Текст книги "Порождения света и тьмы. Джек-из-Тени. Князь Света."

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Наступила тьма. Она пришла лишь на миг и исчезла, как только Повелитель разжал пальцы.

Тогда он достал из-под плаща свечу, закрепил в Подсвечнике на столе и зажег. Потом поднес свисающий с цепочки камень к пламени.

В комнате стало тепло, даже слишком. Через некоторое время жара стала угнетающей и Джек почувствовал, как на лбу выступили капли пота.

– Хватит! – сказал он. – Вовсе ни к чему нас поджаривать!

Повелитель Нетопырей убрал пламя и окунул камень в графин с водой. Сразу же стало прохладно.

– Где мы? – повторил Джек.

– Да вот – я ношу нас на шее, – ответил Повелитель Нетопырей, снова надевая цепочку.

– Хороший фокус. И где же ты сейчас?

– Здесь.

– В камне?

– Да.

– А камень у тебя на шее?

– Конечно. Да, фокус неплохой. Выдумать и осуществить это мне удалось быстро. В конце концов, я, несомненно, один из способнейших. Хотя много лет назад несколько моих самых ценных манускриптов по Искусству были украдены.

– Какое несчастье. Я полагал, ты более тщательно охраняешь подобные документы.

– Их хорошо охраняли. Но был пожар. Во время замешательства вор сумел взять их и исчезнуть в тени.

– Ага, – сказал Джек, прикончив последний кусок хлеба и потягивая вино. – Вора поймали?

– О да, и казнили. Но я с ним еще не покончил.

– Да? – сказал Джек. – И что же ты думаешь делать?

– Я собираюсь свести его с ума, – сказал Повелитель Нетопырей, играя вином в своем кубке.

– Может быть, он уже сошел с ума. Разве клептомания – не болезнь психики?

Его собеседник покачал головой.

– Не в этом случае, – сказал он. – Для вора это – вопрос гордости. Ему нравится перехитрить власть имущих и завладеть их собственностью. Если подобные желания – психическое расстройство, значит, им страдает большинство; Хотя в данном случае желание часто бывает удовлетворено. Удача сопутствует ему, поскольку он обладает кой-какой Силой и применяет ее жестоко и без жалости. Я с огромным наслаждением пронаблюдаю, как постепенно он вконец спятит.

– Чтобы укрепить свою гордость и уверенность в себе?

– Отчасти. Кроме того, это вселит в него некоторое почтение богине правосудия и пойдет на пользу обществу в целом.

Джек засмеялся. Его собеседник только улыбнулся.

– Как же ты намерен этого добиться? – наконец спросил он.

– Я заточу его в тюрьму, откуда нет выхода. Там ему совершенно нечего будет делать – он будет просто существовать. Время от времени я стану помещать туда определенные вещи и удалять их, – вещи, которые с течением времени начнут все сильнее завладевать его мыслями. Начнутся приступы ярости и периоды депрессии. Я сломаю самоуверенность этого задаваки и с корнем вырву его гордыню.

– Ясно, ясно, – сказал Джек, – это звучит так, будто ты давно собирался проделать это.

– Можешь не сомневаться.

Джек оттолкнул пустую тарелку, откинулся на спинку стула и пересчитал окружавшие отражения.

– По-моему, дальше ты, пожалуй, заявишь, что твою побрякушку легко невзначай потерять во время океанской прогулки, зарыть в землю, сжечь или скормить свиньям.

– Нет, как ты только что сообразил.

Повелитель Нетопырей поднялся, небрежно махнув рукой куда-то наверх.

– Я вижу, тебе доставили ванну, – сказал он, – и, пока мы обедали, приготовили чистую одежду. Я удаляюсь. Займись собой.

Джек кивнул и поднялся.

Тут под столом раздался глухой стук, за которым последовало дребезжание и короткий резкий вопль. Джек почувствовал, что его ухватили за лодыжку. Потом он очутился на полу.

– Прочь! – крикнул Повелитель Нетопырей, быстро обойдя вокруг стола. – Назад, я сказал!

Из складок его плаща вырвались тучи нетопырей и ринулись на то, что было под столом. Оно от ужаса завизжало и стиснуло лодыжку Джека так, что ему почудилось, будто кости рассыпаются в порошок.

