Текст книги "Катастрофа"

Автор книги: Рональд Лафайет Хаббард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава 5

Хеллер и сопровождающие ехали на джипах в штаб-квартиру армии. Улицы были непривычно пусты.

– Тебе повезло, что не пришлось добираться туда пешком, – говорил капитан. – Вот когда у нас не останется ни капли горючего, тогда запоем. Не знаю, как можно выиграть войну без топлива.

– Кажется, вы говорили, что мы захватим топливо Мейсабонго сразу же, как только объявят войну, – заметил Джет.

– Я сказал "нефть", а не "топливо", – ответил капитан. – Мейсабонго загребла все резервы неочищенной нефти, и даже если мы захватим их, это еще ничего не значит. Чтобы получить бензин и керосин, нефть нужно очистить, а все нефтеперерабатывающие заводы вдруг стали радиоактивными. Господи, не знаю, какой толк будет от тебя в разведке! Сдается мне, в голове у тебя ни одной извилины!

– Ну, – сказал Джет, – это не беда. Территория Мейсабонго не больше почтовой марки. Ей не потребуется много топлива.

– Ей вообще не понадобится топливо, болван. Мы сбросим туда водородную бомбу.

– Тогда зачем мобилизовать такую прорву народа?

– Ты задаешь слишком много вопросов. Не твое дело. Твое дело – сражаться и умереть с честью. Тебя что, в КПОЗ совсем ничему не научили?

– Им бы следовало научить меня держать язык за зубами, – пробормотал Хеллер.

Капитана, казалось, невероятно рассмешили его слова.

– Вот именно. Терпеть и молчать – вот настоящее мужество. Сдается мне, из тебя в конце концов выйдет толк.

Но Хеллеру было не до смеха. Мысль о Мейсабонго, всегда очень дружественно относившейся к нему, не оставляла его, осложняя и без того запутанную ситуацию.

Стояла невероятная жара; летом в Нью-Йорке можно умереть от духоты. Раньше Хеллер этого не замечал: в "роллс-ройсе", как и в его квартире, был установлен воздушный кондиционер. Но в джипе с открытым верхом человек чувствовал себя как в сауне.

Подъехав к учебному манежу, джипы остановились. Джету велели взять сумку и втолкнули внутрь. Получив у охранников расписку в получении дезертира, капитан с помощниками снова сели в джип и укатили ловить других дезертиров.

Джет оказался в огромном зале. На полу стояли походные столы и складные стулья. В манеже было полно призывников, которые ужасно потели и время от времени вытирались бумажными полотенцами. Воздух в зале буквально плавился от жары.

Охранник провел Джета в угол помещения, где стояло какое-то медицинское оборудование, и Хеллер стал дожидаться своей очереди. Прошло немало времени, а он все ждал, наблюдая за призывниками всех возрастов, проходящими медицинский осмотр.

Неожиданно кто-то спросил у него документы, кто-то другой приказал ему раздеться, кто-то третий – встать на весы, потом покашлять, потом попрыгать, потом к его груди приложили холодный стетоскоп – и наконец ему разрешили одеться.

Доктор подписал какие-то бумаги, и охранник велел Джету пройти в другой конец помещения. Там, в толпе желторотых юнцов, он снова чего-то ждал. Потом кто-то приказал им построиться в три шеренги и начал проверять их документы.

Этот кто-то и сказал Джету:

– Как ты здесь оказался? Ведь ты кандидат в офицеры. Здесь только молодые призывники. Тебе не сюда.

Ему велели пройти в другой угол зала, туда, где распоряжался очень старый, туговатый на ухо полковник. Полковник сидел за столом; прямо перед ним возвышалась гора приказов. Джет положил свои бумаги на бумажную кипу.

– Кто такой? – осведомился полковник.

– Уистер Джером Терренс, здесь написано, – ответил Джет.

– Чего тебе надо? – спросил полковник.

Из-за стола рядом поднялся сержант и взглянул в бумаги Хеллера.

– Это кандидат в офицеры, КПОЗ. Он должен присягнуть.

– Что пристегнуть? – спросил полковник. Сержант поднял вверх правую руку.

– А, присягнуть, – догадался полковник. – Хорошо, Блистер, встань и подними правую руку.

