Текст книги "Последний взгляд"

Автор книги: Росс Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 16

В Сан #8209;Диего я приехал незадолго до полудня. Дом Трасков был в той части Бейвью #8209;авеню, что выходила к самому мысу Лома; отсюда открывался вид на Северный остров и залив. На косогоре перед добротным домиком типа ранчо раскинулся ухоженный газон с клумбами.

Я постучал в дверь металлическим молотком, изображающим морского конька. Ответа не последовало. Снова постучав, я немного подождал и повернул ручку. Дверь не открылась. Заглядывая поочередно во все окна, я обошел дом с таким видом, словно собираюсь его купить. Плотно задернутые шторы оставляли узкую щель, сквозь которую видны были только некрашеные деревянные шкафчики да раковина из нержавеющей стали, увенчанная грудой грязных тарелок. Прилегающий к дому гараж был заперт изнутри.

Я вернулся к своей машине – она стояла на другой стороне улицы наискосок, – забрался в нее и стал ждать. Домишко был самый заурядный, но я не мог оторвать от него глаз. Мне казалось, что суета на море и на небе – мельтешащие паромы, рыбачьи лодки, самолеты и чайки – необъяснимо связаны с этим домом.

Время тянулось долго и нудно. Мимо меня проезжали фургоны, битком набитые детишками машины, за рулем которых сидели мамаши. Похоже, местные жители пользовались улицей в основном для проезда. Гордые собственники больше сидели по домам: очевидно, не желали якшаться с внешним миром. Видавший виды автомобиль – явно нездешний, – пыхтя, взбирался по холму, за ним тянулся хвост выхлопных газов. О его приближении меня задолго оповестил скрежет шестеренок, нуждавшихся в смазке. Из машины вылез костлявый верзила с грязной серой бородой и в грязной серой куртке. Он пересек улицу, бесшумно ступая ветхими теннисными туфлями. Под мышкой он нес круглую мексиканскую корзину. Как и я до него, он постучал в дверь Трасков. Как и я, повертел дверную ручку. Потом стремительно, инстинктивным движением матерого зверя вскинул голову и одним взглядом охватил всю улицу сверху донизу и меня заодно. Я сделал вид, что разглядываю дорожную карту округа Сан #8209;Диего. Когда я снова поднял глаза, верзила уже закрыл за собой дверь – ему все #8209;таки удалось ее открыть.

Я вылез из машины и пошел посмотреть на паспорт его колымаги. "Рэндолф Шеперд, «Хижины Кончиты», – прочитал я. Ключи торчали в зажигании. Я сунул их в карман.

Справа от шоферского сиденья валялся открытый на третьей странице экземпляр лос #8209;анджелесского «Таймса». Под крупным – в две колонки – заголовком было помещено сообщение о смерти Сиднея Хэрроу и фотография молодого хлыща, которого мне так и не довелось увидеть.

В сообщении упоминалось, что я обнаружил тело, – и только о Нике Чалмерсе не упоминалось вообще. Зато цитировался капитан Лэкленд: он обещал арестовать убийцу в течение суток.

Я еще не успел вытащить голову из его машины, когда Шеперд открыл дверь. Воровато озираясь, Шеперд выскочил из дому, словно его вынесло оттуда взрывной волной. Он был явно не в себе: глаза у него стали круглыми и мутными, как мраморные шарики, а разинутый рот красной дырой зиял в седой бороде.

Увидев меня, он остолбенел и затравленно оглядел широкую, залитую солнцем улицу так, словно это был тупик, огороженный глухой стеной.

– Привет, Рэнди…

Озадаченная ухмылка обнажила гнилые зубы. Делая над собой неимоверное усилие – так ступают в ледяную пучину, – Шеперд поплелся через дорогу мне навстречу, рот его растянула придурковатая улыбка.

– Вот привез мисс Джин помидорки. Я ведь раньше садовником работал у ее папаши. У меня чудо что за руки: что в землю ни ткну, урожай дает, видали? – он стал совать мне в нос заскорузлые руки #8209;грабли с грязными обломанными ногтями.

