Текст книги "КЖД IV (СИ)"

Автор книги: Рост Толбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Замин закончил бинтоваться, немного покрутил руками и корпусом, несколько раз нагнулся, распрямился и под одобрительные крики пошёл вперёд. Раст ответил ему ухмылкой, его перестали держать и так же вытолкнули к центру круга.

Когда они оказались напротив друг друга, высокий темник поднял руки к голове, чуть отклонил туловище назад и странными коротенькими шагами начал сближаться с расслабленным Растом. Тот скрестил на груди, встал широко расставив ноги и ждал соперника с ухмылкой. Как только между ними осталось меньше метра, Раст вдруг расцепил руки, сжал кулаки, и нанёс тяжёлый удар снизу вверх, закручивая корпус и неловко покачнувшись вперёд. Темник принял тяжёлый удар на согнутую руку и тут же ответил коротким тычком в нос Раста. Тот отшатнулся, скривился, глаза его налились кровью, он издал вопль и ответил темнику целой серией размашистых ударов, метя то в корпус, то в голову.

От натиска темник отступил назад, вращая телом и закрываясь руками, и избежал таким образом или ослабил почти все удары. Раст задышал тяжёло, покачнулся вперёд, опустив руки, и тут же темник нанёс ему тяжёлый удар откуда-то из-за головы. Раст неуклюже упал назад, ударился спиной и едва нашёл силы оторвать голову от земли и оглядеться невидящим взглядом. Замин был уже рядом и довершил дело прицельным ударом сапога в голову, но не остановился на этом – обошёл Раста сбоку и ещё несколько раз пнул в голову. Ещё от первого удара Раст не подавал никаких признаков сознания, а от последующих и вовсе мог погибнуть. Анижа замерла на месте от такой жестокости, но Раст вдруг пришёл в себя и зашёлся в кровавом кашле.

Плотный низкий темник снова вошёл вкруг и остановился рядом с Растом, снова переведя слова высокого:

– Замин говорит, что дерёшься как животное, он ожидал большего. Ты не достоин сражаться и называть себя воином. Тебе стоит отрезать язык за то, что ты позволил себе говорить. Но Замину не велено резать языки, пока вам, псам Светозарной ещё есть что сказать. Поэтому он заберёт твою ногу.

Низенький закончил речь и кивнул Замину. Воин-темник кивнул в ответ, покачал головой, глядя на Раста, прыгнул что было мочи вверх и приземлился на колено поверженного солдата. Раздался хруст, Раст закричал и задёргался, пытаясь подтянуть к себе сломанную ногу.

– Вот же ублюдки, – шепнул Мадж. – На кой чёрт было ногу ломать? Валяться теперь Расту теперь сколько?

– Что нам делать? – спросила Анижа, морщась от криков несчастного.

– Жди, – отмахнулся Мадж.

Словно услышав их слова, низенький темник нашёл их взглядом и махнул рукой. Мадж выругался, заметался в поисках носилок, и гаркнул Аниже, чтоб готовила доску и бинты.

Пока они фиксировали ногу, Замин разматывал руки, поглядывал на Анижу и отпусках на чуждом языке шутки, от которой ещё не разошедшаяся толпа так же смеялась и смотрела на Анижу. Её руки снова дрожали, она старалась не показывать этого и работать быстрее. Вдвоём они подняли носилки и оттащили Раста в лазарет.

Орал он ещё долго. Дурман не был положен раненым с их стороны.

***

Вечером Мадж повёл её на осмотр солдат Вокима.

Выбить эту привилегию было не так просто, они оба поспали всего часа четыре, не дали никому умереть и обошли всех раненых темников раза на три точно.

Опоздали. Они из запытанных офицеров умер от ран ещё в обед. Слишком перестарались на его допросе. Хромой санитар и Мадж угрюмо стащили его с повозки, и увезли за лагерь – туда, где снова начали копать могилы, только работой занимались солдаты Вокима.

Анижа тем временем помогала как могла – меняла повязки, обрабатывала раны, кормила и мыла тех, кто не мог позаботиться о себе сам. Вернувшись, Мадж к ней присоединился, но его визит был не только частью долга. Едва слышно он начал говорить с ранеными о том, что заставило Анижу проснуться и слушать во все уши.

