Текст книги "Блондинка вне закона"
Автор книги: Ронда Поллеро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Мой верный клеящий пистолет – женский аналог обожаемой мужчинами изоленты – находился под умывальником. Я включила его в сеть, и пока он нагревался, отыскала зажим для волос. Что же, пока все идет нормально.
Я приклеила камушек, но тотчас разразилась проклятиями – это мне на большой палец капнул горячий клей. Черт, того гляди останется след от ожога.
Несмотря на пораненный палец, я сумела принять душ, одеться и причесаться за рекордно короткое время. Мне следовало бы думать о Патрике, но, честно говоря, мои мысли были заняты Лайамом, его приятным сексуальным голосом. Несмотря на все старания, собраться так быстро, как мне хотелось, я не смогла. Одну за другой я сунула ноги в босоножки, после чего бросилась на поиски моей любимой сумочки от Кейт Спейд. Потратила несколько лишних минут, которых у меня не было, на макияж, думая о том, кого я, черт возьми, хочу поразить. После чего запихнула в сумочку водительские права, деньги, сотовый, кредитную карточку и губную помаду. Сумочки от Кейт Спейд – само очарование, однако они не способны вместить нужное мне количество вещей. В данном случае мода превалирует над функциональностью, но меня это вполне устраивает.
Я потянулась за ключами, и в этот момент на домашнем телефоне замигал огонек. Как бы ни велико было мое искушение поднять трубку, времени на незапланированные разговоры у меня не оставалось.
Было почти шесть часов, когда я выехала на трассу I-95. Я снова направлялась в город, и поэтому транспортный поток в южном направлении оказался не таким уж сильным. До места назначения я добралась всего за пятнадцать минут – это был мой личный рекорд.
Очередь желающих, чтобы служащий бара отогнал их машину на стоянку, составляла шесть автомобилей, так что я дала задний ход и отыскала местечко примерно в квартале к западу от Сити-Плейс. Я так спешила, что забыла дома шаль, и теперь голыми плечами чувствовала каждый, даже самый слабенький, порыв холодного вечернего ветра.
«Блю мартини» расположен на втором этаже, и я, громко цокая каблуками по мраморным ступенькам, поспешила наверх. До моего слуха донеслись звуки музыки и шум голосов. Как всегда, бар был переполнен.
Отыскать Лайама оказалось нетрудно. Он стоял, прислонившись боком к стойке бара. Я позволила себе несколько секунд упоительного лицезрения его профиля и только потом стала протискиваться к нему через толпу похожих на боксеров-тяжеловесов мужиков, чувствуя на себе их восхищенные взгляды. Ничто так не вселяет уверенности в собственной неотразимости, как новое платье.
Когда я подобралась к Лайаму ближе, то заметила две особенности. Во-первых, он был с ног до головы в черном: черные брюки и черная, плотно обтягивающая торс рубашка. Выглядел он на все сто. Те самые сто, на какие может выглядеть классный мужик с повисшей у него на руке грудастой блондинкой. Кстати, она и была второй особенностью.
Мне стоило немалых трудов сохранить невозмутимое выражение лица, особенно когда я хорошенько рассмотрела спутницу Лайама. Симпатичная, с броской внешностью. На ней был золотистый топик, оставлявший голой почти всю ее загорелую спину. Белая короткая, низко сидящая на бедрах юбка. Если и была на теле этой дамочки хотя бы унция жира, то я ее не заметила, а уж поверьте мне, искала очень даже придирчиво. Загар искусственный, но он ей к лицу – впрочем, как и виртуозно наложенный макияж.
Она красивее меня. Определенно лучше сложена. Лайам до сих пор ни секунды не заигрывал со мной, и теперь мне ясно почему. Господи, по сравнению с этой блондинкой я жалкий уродец-тролль. Я почувствовала, что мои щеки горят, но отнесла это на счет царившей в баре духоты. Лайам повернулся в мою сторону и заметил меня. На его лице появилась микроскопическая улыбка – не иначе, он подумал, что я истолковала его звонок как приглашение. В его глазах я тролль, понадеявшийся снять мужика. Скверно, хотя бы по той причине, что мнение этого любителя сомнительных свиданий со всякими там Барби было мне почему-то небезразлично.
