Текст книги "И снова о конце света."

Автор книги: Роман Суржиков

Соавторы: Алексей Горшунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

В ангар залетает инсектоид, садится на металлический пол шагах в тридцати от меня. С любопытством разглядывает. Подползает поближе, чтобы лучше рассмотреть… Я могу дотянуться до лучемета оставшейся рукой и выстрелить в него. Зачем?..

Еще два насекомых садятся рядом с ним. За ними – другие. Они все пялятся на меня. Не могут понять, почему я еще жив. С деловитым потрескиванием и ворчанием мутанты начинают сползаться ко мне… Я устал сидеть. Ложусь на спину и гляжу в синее, без облачка, аланарское небо. Кольцо медленно смыкается вокруг меня…

Часть 4.

– Стойте!

Оклик нагнал их, когда они были уже на краю вагона. Не оглядываясь, Джеффри подтолкнул девушку вперед, она перешагнула узкую затянутую пленкой щель, неуклюже качнулась, восстановила равновесие и протянула ему руку, призывая последовать за ней. Вместо этого Джеффри обернулся. Мощный встречный поток воздуха ударил в лицо, отшвырнув назад волосы и перехватив дыхание. Мимо уносилось назад плоскогорье, усеянное угловатыми осколками камня, справа и спереди дымчатой громадой надвигалась горная гряда. Перед ним лежали двадцать метров полупрозрачной крыши вагона, а в том конце ее стоял человек. Человек в сером: варенки, ветровка, русые волосы – безликая фигура плохого парня. В руке его сверкнул короткий цилиндр, похожий на рукоять чего-то. Он сдвинул какой-то выключатель на цилиндре, и из него ударил узкий яркий факел голубого пламени, до боли напоминающий ионный автоген. Выставив оружие перед собой, "плохой парень" пошел на Джефа.

Джеффри бросил взгляд по сторонам. Маневр невозможен – крыша вагона шириной метра четыре казалась уже подоконника. Ураганный встречный ветер упруго, но сильно толкал в грудь, угрожая вынуть из-под ног опору, а края крыши были предательски скруглены, так что оставалась лишь узкая безопасная дорожка по центру. Отчетливо ощущая себя мухой в струе вентилятора, Джеффри пригнулся и короткими шагами двинулся вперед по этой самой дорожке.

Противник ясно осознавал свое преимущество. Он остановился метрах в двух от Джефа и игриво помахал перед собой факелом, как бы приглашая: "Ну, иди ко мне, крошка!" Джеф замер на полусогнутых ногах, все мышцы его тела напряглись, и, когда "плохой парень" резко подался вперед, замахиваясь огненным клинком, Джеффри прыгнул ему под ноги. Он ждал, что враг потеряет равновесие и слетит с вагона, но тот сделал молниеносный перекат и через мгновение снова был на ногах, только теперь лицом навстречу ветру. Секунда – только секунда, чтобы вскочить и перехватить руку с занесенным оружием. Теперь рвануть ее вниз и вывернуть. Нет, человек в сером не выронил автоген, но сделал неловкое движение, и: Встречный поток искривил факел, и он коснулся щеки "плохого парня". В мгновение пламя словно сдуло кусок кожи, обнажило ряд белых зубов и закопченную кость черепа. Парень даже не скривился при этом, и Джеффри отпрянул от ужаса и удивления. "Блокада боли?! Такая сильная?? Не может:" Не дожидаясь продолжения, противник резко двинул его под дых. Затем еще раз. Джеффри согнулся пополам и наверняка упал бы, если бы не продолжал судорожно сжимать правое запястье врага. Тот занес руку, чтобы ударом ребром ладони по шее закончить поединок, но в последнее мгновенье Джеф рванулся назад и вниз, падая на спину и увлекая за собой противника. Это спасло его: на ближайшую минуту. Парень в сером прижал его к крыше коленями и левой рукой, полностью парализовав движения. У Джефа осталась только одна рука, она по-прежнему цеплялась за запястье, но противник был явно сильнее. Его кисть с зажатой в ней рукоятью автогена начала медленно поворачиваться, приближая к голове Джеффри смертоносный факел. На изуродованном лице "плохого парня" отобразилась дьявольская ухмылка.