– Вы всегда пользуетесь отмычкой, Рэнди, когда продукты привозите?

– Откуда вы мое имя знаете? Вы что – шпик?

– Не совсем.

– Откуда же вы тогда мое имя знаете?

– Вы человек известный, Рэнди. Вот я и захотел с вами познакомиться.

– А вы кто есть? Шпик?

– Частный сыщик.

Рэнди мгновенно принял решение и просчитался. Видно, вся его жизнь состояла из сплошных просчетов: об этом свидетельствовало его покрытое шрамами лицо. Он полез пальцем мне в глаза, одновременно пытаясь ударить коленом в живот.

Я успел перехватить его руку и вывернуть ее. На мгновение мы так и застыли. Глаза Шеперда сверкали яростью. Но его хватило ненадолго. Лицо его с каждым мигом менялось: я словно смотрел стоп #8209;кадры, показывающие, как старел и дряхлел этот человек. Рука его обмякла, и я ее отпустил.

– Слушайте, хозяин, может, я пойду? Мне еще в другие дома надо товар доставить.

– А что у вас за товар – неприятности?

– Что вы, сэр. Никогда я такими делами не занимался. – Он поглядел на дом Трасков, словно никак не ожидал его здесь увидеть. – Вспылить я могу, но притом и мухи не обижу. Вас ведь я не обижал? Это вы меня обидели. Меня всегда обижают, такая уж моя участь.

– Ну, не только вас.

Он замолчал, словно я его кровно оскорбил.

– На что это вы намекаете, мистер?

– Да вот тут прикончили двоих. И для вас это не новость, – достав газету с сиденья, я показал ему фотографию Хэрроу.

– В жизни его не видел, – сказал Шеперд.

– Но газету вы развернули как раз на этой странице.

– Не я эту газету разворачивал. Я ее так на станции подобрал. Всегда там газеты подбираю. – Шеперд наклонился ко мне, он весь взмок от страха. – Послушайте, мне идти надо, так я пойду, ладно? Мне невтерпеж.

– Перетерпите. У меня дело поважнее вашего.

– Для меня не важнее.

– И для вас важнее. Знаете Ника Чалмерса, такой молодой еще парнишка?

– И вовсе он не… – но, спохватившись, переспросил: – Как вы сказали?

– Вы же слышали. Я ищу Ника Чалмерса. А он, возможно, ищет вас.

– Это за что же? Да я его и пальцем не тронул. Когда я узнал, что Свейн задумал похитить мальчонку, – снова спохватившись, он прихлопнул рот рукой, словно хотел затолкать слова обратно или спрятать их, как пташек, в бороду.

– Свейн похитил сына Чалмерсов?

– Чего вы ко мне пристали? Я чист как стеклышко. – Однако, сощурив глаза, он уставился в небо, будто заметил, как оттуда спускают веревку, чтоб накинуть ему на шею.

– Мочи моей нет стоять на этом солнце. У меня от него рак кожи начинается.

– Это медленная смерть. Свейн умер быстрее.

– Вам не удастся пришить мне убийство Свейна, хозяин. Даже шпики в Пойнте тогда меня выпустили на все четыре стороны.

– Знай они то, что знаю я, не выпустили бы.

Он подогнул колени, стараясь вызвать жалость, и придвинулся ко мне.

– Христом богом клянусь, ничего за мной нет. Чист я. Ну, пожалуйста, мистер, отпустите меня.

– Да что вы, мы еще толком и не приступили к делу.

– Что ж, мы так и будем здесь стоять?

– Почему бы и нет!

Голова его непроизвольно дернулась, он оглянулся на дом Трасков. Проследив за его взглядом, я заметил, что парадная дверь приоткрыта.

– Вы не закрыли за собой дверь. Пойдите захлопните ее.

– Сами захлопните, – сказал он. – А я ногу зашиб. Мне присесть бы. Не то свалюсь.

