создавая нечто могущественное, будь готов к тому, что твое творение обратится против тебя.
– Уже не важно, что послужило причиной его поступкам, – ответил Джон, наблюдая за тем, как тело стало обращаться в прах. Король Ночи слишком долго прожил на этом свете, и теперь время наверстывало упущенное. – Самое главное, что он мертв.
– Воистину так, – согласился дракон.
– А что с тобой? – спросил Джон. – Ты перестал походить на мертвеца.
Дюрневир ничего не ответил, лишь поднял голову к небу, где все еще горели огни сияния. Тысячи, даже миллионы душ людей и животных обрели свободу, а души – это сила. Дракон обладал обширными познаниями в этом вопросе, а потому не упустил момента воспользоваться случаем.
Джон это понял.
– Я свободен, Кванарин, – наконец-то пророкотал Дюрневир. – Наконец-то я истинно свободен и теперь волен лететь куда захочу.
– Поздравляю, – ответил Джон. – Но перед тем, как ты отправишься странствовать в этом новом мире, сделай еще кое-что.
– Что именно?
– Отнеси меня домой.
Спустя несколько минут огромный красный дракон взмыл в небо и устремился на юг, в царство живых. Сидевший на его спине Джон ощутил, как мир вокруг него меняется, перестраивается. Пусть этого еще никто не знал и заметит также не скоро, но зима закончилась.
====== Часть 27 ======
Если со стороны посмотреть на Старый замок, то тот напоминал разворошенный муравейник. Люди бегали по двору, суетились на стенах, словно умалишенные бегали по коридору, испытывая при этом лихорадочное возбуждение. Волнение висело в воздухе, его практически можно было пощупать руками, но впервые за долгое время это волнение было не тревожным, а радостным. Взгляды большинства обитателей замка были устремлены на север.
Бран Старк поведал им, что Белый Волк возвращается домой.
В тот же день эти вести на крыльях воронов разлетелись повсеместно, распространяя радостные новости. И пусть на севере по прежнему властвовала зимняя ночь, но на некоторое время снег перестал сыпать, а тучи расступились, открыв взору усеянное звездами небо. И все эти дни, на радость людям, небо далеко на севере переливалось всеми известными красками, что вызывало у северян несказанный восторг. Людям казалось, что над истерзанным войной королевством наконец-то взошло солнце. На их лицах появились улыбки, в замке даже можно было услышать смех. Ужас, что безраздельно царил в их душах, вцепившись в них ледяными когтями, наконец-то отступил.
Санса стояла на крепостной стене, когда услышала скрип снега за спиной. Обернувшись, девушка увидела осторожно идущую к ней Вель, за которой по пятам следовали две служанки, с тревогой следящие за своей подопечной. Блондинка лишь недавно окрепла и тут же пожелала гулять, а все слова мейстера о том, что в ее положении нельзя перенапрягаться, одичалая пропустила мимо ушей. Она было сильной женщиной Вольного народа, а потому никто не смел указывать ей что можно делать, а что нет.
– Есть вести? – спросила Вель, подойдя ближе. Как и всегда, ее длинные волосы, заплетенные в косу, были перекинуты через плечо на грудь. Санса внимательно ее оглядела. Даже толстые меха, в которые служанки завернули одичалую, не могли скрыть выпирающий живот.
– Если не считать того, что с нами желает встретиться Дейенерис Таргариен, вестей нет, – ответила Старк.
– Ты же знаешь, что мне дела до нее нет, – отмахнулась Вель.
– Зато ей может быть дело до тебя, – заметила Санса. – Джон – ее племянник и первый кандидат на Железный Трон, а ты носишь в своем чреве его ребенка. Уж можешь мне поверить, в борьбе за власть убивали и за меньшее. Я понятия не имею, что Таргариен хочет с нами обсудить, но переживаю за тебя. Будем надеяться, что Джон вернется до того, как Бурерожденная узнает, где нас искать.
– Уже нашла, – упавшим голосом произнесла Вель, наблюдая за быстро приближающейся точкой, которая росла с каждым мигом. Проследив за ее взглядом, Санса ощутила, как ее сердце пропустило пару ударов.
– Дракон, – прошептала она, но служанки все равно ее услышали.
– Дракон!
Отчаянный вопль услышали даже в подземельях замка. Побросав все свои дела, солдаты поспешили занять свои посты, а слуги и домочадцы попрятались за стенами, которые, как им прекрасно было известно, в случае битвы не смогут их спасти. Даже малые дети знали, что четыреста лет назад Балерион Черный Ужас сделал с Харренхоллом. Старый замок не продержится против драконьего пламени и получаса.
– Как она узнала, что вы здесь? – спросила Вель, даже не думая уходить с крепостной стены, как бы ее не уговаривали.
– Я бы скорее задала другой вопрос, – произнесла леди Мелисандра, катящая перед собой коляску с Браном. После того, как старый лорд Локк совсем занемог, все управление замком фактически перешло в руки Старков.
– Какой же? – не оборачиваясь, спросила Санса.
– Почему этот дракон летит с севера?
– Да мало ли причин? – пожала плечами Вель. – Может, драконья королева сперва в Винтерфелле искала Старков?
– Этот дракон не служит Дейенерис Таргариен, – неожиданно произнес Бран, и по его губам скользнула тень улыбки.
– Тогда кому? – удивилась Санса.
В ответ красная жрица торжествующе улыбнулась и задала встречный вопрос:
– А кто еще, леди Санса, в час отчаянной нужды послал на выручку дракона, что спас нас от гибели?
Глаза девушки распахнулись, она перевела взгляд на Брана, как бы ожидая от него подтверждения словам жрицы Р’глора. В ответ ее младший брат произнес:
– Я ведь уже говорил тебе, сестра. Джон возвращается домой. Я просто не стал уточнять, как именно он это делает.
Стены замка огласил мощный рев, и огромный красный дракон, совершив несколько кругов над замком, приземлился на одну из башен, от чего та содрогнулась до самого основания. Через миг с его спины соскользнула невысокая фигура в черном и поспешила вниз. Уже довольно скоро он появился на той же стене, где застыли Старки и Вель, и устремился к ним. Не веря своим глазам, со слабым вскриком Санса побежала к нему навстречу.
