Текст книги "Хрупкий брак"

Автор книги: Розали Эш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Д-да…

– Маленькие дети теряются довольно часто. И чаще всего, неважно, что пишут газеты, они возвращаются домой целыми и невредимыми. Ты проверила дом и сад? Она могла спрятаться…

– Я посмотрела везде. Я так боюсь, что ее кто-то мог похитить, Джош…

– Ты позвонила в полицию?

– Да…

– Скорее всего, она просто где-нибудь спряталась, чтобы поиграть, – предположил он спокойно. – Однако дай полицейским адрес ее двоюродного дяди, пусть они на всякий случай проверят. И не паникуй. Он религиозный фанатик, но не преступник. Даже если ее забрал он, то с Зои все равно ничего ужасного не случится.

Джош казался таким уверенным и спокойным, что Энни почувствовала, как ее паника тоже начинает улетучиваться. Конечно же, он прав. С Зои будет все в порядке. В любой момент она может выскочить откуда-нибудь, и все эти волнения и слезы окажутся напрасными.

– Я вернусь завтра. Не волнуйся, Энни…

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты оказался здесь побыстрее, Джош…

– Мне тоже.

Он повесил трубку, но последние два слова все еще звучали в ее ушах. Он произнес их не так, как остальные слова. Энни показалось, что между ними вдруг возникло такое необъяснимое чувство общности, что еще несколько мгновений она прижимала трубку к уху, тупо слушая частые гудки, словно между нею и Джошем все еще сохранялась связь…

Когда сгустились сумерки, отсутствие Зои стало еще более невыносимым. Полицейские проверили адрес ее родственников, но там никого не оказалось. Они сказали, что «пытаются обнаружить местонахождение девочки». От этих слов сердце Энни упало. Если дяди не было дома, вполне возможно, что он действительно забрал Зои и поспешил скрыться! Спать она не могла. К ней приехала Лив, и далеко за полночь они вместе с Мартой пили чай, пока Энни не задремала от усталости, сидя на стуле около телефона. Когда она проснулась, то обнаружила, что обе женщины тоже заснули в своих креслах и тишину нарушало лишь мягкое похрапывание Марты и звонкие трели птиц в саду за окном. Солнце раннего утра уже заглядывало в комнату.

– Даже кот Блэки пропал, – с невеселым смешком сообщила она Лив за утренним кофе. – Возможно, все дело во мне. Возможно, я прогневила Бога, и он наслал на меня это наказание: все, кого я люблю, меня покидают.

– Что за глупости! – горячо запротестовала Лив. – Прекрати свои сентиментальные бредни, Энни! Ты сама знаешь, что Блэки постоянно исчезает, а потом появляется с мышью в зубах!

– Но он не трогал свой ужин, – пожав плечами, сказала Энни. – Хотя вообще-то он вполне мог отправиться в мою старую квартиру в Хэмпстеде. Пожалуй, нужно поехать и проверить…

– Так и сделаем, когда найдем Зои, – кивнула Лив, и ее взгляд смягчился. – Энни, дорогая, ты бы пошла и приняла горячую ванну. Почувствуешь себя гораздо лучше. Ну пожалуйста! Ты выглядишь абсолютно…

– Не только я так выгляжу, – упрямо заявила Энни. – Ты и сама не лучше, и Марта тоже. Вы обе проспали в креслах всю ночь!

Телефон звонил все утро, но никаких известий о Зои не поступало.

В полдень Лив и Марта отправили Энни наверх немного вздремнуть. Она чувствовала себя совершенно разбитой, но спала мало и плохо.

Спустя два часа, переодевшись в голубые джинсы, полотняные туфли и белую рубашку, она спустилась вниз и увидела Джоша, входящего в дверь с очень бледной, перепачканной Зои на руках.

Не вынимая пальца изо рта, малышка протянула одну ручку к Энни и заулыбалась слабой, утомленной улыбкой. Кот Блэки пулей влетел в кухню перед ними, кинулся к миске и с жадностью начал пожирать свой вчерашний ужин.

