Текст книги "Легенды выживших (сборник)"

Автор книги: Роман Куликов

Соавторы: Дмитрий Силлов,Владислав Выставной,Вадим Филоненко,Дмитрий Манасыпов,Шамиль Алтамиров,Александр Тихонов,Юрий Круглов,Иван Щукин,Роман Мельников,Инна Гурьева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

Нет, один он точно не справится. Надо идти к своим, рассказать все… только кто ему поверит? Он же не робот, который никогда не врет.

– Что мне сделать, чтобы ты показал все это людям? – вопрос вырвался сам собой.

– Почини меня, осм.

Странно, но почему-то на этот раз от подобного обращения Тара передернуло. Грубо схватив видеокамеру робота за привод, Тар направил ее на себя и, вскинув подбородок, сказал:

– Меня зовут Тар, и я не осм. Я – человек! Отныне и навсегда люди – мой клан!

– Почини меня, Тар-человек.

– И ты сделаешь, как я прошу?

– Да.

– Договорились!

Оглядевшись, Тар отыскал взглядом единственно белое Поле в округе, да и то бродячее. Оно медленно перемещалось в нескольких десятках шагов от кратера. Кажется, такое должно помочь серву вернуть лапы и энергию. Другого способа быстро починить серва Тар не знал. Взявшись за волокушу, он потащил робота вслед за странной субстанцией.

Но, только подойдя вплотную, Тар понял насмешку судьбы: раз Поле двигалось, а серв не мог ходить, то Тару придется самому держать робота внутри, пока тот будет восстанавливаться. А это означало одно: вновь подвергнуться воздействию той страшной силы, что превратила его из осма в человека.

Края волокуши выскользнули из разом ослабевших рук. Серв качнул видеокамерой:

– Ты починишь меня, Тар-человек?

Скрипучий голос робота эхом отдавался в голове:

«Тар-человек… Тар-человек…»

Но если он зайдет в Поле Смерти, то перестанет им быть. Превратится даже не в кого-то, а во что-то другое!

Нет, он не может, не станет…

Страх заполнил его, сковал члены, перехватил дыхание.

Тар отступил назад. Поле почти проползло мимо.

Но ведь, если, даже будучи осмом, он не побоялся сделать шаг в неизвестность, в пустоту, в будущее, которого, если он сейчас уйдет, не будет ни у него самого, ни вообще у людей, то теперь он и подавно не должен страшиться. Потому что…

Тар – ЧЕЛОВЕК!

– Да, я починю тебя, серв, – в груди бывшего осма появился холодок решимости. – А ты потом покажешь людям то, что показывал мне, и предупредишь, что нео хотят взорвать Кремль.

– Сделаю.

Какое-то время Тар стоял молча. Осматривал себя, двигал руками, вертел головой, переминался с ноги на ногу. Потом, глядя на пальцы, сказал:

– Еще одно, серв…

– Да?

– Расскажи им про меня.

– Расскажу.

С надрывом, прилагая все силы, Тар подхватил серва на руки – неизвестно, сколько он сможет тащить волокушу, так идти будет проще, – и шагнул с ним в Поле Смерти.

Оно словно ждало его. Мириады крошечных игл вонзились в кожу. Безудержный свет оглушил и опустошил в одно мгновение, а потом превратился в боль.

Время исчезло не только как ощущение, но и как понятие.

Тар изо всех сил старался не открывать глаз, потому что не хотел видеть, что с ним творит Поле. Когда он почти перестал осознавать себя как личность, да вообще как живое существо, ему показалось, что он услышал скрипучий голос:

– Прощай, Тар-человек.

«Прощай, серв», – мысленно ответил Тар, уже неспособный говорить из-за отсутствия голосовых связок.

Скоро он не сможет уже и мыслить, лишившись всех органов, став бесформенной биологической массой.

Но пока у него еще оставалось сознание, Тар улыбался: ведь теперь он навсегда останется человеком.

Вадим Филоненко
Принцип домино

Разведгруппа вормов наткнулась на следы чужака ближе к вечеру. Следов было много. Четкие, ясные. Оставить их мог либо безумец-самоубийца, либо неопытный новичок, ни разу в жизни не покидавший пределов своей крепости-поселения.

