Текст книги "Миры Роджера Желязны. Том 8"
Автор книги: Роджер Джозеф Желязны
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
Маленький человек проскользнул в золотистое отверстие в центре комнаты, и оно тут же начало смыкаться за ним. Взгляду, брошенному сквозь это пульсирующее сияние, предстал бы не противоположный конец роскошной комнаты, а тот путь, по которому прошел человек в темных одеждах, – огромный украшенный гобеленами зал и галерея с колоннадами света и тьмы.
Затем сверкающий хрусталик сжался, сверкнул и погас. Ибал откинулся на подушки. Его дыхание участилось и стало глубже; на лбу заблестели капельки пота.
Вонни, сидящая возле него на коленях, нежно промокнула лицо друга голубым шелковым платочком.
– Совсем немного таких, – сказала она, – кто качественно исполняет заклятье прохода.
Ибал улыбнулся.
– Да, тяжело, – признался он, – и, говоря по правде, больше я этим заниматься не намерен. Сейчас, однако…
– …совсем другое дело, – закончила Вонни. Он кивнул.
– Что дальше?
– Теперь отдыхать.
– Ты знаешь, я не это имела в виду.
– Хорошо. Отдыхать – и все забыть. Я протянул ему руку помощи, выполнил долг чести.
– Так ли?
Ибал вздохнул.
– В моем возрасте честь и не имеет права требовать большего. Давно минули те деньки, когда я на этом не остановился бы.
Руки Вонни нежно скользнули по его волосам, обняли мускулистые плечи и погладили их. Затем она взяла бокал с холодным искрящимся вином и поднесла к его губам.
– Ты убежден в своей оценке случившегося?
– Только боги знают, что еще может произойти! – воскликнул Ибал. – Что-то крайне неестественное направило Маусглова ко мне с историей о том, что юноша, которому я покровительствовал, – сын старого Дета и сейчас похищен Райлом Мерсоном. Честь подсказывала мне, что я должен кое-что сделать для моего протеже, иначе Райл Мерсон погубит его. К счастью, единственное, что хотел Маусглов, – как можно быстрее переправить его обратно в Рондовал. Я только что осуществил это.
– И достаточно?
– Конечно, нет, если бы он был моим учеником. Но я только сделал ему одолжение. Я едва его знаю.
– Однако… – начала Вонни.
– Все, – отрезал Ибал.
– Нет, я не о том.
– О чем же?
– То, что ты сказал в самом начале, разве это может быть правдой?
– Я забыл, о чем говорил.
– Ты сказал, что это продолжение того, что произошло еще до рождения Поля…
– Лишь мое предположение.
– …того, что привело к войнам.
Ибал взял кубок из ее рук и сделал глоток.
– Да, я уверен, – наконец изрек он.
– И теперь все это может повториться?
Он пожал плечами.
– Или полностью закончится. Да. Я думаю, это может произойти; вернее, Райл верит, что это может произойти.
Ибал отставил кубок, поднял руки и внимательно посмотрел на них.
– Поль, по-видимому, проявил излишний интерес к чему-то очень могущественному и сверхъестественному, – сказал он, – но на его пути встречаются надежные друзья.
– Я говорю не о Поле. Я думаю о ситуации в целом, частью которой он стал. Это место – целое сборище весьма искусных представителей магии. Подобное случается лишь раз в четыре года. По-моему, мы имеем дело с большим, чем с простым совпадением. Тебе не кажется, что нам следует обратить внимание коллег на случившееся?
Ибал рассмеялся.
– Остановись и задумайся на минутку, – произнес он сквозь смех. – Полагаю, это самое худшее, что можно предпринять. В этом конфликте есть привлекательные стороны для обоих кланов. Некоторые усмотрят в нем выгоду, некоторые нет. Неужели ты действительно считаешь, что мы сможем добиться консенсуса? Да прямо здесь начнется следующая война!
Пока он говорил, Вонни напряглась, ее глаза расширились от удивления.
– Господи! – воскликнула она. – Возможно, ты прав!
– Так почему бы нам не забыть обо всем? – предложил Ибал окрепшим голосом. Он взял ее за руки. – Причем я точно знаю, с чего начать.
– По-моему, у меня началась головная боль, – промолвила Вонни.