Он поднялся и начал нагибаться вперед. Потом, увидев ЭТО, он на миг остолбенел и тут была бессильна даже боль.

Существо было белым, голым, блестящим и все в синяках. Повелитель Нетопырей пнул его, и оно выпустило Джека, но прежде чем оно успело загородиться скрещенными руками, Джек мельком увидел его перекошенное лицо.

Похоже, это создание было задумано, как человек, но так до конца им и не стало. По нему словно прошлись, перекрутили его, а в оплывшей голове, как в сыром тесте, проткнули дыры. Сквозь прозрачную плоть его торса виднелись кости; короткие ноги были толщиной с дерево и заканчивались дискообразными ступнями. С них свисало множество длинных пальцев, похожих на червей или на корни. Руки были длиннее тела. Это был раздавленный слизняк; нечто замороженное и оттаявшее прежде, чем пропеклось. Это было…

– Это – Борчин, – сказал Повелитель Нетопырей, протягивая руки к визжащему существу, которое, казалось, не могло решить, кого боится больше – летучих мышей или их хозяина. Оно колотилось головой о ножки стола, пытаясь ускользнуть от обоих.

Повелитель Нетопырей сорвал с груди камень и запустил им в существо, бормоча при этом проклятия. Оно исчезло, оставив после себя лужицу мочи. Мыши вновь пропали в одеждах своего господина. Он улыбнулся Джеку.

– Что, – спросил Джек, – такое Борчин?

Некоторое время Повелитель Нетопырей рассматривал свои ногти. Потом он сказал:

– На дневной стороне планеты ученые уже некоторое время пытаются создавать искусственную жизнь. До сих пор безуспешно. Я собирался добиться успеха с помощью волшебства там, где их наука бессильна, – продолжал он. – Я долго экспериментировал, потом попробовал. Ничего не вышло., или, скорее, вышло наполовину. Результат ты только что видел. Я избавился от своего мертвого гомункулуса, отправив его в Навозные Ямы Глива, но однажды он ко мне вернулся. Я не могу приписать себе честь его оживления. Силы, питающие нас, здесь каким-то образом стимулировали его. Я не думаю, что Борчин и вправду живое существо... в обычном смысле слова.

– Это – одна из тех вещей, предназначенных, чтобы пытать твоего врага?

– Да, поскольку я обучил Борчина двум вещам: бояться меня и ненавидеть моего врага. Правда, на этот раз я его сюда не приводил. Он приходит и уходит сам, своими путями. Но я не думал, что они достигают этого места. Этим я еще займусь.

– А пока что он сможет являться сюда, когда вздумает?

– Боюсь, что так.

– Тогда нельзя ли мне иметь при себе оружие?

– Увы – у меня нет оружия, чтобы тебе одолжить.

– Понятно.

– Теперь я лучше пойду. Купайся на здоровье.

– И еще одно, – сказал Джек.

– Что? – спросил Повелитель, лаская пальцами камень.

– У меня тоже есть враг, которому я должен отомстить. Не стану утомлять тебя подробностями, но должен сказать, что моя месть превзойдет твою.

– Правда? Интересно узнать, что у тебя на уме.

– Я постараюсь, чтобы ты непременно узнал.

Оба улыбнулись.

– Тогда – до скорого.

– Пока.

Повелитель Нетопырей исчез.

Джек вымылся, долго просидев в теплой блестящей воде. Накопившаяся за время путешествия усталость, казалось, овладела им мгновенно. Только мощным усилием воли ему удалось встать, вытереться и дойти до постели, на которую он рухнул. Он слишком устал для того, чтобы должным образом ненавидеть или обдумывать побег.

Он спал и видел сны.

Ему снилось, что он держит Великий Ключ, Кольвинию, – ключ от хаоса и порядка, – и им отпирает небо и землю, море и ветер, приказывая им обрушиться на Хай-Даджен и ее хозяина со всех концов света. Ему снилось, что родилось пламя и Властелин тьмы оказался навеки в его сердце, как муравей в янтаре, но живой, способный чувствовать и лишенный сна. Он, будучи возбужден до предела, вдруг услышал бормотание Великой Машины. От этого знамения он застонал, а по стенам, на пропитанных потом постелях, заметались бесчисленные Джеки.

