Текст книги "Сочеванец (СИ)"
Автор книги: Роман Драй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Увонафо! – воскликнула она радостно на своём языке.
– Что ты говоришь, Латира? – переспросил я.
– Говорю – началось! – воскликнула она уже по-бульбульски.
– Что началось? – спросил я, испуганно оглядываясь на кружащие вокруг нас летательные аппараты.
– Спасение наше началось! – ещё громче крикнула Латира, и тут же подошли Барди и Ворди.
– На чём прилетели? – спросил её Барди.
– По-моему на «Приджеле», – ответила она, вглядываясь вдаль.
– «Приджел» – отличный корабль, – сказал одобрительно Ворди.
К двум тиронским кораблям подключились ещё три, которые также принялись атаковать «Приджел».
– Ему надо резко вывернуться, чтобы поразить эти пять «Стерров», пока не проснулись и другие тиронцы. Если не успеет, и подлетят ещё два или три «Стерра», потерянное время сыграет против нас, – сказал с зажатыми кулаками Барди.
– Успеет, успеет... Это же «Приджел», – успокаивала его Латира.
– Это ваши? – спросил я Латиру.
– А то! – гордо ответила она.
«Приджелу» действительно удалось вывернуться так, чтобы нанести поражающие удары по кораблям тиронцев. Но четыре «Стерра» были уничтожены, а один смог увернуться от красных лучей «Приджела». И, вероятно, избежав удара, пятый «Стерр» потерял контроль в пространстве, при этом задев край прозрачного корпуса нашей воздушной тюрьмы. Со «Стерром» ничего не случилось, и он полетел дальше, а вот наша тюрьма стала рассыпаться на относительно мелкие осколки. Да, эти осколки стали видимыми по причине разрушенной структуры помещения и вследствие этого хаотично преломляли свет, что стало возможным их различить. Латира вскрикнула. По-моему, вскрикнул и я, ведь страшно было падать с такой высоты. Но падения, как такового не было. Мы медленно, как будто под воду, опускались вниз вместе с осязаемыми телом осколками нашей тюрьмы.
Само падение заняло несколько минут, при этом я заметил как «Приджел» догнал пятый тиронский корабль и уничтожил его. Уже не ощущая осколков, нас всосало в одну из «медовых сот». Мы с грохотом ввалились через дурно пахнущий и липкий ход в помещение, где находилось с десяток тиронцев, спящих на причудливых наклонных лежаках, из-под которых выпускался редкий пар. От внезапного шума сразу все тиронцы проснулись и, увидев нас, стали что-то кричать грубыми голосами на своём непонятном языке.
– Быстро хватаем оружие! – крикнул Барди и побежал к стене, где тремя длинными рядами находились предметы, похожие на шаровые молнии размером с кулак.
Барди схватил один из светящихся шариков, и в то же время несколько тиронцев тоже схватили по шарику. Началась световая бойня. Во вспышках и разрывах я не понимал куда бежать, но тут же увидел, зовущую меня рукой, Латиру, которая спряталась за одним из лежаков тиронцев. Пригибаясь, я быстро подбежал к Латире и заметил у неё в руках два боевых шарика.
– Знаешь, как этим пользоваться?! – кричала она мне сквозь шум бойни.
– В душе не ведаю! – ответил я ей по-простецки.
– Отрывай по кусочку от шара и прицельно бросай! Этот кусочек сам наберёт скорость и нанесёт сокрушительный удар!
– Ага! Понял!
Латира дала мне шарик, который веял некой прохладой. Тогда я отщипнул немного и бросил кусочек холодной плазмы в тиронца, который уже оказался возле меня и Латиры. Парализованный моим выстрелом бледнолицый тиронец ещё больше побелел и рухнул на пол. Это была первая в моей жизни жертва в лице разумного существа, и как оказалось позже, не последняя.
– Ворди! Барди! Плеси ор «Приджел»! – крикнула Латира на непонятном мне языке и указала в сторону, где из потолка стало вырисовываться что-то вроде цилиндрической подъёмной конструкции.
– Цепляйтесь за «жёлоб»! Я прикрою вас, – кричал Барди, который сумел выхватить ещё один боевой шарик с оружейной стены тиронцев.
– Беги за мной и постоянно отстреливайся, – сказала мне Латира.