Джеффри рванулся – раз, еще раз. Бесполезно – его словно прессом прижимало к крыше, противник прекрасно знал точки, в которые следует давить. Двигалась только левая рука – двигалась вслед за рукой с оружием, отслеживая последние сантиметры, что отделяли Джефа от огненной смерти. Он уже чувствовал жар факела, дрожание оплавленного им полимера крыши. Прямо перед глазами все так же маячила жуткая улыбка "плохого парня", напоминающая ухмылку трупа, вынутого из пожарища. А высоко в голубом небе равнодушное солнце надменно взирало на них.

Спасение пришло в последнюю секунду – точно так, как это всегда бывает в боевиках. Джеффри не успел сразу понять, что произошло. Он только ощутил, как "плохой парень" странно вздрогнул и ослабил хватку. И сразу же Джеф рывком отшвырнул его в сторону. Еще с пару секунд тот пытался удержаться на покатом краю крыши, а затем с отрывистым воплем сорвался вниз. Со скоростью 180 км/ч его тело врезалось в один из блоков-опор монорельса и размазалось в желто-зеленое пятно с белесыми прожилками синтетических волокон. Андроид. Был андроид.

Джеффри встал и с благодарностью поглядел на девушку, сжимавшую в руке туфлю. Ветер развевал ее каштановые волосы, на щеках от волнения играл румянец, и в эту минуту она была, пожалуй, красивее, чем когда-либо. Будь это боевик, они должны были бы сейчас слиться в долгом и страстном поцелуе. Но это был не фильм, и даже если у них и возникли подобные мысли, судьба не дала им на это времени. На краю поля зрения Джеф заметил черную тень, и, заранее предчувствуя неладное, обернулся. Двигаясь параллельно поезду метрах в пятидесяти от монорельса, их быстро догоняла черная, как смола, похожая на угловатую каплю роторная машина. Ветер свистел в ушах, к тому же они были заняты дракой, и это помешало им услышать вовремя шум ее винтов. Теперь на реакцию оставались считанные секунды, потому что машина поравнялась с их вагоном, снизилась почти до уровня крыши, и орудийная турель на ее борту быстро поворачивалась в их сторону.

Накрывая собой подругу, Джеффри упал на полупрозрачный пластик. И сейчас же трехствольная скорострельная пушка зашлась кашляющим ревом, покрывающим даже пронзительный свист ветра. Воздух задрожал, пронизанный струей металла. Совсем близко, над самой головой, еще чуть-чуть – и вспыхнули бы волосы. Сквозь грохот он услышал отчаянный стук двух сердец, и рваный ритм дыхания, давящегося горячим ветром. И вдруг опасность ушла, так же внезапно, как наступила. Огонь прекратился, роторная машина скользнула вверх. Она вынуждена была это сделать: спустя десять секунд поезд влетел в туннель.

Воздух резко сжался и больно ударил по ушам. Темнота смела все вокруг и поглотила их. Они замерли, лежа на вагоне, вцепившись друг в друга. Девушке было безумно страшно – по ее телу пробегала прерывистая дрожь, а сердце бухало в безумном ритме. Однако она молчала. Говорить, кричать, стонать было просто бесполезно – они не услышали бы даже собственного крика, две пылинки в ревущей аэродинамической трубе. Но именно сейчас нужно было решить, что делать дальше. Туннель окончится, и машина атакует вновь. На открытой крыше они – легкая мишень, второй раз пилот не промахнется. Воспоминание, мгновенное, как фотовспышка: тем, другим концом туннель выходит на мост, под ними будет горное озеро! Джеффри прижался к самому уху подруги и прокричал ей пару фраз. И почти сразу же с резким хлопком поезд вышел из трубы.

Солнце зажглось, как лампочка, воскресив из тьмы весь мир вокруг. И тут же Джеффри понял, что не ошибся: поезд несся по узкой полоске монорельса, протянутой, казалось, прямо в воздухе, а под ним расстилалось голубое зеркало воды. Он взял подругу за руку и помог ей подняться на ноги. У нее не было времени оценить высоту этого моста и безумную опасность, которой грозил им прыжок – спустя секунду над головой раздалось пульсирующее жужжание роторов, и, не оборачиваясь к настигающей их тени, они изо всех сил оттолкнулись ногами от крыши вагона. Гладкая и прозрачная, как стекло, поверхность озера понеслась им навстречу, все быстрее, быстрее:

"ОШИБКА! Высота моста составляла 38 м, скорость поезда – 168 км/ч. Вы коснулись воды с недопустимой скоростью. В первую же микросекунду контакта ваше тело получило множественные повреждения, в том числе 2 перелома позвоночника. ВЫ УМЕРЛИ! МИССИЯ ПРОВАЛЕНА."