Глава 5
Ссылка на вечную занятость – вежливый способ сказать: «Я всегда опаздываю».
У меня все великолепно. Ситуация под контролем. На тот случай, если нервы все-таки дадут о себе знать, я взяла сумочку в правую руку. Этот трюк, позволяющий избежать нежеланного рукопожатия, я усвоила у великого мастера подобных дел – моей матери.
Три шага вперед, и я окажусь на расстоянии, позволяющем унюхать одеколон Лайама и духи его потягивающей пиво из бутылки Барби.
Лайам одарил меня небрежной, чуточку кривой улыбкой. Зубы красиво блеснули на фоне загорелого лица. К моему удивлению, Барби повела себя на редкость дружелюбно. Я мысленно дала ей пять баллов. Будь все с точностью до наоборот – реши я вдруг, что какая-то женщина увивается за Патриком, – я, наградив нахалку ледяной улыбкой, начала бы мысленно придумывать для нее как можно более мучительную казнь.
Лайам взял на себя роль посредника.
– Финли Таннер, а это Эшли.
Его спутница улыбнулась и протянула мне руку. Поскольку иного выбора у меня не оставалось, пришлось сдвинуть ремешок сумочки едва ли не к самому локтю.
– Рада познакомиться.
Лайам взял со стойки конверт и протянул его мне.
– Похоже, с машиной Маркуса все было в порядке, – сообщил он, нагнувшись ближе ко мне, чтобы я могла услышать его за гулом голосов в баре.
Особенно расшумелась компания в дальнем конце стойки – там на огромном экране транслировался матч по бейсболу. Звук был выключен. Судя по разгоряченным комментариям, дела у «Марлинов» шли не лучшим образом.
Продолжая дружелюбно улыбаться, Барби еще крепче прижалась к Лайаму. Поднявшись на цыпочки, она что-то прошептала ему на ухо, после чего по-хозяйски обняла его за талию.
Однако Лайам никак не отреагировал. По крайней мере, я этого не заметила. По его лицу невозможно определить, что у него на уме. Мне же почему-то подумалось, что у Лайама от счастья должна кружиться голова.
Этих двоих точно связывают давние отношения. Пальчик Барби кругами скользит по рубашке Лайама немного выше талии. Верный признак близких отношений. Кого я пытаюсь обмануть? С чего я взяла, что эти двое только что познакомились? Здесь явно роман, причем давний.
Лайам легонько щелкнул Эшли по носу.
– Я быстро.
– Пожалуй, тебе стоит поторопиться, – отозвалась та и надула губки. – Это ведь наш вечер, или ты забыл?
– Вот и я тоже, у меня сегодня свидание, – отозвалась я, помахав рукой перед моим отпадным новым платьем.
Мне было все равно, нравится оно Эшли или нет, просто у меня возникло детское желание доказать ей, что и у меня тоже есть мужчина.
По правде говоря, меня никто не заставлял что-либо ей доказывать. А вот Лайам мог бы и намекнуть, что заметил мою обновку. Пусть у меня нет силиконового бюста, который того и гляди вывалится из топика, но я неплохо смотрюсь и со своим скромным, скроенным матерью-природой. Значит, он не так уж плох, если привлекает взгляды половины парней в этом баре.
Восстановив, хотя и не до конца, уверенность в себе, я решила, что Лайаму нравятся стервы. Да будет так. Значит, придется добавить еще одну строку в длинный список причин, почему с этим типом лучше не связываться. Только не подумайте, будто он предлагал мне себя, это я так, на будущее.
Лайам придвинулся ко мне настолько, что я уловила запах его одеколона. В классическом сочетании бергамота, цитрусовых и меда с легкой ноткой кориандра, амбры и мха на основе сандала, кожи и кедра было нетрудно узнать «Хьюго». Ему шел этот запах. Так же, как и прядь, упавшая на лоб. Если что и было в данной ситуации неуместным, так это мое желание протянуть руку и поправить ему волосы. Нет, нет и еще раз нет, одернула я себя.