– Ага, – ответил я ей, тяжело дыша от повышенного адреналина.
– Давай, Сергей, соберись. Ты нам ещё пригодишься, – сказала она мне, увидев мои переживания.
– Я справлюсь. Побежали! – ответил я ей смело, и мы рванули в сторону «жёлоба», отстреливаясь холодной плазмой.
Одновременно с другой стороны бежал Ворди, бросая в тиронцев кусочки от своего светящегося шарика.
– Барди! Диргеле! – кричал что-то Ворди, когда мы уже втроём влезли в «жёлоб».
– Аргусо борро! – ответил ему Барди и рванул в нашу сторону.
На половине пути до «жёлоба» в Барди попало сразу два заряда плазмы, и тут же он рухнул замертво.
– Ба-арди! Ра-а-а!! – кричала в слезах Латира.
– Андогулли, андогулли, Латира! – удерживал её Ворди и одновременно махал рукой по еле видным стенкам цилиндрического жёлоба.
В секунду мы втроём оказались в другом помещении.
– Где мы? – спросил я, оглядываясь.
– Мы на «Приджеле», – ответил Ворди, и тут я увидел на его глазах наворачивающиеся слёзы.
Латира, ничего не сказав, отвернулась и выбежала из отсека корабля.
– Барди погиб? – спросил я Ворди, глотая звуки.
– Он был отличным парнем, – ответил мне он.
Ворди тоже пошёл в сторону выхода, но внезапно в отсек вошёл невысокий парень лет пятнадцати в сером потёртом комбинезоне и радостно скрестил пальцы с Ворди.
– Бельгазо, – Ворди с умилением смотрел на парня.
Парень улыбнулся, а потом повернулся и посмотрел на меня, удивлённо подняв брови.
– Сергей, – Ворди обратился ко мне. – Это Бельгазо. Он тоже из «сопротивления».
– А это Сергей, – Ворди уже обратился к Бельгазо. – Сергей говорит по-бульбульски и он из прошлого... Думаю, нам всем есть о чём поговорить. Впереди у нас три дня полёта.
Юный Бельгазо ещё больше удивился, но подошёл ко мне, и мы пожали друг другу пальцы.
– Ну что ж, тиронцы не смогут нас догнать, а лишь перегнать, ввиду специфики технологий их передвижения на дальние расстояния. Так что у нас есть три дня и поговорить, и отдохнуть, – сказал Бельгазо, продолжая смотреть мне в глаза.
Глава 7
На «Приджеле» мне выделили компактную, но довольно уютную каюту, в которой находилось минимальное количество принадлежностей, и в то же время достаточное, чтобы отдохнуть и привести себя в порядок. Откидная постель, цифровой стол, анатомически подстраиваемое кресло и душевая – это и всё наполнение моей каюты. Хотя, я и не знаток каких-либо космических кораблей, но мне кажется, что для трёхдневных путешествий в пространстве, комфортабельности больше и не нужно.
Принять душ мне довелось «сухим туманом», потому что на «Приджеле» жесточайшая экономия воды. Дело в том, что сама вода мешает совершать прыжки в гиперпространство, поэтому на корабле она находится только в количестве необходимом для поддержания жизнедеятельности членов команды и пассажиров. Современный «сухой туман» – это далеко не то вещество, которое использовалось в моё время для очистки салона автомобиля. Сухая смесь мельчайшего пара в душевой «Приджела» и вычищает, и снимает усталость, и придаёт ощущение, как будто тело окунулось в полную ванну с водой.
