Текст книги "Глубокое погружение (ЛП)"
Автор книги: Роника Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)
Адамс засмеялась и повернулась к ней лицом. – "Лучше поспеши. Я надеюсь найти что-нибудь для себя".
Энжи растянула губы в дьявольской усмешке. – "Эй, так еще больше веселья". – Она подняла бутылку пива к своим усмехающимся губам и ушла. Адамс вздохнула и вернулась к наблюдению за толпой. Внизу было много привлекательных женщин, собирающихся танцевать всю ночь на пролет. И она знала, что любая сделает все, что захочешь, лишь бы не упустить шанс быть с нею. Но этого не было достаточно. Их не было достаточно.
Свет в зале изменился на более темные оттенки синего и пурпурного, когда в клуб из динамиков ворвались No Doubt с песней Hella Good. Адамс перевела взгляд на другой конец танцпола и стала наблюдать за Тайсоном, который своим большим телом буравил толпу, удаляясь от главного входа. За ним, стараясь держаться поближе, следовала тонкая брюнетка, вместе с еще несколькими охранниками по бокам. Женщины вокруг них взорвалась взволнованными криками, и охране пришлось оттеснить их назад, чтобы Тайсон смог провести их небольшую группу через толпу. Интерес Адамс вновь вернулся к танцполу, когда она потеряла их из виду у основания лестницы, ведущей в VIP зал.
Она начинала скучать и, подперев голову рукой, сосредоточила свое внимание на одной из женщин во влажной белой футболке. Волосы незнакомки потемнели от воды, и теперь было трудно судить, были ли они темно-рыжими или огненно-красными на самом деле. Ее грудь, с проступившими через футболку темно-розовыми сосками, была не очень большой, скорее даже маленькой, но крепкой и очень соблазнительной. Когда женщина подняла руки и стала самозабвенно танцевать под музыку, Адамс увидела, как быстро изменилось выражение ее худощавого, привлекательного лица. Улыбку сменила сосредоточенная концентрация. Адамс не отрывала взгляда от ее тугой, крепкой задницы и длинных ног в линялых джинсах, потемневших от воды вокруг талии. Незнакомка была сексуальной, очень сексуальной. Женщина подняла глаза и поймала взгляд Адамс. Хозяйка клуба выпрямилась и ухмыльнулась ей с очевидным интересом. Незнакомка усмехнулась в ответ и Адамс без слов поняла, что птичка попалась в сети. Отодвигаясь от перил, она повернулась, собираясь спуститься за своей избранницей, но врезалась в Энжи, которая при этом пролила на футболку Лиз почти весь свой коктейль. У Адамс перехватило дыхание.
"Черт! " – прошипела она, вытирая темное пятно, которое оставила холодная жидкость на ее футболке.
"Извини, Лиз", – хихикая, произнесла Энжи. – "Я, конечно, хотела, чтобы ты сняла свою одежду, но не таким образом".
Адамс бросила на нее выразительный взгляд и снова опустила глаза, продолжая вытирать футболку.
"Вообще-то я пришла за тобой", – произнесла Энжи, заставляя Лиз вновь посмотреть на нее.
"Да? Зачем? " – спросила она, не выказывая особого интереса. Ее мысли были сосредоточены на сексуальной женщине внизу.
"У меня есть кое-кто, кто хочет с тобой познакомиться".
"Не сейчас, Энжи, я занята. Или, по крайней мере, надеюсь скоро быть". – Адамс отступила в сторону, собираясь пройти мимо, когда захватывающая дух брюнетка заступила ей дорогу.
"Это она, Энжи? " – спросила таинственная женщина с благородным европейским акцентом. Ее карие глаза, словно сильный магнит притянули к себе синеву перед ней. – "Вечно неуловимая Элизабет Адамс?"
"Единственная и неповторимая", – ответила Энжи, отступая на шаг и с очевидным наслаждением наблюдая за моментально возникшей между двумя женщинами сексуальной энергией.
Адамс знала, кто стоял перед ней или скорее знала о ней, если быть точнее. Поразительно красивая женщина была актрисой, как и Энжи, правда не такой популярной. Адамс выпрямилась, поскольку ее либидо тотчас вспыхнуло ярким пламенем, словно в огонь плеснули бензина.