– ...Побег без плана – это самоубийство, – шикнул на одного из солдат Мадж.

– Есть кое-что, кхм, – раздался с другой кровати слабый голос офицера.

– Говори! – хрипло приказал сержант с забинтованным горлом.

– Воким распорядился... кхм... снять одежду с двадцати темников и закопать под своим шатром. Кхм.

– Что? На кой чёрт?

– Хотел сделать отряд, который бы ловил темников на живца… но не успел. Кхм.

– Дай-ка я тебя расцелую!

– Ой да пошёл ты... кхм.

– Не понял. Чем нам это поможет? – слишком громко спросил солдат без ноги.

– Вот ты дубина! Тише тут. Мы переоденемся в их форму и просто выйдем из лагеря.

Солдат без ноги посмотрел на заговорщика с примесью презрения и ненависти, но потом расслабился. Хриплый сержант, у которого обе ноги были на месте, оказался от такой перспективы не в восторге:

– Только вот кожа у вас слишком тёмненькая, чтобы это сработало, братцы. И языка вы их не знаете. И двигаетесь не так. Раскусят вас как пить дать. Сколькими жизнями остальные заплатят за вашу держать?

– Это если мы просто так попрём. Надо с умом сделать. Выгадать момент или даже создать его. Одни мы точно далеко не уйдём, у них собаки эти, гончие жуткие – далеко не уйдём. А если обоз поджечь и пленников выпустить, да немного крови пролить – у нас куда больше шансов будет. И пользы от нас.

– А чем не вариант? До прихода Вокима можем по лесам прятаться, как они, и кровушку им же пить, как они делали.

– А это вариант.

Мимо прошёл патруль, и тут же все заговорщики заткнулись. Анижа тревожно посмотрела на нервного Маджа, но тот только покачал головой. Он не хотел доверять темникам свою жизнь. И её тоже. Он не просто так позвал её сюда. Он хотел, чтобы она всё это слышала. И приняла решение.

Страх снова сковал её и не отпускал даже когда они вернулись в лазарет, и Мадж снова отпустил её спать.

***

Утром её разбудил не Мадж, а темники.

Рывком подняли её с земли, и молча потащили прочь из лазарета. В этот раз она нашла в себе силы не кричать и не вырываться. Надеялась на значок у себя на шее, и на то, что её не тронут, как и обещали.

Она снова оказалась в шатре Зинроданта.

Только в этот раз он встречал новое утро хмурым и неулыбчивым и был не один. Стол с картами был отодвинут в сторону, и его место заняли носилки, на которых лежал молодой парень, слишком бледный даже для темника, покрытый испариной и бредящий.

Анижа застыла в проходе, и молчание сохранялось достаточно долго. Зинродант не поднимал на неё глаз, смотрел не отрываясь на юношу и потягивал трубку.

– Знаешь, что с ним? – нарушил он тишину, и она вздрогнула.

– Нет, господин.

– Это мой сын, Умлих, – Зинродант вздохнул. – Его даже не ранило. Он был в походе и просто заболел. И эта болезнь не отступает. Наши целители не знают, что с ним.

– Мадж... – тихонько предложила Анижа.

– Скорее всего предпочтёт сделать так, чтобы Умлих умер, а я был в плохом настроении, – перебил её темник. – Я видел, как он смотрит на нас. И знаю, что у него в голове. Насколько хорошо ты училась у него?

– С болезнями сложнее, чем с ранами, господин, – выдавила из себя Анижа. – Ваши колдуны...

– Должны точно знать, что с ним, чтобы помочь, но они не уверены... Говорят, что он подцепил это здесь, и они не понимают, как это работает. Они не смогут помочь ему. Посмотри, что с ним. Прошу тебя.

Анижа ещё немного постояла молча, взяла себя в руки, подошла ближе и склонилась над юношей.

– Жар. Но не сильный, – Анижа провела рукой по лбу несчастного, заглянула ему под одежду. – Кожа чистая. Нет язв и нарывов. Может только покраснение от солнца. Он обезвожен. Он часто ходит в туалет?

– Уже давно не ходил. И пищу не принимает. Четыре дня. Только поим его, но он и воду с трудом может принять. Тошнит и выворачивает, не может глотать, задыхается. Но самое странное... ему больно от ветра. Пришлось принести его в этот шатёр, потому что тут самая плотная ткань.