В мои планы не входило устраивать сцену, к тому же я не была уверена в том, что Барби благосклонно отнесется к такому проявлению заботы. Хватит дурить, решительно осадила я себя.
– Меня кое-кто ждет, – сообщила я и, сунув толстый конверт под мышку, посмотрела на часы.
Плохи мои дела, уже двадцать пять минут седьмого.
– Прочитайте отчет и просмотрите эту кассету, – порекомендовал Лайам. – Утром я зайду к вам в офис.
– Позвоните мне сначала, договорились? – тем не менее ответила я, прекрасно зная, что на утро у меня не запланировано никаких дел.
– Нет проблем.
– Подождите, – остановила меня Барби.
Порывшись в своей сумочке якобы от фирмы «Дуни энд Берк», она вручила мне несколько визиток. Кстати сказать, прекрасно отпечатанных, на превосходной плотной бумаге.
– Спасибо, – поблагодарила я, разглядывая визитки в далеком от совершенства освещении бара.
Бледно-сиреневые буквы было трудно разобрать, так что я смогла прочитать, что там написано, только выйдя на улицу.
– «Вечная красота»! – произнесла я, подходя к своей машине. – Спа-салон с полным ассортиментом услуг. Эшли Макгеррити, хозяйка.
Макгеррити? Вспомнив, как она трогала и поглаживала Лайама, я решила, что Барби никоим образом не может быть его сестрой. Если, конечно, это не самая большая семейка извращенцев в Южной Флориде. На двоюродных они не слишком смахивают, да и на троюродных тоже. Кто-то – в данную минуту я никак не могла припомнить кто – обмолвился, что Лайам разведен.
– Тогда это дружественный гребаный развод, – проворчала я, отпирая мой БМВ, и, бросив конверт на пассажирское сиденье, завела мотор.
Может, Лайам и разведен, но, судя по тому, что я увидела, он все еще находится в близких отношениях с ее гениталиями. Что не удивительно, ведь с такой внешностью, как у него, нетрудно отсудить себе право на регулярные вагинальные визиты.
Ну хорошо, я нисколько не возражаю против равенства полов, но что касается «друзей с привилегиями», то в этом случае я однозначно против. Если мне нужен секс и никаких обязательств, то я скорее предпочту иметь дело с незнакомцем. А не с тем, кто в глухую ночь позовет меня перепихнуться на скорую руку, а затем спустя неделю пригласит к себе, потому что ему лень самому готовить ужин. Нет, такое не для меня. Уж если я окончательно впаду в отчаяние, то куплю себе вибратор – в дополнение к DVD с фильмом «В Новом Орлеане», в котором снимался Деннис Куэйд. Если хотите знать мое мнение, там самая крутая сцена обольщения за всю историю кино.
Едва я свернула на трассу А-1-А, как неожиданно зазвонил мой сотовый. Наверно, это Патрик, хочет спросить меня, умею ли я определять время по часам.
– Я еду, – ответила я в трубку. – У меня была встреча…
– Мисс Таннер.
Миссис Эванс произнесла мое имя так, как будто это название детской болезни.
– Извините. Я подумала, что вы мой прия… мое очередное задание.
– Нет. Я – ваш клиент. Точнее клиентка, на звонки которой вы весь день упорно отказываетесь отвечать.
О боже, да эта вдовушка – настоящий индикатор прегрешений. Моя мать, узнай она о существовании такого прибора, тут же бросилась бы его покупать. Кстати, о матери. Как бы не забыть о том, что мне нужно встретиться с Рикардо и заменить орхидеи.
– Я как раз работаю над вашим делом, – гнула я свою линию. – Вообще-то я только что встретилась с частным сыщиком, работающим по вашему делу. Он кое-что узнал.
– Что же именно?
Да откуда я знаю? Я еще не открывала конверт, потому что тороплюсь на ужин, за которым, возможно, последует неплохой секс с моим приятелем.