Маусглов не оглядывался. Он отнесся к колдуну, отправившему его в Рондовал, как к необходимости. Если магия обернется против него, то случится непоправимое. Но если она поможет ему, он будет несказанно благодарен. До новой встречи с Полем лучше избегать внимания колдунов.
Маусглов произнес слова благодарности Давстиру, покровителю воров, – лишь он один оказывался полезным ему. Он молча молился ему, проваливаясь в космическую бездну и летя рядом со звездами.
Он обнаружил связку нитей заклинаний, которые оставил Поль, взялся за один узелок и произнес нужные слова. Затем повернулся и без всяких колебаний направился по запутанному лабиринту коридоров, ведущих в подземелье, долго блуждал по холодным туннелям с пляшущими тенями и наконец достиг входа, где среди руин лежала сокрушенная Полем огромная плита.
Пробираясь между валунами, Маусглов вышел к месту, где умирает эхо, а стены и крыша теряются из виду; к месту, где кружится голова от звериной вони, а факелы меркнут в кромешной мгле. Оно тоже было знакомо ему, и он смело шагнул вперед, не испытывая той дрожи и трепета, которые испытывал несколькими месяцами раньше.
Многочисленные нагромождения чешуйчатых и шерстистых тел преграждали ему путь; большинство созданий спало околдованным сном так же, как и сам он спал когда-то. Некоторые, однако, предавались обычным дневным, недельным и месячным спячкам.
Идя к знакомой нише, Маусглов удивлялся тому, как когда-то сам спал здесь долгим сном. Он мог оказаться совсем в другом уголке мира, но где бы он ни был, его постоянно влекло сюда – хотя склонность эта не доставляла ему удовольствия. После двадцатилетнего магического сна под одной оболочкой заклятия вместе с Лунной Птицей, в нем зародилось странное чувство – что-то очень напоминающее дружбу и привязанность к гигантскому дракону. Маусглов много раз пытался объяснить для себя эту странную связь, приводя сложные доводы, основанные на собственной индивидуальности. Нет, ему совсем не нравились подобные размышления.
Подойдя к тому месту, где обычно отдыхал Лунная Птица, маленький вор в изнеможении прислонился к огромному валуну.
– Маусглов! Сколько времени мы не виделись!
Маусглов вздрогнул и отпрянул – горный выступ оказался плечом дракона. Но он тут же успокоился и положил руку на плечо друга.
– Да, я вернулся. Случилась беда. Нам нужна твоя помощь.
Огромное мощное тело зашевелилось. Лунная Птица начал вставать.
– Что произошло? – спросил он.
– Мы должны добраться до горы Анвил, отыскать там посох Поля и вернуть его ему.
– Он бросил его в огненный кратер…
– Да, он мне говорил.
– Но я вернулся, и огонь умер. Сейчас там лишь серые камни. Придется копать. Нужны инструменты.
Маусглов на мгновение задумался.
– Там есть комната, возле заднего двора, – проговорил он, вспоминая. – Я пойду туда и поищу что-нибудь. Встретимся во дворе.
– Мне легче доставить тебя туда. Это будет быстрее.
– Хорошо.
– Влезай!
Маусглов вскарабкался ему на спину. Минуту спустя они уже летели.
Глава 11Поль проснулся от яркого света, бьющего прямо в лицо. Он повертел головой, стараясь уклониться от него, затем сел и открыл глаза.
Дверь в келью была приоткрыта.
Он прислушался. Из коридора не раздавалось ни звука.
Поль осторожно встал на ноги, прошел по келье и остановился в том месте, где стоял раньше, безуспешно пытаясь сотворить заклятие; там, где начали саднить его глаза.
Что это? Иллюзия?
Он протянул руки к дверному косяку и потрогал его. Затем легонько толкнул дверь. Она чуть-чуть сдвинулась. В этот момент он почувствовал, что кто-то беззвучно смеется над ним. Как будто нечто неясное, зловещее потешалось, видя его замешательство, его трепет. Это «нечто» обитало за гранью реальности и не имело с ней ничего общего.
Поль застыл, ожидая повторения ужасного смеха, но везде царила тишина. Наконец он рискнул идти вперед и вышел в коридор. Нигде никого не было.
