Текст книги "Хроники Единорога. Охота (СИ)"

Автор книги: Роберт Шмидт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Он уселся в самом центре группы, даже маскироваться не пришлось, туристы настолько были увлечены возвратом в места своей молодости, что не обращали на него внимания. Лис обменялся улыбками с парой соседей, потом вытащил телефон и позвонил в гостиницу. Молодой ответил после первого же сигнала.

– Валяй, дядя, – невнятно сказал Пётрек, похоже, у него был полный рот.

– Помнишь пивнуху, в подвале которой ты вчера сожрал стейк величиной со средневековый кирпич? – спросил Мундек.

– Помню.

– А одеться уже успел?

Тут Лис сменил тему, припомнив, что оставил в номере отключенную брюнетку и почти голого целителя.

– Ясен перец.

– Точно?

– Чес'слово.

– Прекрасно. Короче, бери руки в ноги и ожидай в том подвале моего сигнала.

– Вот прямо сейчас? – удивился Молодой. – Я как раз ем...

– Немедленно!

– Ладно. А что с Андзей?

Вообще-то, девицу звали совершенно иначе, но, зная Молодого, речь могла идти только о ней.

– Ебать ее, – буркнул Лис, раздраженный не по делу тянущимся разговором.

– Можно?

– Пётрек!

– Спокуха, дядя, это была только шутка... – В трубке раздался неясный хохоток. – Лечу.

Мундек отложил аппарат на стол и протянул руку к кружке с холодным "пястом". Сам он предпочел бы "варку стронг" или пряного "капра", но понимал, что не нужно сейчас выделяться. Призыв официанта в самый центр группы немцев обратил бы на него внимание и породил бы ненужные вопросы, ну а заказ посредством телепатии мог бы иметь еще худшие последствия. Раз он пару минут назад принял решение избегать какой-либо парапсихологической активности, пока не идентифицирует всех противников, данного себе слова он не нарушит.

И теперь оставалось только одно: ждать...

   

Минут пятнадцать позднее он почувствовал деликатное касание чего-то разума, а потом еще одного, чуточку посильнее. Пара телепатов близилась к памятнику со стороны ратуши. Мундек сконцентрировался, заглушая сои мысли. Русские всего лишь скользнули по мыслям ругающих вкус здешнего пива немецких слабоумных стариканов и пошли дальше, по направлению к фонтану. Лис тщательно прослеживал каждое их перемещение. Оба были молодые, меньше тридцати лет, а упругий шаг, широкие плечи и бычьи шеи давали понять, что они умели убивать не только интеллектом.

Особенно они и не скрывались, передавали по всему диапазону, что твое армянское радио. И это было их ошибкой. Мундек, говоря по правде, мало чего понимал из обмена мыслями между молодыми людьми, зато, следя за ними, выявил третьего эспера. Тип сидел в автомобиле, припаркованном в улочке, ведущей к Рынку, буквально в сотне метров от главного входа в гостиницу. Того самого входа, из которого Молодой должен был отправиться на назначенную ему позицию.

Мундек выругался про себя; если Молодой слажал и не послушался его указаний, начал крутиться вокруг брюнеточки или спокойно заканчивал завтрак, вместо того, чтобы спокойно сидеть в подземельях пивной, он в любой момент мог войти в поле приема русского эспера. Лис взял в руки мобилку. Разговор по телефону мог быть рискованным, но банальная эсэмэска могла предупредить целителя, если тот еще не покинул гостиничный номер. Мундек уже раскрыл "моторолу", но, не успел он переключиться в меню на почту, как почувствовал знакомые вибрации.

Как и обещала, она была в черном. Точно так же, как и остальные члены ее группы. Только сейчас Мундек обратил на это внимание. Она вышла их двери здания, в котором размещалась воеводская библиотека, держа в руке свернутый в рулон журнал. Сабина не поглядела ни в направлении "тойоты", припаркованной в поле ее видения, ни в сторону лавок, на которых присела пара русских. Ей было не нужно. Ее сигнал был намного сильнее тех, которые Лис принял только что – гораздо сильнее. Но направлен он был всего на троих Тех русских, которых Мундек успел идентифицировать. Неужели вторая машина свернула на Мазуры? – подумал Лис. Такой оборот облегчал задание ему, зато усложнял задание Карского.

