Текст книги "Хроники Единорога. Охота (СИ)"

Автор книги: Роберт Шмидт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

То, что случилось потом, походило, скорее, на сцену из комедии, чем на стопроцентную погоню. Стоящие ближе всего мусора, вместо того чтобы бежать за смывающимся водителем "фолксвагена", толпой бросились на помощь атакованному. Несколько других, снимая оружие с предохранителей, окружили черный автомобиль, из которого вышли две довольно-таки скупо, зато вызывающе одетые девицы. В кабине "пассата" не было хорошо слышно, что они кричат, но скандал, похоже, только раскручивался. Всего лишь три полицейских, из стоявших под БТР, помчались в темноту, стреляя в воздух и спуская собак с поводков.

– Ну просто заебись... – Молодой чуть ли не прилип к лобовому стеклу, чтобы было получше видно всю операцию. – Ну ты, блин, мужику и устроил...

– Он сам себе все устроил, – буркнул в ответ Лис. – Если бы ты был альфонсом, к тому же еще и приторговывающим наркотой, тоже чувствовал бы себя не в своей тарелке... Я же ему всего лишь "припомнил", что, похоже, он не вытащил после последней вечеринки приличного мешка марухи из багажника. А все остальное – это уже чистая самодеятельность пана Кольбы, ну, может, кроме екомендации применить перечный газ.

– Так или иначе, но мужику хана...

– Я упоминал уже, что это украинец и здешний резидент мафии? – Мундек снова устроил голову на ремень. – Нихрена ему не сделают. Разве что собачки любимый треник чуточку порвут...

Ситуация на трассе постепенно возвращалась в норму. Высокого провели в БТР, днвиц и машину отставили в сторону, где те до сих пор продолжали гевалт с несколькими мусорами, переворачивающими багажник вверх дном. Погоня пока что не закончилась, у мафиози были весьма умелые ноги.

Полицейский, который только что полетел задом через барьер, уже успел поднять оружие и фонарь, оставленный контролером. В этот миг он живо размахивал руками перед двумя другими полицейскими, которые прибежали ему на помощь. Эти двое явно предлагали упавшему взять на себя обязанности контуженного коллеги, на что у того не было ни малейшего желания. В конце концов, у него отобрали фонарь и выслали на обочину, где он присел на столбике и начал чиститься от грязи, следя за горластыми проститутками.

– "Звездные войны" помнишь? – неожиданно спросил Молодой.

– А какое отношение программа СОИ[23]23
  Стратеги́ческая оборо́нная инициати́ва (СОИ, SDI – Strategic Defense Initiative), также известная как «звёздные войны» – объявленная президентом США Рональдом Рейганом 23 марта 1983 года долгосрочная программа научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Основной целью СОИ являлось создание научно-технического задела для разработки широкомасштабной системы противоракетной обороны (ПРО) с элементами космического базирования, исключающей или ограничивающей возможное поражение наземных и морских целей из космоса.


[Закрыть] имеет к данной ситуации? – удивился телепат.

Новые полицейские как раз махали фонариками водителю "вектры".

– Какая СОИ? Империя, Люк Скайуокер, темная сторона силы, ну, врубаешься?

– Нет.

– Соберись, Мундек, дорогой наш телепузик, первая часть, то есть, четвертая...

– Ты чего буровишь?

– Ну, четвертая. Самая старшая, они же не по очереди снимали, но дело не в том. Издание full HD, ремастерированное к тридцатипятилетию? Мы же смотрели этот фильм как-то в центре, помнишь?

– Ничерта не помню...

– Ладно. – Молодой поглядел на полицейского, склонявшегося к открытому окну "вектры", а потом прямо в глаза телепата. – Читай...

Мундек вошел в мысли целителя буквально на секунду. И широко усмехнулся...

– Уже врубаешься? – спросил Молодой.

– Да отстань уже.

– Ну пожалуйста... Прошу тебя!

– Ладно, хорошо.

Свет фонарика очертил круг перед капотом их машины. Молодой легонечко нажал на педаль газа, подъезжая к патрульному автомобилю, блокирующему проезд. Закутанный в полиэтиленовую пленку с ног до головы полицейский в черном мундире подошел к окну со стороны водителя, его партнер в то же самое время осветил регистрационную табличку, а потом – интерьер кабины. Похоже, он проверял содержание наклейки в углу лобового стекла. Еще один мусор встал у пассажирской двери. Двое других обошли машину и встали за багажником. Эти были с собаками. Похоже, блюстители закона уже сделали выводы из недавнего события. Как оно говорится: после беды всякий поляк умник. У всех оружие было снято с предохранителя.