Что теперь? Следует ли ему пройти тем маршрутом, которым шел Ларик? Или стоит обследовать замок? А может, лучше спуститься во двор, взять одну из летающих лошадок и бежать?
Последнее показалось Полю самым верным. Улететь, спрятаться и подождать, когда силы вернутся к нему. Тогда можно отправиться в Рондовал, сбросить свою чудовищную оболочку, снова вернуться сюда и разнести это зловещее место в пух и прах, как когда-то на горе Анвил. Это лучше, чем остаться в логове врага совсем беспомощным и послушным, как игрушка в чужих руках.
Он повернулся в сторону двора с конюшнями. И в тот же миг застыл на месте.
Бледное прозрачное пламя преграждало его путь.
– Итак, выбора, по сути, у меня не было, – грустно произнес Поль.
– А разве существует вообще такое понятие, как выбор? – раздался знакомый иронический голосок у него в голове.
– Полагаю, мне на собственном опыте предстоит убедиться в этом.
– Как и в большинстве случаев, – прозвучал ответ. Теперь в голосе проскальзывали миролюбивые нотки.
– Я не могу определить, друг ты или враг.
– Мы – представители. Однажды мы уже помогали тебе.
– А теперь…
– А у тебя есть причины сомневаться в тех, кто раньше помогал тебе?
– У меня возникло чувство, что я вовлечен в чужую игру.
– Точнее сказать, тебя вытянули оттуда.
– Ну, это весьма спорное утверждение. Но вы заявляете, что вы – представители. Представители чего?
– Перемены.
– Это слово можно понимать по-разному. Может, уточните? Что-нибудь более конкретное?
– Две силы правят миром: наука и магия. Иногда они враждуют друг с другом. Мы представляем сторону магии.
– Но это место едва ли можно назвать оплотом техники.
– Верно. Прямого столкновения здесь не происходит.
– Черт побери! Получить от вас ясный ответ, все равно что подоить дикую кошку! Почему нельзя просто сказать мне, что здесь творится?
– Правда – это священная штука, и мы свято охраняем ее.
– Очевидно, вы хотите сотрудничать со мной?
– Именно поэтому мы помогаем тебе вновь.
Поль попытался перейти к внутреннему зрению. Теперь все получилось легко и гладко. Он уловил человеческие очертания внутри пламени – маленькая мужеподобная фигурка, голова ее склонилась на грудь, руки скрывались в длинных рукавах. Оранжевая нить вилась возле правой руки Поля, на дальнем конце ее колыхалось пламя. Поль схватил нить пальцами и сжал в руке, спутав клубок. Родимое пятно тут же откликнулось пульсацией.
– Теперь ты скажешь мне все, что я захочу… – начал он.
Внезапно его руку обожгло словно огнем, все тело захлестнула боль. В бессилии Поль опустился на колени. Внутреннее зрение иссякло. Рука невыносимо ныла.
– Я был вынужден так поступить, – прозвучал голос в его голове.
– Ладно, – процедил он сквозь зубы. – Я сам найду правильный выход.
– Это было бы куда проще и сэкономило бы тебе массу времени, чем бесплодный разговор о том, что и кто здесь замешан.
Поль поднялся, поддерживая болящую руку здоровой.
– Что ж, остается надеяться, что вы окажетесь полезными этой ночью.
– Так и есть. Повернись и следуй за другим представителем.
Поль повернулся и увидел второй язычок пламени – величиной с ладонь, он висел посередине коридора на расстоянии вытянутой руки от него. Как только взгляд Поля обратился к нему, огонек начал медленно удаляться в глубь коридора.
Он повел его по огромному холлу, заставленному уродливыми статуэтками людей и нелюдей. Все было окрашено красноватыми отблесками; блики плясали и пульсировали, создавая иллюзию, что движутся каменные фигуры. Воздух был вязким и застревал в легких; Поль старался дышать как можно реже.
В некоторых помещениях еще сохранился прежний лоск, и можно было составить смутное представление о былом убранстве комнат и их обитателях. Родимое пятно в форме дракона отчаянно пульсировало.