После душа моё тело, избавившись от напряжения, тут же захотело принять горизонтальное положение, чтобы хорошо выспаться и перезагрузиться. С блоком управления постелью мне не пришлось долго мучиться, так как индикаторы его объёмной голографии отображались до простоты понятными условными знаками. Только я прислонил голову к подушке, так сразу же провалился в глубокий сон и протяжно с громким звуком храпа втянул через носоглотку воздух. От своего же храпа я мгновенно проснулся и испуганно посмотрел по сторонам. Состояние непонятное – вроде как, всего лишь на минуту провалился в сон, но спать уже не хочется, и в то же время тело ощущается тяжёлым и ленивым. Где-то слышал я, что организм человека так устроен, что во время сна первым должен перегрузиться мозг, а потом уже и остальное тело. Так, видимо, и со мной случилось, что физически я не отдохнул. Но почему же я проснулся внезапно? Раньше меня не будил храп, и сон был продолжительным и полноценным. Немного полежав на боку, стало понятно, что не давало мне покоя – воспоминания о поверженном мною тиронце вдруг начали давить на совесть. Вероятно, после того как мой интеллектуальный уровень возрос, появилась и острая сознательность. Чувство ответственности за причинения вреда, хоть и далёкому мне по роду тиронцу, но всё же живому разумному существу, обострилось до нестерпимой боли внутри меня. А вдруг этот тиронец – мой далёкий потомок, стократно праправнук? Да, да – ведь он действительно мог быть моим прямым потомком. Тиронцы происходят от людей с Земли, и ничего не мешает совпадению того, что павший от моих рук мутант, является носителем ДНК семьи Березюк. «Мутант Березюк с планеты Тирон» – можно с юмором отнестись к этой формулировке, но жуткое чувство, будто я убил своего ребёнка, вызвало во мне панику. Я резко встал с постели и стал ходить взад-вперёд, почёсывая двумя руками затылок. «Я убил своего ребёнка!» – мелькало в моей голове. И тут же: «Тиронец-мутант – мой ребёнок? Та бросьте! Когда я покидал своё время, то ни о каком потомстве и речи не могло быть, поэтому тот тиронец мне ни кем не приходится». От такой мысли я немного успокоился, но потом подумал: «А если судьба всё-таки соблаговолит и позволит мне вернуться в своё время и создать семью, то вероятность продолжения моего рода на Тироне существует?». Опять меня сковало внутри беспокойством. «Да нет же, нет! Очень мала вероятность – почти ничтожная», – успокаивал я себя.
После таких тревожных рассуждений я решил выйти из каюты и прогуляться по кораблю, чтобы немного отвлечься. Длинный коридор привёл меня в просторный отсек, в котором осуществлялось всё управление кораблём. Посреди отсека, медленно покачиваясь на зависшем в воздухе кресле, дремал юный Бельгазо. От моих шарканий по полу в обрезанных строительных ботинках он встрепенулся и оглянулся вокруг, пока не встретился со мной глазами.
– А, лерби мо токо, – сказал он по-своему, немного выдохнул.
Бельгазо спустился на кресле вниз и развернулся ко мне лицом.
– Не спится, Сергей? – спросил он, не вставая с кресла и закинув ногу на ногу.
– Да что-то кошмарики беспокоят, – ответил я.
– Присаживайся. Поболтаем, отгоним неприятные мысли, – предложил Бельгазо сквозь зевоту, указывая на кресло рядом.
Я уселся в кресло, которое тут же приятно обволокло тыльную сторону моего тела, причём поясницу и шею немного жёстче, чем верх спины и внешнюю часть бёдер. Бельгазо посмотрел на меня сонными глазами, и мне показалось, что взгляд у него совсем не подростковый, а видавшего виды мужчины. Такой взор бывает у молодых парней, которые уже в первый год службы в армии, оказались участниками боевых действий и пропустили через себя все ужасы войны. Мне стало понятно, что Бельгазо не один раз приходилось участвовать в боевых столкновениях и находиться за один шаг от смерти. Его ни чем не приметные русые волосы и худое молодое лицо не соответствовали опытным и мудрым серым глазам. Тонкие пальцы и отсутствие щетины выдавали в Бельгазо его подростковый возраст, но поведение и манера держать себя указывали на мужественность в характере этого парнишки.
– Есть хочешь? – прервал молчание Бельгазо.
– А кроме каши что-то есть? – спросил я заинтересовано, и тогда Бельгазо рассмеялся.
– Это вас как арестантов там кормили кашами, а здесь все изыски блюд по твоим предпочтениям, – продолжал улыбаться он.
– Неужели? Прямо-таки все?
– Все, – подтвердил Бельгазо.
– Где ж все эти продукты смогли разместить? Контейнер-холодильник за нами следует, вероятно? – тут уже улыбнулся я.
– Да всё здесь, на «Приджеле».