Вот здесь чужак переходил ручей и протопал прямо по сырой глине на берегу. А тут сорвал несколько побегов дикого вьюна, которые оплели руины трехэтажки. Видно, нога подвернулась на битых кирпичах, человек пытался сохранить равновесие и машинально ухватился рукой за побеги. А потом пошел себе дальше, не сочтя нужным хоть как-то замаскировать проплешину, образовавшуюся в зарослях вьюна.

– Во дает! – вполголоса изумился один из разведчиков по прозвищу Шиль, разглядывая сорванные побеги.

Изуродованные врожденной мутацией лица вормов повернулись в ту сторону, куда, судя по следам, направлялся легкомысленный недотепа.

– Беглец или изгнанник? – предположил Шиль.

Возможны были оба варианта. Иногда из поселений изгоняли за нарушение установленных там правил. Или нарушитель сбегал сам, опасаясь расправы. В покалеченной послевоенной Москве каждое поселение-крепость жило обособленно, по своим собственным законам.

– Давайте-ка глянем поближе на этого глупого хоммута, – ухмыльнулся командир.

Вскоре три разведчика-ворма затаились в развалинах, с любопытством разглядывая чужака.

Фигуру незнакомца скрывали мешковатые потрепанные домотканые штаны и ветхий, местами протертый до дыр, ватник, из-под которого проглядывала старая засаленная рубаха. На ногах виднелись стоптанные, заношенные сапоги. Возможно, из-за одежды, а может, из-за неровных суетливых движений чужак выглядел неопасным и каким-то рыхлым. Из оружия у него на виду были только автомат и топор.

– Не боец, – фыркнул Шиль и окликнул командира: – Килл, сдается мне, он простой работяга. Мастеровой или огородник. Небось привык с малолетства лопатой землю копать. А потом повздорил у себя в крепости с кем не следует – и в бега.

Вормы продолжали из укрытия наблюдать, как человек устраивается на ночлег. Он нашел ямку возле старого засохшего шагай-дерева, натаскал мха, обустроив нечто вроде лежанки, нарубил топориком веток, соорудил подобие очага из речных камней и теперь разводил в нем огонь, собираясь жарить ломоть мяса.

– Вот придурок, – прокомментировал увиденное командир. – Камни же пористые, влажные. Они сейчас от костра высохнут да взрываться начнут. Чисто шрапнель…

– Олух, – согласился Шиль. – Вы гляньте, где он свой автомат положил. Ежели что, взять нипочем не успеет.

– Да он, поди, и стрелять-то не умеет, – презрительно скривил губы третий разведчик по прозвищу Хобот. – Оружие наверняка украл, когда в бега подался. А автомат у него зачетный. Не как у нас – арбалеты, луки да дробовик на черном порохе, один на всех. У него же настоящий «калаш». Интересно, откуда такое сокровище у этого чудика взялось?

– Делать-то что с ним будем, Килл? Пристрелим и съедим или живьем возьмем? – Шиль поднял лук и взял чужака на прицел, ожидая приказа командира.

– Убить всегда успеем, – решил Килл. – Сперва надо узнать, откуда такое чудо природы взялось. Да и потом, рабы нынче в цене, сам знаешь.

– Значит, берем живьем, – кивнул Хобот и посмотрел на чужака.

Тот по-прежнему суетился возле своего взрывоопасного очага, даже не догадываясь, что его участь уже решена…

При виде вормов, которые появились внезапно, словно материализовавшиеся призраки, чужак вскрикнул от неожиданности, попытался вскочить на ноги и схватить топор.

– Не дергаться, – Шиль выбил у него из рук топор и ударом в живот опрокинул на землю. – Лежать, сука, если шкура дорога.

Хобот подобрал топор и автомат работяги. Килл тщательно загасил не успевший толком разгореться огонь в очаге и повернулся к чужаку:

– Ты кто такой?

– Ку-кузнец… – Парень так и не осмелился встать с земли, лежал и трясся мелкой дрожью, с ужасом глядя на вормов.

– Кузнец? – командир насмешливо вскинул бровь. – А автомат у тебя как у разведчика.

– Я не разведчик! – Парень с мольбой посмотрел на мутанта и повторил: – Кузнец я.

– Да какой из него разведчик, – вмешался простодушный Хобот. – По всему видать, он же просто придурок, каких поискать.

