Текст книги "Сочеванец (СИ)"
Автор книги: Роман Драй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Глава 12
В тот же день, когда я с Латирой прибыл в 2021 год, мне удалось арендовать небольшую скромную квартиру в тихом спальном районе. В медсанчасть я не стал ходить, потому что Латира очень быстро излечила мне руку «электронным заживителем». К счастью, в офисе строительной компании мне выдали премию за якобы полученную травму на производстве. Этих денег должно было хватить на ближайшее время, в течение которого нам предстояло разобраться, как вернуться назад, в будущее. А найти временной портал не такая уж и лёгкая задача, несмотря на то, что я им воспользовался уже два раза. Одно понятно, что переброска во времени происходила в шахте лифта того недостроенного здания. Но как понять механизм этого процесса? Неужели для того, чтобы преодолеть временной барьер, нужно находиться в свободном падении этого лифтового пространства? Как-то всё это очень мудрено. Но как бы там не было, я решил всё-таки вернуться в 4127 год, чтобы продолжить борьбу за удержание независимости сочеванского народа.
Находясь в городе моего времени, Латира сначала получала противоречивые впечатления от увиденного. С одной стороны она понимала, что разница в более чем две тысячи лет отразится на местной инфраструктуре, даже если взять обнуление человеческих достижений в 2713 году. Но с другой стороны Латиру удивляло то, что за необходимые человеку первоочередные блага, такие как вода, пища, одежда, медицинская помощь, приходится давать что-то взамен, платить деньги или, как она сама это называет, выменивать на бумажки с картинками. Когда мы пошли в торговый центр, чтобы прикупить ей что-то из одежды, Латира настолько обрадовалась разнофасонным платьям, что прихватила с собой их штук тридцать. Но после моих объяснений, что за всё это надо заплатить сумму, в несколько раз превышающую наш возможный бюджет, её лицо стало очень печальным. С таким лицом Латира пребывала почти всё время нашего перемещения по торговому центру, пока всё-таки нам не посчастливилось купить ей на распродаже несколько платьев, спортивный костюм, кроссовки и туфли. Благо, что мне не требовалась покупка местной одежды, ведь хоть и не брендовые, но довольно приличные джинсы, футболки и кроссовки хранились у меня в строительном вагончике. Но вот в тот момент я подумал, насколько ущербна моя жизнь в этом времени, что не могу сделать достойные подарки девушке, и насколько повысилась значимость моей персоны через две тысячи лет.
Потихоньку мы начали свыкаться с мыслью, что нам придётся пожить здесь неопределённое время, однако и теплилась надежда, что всё-таки вскоре удастся активировать чип электронного спикера с огромной базой знаний, которые помогут нам найти портал для переброски в 4127 год. Со слов Латиры, теперь потребуется найти общий переходник между этим устройством и современными цифровыми кодами, чтобы расшифровать содержимое чипа. Для этого я приобрёл подержанный ноутбук – чтобы и ознакомить Латиру с интернетом двадцать первого века, и переводить для неё найденные материалы на сочеванский язык. Моих недавно полученных знаний, а также интеллекта Латиры хватило, чтобы составить цифровой алгоритм для считывания информации с чипа. И каково же было моё удивление, когда на деформированном экране лэптопа появился образ Григория Ивановича. Электронный спикер был в замешательстве, постоянно оглядывался и пытался что-то сказать нам, жестикулируя руками.
– А-а, сейчас, сейчас, Иваныч, – сказал я и подключил в разъём портативный микрофон, а также включил звук на ноутбуке.
– Серёжа! Серёжа! – кричал с экрана Иваныч.
– Говори, Иваныч. Что случилось? – спросил я его с улыбкой и посмотрел на Латиру, которая тоже расплылась в довольной улыбке от того, что нам удалось выйти на контакт с нашим электронным спикером. – Только, пожалуйста, на сочеванском, – добавил я.
– Серёжа, где я? Мне никогда не приходилось находиться в такой дыре, – глаза Иваныча выглядели испуганными.