– Больно от ветра? – переспросила Анижа.

– Да.

Анижа наморщила лоб, сложила губы трубочкой и слегка подула на лоб несчастного. Тот застонал. Не подавая вида, она всё ещё изображала задумчивость, хотя точно знала, что с больным, и что у него нет никаких шансов без помощи магии. Бешенство – очень коварная болезнь. Его укусил дикий зверь, может быть безобидная белка или енот, который просто пробегал рядом и ещё даже не начал исходить пеной. Болезнь развивалась достаточно долго, чтобы след от укуса и память о нём забылись. Либо парень умышленно скрыл это происшествия, а может быть даже и знал, чем закончит.

Он прошёл стадию галлюцинации и агрессии быстро и тихо, так бывает... но темники всё равно должны были опередить болезнь. Или же?.. у них там нет такой?

– Ну? Чего ты молчишь, девочка?

– Это похоже на отравление, – осторожно произнесла она. – Я могу попробовать что-нибудь сделать, но не могу знать получиться ли у меня.

– Что ты можешь? Говори прямо.

– Нужно очистить его кровь и связать яды. Я приготовлю лекарство, но мне нужно то, что забрали из лазарета.

– Ты обманываешь меня? – он впервые удостоил её взглядом, неприятным и оценивающим.

– Нет, господин. Есть шанс, что я смогу помочь вашему сыну, – твёрдо ответила Анижа. – Но мне нужно, чтобы мне позволили делать работу и не мешали. Я не дам гарантий, болезнь запущена, юноша слаб. Но сделаю, что смогу. Я должна спасать всё жизни.

Он ещё некоторое время поизучал её взглядом. Она выдержала испытание с вновь проснувшейся твёрдостью и уверенностью. Наконец он кивнул, подозвал охрану и дал им ряд команд на своём гортанном языке.

– Иди. Они проводят тебя и дадут всё что нужно. Если чего-то не найдёшь, они отведут тебя к повозке с травами и снадобьями, может быть там будет что-то полезное.

***

– Ну? – нетерпеливо спросил Зирнодант, когда она вернулась и приступила к работе.

– Это не так быстро, господин. Если бы волшебное лекарство, которое бы помогло всем и сразу, я бы его тут же приготовило.

– Что это? – спросил темник, указывая на стеклянный шприц.

– Это устройство, чтобы откачать плохую кровь, господин. Я воспользуюсь им чуть позже. Господин, – Анижа встала, подошла ближе и посмотрела старому темнику в глаза. – Юноше нужен покой. А мне нужно сосредоточиться и не ошибаться. Не могли бы вы оставить нас?

– Наедине с моим сыном? – бровь темника устремилась вверх, он сделал непонятный, но резкий жест рукой.

– Я не причиню ему вреда. Вы должны довериться мне.

Он снова смерил её тяжёлым взглядом, замолчал надолго, набил трубку и несколько раз затянулся. Юноша забормотал что-то и скривился от дыма. Зирнодант тут же вытряхнул содержимое трубки на пол и растоптал ногой.

– Хорошо. Но это твой шанс на хороший или очень плохой исход, Анижа. Если ты хоть чем-то сделаешь хуже или причинишь вред Умхлиху, судьба твоя будет просто кошмарной.

– Не причиню, господин.

– Сколько тебе нужно времени?

– Возвращайтесь часов через восемь. Тогда и будет ясно, смогла ли я ему помочь или нет.

Зирнодант молча кивнул ей и твёрдым шагом пошёл на выход из шатра.

– И прикажите, чтобы никто нас не беспокоил.

***

Умхлих смотрел на неё непонимающими, но уже вполне разумными глазами человека с ясным разумом. Улыбался ей, чувствовал себя неловко и пил воду из фляги. Спустя обещанных восемь часов полог открылся и внутрь вошёл Зинродант, уставился сначала на усталую, но довольную Анижа, а затем и на сына.

– У тебя получилось! – радостно заявил Зирнодант. – Похоже, ему намного лучше. А ты молодец.

Анижа позволила себе ответить на его улыбку и слега приклонила голову.

– Похоже, что произошло настоящее чудо, – на мгновение Зирнодант разулыбался ещё сильнее, и вдруг его улыбка стёрлась. – А ведь нет никакого способа исцелить бешенство, кроме как чудо. Да, Анижа?