Проклятье! Чертова миссия в 21-м веке! Сколько можно пытаться пройти ее?! С чувством горького разочарования Джеффри Найтмар снял нейроблок и бессильно уставился на компьютер. В эту секунду он ненавидел себя, комп, игру-симулятор, а больше всего – тех, кто ее написал. Вот ведь тупая игрушка! Раз в седьмой уже бьюсь над этой миссией, и хоть бы проблеск какой: Ну что я тут должен сделать по-ихнему?.. Отнять у парня в сером автоген и бросить им по вертолету? Или заставить подругу раздеться, чтобы отвлечь внимание пилота, и надеяться, что он врежется в скалу?.. Ну не идиотство, скажите на милость? И это еще щадящий уровень сложности. Здесь еще подруга где-то туфлю нашла, хотя я своими глазами видел, как она их сбросила, прежде чем на вагон лезть.

– Джеффри, мальчик мой, сколько раз я предупреждал тебя не увлекаться так симулятором? Неужели ты не считаешь нашу профессию достаточно интересной?

Генерал Брутс глядел на племянника с экрана видеокома с явной укоризной.

– Никак нет, дядя. Просто пока болтаемся в гиперпространстве решил немного развлечься:

– Тогда закругляйся с развлечениями! Через полчаса мы будем на месте.

– Ну и?.. Где же дичь?

Пятеро офицеров на мостике, в том числе генерал с племянником, смотрели на основной монитор с видом жертв гнусного надувательства. Они были здесь – вся модель была усыпана зелеными точками кораблей СР, но здесь не было тех, за кем они прилетели. Ни одной красной точки. Ни одного чужого корабля. Даже ни одного природного объекта. Девственно чистое пространство.

– Что нам говорила Джина, а? Вот в этой вот, ко всем чертям, точке, с точностью до одной астрономической единицы. Или может мне изменяет память?! Нет, генералу не изменяла память. Он был уверен в том, что говорил. Он твердо знал, что в данном случае ему есть кого обвинить в неудаче.

– Дядя, она говорила еще, что корабли УР дрейфуют к Антаресу. Я думаю, нам следует прочесать вот этот район. – Джеффри указал, какой именно. – На это уйдет не больше трех дней. А если мы их не найдем:

– Тогда мы вернемся, и не будь я Уильям Брутс, если Джина порадуется нашему возвращению. "Бедняжка Джина!" – капитан Найтмар впервые почувствовал нечто вроде жалости к этой, вобщем-то несчастной, женщине. Но этот прилив быстро прошел, сменившись мыслью: "А с другой стороны, ей повезло, что ее нет сейчас здесь."

Через полчаса, рассеявшись по объему дальнего контакта, 4 эскадры флота Социальных Робосистем двинулись на поиски "дичи" – чудесной жар-птицы, что должна принести на хвосте спасение галактике.

* * *

– Я – Джессика Блуберд, агент разведки Социальных Робосистем. Я здесь по личному приказу тактического советника мисс Лейлы Чарити.

Густые брови Накатоми удивленно приподнялись. Ну кто бы мог подумать!

– И что же вынудило вас сделать такое признание?

– Я действую по собственной инициативе. Я узнала, что в системе сложилось чрезвычайное положение, флот СР потерпел тактическое поражение, и теперь окружен силами Темного Племени. Я хочу сделать вам предложение, выгодное как Федерации и лично конгрессмену Кулеру, так и моей корпорации.

Адмирал сложил руки перед собой, переплетя пальцы, и чуть склонил голову вперед.

– Я готов вас выслушать.

– Я знаю, что в вашем распоряжении эскадра ФКП из 12-и тяжелых крейсеров. Это очень серьезная сила, она могла быть стать решающей в схватке с Темным Племенем. Я предлагаю вам заключить временный военный союз с Социальными Робосистемами и совместными усилиями уничтожить вторгшийся флот. В случае, если дела пойдут плохо, ничто не помешает вам выключить пульсары и улететь. В случае победы, я думаю, ваши выгоды очевидны.