Телепат оценивал развитие ситуации с открытым телефоном в руке. Сабина тем временем надела противосолнечные очки и свободным шагом направилась в направлении "Литератки". Два эспера на лавке продолжали о чем-то жарко говорить, а водитель как раз опустил стекло и закурил сигарету. Прекрасно.

Мундек нажал на клавишу выбора почты и быстро набрал три коротких слова: "Tora, tora, tora". Когда Карский, уже много лет увлекавшийся культурой Японии, предложил этот пароль, телепат смеялся, но теперь понял своеобразную иронию. Ведь история, якобы, любит повторяться. Во второй раз эти слова послужат для начала ошеломляющей атаки, но на сей раз, в отличие от того, что случилось семьдесят лет назад, три тигра могут принести атакующим решительную и окончательную победу[54]54
  Тора! Тора! Тора! Фраза представляет собой условный сигнал, который был передан в момент начала атаки японцев на Перл-Харбор 1 декабря 1941 года и сообщал, что полная неожиданность нападения, на которую рассчитывали японцы, была достигнута. В переводе с японского фраза означает «Тигр! Тигр! Тигр!», однако может быть интерпретирована и как кодовая фраза, образованная от «тоцугэки (突撃) – райгэки (雷撃)» («атака – торпедная атака»).


[Закрыть]. Самая важная цель находилась в зоне видения, из ловушки сбежали только маловажные вражеские единицы. Но и они вскоре найдут свою смерть в собственном Коралловом море. Лис нажал клавишу enter.

   

Карский лежал на дне лодки и глядел в безоблачное, голубое небо. Его парни в течение уже нескольких часов находились на своих постах, а сигнал от Лиса до сих пор не приходил. Прошло уже девять часов, солнце капитально припекало, что было весьма тяжело, в особенности, здесь, на самой средине озера, где невозможно было найти ни клочка тени. Так, должно быть, чувствуют себя выброшенные на берег рыбы, подумал полицейский, расстегивая пенку еще на пару сантиметров, лишь бы тело могло на мгновение отдохнуть.

Он поднял голову и осмотрел берег возле базы отдыха. Еще один солдат вышел в обход по трассе, которую еще раньше описал телепат. Только что он проверял помосты, а сейчас отправился к бунгало. На лодку он не обратил ни малейшего внимания, точно так же, как и его предшественник. Она находилась далеко от берега, у обширной мели, где туристы, желающие побыть в спокойствии, частенько устраивали временную якорную стоянку.

Карский поглядел в сторону будки охранников. Приземистое здание заслоняли густые кусты, зарастающие обрыв возле ограды, из лодки был виден только угол и металлические ворота. Шлагбаум не поднимался с самого утра. И хорошо – если бы кто-то пожелал покинуть это место, им пришлось бы действовать, а это означало бы ненужное замешательство.

Мобильный телефон, лежащий рядом с головой Анджея, тихо зажужжал и дважды завибрировал. Карский перестал улыбаться и нервно схватил аппарат. Сообщение от Лиса должно было вызвать один сигнал, два они зарезервировали для ударной группы.

Это было сообщение от Совы. Подпоручик должен был прослеживать за дорогой, ведущей к базе и докладывать о всяком подозрительном перемещении. Он же держал палец на детонаторе зарядов. Они не решились применять детонатор приближения по очень простой причине: по этой дороге ездили и простые туристы.

– Черт...

Карский прочитал сообщение, состоящее всего лишь из пары цифр и одной буквы, после чего тут же отправил столь же краткое ответное сообщение. Затем забросил телефон в мешочек из водонепроницаемой пленки и сунул его под пенку. Одним движением закрыл молнию, осторожно переложил рюкзак их прорезиненной ткани за борт лодки, после чего сам перекатился по нему в воду. Нужно было спешить. Молчание телепата перестало иметь значение. Одна из "тойот", которая ночью выехала из центра, как раз свернула на лесную дорогу. До ее ликвидации, то есть, что за этим следует, начала операции, оставалось, самое большее, несколько минут. Он сделал все возможное. Чтобы возможное уничтожение пассажиров не было замечено из базы, но кто же его знает. Не было у него гарантий на то, что взрыв не вызовет сигнала тревоги.