"Мне очень приятно, наконец, встретиться с Вами, мисс Адамс", – стройная брюнетка, протянула ей теплую руку. Адамс пришлось оторвать свои голодные глаза от груди женщины, чтобы пожать ее.
"Пожалуйста, зовите меня Лиз", – наконец, справилась она с голосом, произнося слова ровным бесстрастным тоном.
"А меня – Кари", – застенчиво улыбнулась брюнетка.
Адамс пыталась сдержаться и не скользить глазами по соблазнительному костюму Кари. Темно-коричневый жилет и брюки были так скроены, что подчеркивали все достоинства их обладательницы. Жилет был достаточно открыт сверху, чтобы продемонстрировать заинтересованному взгляду элегантный и очень откровенный черный кружевной лифчик.
"Итак, леди", – вставила Энжи с довольной улыбкой – "вы должны извинить меня,… но я должна найти себе другой напиток". – Даже удаляясь, она продолжала наблюдать за ними с ухмылкой.
"Похоже, ты – мокрая", – сказала Кари, осмотрев Адамс сверху донизу, и только затем останавливаясь взглядом на ее футболке.
"Что, прости? " – спросила Лиз, впервые почувствовав волнение за долгие годы. Она не знала, что взволновало ее больше – тот голод, с которым Кари смотрела на нее или ее европейский акцент.
"Твоя футболка", – добавила Кари с усмешкой. – "Я еще не уверена относительно всего остального".
Адамс с трудом сглотнула, услышав последнее замечание. Очень долгое время ее не соблазняла другая женщина. В последний раз это была Энжи. Такое случалось не часто, но когда это происходило, ее это всегда немного тревожило. Почти всегда именно она была той, кто держал бразды в своих руках, и не отпускал их легко. Продолжая удерживать пристальный взгляд Кари, Адамс увидела, как женщина с блестящими каштановыми волосами шагнула ближе.
"Я посещала твой клуб прошлые пару недель".
"Правда? " – спросила Адамс, стараясь изо всех сил оставаться спокойной. Кари осторожно наклонилась и, стараясь не касаться Лиз, вдохнула запах ее одеколона.
"Да. И Энжи рассказала мне о тебе все ".
"Она может". – Адамс почувствовала запах волосы и дорогого шампуня Кари.
"Да", – женщина отстранилась и протянула руку, касаясь холодного влажного пятна на ее футболке. – "И должна признать, что хорошо, наконец, соединить лицо с именем".
Она прижала теплую ладонь к влажной ткани футболки. Адамс резко вздохнула, вздрагивая от холодной влажной ткани, прижатой к горячему телу теплой рукой.
"Тебе наверно хочется переодеться". – Кари облизнула губы, поднимая взгляд от футболки до полыхающих синих глаз.
Адамс взглянула на себя и руку Кари:
"Да, наверно". – Она встретилась взглядом с темно-карими глазами, а затем опустила их на увлажненные губы своей новой знакомой.
"Я должна пойти с тобой", – прошептала Кари, подходя так близко, что только дыхание разделяло ее от уха Лиз. – "Тебе, вероятно, понадобится кое-какая помощь".
Адамс выпрямилась, моментально почувствовав ответ собственного тела на слова и горячее дыхание возле уха.
"Да", – согласилась она, встречаясь глазами с ней снова. Она взяла Кари за руку и направилась через VIP зал к собственным, очень частным апартаментам. Долгая, сладкая ночь с Кари была то, что нужно. Ей очень хотелось исследовать красивую женщину сначала глазами, затем руками и под конец своим ртом.
Адамс открыла дверь и прошла вперед, чувствуя позади себя горячую, волнующую, сексуальную ауру Кари.
"Очень мило", – хрипловатым с чувственным акцентом голосом произнесла актриса. Адамс развернулась к ней лицом, молчаливо наблюдая за тем, как гостья из Европы разглядывает ее комнату, задержавшись пристальным взглядом на большой кровати.
"Что-нибудь выпьешь?" – любезно предложила Адамс. Лиз почувствовала, как ее желание заставляет ее нервничать, чувство которое она обычно не испытывала. Но с другой стороны, возможно причина была в том, что ей не грозил очередной заурядный секс. Перед ней была умная женщина и, судя по тому, что она знала о ней – весьма интеллектуальная: она бегло говорила на нескольких языках.