Анижа уставилась на него и в животе у неё неприятно похолодело.

– И всё-таки, ты жрица, – жестокая усмешка скользнула по губам Зинроданта. – Хотела втереться мне в доверие? Сыграть на моих чувствах? Выторговать что-то?

– Что? – Анижа обомлела. – О чём вы говорите, господин?

Зирнодант проигнорировал её вопрос, повернулся к спасенному и обменялся с ним несколькими ласковыми репликами. Тут же гаркнул несколько команд, вошли стражники, подняли носилки и унесли Умлиха прочь.

– Умлих не мой сын, – Зинродант снова повернулся к ней. – Он просто солдат, который сходил на неудачную охоту и чуть не умер. Иронично, что одна зараза помогла вычислить другую.

Он повернулся к ней спиной и вышел из шатра, оставив её одну. Она успела почувствовать оковы страха, которые стиснули её горло и плечи, и пыталась остановить поток оправдательных реплик, которые должна была сказать, но сказать не успел. Раздались команды и в шатёр ворвались темники.

От первых двух ударов она боли не почувствовала. Её голова метнулась в сторону, она перестала понимать, где верх, а где них, вдруг оказалась на полу, не успевая осознать, что происходит и что будет дальше. Град ударов сверху быстро сменилась на удары точечные, острыми уколами они осели в рёбрах, спине, животе, печени и почках. А потом с неё начали срывать одежду.

***

Когда боль скопилась и стала исходить из всего её тела, ей стало полегче. Её привязали к столбу рядом с шатром и подняли на высоту полутора метров, верёвки впились в тело, но если не двигаться, о них можно было и забыть. Осталось только две проблемы, сводившие её с ума – жара и жажда. И ни о чём другом думать она не могла.

– Где храм из которого ты пришла? – снова вышел к ней Зинродант. – Он где-то тут недалеко? Дальше Кархарта? В Тамботе?

– Вы уже сожгли его... – с хрипом ответила Анижа.

– Правда? Хм. А ты сбежала. Тоже хочешь, чтобы тебя сожгли, да? Во имя своей Светозарной Богини? Знаешь, мы больше не жжём жрецов. Перестали, когда поняли, что такими муками вам не отомстить. Вы принимаете это как должное, без осознания. Теперь мы оставляем вас висеть так, чтобы вы всё поняли. Это занимает очень много времени, но мы ведь никуда не спешим с тобой? Мы можем стаскивать тебя с этого шеста утром, делать с тобой всякое, и потом вешать тебя назад, пока ты не тронешься умом, и не знаешь, что есть кое-что ещё, кроме того, чему тебя учили.

– Я всё равно вас не ненавижу, – выдавила из себя Анижа. – Когда придут...

– Когда они придут, – перебил её Зинродант, – мы уже будем ждать их. Ты кстати увидишь это, буквально через пару дней, если верить донесениям разведки. И ты доживёшь до этого, я тебе обещаю. Смотри внимательно.

Он провёл рукой по палаткам и укрепления вдалеке. Не сразу ей удалось сфокусировать взгляд и разглядеть то, на что он указывал. Тёмно-серые фигуры больше не шныряли туда-сюда, и не кучковались у кострищ и шатров. Вместо них были фигуры в разношёрстной одежде солдат Вокими. А солдаты Вокима сидели в чёрно-серой форме в клетках, предназначенных для темников.

– Воким...

– Твой Воким бежал далеко отсюда и не предупредит людей о том, что лагерь захвачен. Они ничего не знают, идут к себе домой, расслабленные и довольные. У них не будет никакого шанса. И для твоей Избранной мы тоже кое-что приготовили. Мы ждём их, понимаешь?

Анижа не ответила. Снова попыталась сглотнуть и закашлялась.

– Так где ещё жрецы? Я не смогу поверить, что кучка грязных коновалов смогла так долго держать такой отряд бродяг без мора. Не молчи, глупая, чем скорее ты расскажешь, что знаешь, тем скорее всё это кончиться.

– Не было тут никаких жрецов...

Зинродант хмыкнул, покачал головой и пошёл прочь.

– Ну как знаешь. Упирайся, не упирайся – всё равно вас не останется. Посмотрим, сколько ты протянешь.