Вода была свежей, просто божественно прохладной; Карский тут же почувствовал в себе больше энергии, когда исчез с разогретой палубы парусной лодки. Он подклеил присоски разгрузки к рюкзаку, забросил его на одно плечо, после чего отстегнул баллон со сжатым воздухом, висящий на веревке за бортом. Еще раз испробовал загубник, быстро промыл маску. Когда погружался, почувствовал вибрацию возле печени. Короткую, зато интенсивную. Лишь через пару секунд до него дошло, что это телефон сигнализирует поступление очередного сообщения. Один сигнал. Лис.

Карский не задерживался. Что бы ни было в сообщении от телепата, оно и так уже не имело значения. Он начал действовать, и обратного пути уже не было. Даже если бы он выплыл на поверхность сразу же после сигнала, он не успел бы удержать Сову от нажатия на кнопку. Выпутаться из разгрузки, добраться до телефона, прочтение текста, переключение, ввод ответа – все это отобрало бы у него ценные секунды, необходимые для того, чтобы добраться до берега, прежде чем разыграется настоящая преисподняя. Он был уверен, что малейшая ошибка в ходе операции на подъездной дороге, вызовет тревогу в базе, и эсперы уже не будут идущими на заклание овечками, но стаей волков в овечьих шкурах. И чужак-одиночка утратит единственное преимущество – эффект внезапности.

   

Мундек выпил пиво, не выпуская телефона из руки. Уже прошли почти что три минуты, а Карский не отвечал. Это ужасно беспокоило. Так они не договаривались. Приказ об атаке должен был быть незамедлительно подтвержден. Немедленно! Антитеррорист был одним из наиболее подчиненных уставам людей, которых Мундек узнал в жизни. Служака до мозга костей, сторонник рутины. А вот такое поведение никак не соответствовало ему. Тогда, раз нет ответа... Телепат нерво облизал губы. Что-то должно было случиться, подумал он. Что-то настолько серьезное, что Карский нарушил заранее договоренные процедуры. Но что это могло быть?!

Мундек начал паниковать. До него дошло, что на мгновение он не контролировал собственные мысли. Всего лишь несколько секунд, но ведь раскрылся, причем, в ситуации непосредственной угрозы: если кто-нибудь из телепатов все так же сканировал ближайшее окружение, он мог без проблем выявить его присутствие.

Он поглядел на двух амбалов, те уже не болтали, сидели выпрямившись, вся их расслабленность куда-то исчезла. Явно они переключились на прослушку. Ну что ж, у нас проблема, подумал Лис, проверяя возможные пути бегства. Если бы я сейчас встал и спокойно удалился... В толпе меня не нацелят, если я только опять не воспользуюсь телепатией.

И он решил, что в сложившейся ситуации разумнее всего будет отступить. Причем, быстро. Но, еще до того, как он поднялся с места, до него дошло сообщение водителя. Тип, равно как и его дружки, передавал совершенно открыто. Он должен был быть ужасно перепуган. Мундек почувствовал этот страх физически, хотя ни слова не понял из обмена мыслями, проводимого российскими эсперами. Водитель "сиял" на родном языке, и это, наверняка, не был школьный русский. А самое паршивое, передавал он так быстро, что слова сливались в одно целое.

   

Карский осторожно вынырнул в купе камышей, далеко за вторым помостом. Внимательно осмотрел обрыв, но никакого движения не заметил. В поле его зрения находились три ближайших бунгало. Прошлой ночью ни в одном из них ни на миг не зажглось света, так что он предположил, что в настоящее время они не используются. Согласно заверениям Лиса, эта часть базы не использовалась уже пару лет и постепенно ветшала. Это место казалось идеальным в качестве плацдарма и исходной точки для нападения.

Как только он почувствовал землю под ногами, сразу же расстегнул пенку и выташил мешочек с телефоном. С момента взрыва прошло не полных шесть минут, с момента сигнала – семь. С одной стороны, это немного, не до конца выкуренная сигарета, а с другой – вечность. Во время операции за это время можно погибнуть десятки раз. Семь минут неуверенности на поле боя способны забрать у кого-либо несколько лет жизни.