Сноп яркого света еще раз залил интерьер автомобиля, а через пару секунд тихий стук в стекло сообщил, что пришло время испытаний.

– Добрый вечер, дорожный контроль, старший постовой Войдецкий, – представился закутанный в полиэтилен полицейский, прикладывая руку к промокшему капюшону. – Представьте, пжалуйста, водительские права и документы на машину.

Молодой быстро глянул на телепата, но тот сидел спокойно, с характерной шельмовской улыбочкой на губах.

– Покажи пану документы, – указал он на бардачок.

Молодой вытащил кучу бумаг, полученных в салоне, нашел среди них смятое регистрационное свидетельство и договор аренды. Он уже собирался выставить их за окно, как до него дошло, что на таком дожде они через секунду превратятся в мокрые тряпки. Полицейский, похоже, тоже это понял и наклонился сильнее, заслоняя туловищем все окно, высунул обе ладони, с рукавов из пленки на брюки целителя полились струйки холодной воды.

– Не этих вы роботов разыскиваете, – сказал лис, как только голова мусора очутилась в поле его видения, и выполнил легкий, округлый жест ладонью.

Полицейский тут же отдал документы Молодому, отступил от двери и механическим голосом сообщил:

– Не тех мы роботов разыскиваем. – Он махнул рукой остальным полицейским, отзывая тех со свои мест. – Можете ехать.

Два стука открытой ладонью п крыше, и дорога перед "пассатом" была открыта, когда блокирующая ее патрульная машина отъехала на обочину.

Фонарик тут же пригласил движением очередную машину из очереди. Молодой нажал на газ, одновременно закрывая окно. Через мгновение дорожная блокада осталась далеко позади.

Несколько секунд они молчали, поглядывая в зеркало заднего вида, после чего, как по команде, расхохотались.

– Ну кайф! – Молодой сукнул рукой по рулю. – А ты ничего, телепузик, вот если бы еще так не паниковал...

– Пройдет какое-то время, пока не привыкну... – Мундек поудобнее прилег на сидение, потянул ремень безопасности и уложил на него голову. – Но идея у тебя была шикарная.

– Это не я, а только Лукас, – все еще смеясь, ответил целитель. – Ну, блин, и хохма...

– Хохма хохмой, но, как сам видишь, без документов мусора могут замести тебя в пять секунд... – Лис замолчал, как будто бы начал что-то обдумывать. – Анджей Карский...

– Кто это? – удивился Пётрек.

– Так зовут того полицейского, – ответил задумчиво Лис.

– Невидимый?

– Тот самый. Чертова черная дыра.

– А может это кто-то из...

– Нет. Это не был кто-либо из наших, экраны дают совершенно другой эффект... – На миг повисла тишина, потом телепат начал говорить, как будто бы читая чьи-то документы. – Сначала армия, десантура, командировки в Ираке и Афганистане на один срок, затем школа и семь лет в полиции. После полицейской школы в Щитно он сразу же попал в антитеррористическое подразделение в Гданьске, в течение года он уже тренирует подчиненное комендатуре отделение в Ольштыне. Каких-либо предупреждений или выговоров нет. Никаких необычных поступков. Только это знали о нем его товарищи из подразделения. Странно все это... – В голосе телепата прозвучала нотка неуверенности, даже страха. В первый раз, хотя, наверняка, не в последний, он столкнулся с такой вот проблемой. Мужик казался стойким к телепатии, только это было совсем не так, как в случае животных. Все же Лис мог чувствовать их присутствие, а вот Карский, попросту, был невидимым для паранормальных органов чувств. Его стоило запомнить...

– Неужто у твоего божественного дара имеются ограничения? – спросил Молодой, не переставая хихикать.

– А хрен его знает... – ответил после длительного молчания Лис. – Поживем, увидим. Ты лучше сверни в первую же полевую дорогу, которую укажет навигатор. Так, на всякий случай, если бы у псов[24]24
  Если раньше в Польше полицейских называли «мусорами» (glinami), то теперь их называют «псами» (psami). Это считается более оскорбительным. История прозвища «gliny» более обширна: от намека на глинисто-голубой цвет мундиров, до, по оной из версий, фамилии первого варшавского полицмейстера Глинского, которого варшавяне ценили, любили и уважали, перенося это же уважение и на его подчиненных. В этом случае, перевод прозвища на русский язык как «мусора» был бы неверным и неадекватным; но вот их поступки...