– Все же изложите ваши соображения, мисс Блуберд.

– СР – это 6 миллиардов избирателей. Думаю, на ближайших выборах конгрессмену Кулеру и консервативной партии не повредят эти голоса. СР поставляет Федерации сырья и оборудования на 400 миллиардов в год. Президент Этерн вполне может согласиться дать годовую 5-процентную скидку нашим доблестным стражам галактического порядка. "5 процентов – это ты, девочка, завралась, но даже 1% от такой суммы – это огромные средства. Их хватит даже чтобы покрыть потерю пары "Титанов" в предстоящей переделке. И вероятнее всего, Этерн действительно пойдет на это:" – Не стоит и говорить о личных вознаграждениях командирам, которые встали на защиту человечества.

Накатоми встал, прошелся к экранной стене, рассеяно поглядел сквозь нее на голубоватый полумесяц Аланара. Думать особенно было не о чем – он уже думал об этом. Он ждал подобного предложения. Правильнее сказать, надеялся, что оно последует. Уникальный шанс поставить Социальные Робосистемы на колени и в то же время сохранить с ними мир.

– Должен признать, ваше предложение весьма заманчиво. Но как я понимаю, сама мисс Лейла Чарити ничего не знает о нем. Можем ли мы быть уверены, что она его примет?

– Несомненно. У нее слишком тяжелое положение, наш флот не может даже отступить из системы. "Ага. Кулер не зря позаботился об этом. Если бы не это обстоятельство, было бы безумием последовать предложению шпионки:" – Ну что ж. В таком случае я доведу ваши условия до сведения конгрессмена. Ждите меня в ближайшие полчаса.

Он вернулся чуть позже – через 50 минут. Все это время Джессика с бесстрастной скукой просидела в кресле под взглядами двух андроидов из внутренней охраны. Она только попросила у них кофе – фирменный напиток флагмана "Скорпион". Когда Накатоми вошел, она смаковала последний глоток.

– Мисс Блуберд, ответственный контролер оценил ваше предложение и готов принять его. Однако обнаружилась небольшая проблема. Темное Племя окружило третий природный спутник Аланара и поставило широкодиапазонные помехи. Мы не можем связаться с базой вашей корпорации. Очевидно, придется послать туда курьера.

Девушка словно ждала этого.

– Аланарский робот, на котором я прилетела, – очень совершенная машина. Я могу выполнить эту задачу.

– Но ваш робот, по-моему, поврежден.

Джессика улыбнулась – как улыбается старшая сестра пятилетнему братику.

– Чисто внешне, специально для вас. Вы же должны были проверить мою легенду.

Адмирал с удивлением почувствовал, что краснеет. Действительно, как ребенок. Но кто мог подумать: Чтобы она не заметила, снова встал и отвернулся к декоративному экрану.

– Хорошо. В таком случае вы вылетите сейчас же. Если ваше командование будет готово к совместным действиям, пусть устроит голубой взрыв на орбите 65 000. Будем считать это знаком. После этого мы вступаем в бой. Остальные наши условия найдете на вашем бортовом компьютере.

– Это все, адмирал?

– Да все: нет, еще: надеюсь, еще встретимся.

Девушка вновь улыбнулась ему.

– До свиданья, адмирал.

Потом она вышла в сопровождении охранников, а Накатоми еще с минуту восхищенно глядел ей вслед. Великолепная разведчица! Как прекрасно сыграна роль. Вчера он и не сомневался в том, что она – наивная и вспыльчивая аланарская девчонка, случайный человек в большой игре. Как ее тогда звали? Кажется, Зара:

* * *

«Тоска-то какая!» – думал Брахар – «Все камеры как камеры, а моя ну просто как санаторий. Ни тебе сырого холодного пола, ни тебе ржавых цепей и кандалов. Даже крыс нет. Да что крыс, даже охранника ко мне не приставили – ишь самоуверенные какие. Думали если камера чистенькая, сухая, благоустроенная, с видом на живописные пустоши метеоритных кратеров, так узнику и бежать не захочется. Как бы не так. Хотя как отсюда убежать? Орудия никакого у меня нету, на помощь позвать некого, разве что Творца.»