– М-м, – я положил ногу на ногу, руки за голову и, расслабившись, выдул грудь колесом, при этом кресло послушно отпустило меня немного. – Я б не отказался сейчас отведать курочку-гриль с чесночным соусом и огурцами, и запить всё это томатным соком, – моё лицо поплыло в улыбке, а глаза подкатились к векам от воспоминаний о такой простой, но аппетитной еде, употребляемой по субботам в строительном вагончике.
– Без проблем, – сказал Бельгазо и что-то перебрал пальцами на подлокотнике своего кресла.
Спустя пару секунд со стороны боковой панели отсека по воздуху выплыл небольшой столик без ножек и остановился между мной и Бельгазо. На том столике лежал поднос с румяной ароматной курочкой, а рядом располагались пиалы с соусом, тарелка с огурцами, нарезанными кружочками, прозрачный кувшин с томатным соком и два стакана. Рефлекторно я сглотнул слюну, боясь, чтобы она не пролилась наружу, когда открою свой рот.
– А Латира с Ворди не присоединятся к нам? – спросил я Бельгазо.
– Они крепко спят, – ответил он. – Посмотри на их биомаркеры. Они сейчас в фазе глубокого сна, – Бельгазо указал на панель, на которой отображались непонятные мне символы, а также различные цифры, меняющие свои показатели с незначительным отклонением. – Ну что же мы болтаем? Давай, Сергей, приступим к трапезе.
– Спасибо. С удовольствием, – обрадовался я такому предложению. – Но... У тебя не найдётся ножа? Или может руками курочку разломать?
– Ой, прости, – спохватился Бельгазо. – Сейчас разделаю её.
Бельгазо возвёл свои руки вверх и стал резко их опускать, при этом над подносом образовалась электронная сетка с крупными ячейками, которая разрезала курочку-гриль на порционные куски. Я взял куриную ножку, опустил в чесночный соус и откусил кусочек мяса. То ли от голода, то ли от того, что мясо действительно приготовлено очень профессионально, но наслаждаясь этим блюдом, мой мозг быстро избавился от насевших в нём грустных воспоминаний недавних событий.
– По консистенции не похоже, что мясо находилось в заморозке. Вы где-то на корабле держите живых кур? – спросил я Бельгазо, когда принялся уже за лопатку курочки.
– Да ну, Сергей, – улыбнулся он. – Это не рационально же. Да и на Земле давно не выращивают кур в промышленных масштабах.
– Да? А как же теперь земляне без курятины обходятся?
– Курятины достаточно. Только её теперь без кур производят.
– Как это – курятина без кур? – удивлённо спросил я и разлил по стаканам томатный сок.
– Мы не убиваем животных, чтобы утолить свой голод. Почти все продукты землян модифицированные и сублимированные. И этому множество причин, в том числе этических, логистических и оздоровительных. Насколько мне известно, так поступали ещё предки до Глобального Кризиса Человечества... Слушай, мне тут Латира рассказала, что ты попал к нам из прошлого времени... С двадцать первого века до Кризиса, по-моему?
– Да, с две тысячи двадцать первого года.
– Латира и сама толком не поняла тебя... Действительно, ну, я сам в первый раз встречаю человека с другого времени. Да и не слышал о подобном. Как могло случиться такое? А, Сергей?
– Бельгазо, приятель, ты думаешь, я по своей воле здесь? Вот так решил и проскочил две тысячи лет? Сам хочу разобраться, в чём же я такой особенный. И кстати, в моём времени верили, что путешествия во времени будут возможны в недалёком будущем, но никак не думали, что люди в сорок втором веке удивятся такому.
– Удивятся, Сергей, ещё как удивятся. Насколько мне известно, ещё никому из землян не удалось победить время. Мы многого добились в технологическом прогрессе, но вот путешествовать во времени так и не научились. Поэтому, Сергей, мы и летим с тобой на Землю, чтобы разобраться в твоём феномене, и понять, сможет ли это помочь «сопротивлению».
– Так вы ради феномена меня с собой взяли? – спросил я.
– Не обижайся, Сергей. Видимо, человек ты неплохой, но мы хотим использовать всё возможное, чтобы защитить Землю от нежданных гостей.
– Не в обиде ни в коем случае. Только я и себя хочу защитить от всяких напастей. И для меня главное сейчас понять, как найти выход и вернуться в своё время.