У Хеллера волосы на голове встали дыбом. Будучи офицером его величества, он не мог дать клятву верности другой стране, за это его могли отдать под трибунал.

– Повторяй за мной, – сказал полковник и зачитал текст присяги Соединенным Штатам.

Хеллер повторил за ним клятву верности, но только не Соединенным Штатам, а его величеству императору Волтара, да притом по-волтариански, рассчитывая на то, что полковник все равно не услышит, что он сказал.

Закончив, полковник швырнул бумаги Хеллера сержанту и снова вернулся к своей работе.

– Что за чертовщину ты нес? – спросил у Хеллера сержант.

– Клятву верности, – сказал, шепелявя, Хеллер.

– А вот мне показалось, что ты бормотал что-то другое, – заметил сержант.

– У меня проблемы с речью, – объяснил Хеллер, стараясь говорить как можно неразборчивее.

– А-а, – протянул сержант. – Теперь подойди вон туда, там у тебя снимут отпечатки пальцев и все такое.

Хеллеру, вставшему в конец еще одной очереди, снова пришлось ждать. Теперь он беспокоился уже по-настоящему: вечерело.

Время летело с невероятной скоростью, а он еще не придумал, как выпутаться из этой истории.

А потому даже не заметил, как подошла его очередь. Обмакнув каждый палец в чернила и поставив жирные отпечатки на отдельные карточки, Хеллер очутился перед фотокамерой.

– Разведка? – спросил кто-то над его ухом. – Генри, у тебя есть бланки на разведчиков?

Бланков не было. За ними послали человека, который очень долго не возвращался. Наконец он принес бланки разведывательного отдела на офицеров. Напечатав на карточке данные Хеллера, служащие вклеили туда его фотографию и отпечаток большого пальца и, закатав ее в твердый прозрачный пластик, отдали Хеллеру.

Потом его направили в другую часть зала, где вдоль стены стояли в ряд пишущие машинки. Напротив, за единственным в этом углу столом сидел офицер, полковник, очень жирный и от этого страшно потевший. Его стол был завален слоем в беспорядке разбросанных бумажек толщиной фута в два. Вокруг на своих чемоданах и узелках сидели юноши-призывники. За исключением полковника и сидящих за машинками делопроизводителей, Хеллер оказался среди мобилизованных единственным, кто был одет в мундир.

– Что мы здесь делаем? – спросил он у одного из ожидающих.

– Ждем направлений, чтобы потом отправиться в лагерь, – ответил парень и махнул рукой в сторону полковника. – Этот толстяк управится со всей этой писаниной лишь к ночи, а может, и не управится. Мы теперь солдаты. И от нас уже ничего не зависит.

Хеллер взглянул на часы: было уже за полночь. Наступила суббота. Ему нужно во что бы то ни стало разузнать, что случилось с Изей. Он должен найти какой-нибудь выход.

Хеллер посмотрел на полковника, потеющего над бумагами, потом окинул взглядом длинный ряд секретарей за пишущими машинками.

В помещении стояла ужасная жара. Под потолком висел единственный, зато огромных размеров, вентилятор, лениво разгоняющий лопастями воздух под некоторым утлом к потолку.

Хеллер подошел к делопроизводителям и посмотрел на листы, выползающие из-под кареток пишущих машинок. Поскольку на нем была форма, служащие, казалось, не имели ничего против.

Секретари печатали направления для призывников в разные военные части – короче, по горло были загружены работой.

И тут Хеллер увидел капрала, появившегося из того угла, где снимали отпечатки пальцев. Капрал положил новую кипу листов рядом с пишущей машинкой, за которой сидела молоденькая секретарша. Хеллер подошел поближе.

Может, в этой куче окажутся и его бумаги? Может, их удастся найти и как-нибудь ускорить процесс? Хеллер направился было к девушке, но как раз в этот момент секретарша встала и, подойдя к столу полковника, положила перед ним несколько карточек.

Джет вынул из машинки листок копировальной бумаги и посмотрел, что девушка печатала: это был список тех, кого направляли в лагерь Дике, оригинал которого в данную минуту находился у полковника на столе. Список начинался с имени Уистера, Джерома Терренса, младшего лейтенанта армии Соединенных Штатов!

Слишком поздно!