Сообщение было кратким и, к счастью, он не нашел в нем ничего беспокоящего. Карский быстро нажал несколько кнопок. На экране была видна последовательность: F1+, но немного подума, Анджей приписал еще: t3-. Первая фаза операции была удачно завершена, а, судя по тишине, царящей на базе, никто из пассажиров "тойоты" горячего приветствия не пережил. Отослав ответ, Карский установил контакт со всеми постами. Сова доложил, что задание выполнено без проблем, только лишь Сокол передал сообщение, что охранник как раз начинает очередной обход.

У Анджея было три минуты на то, чтобы исчезнуть с берега. Он спрятал телефон и вскарабкался на обрыв возле первого домика, каждые несколько секунд замирая без движения и внимательно оглядывая окрестности. Серая пенка идеально растворялась в окружении; если кто не глядел специально в эту сторону, то заметить его не должен. Шестидесяти секунд хватило, чтобы антитеррорист спрятался за углом, где, наконец-то, можно было встать. Еще раз он проверил предполье, после чего выбрал из воды веревку, к которой был прикреплен рюкзак.

В бунгало имелась застекленная веранда, выходящая прямиком на озерную гладь. Карский прижал голову к стеклу и глянул вовнутрь. Грязные стекла не позволяли рассмотреть многого, но увиденного хватило, чтобы догадки подтвердились. Домик уже давно оставался нежилым.

Преодоление старенького дверного замка сложностей не представило, равно как и поднятие защелки. Андрей скользнул в заполненный затхлым запахом интерьер и тут же начал распаковывать рюкзак. Гладкий материал пришлось разрезать ножом, в противном случае открыть было невозможно. Приготовленный для таких случаев мешок из покрытого скользкой резиной пластика не имел каких-либо выпусков или замков, иначе он мог легко запутаться в камышах, а это означало бы верную смерть для солдата, высланного на вражескую территорию. Ведь в водонепроницаемом мешке находилось все, что нужно человеку, чтобы выжить на поле битвы.

Не прошло и двух минут, а Карский встал у главной двери – в маскировочной форме, гелевом пуленепроницаемом жилете и в боевой разгрузке. Он чуть-чуть приоткрыл несколько пыльную занавеску, чтобы проверить, не заметил ли чего-нибудь подозрительного солдат, патрулирующий берег озера, как вдруг услышал за спиной звук, похожий на сдавленный вздох. Полицейский замер, пытаясь в грязном стекле увидеть что-либо, но видел только лишь белки собственных глаз. Лицо, покрытое маскировочным кремом, идеально сливалось с натеками.

Кто бы ни издал этот звук, он давно уже должен был атаковать. При условии, что собирался убить. Карский отвел руки от туловища, отпустил приклад mp5 и медленно повернулся. Если ему суждено погибнуть здесь и сейчас, хотелось бы знать – от чьих рук. Ему хотелось запомнить лицо гада, чтобы достать его когда-нибудь, уже по той стороне. Именно такая иррациональная мысль мелькнула у него в голове, когда медленно делал оборот – но салон домика был таким же пустым, как и несколько минут назад. Из-за окон доносился отзвук неспешных шагов, какими охранник обходил территорию. Ритмический хруст донесся справа и через мгновение затих за заломом стены.

Анджей опустил руки, к счастью, бандана поглотила практически весь пот, который, в противном случае, залил бы ему глаза. Он вынул пистолет из кобуры, взял рукоять в обе руки и еще раз, очень внимательно, осмотрел помещение. Повсюду вздымалась пыль, ступени на второй этаж тоже были ею покрыты, но на полу у входной двери Карский заметил несколько нечетких следов, на которые раньше не обратил внимания. Отпечатки сапог, совсем свежие.

Карский нацелил оружие на единственную закрытую дверь на нижнем уровне. Именно за ней должен был скрываться тот, который вздохнул. Кем бы он ни был, сейчас себя выдал и теперь дорого заплатит за свю ошибку. Анджей двинулся, осторожно ставя ноги на скрипучем полу. Бессознательно сошел с линии выстрела. Судя по расположению помещений, за дверью должен был находиться туалет. С одной стороны от закрытой двери находилась лестница, ведущая в спальню наверху, с другой – небольшая кухонная ниша. Предполагаемый туалет должен был иметь, самое большее, метр в ширину и два метров в длину. Никаких поворотов или закоулков. Если повезет, он покончит с типом первым же выстрелом, при самой большой невезухе понадобятся три.