Поль спустился вниз по каменной лестнице; каждая следующая ступенька казалась грубее и шершавее предыдущей. Он миновал мрачные помещения и длинные унылые коридоры. Судя по пройденному пути, огонек завел его как раз под замок, в сердце самой горы. В тот же момент Поль рискнул оглянуться и увидел другое пламя у себя за спиной. Он также увидел тени, плавающие будто в жидкости. Они были вполне осязаемые; по его спине пробежал холодок страха, и он поспешил догнать своего таинственного гида.
Комнаты и коридоры, которыми он проходил, были покрыты многолетним слоем пыли. Затем вереницей пошли камеры пыток, оборудованные всем необходимым – цепями, дыбами, щипцами, клещами, гирями, дробилками, кнутами, плетками и огромным набором всевозможных ножей. Все это было покрыто пятнами, ржавчиной, затянуто пыльной паутиной. В каждом углу валялись кости; их давным-давно обгрызли и облизали крысы, и теперь они белели бесформенными грудами.
Поль провел по стене ногтем, и эхо многократно повторило скрипучий звук. Когда он перешел на внутреннее зрение, то уловил незримые следы жестоких действ, происходивших здесь много лет назад. Зверские драмы всюду оставили несмываемые следы.
В мрачном расположении духа Поль вернулся к обычному восприятию.
– Кто… – прошептал он, обращаясь скорее только к себе, – ответит за все это?
– Бывший лорд, Райл Мерсон, – прозвучал в голове немедленный ответ.
– Он был чудовищем!
– Когда-то подобные вещи широко практиковались. Он прекратил эту практику около четверти века тому назад, утверждая о своем раскаянии. Говорят, что с тех пор Мерсон вел относительно безупречную, возможно, даже добродетельную жизнь.
– И это правда?
– Кто знает, что на самом деле прячется в сердце человека? Возможно, он не в силах признаться в этом даже себе.
– Все это для меня слишком загадочно. Я, конечно, в данном вопросе не объективен, но в его обращении со мной никак не могу усмотреть признаки порядочности и добродетели – и то же в полной мере относится к его прислужнику, Ларику.
– У людей всегда есть причины для поступков. Мотивы и цели редко имеют совпадающие моральные оттенки.
– А вы? Вы тоже такие?
– Нас нельзя назвать ни моральными, ни аморальными, в наших действиях нет ни намека на свободу.
– Тем не менее что-то же заставляет вас следовать тому курсу, которым вы следуете. Это и есть решение.
– Так только кажется. – Не прозвучала ли ирония в этих словах?
– И ничего нельзя изменить, да?
– Ничего.
Они прошли около емкости, распространяющей зловоние; на дне ее что-то плескалось. Пол в углублении, по соседству с вентиляционной шахтой, был влажным и покрыт каплями, влага образовывала причудливые иероглифы. Стены в помещении залипли мутной слизью. Внезапно Поль почувствовал всю тяжесть торной массы и земли у себя над головой, ощутил тяжелое дыхание скалы.
Он удивился короткой беседе, внезапно всплывшей в памяти и напомнившей о заявлении Семерки после сражения на горе Анвил. Тогда создалось впечатление, что их действия чем-то предопределены. Но существовало что-то еще, что-то большее, что ему надлежало вспомнить о них. Именно это было главным, но оно, как забытое сновидение, все время ускользало…
Все попытки вспомнить забытое тут же оборвались, лишь только Поль свернул за угол и остановился. Что было впереди – коридор или комната, он не мог определить. Все окутывал туман, сизый дым закрыл весь обзор, хотя запах не ощущался.
Пламя замерло, как только Поль остановился; теперь огонек был совсем рядом. Он стал ярче, внутри него появились зеленоватые блики.
– Что за черт! – воскликнул Поль. – Что это?
– Простое перераспределение эфира.
– Я не верю в эфир.
– Тогда называй его как-нибудь по-другому. Возможно, внесешь вклад в будущую лексикографию. Мы знаем, что подобные вещи отличаются от тех вещей, среди которых ты вырос.
– Будь я проклят! Это уже кое-что. Так вы знаете мою историю!
– Мы были свидетелями твоего выдворения из этого мира. И видели, как ты вернулся.
– Очень интересно. Однако ваши замечания подсказывают мне, что вы совсем не знаете о положении вещей там, где я вырос.