Он забрался в свою колымагу. Без ключей он далеко не уедет, решил я и пересек улицу. Сквозь приоткрытую дверь были видны рассыпавшиеся по полу помидоры. Я вошел в холл, стараясь не наступить на них.

Из кухни несло паленым. Кофейник на плитке выкипел и потрескался. Рядом на зеленом винилитовом полу лежала Джин Траск.

Я выключил плитку и склонился над телом Джин. На груди ее виднелись ножевые раны, горло было перерезано. На ней была пижама и розовый нейлоновый халат, тело еще не остыло. И хотя Джин была несомненно мертва, я явственно слышал чье #8209;то дыхание. Мне показалось, будто дышит сам дом. Через открытую дверь я прошел в крохотную каморку и, минуя мойку и сушилку, вышел к пристроенному к дому гаражу. В гараже стоял «седан» Джорджа Траска. Подле него на цементном полу лежал лицом вверх Ник Чалмерс. Я расстегнул Нику ворот рубашки, заглянул в глаза: зрачки закатились. Ударил его изо всех сил сначала по левой щеке, потом по правой. Никакой реакции. И тут я услышал свой собственный стон. Три порожних аптекарских пузырька разных размеров валялись на полу. Я подобрал пузырьки и сунул в карман. Пришлось прекратить поиски: надо было везти Ника на промывание желудка. Подняв дверь гаража, я пересек улицу, сел в машину и завел ее за дом. Потом, крякнув, втащил Ника (он был здоровенный малый) на заднее сиденье. Заперев гараж, я захлопнул парадную дверь. И тут я заметил, что Рэнди Шеперд и его колымага исчезли. Очевидно, он умел управляться с машинами без ключей не хуже, чем с замками. Однако, учитывая обстоятельства, его поспешное исчезновение было вполне понятно.

Глава 17

Выехав с Розенкранса на 80 #8209;е шоссе, я остановил машину у приемного покоя. В больницу только что доставили людей, попавших в автомобильную катастрофу, и все отделение «Скорой помощи» сбилось с ног. Я открыл первую попавшуюся дверь в поисках носилок, увидел там труп и тут же захлопнул ее. Каталку я нашел в другой комнате, вывез ее на улицу, взвалил на нее Ника и подкатил к столику дежурной сестры.

– Этот парень нуждается в срочном промывании желудка. Он наглотался снотворных.

– Еще один? – сказала сестра и велела мне заполнить бланк. Но, посмотрев на безжизненно лежащего Ника, пожалела красивого парня. Решив, что бюрократическая писанина подождет, она помогла мне ввезти Ника в процедурную и вызвала туда молодого врача с армянской фамилией.

Врач пощупал Нику пульс, послушал дыхание, приподнял веки – зрачки были сужены.

– Вы знаете, что именно он принимал? – обратился ко мне врач.

Я показал ему пузырьки из #8209;под лекарств, которые подобрал в гараже Трасков. На них стояло имя Лоренса Чалмерса, а также названия и количество лекарств: хлоральгидрата, нембутала и нембусерпина.

Врач взглянул на меня вопросительно:

– Он не все лекарства проглотил?

– Не знаю, может, пузырьки были и початые. Скорее всего, что так.

– Будем надеяться, что с хлоральгидратом, во всяком случае, дело обстояло именно так. Двадцати капсул достаточно, чтобы убить двух человек.

Задавая мне вопросы, доктор вводил гибкую пластмассовую трубочку Нику в нос. Потом приказал сестре накрыть Ника одеялом, а сам стал готовить инъекцию глюкозы.

– Когда он отравился? – снова обратился ко мне врач.

– Не могу точно сказать. По всей вероятности, часа два тому назад. Кстати, что такое нембусерпин?

– Смесь нембутала и резерпина. Это транквилизатор, его применяют при повышенном кровяном давлении, а также при лечении психических заболеваний. – Наши взгляды встретились.

– Парень эмоционально неуравновешенный?

– В какой #8209;то мере.

– Понятно. Вы его родственник?

– Друг, – сказал я.