– Не спрашивай, – сухо посоветовал Джош. Несмотря на загар, он выглядел очень бледным, и под глазами залегли темные тени. От шока и облегчения Энни застыла на месте. – Для Зои – немного молока и сэндвич, затем ванна и – немедленно в кровать; если хочешь, я сам ею займусь. Насколько я понимаю, тебе нужно срочно сделать несколько звонков.

– Да. – Послушно принимая его спокойные указания, Энни ощутила, как ее сердце замирает от облегчения, и улыбнулась девочке. – Ты в порядке, котенок? Мы все очень о тебе беспокоились…

– Хочу Эмиля, – сообщила ей сонно Зои, обхватывая шею девушки и перебираясь к ней на руки. – Хочу мишку. И хочу в кловатку, Энни…

– Как же ты осталась на целую ночь без своего Эмиля? – мягко упрекнула ее Энни.

– Со мной был Блэки, – объяснила Зои, кладя головку ей на плечо. Глазки девочки тут же закрылись, и она моментально уснула.

Джош стоял, наблюдая за ними, и выражение его лица было невозможно понять. Он выглядел измученным, но все равно поразительно привлекательным, отметила невольно Энни.

– Она испугалась, что я погибну, как погиб Макс, – пробормотал он вяло. – Зои так боялась услышать эту самую страшную для себя новость, что пряталась на чердаке над гаражом, пока я не вернулся…

– Пряталась?..

– Ну да, пряталась. Когда я вышел из машины, она сразу появилась на лестнице чердака, с котом в руках…

Энни смахнула с глаз слезы и повернулась, чтобы отнести Зои наверх. Еда и теплая ванна могут подождать, решила она, укладывая девочку в постель и глядя на ее маленькое милое личико. Она обтерла ее грязные ладошки и щеки мягкой фланелью и осторожно расчесала спутанные волосы. Мысленно вознося благодарственную молитву, она оставила малышку спокойно спать в своей кроватке и снова спустилась вниз, оставив дверь детской приоткрытой.

Через час все близкие были в курсе. Джош удалился, чтобы принять освежающий душ и переодеться.

Энни сама отнесла поднос с чаем и сэндвичами в оранжерею. Через несколько минут к ней присоединился Джош. Одетый сейчас в джинсы и клетчатую ковбойку, он выглядел таким большим, мужественным и надежным, что Энни почти сумела забыть о конфликте, происшедшем перед его поездкой. Даже кошмар долгой ночи и безумного прошедшего дня казался ей сейчас таким далеким.

– Ты выглядишь измученной, – заметил он, глядя на нее поверх чашки с чаем. – Тебе, похоже, пришлось нелегко.

– Да уж. Но ты и сам не очень-то хорошо выглядишь.

– Обычно в самолете я сплю. Но стоило мне узнать, что Зои потерялась, тут уж было не до сна. Должен признаться, что сразу подумал о ее родственничках.

– Не могу поверить, что все это время она пряталась на чердаке гаража. – Энни медленно покачала головой. – Я же заглянула туда. И я звала и звала, везде ее искала. Это я виновата. Скорее всего, она услышала, как я безнадежно пытаюсь связаться с тобой по телефону…

– До того, как она потерялась, ты пыталась до меня дозвониться?

Под его испытующим взглядом она почувствовала, что начинает заливаться краской.

– Д-да. Как видишь, не только Зои волновалась о твоей безопасности, – призналась она тихо. – Я целую вечность пыталась до тебя дозвониться…

– Я тронут, – произнес он с легким оттенком иронии в голосе.

Волна злости снова накатила на Энни.

– Совершенно необязательно говорить с таким сарказмом, – сказала она. – Любой бы начал волноваться, когда ты не вернулся вовремя. Камбоджу часто показывают в «Новостях»…

– Прости, что заставил тебя нервничать, Энни, – серьезно сказал Джош. – Значит… значит, ты просто хотела проверить, как я? И ничего больше?