– Отец наш всевидящий, помоги и направь. Вон дверь какая массивная, как в клетке копытного дятла. Сыну твоему никак без руки твоей не справится. А мне пора на волю, к своим братьям. Ждут там меня, надеются.

– Ага, чадо моё непутёвое, – мистическим образом завибрировали молекулы воздуха в пространстве вокруг Брахара. – Давно к Творцу не обращался. А как благодать понадобилась, так сразу: "отец… подсобить бы… никак самому", как будто не я Вершитель, как будто не мне виднее, где подсоблять, а где – нет, как будто не на меня надеются и не от меня ждут. – Немного смягчившись и даже слегка проявивши свой лик в бледном свете, исходящем от каплевидных светильников Творец добавил, – Ну, я-то, конечно, подсоблю. Я ведь всемилостивый, хотя и строгий. Да и пора уже действительно восстанавливать порядок вещей, между прочим, твоими руками, – лик хитро ухмыльнулся и растворился в порыве подувшего из-под массивной двери сквозняка.

Брахар, поражённый увиденным, встал с четверенек и прислушался. Раньше здесь не было сквозняков. Кто-то зашёл в тюремный блок из старого заброшенного коридора. Кто-то посвистывал и поругивал федеральное правительство вкупе с трёхстами парсеками пустоты федеральной пограничной зоны. Какие-то железки позвякивали в такт неспешным шагам.

Брахар, разбираемый любопытством, подошёл к двери камеры. Дверь была грубая, но прочная. Делавшие её наспех роботы не задались трудом вмонтировать обзорное устройство, и его заменяла банальная дыра размером с кулак дюжего десантника. Брахар осторожно направил свой взгляд в пространство коридора. Да, таких ребят он в СР ещё не видывал. Разбитного вида и хозяйственного поведения субъект с интересом изучал закреплённый на стене терминал внутренней связи. После минуты звонкого перебирания железок в отвисших карманах рабочих брюк на свет появился удобный резачок. Ловкие руки быстро заработали им, и ещё через минуту экран терминала, беспомощно свесив обрывки проводов, отправился в бездонный карман вороватого гостя. Гость не спеша спрятал резачок и, скользнув взглядом по стене, наткнулся на взгляд Брахара.

Пришелец проиграл на лице увертюру из ряда эмоций от раскаянья и мольбы до угрозы и пошлого вопроса и почесал рог нарисованного на майке быка.

Брахар, также не зная, как понимать данную ситуацию, почесал затылок, и рука его наткнулась на место, где был искусно спрятан вживлённый нейроблок. У летчика родилась идея. Он сконцентрировался. Его мысли стали жёсткими и пронзительными. Они стрелой метнулись к озадаченному гостю и вырвали у него инициативу. Плотный кисель диктуемой Брахаром воли заволакивал извилину за извилиной, и вот пират по имени Смалекс (так вот чей мозг мы наставим на путь Справедливости и Порядка!) безвольно принялся рыться в тяжёлых карманах, извлекая и роняя на пол всевозможную собственность СР. Наконец, на свет появился удобный резак. Ведомый проворной и уверенной рукой, он быстро одолел массивные петли грубой двери. Брахар был на свободе, и в придачу у него теперь был отличный резак, что для начала, согласитесь, весьма неплохо.

* * *

Минуты спокойствия истекали стремительно, как крупицы SiO в колбе песочных часов. Через 20 минут оперативное совещание, посвященное: И так ясно, чему посвященное. А пока мисс Чарити дала офицерам полчаса, чтобы разойтись по квартирам, выпить чегонибудь от головы, от сердца или от нервов и привести в порядок свои мысли.

Положим, последнее удалось Джерри Мистейку лучше всего – после бессонной безумной ночи космического кошмара им овладела полнейшая апатия. Какая в конце концов разница – делайте что хотите, решайте что хотите, все равно от меня здесь ну ровным счетом ничего не зависит. И надо сказать, именно сейчас менеджер по терроризму неожиданно преисполнился благодарностью судьбе за то, что группа Альфа действительно функционирует независимо от его решений. Это избавляло его от необходимости вообще что-то решать. Он сидел перед настенным экраном, душа его пребывала в некоем промежуточном состоянии между медитацией и прострацией, а тело впитывало мощную двойную дозу стимулятора. Ничего удивительного, что Джерри Мистейк далеко не сразу заметил странные события, происходящие на экране.