– Я задаю вам эти вопросы, потому что его необходимо госпитализировать. Больница принимает лиц, покушавшихся на самоубийство, лишь в том случае, если им обеспечивают круглосуточное дежурство. А это стоит денег.

– Насчет денег не беспокойтесь. Его отец миллионер.

– Шутки в сторону, – мое заявление доктора не потрясло. – Кроме того, перед тем как мы положим вашего друга в больницу, его должен осмотреть лечащий врач. Вы меня поняли?

– Сделаю все, что в моих силах, доктор.

Я разыскал автомат и позвонил Чалмерсам в Пасифик #8209;Пойнт. Трубку сняла Айрин Чалмерс.

– У телефона Арчер. Могу я поговорить с вашим мужем?

– Лоренса нет дома. Он ищет Ника.

– Пусть прекратит поиски. Я нашел его.

– Как он?

– Неважно. Он принял снотворное, и сейчас ему промывают желудок. Я вам звоню из больницы в Сан #8209;Диего. Запомните, Сан #8209;Диего.

– Мне знакома эта больница. Я там бывала. Постараюсь приехать как можно скорее.

– Захватите с собой доктора Смизерэма и Джона Тратвелла.

– Не уверена, что мне это удастся.

– Скажите им, что дело не терпит отлагательства. Это действительно так, миссис Чалмерс.

– Он при смерти?

– Он был близок к смерти, но будем надеяться, что все обойдется. И кстати, захватите с собой чековую книжку. Ему понадобятся квалифицированные сиделки.

– Да, да, конечно. Благодарю вас, – сказала она таким безжизненным голосом, что я не понял, дошел ли до нее смысл моих слов.

– Захватите с собой чековую книжку или деньги.

– Да, разумеется. Просто я подумала, какая странная штука жизнь. Все в ней повторяется: в этой больнице Ник родился, а теперь он может там умереть.

– Я не думаю, что он умрет, миссис Чалмерс.

Но она уже плакала, и я слушал ее плач, пока она не повесила трубку.

Если своевременно не доложить об убийстве, потом это тебе же выйдет боком. И я позвонил в полицейский участок Сан #8209;Диего.

– В этом доме, – я дал дежурному сержанту адрес Джорджа Траска, – произошел несчастный случай.

– Какой еще несчастный случай?

– Зарезали женщину.

– Назовите, пожалуйста, ваше имя, – повысил голос сержант, Очевидно, он заинтересовался моим сообщением.

Я повесил трубку и прислонился к стене. В голове было пусто, мне казалось, я вот #8209;вот потеряю сознание. Вспомнив, что мне так и не удалось сегодня позавтракать, я отправился на поиски кафе. Там я выпил два стакана молока, съел тост и яйцо всмятку – завтрак, достойный инвалида. Происшествия этого утра сказались на моем желудке.

Потом я вернулся в отделение «Скорой помощи», где врачи все еще трудились над Ником.

– Как он?

– Боюсь сказать, – ответил врач. – Заполните этот бланк, и мы примем его условно и поместим в отдельную палату. Идет?

– Прекрасно. Его мать и психиатр прибудут в течение часа.

Доктор поднял брови.

– Он тяжело болен?

– Вы имеете в виду психически? Да, достаточно тяжело.

– Я так и подумал. – Он засунул руку под халат и вытащил оттуда клочок бумаги. – Этот листок выпал из нагрудного кармана вашего приятеля.

Доктор передач мне листок; на нем было написано:

«Я убийца и заслуживаю смерти. Простите меня, мама и папа. Бетти, я тебя люблю».

– Ведь он не убийца, нет? – спросил доктор.

– Конечно нет.

Ответ мой прозвучал не слишком убедительно, но, похоже, доктор мне поверил.

– Вообще #8209;то такого рода письма полагается показывать полиции. Но парню и так худо. Мне не хочется причинять ему лишние неприятности.

Я сложил записку, спрятал в бумажник и ушел, прежде чем доктор успел передумать.

Глава 18

Я направился на юг в Империал #8209;Бич. Кассирша придорожного ресторана рассказала мне, как разыскать «Хижины Кончиты».