V

Джек сидел на стуле возле постели, вытянув ноги и сцепив пальцы под подбородком. Он был одет в красно-черно-белый костюм шута, украшенный бриллиантами. Носки туфель винного цвета были загнуты и заканчивались шнурками, от которых Джек оторвал бубенчики. Колпак с бубенчиками он выбросил в помойное ведро.

– Теперь – когда угодно, – решил он. – Надеюсь, Борчин за ним не пойдет.

На столе стояли остатки завтрака – его тридцать первой трапезы в этих стенах. Воздух был холоднее, чем ему хотелось бы. С тех пор, как Джек очутился здесь, Борчин приходил трижды. Он появлялся внезапно и, пуская слюни, пытался схватить Джека. Каждый раз Джек отгонял его стулом, крича изо всех сил, и каждый раз через несколько минут являлся Повелитель Нетопырей и забирал эту тварь, извиняясь за причиненные неудобства. После первого же такого визита Джек стал плохо спать, зная, что в любой момент визит может повториться.

Еду доставляли регулярно. Она была весьма однообразной, но Джек машинально съедал ее, думая о другом. Позже он так и не смог вспомнить, что это было – да и не хотел вспоминать.

Он размышлял: теперь скоро.

Чтобы не раскиснуть, Джек делал гимнастику. Он уже набрал часть потерянного веса. Он боролся со скукой, выстраивая и отвергая множество вариантов побега и мести. Потом он вспомнил слова Розали и решил, что делать.

Воздух словно наполнился мерцанием, а рядом возник такой звук, словно по кубку постукивали ногтем.

Рядом с ним очутился Повелитель Нетопырей – и на этот раз он не улыбался.

– Джек, – сразу же приступил он к делу, – ты разочаровываешь меня. Что ты пытался сделать?

– Прости.

– Ты только что проговорил какое-то слабое заклинание. Ты и правда думаешь, что здесь, в Хай-Даджен, я не замечу попыток воспользоваться Искусством?

– Только в том случае, если она будет успешной, – сказал Джек.

– Что явно не так. Ты все еще здесь.

– Конечно.

– Ты не можешь ни разрушить эти стены, ни пройти сквозь них.

– Я уже понял.

– А тебе не кажется, что ты поправился?

– Немного.

– Тогда, наверное, пора ввести в твое окружение дополнительные элементы.

– Ты не сказал мне, что есть еще один Борчин.

Его собеседник издал смешок, и откуда-то появилась летучая мышь. Она несколько раз облетела вокруг хозяина и повисла на цепочке, которая была у него на шее.

– Нет, я имел в виду не это, – сказал он. – Я размышлял, насколько у тебя хватит чувства юмора.

Джек, лениво оттирая с указательного пальца правой руки пятнышко сажи, пожал плечами.

– Когда ты это выяснишь, дай мне знать, – сказал он.

– Ты будешь одним из первых. Даю слово.

Джек кивнул.

– Я бы предпочел, чтоб ты оставил свои упражнения в магии, – сказал Повёлитель Нетопырей. – В такой сильно изменившейся атмосфере последствия могут быть весьма суровыми.

– Буду иметь это в виду, – сказал Джек.

– Великолепно. Извини, что помешал. Занимайся своими делами. Адью.

Джек не ответил, потому что остался один.

Через некоторое время в его окружении появился дополнительный элемент.

Осознав, что он не один, Джек внезапно поднял глаза. При виде рыжих волос и полуулыбки он на миг от неожиданности чуть не поверил.

Потом он встал, подошел, затем отошел в сторону и рассмотрел появившуюся женщину с нескольких точек.

Наконец он сказал:

– Отличная работа. Передай своему создателю мои поздравления. Ты – прекрасная копия моей леди Айвин из крепости Холдинг.

– Я не копия. И не твоя леди, – сказала она, делая реверанс.

– Как бы там ни было, ты принесла мне свет, – сказал он. – Могу я предложить тебе сесть?

Усадив ее, он пододвинул второй стул и уселся слева от нее. Откинувшись на спинку, он внимательно разглядывал ее.