– Это правда, хотя нам многое удалось узнать и о многом сделать выводы, изучая твои действия и реакции с самого момента возвращения. Например, знание технологии, которую ты демонстрировал…
Огонек внезапно погас. Поль неподвижно стоял в темноте, уставившись на слабо люминесцирующий туман. Он прислушивался к ударам сердца и вызывал огонек из драконова пятна. Наконец голубой язычок пламени появился перед ним в том месте, где был предыдущий огонек.
– Пошли!
Этот голос был женским, в нем чувствовалась власть.
– А что стряслось с другим моим гидом?
– Он слишком много болтал. Пошли!
Поль очень удивился. Неужели ему удалось отыскать трещинку в их сверхпрочной броне?
– Я подошел слишком близко к чему-то… Вы не хотите, чтобы я это знал.
Ответа не последовало. Голубое пламя стало медленно отплывать. Поль не шевелился.
– Знаешь, о чем я думаю? – произнес он. – Я думаю, что вы намерены использовать меня, как сына моего отца. Это он создал вас. Я связан особыми узами с Рондовалом, а вы только и можете, что служить заданной цели.
Огонек замер и затрепетал.
– Ты не прав.
– Я и не думал, что это понравится вам, – продолжал Поль, будто не слыша возражения. – Все ваши разговоры о предопределенности и детерминизме… Для вас я – продукт другого мира, и вы не способны рассматривать меня наравне с теми, кто всю жизнь провел в этом мире. Для вас я лишь случайный фактор, шальной фант, но у вас нет выхода, вы все равно должны взаимодействовать со мной. Сегодня вы наверняка захотите удивить меня, произвести впечатление, чтобы я оказался более сговорчивым, послушным. Заявляю, что я видел такие вещи, по сравнению с которыми представление у горы Анвил – никчемные пустяки. Я готов оставаться равнодушным к любым вашим попыткам меня обескуражить.
– Ты закончил?
– Пока да.
– Тогда продолжим путь.
Пламя медленно двинулось вперед. Поль пошел следом.
Казалось, его сносит чуть влево, но он не видел никаких выступающих объектов, которые следовало бы обогнуть. Он тащился вперед, едва переставляя ноги. Бледно светящаяся дымка клубилась и кипела над его головой, в ней носились бесчисленные тени.
Огонек сменил направление. Поль не мог точно определить, идет ли он вдоль длинного петляющего коридора или повернул обратно и оказался в одной из комнат. Так как руками стен было не нащупать, он предполагал, что последнее более соответствует реальности. Но вокруг не было ни намека, способного подтвердить хоть одну версию.
Тени приблизились, их силуэты стали отчетливее. Некоторые имели человеческие очертания, некоторые – нет. Над головой проплыл силуэт дракона; казалось, он парит высоко в небе. Тени молча плыли рядом с Полем, не обгоняя и не выбегая вперед. Он попытался перейти на внутреннее зрение, но все осталось без изменений.
Внезапно прямо перед ним выросла фигура крупного лысого мужчины с большими руками. Огонек метнулся вперед и, очевидно, пристроился где-то неподалеку.
– Отец! – воскликнул Поль.
Рот его приемного отца скривила полуулыбка.
– Что ты делаешь в этом аду? Ты нужен нам дома, нужен, как продолжатель моего дела.
– Ты не настоящ… – произнес Поль, запнувшись.
Майкл Чейн выглядел совершенно реальным. Выражение его лица, интонация речи – в точности Майкла Чейна после нескольких бокалов, едва сдерживающего недовольство.
– Ты всегда приносил мне одни разочарования. Всегда.
– Отец…
– Ладно, продолжай играть в свои глупые игры. Терзай материнское сердце.
Отмахнувшись от него, высокая фигура повернулась и направилась прочь.
– Отец! Подожди!
Майкл Чейн исчез в клубящемся тумане.
– Это обман! – закричал Поль, со злостью обращаясь к пламени. – Я не знаю, как вам удалось это сделать и зачем, но это – подлый обман!
– Жизнь полна обманов. Сама жизнь может оказаться обманом.
Он отвернулся.
– Почему мы застряли здесь, в темноте? Я думал, вы хотите отвести меня в более важное место.
– Ты первым остановился.
– Ладно, пошли дальше.
