Текст книги "Незапертая Дверь"

Автор книги: Роксолана Коваль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Бред! Вот дай свободу мыслям! Такого наплетут, что только держись! Никаких синяков и следов борьбы на теле Либры и в помине не было. Ага, перепуганная, она забегает в квартиру и хватает фен, чтобы оборониться от негодяя! Но как-то же, черт возьми, этот конь оказался рядом с ней! Не сам же прискакал! Он принадлежал Косте, значит, все ответы у него. Как бы там ни было, а он причастен к этому случаю.

Ответ неверный, повторите попытку.

В доступе отказано.

Информация заблокирована.

Базы мышления не обновляются.

ВНИМАНИЕ! Опасная ситуация!

Game over.

Я больше не могла крутить этот кубик-рубик, в котором не сходится ни одна сторона. Вытащив довольно увесистый брелок, сжала его в руке так сильно, как только смогла, а после посмотрела на быстро проходящий след. Может, он был в руке Либры, когда ее ударило током?

Забрав ключи, обувшись, я еще раз обвела взглядом прихожую и покинула квартиру, оставив в ней все свои уравнения и шальные раздумья. Уже смеркалось, потому я старалась идти как можно быстрее, чтобы засветло добраться до дома. Волнение, страх и усталость заплетались в ногах, препятствуя порыву ускорить шаги. Пройдя под аркой двух слепленных домов и вывернув к дороге, я остановилась, увидев напротив машину Кости. Меня прошиб холодный пот.

Он понял, что я неспроста обмолвилась об этом брелке! Почувствовал перемену настроения и заподозрил неладное. И решил проследить за мной! Предположил, что я побегу искать эту вещицу там, где в последний раз была Либра. Он мог забыть об этой мелочи, свидетельствующей о том, что он встречался с Русалкой незадолго до того, как она угодила в больницу. И все бы ничего, если бы не мой длинный нос. Вечно сую его, куда не следует!

Не разглядев, есть ли кто за рулем, я осторожно попятилась, развернулась и заспешила обратно в квадратные скобы домов. И чудом не вылетела на стоявшего во дворе Костю, смотревшего на темные окна покинутой мной квартиры. У меня закружилась голова, и без того едва ощутимые ноги стали походить на деревянные протезы. Скользнув вдоль стены, я забежала в первый попавшийся открытый подъезд. Осторожно выглянула из-за угла и поняла, что Костя повернулся в мою сторону. Неужели видел, как я промелькнула сюда?! Нет, опять глазеет на окна. Кому-то звонит. Наверное, подельникам. Ждет ответа.

Я дернулась, когда у меня в кармане зазвонил мобильник. Так, если бы он меня видел, то пошел бы следом, да? А если не видел, то нужно усыпить его бдительность. Не отвечу сейчас, и он сделает соответствующие выводы.

– Алло, – поднявшись на один пролет и встав у окна, чтобы видеть его, тихо откликнулась я.

– Надя, выйди, пожалуйста. Мы должны поговорить.

Черт! Он меня видел! Знает, что я, как идиотка, прячусь в чужом подъезде и играю с ним в прятки! Дал понять, что мне все равно никуда не деться! Отсюда нет другого выхода!

– Ты все неправильно поняла. Я могу объяснить...

– Что ты объяснишь? – дрожащим, вторящим телу голосом прошипела я, захлебываясь злостью и страхом. – Может то, как твой единорог оказался рядом с лежавшей без сознания девушкой? А говорил, что не встречался с ней после размолвки. И думаешь, что я поверю хоть одному твоему слову?

Я торопливо нажала кнопку отбоя, ожидая, когда Костя решительно отправится к подъезду. Но он продолжал стоять посреди двора, а я, как жидкий холодец, тряслась в пыльном углу, наблюдая за ним. Покрутив на пальце ключи, он пошел в сторону арки. Наверняка будет поджидать меня за углом. Я досижусь здесь до темноты, а потом в безлюдной подворотне ему не составит труда, обходительно приставив нож к боку, усадить меня в машину. И далеко ехать не нужно – до лесопосадки рукой подать! Хрен там меня кто найдет. Придется рискнуть и высунуть свой длинный нос.