– Ну, а теперь ты, может быть, объяснишь то, что сказала? – спросил он. – Если ты – не моя Айвин и не двойник, созданный моим врагом, чтобы досадить мне, то что ты такое? Или, выражаясь более деликатно, кто ты?

– Я? Айвин из крепости Холдинг, дочь Лорет и Бессмертного Полководца, – ответила она, все еще улыбаясь, и только тогда Джек заметил, что с ее серебряной цепочки свисает старинный драгоценный камень, схожий по форме с его тюрьмой. – Но я – не твоя леди, – закончила она.

– Он отлично поработал, – сказал Джек. – Даже голос похож, как две капли воды.

– Я даже могу посочувствовать лорду-бродяге из несуществующего Шедоу-Гард, – сказала она. – Джек-врун. Ты настолько знаком со всеми формами обмана, что тебе стало трудно различать, где же правда.

– Шедоу-Гард существует! – сказал он.

– Тогда не стоит так волноваться, когда это упоминают, верно?

– Он хорошо выучил тебя, существо. Смеяться над моим домом – значит смеяться надо мной!

– Что я и собиралась сделать. Но я – не творение того, кого ты называешь Повелителем Нетопырей. Я – его женщина. Я знаю его тайное имя. Он показал мне мир внутри сферы. Я видела из Хай-Даджен все. Я знаю, что Шедоу-Гард не существует.

– Никто, кроме меня, никогда не видел его, – сказал он, – потому что он всегда скрыт тенью. Это – огромный замок с залами, освещенными факелами, с высокими потолками, с подземными лабиринтами и множеством башен. Там с одной стороны – немного света, а с другой – полная тьма. Он полон памятных вещиц с самых крупных краж, какие когда-либо совершались. Там много очень красивых безделушек и бесценных вещей. В его коридорах пляшут тени, а множество драгоценных камней сияют ярче, чем солнце на другой половине планеты. Вот над чем ты смеешься – над Шедоу-Гард, по сравнению с которым замок твоего хозяина просто свинарник. Верно, иногда там бывает одиноко, но настоящая Айвин оживит его своим смехом, зажжет своим изяществом, так, что он сохранит свое великолепие много времени спустя после того, как твой хозяин сойдет в вечную тьму – когда я отомщу.

Она тихонько поаплодировала.

– Нетрудно вспомнить, как однажды твои речи и твоя страстность убедили меня, Джек. Теперь-то я понимаю, что, говоря о Шедоу-Гард, ты говоришь слишком хорошо для того, чтобы описывать реальное место. Я ждала тебя долго, а потом узнала, что тебе отрубили голову в Иглесе. Я все-таки собиралась ждать твоего возвращения, но мой отец решил иначе. Сперва я думала, что им движет желание обладать Факелом Ада. Но я ошибалась. Он сразу понял, что ты – лжец и бродяга. Я плакала, когда он обменял меня на Факел Ада, но я полюбила того, кому меня отдали. Мой повелитель добр тогда, когда ты ни о чем не думаешь; он умен там, где ты просто жесток. Его замок существует на самом деле, он один из самых могущественных в стране. В нем – все то, чего тебе недостает. Я люблю его.

Джек смотрел ей в лицо, которое теперь было серьезно, а потом спросил;

– Как, он завладел Факелом Ада?

– Его человек завоевал для него в Иглесе этот камень.

– Имя этого человека?

– Квазер, – сказала она. – Чемпионом Адских Игрищ стал Квазер.

– Для двойника это умеренно бесполезная информация, – заметил Джек, – если это все правда. Хотя мой враг весьма тщателен. Очень жаль, но я не верю, что ты – настоящая.

– Вот пример эгоизма, который не дает заметить очевидного.

– Нет. Я знаю, что ты – не настоящая Айвин, а нечто, посланное мучить меня. Настоящая Айвин – моя Айвин – не стала бы судить меня за глаза. Она дождалась бы моего ответа, что бы про меня ни говорили.

Тогда она отвела взгляд.

– Еще одна умная фраза, – сказала она наконец. – Она ничего не значит.

– Можешь идти, – сказал он. – И скажи своему хозяину, что у вас ничего не вышло.