– Ты сейчас у меня в ноутбуке и подключён к Всемирной Сети Интернет. Так что можешь немного освежить свои знания. Только, пожалуйста, не выкладывай имеющуюся в твоём распоряжении информацию в свободный доступ, – решил я немного пошутить, понимая, что Иваныч не сделает такого.
– Но каким образом я оказался здесь? – спросил уже спокойным тоном Иваныч. – А, подожди, подожди... Только что с помощью интернета я узнал, что сегодня десятое июня две тысячи двадцать первого года. Как так получилось, что мы оказались в твоём времени?
– Григорий Иванович, дорогой ты наш, – принялась отвечать Латира, – если б мы знали, почему оказались здесь и каким образом... Но, увы.
– То есть, Иваныч, – продолжил я, – переброска во времени произошла из той же пустыни в бульбульской резервации и завершилась в той же шахте лифта. Пока всё, что мы знаем.
– А я думал, что вы планировали доставить чип в Сочеван, – задумчиво сказал электронный спикер.
– Планировали, Григорий Иванович, – с сожалением говорила Латира, – но в последний момент наша группа подверглась нападению тиронцев. Нам удалось вырваться из окружения и преодолеть несколько километров, после чего меня и Сергея поглотила пустыня и отправила в двадцать первый век.
– Вот это перипетии судьбы, – высказал Иваныч. – И что же вы теперь планируете делать?
– Возвращаться, – отвечал я. – Обязательно возвращаться в сорок второй век.
– И, наверное, вам понадобиться моя помощь? – лукаво спросил Иваныч.
– Ну, не отказались бы, – с улыбкой ответил я.
– Тогда спрашивайте. С чего бы вы хотели начать?
– Для начала обучи Латиру русскому языку в ускоренном формате. Я хочу вместе с ней съездить и проведать свою маму, ведь некрасиво будет выглядеть, если Латире при маме придётся всё время молчать.
– Да, действительно, может выйти неловкая ситуация, – подтвердил Иваныч. – Но, к сожалению, я не могу в таком состоянии пользоваться теми инструментами, что пользовался в Хранилище.
– Серьёзно? – огорчился я. – А как же тогда нам быть?
– Можно попробовать воздействовать на нужный отдел мозга через слуховой нерв, – сказал Иваныч. – Потребуется на ночь одевать обычные наушники, в которых не будет слышимого звука, а только ультразвук в пятнадцать герц, легко воспринимаемый слуховым нервом. В этом ультразвуке и будет зашифрован русский язык.
– Гениально, Иваныч! – воскликнул я. – Конечно же, давай попробуем. Ты не против, Латира?
– С удовольствием! – ответила она. – Мне надоело везде ходить и молчать – по улицам, магазинам. А ещё, Сергей, я хочу познакомиться с твоей мамой.
– О! Я думаю, она тебе очень понравится, – сказал я.
– Тогда, ребята, подождите минутку, и тут на экране появится папка с файлами для прослушивания. Скачайте её потом.
– Иваныч. А, Иваныч. А что можно сообразить по поиску входного портала для путешествий во времени? – спросил я.
– Пока точно не знаю, но могу посоветовать просканировать то место, где вы появились по результату переброски.
– А где ж такой сканер то найти?
– Мне нужно время, чтобы пробежаться по интернету и создать эскиз этого сканера из существующих ныне деталей.
– А какой принцип работы этого сканера? – поинтересовался я.
– Сергей, мне кажется, что сканер работает по принципу поиска аномальных зон, – пояснила мне Латира.
– Совершенно верно, прекрасная леди. Именно так! – похвалил её Иваныч. – И, кстати, папка с обучающими файлами уже на рабочем столе.
– Вот, спасибо, дорогой друг! – поблагодарил я спикера. – Я не буду выключать ноутбук. Устраивайся здесь как тебе удобно и пользуйся полным трафиком интернета.
– Хорошо, спасибо, Серёжа. Я позову тебя, когда будет хоть какой-то результат по сканеру.
После встречи с Григорием Ивановичем у меня поднялось настроение, но усталость от долгого насыщенного дня клонила меня ко сну. Я пошёл спать и, конечно же, на отдельную кровать. К слову говоря, в последнее время я стал испытывать к Латире влечение, но моя патологическая стеснительность к противоположному полу не давала мне сделать первый шаг. Сама же Латира оказывала мне некоторые знаки внимания, надеясь на взаимность, а я всё не решался проявить свою симпатию к ней. Видимо, она очень нравилась мне.