Глубоко вздохнув, перекрестившись, я собрала все оставшиеся силы и выглянула из подъезда. Убедившись, что поблизости никого нет, решила не соваться в арку, потому нырнула влево и побежала вдоль стены дома. Завернув за угол, отдышалась, глянула по сторонам и помчалась на остановку. Когда пересекла дорогу и оказалась среди людей, всмотрелась в стоявшую на прежнем месте «Ауди». Вампирское отродье или потерял меня из виду, или не решился преследовать. Конечно, зачем ему столько свидетелей? Ведь я в панике могу и завопить, что этот тип едва не убил мою подругу, а теперь намеревается покончить и со мной. Но что ему стоит опередить нерасторопный автобус, затаиться в парке и поджидать меня у подъезда? Как же я могла в это вляпаться?! Что делать?

Решила не возвращаться домой по темноте. Куда бы податься? Кто ближе всех живет к остановке? Только крот. Но уместно ли заявиться к нему после всего, что между нами произошло? Кидаюсь от одного вероятного убийцы к другому! Какой богатый выбор! Сумасшествие. Пока была острая необходимость контачить во время подготовки к похоронам – это одно дело. А теперь… Вот уж позлорадствует очкарик, если узнает, что я рассчитываю на протекцию того, от кого совсем недавно защищалась! Но ведь, в конце-то концов, мы помирились. Сейчас от нахальства зависит сохранность моей никчемной жизни. Тут уже не до приличий.

Увидев едущий автобус, я облегченно вздохнула и бросила прощальный взгляд на затаившуюся зверем «Ауди». Сын Дракулы думал, что я до сих пор торчу в подъезде? А он, готовя план, ждал меня за поворотом. Обломитесь его клыки!

Как назло негде было присесть, и я двумя руками держалась за поручень, чтобы от любого толчка не свалиться. Благо ехать – всего две остановки. У меня было немного времени, чтобы подготовиться к броску через площадь. Ведь кто знает, может, этот козел уже догадался, что я слиняла, и бросился вдогонку? Предположит, что я уехала, потому будет ждать на остановке.

Автобус остановился, с хлопаньем открылись дверцы. Я осторожно вышла, внимательно вгляделась во всех подозрительных типов и зашагала к дому крота. На ходу позвонила ему и, сказав, что сейчас зайду, преодолела остатки пути заплетающимся бегом.

Алик спускался по лестнице, когда я, задыхаясь, ввалилась в подъезд. Его явно обеспокоило мое внезапное появление. Он надеялся получить объяснения, но я еще не придумала достойный повод.

– А-а, ну теперь все понятно, – вдруг сочувственно покивал Алик, посмотрев на единорога, стиснутого в моих пальцах. – Значит, сама догадалась? Не ожидал от тебя такой сообразительности. Обычно ты ею не злоупотребляешь.

Я так и села, прямо на ступеньку, обомлев от неожиданности. Выходит, крот все знал и ждал, когда я сама догадаюсь? Предположил, что я побегу к нему жаловаться на судьбу и искать помощи. И что меня ждет? Лязг захлопывающегося капкана? Они с Костей сообщники! Сейчас и он сам подвалит сюда!

– Я не стал тебе говорить, хотя давно догадался, что Костя в этой истории – центровая фигура. – Алик медленно присел рядом и глянул на мои дрожащие коленки. – Не сомневался, что именно эта безделушка его и выдаст. Слишком уж приметная и необычная, чтобы ты ее не заметила.

Я поймала свое отражение в очках Алика и лишь тогда поняла, что просто заливаюсь слезами. Казалось, все то безобразие – смесь досады, обиды и страха, разом выползло наружу.

– Давай поднимемся ко мне, Надя, – после продолжительного молчания снова заговорил Алик. – Ты умоешься, выпьешь чаю и успокоишься.

– На веки вечные? – порывисто вздохнув, зло рявкнула я.

– Нет, только до очередной разгаданной тайны.

– А что, намечаются еще сюрпризы?

Алик задумчиво, непонимающе посмотрел на меня.

– Думаю, кто ищет, тот всегда находит.

Так, ясно. Дает понять, что я слишком далеко зашла. Предупреждает, что мне следует остановиться, если хочу хоть немного пожить. Как он сказал однажды? «Ты можешь стать следующей, Надя»? А ведь я так и не выяснила, на что он намекал.

– Вот уж не думал, что ты это так воспримешь.

– А как, интересно, я должна была к этому отнестись?!

Моему возмущению не было границ. Какая неслыханная наглость! Люди, которым я доверяла, собираются заткнуть мне рот, уже проделав то же самое с подругой, а я должна принимать это как данность?!