[Закрыть] чего-то там сработало под фуражками. Пока этих фраеров – банковских грабителей не словят, в округе может быть по-настоящему жарко. Нам надо найти чего-нибудь более надежное, чем гостиница... – Телепат замолк на мгновение, а потом вздохнул. – Боже, у них наверняка имеются контакты в каждом пансионате в округе.

– Что, как тревога, так и к Богу, – бросил ему быстрый взгляд Молодой.

Лис ответил ему странным блеском в глазах.

– А знаешь, колбасник, это мысль...

   

На массивной двери не было ни звонка, ни дверной ручки. Один большой дверной молоток в форме львиной головы. Молодой повернулся и вопросительно глянул на Лиса. Телепат пожал плечами и указал на бронзовое кольцо, выступающее между желтыми клыками короля джунглей. После удара, зазвучало удивительно громко, словно бы за покрытой фанерой древесиной находилась не прихожая, но громадный и пустой неф храма.

Длительное время ничего не происходило. Изнутри дома не доходило хотя бы шороха, огромный дверной глазок, нацеленный прямо в лицо Молодому, оставался закрытым.

– Есть, есть. Попробуй еще раз, – посоветовал Лис и, отклонившись за оградку, поглядел за угол здания.

На конце короткой, выложенной плиткой дорожки, в открытом настежь гараже, стоял блестящий, хотя и не самый новый черный "мерседес". Не успел Пётрек второй раз поднять дверной молоток, что-то тихонько щелкнуло, и дверь приоткрылась, но ширина щели была всего пару сантиметров. Рвно настолько, как позволяла цепочка. В щели, наверняка не выше, чем в полутора метрах от порога, появился выпуклый глаз, окруженный сеткой глубоких морщин.

– И чаво жилаите?

Судя по звучанию голоса, вопрос задала женщина. Очень старая женщина.

– У нас к ксёндзу настоятелю дело, – ответил Молодой вежливо, но вместе с тем отодвигаясь от двери, как бы из опасения, что после таких слов старушка пальнет в него или кольнет огромным кухонным ножом.

– Это же какому? – дверь не открылась ни на миллиметр.

– СлужебнОму, – Лис выручил обильно потеющего коллегу, невольно передразнив старушку.

– Ксенць-благодетель чичас страшно занятый, – не уступала экономка. – А господа милициянты пущай придут позднее, лучше всего – после мессы.

– Идите к настоятелю, добрая женщина, и скажите ему, что... – Мундек не поднимал голоса, однако старался, чтобы его слова звучали решительно. Торчать на пороге приходского дома в черном костюме во время тридцатиградусной жары особым удовольствием никак не были. К счастью, не успел он закончить предложение, как почувствовал присутствие за дверью другого человека. После этого все покатилось уже быстро.

– Что случилось, София?

Глаз исчез, как только они услышали мелодичный, но, вне всякого сомнения, мужской голос.

– Милициянты, проше ксенця... – послушно ответила старушка, а Лис сконцентрировался.

– Полиция, ко мне? – В голосе духовного лица можно было услышать нотку удивления. – Так ведь я же только-только освятил новый пост в Клейкове...

Скрежетнула отпираемая цепочка, дверь раскрылась на всю ширину, в них встал дородный тип в сутане. Роста в нем было больше ста восьмидесяти сантиметров; редкие седые волосы были зачесаны назад. Под шеей, одним углом запихнутая за колёратку[25]25
  Колёратка (koloratka) – узкий, охватывающий всю шею воротничок (часто из пластика) католического (и протестантского) священника.


[Закрыть], все еще болталась большая салфетка. Скорее всего, тем страшным занятием, о котором упоминала экономка, сейчас пугливо выглядывающая из-за спины своего нанимателя, был обед. Лоснящийся от жира подбородок ксендза-благодетеля только подтверждал это предположение.

– О... – удивился священник, увидев, вместо местных представителей органов безопасности, лвух совершенно чужих мужчин в безупречно скроенных костюмах, заставляющих вспомнить, скорее всего, специальные службы. – Вы из полиции?