– Ну… – Она встретила его взгляд, и ее пронзила догадка: он знает. – Кстати, – продолжила она неуверенно, ощущая странную пустоту в животе, – есть еще кое-что…

– Да, Энни?

Она резко встала и подошла к стеклянным дверям, ведущим в сад. Там она встала спиной к Джошу и непроизвольно обхватила себя руками.

– Ты помнишь ту свою демонстрацию… мужской интуиции до своего отъезда? – спросила она негромко. – К сожалению, я была не права, а ты оказался прав…

Она замолчала, и между ними воцарилось молчание, словно пронизанное разрядами грозового электричества.

– Ты беременна? – наконец за ее спиной послышался голос Джоша.

– Да…

– И почему, черт побери, тебе понадобилось так много времени, чтобы это понять? – спросил он хрипло. – Ведь все признаки, должно быть, были налицо, Энни?

Она ощутила, как ее охватывает жар.

– Мои месячные наступили вовремя. Но мой… мой доктор сказал, что так иногда бывает. И это вовсе не означает, что что-то не так. В общем, я сделала домашний тест, а затем доктор только подтвердил его результат. Я абсолютно точно беременна. Но это ничего не меняет, Джош. Если мы не можем нормально общаться ради Зои, то вряд ли сможем это делать ради нашего собственного ребенка. Так что я с тобой согласна, и если… если ты хочешь получить развод, то нам лучше управиться с этим как можно скорее. Так будет только лучше для всех…

– Энни… – Он оказался прямо за ней, взял ее крепко, но мягко за плечи и развернул к себе. – Давай говорить прямо. Ты хочешь сказать, что ожидаешь моего ребенка… нашего ребенка… но все равно хочешь со мной развестись?

– Это ты хочешь развестись, – сказала она хрипло. – Ты сказал…

– Энни! – воскликнул он и слегка встряхнул ее. – Я не хочу развестись! Ты можешь это понять?

Несколько секунд она ошарашенно смотрела на него. И тут вдруг ее осенило.

– Ах, все понятно, – прошептала она с едкой горечью. – Я, кажется, оскорбила гордого папочку, не так ли? Ты хочешь, чтобы я оставалась твоей женой, так как ношу твоего ребенка. Внезапно я стала достаточно ценной для тебя. В этом все дело, так ведь, Джош?

Он медленно отпустил ее плечи. Его лицо стало непроницаемым, словно маска. Он тяжело дышал.

– Вот какого ты обо мне мнения, Энни? – сказал он хрипло.

– А что еще я должна думать? – вырвалось у нее. – Прежде чем уехать в свое путешествие, ты спросил меня, не беременна ли я, подразумевая, что это было бы проблемой, и…

– Проблемой для тебя, а не для меня, Энни! – прервал он ее решительно. – Да ты же относилась ко мне как к прокаженному с самого первого дня нашей свадьбы! Когда я заподозрил, что ты беременна, то не был уверен в твоих чувствах… в твоем желании иметь моего ребенка… – Запустив руку в свою черную шевелюру, он устремил на нее такой пронизывающий взгляд, что Энни показалось, будто ее намертво пригвоздили к полу. – Помоги мне Бог, Энни, но скажи, каким образом я умудрился попасть в такую путаницу?

– Вероятно, в ответ на свои благие намерения, – произнесла она так спокойно, как могла. – Ты увидел, что нужно было срочно принимать какие-то меры насчет Зои, спросил меня, вот ситуация и вышла из-под контроля…

– Я говорю не об этом. Я говорю о нас с тобой! О моем… грубом, тупом, совершенно дурацком и непозволительном поведении в единственных в моей жизни отношениях, которые значат для меня больше, чем сама жизнь!

Она оторопело смотрела на него.

– Я не понимаю тебя…

Он рассмеялся с горьким самоуничижением.