Стоявшая у кровати Кари посмотрела на нее с усмешкой.
"А что пила Энжи? "
Адамс на миг задумалась над тем, что могло быть в стакане Энжи прежде чем содержимое было пролито.
Кари двинулась в ее сторону: "Поскольку независимо оттого, что это было, это – то, что я хочу". – Она остановилась перед Лиз и снова обвела языком свои красивые губы.
"Пойду, узнаю тогда", – спокойно ответила Адамс, хотя ее тело пылало от дикого животного желания.
Кари рассмеялась и уцепилась за ее джинсы рукой.
"О, в этом нет необходимости. Мне хватит и этого". – Она подтащила Адамс поближе, не сводя с нее голодных глаз. А затем свободной рукой приподняла влажную футболку и наклонилась, чтобы дать работу своему горячему языку.
"Mммм", – довольно промычала Кари, целиком облизав ей живот – "да-а-а, этого хватит".
Адамс едва не потеряла рассудок от охватившей тело страсти. Она схватила брюнетку, и притянула к себе для глубокого, обжигающего поцелуя. Кари застонала, продолжая тянуть ее за футболку, но ей ли равняться силой с Адамс, которая без труда опустила руки женщины, удерживая их за запястья. Кари разъединилась, как только Адамс начала посасывать ее длинный язык.
"Нет, детка. Пока еще рано". – Она многозначительно усмехнулась и отступила назад. – "Если то, что Энжи говорила о тебе – правда, тогда не надо спешить. Мы можем делать это всю ночь". – Адамс отпустила ее запястья и вытерла с губ новый, соблазнительный вкус Кари, сводивший ее с ума.
Актриса придвинулась к ней снова, принуждая отступить к кровати.
"Садись", – велела она, толкая ее на огромную кровать. Адамс подумала, что, возможно, стоит воспротивиться и исполнить некую мощную эротическую интерлюдию между ними, похожую на ту, которая у нее бывала с Энжи. Но вместо этого покорно присела, облокотившись на локоть, и решила подождать, что же задумала Кари.
Между тем красивая женщина начала медленно танцевать под музыку, доносящуюся к ним из клуба. Адамс неотрывно наблюдала за заманчиво раскачивающимися под звуки заводного ритма бедрами, изящными руками, скользящими по ним, и языком, обольстительно танцевавшем на губах актрисы.
Медленно и уверенно пальцы Кари нашли пуговицы элегантного коричневого жилета и одну за другой принялись расстегивать их. Не прекращая танца, она все ближе и ближе продвигалась к кровати.
Адамс напряглась от желания, наблюдая за великолепной брюнеткой, исполнявшей для нее свой сексуальный стриптиз. Она видела, как проворные пальцы покончили с жилетом, а затем сбросили его, выставляя на обозрение черный кружевной лифчик. Гладкая, оливковая кожа идеального живота радовала глаз. Внезапно, образ другой женщины вспыхнул в мыслях Адамс. Крепкий, мускулистый живот и большая грудь, более полная, чем у Кари. Когда блондинка вскрикнула от удовольствия, Адамс встряхнула головой, прогоняя видение. Моргнув, она сосредоточилась на Кари, которая была в непосредственной близости от нее и, продолжая свой танец, расстегивала брюки. Актриса остановилась перед Адамс и, расположившись на ее колене, потерлась об него, давая Лиз почувствовать жар своего желания, свободно проникающий даже через синие джинсы.
"Ты чувствуешь мою страсть? " – спросила Кари, стаскивая с Адамс футболку. – "Ты чувствуешь, насколько я влажна – для тебя? "
"Да", – успела ответить Адамс до того, как актриса согнулась и накрыла ее своим ртом. Язык Кари пробрался внутрь, требуя и завоевывая пространство. Адамс потянулась, собираясь схватить ее за прижимающуюся задницу, но Кари тут же разделилась, чему громко возразили их, соединившиеся в жгучем поцелуе, рты.
"Пока еще рано", – сказала Кари, погрозив пальцем темноволосой женщине. Она отступила от сильного бедра между своими ногами и начала танцевать снова, спуская штаны по покачивающимся под музыку бедрам. Адамс увидела, как показались черные кружевные трусики. Кари медленно повернулась, демонстрируя, едва прикрывающий интимные части тела, предмет нижнего белья, а затем, дразня, соблазнительно потрясла перед притихшей хозяйкой клуба красивыми круглыми ягодицами.