– Мне кажется, пока преждевременно сообщать вам что-либо, пока я не обладаю всей полнотой информации, – ответила я, неожиданно подумав о моем разговоре с Треной. Почему она обмолвилась про анализы крови? – Как вы отнесетесь к тому, чтобы написать заявление с требованием отчета судебно-медицинской экспертизы?
– Какого отчета?
«Пожалуйста, ну пожалуйста, дай же мне все объяснить!»
– После вскрытия в морге какое-то время хранят образцы крови, взятой у покойного. Мне бы хотелось провести независимый анализ крови вашего супруга, более точный и подробный анализ.
– Он не был пьян в момент гибели.
В голосе моей собеседницы я расслышала плохо скрытое раздражение.
– Я знаю. Но на сидящего за рулем могут повлиять и другие вещи. Ваш муж принимал какие-нибудь лекарства?
– Обычные пилюли, понижающие уровень холестерина в крови. Он уже много лет принимал их, и никаких побочных эффектов от этого лекарства у него не наблюдалось.
– Может, сонливость? Или что-то подобное?
– Нет. На что вы намекаете, мисс Таннер?
– А средства от простуды? Противоаллергенные препараты? Какие-нибудь новые, малоизвестные лекарства?
– Ничего подобного. Вы что, намекаете на то, что мой муж принимал наркотики?
– Боже упаси. Я ни на что не намекаю. Я просто рассуждаю вслух и перебираю самые разные варианты.
Рассказать ей об остальных мертвых присяжных? Я крепко задумалась, прежде чем заговорить снова.
– Я обнаружила несколько важных фактов и хотела бы убедиться, что рассмотрела все гипотезы.
– Чего я от вас и ожидаю.
Я подошла к подъезду дома, в котором живет Патрик.
– Я позвоню вам завтра.
– Нет, – возразила Стейси. – Я сама позвоню вам в три часа. Постарайтесь никуда не пропадать.
С этими словами она отключилась. Очевидно, я получила команду «вольно», что, однако, настроило меня далеко не на романтический лад перед встречей с Патриком. Стейси своим звонком окончательно испортила мне настроение. И это тогда, когда я и без того чувствовала себя виноватой за неизбежное опоздание.
Правда, в данный момент меня беспокоила не столько она, сколько сцена в баре. Даже после того, как я припарковала машину и направилась к лифту, мое воображение продолжали занимать Лайам и его бывшая женушка. Что абсолютно Ненормально. Развод, по моему определению, предполагает окончание прежних отношений. Черт побери, моя маман ставила жирную точку на отношениях, прежде чем успевали просохнуть чернила на свидетельстве о расторжении брака. Росчерк пера – и очередного отчима как ветром сдувало.
Перед тем как подняться на этаж, где жил Патрик, я поправила прическу и подкрасила губы. Затем сделала глубокий успокаивающий вдох и приказала себе забыть обо всех передрягах дня. Повернув от лифта налево, я подошла к третьей двери справа и негромко постучала. До моего слуха донеслись шаги и приглушенные звуки включенной стереосистемы.
Патрик встретил меня широкой улыбкой и жадным поцелуем. Любой другой парень отругал бы меня за опоздание, но только не Патрик. В таких случаях он не скатывается до упреков, и это одно из его многочисленных достоинств. Его язык скользнул мне в рот, и я почувствовала себя немного виноватой. Нет, он замечательный парень, а я только что в мыслях изменила ему! Может, в Лайаме и есть некий пыл, но Патрик даст ему сто очков вперед во многом другом.
Его руки неохотно оторвались от моего лица, скользнули по голым плечам, бокам и в конце концов остановились на бедрах. Я встретилась взглядом с его светло-голубыми глазами, но они тотчас скользнули ниже, а уголки рта тронула улыбка.
Я испытала легкое искушение расстегнуть пуговицы на его шелковой рубашке, однако усилием воли заставила себя сдержаться. Сначала ужин и только потом секс. Именно так и должно быть. Таков план. Никаких отступлений от него быть не может.
– Я скучал по тебе, – признался Патрик и, обняв меня одной рукой, притянул к себе.
– Извини, что опоздала, – произнесла я и потерлась щекой о его грудь. – Пришлось по пути к тебе заскочить в одно место и забрать вещицу, нужную по работе. Вот и задержалась чуть дольше, чем предполагала.