– Только вам не захочется там остановиться, – предупредила она меня.

Доехав до «Хижин Кончиты», я понял, что она имела в виду. Местность имела такой разрозненный вид, словно тут долго орудовали археологи. На конторе висело объявление: «Доллар в сутки, дети бесплатно». Хижины при ближайшем рассмотрении оказались оштукатуренными хибарами, давно нуждавшимися в ремонте. Самая крупная из них, через весь фасад которой шла надпись «ПИВО и ТАНЦЫ» была забита досками. Лишь тополь, пышная зеленая листва которого отбрасывала на землю тень, несколько скрашивал безобразие окружающей обстановки. Я встал в тень и решил ждать, пока на меня обратят внимание.

Из хижины вышла грузная женщина. На ней было платье без рукавов, оставлявшее открытыми могучие коричневые руки, голову прикрывала красная повязка.

– Вы Кончита?

– Я миссис Флоренс Вильямс. Кончита вот уже тридцать лет как умерла. Когда мы с Вильямсом купили «Хижины», мы не стали менять названия. – Она обвела взглядом хибары, словно не видела гостиницы много лет. – Хотите верьте, хотите нет, но в войну они кучу денег приносили.

– Теперь конкуренция сильней.

– Кому это известно лучше меня? – Она встала рядом со мной в тени тополя. – Чем могу служить? Если вы коммивояжер, так понапрасну трудитесь. Я только что лишилась своего предпоследнего постояльца, – и она, словно прощаясь, махнула рукой в сторону одной из хибар, дверь которой была открыта.

– Рэнди Шеперда?

Она отступила на шаг и оглядела меня с ног до головы.

– Значит, вы за ним охотитесь? Я так и думала – неспроста Рэнди дал деру и даже вещичек не забрал. Беда только, что цена им грош. За них не выручишь и десяти процентов тех денег, что он мне задолжал.

Она смерила меня взглядом, я ответил ей тем же.

– А сколько же все #8209;таки он вам должен, миссис Вильямс?

– Да за все годы несколько сотен наберется. Когда муж помер, Рэнди меня уговорил дать ему деньги – он хотел сокровища искать. Было это году, пожалуй, в пятидесятом, он тогда как раз из тюрьмы вышел.

– Сокровища искать, говорите?

– Ну да, эти закопанные деньги, – сказала она. – Рэнди взял напрокат машины разные, перерыл мой участок, да и вокруг все ископал. С тех пор ни я, ни гостиница никак не оправимся. У нас тут будто ураган пронесся.

– А я бы не прочь купить пай в вашем деле.

– Купите мой, недорого возьму. Уступлю за сто долларов, – быстро смекнула она.

– С Рэнди Шепердом в придачу?

– Надо еще подумать. – Разговор о деньгах взбодрил миссис Вильямс, ее мутные глаза заблестели. – А ну как вы деньги мне дадите, а сами его убьете?

– Я не намерен убивать Шеперда.

– Чего ж он тогда перепугался? В жизни не видела, чтоб он так дрожал. И почем я знаю, что вы его не убьете?

Я назвал себя и показал ей удостоверение.

– Куда он поехал, миссис Вильямс?

– Сначала покажите мне ту сотню долларов.

Я вынул из бумажника две бумажки по пятьдесят и протянул ей одну из них.

– Другую отдам после того, как поговорю с Шепердом. Где его найти?

Она показала на дорогу, ведущую на юг.

– Он идет к границе пешком, так что вы его не упустите. Да он и вышел всего минут двадцать назад.

– Что случилось с его машиной?

– Продал перекупщику где #8209;то на дороге. Потому я и решила, что он надумал податься в Мексику. Он и раньше туда удирал. У него там дружки есть, они его припрячут.

Я направился к машине. Миссис Вильямс последовала за мной, передвигаясь с удивительной для ее комплекции быстротой.

– Только ни слова Рэнди о том, что я вам сказала, договорились? Не то он вернется и темной ночкой спустит с меня шкуру.