Полицейский присел в паре шагов от двери, отклонился в сторону и уже собрался было нажать на спусковой крючок, как услышал очередной вздох, на сей раз, более громкий. И звучал он как-то странно. Словно человек с кляпом во рту. И наверняка это не был человек, сидящий на унитазе с запором. Карский подошел поближе, остановился у лестницы, чтобы в щели под дверью не было видно его тени, и приложил ухо к двери. Ничего. Длительная тишина, потом шелест, словно бы кто-то пошевелился, и очередной тихий, сдавленный стон.

Похоже, я старею, подумал Карский и обыскал карманы разгрузки и вынул предмет величиной с наладонный компьютер, развернул метровой длины кабель и сунул его конец под дверь. Один щелчок, и маленькая камера на семидюймовом экранчике показал внутреннюю часть помещения. Оптоэлектронный преобразователь LEOS Mark V стоил каждый цент из семи тысяч баксов, которые комендант с болью в сердце потратил на него в прошлом году. Несмотря на отсутствие освещения – единственное окошечко практически полностью было завешено грязной тряпкой – Карский увидел лежащего на полу человека.

Анджей свернул кабель и спрятал аппарат. Время подумать. Кем бы ни был мужчина, которого держат в этом туалете, у него могли быть ценные сведения относительно работы центра. Но с другой стороны, его освобождение и допрос займет кучу времени, которого у Карского много не было. Если же он является эспером, его реакция, даже и невольная, может предупредить врага. Нет, эту последнюю опцию Анджей сразу же отбросил. Если бы пленник обладал даром телепатии, его не держали бы здесь, в стороне, скорее всего, он сидел бы где-нибудь в самом глубоком подвале, по самые гланды нафаршированный успокоительным. Итак, потенциальное знание ценой уходящего времени...

   

Лис задержался в половине движения, когда до него дошло, что он не принимает амбалов. Если бы он сканировал окружение, должен был бы их чувствовать. Они обязаны были отслеживать людей вокруг них со всей мощностью, иначе не не были бы в состоянии отфильтровывать так много мыслей. А раз этого не делали... Скорее всего, что-то привлекло их внимание – и то не было результатом неконтролируемой утечки мыслей Лиса.

Мундек остался на месте. Телепатическая конференция между русскими продолжалась на все сто, но Сабина, казалось, сохраняла спокойствие. У водителя уже был полный памперс, бычки вообще-то пока не проявляли классической паники, но полностью потеряли головы. Фон никто не контролировал. Округу никто не сканировал. Лис вытер вспотевшие ладони бумажной салфеткой. Если он искал подходящего момента для атаки, сейчас пришел именно такой. Из всей четверки он должен бояться... нет, не бояться, только быть на стороже, перед Сабиной. Остальные выглядели мелочевкой. Перепуганной плотвой.

Вопрос: но что их так перепугало?

Телефон у него в руке завибрировал. Один раз. Мундек быстро разложил аппарат и высветил сообщение. На лице у него появилась тень улыбки. Эти несколько знаков полностью меняло ситуацию, он уже знал, чего боялись русские. Еще он обрел уверенность, что поддержки они не получат. А раз никто из них не знал, что совсем рядом таится жаждущий мести Тиранозаврус Лис...

   

Замок[55]55
  Замок в двери туалета? Не задвижка? Не крючок? Ню-ню?... Специально врезали, ради пленника?


[Закрыть] поддался сразу же. Анджей приоткрыл дверь, впуская в туалет немного света и свежего воздуха. Лежащий рядом с грязным унитазом человек пошевелился. Он попытался поднять голову, но это ему не удалось. Полицейский вошел и склонился над лежащим. Теперь Карский видел, что имеет дело со старичком. Седые, редкие волосы спадали на высокий, покрытый множеством морщин и печеночными пятнами лоб. На исхудавшем лице следов побоев не было, зато само оно выглядело очень... благородным. Если бы не место, в котором старик лежал и транспортные оковы на руках и ногах, можно было бы сказать, что перед Анджеем отдыхает профессор или аристократ.

