Текст книги "Миры Роджера Желязны. Том 8"
Автор книги: Роджер Джозеф Желязны
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 25 страниц)
Ветер свистел в ушах яростно рвал и развевал капюшон, Поль сидел на спине небольшого дракона крепко прижавшись к его плечам – маленькое коричневое существо было уменьшенной копией тех мощных гигантов, которые обитали в Рондовале. Поль обхватил ногами круп дракона, руки сжимали упряжь.
В двадцати метрах впереди и чуть выше летел Ларик, оседлав такое же создание с кожаными крыльями. Иногда колдун оглядывался на Поля, сохранявшего спокойный равнодушный вид. Огромное количество блестящих нитей, видимых только внутренним зрением, накрепко привязало их друг к другу.
Поль размышлял, насколько трудно будет убить Ларика, когда наступит время Магия слишком ненадежна и медлительна, когда дело касается другого колдуна. Он решил действовать быстро, без предупреждения, со всей своей силой и сноровкой, как только узнает, что хотел, и сможет обойтись без этого человека. Было бы непростительно глупо оставлять в живых врагов подобного сорта.
Солнце склонилось к западу предвещая скорый конец дня, на небосклоне уже зажегся узкий блестящий серп луны. Верхушки облаков окрасились бледной дымкой и тускло поблескивали. На северо-западе куда они держали путь, замаячил смутный силуэт гор.
За день путешественники уже четырежды пересекали горные цепи. Гряда, видневшаяся впереди была окаймлена высокими пиками вершин. Плечи и ноги Поля онемели от неподвижности и теперь ныли. Он бросил взгляд на Ларика; казалось, тот совсем не устал – сидел, наклонившись вперед и крепко сжав губы, упрямо глядя перед собой, словно пытаясь прожечь дыру в черном небе.
Авинконет. Авинконет… Поль часами повторял это название в ходе полета. Он совершенно откровенно и правдиво сказал Ларику, что ничего не знает о нем, тем не менее… Теперь ему чудилось, что в названии есть что-то знакомое. Возможно, он встречал его в записях отца… Нет, не вспомнить ничего конкретного.
Авинконет. Авинконет и Рондовал. Могла ли между ними быть связь?
Солнце уже совсем скрылось за горизонтом, луна светила ярче – теперь серп месяца, искупавшись в слезах уходящего дня, во всей красе виднелся прямо перед ними, зацепившись за пик. Эта одиночная высокая гора открывала цепь хребтов, расположившихся за ней. Поль уже чувствовал, что узнает ее.
Авинконет был замком его снов, куда он проникал через Врата. Его всегда преследовала мысль, что это вполне реальное место. Но чтобы действительно посетить его, увидеть воочию…
Предстоящая встреча всколыхнула в нем целый рой чувств. Он обнаружил, что нервничает, боится посещения страшного места, Врат… В то же время что-то разжигало любопытство Поля, его преследовала мысль, что там нужно кое-что сделать, исполнить до конца начатое, несмотря на подспудный страх. Чувства были настолько противоречивы, что Поль сам не понимал, как поступит в ближайшем будущем.
Впереди вырастали зловещие холодно-серебряные сооружения. Огромная центральная башня была выстроена ступенчатыми террасами, на ее уровнях приютились многочисленные башенки со сверкающими куполами. Центральную цитадель окружал высокий мощный крепостной вал с узорчатыми зубцами, стены пестрели множеством бойниц, по периметру в углах расположились сторожевые вышки. С правой стороны башни во многих местах светились окна, по другим сторонам черные стекла отбрасывали мертвенный блеск.
Поль скользнул по замку внутренним зрением и сразу же заметил огромный пучок нитей, уходящих высоко в небо со стороны заднего двора. Увидел также и тонкий световой луч, опоясывавший переднюю стену слева направо. Лучик волнообразно пульсировал.
Оказавшись над замком, Ларик направил свою летающую лошадку в центр огромного круга. Преодолевая сопротивление ветра, Поль последовал за ним, и они начали медленный спуск.
Пока они шли вниз, кружа над внутренним двором, Поль продолжал наблюдать за маленьким огоньком, видимым только внутренним зрением, тем более что пришлось пролететь совсем близко от него. К нему была прикреплена прозрачная длинная нить. Внешний вид этой картины навеял Полю траурные мысли и печальные предчувствия.