– Скидывай ватник и портки, – приказал Килл пленнику, бдительно держа его под прицелом дробовика. В складках бесформенной одежды чужака могло прятаться оружие, а за отворотом сапога вполне мог притаиться засапожный нож.

Чужак торопливо выполнил команду, оставшись босиком и в исподнем. Никакого оружия, кроме автомата и топора, у него при себе не оказалось. Зато без мешковатых ватника и штанов стало видно, что он молодой плечистый крепыш лет двадцати с коротким ежиком темных волос. На плече у парня обнаружилась занятная наколка: стилизованная черепаха в овале.

– Это откуда? – Килл с интересом разглядывал татуировку.

– Это… Хозяин так мой забавлялся. Художником себя мнил… Раб я. Беглый, – пленник всхлипнул и поежился. Видно, воспоминания о «развлечениях» хозяев остались не самые приятные.

Килл задумчиво разглядывал парня. Судя по виду, не мутант, а хомо – чистокровный человек. Молодой, крепкий, но в то же время трусливый. Из него может получиться отличный раб. Правда, однажды он уже отважился на побег…

«Ладно, посмотрим», – подумал Килл. В любом случае, надо еще немного прощупать этого чужака.

– Ребята, ну-ка, туда его тащите, – командир кивнул в сторону мертвого, но еще крепкого шагай-дерева.

Хобот и Шиль мигом выполнили приказ. Парень почти не сопротивлялся, только трясся и жалобно просил:

– Не надо, а? Я же вам ничего не сделал… Отпустите… Ну, пожалуйста…

Но вормы не обратили внимания на причитания пленника. Повинуясь знаку командира, Хобот заставил чужака положить правую ладонь на древесный ствол. Килл достал из кожаного чехла кусок арматуры, тщательно заточенный под стилет. Приставил острие к руке пленника.

– Последний раз: кто ты такой?

– Антохой меня кличут… – Чужак выглядел жалко. Его лицо перекосилось от страха, из раззявленного рта показалась вязкая ниточка слюны, из носа потекли сопли. – Не надо! Все расскажу!

– Расскажешь. Только правду. А вздумаешь врать, вот что будет, – Килл с силой вогнал стилет в кисть руки пленника, пригвоздив ее к дереву. Ударил профессионально – так, чтобы причинить боль, но не повредить ни кости, ни сухожилия. Несмотря на рану, рука осталась работоспособной. Если чужак не врет, то станет рабом вормов, а значит, калечить ценное имущество без особой нужды не стоит.

Пленник зашелся воплем от боли, но Шиль зажал ему рот, не позволяя кричать, и прошипел на ухо:

– Молчи, сука, а то шею сверну. Нечего тут своими воплями к нам внимание хищников привлекать. Понял?

Чужак быстро закивал. Шиль освободил ему рот.

– Я не вру, – тихонько проскулил пленник. – Не вру!

– Где автомат взял? – продолжал допрос командир.

– У охранников стащил… Перед побегом…

– Откуда сбежал? Где твое поселение?

– В Марьино.

– Врешь! Это ж почти полдня пути. Не мог ты в одиночку так далеко уйти!

– Ну почему же… Если подфартило маленько, то мог. Дуракам везет, – неожиданно заступился за пленника Хобот.

Командир покосился на него и обнажил еще один стилет. При виде нового орудия пыток пленника заколотило от ужаса.

– Я правду… – Его голос сорвался, словно от страха горло свело спазмом. – Правду говорю… Не надо! Не калечьте!.. Я хороший кузнец! Могу работать на вас!

– Да он чуть в штаны не наложил, – презрительно хмыкнул Шиль и обратился к командиру: – Килл, кажись, он не врет. И впрямь работяга беглый. Заберем его к нам, а? Умелый раб лишним не бывает.

– Я вам пригожусь! – вновь заскулил пленник. – Буду работать!.. Только не убивайте!..

– Посмотрим, – проворчал Килл и велел пленнику: – Давай во всех подробностях. Откуда сбежал, как сюда дошел.

Дважды просить чужака не пришлось. Он рассказал, где находится поселение, какая там охрана, перечислил удобные подходы и тайные тропы, расположение наблюдателей, ловушек и секретов.

– А ты много знаешь, – обрадовался Хобот.

– Слишком много для работяги, – с недоверием протянул командир.