Лиз снова откинулась назад и, облокотившись на локоть, наслаждалась показом.
Искрящиеся страстью карие глазами Кари пересеклись с пристальным взглядом Адамс. Она избавилась от штанов, отбросив их в сторону, и осталась стоять перед Адамс в комплекте из черных крохотных трусиков и лифчика.
Адамс зажмурила глаза, когда другой образ – красивой блондинки – атаковал ее мозг. Она моргнула, пытаясь стереть Эрин из своих мыслей, но Мак осталась. И на кровати, где она теперь лежала, выгибала свою спину в экстазе, прося Адамс сжалиться над ней.
"Ну, как – ты готова теперь? " – спросила, стоявшая перед нею, Кари, наблюдая за нею словно голодная тигрица.
Адамс сумела отбросить мысли об Эрин и попыталась сконцентрироваться на действительности.
"Да… " – начала она, но громкий звонок рядом с кушеткой прервал ее. Она села, узнавая свой спутниковый телефон.
"Что это?" – спросила Кари, поворачиваясь на звук. – "Твой телефон? Позволь ему звонить". – Она подошла ближе и наклонилась к Адамс. – "Мы уже собирались начать". – Она попыталась мягко подтолкнуть Адамс назад, но хозяйка клуба выскользнула из ее рук и бросилась к телефону.
Пока она бежала, в ее крови повышался уровень адреналина. Мысль об информации на другом конце телефона заставляла ее сердце стучать в сумасшедшем ритме.
"Адамс", – сказала она, раскрывая телефон.
"Я нашла твою девочку", – с гордостью произнесла частный детектив.
"Где? " – Адамс нервно провела рукой по волосам, присаживаясь на кушетку.
"В Утопии. И она там с твоей бывшей пассией".
"Патрисией? " – спросила немного удивленная Лиз.
"Они – в ее новом доме на Элегантной Горе", – подтвердила детектив.
"Они,… " – в горле Адамс сформировался комок, поскольку возможность того, как Эрин и Патрисия вместе проводят время, глубоко завладела ее мыслями.
"Трахаются? " – с хихиканьем закончила за нее детектив. – "Я не знаю, Лиз, но со стороны выглядит, что им довольно комфортно вместе. Все время льнут друг к другу в той хижине".
Мгновение Адамс сидела в тишине, ощущая, как к лицу прилила волна горячей ревности. Чувство, которое никогда прежде не было ей знакомо. Его эффект был мгновенный и разрушительный, словно что-то взорвалось внутри и крошечными осколками изранило каждую клеточку.
"Благодарю" – произнесла она, заканчивая разговор, и положила голову на руки.
"Ну, а теперь ты готова? " – спросила Кари с кровати – "Поскольку я готова". Адамс подняла голову и повернулась, посмотрев на кровать. Вытянув ноги, Кари лежала на постели. На ней уже не было лифчика. Она кружила пальцами одной руки по соскам, заставляя их съеживаться от возбуждения, в то время как другая рука медленно и осторожно двигалась по краю трусиков, каждый раз, ненадолго исчезая под черной тканью, поглаживая теплую плоть.
"Я сберегла трусики для тебя. Подумала, что может быть, ты захочешь ими заняться сама". – Ее акцент был насыщен сексуальностью.
Сцена должна была завести и пролиться нектаром на джинсы Адамс. Но, что поразительно, это оставило ее равнодушной. Ее достигшее пика либидо почти рассеялось, изъеденное голодным, зеленым монстром ревности.
"Как-нибудь в другой раз", – сказала она, быстро поднимаясь.
"Что? " – неимоверно пораженная ее словами, воскликнула Кари. Адамс проигнорировала ее, копаясь в собственных карманах в поисках автомобильного ключа. Затем она открыла дверь и покинула свои апартаменты, оставляя возбужденную и сексуально неудовлетворенную актрису, взывающую к ней вслед.
Адамс сделала два больших шага, внезапно стремясь оставить переполненный клуб и все, что он содержал, прежде чем большое, мускулистое тело перекрыло ей дорогу.