Опустившись совсем низко, Поль обнаружил, что тыльная стена огороженной области представляла собой грубую горную породу – это был склон горы, то там, то здесь виднелись просверленные темные отверстия неправильной формы, некоторые из них были загорожены. На этом уровне светящийся след исчезал из виду.
Посадка оказалась довольно жесткой. Ларик тут же спешился, Поль почувствовал, как дернулось его тело, затем напряг и расслабил одеревеневшие мышцы и последовал за ним. Колдун расседлал зверей, прокричал им приказание и проследил, как они скрылись в одной из пристенных пещер. Затем пошел за ними и что-то потянул в темноте. Металлическая решетка с грохотом опустилась возле стены, закрыв входы и выходы. Гулкое металлическое эхо еще долго звенело в дальних уголках двора.
Ларик повернулся к Полю.
– Мы очень быстро добрались благодаря попутному ветру, – сказал он. – Я предполагал, что мы доберемся уже за полночь. Возможно, он захочет увидеть тебя прямо сейчас. Не знаю. Пойду проверю.
– А он – это кто? – осведомился Поль.
– Райл Мерсон, хозяин Авинконета.
– Чего он от меня хочет, чародей?
– Это он сам тебе скажет. Пошли.
Поль уловил, как напряглись и потянули вперед нити заклинаний, прикрепленные к его персоне. Он не сопротивлялся и покорно позволил себя увести в сводчатый проход, расположенный, похоже, на северной стороне горы. Они пошли вдоль мощеного камнем коридора, затем стали петлять по многочисленным поворотам и закоулкам. Влево, вправо, влево, влево, запоминал Поль.
Внезапно они остановились около тяжелой низкой двери, чуть-чуть приоткрытой. Ларик с силой наддал плечом и распахнул ее. Поль заметил, что ее можно закрыть снаружи на весьма внушительный деревянный засов.
– Входи, – велел колдун, нити ожили и повлекли Поля вперед.
Поль сделал несколько шагов и огляделся. Вдоль правой стены шла огромная деревянная скамья. Комната была очень маленькой, с низким потолком. В ней не было окон, лишь несколько вентиляционных щелей виднелись в каждом углу у самого потолка. На скамье лежали драное одеяло и груда разного тряпья. На полу стоял горшок. На стене над скамьей висел подсвечник.
Поль обошел всю комнату и повернулся. Ларик уже стоял за порогом. Поль почувствовал, что принудительное помыкание им исчезло.
– Что на ужин? – спросил он.
– Если он не сможет встретиться с тобой, я что-нибудь пришлю, – ответил Ларик.
– А я пока просмотрю список вин.
Ларик уставился на него, затем покачал головой.
– Тебе следует быть посдержанней. Не хочу, чтобы ты здесь все разнес в щепки. Пойди и спокойно сядь на скамью.
– Хорошо, чародей. Никаких разрушений и ущерба.
Поль прошел вдоль комнаты и уселся на скамью. Тут же он почувствовал, как заработали и запульсировали нити заклинаний.
– У тебя здорово получается, – сказал он.
– Спасибо.
– …Но не думаю, что это поможет тебе в конце концов.
Ларик прыснул.
– До конца еще слишком далеко!
– Никогда не покупай долгоиграющих пластинок, – посоветовал Поль.
– Что ты имеешь в виду?
– Даже если ты поймешь, будет уже поздно.
– Ладно, поступай, как знаешь, Чейнсон.
– Вероятно, так я и сделаю.
Дверь закрылась. Комната погрузилась во мрак. Поль услышал, как щелкнул засов, и с отвращением сбросил с себя нити заклинаний.
Его забавляла идея внедрить одну из нитей в Ларика. Это позволило бы проследить все его передвижения и увидеть то, что с ним связано. Поля раздирало любопытство, он отгонял от себя страхи рискованности мероприятия.
Он скользнул по комнате внутренним зрением – казалось, все плавало в жемчужном сиянии. Около двери извивалась бледная золотистая нить. Он протянул вперед правую руку и напряг волю. Под толстым слоем маскировки ощутил пульсацию в драконовом родимом пятне.
Нить медленно поползла к нему.