– Ты? – удивился он. – А кто у нас гордится тем, что не работает ни секунды после пяти вечера?
Не желая портить наш вечер, я пропустила мимо ушей его колкость. К тому же я пока еще не получила обещанных подарков.
Патрик провел меня в комнату, которая служила ему одновременно и гостиной, и столовой. Как и его спальня, это было истинно мужское жилище. Впрочем, я не имею никакого права его критиковать, поскольку ремонт моей собственной квартиры все еще числится в списке неотложных дел.
К изрядной досаде моего соседа Сэма Картера, у меня дома стоит такая же черная кожаная софа – я приобрела этого монстра пять лет назад в качестве временного спального места.
Вкусы Патрика довольно близоруки. Буквально все – лампы, статуэтки, подушки, ковры – несло на себе печать авиационной символики. Ну хорошо, я слегка преувеличиваю. Три из четырех стен покрывали помещенные в рамку плакаты, журнальные обложки и новые газетные вырезки о его любимом летчике Чарльзе Линдберге. Единственная причина, по которой четвертая осталась нелиндбергизована,состояла в том, что ее занимало огромное венецианское окно.
Мебель массивная, типично мужская, коричневая, как летная форма. Даже обеденный стол, и тот обтянут коричневой кожей. Основания ламп – в виде небольших бронзовых аэропланов. Это не в моем вкусе, но наши отношения еще не дошли до той стадии, когда полкой в шкафу пользуются совместно. Причем я не уверена, хорошо это или плохо, что такого пока не случилось. После двух лет знакомства я бы предоставила ему один выдвижной ящик в моем гардеробе, а он уступил бы мне полку в своем шкафу. То же самое касается и ванной. Я бы хранила в аптечном шкафчике одну из штучек типа «порежь себя сам», а в его ванной лежали бы мои предметы дамской гигиены. Но разве так обстоят дела? Нет, пока что мы храним свои вещи каждый в своем шкафу.
– Пусть ты и опоздала, я не могу отказать тебе в подарке.
Как будто в этом были какие-то сомнения.
– Спасибо, дорогой.
– Скажи спасибо своему платью, – ответил Патрик и, убрав руку, направился через всю авиационную гостиную в спальню.
Вернулся он минуту спустя со средних размеров коробкой и подарочным пакетом поменьше. И то и другое было профессионально упаковано. Мне бросился в глаза логотип на пакете, и мое сердце учащенно забилось. Мой любимый швейцарский шоколад! Коробка была черного цвета и перевязана золотистой атласной лентой.
– Это – первый, – пояснил он, раскачивая пакет на указательном пальце.
Видели бы вы, как сверкали его светло-голубые глаза, пока он терпеливо дожидался, когда же я наконец развяжу ленту!
– Спасибо, – поблагодарила я, чувствуя, как у меня потекли слюнки при виде фунтовой коробки моего любимого ассорти из трюфелей.
– А теперь вот это, – произнес он, доставая другую коробку, большего размера, которую отдал мне лишь после того, как я быстро чмокнула его в щеку.
Вторым подарком оказалась симпатичная розовая ночнушка – обожаю все розовое. Пусть у Патрика напрочь отсутствует вкус в том, что касается обстановки квартиры, зато при выборе нижнего белья он проявлял чутье истинного метросексуала.
– Ты – прелесть! – сказала я, взяв это розовое сокровище за бретельки. – Превосходный подарок, спасибо. Хочешь, примерю прямо сейчас?
– Отличная идея, – согласился Патрик, но потом добавил, разом разрушив мои хрупкие мечты: – Давай сразу после ужина.
Пока Патрик искал ключи, я сложила ночную рубашку, сунула ее в коробку и оставила на краю кровати. Знаю, я зря обиделась, но так уж получилось. Не знаю почему, но после его слов я почувствовала себя сексуально нежеланной. Ни тот факт, что мы с ним несколько недель не виделись, ни эротичная обновка были не в силах сбить его с заданного курса.