– Не совсем... – Лис выступил вперед. – Это пани София пожелал нас квалифицировать подобным образом, сам не знаю, почему. – Телепат дружелюбно улыбнулся и снял поляризованные солнцезащитные модные очки. Экономка произнесла вслух только то, сколько он приказал ей сказать, что было частью плана.

– И чему я должен быть благодарен за ваш визит?

Местный священник почувствовал себя уже не так уверенно. Хороший знак.

– Да будет благословен Господь, – ответил на это Пётрек, перехватывая инициативу, как это ранее было согласовано с Лисом. – Мы разыскиваем отца Люциана.

– Во веки веков. – Ксёндз внимательно приглядывался к вспотевшему сверх всякой меры целителю. Через минуту, тщательно подбирая слова, он сказал: – Отец Люциан, насколько мне известно, никогда не посещал наш скромный приход. А можно ли узнать, в чем дело?

– Мы работаем для канала TVN Religia, – продолжал Молодой, изображая озабоченность. – Нам сообщили, что мы найдем его именно здесь, мы должны взять у него интервью. Вы знаете, отче, мы готовим программу про известных целителей, действующих на лоне Церкви, а отец Люциан, похоже, один из лучших среди живущих...

Ксёндз покачал головой.

– Кто-то, господа редакция, над вами посмеялся. Я в этом приходе десять лет, пани София может засвидетельствовать, но сам я никогда не встречал отца Люциана лично. Ни тут, ни на территории прихода. Из того, что мне известно, в последнее время он вообще не покидает монастыря. А жаль...

– Тогда прошу нас простить за неожиданное нашествие. Да будет восславлен во веки веков.

Телепат надел очки и спустился по ступеням, не ожидая ответа священника. Целитель неуклюже поклонился и пошел по следам коллеги. Приходский священник какое-то время еще глядел вслед за ними, потом исчез в полумраке прихожей. София взглядом провела гостей до самой калитки, затем благоговейно закрыла тяжелую дверь.

– Есть чего-нибудь? – спросил Молодой, когда они уже садились в свой темно-синий "пассат".

– Ничего, – буркнул Лис, вытирая лоб платком. Хватило четверти часа на солнце, а кабина автомобиля уже стала походить на внутренности раскаленной печи. – Давай уже, запускай, а не то я стеку по брючине.

– Ксёндз чистый? – целитель не был новичком. – Никакого крючка на него не нашел?

– Сплошная мелочевка... – вздохнул телепат и подкрутил кондиционер на полную катушку. – Ничего конкретного. Во всяком случае, ничего такого, что могло бы нам пригодиться на долгое время.

Им было нужно убежище, причем, дольше, чем на день или два. Потому-то Лису и пришла идея воспользоваться одним из находящихся в округе приходов. В ходе одной из своих работ с полицией он услышал о мошеннике, который, притворившись монахом, годами скрывался от органов правосудия. Когда ему надоедало в одном месте, он обворовывал хозяина и отправлялся на другой конец страны, где повторял свой номер. Церковные земли, в особенности – на провинции, до сих пор были недоступными для светских властей, чем даже экстерриториальные здания посольств. Там можно было испариться, что твоя камфара из поговорки.

Мундек ни в коей мере не собирался обворовывать священников, ему лишь хотелось притаиться поближе к центру, чтобы разработать осмысленный план проникновения на его территорию. Поэтому он определил на карте спираль, ведущую через очередные дома приходских священников, расположенные вокруг озера. Он разыскивал не только подходящее место, но и хозяина, у которого под ногтями было достаточно грязи, чтобы его без труда можно было шантажировать.

Методика была простая – они стучали в двери; Мундек приказывал открывавшим их лицам, чтобы те сообщили ксёндзу о прибытии полиции, после чего считывал мысли духовных особ. Ничто так не облегчает работы телепата, как открытие считываемого разума на соответствующей странице. К сожалению, либо данная округа была удивительнейшим оазисом честности священников, либо же местом изгнания для тех, которые не умели умело нарушать божьи заповеди. Четыре попытки и четыре поражения – вот каким был результат до сих пор.

– А ты точно ничего не выявил на того толстяка? – спросил опечалившийся Молодой.

– Толстяка? – удивленный телепат ответил вопросом на вопрос: – А чего это тебе приспичило?

– А разве ты не слышал тот чудный запах? Печеная в меду рулька...

– Толстяка... – повторил Лис, качая головой. – Ты хоть раз можешь подумать о чем-то другом кроме еды? Езжай, а не то они начнут чего-то подозревать.