Бетти Льюис, одетая в обтягивающее длинное вечернее платье, стояла слева от него. Ее фигура манила и влекла, она казалась совсем близкой и реальной…
– Мог бы предупредить, – сказала Бетти. – Возможно, между нами и не было сильного чувства, но тебе, по крайней мере, следовало попрощаться.
– Я не мог, – ответил Поль, – у меня не было выбора.
– Ты такой же, как все, – промолвила девушка.
Туман между ними сделался гуще, Бетти медленно растворилась в нем.
– Я понял, чего вы добиваетесь, – бросил Поль пламени. – Ничего у вас не выйдет.
– Это иллюзии, свойственные данному месту. Ты сам вызываешь их.
Поль шагнул вперед.
– Вы привели меня сюда!
– Поль? – раздался знакомый голос справа. По его телу прокатилась волна дрожи.
– Черт с тобой! – бросил Поль, не оборачиваясь. – Эй, пламя, пошли!
Пламя послушно скользнуло вперед, Поль последовал за ним. Тень по-прежнему стояла справа от него.
– Поль!
Он даже не оглянулся. Но затем в поле его зрения появилась рука – мускулистая, покрытая рыжими волосками, на запястье широкий браслет с кнопками и индикаторами, сигнальными сенсорами. И, даже увидев руку, Поль не поверил в реальность образа.
Пока рука не взяла его за плечо и не развернула к себе.
– Я чувствую твое пожатие, – медленно произнес Поль.
– Я чувствовал на себе твой гнев, – отозвался голос.
Поль поднял глаза.
Перед ним стоял Марк Мараксон, грубоватый и мужественный. Линза на месте левого глаза светилась темно-голубым светом.
– Ты не оставил мне другого выхода, – ответил Поль.
– Ты забрал мое имя, моих родителей, ты украл мою девушку…
– Нет! – закричал Поль.
– …Ты отнял мою жизнь, – закончил Марк.
Линза искусственного глаза стала черной как смола, щеки налились кровью, затем вновь побледнели.
Поль вскрикнул.
Рука, сквозь кожу которой просвечивали кости, медленно отдалялась от него. Фигура растворилась в тумане. Лишь черная линза некоторое время злобно сверкала, но вскоре и она исчезла.
Поля трясло, как в лихорадке. Он закрыл ладонями лицо, затем убрал руки. На том месте, где стоял Марк, теперь была Нора. На ее личике застыла маска безразличия.
– Это правда, – промолвила она, – ты убил человека, которого я любила.
– Подожди!
Поль бросился к ней и почти настиг. Но ее тень затерялась в толпе других. Он тоже повернулся и побрел прочь, бесцельно, то в одну, то в другую сторону.
– Поль! Остановись! Сохраняй самообладание!
Он обернулся. Перед ним стоял старый Мор, опираясь на посох.
– Ради того, что я вижу теперь перед собой, не стоило возвращать тебя на родную землю, – сурово отчитал дряхлый колдун. – Уж лучше бы Марк осуществил свою бредовую идею.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил Поль. – Скажи мне то, о чем я хочу узнать!
Образ Мора вспыхнул ярким пламенем и исчез.
– Оставайся со мной, – донеслось из пламени, – ситуация может выйти из-под контроля.
– Из-под чьего контроля? – спросил Поль, разворачиваясь.
Стел, лидер кентавров, стояла возле него глядя прямо в глаза.
– Ты подорвал наше доверие, хотя клялся на своем скипетре в обратном.
– Я не подрывал веры!
– Злой сын злого отца!
Поль повернулся и зашагал прочь.
– Вернись! – Теперь в голосе звучали нотки угрозы.
Гигантская фигура с собачьей головой показалась из-за пирамиды, внезапно выросшей перед ним.
– Вор! Разрушитель Магического треугольника Инта! – раздалось у него в голове.
– Я ничего не украл, я взял лишь то, что принадлежало мне, – возразил Поль.
– Проклинаю всех воров! Их нужно травить собаками, сжить со света!
– Подавись своими проклятиями, – ответил Поль. – Я побил тебя однажды. Теперь я не боюсь тебя.
Поль шагнул в сторону раскачивающейся фигуры.
– Образы набирают силу! Он действительно может ударить тебя! – истошно закричало вновь возник шее пламя.
Собакоголовый поднял правую лапу. Поль стремительно развернулся и побежал.