***

Новую партию раненых из леса везли на телегах.

Мысли о том, что с ними, как они получили свои раны, и как их надлежит лечить на несколько мгновений отвлекли её от жажды и ноющего тела. Один из темников, вдруг соскочил на землю и хромая направился прямо к ней. Стражник у её шеста остановил раненого тычком копья, и Анижа узнала в нём одного из тех, кого лечила в клетках, пока тот не сбежал. Он разругался с охранником в пух и прах, всё время жестикулируя и указывая на неё, но охранник лишь покачал головой.

– Ун бриттдин!

За отказом последовал новый тычок копьём. Расстроенный раненый встретился с Анижей взглядом, попытался показать, как ему жаль, пересилил себя, отвернулся и захромал прочь. Анижа проводила его безразличным взглядом, перевела его на голубое небо, прищурилась от солнце и попыталась улыбнуться.

– Приди, Кальдур... Или я приду к тебе.

Виденье 43. Если победит Он

– Легче, Ксикс, легче!

Они падали. Заснеженная скала приближалась стремительно, тень зеркан на ней всё увеличивалась, воздух свистел над головой, а Кальдур от страха не мог кричать, только шипеть сквозь стиснутые зубы.

– Кси-и-икс!

Кальдур сильно пожалел о своём импульсивном решении познакомиться со стальным зверем поближе. Стоило ему подойти и протянуть руку, как доспех в мгновение ока объял его, притянулся вперёд и стал с телом зеркан единым целым. Они устремились к небу с ужасающей скоростью, оставив далеко позади самые высокие вершины. Сам не помня себя от страха, Кальдур оказался на стальной спине зверя. Достигнув только ему ведомой точки, Ксикс вдруг расслабился, потерял всю скорость, замер на несколько мгновений и камнем рухнул вниз. И только у самой земли передумал размазывать их о камни, послушно остановил полёт, легко скользнул на землю, мягко затормозил хвостом и когтями о снежную шапку, прижался к земле, и замер словно статуя, ожидая пока Кальдур отделиться.

Серая Тень немного поёрничала. Расцепила хватку с телом зеркан только после потока ругательств. Неудавшийся зерафит упал и приложился лицом о камни. Тут же вскочил, спрятал доспех, ещё больше изошёлся в ругательствах, и получил новую порцию головокружений. Снова стоять было приятно, но куда приятнее было завалиться на спину и почувствовать твёрдую почву всем телом, даже не смотря на холодный и колючий снег. В ушах ещё шумело.

– Чёрт, как же страшно, – выдавил из себя Кальдур, чуть переведя дух и пытаясь унять дрожь в пальцах.

Стальной зверь не ответил. Изгибаясь телом, словно исполинский змей и цепляясь за камни стальными когтями, он прополз вперёд и снова зарылся в снег, оставив снаружи только морду. Помимо достоинства и спокойствия в стальных глазах древнего создания Кальдуру почудились искорки издевательской иронии и озорства.

– Вот смешно-то! Я в отличии от тебя летать не создан! – прикрикнул Кальдур. – Чуть не обделался на тебя!

Он невольно сжался от звука своего голоса, стремительно расходящегося эхом по горным пикам вокруг. Сначала ему показалось, что он выглядит глупо, а потом он вдруг заметил, что оценить его вид просто некому. Старейшины, который привел его сюда, и след простыл. Кальдур поднялся, огляделся в его поисках, нахмурился и расстроено покачал головой. Ему хотелось напоследок ещё раз попросить прощения и сказать хоть какие-то слова благодарности. И чтобы хоть как-то утолить эту жажду, он поймал взглядом горные вершины и низко поклонился им. Горы не ответили.

– Хм... и что мне с тобой делать? – снова повернулся он к древнему созданию.

– Ты серьёзно? – от полного издевки и иронии искажённого голоса Серой Тени его пробрала дрожь. – Неужели и это нужно будет разжёвывать?

– Ой, вот только тебя и твоих нотаций тут не хватало…

– Кальдур! – Серая Тень вдруг стала серьёзной. – Я привела тебя сюда, чтобы нашёл себя, но мы нашли зеркан. Ты ведь не настолько идиот, чтобы не понимать, что это значит?