Хеллер поспешно сунул копировальную бумагу в карман и, оглядевшись, подошел к одному из парней, сидящих на чемоданах.

– Посмотри-ка на этого беднягу полковника, – сказал он. – Похоже, он умирает от жары. А ты теперь солдат и должен уважать своих офицеров и оказывать им всяческую помощь.

Молодой человек взглянул на Хеллера и робко ответил:

– Да, сэр.

– Видишь этот вентилятор? – продолжал Хеллер, указывая на потолок. – Поверни его и направь на полковника. Усек?

– Да, сэр, – пробормотал призывник.

Подойдя к вентилятору, он повернул его и направил струю воздуха на полковника. Но едва он это сделал, как в воздух взметнулся вихрь только что отпечатанных бумажек.

Бросившись грудью на стол, полковник попытался удержать оставшиеся листки, да куда там. Раздувая ноздри и страшно вращая глазами, он медленно поднялся из-за стола.

Призывник, ставший виновником стихийного бедствия, немедленно растворился в толпе.

Полковник мощным ударом сбил все еще работающий вентилятор и грязно выругался. По залу порхали листки.

Хеллер выбежал вперед:

– Сэр, позвольте вам помочь!

Он ловко начал подбирать листки, быстро просматривая написанное.

Секретари и секретарши повскакивали из-за столов и присоединились к Хеллеру.

Через пять минут все бумаги были собраны, все, кроме одной, которую Хеллер незаметно спрятал в карман, – тот самый список, где значилось его имя.

Подойдя к пишущей машинке, хозяин которой отошел попить кофе, он быстро перепечатал список призывников, отправляющихся в форт Дике, опустив лишь свое имя. Засунув еще один листок в машинку и воспроизведя в памяти форму приказов, он напечатал несколько направлений, в которых было сказано, что Уистер, Джером Терренс, младший лейтенант армии Соединенных Штатов, командируется в Антидиверсионное подразделение и имеет право действовать по собственному усмотрению и отчитываться в своих действиях только министру обороны.

Потом Хеллер прошел вдоль ряда машинок, собрал бумаги, которые следовало подписать, и вместе с теми, что сам напечатал, положил перед носом полковника.

– Это очень срочно, сэр, – сказал он. Полковник поблагодарил и, ежесекундно вытирая со лба пот, безропотно все подписал.

Хеллер отнес бумаги назад к секретарям, предварительно спрятав фальшивки в карман, взял сумку и покинул манеж.

Через десять минут он уже сидел в "роллс-ройсе" "Силвер спирит".

– Вы записались в армию, сэр? – спросил шофер.

– Да. И уже выиграл свое первое сражение, – пошутил Хеллер. – Эмпайр Стейт Билдинг, наверное, кишит диверсантами. Сейчас же отвезите меня туда!

Теперь он наконец сможет узнать, что случилось с Изей!

Глава 6

Пока автомобиль кружил по пустынным улицам ночного Нью-Йорка, Хеллер снял рубашку и отпорол с рукава нашивку КПОЗ. Отполировав маленькие золотые эмблемки, являющиеся символом департамента разведки, и лычки на погонах, он снова надел рубашку и положил направление вместе с удостоверением личности в боковой карман.

На Тридцать четвертой улице Хеллер попросил шофера остановиться, вышел из машины и пешком направился к боковому входу в Эмпайр Стейт Билдинг.

По обе стороны двери стояли два нью-йоркских полицейских, которые подозрительно посмотрели на него, но преграждать ему путь не стали.

Хеллер миновал вестибюль, вошел в лифт и назвал мальчику-лифтеру номер этажа. Тот удивленно воззрился на него:

– Я могу поднять туда кабину, но они не выпустят вас из лифта.

– Кто "они"? – спросил Хеллер.

– Городская полиция Нью-Йорка, – ответил мальчик. – С прошлого вторника они занимают там целых пол-этажа.

– Все равно отвези меня туда, – приказал Хеллер, крайне заинтригованный.

Мальчик пожал плечами, и лифт поехал вверх. Наконец он остановился, двери кабины открылись.

Прямо напротив лифта на полу вестибюля сидели пять полицейских! Четверо из них сразу же вскочили, держа наготове дубинки, а пятый, капитан полиции, уселся за стол, который перегораживал коридор, ведущий к дверям кабинетов Джеттеро и Изи.