– А ты, в самом деле, хотел бы вернуться в своё время? Тебя там кто-то ждёт? – поинтересовался Бельгазо.
– Конечно. Мама, Ванька..., – я замолчал и задумался, что желание вернуться домой уже не такое сильное, как несколько месяцев назад. Приключения, которые со мной произошли, конечно же, опасные, но и добавили красок в мою серую скучную жизнь провинциального паренька.
– Ладно. Это дело твоё. Скажи мне лучше – как ты, человек из далёкого прошлого, за такое короткое время досконально выучил бульбульский язык?
– Не без вмешательства технологий, – ответил я спокойно.
– Откуда на территории бульбульцев такие технологии?
– Они сами не знают об этих возможностях на своих землях.
– И всё же?
– Недалеко от поселения бульбульцев в лесу находится купольное строение, поросшее многолетним слоем зелени, которая достаточно хорошо маскирует его от внешнего мира. А в этом строении обитает электронный спикер-консультант по имени Григорий Иванович...
– Григорий Иванович? Это инвентаризационный номер? – спросил Бельгазо.
– Нет. Это довольно распространённое имя и отчество моего и более раннего времени... Хотя, наверное, это он для меня Григорий Иванович, а носителям других языков представляется совсем иначе.
– Вполне возможно, – согласился Бельгазо.
– Так вот, этот Григорий Иванович владеет всеми знаниями, полученные за всю историю Земли вплоть до две тысячи семьсот тринадцатого года. Он-то и загрузил в меня методику обучения языкам.
– А, так самой методикой ты уже владеешь! Тогда я бы скорее хотел начать с тобой общаться на своём родном языке – сочеванском.
– Сочеванском?
– Да. Разве тебе Латира или Ворди не рассказывали о нашей цивилизации? – удивлённо спросил Бельгазо.
– В общих чертах.
– Понятно. Ну, государство наше называется Сочеван, мы – сочеванцы, а язык наш – сочеванский. Всё просто, – улыбнулся Бельгазо.
– Действительно просто, – улыбнулся я в ответ.
– Ну а вообще, я и сам не знаю, что рассказывать, и в чём ты ещё не осведомлён. Предлагаю загрузить в твой мозг сочеванский язык и краткую историю моего народа.
– Да ведь на это, вероятно, потребуется немало времени?
– Пятнадцать минут.
– Не может быть!
– А чему тут удивляться? Только загрузка очень утомит тебя. После сеанса придётся воспользоваться носилками, чтобы доставить тебя в каюту для восстановления.
– Я только «за», потому что мне очень хочется изучить язык моих потомков. А за усталость я не беспокоюсь – это хороший способ избавиться от бессонницы, – развеселился я.
– Согласен с тобой. Тогда приступим, Сергей?
– Приступим, – ответил я и выдохнул.
– Опускай ниже спинку кресла, закрывай глаза и расслабляйся.
– А как спинку опустить? – спросил я, осматривая кресло в поисках кнопки или рычажка.
– Облокотись с некоторым усилием, и спинка сама опустится до нужного уровня.
– Ага, хорошо, – я последовал совету Бельгазо – удобно устроился в кресле и прикрыл свои глаза.
Что-то лёгкое и тёплое обволокло мою черепную коробку и стало удерживать в своих «объятиях», вливая сплошным потоком приятное содержимое в мой мозг. Сначала, мне представился наш мир в момент наступления Глобального Кризиса Человечества: хаос среди оставшихся на Земле людей, когда элита общества покидала их, оставляя на верную гибель; бомбардировка планеты с межзвёздного корабля высшими чинами; последствия разрушения инфраструктуры и уничтожения большей части биосферы Земли, в том числе и девяноста семи процентов людей, оказавшихся брошенными на предапокалиптичной родине.
– Сергей, постарайся успокоиться. Твой пульс достиг уже ста восьмидесяти, – услышал я голос Бельгазо сквозь видения.