На следующий день рано утром мы с Латирой отправились на автобусе в мой родной городок, чтобы проведать маму, ведь неизвестно наверняка увижу ли я её ещё когда-либо, если сумею осуществить переброску в 4127 год. Впечатления у Латиры от поездки были ужасными. Она никогда ещё не испытывала такой дискомфорт от передвижения в пространстве, да ещё и на таком транспортном средстве как отечественный автобус на дизельном топливе.
– Ну почему для движения нужно использовать ископаемый источник энергии, который выделяет такой отвратительный едкий газ? В эти годы ещё не научились использовать альтернативные источники энергии? – спросила меня Латира уже на немного ломанном русском, когда мы выходили из автобуса.
– Уже давно научились использовать энергию солнца, воды и ветра, а также энергию распада атома. А вот почему используют такое экологически не чистое топливо мне достоверно не известно, но где-то слышал, что владельцы нефтяного бизнеса влияют на мировой рынок и тормозят переход на использование альтернативных источников, – ответил я ей.
– Зачем они это делают? – недоумевала Латира.
– Известно зачем. Чтобы нахапать множество вот этих вот цветных бумажечек, – показал я ей ценные банкноты. – И потом накупить побольше красивых платьиц для своих возлюбленных, – добавил я нотку юмора к серьёзной теме разговора.
– Но ведь это же не рационально, – продолжала негодовать Латира. – Одни не могут купить и пары платьев, а другие, которые в меньшинстве, имеют возможность покупать платья тысячами, да ещё и травить газами всё живое на планете.
– О, Латира. Если б ты знала, насколько остро сейчас стоит эта проблема. И судя по будущей истории человечества, мы победим эту напасть, но столкнёмся с ещё более серьёзной проблемой для планеты.
– Может ты и прав, Сергей. Всему своё время. Но на самотёк такое бросать нельзя, потому что чем раньше человечество решит этот вопрос, тем больше жизней может быть спасено.
– Согласен с тобой целиком и полностью. Насколько мне известно, окончательный переход на экологически чистые виды энергий произойдёт в ближайшие пять-десять лет. Правительства цивилизованных стран уже издают новые законы, которые обязывают и, в то же время, поощряют использование гражданами электротранспорта.
– А что не цивилизованные страны? Они же своей неконтролируемой деятельностью травят своих цивилизованных соседей, – продолжала интересоваться Латира.
– С ними тоже проводится работа в виде консультаций и... некоторого экономического давления.
– Давления? – удивилась она.
– Ну... Как оказалось, пока это самый действенный способ... А вот, кстати, и мой родной дом.
– Это твой дом? – удивилась Латира убогости одноэтажного строения.
– Теперь только моя мама там живёт.
– Правители вашего государства совсем не заботятся о своих людях?
– Почему же? Заботятся. Но, видимо, недостаточно.
– Оно и видно.
Свою маму я заранее предупредил по телефону, что приеду её проведать, и не один, а с подругой. Мама очень заинтриговалась, что я приведу в дом кого-то из девушек, потому что до этого случая я никогда не знакомил её со своими подругами. И это понятно, ведь с теми девушками, с которыми я встречался ранее, мне было очень стыдно знакомить маму.
– Привет, мамуль, – сказал я маме, которая знала расписание автобусов и заранее дожидалась нас у порога.
– Здравствуй, сынок, – подошла она ко мне и обняла.
– Вот, знакомьтесь. Это Латира. А это моя мама – Анна Викторовна.
– Латира? – удивилась мама. – Это румынское имя?
– Э-э, – Латира посмотрела на меня, не зная, что ответить.
– Мам, у Латиры разные корни: и балканские, и среднеазиатские, и африканские, и ещё много и много разных примесей, – решил я как-то выкрутиться, но на самом деле, доля правды в моих словах была.
– Здравствуйте, Анна Викторовна, – с акцентом поздоровалась Латира.