Чем-то не нравился ему этот чужак. Вроде все складно поет, а что-то не то. Килл и сам не мог понять, почему сомневается. И все же душу грызли нехорошие предчувствия…

– К нам в кузню часто заходили солдаты, – затараторил парень. – Пока ждали, обсуждали свои дела.

– А ты, значит, слушал да на ус мотал, – с язвительной усмешкой отозвался командир.

– А почему бы и нет? Если к побегу готовился, то должен был все разузнать, – вновь поддержал пленника Хобот. Чувствовалось, он уже видит этого парня в кузнице вормов с ярмом на шее и молотом в руках.

Килл промолчал, задумчиво глядя на струйку крови, которая вытекала из пробитой стилетом, подрагивающей от боли руки чужака. Конечно, Шиль и Хобот правы: хороший раб – ценная добыча. Но что делать с дурными предчувствиями? Тертый калач, Килл привык доверять интуиции.

Больше ворм не сомневался. Он принял решение:

– Не знаю, кузнец он или кто, но рисковать не будем. Хобот, гаси его.

– За что?! – взвыл парень. – Я же вам все рассказал! Пощадите!

Не соизволив ответить, командир вормов отвернулся, кивнул Шилю:

– Пошли. А ты, Хобот, давай заканчивай с ним и догоняй.

– Как скажешь, – Хобот недовольно пожал плечами, но все же повернулся к пришпиленному к дереву пленнику. Сказал ему: – Вишь, как получилось. Я-то не думаю, что ты врешь. Но раз дана команда… Не боись, сверну тебе шею по-быстрому. Даже испугаться не успеешь.

– Ты тоже! – пленник преобразился в единый миг.

Не обращая внимания на усилившуюся боль в ладони, он вдруг резко подался вперед и ударил Хобота головой в нос. Раздался влажный хруст сломанных хрящей. Ворм взвыл и машинально отшатнулся, зажимая руками окровавленное лицо.

Несостоявшийся раб выдрал из своей ладони стилет и вогнал его в рожу Хобота между пальцами, словно гвоздь вколотил. Как он и обещал, ворм умер сразу, не успев толком ни удивиться, ни испугаться.

Шиль и Килл обернулись на звуки борьбы. Шиль схватился за лук, Килл вскинул дробовик. Но бывший пленник оказался быстрее. Он успел откатиться в сторону и закрылся трупом Хобота, как щитом. Стрела и весь заряд дроби достались мертвому ворму. Пока Шиль тянулся за второй стрелой, а Килл перезаряжал дробовик, парень сорвал с шеи Хобота свой автомат и открыл огонь по оставшимся двум врагам.

Такой прыти и ловкости от размазни-пленника Шиль и Килл не ожидали. Они не успели спрятаться в укрытие и поплатились за это – их срезало первой же очередью. Шиль погиб сразу, а командир был ранен, но жив, только сознание потерял. Парень с наколкой черепахи подошел к нему, проверил пульс, одобрительно кивнул:

– Живой, – а затем разоружил и привычно ловко обыскал бесчувственное тело врага.

В одном из карманов кожаной куртки ворма обнаружился бинт, проштампованный печатью савеловских маркитантов, в другом – забавная безделушка: древняя металлическая зажигалка, сделанная в виде костяшки домино. Одна половинка поля имела единственную выемку, а во второй имелось три дырочки. 3:1.

При виде находки глаза парня едва не вылезли из орбит. Он вытаращился на вещицу, словно увидел призрак. Провел пальцами по выемкам домино, откинул крышку и чиркнул колесиком. Стертый кремень крутанулся вхолостую – в зажигалке давным-давно не осталось ни капли топлива.

Парень еще несколько мгновений потрясенно рассматривал находку, словно до сих пор сомневался в ее реальности, а потом успокоился. Положил зажигалку на землю, пробормотал себе под нос:

– Ладно, разберемся… Только сперва дело доделаем…

Бывший пленник наскоро перевязал руку, потом, покопавшись в вещах мертвого ворма, достал пучок сушеной травы и сунул его под нос Киллу.

От резкого запаха командир разведчиков очнулся. Одного взгляда ему хватило, чтобы оценить ситуацию и понять всю безнадежность своего положения.

Чужак сел рядом с ним на землю и с досадой сказал:

– Зря ты не захотел отвести меня к вам в качестве раба.