А вот Лайам, я уверена, такое предложение тотчас принял бы. Вспомнив о нем, я невольно нахмурилась. Подозреваю, что он со своей Барби сейчас выделывает акробатические этюды в постели. В моем воображении возникла яркая картина в духе фильма категории «икс» – Лайам и его эротические подвиги.
Не знаю даже, на кого я больше обозлилась. То ли на Патрика – за то, что он не понял моего намека, то ли на Лайама – за то, что тот вторгся без разрешения в мои мысли. Или, может, я злюсь на саму себя за то, что позволила раздражению взять верх.
От скверного настроения меня избавили два бокала «пино гри», выпитые до того, как нам подали основное блюдо. «Фенду» славится уютной, интимной атмосферой, классным обслуживанием, негромкими звуками рояля и сказочной едой, причем каждое блюдо – истинное произведение искусства.
Наш разговор состоял главным образом из рассказов Патрика о его последних перемещениях по земному шару. Он мог часами грузить меня отчетами о своих перелетах. Я же слушала его вполуха. Мои мысли медленно дрейфовали между Патриком и моей работой, чего раньше со мной никогда не случалось.
Возможно, причиной тому полное отсутствие у меня интереса к теме воздушных потоков над водами Атлантики или к долгим монологам, посвященным отклонениям от курса, вызванным сильным ветром. Мои мысли по-прежнему возвращались к трем погибшим присяжным.
Из грез меня вернул на землю Патрик, щелкнув пальцами перед моим носом.
– Такое впечатление, что мыслями ты сейчас совсем в другом месте.
Я виновато подалась вперед и погладила его руку.
– Извини, просто я задумалась о деле, которое мне поручили на работе. – (Кстати, стоило мне произнести слово «дело», как в голове у меня тотчас прозвучал голос Лайама.) – Оно никак не дает мне покоя.
– Математика плюс бухгалтерия или алчные наследники?
Я улыбнулась.
– Вообще-то проблемы с математикой возникли, но Джейн обещала помочь. Мы с ней встретимся утром. На этой неделе у меня появился новый клиент, точнее клиентка.
Я сделала паузу. Было приятно видеть на лице Патрика выражение заинтересованного внимания.
– И что в этом плохого?
Пожав плечами, я провела кончиком пальца по ободку бокала.
– В том-то и дело, что ничего. Она не верит, что смерть ее мужа наступила в результате несчастного случая.
Патрик усмехнулся.
– И что ей от тебя надо?
– Чтобы я расследовала обстоятельства его смерти, – ответила я, неожиданно для себя занимая оборонительную позицию.
– А для чего же существует полиция?
– Она пыталась обратиться к копам, но те заявили, что не видят причин для проведения дополнительного расследования.
– Тогда вернусь к моему первому вопросу. Что требуется от тебя?
– Я понемногу выясняю кое-какие факты.
– Неужели ты серьезно отнеслась к ее заявлению?
– Она – приятельница моего шефа Дейна. Он отфутболил ее мне.
Патрик понимающе кивнул.
– Теперь, кажется, понимаю. Нудная полоумная вдовушка, делом которой великий Виктор Дейн не захотел заниматься и которую препоручил тебе.
– Пожалуй, что так, – подтвердила я.
– То есть не исключено, что она права в своих предположениях? – спросил Патрик, пригладив аккуратно подстриженные волосы. – Как это случилось?
– Произошла автомобильная авария.
– Но ведь это по определению несчастный случай.
– Да, если только кто-то не испортил в машине тормоза.
– У погибшего были враги?
Я отрицательно покачала головой.
– Любовница?
– Нет.
– Он был игроком?
Беспристрастная объективность Патрика заметно охладила мой пыл.
– Нет.
– Тогда тебе действительно не позавидуешь. Это поручение отнимет у тебя массу времени. – Патрик на мгновение замолчал. – Кстати, у меня изменились планы.
Я перехватила его взгляд.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Улетаю завтра в полдень.
– Что случилось?