– Не скажу, миссис Вильямс.

Положив дорожную карту рядом на сиденье, я повел машину на юг. За окном потянулся фермерский край: сначала поля, где паслись коровы #8209;голштейнки, затем бесконечные помидорные гряды. Овощи уже собрали, однако то тут, то там с высохшего куста свисал сморщенный красный помидор.

Километра через два дорога ушла в заросли колючих кустарников, машину затрясло на ухабах, и тут #8209;то я увидел Шеперда. Он быстро, чуть не вприпрыжку мчался вперед, через плечо у него был перекинут тюк с постелью, голову прикрывала широкополая мексиканская шляпа. Прямо перед нами на фоне неба, как гигантская мусорная куча, вздымалась Тихуана.

Шеперд обернулся и увидел мою машину. Припустив со всех ног, он скрылся в зарослях, но вскоре показался снова. Он бежал по пересохшему руслу реки; шляпу он потерял, но тючка не бросил.

Я вылез из машины и пошел за ним. Из #8209;под мексиканской сосны выползла гремучая змея, и я на мгновение забыл о Шеперде. Когда я снова поднял голову, Шеперд как сквозь землю провалился. Стараясь ступать как можно осторожнее и бесшумнее, я пробирался через заросли к дороге, которая тянулась параллельно пограничной полосе. Дорожная карта именовала ее Моньюмент #8209;роуд. Если Шеперд задумал перебежать границу – Моньюмент #8209;роуд ему не миновать. Я засел в придорожную канаву и поглядывал то в одну, то в другую сторону.

Я ждал больше часа. Птицы в зарослях привыкли ко мне, насекомые перестали со мной церемониться. Солнце медленно клонилось к закату. Я неторопливо вертел головой, как болельщик на теннисном корте, которому исход матча не слишком важен. Но тут Шеперд так рванул вперед, что мне стало ясно – для него сейчас удрать в Мексику важнее всего. Он выскочил из зарослей метрах в двухстах к западу, метнулся через дорогу – тючок колотил его по спине – и помчался вверх по склону к проволочной изгороди, отделяющей нас от Мексики.

Перебежав вспаханную полосу, я настиг Шеперда в тот самый момент, когда он собирался перемахнуть через границу. Привалившись спиной к изгороди, он сказал, с трудом переводя дыхание:

– Лучше не подходите, горло перережу.

В руке его сверкнул нож. На холме за изгородью словно из #8209;под земли выросла стайка девчонок и мальчишек.

– Бросьте нож, – сказал я устало. – На нас смотрят. – И указал на детей. Кое #8209;кто из них стал показывать на нас. Другие махали нам руками. Шеперда одолело любопытство, и он обернулся.

Я всей тяжестью навалился на руку, в которой Рэнди держал нож, и вывернул ее. Нож выпал, я поднял его и перебросил через границу. Мальчишка пополз за ним вниз по склону.

Выше по склону начинались дома; в одном из них невидимый музыкант выводил на трубе мелодию, которую обычно исполняют перед боем быков. И мне почудилось, что Мексика смеется надо мной. Неплохое чувство.

Шеперд чуть не плакал.

– Это что ж, опять меня засадят! Мне больше каталажки не выдержать, я помру, ей #8209;ей помру.

– Я не думаю, что вы убили Джин Траск.

Он посмотрел на меня с удивлением, но глаза его тут же потухли.

– Да вы только так говорите.

– Вовсе нет. Пошли отсюда скорее, Рэнди. Вы же не хотите, чтоб вас зацапал пограничный патруль. Найдем местечко, где можно поговорить.

– О чем поговорить?

– Я готов заключить с вами сделку.

– Ну уж нет. Меня во всех сделках только облапошивали, – сказал Шеперд с цинизмом карманного воришки. Он начал меня раздражать.

– Пошевеливайся, бандюга.

Я крепко взял его под руку и свел на дорогу. С мексиканской стороны, перекрывая звуки трубы, донесся пронзительный, как свисток, детский голос: «Adios!»

[6]

[Закрыть]