– Выходит, правильно, что не захотел. Не подвело чутье… А ты кто такой? – Килл понимал, что скоро умрет, но перед смертью ему хотелось удовлетворить свое любопытство. Если, конечно, враг соизволит ответить…

Бывший пленник охотно поддержал разговор:

– Кощеем меня прозвали. [3]3
  Персонаж романа В. Филоненко «Кремль 2222.Северо-Восток».


[Закрыть]

– Бессмертный, что ли? – нашел в себе силы пошутить ворм.

– Почти, – хмыкнул несостоявшийся раб.

Килл лежал на земле, и одежда на его теле постепенно пропитывалась кровью, струящейся из пулевых отверстий. Опытный воин, ворм понимал, что ранения серьезные, но не смертельные. Если вовремя остановить кровотечение, он не умрет. Но Килл понимал также, что чужак не оставит его в живых, и потому даже не попытался зажать раны, продолжая медленно истекать кровью и чувствуя, как уходят из него силы и жизнь.

Но парень с наколкой почему-то не торопился добивать врага. Сидел рядом и просто смотрел на раненого ворма.

– А что ты у нас забыл, Бессмертный? Зачем тебе в нашу крепость? – Ворм закашлялся, выплюнул сгусток крови и попытался нащупать на поясе баклагу. Но ее там не оказалось – она лежала в сторонке вместе с остальными вещами Килла.

Кощей понял, чего хочет ворм, поднял флягу, открутил крышку, понюхал содержимое.

– Вода… – прохрипел ворм. – Хотя сейчас браги не помешало бы.

– Это точно. – Кощей приподнял голову врага, помог напиться. – Слушай. Несколько дней назад ваши… Не знаю, твоя группа или нет… Короче, положили вы тут неподалеку несколько пацанов…

– Маркитантов, что ли? – вспомнил ворм. – Было дело. Загасили мы с ребятами шестерых утырков. Тепленькими их взяли – спящими резали.

По лицу Кощея прошла тень.

– А они что ж, выходит, часового не выставили? – скучным голосом спросил он.

– Выставили. Только этот урод в кусты по большой нужде отошел. Ну мы его за голую жопу и взяли.

– Значит, бросил пост и в кусты пошел? – без особого интереса спросил Кощей.

– Ага. Я ж говорю, урод… А добыча при них была знатная, – ворм с откровенной издевкой посмотрел на бывшего пленника: – Твои, что ль, бойцы?

– Мои, – кивнул Кощей.

Он уже месяц возглавлял мобильный взвод маркитантов из крепости Лосиноостровская, став самым молодым взводным за всю историю Лосинки. Маркитанты шастали по Москве, разыскивая трофеи в уцелевших, не разворованных складах. Не брезговали и грабежом – если натыкались на слабое поселение или чужую группу таких же добытчиков.

В ту злополучную ночь Кощей пошел на разведку, велев своим бойцам разбить лагерь и устраиваться на ночлег. Вернулся под утро – и обнаружил лишь трупы. По следам примерно понял, что произошло. Слова ворма подтвердили правильность его догадок.

– Зарезали вы только четверых. Двоих взяли в плен. Они у вас в поселении?

– Один, – поправил Килл. – Второй пытался сбежать, его пристрелили. А первый смирным оказался. Теперь с ярмом на шее в курильнице брагу варит… Значит, своих выручать идешь?

– Угу. А кто из них остался в живых?

– Голозадый часовой, – фыркнул Килл и тут же скривился от боли.

– Это мне ни о чем не говорит, – пожал плечами Кощей. – Описать его можешь?

– Ну так… На вид молодой совсем, а в волосах одна седая прядь. Крепкий такой. Вроде тебя. Только глаза у него другие. Трусливые, щенячьи.

Услышав последнюю фразу, Кощей вздрогнул, как от удара. Зло поиграл желваками и резанул ворма острым взглядом. Но тот ничуть не смутился. Повторил:

– Трус он. Я, когда его в кустах со спущенными штанами поймал, на мушку взял и молчать велел, он и не пикнул. Даже не попытался тревогу поднять, своих предупредить. За собственную шкуру трясся. Так и просидел молча на корточках все время, пока мои парни его товарищей резали… Да и потом… Когда тот, второй, бежать решился, он с ним не рискнул. Рабство предпочел.