– Появилась возможность заработать лишние отгулы. Если я хочу летом нормально отдохнуть, мне нужны дополнительные свободные дни. – Он прижал мою ладонь к своим губам. – Знаю, мне следовало бы сначала обсудить все с тобой, но возможность подвернулась в самый последний момент, и я не смог отказаться от такого предложения. Особенно когда предлагают пять дополнительных дней к отпуску.
Я рассердилась? Нет, скорее была немного разочарована.
– Ничего страшного. К тому же в этот уикэнд приезжает моя мать. Так что считай, что ты избавлен от воскресного чаепития в ее обществе.
– Мне неприятно, что я подвожу тебя. Из-за меня тебе придется в одиночку выполнять дочерний долг.
Не желая думать о «планах» и «долге», я предпочла воспользоваться имеющейся возможностью. Небрежно посмотрев на часики на тонком ремешке крокодиловой кожи, купленном во время моей последней вылазки по магазинам, я сделала вывод: если я рассчитываю заполучить долгожданное гормональное блаженство, в моем распоряжении десять, от силы двенадцать часов. Неистово выделяя феромоны, я одарила Патрика самой обворожительной улыбкой и покрутила в руке ножку бокала.
– Тогда нам следует поторопиться.
Патрик покрутил головой, выглядывая официанта.
– Счет, пожалуйста!
Выйдя из ресторана, мы поспешили отправиться к нему домой. Надо сказать, Патрик значительно скрасил поездку, нежно поглаживая мне бедро и описывая восхитительные маленькие дуги по моей коже подушечкой большого пальца.
В лифте он был само спокойствие, в то время как я дрожала от возбуждения, как натянутая струна. Патрик – не большой любитель демонстрировать нежность на публике. Ничего, как только за нами закроется входная дверь, он, не теряя ни секунды, избавит меня от моего нового платья. Я просто умирала от желания. Секс с Патриком всегда физически удовлетворял меня, и мое жаждущее ласк тело было готово к сумасшедшему любовному марафону.
Мои пальцы скользнули по пуговицам его рубашки. Я прижала ладони к его груди, чтобы почувствовать, как бьется сердце. Патрик неохотно отпустил мои бедра, и я отступила назад, чтобы полюбоваться широкими плечами, роскошным торсом, крепкими бедрами и похожей на стиральную доску мускулатурой живота. Мой рот непроизвольно наполнился слюной.
– Кажется, я за себя не отвечаю, – призналась я, чувствуя, как нас обоих охватывает возбуждение.
Патрик вновь привлек меня к себе, я блаженно закрыла глаза и прижалась щекой к его груди. Теперь на несколько часов можно забыть обо всем. Маркус Эванс, Виктор Дейн, Хосе Васкес, Грэм Келлер и даже Лайам Макгеррити – все они отошли на второй план. Сейчас для меня существует лишь наслаждение от близости с Патриком.
Его пальцы пробежали по моей спине, вызывая приятную дрожь. Откуда-то из глубин моего естества, стремительно захлестнув меня безумным желанием, поднялась волна страсти.
Правда, я помнила правила. Патрик не любитель форсировать события, он всегда стремится как можно дольше растянуть любовную прелюдию. Я же предпочла бы обойтись без долгих предисловий и приступить непосредственно к самому приятному.
Патрик провел кончиком пальца по моему соску, и я моментально утратила способность логически мыслить. За исключением, пожалуй, мысли о том, что если он вдруг уберет руку, следует попросить его продолжать.
Патрик неторопливо ласкал меня кругообразными чувственными движениями, и вскоре его рука остановилась под моей грудью. Откинув голову назад, я заглянула ему в глаза, рассчитывая прочитать в них страстное желание овладеть мною. Из светло-голубых они сделались почти синими, но разве этого достаточно?
Готова поспорить на мои трусики «Ла Перла», что глаза Лайама Макгеррити, когда им овладевает страсть, пылают огнем. Нет, такие мысли лучше выбросить из головы. Сравнивать Патрика и Лайама – все равно что пытаться решить, что лучше, «ягуар» или «вольво». Оба классные авто, но только один из них имеет давнюю надежную репутацию.
Губы Патрика коснулись моей щеки, и это вернуло меня из мира грез в реальный мир. Затем он крепко поцеловал меня в губы. Я обхватила его за талию, притягивая к себе.