Молодой включил зажигание и резко поддал газу. Колеса "пассата" забуксовали на гравии, но машина тронулась достойно, в облаке пыли, обсыпая придорожную часовенку градом камешков. Совершенно не по-христиански.

– Я могу думать, вот и думаю, – отсек целитель, когда они въехали на неровный асфальт. – Я думаю, телепузик, что ты перегибаешь палку с той осторожностью. Нужно было разгладить им извилины. Со Стефаном ты так не церемонился...

– Слушай, ты как потерявшийся в тумане ребенок... – буркнул телепат.

– Ну так просвети меня, – ощетинился Молодой. – Все время звиздишь, будто бы стал равным богам, а обычного катабаса[26]26
  Прозвище священников (обычно, преподавателей Закона Божьего в школах).


[Закрыть] усмирить не можешь.

– Да не в том дело, что не могу...

– А в чем?

– А в том, что не до конца знаю, как мой дар действует на людей, – медленно произнес Мундек. – До вчерашнего дня я считал, будто бы способен управлять любым неэкранированным человеком. Но пан инспектор Анджей Карский четко показал мне, что это не так уж и точно. А это означает, что границы применения моего дара ближе, чем мне казалось. Так что я предпочитаю не рисковать...

– Что создает почти что большую разницу, – признал Молодой, странно при этом усмехаясь.

– В том-то и оно, – Лис не обратил на его слова особого внимания. – Будем откровенны, мой дар представляет собой одно большое неизвестное. Я даже не мгу быть уверен, не вспомнил ли Стефан обо всем, хотя я и приказал ему забыть. Поэтому нам следует действовать осторожно, пока я не познаю собственные ограничения более тщательно.

– Ну это ты преувеличиваешь...

– Нет, вовсе даже не преувеличиваю. Вот как ты представляешь себе самообладание такого ксёндза?

Молодой не ответил.

– Вот именно. Чем больше внешних факторов, тем большей будет вероятность того, что что-то пойдет не так. В этом регионе ксёндзы под своей опекой содержат по нескольку деревушек и поселков. Этот вот толстяк, как ты его ласково называешь, служит мессы в двух костёлах и еще в малюсенькой капелле под Одоланами. Полный контроль над его начинаниями оказался бы неисполнимым.

– Почему?

– Потому что мы из этой деревни будем выезжать. А с расстояния в десяток с лишним километров я не смогу никем управлять. Оставленный сам себе, он может начать чего-то кумекать, а я ведь не отключу его на время нашего отсутствия.

– Эт'точно... – буркнул Молодой, имея перед глазами походящее на застывшую маску лицо Стефана. – Да, ты прав, этот номер не прокатит.

– Потому нам нужно найти священника, который в своей жизни много кое-чего натворил, чтобы у него без или всего лишь с небольшим вмешательством телепатии было желание нас прятать. Нас, а не каких-то там блондинку и рыжую. Не будет необходимости контролировать окружение, не будет проблем с отключением. А будет только спокуха, расслабуха и твоя рулька в меду...

– Или говно в сметане... – перебил его Молодой, нервно глотая слюну.

– У тебя вкусовые рецепторы настолько дегенерировали, что разницы ты и не заметишь, – выпалил Мундек.

– Но, по крайней мере, они у меня были, – злорадно захихикал Молодой. – Куда сейчас?

Лис вытащил блокнот, пролистал несколько страниц, потом включил навигатор. – Новитница.

   

– Вам привет от полковника Ситажа.

Перепаханное морщинами лицо в одну секунду сделалось белым как мел, а в широко раскрытых глазах не было ужен ничего, кроме всеохватывающего страха.

– Не понимаю...

Ксёндз Тадеуш хотел сказать что-то еще, но слова не желали протиснуться через гортань.

– Да понимаешь ты все, сверчок, понимаешь, – перебил его Лис, – цитируя добытые из закоулков памяти жертвы слова офицера службы безопасности, и дистанционно уменьшил перепуг собеседника. Еще мгновение, и сфинктеры под сутаной могли отпустить, что было бы той еще проблемой для всех.

– Откуда... Как... Но ведь... – заикался священник, который явно не мог высказать мучающий его вопрос.