Хеллер подошел к капитану. Ему необходимо было попасть в кабинет: может быть, Изя оставил для него записку.

– Мне нужно обыскать помещение, – сказал он.

– Нет-нет, – ответил капитан. – Приказано никого не впускать и никого отсюда не выпускать.

– А в чем дело? – поинтересовался Джет. – В здании заложена бомба или что-нибудь в этом роде?

– Хуже, – ответил капитан. – За этими дверями скрывается банда опасных преступников, замешанных в деле с Мейсабонго.

– И что же они натворили? – спросил Джет самым невинным голосом.

– Неважно, – сказал капитан, – но суд запретил им покидать это помещение.

– Ага! – сказал Джет. – Это те самые люди, которых мне нужно допросить. – И он протянул капитану свое удостоверение и направление.

Капитан протестующе взмахнул рукой:

– Послушай, армия, эти люди защищены правом дипломатической неприкосновенности. Поэтому предоставь эти вопросы гражданским службам. Мы не можем пропустить тебя. Телефоны там отключены, и тебе не стоит туда соваться.

– Но я должен их видеть, – настаивал Хеллер.

– Извини, лейтенант, это невозможно. У нас есть приказ никого не впускать и не выпускать. Это относится и к тебе тоже. Приходи в понедельник, когда объявят войну. Тогда можно будет обстрелять здание и покончить с этими молодчиками. А до тех пор – никаких допросов. Вот так вот, лейтенант. Преступники из Мейсабонго окружены. Им конец.

Хеллер не сдавался.

– Могу я хотя бы осмотреть другие кабинеты?

– Нет, – ответил капитан. – Вся эта часть этажа перекрыта, и у каждой двери – полицейская охрана. Поэтому до свидания, армия. Сержант, проводите его из здания.

Вновь оказавшись на улице, Хеллер пошел к машине.

Ну что ж, теперь он хотя бы знает, где находится бедный Изя!

– Отвезите меня домой, – приказал Хеллер шоферу.

Несмотря на поздний час, в квартире его ждал Бэлмор.

– О, сэр, как вы вовремя. Как раз сейчас вам звонит мисс Рада.

Хеллер взял трубку:

– Извини, дорогая, я не мог тебе позвонить.

– Когда ты не позвонил, чтобы сообщить о том, как добрался, я начала волноваться. Как вы там, мои воины?

– Ну, скажем, так: одного записали в армию, а второй здесь давится сметаной.

– Какой ужас!

– Не волнуйся, ничего с ним не случится: сметана пастеризованная.

– Я имею в виду армию.

– Его туда не возьмут. По нему плачет тюрьма: он нелегально находится на территории страны. Под пули посылают только самых лучших парней.

– Джеттеро, не шути, пожалуйста.

– А я и не шучу, просто не хочу обсуждать этот вопрос: линию могут прослушивать друзья из службы национальной безопасности. Как наш больной?

– Пока еще не вставал. Врачи говорят, ему лучше, но, кажется, он не понимает, где находится, и не говорит. Вот это-то меня и волнует. Я очень боюсь, что он не поправится. Объясни, что там с армией.

– Пусть тебя это не тревожит. У меня все под контролем. Может быть, дня два я буду занят. Я тебя люблю.

– Будь осторожен, Джеттеро. Эта планета не стоит твоей жизни.

– Но сейчас она – наш единственный дом. Береги себя и нашего больного, любимая.

Графиня сказала, что очень любит его; в голосе ее звучала тревога. Похоже, ее сильно взволновали слова Хеллера о службе национальной безопасности.

Повесив трубку, Хеллер прошел в свою комнату и переоделся в черный летний костюм, черные ботинки, что носят военные инженеры, и такие же перчатки.

Потом он упаковал в рюкзак бомбы и другие необходимые принадлежности, привязал к нему складные космические грависани, а в отдельную сумку запихнул кота со всеми его пожитками.

Бэлмор проводил Хеллера до машины и вручил ему небольшой кожаный саквояж, до отказа набитый бутербродами, термосами с горячим кофе и молоком.

– На голодный желудок не повоюешь, сэр, – вполне серьезно проговорил он. – Полагаю, вы не съели ни крошки с момента вашего приезда.