"Мисс Адам", – обратился к ней встревоженным тоном Тайсон. Взглянув на его лицо, она тотчас поняла, что что-то произошло.
"Что такое?" – спросила она, наблюдая за его рукой, которую он поднял, прижимая белый наушник переговорного устройства к уху.
Он подошел ближе и опустил руку.
"Жаль беспокоить Вас, мисс, но охрана у главного входа сообщила мне о полицейских".
"Где? " – спросила она, обходя его.
"В настоящее время они требуют, чтобы их впустили в клуб". – Тайсон пристроился рядом, и они быстро направились в сторону лестницы.
"У меня нет времени для этого, Тайсон. Они беспокоили меня достаточно". – Она быстро спускалась по лестнице, ощущая холод в промежности от остатков влажности после недавнего возбуждения. Кари тотчас стала отдаленным воспоминанием, когда ее мысли переключились к полиции и тому, что им было надо.
"Я понимаю, мисс. Но мне передали, что они настаивают, чтобы Вы пошли с ними".
"Зачем? " – сильно обеспокоенная происходящим, спросила она. Они спустились на первый этаж и увидели группу людей, столпившуюся у двери. Адамс замедлила шаг, продвигаясь дальше со своей обычной уверенностью. Волновало ее что-то или нет, но она все еще должна была создавать впечатление, что все было под контролем. Несколько из ее постоянных посетителей остановились, смотря ей вслед. Она одарила их лукавой усмешкой, продолжая продвигаться с Тайсоном к главному входу. Охрана уступила дорогу, и она оказалась лицом к лицу с грузным полицейским, который взял на себя смелость пихнуть ей в лицо свой значок.
Она ухмыльнулась ему и его напарнику, которых уже видела прежде: "Расслабьтесь детектив, я Вам верю ".
Мужчина на мгновение стушевался и быстро засунул значок назад в нагрудный карман.
"Элизабет Адамс? " – спросил он. Его громкий голос был слегка неприятен.
"Джентльмены, вы прекрасно знаете, кто я", – ответила она, уводя их подальше от клуба. Последняя вещь, в которой она нуждалась, это полицейские, создающие сцену перед посетителями, приносящими ей доход.
Толстый детектив начал говорить, но затих, немного пораженный ее мягким, учтивым тоном.
"А теперь ответьте, зачем это все?" – спросила она, бросив взгляд на более привлекательного и гораздо более разумного мужчину, стоящего рядом с громкоголосым напарником.
"Мы хотим, чтобы Вы, пошли с нами, пожалуйста", – сказал он, не предложив больше никаких пояснений.
"И почему, джентльмены, мне хотелось бы это сделать? "
Толстяк вмешался снова: "Поскольку, если Вы не пойдете, мы арестуем Вас". Адамс сложила руки перед грудью и подняла бровь, скептически рассматривая двух полицейских в плохих галстуках.
"У вас есть ордер?" – спросила она, пытаясь оставаться спокойной, хотя на самом деле ей жутко хотелось оторвать им головы. Ей было трудно поверить их словам, но все же она не была полностью удивлена. У нее были подозрения относительно причины их присутствия.
Более спокойный полицейский кивнул головой: "Да".
Адамс повернулась и посмотрела на своего начальника охраны.
"Вызови моего адвоката. Скажи ей, что я из вежливости пошла с этими джентльменами в участок".
"Да, мисс", – сказал Тайсон, внимательно оглядев двух мужчин, перед тем как вернуться в клуб.
"Ну, что пошли тогда?" – спросила она, указывая рукой, чтобы они шли впереди.
Следуя за ними, она стиснула зубы, пытаясь сдержать свой характер под контролем.
Она знала, что впереди у нее была долгая ночь.
Глава 5
Суббота, 30 августа Утопия, Аризона
Войдя в ванную, Эрин склонилась над раковиной и плеснула в лицо холодной воды.
От холода попавшего на кожу перехватило дыхание, но зато каждая пОра проснулась. Выпрямившись, Эрин выключила воду. Зеркало над раковиной поведало ей мрачную историю. После того как она оказалась в плену у ночных кошмаров, ее когда-то искрящиеся глаза потеряли свой живой блеск и стали мрачными и тусклыми. Собственный взгляд был теперь незнаком. Эрин облокотилась о раковину, наблюдая, как с лица каплями стекает вода.