– Прошу вас не бояться, – сказал Карский, когда мужчина нервно вздрогнул, видя склоняющуюся над ним фигуру.

– Чего вы от меня хотите?... прошептал он по-польски, сильно щуря при этом глаза.

Это давало понять, что старик носил очки, по-видимому, довольно сильные. Вот только кто-то их у него, однако, отобрал.

Вам известно, сколько русских находится на территории базы? – спросил Карский, переходя к сути дела. Рассказы "за жизнь" можно будет оставить и на потом.

– Кто вы такой?

Пленник явно не намеревался поддаться такой методе допроса.

– Я командир антитеррористического отряда, который ведет операцию по захвату государственного центра из рук людей, которые вас пленили.

Такой ответ, по мнению Анджея, должен был успокоить опасения допрашиваемого.

Старичок сощурился еще сильнее, чем перед тем.

– Но ведь имя-фамилия у вас какие-то имеются, – скорее, заявил, чем спросил он.

– Да, конечно же, – согласился Карский. – Но сейчас мы говорим не обо мне. Так сколько русских на территории базы? – повторил он вопрос. – Если вы мне быстро ответите, я сниму с вас эти цепи.

– Русских? Боюсь, что я не смогу вам помочь, – ответил пленник. – Два дня меня держали в большом доме. Даже не знаю, зачем. За это время я не услышал ни единого слова, вы поверите, никто из этих людей никто не произнес и слова. Меня просто садили в чем-то типа комнаты для допросов и держали там, одного, в течение пары часов. Потом меня отводили в камеру. Вчера поздно вечером, совершенно не знаю, почему, после очередного сеанса молчания, меня затащили вот сюда. Подумав, я пришел к выводу, что таким образом освободили место для кого-то другого.

Анджей легонько кивнул, он даже знал, для кого была нужна камера. Старичок правильно рассуждал. Кем бы он ни был, похоже, перестал иметь значение для эсперов. Хотя, возможно, не до конца – не убили же его. На свое несчастье.

– Сколько людей вы видели во время своего пребывания на базе?

Карский легко не сдавался. Время уходило.

Старик задумался. До сих пор он отвечал весьма по делу, даже не требовал, чтобы с него немедленно сняли оковы, которые ему, что ни говори, страшно мешали.

– Всего я видел восемь, нет, прошу прощения, девять человек, – сообщил он наконец. – Два солдата на воротах, двое здоровенных вышибал, которые вытащили меня из автомобиля... Охранник у входа в дом был пятым, его колега внизу – шестой. В камерах, помимо меня, было еще, как минимум, два человека.

– Вы установили с ними какой-нибудь контакт? – заинтересовался Карский.

– Мне весьма неприятно, но нет... – Пленник покачал головой. – В смотровых окошках я видел их лица, но двери камер были толстые, звуконепроницаемые.

– А почему вы считаете, будто там было всего два человека?

Старичок вздохнул.

– В здешней тюрьме всего три камеры. Идентичные. В одной их них я провел достаточно времени, чтобы знать, что в столь малое пространство несколько человек просто невозможно впихнуть, как в бесславных зёбрувках[56]56
  ??? В польском Нэте исключительно шутки про водку Ziobrówka – «слабый „адвокат“ на двух утиных яйцах» (намек на Качиньского). Но как это соотносится со сказанным? Еще нашлась деревня Зёбрувка, где-то на Буковине.


[Закрыть].

Понял.

– Кроме того, здесь имеется нечто типа лазарета. Карский отметил в памяти довольно-таки необычное определение в нынешние времена определение медицинских помещений. – Там я видел еще одного человека, когда меня забрали на укол – то был, судя по поведению и одежде, врач. Ага, и последнее лицо – молодая женщина. Светлые волосы, только не знаю, это перекись или нет, до плеч. Довольно низкая, Метр шестьдесят пять. Похоже, это она здесь всеми управляет. – Под конец старичок вытянул скованные руки в направлении поднимающегося Анджея. – Вы обещали.

Карский кивнул и взял набор инструментов.

– А могу я узнать, как вы сюда попали? И за что? – спросил он, подбирая отмычку.