– Стой!
Маленькая фигурка выскочила прямо на него. Это был беленький зверек с длинными ушами одетый в кафтан. Он вертел носом и что-то вынюхивал.
– Снова опоздал! – произнес зверек – Моя голова надежна, как ад! – Затем внимательно посмотрел на Поля, добавил – И твоя тоже, – и исчез.
Поль хотел пойти за ним.
– Стой! Не шевелись! Здесь.
Он почти столкнулся с мужчиной. Им оказался неизвестный колдун, с которым он сражался в Рондовале. Поль попятился.
Колдун вскинул правую руку в которой тотчас появился длинный нож, и направил его прямо Полю в грудь.
Поль упал на землю и покатился. Он катился и полз до тех пор, пока не удалился от этого места на достаточное расстояние. Еще несколько мгновений он неподвижно лежал, потом медленно поднялся на ноги.
Навстречу ему шел еще один человек – высокий мужчина с царственной осанкой. Черная прядь вороным крылом выделялась на его белых густых волосах. Поль сразу понял, что черты лица незнакомца были копией его лица.
– Ты?.. – нерешительно произнес Поль.
– Дет Морсон, твой отец, – тут же прозвучал ответ.
– Хорошо, прокляни меня и ты и ступай своей дорогой, – Поль резко бросил ему, выпрямляясь. – Ведь здесь такая игра, правда?
– Я не являюсь частью этой игры. Я лишь воспользовался случаем, – Дет Морсон протянул руку и нежно потрепал Поля по щеке. – Какой бы путь ты ни выбрал, что бы ни решил, как бы ни сложились обстоятельства, твоим главным врагом будет Одержимый Магией.
– Как – Одержимый Магией? Я думал, это просто слово для обозначения…
– Генри Спаер – величайший из Одержимых Магией, он единственный известен здесь.
– Что это за имя – Генри Спаер? Здесь…
Пламя вспыхнуло ярким языком и вторглось между ними.
– Назад, Дет! Возвращайся в свой особый ад! – провозгласил голос из пламени. – Твоя власть над нами кончилась!
Дет поднял руки, затем скрестил их на груди. Пламя стало пожирать его образ. Вдруг он поднял голову и внимательно посмотрел на Поля.
– Белфаниор, – сказал он, – вспомни это имя в минуты нужды и опасности.
Поль открыл было рот, чтобы задать вопрос, но Дета уже унесло порывом огненного ветра.
Плясавшее пламя стало гаснуть, уменьшаться, приобретая прежний размер и цвет.
– Что ты думаешь об этом? – полюбопытствовал огонек.
– Понятия не имею, – ответил Поль.
– Что он еще сказал тебе?
– Ничего. У него не было времени.
– Ты лжешь.
– Правда – это священная вещь, я свято охраняю ее.
Пламя замерло. Поль ощутил признаки замешательства и гнева, но слов не последовало. Пауза затягивалась.
Затем, словно пожав плечами, пламя колыхнулось и поплыло влево. Поль пошел за ним. Тени по-прежнему следовали около него, но теперь не приближались. Пламя полетело с большой скоростью, и Полю пришлось перейти на трусцу.
Туман начал рассеиваться. По левую сторону возникла стена, справа по-прежнему ничего не было. Вскоре впереди показалась арка; Поль прошел в нее и почувствовал, что к нему вернулись нормальные эмоции и чувства. По эту сторону арки тумана совсем не было, только легкая прозрачная дымка и слабый запах плесени.
– По-моему, мы все время ходим возле одной большой комнаты, правда? – спросил Поль.
Ответа не было.
– Все в этом месте так или иначе сходится на мне. Ведь так? – снова заговорил Поль.
Опять молчание.
– Ладно, – произнес он.
Они подошли к лестнице, ведущей наверх.
– Если все, что вы хотите от меня, – это сотрудничество, тогда запомните: ваш клиент совсем не горит от счастья.
Они стали подниматься по лестнице.
Внезапно Поль ощутил прилив веселья. В драконовом родимом пятне появились знакомые импульсы.
Они поднялись по лестнице и прошли по хорошо меблированной, хотя и не жилой комнате. Выйдя из нее, вновь вышли на лестницу, ведущую наверх. Взобравшись по ней, Поль вдруг понял, что они находятся в восточном или северном крыле здания и что он уже мысленно проходил здесь вместе с Лариком.