Высоко в небе медленно двигалась точка – спутник связи. Здание завибрировало, послышался глухой рокот. В поле обзора экрана одна из нейтронных пушек медленно поворачивалась на своём массивном лафете. Джерри ничуть не заинтересовался этим явлением, он даже хотел отвернуться – ему так в последнее время надоела эта сложная техника УР. Но пушка остановила своё вращение и неспешно прицелилась. Так неспешно, что любой звездолетчик на месте менеджера понял бы, что ее наводят "вручную". На бетонной площадке вокруг грозного орудия замигали сигнальные огоньки, засуетились и начали врассыпную разбегаться рабочие роботы. Освещение в комнате моргнуло, как при сильной перегрузке в сети. Ствол пушки так же спокойно стал разворачиваться в другую сторону горизонта – оттуда поднимался второй спутник связи. Только теперь Джерри заподозрил неладное. Он попытался глазами отыскать в небе точку первого спутника – и не нашёл. Свет в комнате моргнул ещё раз. За дверью послышался удар и жужжание сервомоторов – робот охранник упал и попытался встать. "Бедная жестянка, – ведь эти спутники были частью его системы ориентации," – с сочувствием подумал Мистейк, всё ещё не задумываясь о сути происходящего. Лейла Чарити, тоже наблюдавшая второй выстрел орудия в свой экран, оказалась более сообразительной. Она вымученно ругнулась и вызвала штаб.

– Дежурный, кто открыл огонь?! Что происходит?

– Простите, мисс Чарити, я не хотел вас расстраивать, считал, что это второстепенная новость:

– Быстрее, черт возьми!

Вопреки ожиданиям, после этого окрика молодой лейтенант начал говорить еще медленнее, к тому же запинаясь, словно стремясь отсрочить момент, когда начальница все-таки узнает, что случилось.

– Только что стало известно, что пленный аланарский пилот, который содержался в этом же здании, смог: ему удалось сбежать. Есть вероятность, что эти выстрелы: э: Аланарец мог подключиться к управляющей сети. Это может быть: диверсия.

– Так чего же ты ждешь?! Второго пришествия? Объяви тревогу, пошли за ним: – Лейла запнулась. Дня два назад кто-то из инженерного отдела объяснял ей: пока на третьей луне не налажена система контрольных коммуникаций, несколько спутников связи используются для централизованного управления роботамиохранниками. Если это были те самые спутники: И сразу же мигнула еще одна мысль: может, как раз для этого аланарский пилот и стрелял из пушки – чтобы превратить их систему внутренней безопасности в безмозглый хлам?..

– Вызови роту десантников, пусть прочешут здание и пристрелят этого урода ко всем чертям. Только партизан мне тут не хватало!

Если бы дежурный был роботом, он вряд ли "переварил" бы эту цветистую форму приказа. Но он был человеком, и с почтительной миной на лице кинулся исполнять.

* * *

Да, дорогой читатель, как это не удивительно, но юный дежурный офицер был абсолютно прав в своем предположении: случилось не что иное, как диверсия, и именно Брахар был ее виновником. Пожалуй, и сам нейролетчик удивился тому, как легко ему это удалось. В первый момент, когда он увидел гамма-приемник на затылке одного из роботов охраны, и ему в голову пришла идея, он счел ее полным безумием. Именно поэтому он увлекся ею. И Творец по-прежнему был благосклонен к Брахару. Не иначе, как именно он помутил рассудок инженеров СР, и они оказали Брахару неоценимую услугу. Вряд ли простой нейролетчик смог бы так быстро справиться с системой безопасности контрольной компьютерной сети научного комплекса, установленной его соотечественниками. Однако стремясь добраться до заветных тайн УР, программисты Социальных Робосистем взломали чужую систему защиты, но до сих пор не потрудились установить собственную. Воспользовавшись этим бардаком, Брахар с превеликой легкостью разыскал интерфейс управления системой вооружения и воспользовался одной из пушек.