Намотав ее на пальцы, Поль почувствовал легкое электрическое покалывание. Он освободил мозг от всех мыслей, и возникшая пустота стала немедленно заполняться образами и впечатлениями, навеянными нитью. Тотчас он осознал, что уже нагоняет беглеца-чародея. Ларик расслабился и забыл о всякой осторожности, пребывая в уверенности, что Поль лишен всех магических средств и полностью подчинен ему.
Он последовал за Лариком. Попетляв по коридорам, колдун поднялся по лестнице. С одной стороны площадки было огромное окно, за ним вновь тянулись ступеньки. Ларик шел по роскошным холлам, пока наконец не вышел в галерею, ведущую к двойной двери, щедро украшенной витиеватым орнаментом. Слуга в ливрее, примостившийся на низкой скамеечке справа от входа, встал при появлении Ларика, на его лице появилась улыбка приветствия.
– Не спит? – поинтересовался Ларик.
Слуга покачал головой.
– Скорее всего спит. Недавно лег и просил не беспокоить.
– О, конечно. Когда он проснется, Мак, скажи ему, что я доставил того человека, которого он хотел.
– Если проснется, то передам. Но я не думаю, что он встанет раньше утра.
– Тогда я пойду распоряжусь насчет еды для парня. Что там можно ему подать?
– Немного мяса с хлебом, я думаю, можно еще добавить пиво.
– Райл вернулся раньше, чем я ожидал…
– Обратный путь утомил его. Решил поспешить.
– Ладно, не рассказывай. Я иду на кухню. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Поль вновь последовал за Лариком. Теперь они спускались вниз и двигались по направлению к заднему двору. Колдун шел заметно медленней. Поль слышал, как он отдавал распоряжения насчет еды усталой полной женщине среднего возраста, которую он оторвал от собственной поздней трапезы. Затем Ларик приготовил легкий холодный ужин для себя и быстро поел.
Поль сохранял связь, однако почувствовал, как волна голода атаковала его, и голодный желудок отозвался призывным бурчанием. Краем глаза он узрел женщину, ставящую еду на поднос.
Ларик прикончил второй бокал вина, вздохнул и тяжело поднялся. Он пожелал женщине доброй ночи, посетил уборную, затем вновь принялся петлять по бесконечным коридорам, вверх и вниз по лестнице. Проделав долгий путь, колдун оказался в северо-восточном крыле здания.
Поль старательно запоминал хитрые коридоры и маршрут, полагая, что Ларик движется в собственные апартаменты. Но путь шел все ниже и ниже и, казалось, вел в глубь горы.
Следы роскоши исчезли. Помещения, по которым они проходили, скрывались под плотным слоем пыли, в них явно не ступала нога человека. Они служили свалкой старой сломанной мебели. Вокруг царила мрачная черная пустота.
Ларик соорудил небольшой светильник на кончике ножа и поднял его над головой, словно факел. Прыгающие блики отбрасывали уродливые тени на голых каменных стенах. Некоторое время колдун шел прямо, потом свернул в расщелину. Оттуда вниз вели узкий коридор и лестница с грубо высеченными ступенями. Коридор становился все уже и уже, потолок стал нависать ниже. Поворот. Ларик шел очень медленно и осторожно. Он повернул еще два раза, приблизился к высокому массивному выступу. На вершине его располагалось что-то большое и блестящее.
Ларик поднял руки и стал цепляться за камни. Огонек погас, как только он начал карабкаться вверх. Поль почувствовал, что его дыхание стало более глубоким. Достигнув вершины, колдун рухнул на колени и замер. Поль не мог отгадать, что помещалось перед ним, так как у Ларика что-то вдруг случилось с глазами.
Он подождал, но больше ничего не происходило.
Принесли долгожданную пищу, и Поль прервал контакт.
Покончив с едой, Поль оттолкнул пустой поднос и опять поискал золотистую нить. Но она либо куда-то уплыла, либо вообще рассеялась. Следовало, конечно, ее к чему-нибудь прикрепить до лучших времен… Хотя, с другой стороны, он устал, а до утра его беспокоить не будут.
Поль соорудил на лавке постель из тряпья и растянулся на нем, укутавшись одеялом. Почти мгновенно он задремал, а мириады образов событий последних дней закружились перед глазами. Но они быстро таяли, сознание захватывала иная реальность.