– Наверное, мне стоило самому тебе рассказать, – потупившись и уставившись на свои сланцы, вздохнул крот. – Но посчитал, что Лешка, Женька, Ларка да еще и Костя, к которому ты неровно дышишь…

– Что? – воскликнула я, съехав со ступеньки. – Они тоже – и Женька, и Лешка?

– Да что с тобой? – воззрился на меня крот, удивленный моей непроходимой тупостью. – Ты словно впервые об этом слышишь! Как с луны свалилась.

А я и впрямь впервые об этом слышу! Наверное, и правда с луны свалилась, поскользнувшись на ваших подлостях! Меня все это время окружали замешанные в какой-то грязи предатели! Одна я была блаженная неверующая!

– Ну что ты смотришь на меня, как на врага народа? – посеяв где-то остатки совести, всплеснул руками Алик.

– Довольно уже издеваться! – на весь подъезд заорала я с твердым намерением получить ответы на все вопросы.

– Теперь я во всем виноват? Ты не меньше моего хотела подобрать ключи к зацепкам. Не ты ли первой затеяла все это, приоткрыв дверцу в иной мир?

– Так все дело и впрямь в этой книге? – получила я подтверждение своим страшным догадкам.

– Ну а в чем же? – с еще большим подозрением покосился на меня крот. – А-а, так ты полагаешь, что именно я втянул в это твоего Костю? Извини, но мы с ним не в таких близких отношениях, чтобы вместе ночевать. Так что, если кто-то и виноват, что и он угодил в Темное Царство, так это ты. Ведь за последнее время вы так сблизились, пока выискивали способ выставить меня злодеем.

– Погоди! – Я зажмурилась, потерев висок. Посмотрела на крота, а потом – на единорога, стиснутого в похолодевших пальцах.

И тут до меня с опозданием дошло. Все это время мы с кротом говорили каждый о своем. Он мне о Ваське, я ему – о Кузьке. Ну конечно. Костя – центровая фигура в этой истории! Лешка – Черный Рыцарь Лешак. Женька – шут Ив Гений. Лариска – колдунья Ло. Либра – Лайбе. Я – Элпис и Ядан, а Костя – паладин, главный герой «Незапертой Двери»! На его щите был изображен поднявшийся на дыбы белый единорог!

Светлые волосы, небесные глаза, высокий рост. Знак зодиака – Лев! А ведь паладин был родом из королевства Черный Лев! И его имя, которое упоминалось очень редко – Стант Кон. То есть, констант. Постоянный – Константин. Костя. Кость. Две игральные кости висели на рукояти его меча! Подсказок было море. Почему я их не заметила?

В той жизни он изменил Лайбе с Элпис, чего жена не смогла ему простить. По эту сторону произошла похожая история. Я вклинилась между ним и Либрой, что послужило причиной их расставания. Но в книге ничего не было сказано о том, что доблестный рыцарь возжаждет избавиться от одной половины своего сердца. Если Костя был той проклятой ночью у Либры и дотронулся до книги, заглянул в нее…, то это объясняет, как он оказался в двух параллелях. Это еще одно доказательство того, что он был в квартире Либриной бабки.

Я посмотрела на плутающего в догадках крота. Поспешил ты, дорогой, с выводами о моей сообразительности. Он-то подумал, что я закатила истерику оттого, что в книге возлюбленный Ядан умирает, а это может отразиться на Косте. Ладно, не стоит разубеждать парня. Впервые удивился моей смышлености, не буду его разочаровывать.

– Кто-то, помнится, предлагал выпить чаю? – попеняла я на гостеприимство вытянувшего лицо крота.

– Никогда не знаешь, что от тебя ожидать, Надя.

Мы поднялись в его крохотную квартиру, где Аликовы приятели бывали очень редко, в основном околачиваясь в подвале. Меня поразили порядок и стерильность, царившие буквально во всем. На фоне светлых обоев, среди бежевых ковриков, сверкающего белоснежного кафеля я ощутила себя микробом, подлежащим немедленному уничтожению. Где там у него хранится «рейд»? Мои поношенные котурны никак не вписывалась в интерьер прихожей, и смотрелись на резной обувнице чужеродно. Как пятно на репутации.

Алик услужливо открыл дверь в совмещенную с туалетом ванную и включил свет, заигравший бликами на новой сантехнике. Ничего себе берлога! Дуплецо холостого мужчины! Алик как-то скромно упоминал, что собирается сделать косметический ремонт. Теперь я вижу, как далеко может зайти его прижимистость!