Кощей помрачнел и показал ворму зажигалку:

– Откуда она у тебя?

– У твоего щенка отобрал. Того самого, с седой прядью.

– Значит, все же это он… – протянул Кощей, отвечая на какие-то свои мысли.

– Забудь о нем, – посоветовал Килл. – Это не человек, дерьмо. Брось. Уходи.

– Не могу, – губы молодого маркитанта исказила странная усмешка. Он повертел зажигалку в руках. – Особенно теперь не могу.

– Ну и дурак, если ради трусливого хоммута своей головой рискуешь, – Килл скорчил выразительную гримасу. – Да и не пройдешь ты к нам просто так. Хитростью еще мог бы. Но ведь твой план не сработал. Раскусил я тебя. Или новую разведгруппу станешь ждать, чтобы свой трюк повторить? Так это до следующей луны прождешь… Кстати, ты сильно рисковал, когда нам подставлялся. А ну как мы в тебя из укрытия бы стрельнули?

– Не стрельнули бы, – покачал головой Кощей. – Вам рабы нужны. Много рабов. Ту же брагу для продажи гнать. Или селитру для пороха варить. Сами-то вы запах мочи и навоза, поди, нюхать не хотите. У вас в селитряницах рабы вкалывают. Кстати, и с савеловских маркитантов вы плату за брагу и черный порох рабами берете.

Кощей знал, о чем говорил. За последние несколько дней он тщательно собрал информацию об этом клане вормов, в том числе и о том, как они добывают ценное сырье. Для производства селитры кустарным способом рабы вормов делают бурты, в которые сваливают навоз, золу, землю с кладбищ, солому, пищевые отходы. Все это обильно и многократно поливают мочой и помоями и оставляют для созревания. Затем обильно промывают теплой водой. Полученный щелок выпаривают в медных котлах – варят, а затем охлаждают в корытах.

– А ты много про нас знаешь, – удивился ворм. – Только далеко не все. И в крепость тебе не пройти. А если и войдешь, то назад уж точно не выйдешь. Безнадежное дело.

Вместо ответа Кощей обнажил трофейный стилет. При виде клинка Килл презрительно сплюнул и прохрипел:

– Значит, будешь из меня сведения вытрясать? План крепости и расположение часовых? Время зря потеряешь. Не скажу я ничего.

Кощей поморщился, мельком посмотрел на ворма и бесцветным голосом произнес:

– Скажешь. Все скажешь. И поверь, чем раньше ты это сделаешь, тем будет лучше для нас обоих.

* * *

Наступила ночь. Закончив с вормом, Кощей отправился к тайнику, где лежали военный камуфляж, оружие и снаряжение. Переодевшись и оснастившись, маркитант повесил на шею бинокль, надел прибор ночного видения – большую редкость в послевоенной разрушенной Москве – и отправился к крепости мутантов.

С запада поселение вормов ограждали непроходимые развалины древних зданий. Неприступные горы из остатков железобетонных конструкций, шлакоблоков и прочего строительного мусора надежно защищали крепость от вторжения чужаков.

Оставшиеся три стороны вормы перекрыли толстым просмоленным бревенчатым забором. Вернее, соорудили настоящую стену с галереей боевого хода и стрелковыми башнями, в которых установили баллисты и барабанного типа гранатометы с боеприпасами на черном порохе. Имелся и один пулемет – самый настоящий довоенный «Корд», купленный у савеловских маркитантов за баснословную цену вместе с двумя цинками патронов.

«Продвинутый клан трупоедов попался, – отметил про себя Кощей. – Вот что с мутантами торговля делает. Мозги и навыки прям на глазах совершенствуются».

Сейчас стрелков в башнях не было. Зато по галерее боевого хода вышагивали часовые. В случае тревоги они точно успеют занять позиции в башнях.

Всего охранников на стене было четверо. У каждого имелся свой участок для патрулирования. Время от времени они встречались в точках пересечения маршрута, перекидывались парой слов и вновь расходились, бдительно оглядывая окрестности.

«Ай, молодцы, ребята, – еще раз мысленно похвалил противника Кощей. – Приглядываете друг за другом. Если один из часовых не подойдет вовремя к точке рандеву, то второй поднимет тревогу».