На мгновение его пронзил холод, затем Поль вновь очутился возле массивных Врат. Он чувствовал, что за спиной у него кто-то стоит но был не в состоянии оглянуться – или просто не хотел делать этого. Правая половина Врат была приоткрыта и вполне позволяла беспрепятственно пройти внутрь. Сквозь щель просачивалась легчайшая дымка тумана или дыма.
Ощущения, как и раньше, быстро овладели его сознанием, но теперь Поль не испытывал колебаний и раздвоенности. Он двинулся вперед и вступил на земли загадочной зловещей страны.
Первое, что он увидел с расстояния нескольких метров, была голова, посаженная на заостренный кол. Ее открытые глаза невидяще взирали на мир мертвыми глазницами. Голова принадлежала одному из демонических созданий, на ней застыло выражение злобы.
Эта картина глубоко задела Поля, он почувствовал в ней что-то очень личное, какое-то слишком замысловатое предостережение, которое в первый момент показалось ему очень забавным.
Он ощутил перемены, происходящие в нем; подмигнув наводящей ужас смертной маске, Поль воспарил к тусклым небесам подобно духу. Под ним среди камней кружились песчаные вихри, вздыбленные порывами ветра. Он летел на черных, огромных, как паруса крыльях к югу, двигаясь все быстрее и быстрее, исполненный чувством торжества. Поль ликовал и жаждал излить свой восторг под трубные фанфары.
Наконец вдали замаячил смутный силуэт гор.
Он, Продромолу, жил памятью снов. Другая жизнь стала его реальностью. Он забыл о Вратах, о мертвой голове и о маленьком человечке Поле Детсоне, который, очевидно, ему когда-то снился. Ничто и никто из того мира не было нужно ему.
Достигнув гор, он бросился грудью прямо на камни но сильный порыв ветра отшвырнул его обратно. Шесть раз пытался он одолеть горы, и шесть раз его отбрасывало назад.
На седьмой попытке он одолел сопротивление ветра, и его изваяние – умащенное сладостями и пряностями, омытое вином и кровью – разбилось вдребезги от его крика. Куда бы ни падала его тень, там рушились сооружения и монументы, его почитатели падали ниц и умирали.
Найалис возникла перед ним подобно башне из черных огней. Они ринулись навстречу блестящим водам неподвижного океана, затем закружились в стремительном танце, взлетая выше и выше, уносясь в безграничные просторы Вселенной. Вокруг горящими факелами падали сверкающие звезды.
Танец перешел в дикую пляску с бешеным темпом, они проделывали смертельные пируэты, кровь тяжелым молотом стучала в висках. Возле Ледяных Гор он вновь заговорил, вновь засиял Купол над Вратами, и Толкне, Великий Змей Мертвых Вод, прервав свое путешествие длиною в десять тысяч лет, поднялся из глубин навстречу ему…
Поль, секунду назад знавший о Ключах и клятвах черным богам, внезапно вздрогнул и очутился в собственной келье. Тревога охватила его. Он приподнялся и тут же отодвинулся, уставившись на полупризрачный образ женщины, стоящей около него. Ее руки вытворяли замысловатые жесты, губы шевелились, полупрозрачные глаза глядели неподвижно. Он приподнялся повыше и протянул руку.
Женщина отступила, ее бледный лик тревожно всколыхнулся. Он отодвинулся еще дальше, постарался изобразить на лице спокойствие и сделал заверительный жест. Она остановилась и стала явственно изучать его. Затем медленно подняла руку и указала на него. Повернулась, указала на заднюю стенку кельи, снова повернулась к нему и отрицательно покачала головой.
Поль озадаченно наморщил лоб. Тогда женщина повторила движения снова. Вдруг она подняла руки и выпрямила все пять пальцев на левой руке и два на правой. Опять покачала головой и повторила серию прежних движений. Он пожал плечами.
Она начала вращать руками. Он встал, она попятилась назад. Поль сделал шаг вперед, она отступила.
Он молча смотрел, как она отошла к дальней стене и растворилась в ней, оставив лишь аромат экзотических духов.
Поль вернулся на скамью и сел. Последовательность женских образов слилась с его прерванным сном в какую-то причудливую галлюцинацию полуреальности-полувымысла. Возможно, он все придумал, или ему привиделось. Что, в сущности, он помнит? Только широкие скулы, огромные глаза, маленький подбородок, узкие стрелы бровей и развевающиеся густые волосы. Именно эти черты делали образ запоминающимся и ясным.