Я глубоко вдохнул и стал чувствовать себя немного спокойнее. Но следующее видение снова заставило меня напрячься. Среди развалин неизвестных мне сооружений бродили одичавшие люди в поисках какого-либо пропитания и ночлежки. Остатки общества раскололись на самые мелкие его составляющие – на вернувшихся к животным инстинктам одиночек и в некоторых случаях на пары с детьми. Мужчинам опять пришлось стать воинами и участвовать в жестоких схватках за кусок мяса бродячих животных. Но и женщины тоже не уступали мужчинам в упорных битвах за возможность накормить своих голодных до обморочного состояния детей. Такое понятие как гуманность оказалось рудиментарным признаком этих людей, которые своим образом жизни превратились в примитивных зверей с преимуществом инстинкта утолить мучительный голод. Но со временем, по причине того, что человеческий мозг эволюционно находился уже в достаточно развитом состоянии, социальные отношения взяли верх над разобщённостью людей на посткризисной Земле. Быстрыми темпами налаживался контакт между отдельными группами, что привело к созданию нового государства с названием «Сочеван». Граждане Сочевана смогли создать идеальную Конституцию, которая органично защищала права, свободу и интересы каждого индивидуума по отдельности и всего государства в целом. Одновременно с этим, к концу двадцать восьмого века, многие собаки уже стали ходить на задних лапах, что являлось первым признаком очеловечивания. Тогда сочеванцы решили оградить в отдельную агломерацию будущих бульбульцев, чтобы не мешать их органическому превращению в разумных существ, и при этом изучать феномен необычного форсированного развития. Сами же представители Сочевана стали жить в гармонии и культурно развиваться, окружая свой быт комфортом и новыми технологиями. Так было на протяжении одной тысячи и двухсот лет, пока на Землю не вторглись хитроумные тиронцы, которые решили поработить своих далёких братьев с помощью психологического воздействия и вследствие чего быть добровольно приглашёнными в качестве господствующей расы. Но свободолюбивые сочеванцы сопротивлялись этому воздействию всяческими способами, в том числе и боевыми. Тогда из числа наиболее инициативных землян создались разведывательные группы с целью подорвать стремление тиронцев к захвату нашей планеты. В одну из таких групп входили: Латира, Ворди и Бельгазо.
Не буду подробно рассказывать всё то, что увидел во время сеанса загрузки сочеванской истории и языка, так как это займёт не один десяток лет, но ощущения познания тысячелетней культуры целой расы были неповторимыми. Чего не скажешь о моменте завершения этого сеанса, когда мне показалось, что я стал обычным овощем, вообще не владеющим какой-либо информацией. Видимо, сказалось мощное потрясение мозговой активности, потому что о дальнейших событиях, происходивших со мной следующие тридцать шесть часов, я не помню. Но, со слов Бельгазо, он лично проследил, чтобы антигравитационные дроид-носилки доставили меня в каюту и уложили на кровать, установив функцию безопасности на опрокидывание. И это было правильным решением, потому что разбудил меня резкий инерционный толчок, будто что-то ударило по «Приджелу», а невидимые сетки бортиков удержали моё тело от падения с постели.
– Бельгазо! – позвал я, не поняв сразу, что нахожусь в своей каюте.
Преодолев преграды сеток, я вышел из своей каюты, но второй инерционный толчок отбросил меня вдоль коридора к командному центру, протянув по полу боком. В командном центре уже находились Латира, Ворди и Бельгазо, которые, сидя в креслах, управляли какими-то процессами на голографических экранах, нервно перебрасываясь фразами на сочеванском. Да, на сочеванском – и эти фразы я уже понимал.
– Что случилось, ребята? – спросил я по-сочевански, поднимаясь с пола.
– Сергей! – вскочила с кресла Латира, когда увидела меня. – Срочно надень антиинерционный костюм, пока тебя не размазало по стенкам.
– А что происходит? Мы поломались? – спросил я Латиру, принимая от неё очень лёгкий, почти невесомый, и приятный наощупь костюм для погашения внезапной инерции.
– Тиронцы атакуют, – ответила она.
– Как так? У нас же разные скорости движения.
– Мы случайным образом встретились на последнем шлюзовом портале гиперпереброски, – ответил Бельгазо, оторвав взгляд от экрана.
– Есть возможность оторваться от них? – спросил я, натянув на себя костюм безопасности.
– Для начала надо отбиться от них, а уже потом и оторваться, – почему-то с улыбкой ответил Ворди и тут же спросил меня: «Как твои дела, Сергей?»
– Бывало и лучше, – улыбнулся я в ответ, и потом добавил: «В принципе, пока не плохо».