Было шесть часов, а сон так и не пришел к ней в эту ночь. Вместо этого он лишь играл и дразнил ее, давая слегка погрузиться в дрему, перед тем как снова накинуться на нее своими кошмарами. Она взглянула на свое осунувшееся лицо и тут же последний, самый тревожный и волнующий из всех, вновь всплыл в ее памяти. Он начинался, как и другие: ей снилось, что она в спальне Эндерсон в ночь перестрелки. Но на сей раз, в этом сне присутствовала еще одна женщина – с неотступно преследующим ее, знакомым лицом. Настолько знакомым, что у нее почти не осталось сомнений, что это была Элизабет Адамс. Ее синие глаза были такими же холодными и жесткими, как и у хозяйки клуба, и резко контрастировали с темными, словно полночь волосами. Несмотря на то, что ее волосы были короче, чем у Адамс, подобие было достаточно сильным, чтобы Эрин предположила, что в комнате той ночью была действительно она. Она задрожала, когда худшая часть кошмара обрушилась на нее снова. В нем красивая темноволосая женщина была именно тем человеком, кто напал на Эндерсон, ударил ее по голове и лишил на какое-то время детектива сознания. После этого эта женщина хладнокровно подняла свое оружие и нацелила его на саму Мак.
Эрин взяла полотенце и вытерла лицо насухо, пытаясь прогнать кошмар из своих мыслей. Она не могла понять, что означал этот сон. Сны почти всегда были фрагментами странных и необычных подсознательных мыслей или воспоминаний людей. Как же она могла утверждать, что то, что она видела во сне произошло на самом деле, когда даже сама не была в этом уверена? Ее мозг, в последние недели, стал ее худшим врагом и кто докажет, что он просто не играет с ней в свои жестокие игры?
Утомленная и разбитая она прошла на кухню и включила кофеварку. Поеживаясь от свежести раннего утра, Эрин обняла себя за плечи и вышла в гостиную, где села на кушетку, притянув колени к груди.
За окном занимался рассвет, с каждой минутой разгораясь все ярче и ярче в окутанных туманом горах. Черно-белый дятел опустился на перила террасы и прыжками стал подбираться к большой сосне, служившей домом для двух белок. Как только он оказался на дереве, то тут же удобно устроился на стволе и принялся простукивать кору в поисках завтрака.
Эрин потерла руками мурашки, выступившие от холода на ногах, и потянулась к спинке кушетки, чтобы завернуться в теплое покрывало. Вскоре она согрелась и расслабилась под ним. Случайно посмотрев на журнальный столик, она обнаружила там одну из книг Эндерсон. Потянувшись, она взяла ее в руки и снова устроилась под теплым покрывалом на кушетке.
Внимательно рассмотрев книгу, она осторожно провела пальцами по обложке, словно лаская ее. Было трудно поверить, что женщина, которая так красиво излагала свои фантазии на бумаге, крепко спала рядом в мансарде.
Эрин глубоко вздохнула; ей вспомнились поцелуи, которые они разделили на этой же самой кушетке. Кожа Эндерсон была настолько горячей по сравнению с ее собственной, что ее внутренний жар обжигал, доходя аж до сердца. Эрин открыла книгу, продолжая водить пальцами по страницам. Их краткое, но пылкое взаимодействие расстроило Эндерсон прошлым вечером и с тех пор, она почти не говорила с ней.
Ворочаясь без сна, Эрин все это время думала о том, что ей следует пойти к Патрисии, обнять и окутать новой серией горячих поцелуев. Ее невероятно влекло к красивой писательнице. С тех пор, как она начала заниматься делом Адамс, в ее тело подобно свирепому вирусу вселились новые ощущения. А после ее невероятной близости с Элизабет Адамс, она чувствовала, что взорвется, если не повторит опыт с другой женщиной и как можно скорее. И не просто с любой женщиной, а – с Эндерсон. Ее влекли к себе ее ум, ее красота и тело.