– Не понимаешь, Энни? Что ж, наверное, уже слишком поздно, ты мне все равно не поверишь, но я все-таки скажу. Я трус, я люблю тебя, но мне ни разу не хватило смелости признаться в этом. Я вовсе не притворялся на вечере у Майлса и Элисон. Тогда, у всех на глазах, я говорил абсолютную правду. Но если бы ты отвергла меня, я хотя бы мог потом утверждать, что просто притворялся. Я мог бы зацепиться за свою гордость.

Наступило зловещее молчание.

– Ты довольна? – рявкнул он. – Я так и думал. И не говори, что даже не подозревала о моих чувствах. Почему, как ты думаешь, я взбесился от ревности из-за Феникса? Почему, как ты думаешь, я преследовал тебя так упорно после свадьбы Майлса? Почему, как ты думаешь, я взорвался тогда из-за Дерика Батерфорда?

– Джош… – наконец ей удалось обрести снова голос и откашляться, – Джош, если любишь кого-нибудь, то веришь этому человеку…

– Нет, если ты почти наверняка уверен, что твое чувство остается безответным, Энни, – поправил он ее устало. – В таком случае доверие кажется слишком опасным, чтобы рисковать. Доверие к кому-нибудь дает этому человеку страшную власть над твоими чувствами и прекрасную возможность ранить их.

– Да, – сказала она тихо. – Ты прав… Уж кто-кто, а я это знаю…

Пространство между ними словно трещало от напряжения.

– Почему, Энни? – после долгого молчания осторожно спросил Джош. – Почему ты должна это знать?

– Потому что… с тех пор, как мы познакомились, я не верила тебе, – объяснила она хриплым от волнения голосом. – Хотя и… – прежде чем набраться смелости и закончить свою фразу, она остановилась и глубоко вздохнула, – хотя и любила тебя с того самого лета два года тому назад.

Ее сердце бешено стучало в груди.

Джош напряженно смотрел на нее.

– Ты говоришь правду, Энни?

– Зачем мне врать? – Она пожала плечами.

– Ты поверишь, если я скажу, что люблю тебя с того самого дня, когда ты поранила ногу о камень в море?

– Э… возможно. Но два последних года ты не очень-то старался меня в этом убедить.

– Если ты мне позволишь, то я обещаю последующие пятьдесят лет провести, убеждая тебя в этом каждый день. Годится?

Пока до нее доходил смысл его слов, все, что она могла делать, – это совершенно бессмысленно, молча смотреть на него. Затем она нервно, судорожно вздохнула.

– Джош, это правда? – прошептала она горячо. – Ты любишь меня? Любишь?

– Люблю, – выдохнул он, прижимая ее к себе, и сияние его глаз лучше любых слов убедило ее в его искренности. – А теперь ты скажи мне правду, Энни, дорогая… Скажи, сумеешь ли ты со временем простить меня за то, что я был таким подозрительным, циничным мерзавцем? Принимая во внимание некоторое время и огромное количество нежности, любви и заботы и обещание самому менять нашему будущему малышу памперсы?

Она нахмурилась.

– Джош, говоря о… о подозрительности и цинизме, откуда я знаю, что ты не говоришь мне все это только потому, что… что я жду твоего ребенка и ты чувствуешь себя обязанным?..

Отведя Энни обратно к столу, он мягко усадил ее на стул, сел рядом, взял обе ее руки в свои и серьезно посмотрел ей в лицо.

– Энни, послушай. Ты должна мне поверить. Всю свою сознательную жизнь я сторонился слишком близких отношений…

– Почему? – негромко спросила она. – Из-за того, что произошло в вашей семье, когда ты был ребенком, Джош? Из-за твоей матери?

– Наверное, да… – Он помрачнел. – Очень трудно доверять людям, когда глубоко внутри ты все еще зол и обижен на одного человека, к тому же именно на того человека, который никогда не должен был тебя предать…

– Я могу это понять, – прошептала она, сжимая его руки. – Это я могу прекрасно понять, Джош. Должна признаться, что уже готова сама придушить свою свекровь, хотя еще ни разу ее не видела!