– Он не хозяин мне! Он – мой повелитель и возлюбленный!

–..Или, если не хочешь уходить, можешь остаться. Мне все равно.

Он встал, подошел к постели, растянулся на ней и закрыл глаза.

Когда он снова открыл их, девушки уже не было.

Но он заметил то, что она хотела скрыть.

«..Я ничего им не дам, решил он. Неважно, какие доказательства они представят. Я буду объяснять это трюками. Пока что я упрячу знание туда же, куда и чувства».

Через некоторое время он уснул. Ему снилось красочное будущее – таким, каким он себе его представлял.

Потом он долго был один. Это его вполне устраивало.

Он чувствовал, что загнал Повелителя Нетопырей в угол, и дал отпор первому покушению на свой здравый рассудок. Иногда, меряя шагами полы, стены и потолки своей тюрьмы, он посмеивался. Он обдумывал свой план – его опасные стороны – и прикидывал, сколько лет уйдет на его осуществление. Он ел. Он спал.

Потом ему пришло в голову, что если Повелитель Нетопырей может видеть его в любую минуту, возможно, он находится под наблюдением постоянно. Ему немедленно представилось, как слуги его врага передают этот странный камень из рук в руки. Мысль была стойкой. Независимо от того, чем Джек занимался, у него появилось назойливое ощущение, что за ним подглядывают. Он приобрел привычку подолгу сидеть, уставясь на предполагаемых соглядатаев за зеркалами. Он внезапно оборачивался и делал жесты в сторону своих невидимых спутников.

«Господи! Сработало! – решил он однажды, проснувшись и быстро оглядев комнату. – Он и правда добирается до меня! Я везде подозреваю его присутствие, и это начинает выводить меня из равновесия. Но я буду действовать тайком. Если только он даст мне нужный выход, а все прочее останется по-прежнему, я, возможно, получу шанс. Впрочем, лучший способ отыскать выход – оставаться внешне спокойным. Я должен прекратить расхаживать и бормотать».

Джек лежал, раскрыв свое Естество, и ощущал отрезвляющий холод высоты.

После этого случая он замолчал и начал двигаться медленно. Подавить более мелкие реакции оказалось труднее, чем он думал. Но он подавлял их – иногда для этого приходилось сесть, стиснуть руки и считать до нескольких тысяч. Зеркала говорили ему, что у него выросла борода приличных размеров. Его шутовской наряд обносился и стал грязным. Частенько он просыпался в холодном поту, не в состоянии вспомнить, что за кошмар мучил его. Хотя рассудок его порой помрачался, теперь он поддерживал в своей вечно сияющей зеркальной тюрьме видимость нормы.

– В заклятии ли тут дело? – думал он. – Или это просто результат длительного однообразия? Наверно, дело в последнем. Я думаю, что почувствовал бы это заклятие, хотя в колдовстве он сильнее меня. Ну, теперь-то уж скоро. Скоро он ко мне придет. Он почувствует, что тратит слишком много времени на то, чтобы меня расстроить. Начнется обратный эффект. Забеспокоится он сам. Теперь скоро, скоро он придет.

Когда тот пришел, Джек сделал полезное наблюдение.

Он проснулся и обнаружил, что ему доставили ванну – второй раз с тех пор, как он тут очутился (тысячу лет назад), и чистый костюм. Джек отдраил себя и влез в бело-зеленые одежды. На этот рай он оставил бубенцы на носках туфель, а колпак напялил под вызывающим углом.

После этого он уселся, хлопнул в ладоши над головой и слабо улыбнулся. Нельзя было показывать, как он нервничает.

Когда внезапно раздался знакомый звук и воздух замерцал, Джек, глядя в том направлении, чуть наклонил голову.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – ответил Повелитель Нетопырей. – Как дела?

– Да вроде бы пришел в себя. И хотел бы вскоре тебя покинуть.

– Когда дело касается здоровья, излишняя осторожность не вредит. По-моему, тебе все еще требуется отдых. Но это мы обсудим позже.

– Очень жаль, что я не мог уделить тебе больше времени, – продолжал он. – Я был занят делами, которые требуют моего полного внимания.