– Да, – Кальдур усмехнулся, присел на корточки и погрузил пальцы в снег, поглядывая на стальную голову, торчащую из-под снега. – Это значит, что мы можем хоть сейчас лететь спасать твою Госпожу, и погибнуть как настоящие идиоты. У нас для этого, чёрт подери, всё готово! Только вот меня такой план не устраивает.

– Как и меня, глупый. Никто и не просит тебя погибать.

– И что же мы предпримем? – Кальдур попытался скопировать её издевательские интонации. – Прыгнем на спину этого великана и попросим нас унести подальше отсюда? Я думаю, он справится. Вон как ему на месте не сидится.

– Ты этого не сделаешь, – Серая Тень была настолько уверена, что его это задело.

– А что ещё делать? Оставим его здесь? Присыпем снежком, чтоб не нашли ещё тысячу лет? М?

– И этого мы делать не будем.

– Ба-а-а, неужели я слышу в твоём скрежете налёт сомнения, Тень? – Кальдур хлопнул себя по лбу, вскочил на ноги и рассмеялся. – Ты же не знаешь, что делать дальше… Ха! Добро пожаловать в мой мир! Сэкономлю тебе немного сил и времени... я больше не сяду на эту штуку. Ты меня не заставишь. Даже если у тебя есть чертовски хороший план.

– А чего так? – издевательские инотанции вернулись. – Страшненько стало?

– Именно так, – спокойно признался Кальдур. – Всё-таки я не птица и для неба не предназначен, разве нет? Не вижу тут ничего постыдного.

– Конечно, не видишь. Но дело не в том, что ты не птица, – где-то внутри него Серая Тень задумалась, и снова стала серьёзной, подбирая слова. – Твой страх имеет иную природу. В одной из прошлых жизней с тобой что-то случилось высоте, ты погиб в горах или упал с высоты. А может быть это случилось с твоим близким человеком. Вот откуда твой страх высоты.

– Серьёзно? – её заявление сбило Кальдура с толку, он хотел пропустить его мимо ушей, но не смог. – …И душа помнит?

– Конечно. Душа помнит всё. Она снимает жизнь как старую кожу, но отметины всегда остаются.

– Никогда не думал о таком, – Кальдур снова присел на корточки.

– Страх создает границы, которые отчасти помогают нам выжить, но и мешают нам превзойти себя и достичь результатов. Это такая рана, которая сама по себе не заживёт. Её нужно лечить.

– Теперь меня и лечить нужно, – Кальдур снова улыбнулся. – Вот куда телега приехала... А если я просто не хочу летать на этой штуке? Чего мы вообще за это уцепились? Ксикса никто не будет спрашивать, чего же хочет он? Он прячется на этой вершине, далеко от войн и поближе к спокойствию не просто так, нет?

– Конечно же, не просто так. Он здесь ждёт Госпожу, идиот. Только Она сможет излечить его раны. Или переплавить его на что-то более ценное.

– Чёрт... – Кальдур сплюнул на землю и прикусил губу.

– Дукан не обманул тебя, Кальдур, — осторожно начала Серая Тень. – Я куда сильнее, чем была в нашу первую встречу, пускай это и означает, что большая часть моих братьев и сестёр мертва.

– И что ты хочешь эти сказать?.. Стоп, откуда ты вообще знаешь это имя?

– Я уже говорила, что мы теперь неразделимы. Я знаю, всё, что ты помнишь, всё, что ты знаешь и всё, что ты чувствуешь.

– Что прям-таки всё? – Кальдур снова охладел от неприятного чувства и мыслей.

– Все твои мысли срамные, да... Не дуйся. Я лишь хочу сказать, что не смотря на то, как всё складывается, мы не будем делать глупостей, Кальдур. Я очень... не вчера родилась. Если мы и будем делать что-то, то только так, чтобы не проиграть и не погибнуть. Я не живая, но не тороплюсь стать мёртвой полностью. Оставь эту браваду молодым глупцам и фанатикам.

– А разве ты не одна из них? Ба-а-а, какие новости.

– Всё бы ты знал, Кальдур. Всё бы ты знал...

– Я всегда думал, что вы просто причудливое оружие. А теперь я думаю, что у тебя есть душа. Знаю, что есть. Пускай эта душа и немного сучечная. Ладно, чёрт с тобой. Чего ты от меня хочешь? Хочешь чтобы я стал, о Великая Госпожа, последним зерафитом в этом небе?