– Спасибо, Бэлмор. Тот, кто сказал, что война – это ад, не имел такого слуги, как вы.

И он покатил по городу в "роллс-ройсе", уплетая бутерброды на пару с котом.

Глава 7

Не доезжая до Эмпайр Стейт Билдинг полквартала, Хеллер велел остановить машину, поблагодарил шофера и отпустил его домой.

Потом повесил на плечи рюкзак и сумку и, взяв в руку саквояж, направился к Эмпайр Стейт Билдинг.

На сей раз он вошел в здание с другого входа, также охранявшегося полицейскими, которые очень подозрительно посмотрели на него, и поднялся на лифте этажом выше Изиного офиса.

Там он вышел и огляделся – поблизости никого не было.

Хеллер искусно взломал дверь, вошел в чужой кабинет и снова запер за собой дверь. После чего распахнул окно, проверил, верно ли рассчитал местоположение нужного кабинета, и увидел, что не ошибся.

Достав страховочный шнур, взятый с буксира, он прикрепил один его конец к трубе.

Потом перегнулся через подоконник и внимательно осмотрел улицу. Внизу стояли две полицейские машины. Под окном проплывали клочья тумана. Хеллер задрал голову: над зданием тускло чернело небо.

Выбросив в окно другой конец шнура, он начал осторожно спускаться и вскоре достиг окна дипломатической миссии Мейсабонго.

В помещении было темно. Хеллер тихонько постучал по стеклу.

И почти сразу в окне появилось лицо Изи!

Хеллер жестом велел ему открыть окно.

Немного оправившись от шока, Изя повиновался.

Хеллер проскользнул внутрь и, закрепив конец шнура, прикрыл окно.

Изя зажег свечу.

– Только не спрашивайте меня, как я здесь очутился, – сказал Хеллер. – Скоро начнет светать, у нас мало времени.

– Мистер Джет, а как вы здесь очутились? – тут же спросил Изя; его широко открытые удивленные глаза казались еще больше за толстыми линзами очков в роговой оправе.

Оглядев комнату, Хеллер увидел в тусклом мерцании свечи Бац-Баца, который радостно скалил зубы, и изумленного Делберта Джона Роксентера-младшего.

– Что происходит? – спросил Хеллер. – Вы пустили в ход опционы, или как?

– Ох, – начал Изя. – Случилась ужасная вещь. По настоянию мисс Симмонс были закрыты все нефтеперерабатывающие заводы. Мейсабонго скупила все нефтяные ресурсы.

– Разве вы не смогли оплатить их? – спросил Хеллер.

– О да, – ответил Изя. – Это было просто. У нас имелись средства. Теперь Мейсабонго владеет всей неочищенной нефтью в мире, даже той, что находится на борту кораблей. Но именно поэтому нам решили объявить войну!

– Но разве вы не смогли продать акции всех нефтяных компаний? Неужели они не упали в цене?

– Да нет же! Упали. И теперь почти ничего не стоят.

– Что ж, хорошо, – сказал Хеллер. – Значит, вы заработали на этом деле миллиарды!

– Да, наверное, так, – печально проговорил Изя. – Но проблема не в этом. Все дело в том, что необходимая сумма намного превышает имеющуюся в стране наличность. Это разрушит всю американскую банковскую систему. Нам не смогут выплатить сто восемьдесят девять миллиардов!

– Но разве нельзя было с помощью опционов приобрести нефтяные акции по доллару за штуку?

– Мистер Джет, – ответил Изя, – мне нужно вам кое-что сказать. Срок действия акций на бирже истекает в будущий понедельник. А мы не можем покинуть это помещение. Мы не можем отсюда позвонить. Мы не можем передать сообщение. Мы питаемся только образцами кокосового масла, доставленными из Мейсабонго. Мы не можем связаться с брокерами и с банком. Мы не успеем воспользоваться опционами ни для продажи, ни для покупки!

– Это все Роксентер, – вмешался Бац-Бац. – Он подкупил Фаустино, чтобы тот приказал городской полиции Нью-Йорка замариновать нас здесь.