Боже, она просто сходила с ума от страстного вожделения. Эрин открыла книгу на последней странице, которую читала, отмеченной загнутым уголком. Ей нужно было хоть как-то помочь расслабиться своему измученному мозгу, и поэтому она сразу же окунулась в сюжет, позволяя книге втянуть себя в мир полный сексуальных намеков, зарождающейся любви и бушующей страсти. Эндерсон проснулась от сильного, крепкого аромата кофе. Утренний свет, льющийся из чердачного окна, ласкал комнату светлыми оттенками синего и серого цвета. Патрисия отбросила одеяло и встала с кровати. Подойдя к краю лестницы в одних только трусах и майке, она взглянула вниз.
Она знала, что Мак не пила кофе, и была очень удивлена, почуяв запах этого напитка. Зацепившись за перила лестницы, она наклонилась, чтобы посмотреть, не сможет ли она увидеть Эрин внизу. Яркий утренний свет, отражавшийся от пола, на который она теперь смотрела, ослепил ее и заставил прищуриться. Пока она рассматривали панораму внизу, ее голубые глаза пытались сбросить с себя последние остатки сна и привыкнуть к солнечному свету. Ее внимание поймало какое-то движение в гостиной, и она перевела взгляд на кушетку, на которой и лежала Мак с открытой книгой на груди. Итак, Эрин не спала. Вернувшись к кровати, Эндерсон достала свой атласный халат и набросила его на плечи. В это время Джек высунул голову из-под одеяла и поприветствовал ее широким зевком, а затем спрыгнул с кровати и помчаться вниз по лестнице. Она последовала за ним, решив, что должно быть у Мак была еще одна бессонная ночь, если она встала так рано.
"Доброе утро", – тихо произнесла она, опустившись на нижнюю ступеньку. Джек в мгновение ока оказался у задней двери и принялся царапать ее, стремясь выбраться на улицу и поприветствовать утро. Патрисия обогнула кушетку с задней стороны, и, подойдя к двери, открыла ее, чтобы выпустить своего любимца. Мак не ответила на ее приветствие, поэтому Эндерсон направилась к ней, чтобы узнать, что происходит.
"Доброе… " – начала она снова, думая что, возможно, Эрин не услышала ее. Но остановилась, как только подошла ближе. Мак вовсе не читала, как она думала, а просто заснула с открытой книгой, которая лежала под рукой на груди.
Эндерсон улыбнулась спящей на ее кушетке красавице и осторожно подоткнула покрывало, стараясь не разбудить ее. От внимательного взгляда не укрылись темные круги под глазами Мак, оставшиеся после бессонных ночей. Патрисию так и подмывало коснуться ее, погладить красивое лицо, спящей женщины. Она хорошо помнила вкус Эрин на своих губах и то, как реагировало на нее ее тугое, мускулистое тело, как будто изголодавшееся от желания. Ее мысли в очередной раз вернулись к признанию. Признанию о том, что Мак спала с Элизабет Адамс. Прошло более двадцати четырех часов, с тех пор как оно разбередило ей душу и сумело убить, оставив все же в живых. Она положила руку на сердце, чувствуя, что боль подступает снова.
Эндерсон отвернулась от разбившей ей сердце Эрин и прошла на кухню, чтобы выпить столь необходимую чашечку кофе. Налив себя полную кружку горячей жидкости, она вновь посмотрела на спящую женщину. Конечно же, она могла подойти к ней, признаться в своей любви и желании, а затем подхватить на руки и отнести в свою кровать, но ее ревность не допустит этого. Несомненно, она может убедить себя, что сможет оставить все в прошлом и со временем все забудет. Но она была достаточно реалистична и знала, что это не возможно. Глубоко внутри она всегда будет помнить об этом, до тех пор, пока это не начнет снова подтачивать ее изнутри, пожирая счастье, которое она так искала.
С тяжестью на сердце она отпила кофе, в который намеренно не добавила ни сливок, ни сахара. Сейчас ей был необходим только черный и крепкий напиток. Она и сама не очень хорошо спала прошлые несколько ночей, поэтому кофе должен был взбодрить и наполнить энергией ее израненное сердце.