Он оглядел все вокруг, но женщина не оставила после себя ни единой нити, по которой можно было бы определить ее реальность.
Поль подошел к двери. Усталость все еще давала о себе знать, хотя он чувствовал себя более отдохнувшим, чем раньше. Вероятнее всего, все обитатели замка еще спали. Тогда это самое подходящее время выйти отсюда и осмотреть замок.
Он переключился на внутреннее зрение и внимательно осмотрел дверь. Результат оказался весьма плачевным: будто блуждаешь в тумане в запотевших очках. Поль сосредоточился на засове, расположенном снаружи, попытался создать и закрепить нить заклинания, с помощью которой он смог бы открыть засов.
Медленно, очень медленно перед его взором проплыла зеленоватая нить – и тут же растаяла. Поль призвал силу родимого пятна и направил волю на возвращение нити.
Родимое пятно в форме дракона бездействовало, он не ощутил знакомой пульсации, лишь по плечам прошло легкое пощипывание.
Нить снова выплыла в поле его зрения. На этот раз Поль вроде успел схватить ее, но она проскальзывала сквозь его пальцы, как будто их вовсе не существовало. Затем нить вообще пропала.
Он опустил руки. Что происходит?
Впервые Поль ощутил собственное бессилие. Неужели Ларик заблокировал его энергию?
В памяти всплыли слова Ларика на заключительной стадии посвящения: мол, может случиться так, что не получится даже самая элементарная работа. Такое может продолжаться в течение нескольких недель. Однако, ведь все работало, ему удавалось многое проделывать, пока они с Лариком добирались до Авинконета! Тем более ему как-то не приходило в голову, что подобное может коснуться и его. Ведь его посвящение оказалось фикцией, обманом. Или он все-таки прошел обряд? Мог ли он должным образом пройти обряд, пока превращался в чудовище?
Поль тряхнул головой и снова взялся за эксперимент. В висках застучала кровь, правое предплечье обожгло словно огнем. Снова он уловил расплывчатые очертания нити, но был не в состоянии управлять ею.
Поль вернулся на скамью и лег, поплотнее укрывшись одеялом. Он еще долго думал о загадочной призрачной женщине, прежде чем сон вновь одолел его. Из всего сна в памяти потом осталась лишь голова демона, насаженная на кол.
Глава 9Полагаю, в некотором смысле это пошло мне на пользу, хотя трудно сказать наверняка. Оно что-то делало со мной или для меня – не знаю, что именно. С другой стороны, оно также способствовало затруднению понимания некоторых аспектов моего естества. В то же время…
Я вошел в Белкен, внутрь этой огромной, черной, сверкающей каменной глыбы, и направился по туннелю. В самой верхней комнате я некоторое время висел над водой. Там явно присутствовала чужеродная могущественная сила, проникавшая в каждую клеточку моего существа. В некотором роде она была очень разрушительной; я явственно ощущал ее разряды на многих уровнях. Тем не менее я решил продолжить изучение физической структуры и внутреннего устройства горы.
Маршрут, по которому надлежало проследовать будущим волшебникам, был явно обозначен на нефизическом уровне специфическими метками. Я проследовал на следующий пункт и там тоже некоторое время медитировал. Если это должно помочь им обрести иной уровень энергии, то, возможно, послужит и мне.
Как долго я пробыл на следующей станции, трудно определить. Довольно долго, полагаю, ибо, предавшись мечтам, я забыл о времени. До меня дошло, что, наверное, уже поздно, только когда я ощутил нагнетание и увеличение мощности той силы, на волнах которой я блаженствовал. Я быстро помчался по ее следу, к источнику могущественной энергии, и обнаружил его в центре блистающего у подножия горы города. Сила исходила от сидящих по кругу колдунов. Именно в это время я осознал, что уже довольно поздно и вечер в разгаре. Это означало, что посвящение вот-вот начнется, а энергия будет наполнять гору в течение всей ночи. Я бросился обратно, к следующей станции, повинуясь своим собственным побуждениям и чувствуя, что новая энергия поможет восполнить пробелы памяти.