– Твою папку, сверчок, сожгли, – закончил Лис муки одним предложением, – как товарищ полковник и обещал. Потому что, что бы там о нем ни говорить, но свою честь имел. Вот только не знал он, что ваш договор псу под хвост сгодился. Все документы отдела, а уж в частности, группы "D", в течение всего время ее существования незаметно копировались. Даже в семидесятые годы. Можешь верить, можешь не верить, но архивы четверки, все, что попало в Отдел Изучения и Анализа, сейчас находится в безопасном месте, и мы в любой момент можем этим воспользоваться...

– Гады вы, – с ненавистью прошипел ксёндз. – Вы же обещали!

– Э нет, сверчок, мы не гады, и мы ничего тебе не обещали. – Лик склонился над столом и скорчил грозную мину. – А если бы гадами были, твои овечки давно бы уже знали, что у старого настоятеля под сутаной шевелится.

– Что шевелилось... – Священник запал в самого себя. – Это было уже давно...

– Правда, сверчок? – телепат гаденько усмехнулся. – А Познань, год две тысячи второй, а Плоцк – – это уже две тысячи шестой, если вспоминать только последние похождения... Наверняка ты сидел бы на тепленьком местечке в курии до нынешнего дня, если бы только твоих покровителей конкуренты не завалили. Ситаж, помимо того, что был ужасным сукиным сыном, обладал одним неоспоримым достоинством: как никто другой он умел давать своим агентам идеально характеризующие их псевдонимы. А твой, похоже, это же не цитата из "Приключений Марека Пегуса"[27]27
  Персонаж детской книги польского автора Эдмунда Низюрского «Невероятные приключения Марека Пегуса».


[Закрыть], ведь правда?

С каждым произнесенным телепатом словом ксёндз становился все меньше и меньше. Он уже не глядел в глаза собеседника, опустил голову, плечи его обвисли, как будто бы кто-то начал выпускать накачанный в него воздух.

– Чего вы от меня хотите? – прошептал он наконец так тихо, что Лис мог бы этого и не услышать, если бы3только все время не контролировал его мыслей. Телепат дал Молодому условный знак рукой. Целитель отлип от стены и не спеша подошел к столу, стоящему посреди довольно просторной, хотя и темной кухни.

– Сотрудничества, – спокойно произнес он. В этом спектакле он играл роль хорошего мусора.

– Сотрудничества? – Ксёндз уныло поднял голову. – Сотрудничества?! Разве вы не видите, где мы разговариваем? Вот уже годами я торчу здесь в изгнании, нихрена не знаю, ни с кем не знаком... сейчас я оперативно непригоден.

– А это еще посмотрим.

Пётрек уселся на свободном стуле и разгладил ладонью подвернувшуюся клеенку.

Лис следил за водоворотом мыслей в голове священника. Да, было страшно, если бы кто-то вытащил на свет божий старые грешки, но страх перед возобновлением сотрудничества с безопасностью был гораздо сильнее. Но даже не это более всего пугало ксёндзв Тадеуша, его прошлое скрывало еще кое-что; нечто такое, с чем он до сих пор себя не выдавал. Заинтересованный телепат начал зондировать эго мысли глубже. Добравшись же на самое дно, подумал: ха, а вот это интересно.

– Ты ошибаешься, сверчок, если считаешь, будто бы вернулось старое, – сказал он, садясь удобнее, нога на ногу, откинутая назад спина, голова слегка искривлена вбок. Он не спускал глаз со все еще бледного лица священника. – Мы не агенты служб, тех самых служб, – акцентировал он.

Целитель послал Лису удивленный взгляд, этого в их планах не было, но телепат успокоил его легким кивком.

– Не понимаю...

Ксёндз выпрямился, он уже не испытывал давящего страха, скорее уже – любопытство.

Он понятия не имел, что за столь резкую смену настроения он должен был благодарить сидящего перед ним худощавого мужчину с коротко подстриженной бородкой, но никак не собственной смелости. А еще он не предполагал, как сильно изменится тон этого разговора, причем, уже через пару секунд. Мундек, в свою очередь, пытался сконцентрироваться, ведь трудно задавать вопросы после того, как получил ответы, а они были у него перед глазами вот уже несколько минут.

– Поймешь, сейчас все поймешь, – вмешался Молодой, хотя, говоря по правде, сам он ничего не понимал.

– Рим, 198 год, – при каждом слове стуча безымянным пальцем по клеенке. – 14 марта, время 16:55. Апартаменты младшего секретаря на Виа Германико, – значащим жестом он повертел не существующий перстень на том же пальце.

Глаза священника сделались круглыми, словно блюдца.

– Откуда... Как...