Мне было страшно даже приблизиться к сияющей раковине. Наконец, осмелилась и долго гадала, как открывается похожий на змею смеситель. После того как умылась, глянула на маленькие полотенца с рисунчатыми пометками: для рук и для ног, и умылась снова. Ну кто осудит меня за любопытство? Заглянула под крышку унитаза. И решила, что здесь обитает приведение, а не живой человек. Бритвенные принадлежности, дезодоранты, расчески – всему было отведено почетное место на стеклянной полочке. Мне вспомнился бардак в Женькиной ванной: мочалки были заткнуты, где только придется, зеркала не было видно из-за брызг зубной пасты, а раковина – заляпана синим гелем со сбритой щетиной. Вот это я понимаю, нормальный мужик. А с Аликом явно не все ладно.

Немного приведя себя в порядок, чтобы не так заметно контрастировать с обстановкой, я пришла на кухню, где хозяин разливал по чашкам свежую заварку.

– Я не думал, что у меня сегодня будут гости, – будто оправдывался крот, и поставил на столик вазочку с печеньем, потеснив тарелку с сыром и бонбоньерку с трюфелями. – Если хочешь, могу приготовить что-нибудь более существенное. Какой-нибудь фруктовый салат.

– Нет, спасибо. А то поважусь ходить к тебе в гости.

Алик выключил чайник, налил в две чашки кипятка и устроился напротив, забелив чай молоком. Я не очень вежливо бродила взглядом по кухне, прикидывая, сколько бы мне понадобилось времени, чтобы угрохать изящные ящички гарнитура. Висели бы на моей кухне такие кипенные полотенца? Лежала бы вот так прихватка? Блестели бы дорогие кастрюли, в которых бы отражались скупые лучи солнца и висящий над столом плафон?

Да ни за что! Это же просто неприлично для хозяйки.

– Ты не будешь против, если я позвоню от тебя Женьке?

– На мобильный? – сразу зажался скупердяй крот.

– Нет, на домашний.

– Так его нет дома. Он с родителями на дачу умотал.

По всей видимости, мое негодование так яростно проявились на лице, что крот не донес до губ чашку, не понимая причину моего упадка.

– Могу я сегодня остаться у тебя на ночь?

– Тебе что, без разницы с кем ночевать? Если Женьки нет, то я сгожусь?

Я выплеснула остатки чая Алику в морду, облив его очки и байковую рубашку. Повезло козлу, что чай немного остыл, а то бы остался без глаз. Пока он, отряхиваясь, возмущенно подбирал слова, я поднялась и с видом оскорбленной гордячки вышла в прихожую. Нет, ему мало! Нужно было еще отвесить пощечину.

Что я, собственно, и сделала, когда он попытался меня остановить. Ответом с его стороны было то, на что я никак не рассчитывала. Не зная, чего от меня ждать, видно опасаясь, что я награжу его еще и пинком, он схватил меня за запястья. Следом всем собой прижал к стене. Нервная попытка высвободиться не дала результата и я, дернувшись, свирепо посмотрела ему в лицо...

…И потерялась, сбившись с праведного пути. Утонула в его покатившейся по щеке слезинке, канула на беспросветное дно черных глаз, порвалась облаком в урагане прерывистого дыхания. Куда делась моя выправка оскорбленной гордячки?

Канула туда же, куда и внешняя неприступность анахорета.

– Извини, пожалуйста, – не ожидая от себя подобной смелости, поспешно сказал Алик и отпустил меня. – Я не должен был. Ты вправе обижаться. Не знаю, почему я это сказал. Оставайся, сколько пожелаешь. А я буду в подвале.

Схватив с вешалки куртку, Алик сунул ноги в сланцы и ушел, оставив меня в полном недоумении. До чего же кроты дивные создания! Но, как ни странно, я была благодарна ему за то, что он вовремя опомнился и не позволил себе большего.

Закрыв за ним дверь, я оглядела предоставленные мне апартаменты. Что ж, грех не воспользоваться. А Костя, наверное, пасет меня у дома. Надо же, книжный паладин, который мне так нравился, в жизни оказался обычным проходимцем. Там он доверчивый лох, а здесь – хитроумный, насквозь фальшивый ловелас.