– Здравствуй, Латира, – ответила ей мама. – Ой, а что это мы в пороге стоим. Проходите, проходите в дом. Я вам обед приготовила.
Мы зашли в дом, и Латира сразу же остановилась в коридоре, рассматривая на стене фотографии, где я был запечатлён в разном возрасте детства.
– А это мой Серёжа пошёл в первый класс, – комментировала фотографии мама. – А это он с дедом Витей строил домик на дереве. А вот Серёжа начал ходить в восемь месяцев.
– Ого! В восемь месяцев? Молодец, Сергей! – восхищалась Латира.
– Ну, хватит вгонять меня в краску. Пойдёмте к столу, а то уже в животе урчит, – сказал я.
Стол в гостиной был хорошо сервирован, как в ресторане, но блюда на него подавались самые, что ни на есть, обычные, домашние: борщ украинский с зеленью, нарезанное сало с тройной мясной прослойкой, салат «Оливье», овощная нарезка и выпеченный мамой душистый хлеб. Также мама не забыла поставить на стол компот и лёгкую вишнёвую настойку.
– Как работа, Серёж? Устаёшь сильно? – спросила меня мама, подкладывая в мою тарелку салат «Оливье».
– Да свыкся я уже. На работе меня ценят. Вот и отпуск даже предоставили, – отвечал я.
– А где вы встретились с Латирой? На производстве, наверное? – продолжала расспрашивать мама.
– Да, на том же объекте, где я и работаю.
– А кем ты там, Латира? Маляр или штукатур? – спросила мама, а я коротко хихикнул. Латира при этом опять непонимающе посмотрела на меня.
– Не, мам. Латира у нас по высоким технологиям. У неё очень хорошее образование.
– Ну, наконец-то, сынок, ты нашёл красивую и умную девушку, – обрадовалась она.
– Мам, мы просто дружим, – стало как-то неудобно мне.
– Ну, дружите, дружите, ребятки, и не теряйте друг друга. А что это у нас Латира молчит? Как тебе салатик, милая? – спросила мама.
– Спасибо, Анна Викторовна, не могу даже оторваться от него, – отвечала Латира. – Видимо, очень калорийный соус. Как его название?
– Что ты, что ты, это я сама делаю майонез. Стараюсь, чтобы получился низкокалорийный. Сейчас в моде бороться с лишним весом.
– Ага, мам, как тут бороться? И борщичок наваристый, и сало, и «Оливье», – хихикнул я.
– Да такое ж только по праздникам. А праздники у меня очень редко.
– Мама у меня ещё молодая – в следующем месяце только сорок три будет, вот она и хочет подкорректировать себе фигуру, чтобы захомутать Павла Петровича – главного бухгалтера с местного завода, – пояснял я Латире.
– Ой, Серёж, ну что за глупости, – занервничала мама. – Павел Петрович хоть и вдовец, но ни одной юбки не пропускает. Зачем он мне такой? Пятьдесят семь лет, ещё и с пузом.
– Пятьдесят семь лет? Да он же ещё совсем юнец, – высказала Латира, захмелевшая от вишнёвой настойки.
– Юнец? Ну, не знаю, – удивилась мама. – Латира, а сколько ж тебе лет?
– Да я ещё толком и не созрела, – улыбнулась Латира. – Восемьдесят четыре недавно исполнилось.
– Я не ослышалась? Восемьдесят четыре?!
– Не мам, ты не так поняла, – решил я исправить неловкую ситуацию. – В роду у Латиры другое летоисчисление. На самом деле ей двадцать два.
– Да-да, по-вашему – двадцать два, – опомнилась Латира.
– А-а, ну это ближе к истине, – успокоилась мама.
– Мам, тут такое дело...
– Что случилось, сынок?
– Может так случится, что мы с Латирой уедем, далеко уедем.
– В путешествие за границу? – спросила мама.
– Скорее, работать на Крайний Север.
– Ох, Серёж, платят там хорошо, но условия ужаснейшие.
– Да, мам. Но это ещё не точно. Может, поедем, а может, и нет. И, скорее всего, там не будет связи, и я не смогу позвонить тебе. Но я обязательно сообщу тебе, когда мы соберёмся ехать туда.