С того момента, как только она узнала о близости Мак с Адамс, ее не покидали их образы, занимающиеся дикой и страстной любовью, бесконечно мучая своими картинами. И что было еще хуже, так это то, что она лично знала, какова Адамс в постели, и насколько грандиозным и удивительным был с ней секс. Поэтому признание Эрин так сильно всколыхнуло все у нее внутри и не только разбило ей сердце, но и надежды, и мечты, которые она имела в отношении Мак. А слово "замечательно", которое Эрин использовала, чтобы описать свои ощущения вообще не покидало ее мыслей. Да, она спала с Адамс много раз в течение их краткого ухаживания, и "замечательно" вовсе не было тем словом, которое она когда-либо выбрала бы, чтобы описать секс между ними. "Замечательно" описывало это так красиво и даже нежно. Особенно учитывая то, как Эрин произнесла это слово… настолько мягко. Эндерсон поежилась, ощущая, как ревность вновь принялась грызть ее внутренности.
Она уставилась в кружку и внезапно почувствовала, что ее тошнит.
"НЕТ… нет! "
Эндерсон вскинула голову и посмотрела в сторону кушетки. С искаженным, будто от боли лицом на ней корчилась Эрин. Она стонала и беспрерывно мотала головой из стороны в сторону. Ей снова снился кошмар.
Патрисия поставила кружку на стол и поспешила в гостиную. Подойдя к кушетке, она опустилась на колени.
"Мак", – тихо окликнула она молодого детектива. Положив руку на ее плечо, она осторожно встряхнула ее. Но Эрин продолжала извиваться, хныча от страха.
"Мак", – позвала она немного громче, прилагая больше сил, чтобы разбудить детектива.
Внезапно руки Эрин взлетели и схватили руку на своем плече. Ее ресницы затрепетали и тут же открылись глаза. Мак оторвала голову от подушки и села. На ее лице был написан страх. Эндерсон освободила руку, и обхватила ладонями потные, разрумянившиеся щеки Мак.
Широко распахнутыми, испуганными глазами Эрин неуверенно рассматривала окружающую обстановку.
"Эй, все – нормально", – попыталась вернуть ее в действительность Эндерсон. – "Это был просто кошмар".
Эрин посмотрела на нее, притягивая к себе словно магнитом темно-синие глаза Эндерсон. Ей казалось, будто сердце стучит у нее прямо в ушах, а густой и липкий кошмар, все еще крепко держит в своих лапах.
Эрин пыталась восстановить дыхание, и крепко держалась взглядом за успокаивающие синие глаза перед собой, разрешая им вернуть себя в настоящее. Наконец, она встряхнула головой, показывая Эндерсон, что с ней все в порядке. Патрисия опустила руки, убирая их от теплого и влажного лица Эрин. Присев рядом с ней на кушетке она нашла им новое место – на напряженном плече у Мак.
"Хочешь поговорить об этом? " – предложила она, не желая оказывать на нее давление.
Эрин вытерла лицо: "Это – тот же самый сон", – прерывисто дыша, произнесла она. – "Только теперь я вижу больше вещей", – добавила Мак, встречаясь с синими глазами снова.
Желая поддержать ее, Эндерсон ласково погладила ее по плечу: "Какие именно? " – спросила она.
"Теперь там присутствует еще один человек", – ответила Эрин. Опустив голову в руки, она схватилась ими за волосы, не желая, чтобы образы возвращались.
"Еще один? Ты подразумеваешь кроме меня, тебя и Лезвия?" – уточнила Эндерсон.
Неожиданно ее собственный сердечный ритм начал набирать темп.
"Да", – выдохнула молодая женщина.
"Кто – это? " – Недавно выпитое кофе быстро поднималось вверх по ее горлу вместе с охватившим Патрисию гневом. Она сглотнула комок, борясь с тошнотой.
"Я… я не уверена", – ответила Эрин, не желая говорить о том, что ее мозг уже подозревал. Инстинкт говорил ей, что следует держать свои воспоминания при себе. Особенно тогда, когда при мысли о том, что, возможно, Адамс была той ночью в спальне Эндерсон, ей тут же вспоминалась их ночь, разделенной страсти. Ей было чрезвычайно трудно представить, что такой нежный, страстный и чувственный человек мог одновременно быть хладнокровным убийцей. Эндерсон обеспокоено рассматривала испуганную блондинку с взъерошенными от сна волосами. Тревожное выражение на лице еще больше подчеркивали темные круги под глазами. Патрисии были ненавистны та боль и те муки, с которыми боролась Мак. Ей было жаль, что она не может ни забрать их у нее, ни исправить положение. Все, что она может, это быть ей верным другом и помочь пройти через это.