Джош потряс головой и слабо улыбнулся.

– Она очаровательна. Она тебе понравится. Сейчас мы с ней вполне ладим. Но пока я не встретил тебя, мне было не так уж и важно, доверяю ли я женщине настолько, чтобы пустить ее в свою жизнь. – Он взглянул на нее заблестевшими глазами. – Когда я встретил тебя, моя интуиция подсказала мне, что ты другая. Но каждое чертово событие, казалось, словно нарочно убеждало меня в том, что я ошибся, что ты такая же, как и все остальные. А потом, когда я был в Камбодже… – Он замолк, внезапно нахмурившись. – Я словно заново вспомнил, насколько коротка и хрупка жизнь. И поклялся себе, что, как только вернусь домой, я порву этот мерзкий брачный контракт и рискну быть с тобой честным…

– Я чувствовала то же самое. – Она сморгнула набежавшие слезы. – Когда узнала, что ношу нашего ребенка, я была так счастлива, Джош, а вслед за этим так растерянна! Я не могла дождаться, когда ты вернешься и мы сможем поговорить, хотя и не была уверена, как ты отреагируешь. А когда я не могла дозвониться до тебя, то чуть с ума не сошла – все представляла те ужасы, что могли с тобой произойти…

– А я думал, что ты будешь рада не видеть меня несколько дней, – признался он глухо. – Энни, я так по тебе соскучился, что не мог дождаться обратного рейса…

Она прикусила губу, не в силах заставить себя промолчать.

– Что мне следует знать о Веронике Уиттон? Глаза Джоша потемнели.

– А тут нечего и знать. В прошлом году между мной и Вероникой был небольшой роман. Но все закончилось еще много месяцев тому назад. К сожалению, она одна из тех женщин, которые не понимают слова «нет». Клянусь тебе, что всего лишь заехал к ней на вечеринку на час-другой, так как мой агент сказал, что будет там, и мне было нужно срочно с ним увидеться, пока он не уедет в отпуск.

– А она сказала мне, что потом, когда все уехали, ты остался развлекать ее…

– Ну да, разговаривая с Джеком, моим агентом, – мягко сказал Джош. – Кстати, я и Джек вместе вышли и отправились в бар по соседству пропустить стаканчик. Если хочешь, позвони ему и спроси сама.

Энни отрицательно потрясла головой.

– Нет, думаю, мне это не потребуется, Джош. Я верю тебе.

– Спасибо. – Его взгляд был серьезным. – Я рад. Потому что это правда, Энни. Но поскольку мы говорим о прошлых романах, можем ли мы поговорить о Дерике Батерфорде?

Энни слегка покраснела.

– Ты имеешь в виду его поведение во время свадебного приема? Он специально старался, Джош. Должно быть, он нарочно болтался поблизости и ждал удобного момента, чтобы причинить максимум вреда. Думаю, что причиной тому его оскорбленная гордость, судя по тому короткому разговору с ним, который произошел потом у него в офисе, когда я изымала у него свои дела. Все, что нас когда-либо связывало, так это несколько дружеских ужинов вместе и походов в театр… – Она почувствовала, что снова заливается краской при виде вспыхнувшего в глазах Джоша блеска. – Я… я понятия не имела, что он будет таким мстительным, когда узнает, что я выхожу замуж.

– Я уже понял, что он относится к разряду ревнивцев. И знаешь, почему я это понял? Потому что сам такой же. – Он еле заметно улыбнулся, и радость от тепла в его взгляде ударила ей в голову, как вино. – Кстати, ты сказала Зои? О ребенке?

Энни медленно покачала головой. Она тихо наслаждалась объятиями его горячих, сильных рук. Ее сердце готово было разорваться от охватившего ее счастья…

– Еще нет, но она говорила о подружке из детского сада, чья мама ждет ребенка, так что нам будет проще преподнести ей это…

– Вероятно, это поможет ей почувствовать себя более надежно, принять нас как своих новых родителей, стать частью настоящей семьи, – серьезно сказал Джош. – Как ты думаешь?