– Ничего страшного, – сказал Джек. – Вскоре все твои усилия будут сведены к нулю.

Повелитель Нетопырей изучал его лицо, словно выискивал в нем признаки безумия. Потом он уселся и сказал:

– Что ты имеешь в виду?

Джек повернул левую руку ладонью кверху и сказал:

– Если все когда-нибудь кончается, значит, любые усилия сведутся к нулю.

– Почему это все должно кончиться?

– Ты в последнее время не обращал внимания на температуру, любезный лорд?

– Нет, – ответил тот, озадаченный. – Физически я довольно давно не покидал своего замка.

– Тебе было бы полезно проделать это. Или лучше открой свое Естество эманациям Щита.

– Пожалуй... Когда я буду один... Но какая-то утечка существует все время. Те семеро, чье присутствие необходимо, чтобы ее прекратить, узнают об этом и примут меры. Нет причин для дурных предчувствий или беспокойства.

– Нет, есть. Если кто-то из этой семерки не в состоянии отозваться.

Собеседник широко раскрыл глаза.

– Я тебе не верю, – сказал он.

Джек пожал плечами.

– Когда ты предположил мне свое... гм... гостеприимство, я искал тихое местечко, откуда мог бы высадиться. Конечно, проверить это очень легко.

– Почему же ты раньше молчал?

– Почему? – переспросил Джек. – Если я должен был сойти с ума, то какое мне дело, продолжит ли свое существование остальной мир или тоже погибнет?

– Весьма эгоистическая позиция, – сказал Повелитель Нетопырей.

– Такова моя позиция, – сказал Джек и звякнул бубенчиками.

– Полагаю, надо проверить твою историю... – его собеседник со вздохом поднялся.

– Я подожду здесь, – сказал Джек.

Повелитель Нетопырей отвел его в зал с высоким потолком, находившийся за железной дверью, и там перерезал его путы.

Джек осмотрелся. На мозаичном полу он заметил знакомые символы, по углам – кучи тряпья, темные занавеси на стенах. В центре зала находился маленький алтарь, а рядом – столик с инструментами. Пахло ладаном.

Джек шагнул вперед.

– Твое имя странным образом попало в Расчетную Книгу, – сказал Повелитель Нетопырей. – А другое имя было вычеркнуто.

– Возможно, ангелы-хранители передумали.

– Насколько мне известно, раньше такого не бывало. Но если ты – один из семи избранных, пусть будет так. Послушай, что я скажу, прежде чем отправишься нести свою службу у Щита.

Он хлопнул в ладоши, и занавес зашевелился. Вошла Айвин. Она подошла к своему господину и стала рядом с ним.

– Хотя для этого понадобится твоя Сила, – сказал он Джеку, – не думай, что она столкнется с моей здесь, в Хай-Даджен. Скоро мы зажжем огни и появятся тени. Даже если я недооценил тебя, знай, что у моей леди были годы, чтобы изучить Искусство и что она оказалась исключительно одаренной. Попробуй только устроить что-либо помимо того, зачем я тебя сюда привел, и мы с ней объединим свое умение. Неважно, в чем ты уверился, – она – не двойник.

– Знаю, – сказал Джек. – Двойники не плачут.

– Когда это ты видел, чтобы Айвин плакала?

– Спросишь ее когда-нибудь.

Когда он посмотрел на алтарь и пошел вперед, она опустила глаза.

– Я лучше начну. Будьте любезны, станьте в малый круг, – сказал он.

Он по очереди раздувал угли в десяти чашах, которые стояли в три ряда – три чаши, четыре и три. Джек добавил ароматические порошки, и они вспыхнули, пуская разноцветный дым. Потом он прошел в дальний конец алтаря и начертил на полу лезвием железного ножа узор. Он заговорил, и тень его разделилась на несколько теней, потом снова собралась в одно целое, заколебалась, застыла, потемнела и, словно бесконечная дорога на восток, простерлась через зал. Несмотря на мигающий свет, она после этого уже не двигалась и потемнела настолько, что казалось, обрела глубину.

Джек услышал, как Повелитель Нетопырей шепнул Айвин:

– Мне это не нравится! – и быстро посмотрел в их сторону.