– Мы идем обходным путем?
– В этом есть необходимость.
– Почему?
– Чтобы избежать нежелательных встреч с обитателями.
– Это единственная причина?
– А что еще?
– Чтобы затруднить мне задачу или произвести некое впечатление…
– Ты слишком превозносишь себя.
– Это больше относится к вам.
– Мы учтем.
Они повернули налево и пошли по узкому коридору. Затем направо – в комнату, где огромное окно выходило на голую пустынную равнину, освещаемую блеклыми звездами. В комнате стояла старая сломанная мебель, предназначенная для чего угодно, только не для прямого использования.
Следующая комната, тоже служившая свалкой вещей… Поль с отвращением отбросил паутину, попавшую на лицо. Крыса с визгом перебежала ему дорогу и затаилась под древним креслом.
Еще через две комнаты, в холле с несколькими дверями, его вновь охватило чувство, что он уже был здесь. Ларик наверняка проходил здесь раньше.
Когда он вновь оказался перед лестницей наверх, усталость стала одолевать его. Они повернулись налево и направились по туннелю к месту, где грубо высеченные ступени убегали глубоко вниз. Пламя полетело еще быстрее, теперь оно светилось очень ярко. Полю приходилось почти бежать, чтобы не отставать. На бегу он дотронулся до каменной стены – шершавая и влажная. Да, именно этим маршрутом шел Ларик.
Он сбился со счета, запоминая повороты; наконец перед ним оказался темный каменный выступ с сияющим предметом наверху. Пламя медленно поползло по выступу. Поль стал карабкаться вслед.
– Что это? – спросил он, отдышавшись.
– То, что нам нужно.
– Вы очень любезны.
– В гораздо большей степени, чем ты подразумеваешь.
Спустя несколько минут Поль увидел гроб, закрытый выпуклой прозрачной крышкой. Подойдя ближе, он вздрогнул и замер: в гробу находилось тело его ночной посетительницы. Широкие скулы, маленький подбородок, волнистые пряди волос… В ярком свете пламени-проводника волосы отливали золотисто-каштановым. Черты лица были незнакомы.
– Привидение… – выдохнул он.
– Говорят, ее дух и сейчас блуждает по замку, но это не имеет значения. Сними крышку.
– Как?
– Там есть запоры по сторонам и с концов. Поль продолжал вглядываться в бледные черты.
– Что за Белоснежка?
– Прости, что ты сказал? Я не понимаю.
– Почему она под стеклом?
– Ее отец, Райл Мерсон, желает иногда ее видеть.
– Невозмутимый тип, этот Мерсон, да? Должно быть, наложил на нее охранную оболочку – если она умерла много лет назад.
– Очень много. Открой крышку.
– Зачем?
– Чтобы вынуть ее.
– А зачем?
– Ее присутствие требуется в другом месте. Делай, что тебе говорят!
– Ладно, хотя ей, по-моему, и здесь не плохо.
– Ты понесешь ее на руках.
Пламя загорелось ярче, и Поль смог разглядеть углубление за гробом – темный туннель. Он осмотрел гроб и нашел задвижки… Один за другим открыл замки, затем обхватил руками крышку и потянул ее. Крышка не поддавалась. Поль вновь и вновь прилагал усилия. Внезапно пронзительно взвизгнув, крышка стала медленно подниматься.
Он снял ее и положил на землю. Потом склонился над женщиной и стал внимательно разглядывать ее.
– Как ее звали?
– Тайза. Бери ее и неси.
Пламя поплыло к углублению в стене. Поль поднял женщину на руки. Приятный знакомый аромат защекотал его ноздри.
– Почему она умерла? – спросил Поль, обходя катафалк и подходя к нише в стене.
– Случайная жертва в долгой запутанной борьбе.
Через некоторое время огонек круто повернул влево; Поль почувствовал, что туннель ведет вверх. Тяжелое предчувствие, появившееся в нем с момента пробуждения, теперь стало особенно ощутимым. Он чувствовал, что подходит к кульминации, движется в самое сердце таинства, которое носит очень личный характер, и где ему предстоит сыграть главную роль.