– Нормально перенёс загрузку? Понравилась ли наша история? – продолжал спрашивать Ворди.
– Очень занимательно. Вам есть чем гордиться.
– Полностью согласная с Сергеем, – сказала Латира, подмигнув мне.
– Ну хорошо, – Ворди вдруг стал очень серьёзным. – Бельгазо, Латира – давайте быстренько сфокусируем наши резервы и уберёмся отсюда.
– Я чем-то смогу помочь? – спросил я.
– Главное – не мешай, – ответил Ворди. Хотя, нет. Прости. Пора тебе уже на практике вникать в нашу деятельность.
– Да-да, я готов.
– Видишь у каждого из нас в правой части экрана блуждающие красные точки?
– А... Ага, вижу.
– Так вот, это три резервных энергонакопителя, отвечающие за жизнедеятельность на «Приджеле». И нам требуется вручную выставить их в одном векторе, чтобы нанести удар по звездолёту тиронцев. То есть эти точки должны одновременно загореться зелёным светом.
– А почему вручную? Неужели с этим не справится бортовой интеллект?
– Справится. Но на нём выставлены определённые настройки, чтобы предотвратить возможность использования сразу трёх резервов, так как это может погубить всё живое на «Приджеле».
– Зачем же мы себя губим таким образом? – недоумевал я.
– Не бойся – обойдётся. В главном накопителе осталось достаточно энергии для последнего прыжка к Земле... Правда, совсем впритык.
– У нас нет выбора. Если мы не пробьёмся к шлюзу, то за убитых тогда тиронцев с нами любезничать не будут уже. Для этого нужно отбить атаку звездолёта, – сказала Латира. – Сергей, ты следишь за точками?! – тут же громко спросила она.
– Да, слежу, Латира. Я подам знак, когда они обозначатся зелёным, – ответил я и тут же увидел, что все три точки перестали блуждать по экранам и поменяли цвет на зелёный. – Есть! Есть! Они сошлись! – радостно вскрикнул я.
– Ребята, огонь! – скомандовал Бельгазо.
Внезапно освещение на корабле пропало и тут же с мерцанием появилось.
– Готово, – спокойно сказал Бельгазо.
– Мы их убили? – спросил я настороженно.
– Слегка парализовали. У нас пока недостаточно сил, чтобы уничтожить такой звездолёт, но всё идёт к этому, – пояснил Бельгазо. – Не так ли, Ворди? – развеселился он.
– Всё так, Бельгазо, всё так, – спокойно ответил Ворди. – А вот и шлюз, – Ворди указал на экран. – Заходим.
– А может, это и к лучшему, что звездолёт тиронцев нас здесь встретил. Если бы мы пересеклись с ним возле Земли, то вероятность того, что сконцентрируются резервы «Приджела», оказалась бы ничтожно малой, – сказала Латира.
– Это точно, – подтвердил Ворди.
– Ну что, ребята? У нас есть почти двадцать часов пути. Позавтракаем, а потом поиграем во что-нибудь? – спросила Латира, встав с кресла.
– А что – хорошая идея, – согласился Бельгазо. – Посоревнуемся в пении на точность, – предложил он.
– Не – я пас, ребята. Не хочу слышать вашу фальшь, – улыбнулся Ворди. – Лучше я пойду в свою каюту и послушаю симфонию океанских рыб.
– Ох, стареешь ты, Ворди, стареешь, – сказал Бельгазо.
– Не без того, – ответил Ворди и пошёл в сторону выхода.
– Ну, а ты, Сергей, споёшь с нами? – предложила Латира.
– Э... С удовольствием, Латира. Но..., – тут я увидел её очень красивые глаза, и мне почему-то стало как-то не по себе от того, что могу опозориться перед ней своим пением.
– Что «но»? – глаза её заблестели ещё больше.
– Да не певец я вовсе, – ответил я чуть смелее.
– А вот и проверим, – Бельгазо обнял меня за плечи и направил к выходу. – Пойдём, Латира. Закажем себе что-нибудь вкусненькое, затянем наши, и ознакомим Сергея с нашим творчеством.
– Сергей должен оценить по достоинству его, – сказала Латира, и мы втроём отправились в комнату для проведения досуга.