Стоя в кругу, в мигающем свете и клубящемся дыму, он, казалось, становился все темнее и двигался все увереннее. Когда он взял с алтаря маленький колокольчик и зазвонил в него, Повелитель Нетопырей крикнул: «Перестань!» – но не нарушил малый круг, потому что возникло ощущение присутствия в зале кого-то еще – напрягшегося, приглядывающегося.

– Ты прав в одном, – сказал Джек. – Что касается Искусства, – ты – мой хозяин. Я не собираюсь скрестить с тобой мечи, тем более там, где ты – властелин. Скорее – я просто хочу на некоторое время занять тебя и обеспечить свою безопасность. Вам, даже обоим вместе потребуется несколько минут, чтобы сломить Силу, которую я здесь накопил... Ах, тогда вам будет о чем подумать помимо этого. А, вот!

Он схватил за ножку ближайшую чашу и швырнул ее через весь зал. Угли рассыпались по тряпью. Оно загорелось, и языки пламени лизнули края занавесей. Джек продолжал:

– Меня не призывали нести службу у Щита. Когда обломки стола обугливались в пламени свечи, горевшей у нас за обедом, я изменил запись в Расчетной Книга Запись, которую ты обнаружил, – моих рук дело.

– Ты посмел нарушить Великий Договор и играть судьбами мира?

– Да, – сказал Джек. – Какой прок от мира сумасшедшему? Ты же хотел свести меня с ума. А на договор мне наплевать.

– Значит, отныне ты навсегда становишься вне закона, Джек. Не считай своим другом никого из людей тьмы.

– Я никогда и не считал.

– Договор и его исполнитель, Книга, – единственное, к чему мы все относились с почтением... Всегда относились с почтением. Несмотря на все прочие различия, Джек. Теперь ты в итоге движешься к своему уничтожению.

– Ты здесь и так чуть меня не уничтожил. А таким образом я могу с тобой распрощаться.

– Я уничтожу то представление о тебе, которое ты создал, и потушу пламя, которое ты зажег. Потом я восстановлю против тебя полмира. У тебя больше не будет ни минуты покоя. Ты кончишь свою жизнь несчастным.

– Ты однажды убил меня. Ты отнял мою женщину и сбил ее с пути. Ты сделал меня своим пленником, носил меня на шее, напускал на меня Борчина. Знай, когда мы снова встретимся, не меня будут пытать и сводить с ума. У меня длинный список, и ты возглавляешь его.

– Мы встретимся снова, Джекки-тень, может, даже через несколько минут. Тогда ты сможешь позабыть о своем списке.

– О, ты сказал «список». Это напомнило мне кое о чем. Тебе интересно узнать, чье имя я вычеркнул, когда вносил в Книгу свое?

– Что же это было за имя?

– Как ни странно – твое. Право, тебе нужно почаще выбираться из дома. Если бы ты не сидел тут постоянно, то ощутил бы холод, обратил бы внимание на Щит и прочел бы запись в Книге. Потом ты отправился бы нести службу у Щита, а я не стал бы твоим пленником, и всех этих неприятностей можно было бы избежать Отсюда мораль: побольше упражнений на свежем воздуха Так-то.

– Тогда ты стал бы пленником барона или опять вернулся бы в Глив.

– Спорный вопрос, – сказал Джек, бросив взгляд через плечо. – Теперь занавес занялся, как надо, и можно отправляться. Через, скажем, три сезона, может, меньше, как знать? Когда бы ни закончилась твоя служба у Щита, ты, конечно же, отыщешь меня. Если сразу не получится, не теряйся. Добивайся своего. Когда я буду готов, мы встретимся. Я отберу у тебя Айвин. Я отберу у тебя Хай-Даджен. Я уничтожу твоих нетопырей. Я буду смотреть, как ты идешь от жизни к смерти и обратно – не один раз. Ну, а пока прощай.

Он повернулся и пристально осмотрел свою тень.

– Я не буду твоей, Джек, – услышал он голос Айвин. – Все, что я говорила, правда. Я скорее убью себя, чем стану твоей.

Джек глубоко вдохнул ароматный воздух, потом сказал:

– Посмотрим.

И шагнул вперед, в тень.