Энни почувствовала, что ее губы растягиваются в идиотскую счастливую улыбку.

– Я думаю, что ты самый чудесный человек из всех, кого я знаю, – сказала она.

– Из всех трусливых, ты хочешь сказать?

– Ты не трус, Джош, – проговорила она. – И в любом случае ты мог бы дать мне точно такое же определение. Будь я храбрее, то рискнула бы сообщить тебе, что любила тебя с самого начала…

Джош прижал ее так крепко, что Энни мгновенно вспыхнула. Она обвила руками его шею и прильнула к нему.

– Я не только безумно по тебе скучал, – проговорил Джош с хрипотцой, – и ненавидел себя за то, что расстроил тебя, я еще измучил себя, мечтая о тебе, мечтая о том, как бы ласкал тебя…

– В самом деле? – слабо отозвалась она; колени ее подгибались, и она словно растворялась в тепле его тела. – И как бы ты это делал?

– Только скажи, что любишь меня, и я тебе покажу.

– Я люблю тебя, – прошептала она. Стоило этим словам сорваться с ее губ, как горячий румянец обжег ее лицо и тут же исчез, оставив ее побледневшей от ожидания, внезапно охваченной слабым, неясным страхом. – Я люблю тебя, Джош…

И в то же мгновение он подхватил ее на руки и понес по лестнице наверх. В просторной спальне, где с самого дня их свадьбы Энни спала одна, он с благоговением положил ее на постель и отошел запереть дверь.

– Погоди… – Ей снова стало невыносимо жарко от сочетания горячего, страстного желания и робкой стеснительности. – Мы не можем… не сейчас, Джош… Что, если проснется Зои?

– Все будет хорошо. Марта обещала ее проверять и держать ухо востро, – пробормотал он глухо. – Я сказал ей, что какое-то время нам нужно побыть наедине, выяснить некоторые дела…

Все ее тело словно вспыхнуло жарким пламенем.

– Энни… – выдохнул он, усаживаясь рядом с ней, не отводя взгляда от ее широко распахнутых глаз, – дорогая моя, ты так хороша, так соблазнительна… Если бы ты только знала, как мне не хватало тебя эти несколько недель…

Он поцеловал ее медленным, властным поцелуем, и его руки скользнули под ее рубашку, опаляя своим прикосновением ее обнаженную кожу. Затем он остановился и потемневшими от внезапного беспокойства глазами пытливо посмотрел ей в лицо.

– Ведь все в порядке? Доктор не запретил тебе заниматься любовью, любимая моя?..

– Нет, не запретил… – Она смущенно рассмеялась и посмотрела на потемневшее от желания, напряженное лицо Джоша. – Вообще-то я его не спрашивала, так как… ну, наши с тобой отношения были не такими и я даже не думала об этом… но он все равно мне все объяснил! Сказал, что мы можем продолжать получать удовольствие от нормальных сексуальных отношений.

– Есть кое-что еще, о чем я хочу тебя спросить, Энни… – Он расстегивал пуговицы на ее рубашке слегка трясущимися руками. – На самом деле есть две очень важные вещи, о которых я хочу узнать твое мнение…

Он снял с нее рубашку, через голову стянул свою собственную и отбросил одежду в сторону. Джош крепко прижал ее к себе, и Энни чуть не потеряла голову от чудесного ощущения теплого мужского тела.

– Ну так спрашивай же, – сказала она, чуть отодвинувшись, чтобы взглянуть в его глаза.

– Во-первых… – он облокотился на подушку и пытливо посмотрел на нее, – скажи мне, почему ты так долго оставалась девственницей?

– О!.. – Она растерянно моргнула. – Я просто не знала ни одного мужчины, с которым бы мне хотелось заняться любовью, – выдавила она, – пока не встретила тебя…

Его взгляд стал еще более напряженным.