– Серёж, я тут собрала некоторую сумму денег. Хочу дать вам в дорогу, – грустно предложила мама.
– Ни в коем случае! Все расходы на дорогу и проживание оплатит работодатель. Да и не нужны там, на Крайнем Севере эти деньги. И вообще, я сам привёз тебе немного денег, чтоб ты прикупила себе чего-нибудь из вещей, – я достал из кармана часть той псевдо-премии и положил их в тумбочку, зная, что мама начнёт отказываться от моих денег. Потом я встал и сказал: «Ну что, нам пора, мам».
– А как же десерт? Я такой тортик сделала. Твой любимый – «творожный домик».
– Мы так наелись, что уже не лезет. Правда, Латира? – Латира тяжело дышала после аппетитных блюд и смогла только кивнуть. – Но ты нам заверни с собой этот тортик. Давно я его уже не пробовал.
– Хорошо, сынок, заверну, – сказала она, а потом опять позвала меня: «Серёж...».
– Да, мамуль.
– А ты там, случайно, не учишься где-то?
– Не-ет. А с чего ты взяла?
– Ты как-то по-другому стал разговаривать.
– Это как?
– Ну, как-то заумно, прям как высокообразованный человек. Ты извини, конечно, ты всегда был у меня умненьким мальчиком, но вот не хватило у меня возможностей дать тебе наилучшее образование. А тут ты стал выражаться как профессор...наверное.
– Ох, мама, поживёшь в столице – не такому научишься, – улыбнулся я и обнял её на прощание.
Попрощавшись с мамой, мы с Латирой двинулись к автостанции, где успели сесть на нужный нам маршрут. Уже в автобусе я стал вспоминать свою жизнь в родном доме и осознавать все те тяготы и невзгоды, которые пришлось взвалить маме на свои плечи. Как она, будучи фактически матерью-одиночкой, успевала работать и на заводе, и вести домашние дела, потакать моим детским капризам, делать со мной уроки, и не спать ночей, когда я болел. Первый мамин неудачный опыт супружеской жизни и моя необъяснимая ревность стали преградой для новых отношений с мужчинами, которые щедро одаривали её знаками внимания. Среди этих ухажёров находились и достаточно обеспеченные мужчины, которые были способны улучшить наше благосостояние, и кто знает, может даже, моя жизнь пошла бы не в таком сложном русле. Хотя, чему быть – тому не миновать. То, что произошло со мной в последние полгода, не сравниться ни с какими возможными весёлыми приключениями обеспеченного человека. Никакие богатства и роскоши не обеспечат такому человеку ощущений, которые испытывал я, побывав в далёком будущем. Наверное, это и манило меня вернуться в то время, чтобы опять вызвать те чувства какой-то значимости и глобальности моих действий. Уйти от того, как скудно протекала моя жизнь в двадцать первом веке, и наполнить своё сознание интереснейшими событиями сорок второго века – вот чего я действительно хотел на тот момент. Всю поездку в автобусе я только об этом и думал, поэтому решил без колебаний покинуть своё время и при первой же возможности переместиться в 4127 год.
Добравшись в наш райончик, я заметил, что у подъезда дома, где мы с Латирой арендовали квартиру, стоял мой друг Ванёк.
– Ты почему на телефон не отвечаешь? – обиженно спросил меня Ванёк.
– Как не отвечаю? – удивился я, и достал из кармана свой мобильный телефон, у которого батарея оказалась разряженной. – А, Ванёк, извини. Вот, разрядилась батарея, – показал я ему тёмный экран телефона.
– Пойдём к тебе. Поговорить надо, – грустным голосом сказал Ванёк.
– Конечно, друг, заходи. Тут мама тортик передала. Чайку сейчас заварим и поговорим.
Мы втроём зашли в квартиру, где я сразу же включил электрочайник на кухне, а Латира пошла в спальню, чтобы аккуратно узнать как там дела у Григория Ивановича. Ванька я усадил за обеденный стол и нарезал три кусочка «творожного домика». Обеспокоенное лицо Ванька пугало меня, но он почему-то не начинал разговор, а всё мялся и ёрзал на стуле.