И вот теперь он шел коридорами нижних уровней комплекса и думал о своих ближайших планах. Было ясно, как свет озарения, что времени на раздумия в обрез – скоро противник придет в себя от неожиданности и направит на его поиски живых людей, которых вырубить будет гораздо сложнее, чем эти безмозглые железки. И в мозгу нейролетчика все отчетливее вырисовывался план побега. СР захватили его Заксар. Где он сейчас? Можно поспорить на кило антиматерии: в одном из ангаров этого же комплекса. Что, если…

* * *

Мысли майора были такими громкими, что, казалось, их можно услышать и без нейроблока. «Это же просто нетактично – думать так громко! Вы мешаете мне сосредоточиться!» Кристина Фейри выключила свой нейроблок и переспросила:

– Простите, пожалуйста, я не совсем… Что я должна сделать?

Майор Карридж махнул лапищей в сторону шеренги, выстроенной перед шатлами:

– Эти люди, мэм, эвакуированы с нашей базы на Аланаре. Они побывали в непосредственном контакте с десантом Темного Племени. Есть опасность, что ктонибудь из них находится под контролем или в него имплантирован инородный организм. Проверьте их нейрополя, мэм. Если есть отклонения – доложите мне.

– А-а, я поняла… – протянула Кристина. – Начинать прямо сейчас? "Глуповата она, как для нейротехника" – с унынием заметил майор и сказал:

– Начните с меня, мэм. Я тоже там был.

– С вас? А… Ну, с вами все в порядке, я уже заметила. "И то слава Творцу!"

– Тогда займитесь ими.

В сопровождении двух роботов-охранников Кристина Фейри подошла к шеренге. Человек сто, не меньше, все с надетыми ретрансляторами, вытянулись в линию вдоль ангара, личное оружие было сложено в сторонке, вокруг шеренги прохаживались вооруженные роботы. Люди выглядели до крайности измотанно – как аэромобиль, прошедший тысяч двести километров и совершивший пару вынужденных посадок. У многих виднелись свежие противоожоговые повязки, многим было трудно стоять, и они опирались друг на друга, редкие женщины находились в полуобморочном состоянии и чудом держались на ногах. "Как радостно-о! Головная боль мне обеспечена…" – подумала Кристина, прикинув количество и душевное состояние эвакуированых, и не ошиблась.

Это был мрак кромешный. Каждое следующее сознание оказывалось чернее предыдущего. Каждое хранило в себе свежую порцию боли и ужаса, каждое выплескивало этот ужас наружу через укрепленный на виске микрочип. Казалось, эти люди только что выбрались из ада. Да впрочем, почему казалось – так оно и было!

На пятнадцатом человеке (женщина с голубыми пятнами под глазами и совершенно потерянным взглядом, наверное, выпила таблеток десять успокоительного в шатле) Кристина прервалась и отошла от шеренги передохнуть. "Ну и работенка! Почему я-то, а? На кого я не так посмотрела? Что, мужиков что ли нейротехников мало?" Отвернувшись, она незаметно нюхнула трионина из массивного перстня на пальце, подождала, пока наркотик начнет действовать, и свет вокруг привычно немного потускнеет, и снова вернулась к проверке.

Снова мрачные потоки нейроволн, снова порции пережитого кошмара… Тридцать второй в шеренге чем-то отличался от других – его поле было уж совсем неестественным. Нейротехник в замешательстве остановилась перед ним. На нее смотрело морщинистое лицо настоящего ветерана с выцветшими глазами под густыми седыми бровями.

– Майор, извините, я… Мне вот этот мужчина чем-то… У него какое-то странное поле.

Майор Карридж позволил себе слегка улыбнуться и отвел Кристину в сторону.

– Не обращайте внимания, это Скриншот, у него искусственный мозг.

– Что? Э… а как это?

– Он – древний ветеран десанта, мэм, со множеством наград. Настоящий герой корпорации. Вот только незадача – в одном бою ему повредили головной мозг. Память сохранилась, а извилины немного… Ну, вы поняли, мэм. В виду его заслуг перед Отечеством ему пересадили синтетический мозг. Переписали туда оставшуюся память… Не то, чтобы он в полном порядке, но живет, как видите.

– А-а… – только пожала плечами Кристина и вернулась к следующему "пациенту".