– Он добился, чтобы президент Соединенных Штатов объявил мобилизацию, – продолжил Изя. – Вечером в воскресенье в Филадельфии состоится Швиллербергская международная конференция финансистов. Они прикажут президенту и Конгрессу объявить в будущий понедельник войну Мейсабонго. Они заберут у нас все топливо в качестве военного трофея, и мы лишимся всех наших денег. Потом они продадут акции Роксентеру за гроши, и он станет миллиардером.

– А что, если бы у нас на руках оказались все акции? – спросил Хеллер.

– Из этого не выйдет ничего хорошего, – сказал Изя. – Они не дадут разрушить банковскую систему, обвинят нас в пособничестве врагу и конфискуют все наши фонды. Если даже нам удастся реализовать опционы на покупку, акций нам все равно не видать как собственных ушей. Государство отберет их у нас и продаст Роксентеру по бросовой цене. На этом деле он еще больше разбогатеет и станет еще влиятельнее.

– А мы, ребята, будем куковать в тюрьме до конца своих дней как вражеские агенты, – подвел итог Бац-Бац.

– И хотя, – продолжал Изя, – я подал форму 13-Д, заверенную службой безопасности и центральной биржей, о том, что мы собираемся приобрести более пяти процентов нефтяных компаний, они заявили, что и в глаза не видели этой бумаги, и теперь нам грозит судебное разбирательство. Ох, мистер Джет, я никогда еще не попадал в такую переделку!

– Ну, часть проблем я могу взять на себя, – заявил Хеллер, выкладывая на стол содержимое саквояжа. – Берите бутерброды, вот горячий кофе.

– Ох, мистер Джет, мне бы ваше спокойствие! – воскликнул Изя. – Я когда-нибудь умру от язвы желудка.

– А ты что здесь делаешь? – обратился Хеллер к Делберту Джону Роксентеру-младшему.

– Я честный дезертир, – ответил Двойняшка. – Во вторник банда с пушками разнесла дом на колесах на куски. Хорошо еще, что мы со слугами были в сарае – кормили свиней. Они открыли огонь и по сараю, но пристрелили только нескольких беззащитных животных. Мы чудом остались живы. Я пришел сюда прямо перед закрытием офиса. Должен заметить, Джером, что быть сыном Роксентера совсем не безопасно. Полагаю, должен предупредить тебя: они не уважают даже свиней! Вся моя вина заключается в том, что я просто позвонил нашему отцу и попросил его организовать кампанию, чтобы люди отказались есть ветч…

– Ты звонил ему? – перебил его Хеллер.

– Да, мисс Рада оставила в доме на колесах номер телефона. Я с ним разговаривал очень вежливо, на хорошем английском – у него не было причин сердиться. Любой уважающий себя кабан и то лучше относится к своим детям.

– Мистер Джет, – вмешался Изя. – Еще одно. Наш адвокат Кровопускенс просматривал завещания Роксентера, и вы знаете, что он обнаружил? Существует страховка на десять миллиардов долларов при условии, что у Роксентера будет сын. Мальчик получит эту сумму по достижении восемнадцати лет, а до тех пор Делберт-младший будет находиться под опекой. Мне кажется, что и у вас, и у Двойняшки могут возникнуть проблемы, если вас застанут здесь. На случай, если вы вытащите нас отсюда, сообщаю, что у меня имеются билеты на самолет в Бразилию.

– Кушайте бутерброды, – посоветовал Хеллер. – А что касается полета, то полечу только я, причем прямо отсюда и прямо сейчас.

Начавшая пить кофе компания разом остановилась и с любопытством воззрилась на Хеллера.

Тот принялся собирать космические грависани. Проверив антигравитационные подъемники, сцепление и двигатель с помощью прибора, установленного на одном конце саней, под изумленными взглядами остальных, он сказал:

– Такого вы еще не видели.

Приладив рюкзак и сумку с котом к спине, он поставил сани на подоконник, открыл окно и, улегшись на них животом, обернулся к друзьям, застывшим в оцепенении посреди комнаты с чашками в руках.

– Ну, ребята, сидите тихо и постарайтесь остаться в живых, – сказал Джет. – А я тем временем подумаю, как вас спасти. Пока.

И он нажал на правую кнопку пульта управления на передней панели саней. С приглушенным ревом грависани вылетели в окно, унося Хеллера в ночную мглу.