Маркитант задумчиво погладил приклад арбалета, просчитывая ситуацию.

«Какое-то время часовой на восточной стене остается один – остальные трое исчезают за углом. Можно снять его и попытаться перемахнуть через забор. Интересно, сколько у меня будет времени до того, как остальные караульные обнаружат тело?»

Кощей принялся считать, провожая взглядом сходящихся и расходящихся охранников: «Восемь… Двадцать пять… Шестьдесят четыре… Сто пятнадцать… Всё. Через две минуты отсутствие часового обнаружат. Маловато. За это время мне надо проникнуть внутрь, освободить брата и унести ноги… Нипочем не успеть. Значит, обратно прорываться будем с боем. Причем через пулемет. Хотя это проблема самая решаемая… И все же нужен отвлекающий маневр, чтобы выиграть время. Хорошо бы поджечь запасы селитры или взорвать пороховой склад. Вормам сразу стало бы не до меня. Но, увы. Ни до склада, ни до селитряницы не добраться. Они упрятаны в глубине поселения, подальше от крепостной стены и жилых дворов. Ладно, будем действовать по обстановке. А дельце-то, по ходу, предстоит веселое».

Кощей оскалил зубы в кровожадной усмешке и поймал в прицел арбалета часового. Однако стрелять не спешил. Продолжал осматривать место будущих военных действий. И вскоре обнаружил то, что искал.

«„Кукушка“! А ведь Килл не сказал об этом ни слова. Хитрец! Умолчал о самом главном. Думал, я не замечу и вляпаюсь по самое „не хочу“. М-да… Жаль, что все обернулось именно так. При других обстоятельствах с удовольствием пожал бы его когтистую лапу…»

Ворм, которого Кощей назвал «кукушкой», сидел в скрытке на четвертом этаже полуразрушенного здания и сверху контролировал часовых. Если прикончить хотя бы одного из них, то «кукушка» быстро заметит лежащее на галерее боевого хода тело и поднимет тревогу. «Кукушку» прятали от посторонних глаз побеги дикого вьюна, которые щедро оплели оконный проем. Кощей сумел обнаружить его только потому, что предполагал, где надо искать.

«Лучшего места для снайпера-наблюдателя не найти, – одобрил выбор вормов Кощей. – Я и сам посадил бы стрелка именно туда… А вот за тобой, „кукушонок“, никто не присматривает. Ты и станешь первой целью».

Маркитант медленно поднял арбалет. Однако поймать ворма в прицел оказалось непросто – скрытку почти полностью закрывали ветвистые побеги. Да еще как назло поднялся ветер, мешающий точному выстрелу.

Кощей знал, что права на ошибку у него нет. Если он не убьет, а только ранит «кукушонка», тот поднимет тревогу. И тогда придется отступить. Затаиться, выжидать. А брат тем временем останется в плену. Рабом.

Ну уж нет!

Лицо Кощея закаменело. Палец замер на спусковой скобе арбалета.

Маркитант тщательно сделал поправку на ветер, а потом нажал на спуск. Взвизгнула, распрямляясь, тетива из бычьих жил, отправляя к цели смертоносный болт.

Кощей прильнул к окулярам бинокля, пытаясь разглядеть силуэт стрелка. Попал или промазал? Поднимется тревога или нет?

Маркитант ждал, слушая ночь. Тишина. Значит, попал. С одного выстрела снял «кукушонка».

«Неплохо для начала», – сам себя похвалил Кощей. Настала очередь часового на восточной стене. По этой цели стрелять уже намного легче.

Кощей подождал, пока ворм окажется между башней с «Кордом» и площадкой с баллистой, и спустил тетиву. Тело часового обмякло, повиснув на парапете.

Всё. До поднятия тревоги осталось меньше двух минут. Обратный отсчет пошел.

Сердце маркитанта застучало как метроном, отсчитывая время.

Сто пятнадцать…

Кощей подхватил приготовленную заранее веревку с «кошкой» на конце и рванул к бревенчатой стене.

Бросок. Стальные крючья впились в парапет. Тренированное тело одним махом преодолело подъем.

Девяносто семь…

Кощей поискал глазами лестницу во двор. Ага. Она в ста шагах правее. Ее наверняка видит соседний часовой. Значит, забудем про нее. Придется вновь воспользоваться веревкой.