Не зная, имею ли право наглеть, как лиса в ледяной избушке, я таки воспользовалась привилегией обиженной и приняла душ, после изничтожив следы своего пребывания в ванной. Когда пришла в зал, меня так и тянуло полазать по ящикам. Не позволив себе опуститься перед нахрапом непристойного любопытства, я завалилась на диван. Долго лежала в темноте, окруженная чужими вещами, запахами и звуками. Мысли, как блохи, скакали и скакали, то облепляя Алика, то жаля Костю, а то устремляясь к пропавшему Пешке. Я буквально запутывалась в них, пока не ударила кулаком по подушке, приказав себе успокоиться.

В десятом часу утра зазвонил телефон. Вначале я, правда, не сообразила, что это за странные звуки. Приподняв голову, прислушалась к мелодичным переливам птичьих голосов. Ох, Алик! У других пацанов, (не считая Женьки, у которого кудахчут куры и квакают лягушки), сотки играют хотя бы темой из «Бригады», а у него птички поют! Воистину, чужая душа – потемки.

Посмотрев на будильник, я решила, что пора и честь знать. В пятнадцать минут собравшись, покинула свое прибежище и спустилась в подвал, чтобы оставить Алику ключи. Тихонько открыв железную дверь, я вошла в кротовую нору и увидела его спящим на кушетке. Свернувшись эмбрионом, он показался мне совсем маленьким и беззащитным. Присев на корточки рядом, я какое-то время смотрела на него, а потом склонилась и поцеловала в щеку. Его кожа нежно пахла парафином.

Как листы «Незапертой Двери».

Надев ему кольцо с ключами на палец, я так же тихо удалилась. Вышла на улицу, озираясь по сторонам и опасаясь напороться на Костю. Доплелась до остановки и решила посмотреть, не поживился ли кто номером моего телефона. Отыскала среди объявлений свое и удрученно вздохнула. Все «язычки» были целы.

– Денька? – вякнул кто-то сбоку. Я повернулась к внимательно приглядывающейся ко мне девчонке лет шестнадцати.

– Эля? – удивилась я, узнав сестренку Алика. – Привет! Давно не виделись. А как ты меня узнала? Я же так изменилась и перекрасила волосы.

– А джинсы и футболка все те же, что и три года назад, – ехидно подъела меня малявка и улыбнулась. – Как у тебя дела?

– Да по-всякому бывает. А ты как поживаешь? Как мама?

– А ты разве не знаешь? – нахмурилась Эля, щурясь от яркого света. – Она умерла еще в позапрошлом году. Алик что, не говорил? Я теперь живу у родственников, мне оттуда ближе в школу ездить.

– Ой, Эля, мне так жаль, – пробормотала я, вспомнив, как недавно крот с полной уверенностью заявлял, что не желает, чтобы за его грехи расплачивались другие. Мать, сестренка, друзья! Почему он это скрыл? Хотел, чтобы другие верили, что для него существует хоть что-то святое. На самом деле ему на всех наплевать!

– Ладно, пока! – увидев приближающуюся маршрутку, махнула мне Элька. – Алику – привет!

Я кивнула и, развернувшись, пошла к дому. Нет, не пошла, а побежала, и как только оказалась в квартире, проскочила обутая в зал и схватила книгу. Усевшись на пол, начала жадно поглощать оставшиеся страницы.

Черный Рыцарь действительно обвенчался с колдуньей Ло, примкнув к ее знатному отцу Ихору. Когда маг заерзал на троне, опасаясь расправы, Лешак вызвал на поединок паладина, натерев ядом клинок. Не вняв предостережениям Ядан, паладин принял вызов и был сражен одной царапиной.

Элпис каждый вечер удалялась в глухие комнаты своего замка. Впиваясь ногтями в плечи, сотрясаясь от безмолвного плача, оседала на холодный пол.

Внешне непоколебимая Лайбе в полном одиночестве сидела на троне и смотрела в окно, опустошенная и безжизненная. А в это время, в огромном книгохранилище ее наземного замка служащий ей архивариус окунал острый наконечник пера в изящную чернильницу. Согнувшийся над листами, плохо видящий в свете одного огарка, он быстро строчил врезающиеся знаки. Его тень, похожая на крысу, в точности подражала ему. В тишине можно было услышать стоны, витающие над беспощадным лезвием пера. Из глади шелковых листов иногда проступали крошечные капельки крови, и архивариус заученным жестом затирал их огарком. Поэтому его одежда была пропитана запахом воска, пижмы и свечного дыма.