И, конечно, ни она, ни майор Карридж не могли подозревать, что именно в синтетическом мозге этого инвалида содержится то, что они искали.

* * *

Бум-бум-бум – стучала кровь в висках. Она стучала чаще быстрых шагов Брахара. Это даже уже не были шаги. Ещё чуть-чуть, и он побежит. Вот – побежал. А за спиной, заглушая его собственное тяжелое дыхание, бежали десантники. И откуда их столько взялось на его голову? Перед глазами мелькают серые стены, всё быстрее и быстрее. В нём разгорается, да нет, уже просто пылает жажда жизни. От неё не помогают даже бешеные сквозняки узких тоннелей комплекса. Эту жажду сможет утолить только одно – спасение. Его спасение мирно стоит в большом тёмном ангаре, этажом ниже. До спасительного Заксара всего пара минут бега. И каждую секунду с жадностью глотает его неровное дыхание. «А-а-а!» – кричал он себе, пытаясь заглушить бьющийся в руках автомат. Его мысли терялись в шуме выстрелов, вспышках света и боли. Его боль, их боль, общая боль – какая разница – он чувствовал её всю. Он ненавидел себя, но он хотел этого – жажда жизни была сильнее.

Бух-бух-бух – уже стучат тяжёлые сапоги преследователей. Они тоже играют в игру. Им наверняка нравится – ведь они выигрывают. Быстрее забежать за угол. Что этот десантник разлёгся поперёк дороги? Хрустнуло что-то в боку. Какой же твёрдый пол, когда падаешь со всего разгону. Ничего, зубы не самое главное в жизни. Да, жизнь не ждёт. Ану, дай сюда автомат, да не ставь впредь стаканчики с кофе под ноги бегущим. Жажда успокаивалась. Уже недалеко. Мысли проясняются – я сделал это! По лестнице вниз. Скользкие ступеньки. И перила скользкие. Эхо моих шагов в стенах ангара. Я уже не бегу. Теперь это ни к чему. Я уже почти свободен. Почти…

Клац-клац – лязг автоматических затворов при наведении на цель. Тёмный силуэт десантника на вершине лестницы.

– Стой, где стоишь, аланарец, – повелительно сказал он, – тебе всё равно не уйти отсюда…

– … живым, – отозвалось эхо и раскатилось еле слышным недобрым смехом.

Негромкий вздох Брахара согласился с эхом. Брахар уже не сомневался, что путь его окончится на лазерной ограде, мерцающей вокруг Заксара. Так и случилось. Слишком поздно он всмотрелся и увидел её. От неожиданности его передёрнуло. Десантник воспринял это как приглашение к убийству и выстрелил. Всего одно попадание отбросило Брахара на ограду.

Его рука таки достигла Заксара, но уже отдельно от тела.

"Что за бред!" – очнулся Брахар и встряхнул головой, отгоняя от себя видение. "Планы планами, но забываться нельзя. Нет, не пойду я в ангар. Они же знают, что я сбежал, и там наверняка засада. Одному мне там не управится. Остаётся утолить жажду жизни гденибудь в тылу противника. Хорошо, что ещё нет вокруг десантников!" – облегченно заключил Брахар и скрылся в лабиринте коридоров. Длинные коридоры. Просто колоссальной протяжённости коммуникации научного комплекса третьей луны. Здесь есть где спрятаться, есть где пошалить. Брахар шагал по этим мрачным коридорам. А за последние несколько часов они действительно помрачнели. Что-то там не заладилось с энергообеспечением, что-то перегорело, где-то случилась перегрузка. И вот результат – километры освещённых аварийным освещением служебных коридоров. Ну, упали неподалёку от комплекса пара спутников связи. Что тут такого? Время-то военное, неспокойное. И вот последствия – тусклые коридоры завалены полуживыми роботами охраны. Мощные, грозные, опасные, беспомощные машины. Остаётся лениво переступать через их конвульсивно бьющиеся тела, прокладывая дорогу в жилой блок. Да, именно туда стремился Брахар. Там, среди офицеров СР, в гуще развивающихся событий он надеялся узнать последние новости, надеялся затеряться в этом муравейнике. Может, ему удастся даже связаться со своими братьями, а может даже невзначай исполнить какой-нибудь замысел Творца. Кто знает?