Что-то странное произошло на четвертой станции. Я услышал голос – мучительно знакомый, обращающийся непосредственно ко мне, даже с намеком на некую интимность.
– Фэни, – говорил он, – Фэни.
Это был мужской голос, и мне показалось, будто я понимаю смысл сказанного слова. Голос звучал настойчиво и сурово, в нем чувствовалось приказание.
Фэни. Может, это мое имя, затерянное в далеком прошлом и предъявленное в такой форме? Нет, пожалуй, неверно. Фэни…
– Фэни! – прозвучало более повелительно.
Вместе со словом во мне запульсировало чувство долга, зажглось желание следовать непонятному приказу. Но сознание, что это нарушит мои планы, подавило стремление подчиняться.
Я расширялся и сжимался, судорожно мечась по помещению и отыскивая средство избавления от приказа.
– Фэни!
Ничего! Здесь не было ничего такого, на что могло быть направлено непонятное приказание, что могло утолить чувство долга.
Я двинулся дальше. Гора наливалась все большей энергией и силой. На следующей станции напряжение чуть спало, поэтому я остался здесь чуть подольше. Я снова утратил чувство времени и впал в блаженное состояние транса, которое резко оборвалось приближением процессии кандидатов. Я тотчас бросился к следующему пункту, чтобы мне никто не мешал.
Шестая станция показалась мне самой приятной. Я размяк и разнежился; заполнив все пространство, я стал впитывать и поглощать бьющую ключом энергию.
Казалось, прошло совсем немного времени, но вновь донеслись шаги претендентов. На этот раз я даже не пошевелился. Двигаться не хотелось; кроме того, мне пришло в голову, что будет полезно и поучительно посмотреть церемонию ритуала.
Я наблюдал за ними.
Вот они вошли и заняли свои места. Когда начали говорить, я обнаружил, что мое внимание приковано к тому, кого звали Лариком. Я стал внимательно разглядывать колдуна и наконец понял, почему он заинтересовал меня. Это было ошеломительное открытие, и я все еще размышлял о его последствиях, когда мой взор обратился к Полю. Меня поразили изменения, происшедшие с ним. Он согнулся и скрючился, и его руки, хотя по-своему привлекательные – такие массивные и коричневые – в сущности, не были его руками. Впрочем, Поль не мог не замечать этого, и если он не беспокоился, то с чего беспокоиться мне?
И все же меня это беспокоило и тревожило.
Дальнейшее обследование выявило, что Поль – единственный из всех участников, кто подвергся анатомическим преобразованиям.
Только я сделал такой вывод, как у бедолаги началось новое изменение в области плеч и живота. Теперь я мог обнаружить источник метаморфоз и сразу же определил, что уродства вызваны Лариком. Но мотивы подобного поступка были мне непонятны, так как мысли колдуна становятся абсолютно непостижимы, когда дело касается его собрата. А все остальные головы не содержали ни единой дурной мысли, были полностью поглощены созерцанием и пребывали в состоянии транса.
Я подождал конца церемонии и двинулся вместе с претендентами к следующей станции. Удастся выяснить, что кроется под действиями Ларика, или нет, меня не столь уж занимало. Мне хотелось уяснить методику магического воздействия на Поля.
Я очень тщательно осмотрел и исследовал следующее превращение. Все это можно более точно назвать передачей или перенесением. Как только нога Поля превратилась в огромную уродливую лапу, я освободился и сумел проследить то, что происходит вне горы. Я помчался, кружась словно вихрь по проспектам, где пространство сжимается как губка, а время летит подобно бешеному потоку, не подвластному ничьим законам.
Я приблизился к Вратам – к снам, преследующим Поля, которые до сих пор видел лишь мельком. Скользнув в них, оказался на мертвой земле и сразу столкнулся с вопящим существом, полумонстром-получеловеком с родимым пятном в форме дракона на правой руке.
– Брат мой, – обратился я к нему, – носи это аккуратно, бережно – недолго, пока не закончится обряд.
Но существо не могло или не хотело меня понять. Оно продолжало душераздирающе вопить и биться своим изуродованным телом. Я наслал на него глубокий сон, и создание забылось прямо там, в треугольнике серых выступающих камней. Мне хотелось помочь обоим – Полю и тому чудовищу, – хотя это совсем не приносило пользы лично мне. Я сам себя убедил, что в данный момент необходимо мое личное вмешательство – впервые – в дела других, для того чтобы обеспечить благополучный исход всему, в том числе и удовлетворению моих интеллектуальных потребностей.