– А вот оттуда и так! – У Лиса возникло неотвратимое чувство deja vu, вновь слыша одни и те же замечания. – Думаешь, безопасность вспомнила бы про такого несчастного червяка после стольких лет?

Ксёндз Тадеуш покачал головой, словно бы желал утвердительно ответить.

– Зачем им кто-то такой, который, как сам говорит, нихрена не знает и ни с кем не знаком?

– Не знаю, – промычал священник.

– Так я знаю, сверчок: нафиг не нужен. – Лис снова склонился над столом. – Никто из твоих начальников так никогда не узнал, как здорово складывается у тебя сотрудничество с товарищем полковником. Не за эти грехи тебя отодвинули от корыта и не за эти грехи выслали в эту глушь. Ты здесь потому, что язва на здоровом теле Церкви, к которому ты уже столько лет присосался, проиграла очередную партию за влияние с более грозными новообразованиями.

Онемевший настоятель еще раз кивнул, на сей раз уже гораздо осторожнее.

– То, что началось в Риме, теперь будет иметь продолжение. – Телепат послал своей жертве настолько жесткий и холодный взгляд, который только мог изобразить. – Теперь уже понял, сверчок?

– Да, – прохрипел ксёндз Тадеуш.

– У нас имеются все микрофильмы относительно твоего сотрудничества с безопасностью, – продолжил Мундек. – К тому же у нас полное досье всех твоих похождений как под прикрытием Паеца[28]28
  Юлиуш Паец (2 февраля 1935 – 15 ноября 2019) был польским епископом католической церкви . Он служил епископом Ломжи с 1982 по 1996 год и архиепископом Познани с 1996 по 2002 год, когда его отставка была принята после обвинений в ненадлежащем сексуальном поведении.


[Закрыть], так и Вельгуса[29]29
  Стани́слав Войцех – польский католический священнослужитель (архиепископ Варшавский), учёный. Подозревался в сотрудничестве с польскими спецслужбами в коммунистический период, в том числе в доносах на коллег из Люблинского католического университета.


[Закрыть]. А когда я говорю: полное, это означает, что мы знаем о них столько же, сколько и ты, и даже больше. Фамилия, даты, время. И даже то, что у тебя в голове все время тот новый министрант[30]30
  Министра́нт – в латинском обряде Католической церкви мирянин, чаще всего, юный, прислуживающий священнику во время мессы и иных богослужений. В лютеранстве: помощник пастора, выполняющий функции, аналогичные обязанностям католического министранта. Термин «министрант» соответствует термину «алтарник» в византийском обряде.


[Закрыть], сын Марцинковой.

Ксёндз перекрестился и сорвался со стула, как будто собираясь бежать, но всего один жест Лиса посадил его на место.

– И только от тебя, сверчок, зависит, воспользуемся ли мы ними. – Телепат быстро вел беседу к завершению, чувствуя, что перегнул палку. – ты понял?

– Да. Я все сделаю, все. Святым Крестом клянусь!

Как же, как же, подумал Лис и удовлетворенно усмехнулся. В течение всей своей жизни в гробу ты видел веру, Церковь и все, с ними связанное. Сутана всего лишь была пропуском к легкой и развратной жизни. Тадек, ведь ты и Бога не слишком-то веришь.

– Ты уж извини, – Мундек встал, потянулся. – У Бога масса проблем, чтобы еще подбрасывать Ему еще и твое лжесвидетельство. Капитан Конечный пояснит тебе, чего мы от тебя ожидаем.

До Молодого не сразу дошло, что речь идет о нем. Разговор Лиса со священником пошел не совсем так, чем он надеялся. И он понятия не имел, что случилось в Риме еще до его рождения.

– Что там за дело с той встречей? – засиял Молодой Лису, вместо того, чтобы повернуться к сбитому с толку ксёндзу.

– Наш приятель решил продаться еще и Штази, – быстро ответил Лис.

– Ага. Дошло.

– Ты, давай, не доходи, а работай!

– Ксёндза из Помяниц знаешь? – спросил целитель через пару секунд тишины.

– В Помяницах нет прихода, – ответил ксёндз Тадеуш, удивленный тем, что агенты не ориентируются.

– Капитан не имеет в виду настоятеля в той глухомани, а ксёндза, у которого эта жопа находится под опекой, – вмешался Лис, посылая Молодому убийственный взгляд. – И его вопрос был чисто риторическим.