– Для начала.

Кальдур вымученно зарычал, сплюнул на землю, рывком поднялся, снова встретился взглядом со стальным взглядом и неловко замер напротив него.

– Ну ладно… попробуем…

***

Густая дымка облаков, в которой не было видно ничего была даже хуже белой метели, защищавшей последний оплот Госпожи. Кальдур перестал быстро понимать где верх, а где низ, снова закричал, а потом заткнулся, закрыл глаза и попытался приготовиться к страшному. Вот-вот они с Ксиксом столкнуться с горной вершиной, поджидающей их в плотном слое тумана.

Удара не последовало.

Поток воздуха над головой, от которого захватывало уши, сменился лёгким, пусть и прохладным ветерком. На своей стальной маске он вдруг ощутил странную теплоту, за закрытыми глазами вдруг стало очень ярко. Кальдур расцепил веки, и от удивления и перестал дышать... Кромка пушистого облака сползла со стального тела Ксикса. Внизу осталось спокойное и застывшее пушистое море. Над ними величественно возвышалось солнце, и кроме него вокруг не осталось ничего.

Абсолютная пустота и спокойствие. Где совсем не место его глупому страху. Только...

Восторг.

Странная душа стального зверя, все мысли которой напоминали резкие молнии инстинктов, ликовала, и Кальдур чувствовал это, чувствовал едва заметный, холодящий металл ветер, одновременно с ним проснувшуюся здесь теплоту солнца. И это странное сочетание заставляло трепетать что внутри и его.

Вот почему Храм Солнца был построен среди этих Пиков.

Людям не удалось разыскать место настолько близкое к солнцу и Её Царству, которое бы смогло передать хотя бы толику величия и спокойствия, царящего в открытом небе.

– Наконец-то ты понял.

Голос Серой Тени был начисто лишён привычных издевательских интонаций. Он был спокойным и расслабленным, будто бы и она могла насладиться ощущениями царящими здесь. Вместо ответа Кальдур вдохнул полную грудь морозного воздуха и медленно выпустил вокруг себя пар.

– Госпожа создала меня и этого зеркан для войны... мы лишь инструменты, Кальдур. Но светоносный металл, из которого мы сделаны – всего лишь металл, и бы он мог послужить тысячи целей. Мы инструменты войны, Кальдур, лишь по необходимости. Как ты, и как... сама Госпожа. Поэтому ты чувствуешь себя так... неприкаянно на войне и среди всего это. И это правильно. Нам всем должно найтись и иное применение. Когда-нибудь война закончится и ты сможешь жить без неё.

Серая Тень замолкла.

– Если не будет Морокай… всё наша сила сможет пойти на созидание, Кальдур. Настанет день, когда мы всем сможем построить Царство не менее прекрасное, чем Её, прямо здесь, на этой земле. И на этом мы не остановимся. Сил у нас просто море, мы сами не понимаем сколько.

– Ты сказала, что Тьма всё равно будет жить во всех нас, – заметил Кальдур, разглядывая почти неменяющийся пейзаж облаков внизу.

– Да, это конечно же так. Но Тьма, что живёт внутри тебя очень маленькая и ничтожная, она не способна своей силой закрыть солнце тучами на целые годы и десятилетия, не способна творить чудовищ, и извращать души людей, не способна порождать колдовство извращающее суть вещей… эта маленькая Тьма просто будет склонять тебя к плохим поступкам, но ты всегда сам будешь решать кормить её внутри себя, или нет. Госпожа так отчаянно защищает нас только потому, что видит – мы способны побеждать Тьму внутри себя каждый день... мы способны нести не меньше Света в этот мир, чем несёт Она. И поэтому у нас нет никакого иного выбора, кроме как победить Морокай и изгнать его чужеродную сущность назад во Мрак. Он не должен поработить этот мир и лишить всех его созданий надежды и силы воли. Он не должен победить.

– А что если он уже победил?