Поправив на носу очки, он довольно вздохнул и откинулся на спинку стула. Потерев оставшиеся на пальцах вмятины от пера, вытер испачканную чернилами ладонь и обернул стопку исписанных листов отрывком грубой материи. Вытащив тонкую иглу с нитью толщиной в волос, каким-то образом сшил все вместе.

И вот на стол легла небольшая книжка. Куском материи оказалось картинное полотно, и на его лицевой стороне сияла роскошная дверь.

Я в ужасе дернулась и оказалась на прежнем месте в зале. А передо мной в нескольких шагах стоял Алик, кого я только что видела в образе архивариуса. Это он создал эту зловещую книгу! Он резал-ткал на листах – душах грешников – свою страшную эпопею! Он и есть загадочный писатель, с которым мы все столкнулись! Он многое знал о нас и вышил нами узоры потустороннего мира! Вот почему именно он смог разгадать ни один секрет книги! Кто лучше него мог знать, как она возникла?

Архивариус строчил юдоль пленников, всегда находясь в тени господ. Алик так же терялся в хвосте нашей компании, в тайне мечтая повелевать судьбами.

– Ты такая рассеянная, Надя, – проведя рукой по зеркалу, сказал Алик и, внимательно разглядывая, развернул его к залу. – Даже не удосужилась закрыть дверь. Вижу, ты дочитала книгу? А я собрал на нее деньги. Да, я тут, кстати, Костю встретил. Он просил передать тебе, что это я взял его стального единорога.

– А как он попал к Либре?

– Я все понял, мне он уже был не нужен, и я разрешил Либре его забрать.

Теперь я понимаю, почему благородный рыцарь не решился сказать правду. Не хотел подставлять крота. Узнай я, кто взял брелок, снова обрушила бы подозрения на Алика. А могу ли я верить им обоим? Ведь все равно выходит, что он видел книгу, раз попал в нее! Видел и ничего не сказал! Что еще он скрывает?

– Почему ты не сказал, кто тот таинственный автор, создавший книгу?

– Ждал, когда ты сама догадаешься. Я – такая же жертва, как любой из вас.

– Да уж! – хмыкнула я, постукивая зубами в нервном ознобе. – Только себе ты судьбу выбрал не столь мрачную, как своим героям. Из всех, кто там остался, ты был единственным, кого не опустошили описанные события! Был доволен исходом!

– Во-первых, доволен был не я, а господин архивариус. Во-вторых, став Ядан, ты сумеешь изменить ход событий, если посчитаешь нужным. Маг оставил концовку за тобой, не забывай об этом. От тебя будет зависеть, как сложатся судьбы персонажей там и жизни твоих друзей здесь. Ты должна это сделать, Надя. Эта история не может остаться незавершенной.

Я не поняла, к чему он клонит, но мне подурнело. Движения его стали плавными и осторожными, словно он опасался меня спугнуть. Тем не менее, я даже не подвинулась, когда он присел рядом. В отражении повернутого к нам зеркала я увидела его руку, которую он заложил за спину. Она была в перчатке, а между пальцами торчали края белой тряпочки. Я не успела ничего сделать, как эта рука в перчатке легла мне на рот и нос. Я вдохнула влажные крупинки, взорвавшиеся в легких фейерверком. Перед глазами все поплыло, ноги, а потом и тело занемели. Я безвольной куклой повисла на руках Алика. Видела сквозь туман его неестественно белое лицо, словно он никогда не бывал на солнце. За поблескивающими стеклами очков сияли фанатизмом огромные черные глаза. Сейчас передо мной был не вылезавший из читальни архивариус!

– Поверь мне, Надя, я не желаю тебе зла, – тихо проговорил он, осторожно укладывая меня на ковер. – Я просто даю тебе возможность повлиять ход событий и изменить наши судьбы. Если сумеешь, то еще поблагодаришь меня за это.

Мне хотелось вычурно обматерить этого свихнувшегося негодяя, но язык у меня уже не ворочался. Я проваливалась в бессознательное состояние. Перед собой видела только зеркало, отразившее задержавшегося в коридоре Алика.

Он оставил меня умирать медленной смертью. Усилием ускользающей воли я держала глаза открытыми и всматривалась в глубины отражения. В какой-то момент внутри него что-то изменилось и меня начало затягивать в его цветную воронку.

Я чувствовала, как отрывается от тяжелого тела моя мятежная душа. Оставив самою себя, погрузившуюся в обморок, я коснулась зеркальной пустоты. Мне ничего иного не оставалось, кроме как войти в книжный мир и сотворить новый конец.