– А что… что насчет того вечера в твоей квартире, когда ты остановила меня?

– Я безумно испугалась. Я любила тебя с того самого лета в Греции. И хотела стать твоей, Джош, но вся эта подозрительность между нами… я просто… просто мне стало страшно…

– Хорошо. Второй вопрос, – сказал он. – Когда я заявился к тебе в день нашей свадьбы и обвинил в том, что ты переспала с этим Дериком, а потом сам набросился на тебя, думая, что ты весьма опытна в вопросах любви… черт, дорогая моя, лишиться невинности таким образом… с тех самых пор я места не могу себе найти от своей глупости. У тебя, наверное, создалось не самое лучшее мнение обо мне, да и о сексе вообще? Клянусь, я все исправлю. Я сделаю все, что могу, чтобы тебе было хорошо…

Энни не выдержала, и плечи ее затряслись от смеха.

– Джош, прекрати… перестань чувствовать себя виноватым. Из-за тебя теперь я чувствую себя так же…

– Я не мог бы жить с собой в мире, если бы думал, что наш ребенок зачат в горечи, Энни, дорогая…

– Нет, Джош, наш ребенок был зачат в… любви и всего лишь временном непонимании, – прерывающимся голосом проговорила она, и ее глаза засияли от счастья. – А теперь, я думаю, нам лучше переписать брачный контракт…

– Мы его сожжем, – сказал он ей с таким блеском в глазах, что у нее перехватило дыхание. – У нас даже не было медового месяца, любимая…

– Теперь, когда я знаю, что ты меня любишь, мне он не нужен…

– Мы вскоре можем вернуться на Скиафос… – прошептал он, целуя ее с возрастающей страстью. – Тебе бы этого хотелось?

– Ммм… было бы хорошо. Но мы должны думать о Зои… она действительно все еще не совсем оправилась… – Энни поудобнее устроилась в его теплых объятиях, поглаживая твердые мускулы его спины с нежным нетерпением. Ее дыхание становилось все более неровным, когда он расстегивал кружевной бюстгальтер, жадно глядя на ее тело и целуя ее с мучительной и восхитительной медлительностью.

– Мы можем взять Зои с собой, – продолжил он тихо. – София нам поможет…

– Это чудесная идея, Джош… но в данный момент я хочу только одного – чтобы ты любил меня… – прошептала она.

– Ты правда этого хочешь? – В его глазах пылал такой огонь, что ее сердце гулко застучало.

– Конечно, хочу. И мне стыдно за свое поведение после… после того, как ты любил меня в первый раз. – Она слегка улыбнулась, с наслаждением запуская пальцы в его густые волосы. – Ты вовсе не вел себя как сексуально озабоченный маньяк, Джош…

Не отрывая взгляда от ее раскрасневшегося лица, он глухо застонал:

– Честно?

– Ты был чудесен. Это правда. И все было чудесно. Исключая подозрительность и ревность до того, конечно… и тот момент, когда мне было больно… и твое обвинение в том, что я мщу тебе таким образом…

– О Господи, Энни…

– … но те минуты, когда ты заставил меня почувствовать себя так… так, словно я вспыхиваю огнем, так, словно я сейчас умру от наслаждения. Ты заставил меня почувствовать такое… О, Джош, я никогда до этого не ощущала подобного за всю свою жизнь, и… – Она запнулась и закончила тихим, полным нежного поддразнивания голосом: – И если возможно, мне хотелось бы ощутить это снова…

Темный румянец залил щеки Джоша, и он наклонил голову, чтобы найти жадными губами ее губы. Оторвавшись от нее и взглянув в ее блестящие карие глаза, он улыбнулся и передвинулся ниже, чтобы расстегнуть ее джинсы и покрыть горячими, ищущими поцелуями гладкий живот, отчего она задрожала и дернулась в приступе острого наслаждения.

– Джош, пожалуйста…

– Давай посмотрим, что я еще умею, – сказал он и широко улыбнулся.