Но даже тогда я уже начал задумываться.
Еще несколько мгновений я рассматривал эту зачарованную землю, затем развернулся и отправился обратно. Надо мной полыхали молнии и гремели раскаты грома. Я вернулся на исходную точку и тут же уловил мысли в голове Ларика. Это были мысли об Авинконете и тех, кому он служил.
Первый проблеск понимания происходящего озарил меня.
Насладившись удовлетворением от проделанной работы, я последовал за процессией до следующей станции и там увидел, как произошла трансформация с другой ногой Поля. Это еще больше взволновало меня. Его мозг, как и у остальных кандидатов, был во власти дурмана; это убедило меня в том, что он стал жертвой обмана. Хотя я мало знал, чтобы судить о людях, я подумал, что происходящее с ним совсем несправедливо и вовсе нечестно, особенно то, что делает Ларик.
Когда мы подошли к следующей станции, к уродству Поля добавилось кое-что еще – один из участников умер. Конечно, он ничего не значил для меня, но в этот самый момент вновь прозвучало слово «Фэни». Я оглядел остальных, ожидая их реакцию, но реакции не последовало. Конечно, мертвый человек мог отвлечь их от всего остального, хотя слово прозвучало довольно громко, а несколько мгновений спустя повторилось.
А затем еще раз.
Оно стало навязчивым в своих повторениях. Я сжался, затем расслабился и прислушался. Господи! Как глупо предполагать, что кто-то еще его может услышать, если оно адресовано только мне, мне одному! Где-то в глубине я сознавал, что понимаю это слово.
Мертвого положили в сторону, ритуал пошел своим чередом, Поль опять стал видоизменяться. И вдруг все это оказалось не столь уж важно. Изменения происходили со мной– естественно, не на том физическом уровне, что с Полем. Во мне быстро нарастали и крепли новые понятия – свободы воли и предопределенности. К несчастью, у меня не было времени предаваться размышлениям, мое внимание целиком поглотило само превращение: изменился мой разум. Я придерживался негласной, хорошо усвоенной позиции – не вмешиваться в дела других. И я не вмешивался, так долго, сколько себя помню.
Я вновь задумался над своей позицией и решил, что настало время исключений.
Мне не нравилось то, что происходило с Полем, но у меня не было достаточных опыта и знаний, чтобы пустить процесс в обратную сторону. Я должен что-то предпринять – вот только что? – для того, чтобы он обрел своей прежний нормальный вид, а там уж Поль расправится со своими врагами, как сочтет нужным.
Я думал об этом все время, пока мы шли к конечной станции. Голос, твердящий «Фэни», исчез. Я внимательно следил за Лариком в те моменты, когда он не руководил действом. Он внушал Полю мысли об Авинконете, где он станет пленником, как только кончится ночной ритуал.
Когда все покинули конечный пункт и вышли в огромную пещеру, Ларик на моих глазах обездвижил Поля, наслав на него паралич. Затем он стал выводить остальных. Мне казалось, что я мог бы снять чудовищную оболочку, удерживающую симпатичного мне юношу, но я колебался и не знал, что делать.
Я последовал за первым кандидатом, чтобы познакомиться с заключительной процедурой ритуала. Многих учеников на выходе из пещеры встречали наставники; поблизости я заметил и Маусглова. Конечно.
У меня уже созревал план, когда я вернулся в пещеру. Однако, увидев того волшебника, который ночью навещал Поля по пути на Белкен, я остановился и стал наблюдать.
От человека исходила небывалая сила. Он умело пользовался ей, чтобы повернуть процесс чудовищных метаморфоз, происходящих с Полем, вспять.
Вскоре Поль вернулся к своему прежнему виду, затем вновь замаскировался. Намерения волшебника, в сущности, никак не мешали моему плану, хотя Поль по-прежнему оставался в опасности.
Я вспомнил о теле Крендела, того огненно-рыжего человека, который недавно скончался. В данный момент никто им не интересовался; я проник в него и стал изучать, как оно работает. Я хотел, чтобы оно исполнило поручение: встретить и предупредить Маусглова, ожидавшего снаружи.