– А знаете, это самое смешное, – ответил пленный. – Ни малейшего понятия не имею. Я шел по улице, когда ко мне подъехал большой такой, черный автомобиль, и не спрашивайте, какой марки, я абсолютно в этом не разбираюсь. Мне казалось, кто-то желает узнать дорогу, ведь Краков – голод большой, заблудиться легко.

– И что дальше?

Анджей уже справился с центральным замком, осталось еще два.

– А ничего.

– Как это: ничего?

– Следующее, что я помню, – ответил старичок, – это ворота, ведущие на эту базу. Похоже, мне дали какой-то наркотик.

– Не обязательно, – буркнул Карский, вскрывая второй замок.

– Что вы этим хотите сказать?

– Вы и так мне не поверите.

– А вы попробуйте.

Старик растер онемевшие запястья.

Карский перестал колупаться в последнем замке и поднял взгляд на бледное лицо пленника.

– Знаете ли вы, чем являются, а точнее – кем являются эсперы?

Он ожидал различные реакции, но эта по-настоящему застала его врасплох. Старичок лишь кивнул, а потом, вроде как, впал в задумчивость.

– Знаю, – сказал он через пару секунд таким тоном, что у Анджея пробежал холодок по коже.

Наиболее сопротивляющаяся защелка наконец-то сдалась. Старичок был свободен, по крайней мере, если говорить о цепях. Карский помог ему опереться о стену.

– Хотите воды? – спросил он.

– Я бы съел чего-нибудь, – ответил на это старичок.

– Очень жаль, но на операции жратву не беру. Ну, понимаете, пулевая рана в живот...

– Понимаю.

Хотя в глазах пленника было заметно огромное разочарование, он старался не показать, какое оно огромное.

– Отсюда прошу не выходить, – посоветовал Карский. – Как только мы закончим работу, а времени это займет немного, я вернусь за вами и постараюсь устроить хороший обед.

Он хотел уже встать, когда старичок схватил его за руку.

– Сынок, если они эсперы, у тебя нет ни малейшего шанса, – в его голосе был слышен страх.

– У меня другое мнение на этот счет.

– Среди них должен быть еще и телепат, – быстро прибавил старчок.

– Знаю. Я и пришел, чтобы его или из ликвидировать.

– Да, телепатия многое бы объясняла... – Отсутствующий взгляд старика вдруг сделался острым. – Считаешь, будто бы у тебя какие-то шансы в столкновении с людьми, которые читают твои мысли?

Карский усмехнулся. Ему и вправду было любопытно, кто этот человек, который заглотал информацию, что кто-то может читать мысли других людей, словно то было самое естественное явление под Луной. Он и сам не мог с этим освоиться вплоть до настоящего времени, несмотря на то, что знал уже многое.

– Скажем, что у меня тоже имеется дар, – ответил он.

Старичок отпустил его руку.

– Пускай Господь ведет тебя, сынок, – торжественно произнес он.

– Благодарю, но во время операции я привык надеяться на себя, – сказал на это Карский.

– Жаль, – буркнул старик.

– Почему?

– Потому что, как ксёндз я могу сделать только это.

– Так вы ксёндз? – Анджей задержался на половине движения.

– Вы?... – Лежащий бледно усмехнулся. – Был, являюсь, неважно. Иди, сын мой, и не дай себя убить.

– Да, кстати, моя фамилия Карский.

Анджей не мог сказать, почему представился. Вот попросту чувствовал, что обязан это сделать.

– Мне очень приятно, – ответил освобожденный священник, опираясь спиной о стену. – Конечно, тебе это ничего не скажет, но моя фамилия Гиль, Анджей Гиль[57]57
  Анджей Гиль (1 декабря 1963) – польский историк и политолог, профессор Люблинского католического университета, комментатор на телевидении, радио и в прессе, переводчик научной литературы. Но почему он в книге?...


[Закрыть].

   

Так, наступил самый подходящий миг для первого хода, подумал Мундек, наблюдая за развитием событий. Сабине удалось несколько успокоить водителя, но тот, несмотря на все это, казался самым слабым звеном группы. Поэтому, в сложившейся ситуации, он был наименее опасным. Совсем иначе обстояло дело с амбалами. Мало того, что они представляли серьезную ментальную угрозу, так еще и находились ближе всего – в случае идентификации могли ликвидировать его за пару секунд.