– Что-то не так на работе? – начал я первый.
– Угадал, – ответил Ванёк. – На меня теперь смотрят, как на идиота. И на Валерича, кстати, тоже.
– Извини, пожалуйста, я, наверное, тебя подвёл.
– Подвёл? Ты просто уничтожил мою репутацию! – негодовал Ванёк. – Я же видел... Серёга, я же точно видел...
– Что ты видел, Ванёк?
– Я точно видел, как ты падал в шахту лифта с четырнадцатого этажа.
– А я и не отрицаю этого – я падал. И ты меня хотел успеть ухватить. Ты настоящий друг!
– Подожди. Серёг, ты падал в самый низ. Там хорошее освещение, и всё просматривалось до нулевого уровня. Ты не цеплялся за девятый этаж! Я видел, как ты пролетел все этажи и исчез на нулевом, где мгновенно появились два непонятных тела в обнимку. Странно, но когда я тебя окликнул, ты ответил мне оттуда. А когда я уже спустился по лестнице на нулевой этаж, то через лифтовые двери выскочили два кричащих чудовища, которые держали друг друга за руку. Ну и в финале появляешься ты, почти невредимый, а сейчас ещё и с какой-то симпатичной девахой. Кто она? – Ванёк повёл широко раскрытыми глазами в сторону спальни, где находилась Латира.
– Её зовут Латира – она из будущего, – решил я рассказать Ваньку правду, ведь, на самом деле, мне и хотелось, чтобы он был рядом со мной в 4127 году, помогая бороться за свободу Сочевана. А Ваньку я доверял больше всех.
– Чего?! – недопонял меня Ванёк.
– Послушай, Ванёк, ты, действительно, мой лучший друг и я могу положиться на тебя. Ты мне нужен в сорок втором веке, чтобы плечом к плечу противостоять тиронцам! Давай с нами! Я тебя космическими кораблями научу управлять – полетаем на далёкие звёзды...
– Бр-р-р, – встрепенулся Ванёк. – Ты чего, Серёга? Чего ты? Какие космические корабли? – негромко спросил он, внимательно высматривая в моих глазах подвох.
– Межгалактические, – твёрдо отвечал я. – Ты пойми, то, что ты видел – это ж не просто так. Я полгода прожил с бульбульцами в сорок втором веке. Потом попал в плен к тиронцам, где встретил сочеванцев, которые взяли меня в свою разведывательную группу. А ещё я познакомился с искусственным интеллектом по имени Григорий Иванович, который дал мне огромную базу знаний..., – тут я прекратил свой рассказ, потому что увидел удивлённые и в то же время испуганные глаза Ванька, который медленно вставал со стула.
– Нет! Нет! – Ванёк начал выбегать из кухни. – Это секта! Тебя охомутала секта! – услышал я его голос уже из прихожей.
– Ванёк, ты, наверное, не так всё понял! – вышел я за ним в прихожую, но Ванёк уже ушёл, хлопнув дверью.
– У нас плохие новости, – сказала мне Латира, которая тоже вышла в прихожую.
– Что у нас ещё плохого?
– Григорий Иванович перешерстил весь интернет и определил, что в ближайшее время невозможно создать сканер для обнаружения портала перемещений во времени. Материалы для некоторых деталей нужно создавать несколько лет, – грустно сказала Латира.
– Вот это уже совсем не хорошо, – ответил я ей негромко и продолжал смотреть на закрытую входную дверь, в которую выбежал Ванёк. – Мне обязательно нужно покинуть это время – здесь я начинаю разрывать свои устоявшиеся связи.
В это время прозвенел продолжительный звонок в дверь. Я приподнял брови и вопросительно посмотрел на Латиру.
– Ванёк! Ванёк вернулся! – обрадовался я.
Быстрыми движениями я стал открывать входную дверь, и когда распахнул её, чуть не упал от увиденного перед собой. Передо мной стоял... Барди! Живой Барди в 2021 году!
– Собирайтесь, друзья мои. Вас ждут в будущем! – сказал Барди и вошёл в квартиру.