– Знаю, конечно же знаю, его зовут...

– Да знаем мы, как его зовут, – перебил его Молодой. – Нам нужны надежные сведения, которые тот человек поможет тебе добыть. Слушай внимательно. Попросишь его, чтобы он выбрался прогуляться в окрестности курортного центра МВД над озером. А точнее, чтобы переговорить с кем-нибудь из руководства или, по крайней мере, с охранниками, если его не пропустят на территорию, что весьма вероятно. Он должен расспросить о возможности разместить там два десятка семинаристов из Познани на целую смену в сентябре...

– А если он спросит, почему я сам...

– Скажешь ему, – на полуслове перебил его Лис, – что твой давний опекун обратился к тебе с такой деликатной, подчеркиваю, деликатной просьбой. Дай понять, что, возможно, с той группой появится сам Хренус Доколенус из Рима. А почему ты ничего не желаешь устраивать лично? Ну, что-нибудь выдумаешь. Насколько нам известно, когда-то ты отсутствием выдумки не страдал.

– Может... – какое-то время отец Тадеуш размышлял, – я скажу ему, что за мной следят борзописцы из "Новой Кошерной"[31]31
  Возможно, имеется в виду общественно-политическое издание «Нова Республика» (Nowa Res Publika)??? Или Nowe Życie (Новая Жизнь) – нижнесилезске католическое издание.


[Закрыть]. Они вечно вынюхивают сенсации...

Лик коротко кивнул; если бы не умение читать мысли, он даже и не знал бы, о чем речь.

Священник радостно усмехнулся. После подобного вступления он ожидал более сложной задачи.

– А зачем привлекать ксёндза Антония? – умильным тоном спросил он. – Я узнаю все по своим каналам...

– Глупец! – Лис бахнул кулаком по столу, так что зазвенели спрятанные в ящичке вилки-ложки. – Раз уж мы говорим, что тот человек пойдет лично в курортный центр, это означает, что ты сделаешь все, чтобы именно так и произошло. Ты обязан все устроить так, чтобы у него и мысли не мелькнуло, что ты действуешь по иным побуждениям. Можешь мне верить, если случится по-другому – мы узнаем. Ты подойдешь к тому заданию столь осторожно и деликатно, словно бы от этого зависела твоя жизнь... – Лис прервался на момент. – И это не шутки, от результата этого задания и вправду зависит, будешь ли ты и далее радоваться своим приходом, либо получишь пропуск в царство небесное. Это понятно?

– Да.

– И еще одно, ты не станешь ожидать ксёндза Антония в Помяницах. Попросишь, чтобы он приехал сюда, к тебе домой.

– Но...

– Что: но?

– Он увидит вас.

– Об этом не тебе беспокоиться, – рявкнул Лис, но быстро взял себя в руки. – На время вашей встречи мы с коллегой отправимся прогуляться. Здесь оставим лишь аппаратуру для записи.

– Ах, ну да, конечно, – обрадовался ксёндз Тадеуш. Методы разведывательной работы не были для него чужими. – Понимаю.

– Понимаешь и замечательно. В таком случае пиз... – Мундек с трудом сдержал ругательство – поспеши в Помяницы, сверчок!

   

Ксендз Антоний покинул дом приходского священника после девяти вечера. Хозяин, хотя со времени последней работы на СБ прошло много лет, умения не утратил. Коллегу по профессии он обвел вокруг пальца, даже не вспотев. Три бутылки церковного вина, что были вскрыты при случае, дополнительно развязали язык пожилому гостю. Только все это более чем трехчасовое мычание Лису было совершенно не нужно. Он узнал обо всем через несколько минут после приезда серебристого «мицубиси», еще до того, как оба священнослужителя откупорили первую бутылочку.

За миг до появления гостя телепат призвал Молодого в сарай, который обычно служил в качестве гаража.

Сейчас в нем стоял готовый к отъезду "пассат". Целитель сел за руль, Мундек рядом – и даже застегнул ремень безопасности. Он сконцентрировался, проверяя, а не спешат ли за ксёндзом Антонием другие, менее желательные гости. Но лес казался пустым, какого-либо следа экранов он не почувствовал.

Один ноль, подумал Лис. Даже если в лагере отдыха визит духовного лица показался подозрительным, из его мыслей он должен вычитать только то, что передал тому ксёндз Тадеуш. То еть: ничего интересного. Ничего, что связывало бы гостя с недобитыми остатками группы Левинского.