Но, прежде чем спуститься, маркитант торопливо осмотрел пулеметную позицию, площадку с баллистой, а затем быстро оглядел двор. Взгляд зафиксировал пустяковые, для неопытного человека, детали. Подъемный ковш с системой блоков. Рядом снаряды для баллисты: грубо обтесанные каменные ядра, и даже куски железобетона, явно принесенные из ближайших руин. По соседству ящик с сеном и ветошью. Во время боя сеном обвязывают снаряды и с помощью ковша подают на стену к баллисте. Затем поджигают и отправляют огненный подарок врагам.

Девяносто два…

Взгляд маркитанта заскользил дальше. Заметил тележку с бочками возле длинного бревенчатого здания. Похоже, это курильница, где гонят бухло. Именно там держат брата – вместе с другими рабами, которые заняты на производстве самогона. На ночь невольников приковывают к стенам внутри здания. Рабов там немного – два-три. Поэтому их не охраняют, справедливо полагая, что самостоятельно им не вырваться из железных оков.

Большая часть рабов задействована на расчистке руин и производстве селитры. На ночь их запирают в специальный загон. И вот там охрана уже есть. Но загон расположен в стороне от крепостной стены и курильницы.

Все это рассказал Кощею перед смертью Килл, после того как вдосталь нахрипелся от боли. Он же нарисовал маркитанту схему крепости. И, похоже, на этот раз не обманул.

Судя по таре, в том здании и впрямь делают брагу. В бочках не иначе первач, приготовленный к отправке савеловским маркитантам. Жаль, что тележка стоит далековато от внешней стены крепости, зато на пригорке, хоть и пологом. Сейчас тележку фиксируют подпорки, но, если их выбить, она покатится примерно в нужном направлении. Надо ее только чуточку развернуть.

Что ж… Тележка и станет первой костяшкой в череде падающих фишек домино…

Маркитант машинально сжал в ладони зажигалку. Принцип домино. Пользоваться им научил Кощея отец. Одна падающая костяшка неизбежно увлечет за собой другие. Так и в жизни. Если правильно выстроить цепочку событий, то каждое предыдущее будет провоцировать наступление следующего…

Восемьдесят семь…

Теперь позаботимся о «Корде». Кощей размотал с пояса длинный фитиль, сплетенный из горюн-травы. Один конец фитиля венчал пучок сухой травы. Маркитант положил его в ящик со снаряженными пулеметными лентами. Сунул туда же свою единственную гранату. Затем протянул фитиль поперек галереи боевого хода, заталкивая в щель между досок так, чтобы скрыть от посторонних глаз. Свободный конец спустил вниз по стене к ящику с сеном.

Фитиль такой длины будет гореть примерно полминуты. Если повезет, тлеющий огонек не заметят, и тогда подрыв боеприпасов произойдет в нужный момент.

Семьдесят один…

Драгоценное время утекало как вода сквозь пальцы.

Кощей подхватил труп часового и спустил его со стены во двор. Следом соскользнул сам.

Шестьдесят четыре…

Маркитант подскочил к ящику с сеном, запихал за пазуху пук сухой травы и несколько кусков ветоши. Затем взвалил труп на плечо и, крадучись, двинулся к тележке с бочками.

Пятьдесят пять…

Территорию крепости освещали редкие масляные фонари, но темных уголков оставалось полным-полно. Во дворе было безлюдно. Большинство вормов спали. Поэтому пока присутствие чужака осталось незамеченным.

Тревогу поднимут, когда обнаружат пропажу часового. А это произойдет меньше чем через минуту. Впрочем, возможно, удастся выиграть еще немного времени. Именно для этого Кощей и тащил с собой труп. Маркитант положил мертвое тело возле телеги с бочками, а сам приблизился к двери курильницы и остановился, прислушиваясь. Вдруг Килл соврал и там тоже есть охранник?

Но все было тихо. Дверь снаружи запиралась на засов. Снять его – дело одного мгновения.

Сорок восемь…

Кощей переступил порог курильницы. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Но прибор ночного видения не подвел – маркитант быстро обнаружил в углу два скрюченных силуэта. Прикованные толстыми цепями за руки и за ноги к стене, люди спали в неудобных позах. Измученные дневным трудом, они даже не проснулись, когда Кощей подошел к ним вплотную.