– ...Ты бы хотел быть далеко от всего этого, я понимаю. Кто бы не хотел? Но даже если тебе удастся скрываться от всего этого всю свою жизнь, Кальдур, даже если ты умрёшь, прожив прекрасную и сытую жизнь далеко от всего этого, даже если ты попадёшь в Её Царство… тебе рано или поздно придётся родиться снова. Если конечно, Её Царство вообще сможет выстоять... В каком мире ты окажешься в следующий раз, Кальдур? Если победит Он… ты не сможешь убежать в конечном итоге.

– Я знаю, – признался Кальдур. – Просто… мне страшно… и я не хочу умирать.

– Никто не хочет. Мы пришли в этот мир чтобы жить, и до последнего должны цепляться за жизнь. Всем нам страшно. И тебе, и мне, хоть я и не живая, и Ксиксу, и Дукану, и Розари, и Аниже.

На высоте Кальдур вдруг стало неуютно. Он поёжился и проглотил ком в горле.

– Я оставил своих друзей.

– Да. Оставил.

– Я должен вернуться.

– Да. Ты должен.

Горные вершины под ними, едва торчащие из облаков, вдруг упали вниз, их перестало быть видно. Солнце спряталось за облака, в лёгкой дымке начали проступать звёзды. Кальдур хотел спросить – куда несёт его Ксикс, но ответ пришёл к нему сам, на уровне чувств и знания. Ксикс уже давно несёт его туда, куда он действительно хочет. К людям, которые забрались в его сердце и стали близкими. К людям, с которыми рядом и Морокай не так страшен. К людям, перед которым ему должно быть стыдно за свои поступки и слова. К людям, которые примут его снова, не смотря ни на что.

Во всяком случае, он так чувствует. Ему бы ещё раз увидеть их лица.

Вдруг что-то кольнуло его в сердце, словно острый шип из металла.

– Что за шутки?! – ойкнул Кальдур, схватившись за грудь.

Дыхание у него перешибло, он испугался, но эта была не Серая Тень. Она не отвечала ему, полностью ушла куда-то в себя и была сосредоточена на едва уловимых ощущениях.

Тяжёлое дыхание.

Быстрое биение сердца.

Боль.

Знакомый запах.

Испуг.

Страх.

На секунду под сомкнутыми веками он увидел беспорядочную мешанину деревьёв и высокой травы, сквозь которые пыталась прорываться...

Розари.

Розари в беде.

– Кто мог причинить ей такой вред? – сорвалось с губ Кальдура, и он тут же почувствовал себя очень глупым. – Ах да… сейчас кто только не способен убить нас. Ты чувствуешь это, Серая Тень? Мой разум не обманывает меня, я не сплю?

– Нет.

– Ты видишь место, где она находиться? Можешь открыть туда портал?

– Нет. Это просто чувства. Связь между вами с Розари и Красной Фурией.

– Ты хотел увидеть небо и солнце, Ксикс. Ты увидел, – Кальдур замолчал.

– Он тоже знает, что должен делать. И он не против.

– Как удобно, – горько усмехнулся Кальдур. – И снова никакого выбора.

***

Уже светало.

Горизонты сменяли друг друга с поразительной скоростью. Ветер врезался в металл, свистел и гудел вокруг, но Кальдуру всё ещё казалось, что они движутся слишком медленно. Они спустились ниже облаков, серо-чёрная мешанина внизу стала зеленеть, но различить в ней что-то даже при свете солнца было очень тяжело.

– Ну? Чувствуешь её?

– Нет. Не могу понять в чём дело.

– Она умерла?

– Я не знаю. Может быть. Или потеряла сознание. Или прячется.

– Прячется?

– Девочка напугана, ей очень хотелось спрятаться. Неосознанно она могла пожелать скрыться ото всех. Даже от нас.

– Напугана? Розари-то? Великая Госпожа, да что там случилось такое?

– Мне неведомо.

– Как нам её найти?

– Не знаю. Я больше её не чувствую.

– Нужно опуститься вниз. Смотри туда. Дым. Кажется, я узнаю эти места.

Кальдур пригляделся ещё раз. Почти квадратная возвышенность, ровное поле вокруг, холмы и клочки леса вдалеке.

– Это точно наш лагерь. Высота конечно не сравнима с прыжками Колосса, но это он. Палатки белые, отсюда вижу. Перекрещенный частокол. Темники так строят.

– Что-то не так. Не могу понять.

Люди внизу показались встревоженными. Что-то просвистело у него над головой и в стороне слева. Стрела.