Мундек обдумывал два способа действия. Первый, более опасный, заключался в фронтальном ударе, в психологическом уничтожении обоих упакованных в мышцы телепатов. Но ему было нужно не менее трех секунд для полной "зажарки" обеих нервеых систем, при весьма хрупком предположении, что их владельцы не станут проявлять существенного ментального сопротивления. Первого русского Мундек мог "снять первым выстрелом" врасплох, но возникновение столь сильной эманации наверняка обратит внимание других телепатов. В мгновение ока у него на пятках будет второй накачанный противник, а самое паршивое – Сабину. Водитель, скорее всего, поддастся панике, во всяком случае, на те десятка полтора секунд, которые понадобятся на то, чтобы справиться... Черт, а вдруг он не станет паниковать? Ну да, из всех он представлял собой наименьшую угрозу, но прибавленный к остальным мог, пускай и минимально, но склонить чашу победных весов в сторону русских.

Мундек не знал потенциала отдельных русских, поэтому предполагал, в соответствии с логикой, что солдаты должны быть слабее, или, менее стоящими, чем командиры. Сигналы, которые до сих пор принял, четко указывали на то, что Сабина и вправду превосходит их, ее он воспринимал более четко, гораздо сильнее. Помимо того, Сабина неплохо освоила искусство обмана. Ее видение покушения и вправду было впечатляющим. Если бы Мундек не ожидал чего-то подобного, если бы русская не появилась в этом видении лично, он наверняка не смог бы отличить сообщения от реальности. А раз она умела творить столь убедительные образы в мыслях иных людей, а таковых вокруг них имелась целая толпа, Мундек чувствовал, что русская смогла бы использовать их в близящемся сражении, если бы такая потребность возникла. А как раз этого он не мог допустить, чего бы это не стоило. Эта война была тайной, и таковой и должна была оставаться. Он не собирался кончить жизнь на операционном столе с вскрытым при жизни черепом или же в темном бункере, окруженным сотней психопатических клонов Филиппа Конрада Дзика. Открытое же сражение на забитом людьми Рынке являлось стопроцентным приглашением в одно из этих местечек.

Блин, не так должно все пройти, подумал он. Ну а альтернатива? Постепенная, тихая ликвидация одного эспера за другим, а под конец – решительный удар в Сабину. Вот только будет ли он в состоянии прокрасться в их умы, чтобы его не выявили, как в случае обычных людей? И сможет ли их ликвидировать, прежде чем оставшиеся сориентируются? Ведь они продолжали контактировать друг с другом.

До сих пор Лис не сталкивался лично с другими телепатами, так что не имел ни малейшего понятия об их устойчивости или чувствительности к внечувственному вмешательству. Ответы на поставленные только что вопросы он мог получить исключительно экспериментальным путем, или, если кто как предпочитает, путем проб и ошибок; при этом он чувствовал, что первая же ошибка окончательно закончит игру. Здесь и сейчас он должен был бы заглянуть в мысли одного из русских, причем, таким образом, чтобы не только объект исследования, но еще и остальные члены группы не сориентировались, что вот сейчас он влезает к ним под черепушку с сапогами.

Рискованно, очень рискованно, но, вместе с тем, похоже, единственное решение в данной ситуации, оценил Лис, в очередной раз обдумывая и вторую возможность. Если он отойдет достаточно далеко, а попытка не завершится успехом, у него имеются шансы на бегство. Он мог бы обойти один квартал и, стоя в глубине улицы, в которой русские припарковали свой автомобиль, загасить водителя. Перехват его роли, даже один-два случайных ответа, если бы кто-нибудь из остальных членов группы задал вопрос, проблемы представлять не должно. Таким образом он получил бы немного времени. К тому же, получил бы возможность ударить в одного из "бычков", тем самым, уменьшив преимущество противника вполовину. Но с другой стороны, неуспех вызовет тревогу, обречет операцию на полнейший провал, но, с другой стороны, даст ему много времени на то, чтобы исчезнуть. Подвижная трасса, окружавшая Старый Город, предлагала много выходов из ловушки... Да, игра стоила свеч. Тем более, что никакой другой возможности Мундек не видел.