Он прошептал мое имя и, взяв за руку, повел в спальню. Ночная рубашка из розового атласа по-прежнему лежала в коробке на краю кровати. Патрику наверняка хотелось, чтобы я примерила ее. Я же с нетерпением ждала другого – к чему тратить драгоценное время на показ модных новинок?
– В следующий раз, – пообещала я, сбрасывая босоножки.
Вслед за ними на пол полетела моя одежда. Свою Патрик аккуратно повесил на спинку стула.
Мы с ним буквально рухнули на кровать, и Патрик жадно принялся целовать мне лицо и шею. Его губы отыскали пульсирующую жилку у меня на горле. Я погладила тугие мышцы его живота, и из моей груди вырвался стон наслаждения.
Схватив оба моих запястья одной рукой, Патрик осторожно завел руки мне за голову. Я тотчас выгнула спину дугой, приняв его любимую позу.
– Это нечестно, я тоже хочу, – заявила я. – Выходит, тебе можно, а мне нельзя? Может, купим наручники или что-то в этом роде?
Его ответ был нежным, но решительным.
– Поверь мне, для нас обоих будет лучше, если ты не станешь прикасаться ко мне, – улыбнулся он и поцеловал меня.
Я ответила тем, что подалась навстречу ему. Моя обнаженная грудь коснулась его ладони, которая, как чаша, приняла ее.
– Теперь моя очередь, – настояла я.
– Подожди немного, – прошептал он, не обращая внимания на мою попытку освободить руки, и прильнул губами к моей шее.
Меня тотчас обдало жаром, и жар этот усиливался с каждой секундой. Поцелуи Патрика скользили все ниже и ниже. Чувствуя, как все внутри у меня буквально закипает, я запустила пальцы в его волосы. Когда же губы Патрика нашли самое сокровенное местечко, у меня разом перехватило дыхание. В следующее мгновение мое тело от удовольствия как будто разлетелось на миллионы осколков.
Патрик приподнялся и поцеловал меня в щеку. Потянувшись к прикроватному столику, он достал из ящика презерватив и, надев, скользнул в меня. Я приподняла бедра и обхватила его за талию. Мгновение – и наши тела задвигались в нарочито медленном, упоительном ритме любви.
Я нежно покусывала шею Патрика до того самого момента, пока он не кончил.
Я не любительница постельных разговоров post coitus. Слащавое воркование типа «о, киска, это было сказочно» не по мне. Равно как и деловитое «спасибо, все было классно» – как будто я проститутка, которая ждет, чтобы ей оставили на тумбочке сотню баксов.
Я играла с мягкой порослью на груди Патрика, вслушиваясь в ровный ритм его сердцебиения. По идее, мне следовало быть довольной, однако меня преследовало легкое чувство вины. Неужели это измена – думать о другом мужчине перед сексом? Или во время секса? Нет, у нас с Патриком все было как и всегда, но вот до того…
Слегка растерянная, я приподнялась, опираясь на локоть.
– Послушай, ты не станешь возражать, если я попрошу тебя выступить в роли беспристрастной стороны и внимательно выслушать меня?
В его глазах я заметила озабоченность.
– Не понял. Что случилось?
Раскаяние. Я придушила его в пользу моей работы. А ведь раньше я даже не подозревала, что работа – такой удобный козел отпущения, особенно когда дело доходит до эмоций.
– Выслушаешь мою историю о присяжных?
Патрик кивком выразил согласие и тоже устроился поудобнее. Я кратко рассказала ему о погибших присяжных.
Патрик с минуту молчал, после чего спросил:
– То есть ты сказала вдове, что сделала анализы крови, даже не зная, какие анализы бывают кроме тех, которые выдает судебно-медицинская экспертиза?
– Именно. Трена сообщила мне, что в таких случаях кровь обычно проверяют на наличие алкоголя или наркотиков. Вдруг Маркус Эванс принимал какие-то редкие препараты, от которых уснул за рулем и потерял управление автомобилем?
Патрик задумчиво прикусил нижнюю губу.
