Текст книги "Призраки зла"

Автор книги: Роберт Ричардсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Пожалуй, да, – согласился Малтрэверс. – Но это стрельба наугад. С тем же успехом это может быть кто-нибудь, про кого мы не слышали. Сколько их было на последней вечеринке у Кершоу? По словам Люэллы, достаточно много. Это может быть любой из них. Одному богу известно, что мог всколыхнуть этот материал. Господи, вот она, сила прессы.

Сила фотографии в прессе, а также пассажир, оставивший в такси газету, выдали адрес Дженни Хилтон. У Бедфорда были обширные связи среди лондонских таксистов, и получаемая от них информация сторицей компенсировала те суммы, которые он км раздавал. Субботним вечером, ожидая пассажира, один таксист стал читать «Кроникл», которую нашел у себя в машине на заднем сидении. Эта газета попадалась ему редко. Его заинтересовали репортажи с бегов. Отделяя спортивные страницы, он обратил внимание на портрет и взглянул на подпись. О Дженни Хилтон спрашивал один из подручных Бедфорда, но у него не было ее фотографии. Теперь он все вспомнил. Она села на… Сент Мартинз Лейн неделю назад… и ее лицо показалось знакомым. Ничего особенного в этом не было, каких только знаменитостей он не возил, но эта женщина засела у него в памяти, потому что он никак не мог вспомнить, где она играла. Она ехала одна, так что нельзя было подслушать разговор и вычислить, кто она. Он запомнил, где ее высадил, разворачиваясь, он видел, как она отпирает дверь своим ключом. Элан Бедфорд даст за этот адрес несколько фунтов. Пассажир просил его подождать – с включенным счетчиком – и возвращаться в ближайшее время явно не собирался. А телефонная будка – через дорогу. Стоит немного подзаработать, пока ждешь.

Дафна Джилли была в игривом настроении, она кокетливо увертывалась от Теда Оуэна, со смехом пытающегося ее схватить. Коллеги по ОГМ, прозвавшие ее мадам Чаушеску, сейчас бы ее не узнали.

– Отстань, – мурлыкнула она, когда Тед стиснул ее грудь. – Сейчас нельзя. Слишком жарко.

– Не слишком, – настаивал он, не давая ей вырваться. – Иди ко мне… Осторожно, стул!

Обман удался. Она оглянулась, и ему удалось свалить ее, они катались по ковру, как дети, пока он не сумел прижать ее запястья к шкуре белого медведя, лежащей перед камином. Несколько секунд она сопротивлялась, потом ее глаза вспыхнули желанием, и сдавшись, она стала вызывающе облизывать губы. Он ослабил ее запястья.

– Бык, – она обвила руками его шею. – Большой бык… роскошный бык… великолепный бык. Да. Сейчас.

Она притянула к себе его голову, их губы жадно слились, кокетство уступило место похоти. Извиваясь на груде мягкой белой шерсти, и сдирая друге друга одежду, они на момент замерли, когда ветерок из скрытого окна сбросил с подоконника на пол листок из «Кроникл», неприятно пораженные появлением Дженни Хилтон так скоро после смерти Кэролин.

Он был очень старый. Это – Барри. Ока вспомнила, как он взял у отца точильный камень и часами просиживал на ступеньке перед дверью во дворе их дома на Этрурия стрит, затачивая его края, иногда осторожно проводя по ним большим пальцем, чтобы проверить, насколько он остр. Отыскав его на дне одной из коробок, она восприняла находку как знак от Барри. Займись этим, мамуля. Ты права, мамуля, как всегда. Найди ее и сделай это. Только скажи мне ее адрес, Тэрри. Твой брат тоже хочет, чтобы ты его узнал. Обо всем позаботится твоя мамуля. Авы со Стэфани можете жить по-прежнему.

XIV

– Тэрри, мы узнали, где живет Дженни Хилтон. Челси, Чейн Стрит, дом двенадцать. – Получив сведения в субботу вечером, Бедфорд решил, что уже чересчур поздно, и позвонил в понедельник утром.

Тэрри Кершоу почувствовал слабость. Находясь в сильном эмоциональном напряжении из-за поведения жены и жутких притязаний матери, он едва ли мог мыслить логично.

– Спасибо, Элан, – он записал адрес и несколько секунд молча смотрел на него. – А как наше другое дело? Насчет Стэфани?

– В субботу ничего интересного. Если она была в Хэрродз или вблизи Найтсбридж, наша девушка ее там не заметила. Сейчас они работают вдвоем, как только что-нибудь выяснят, я вам сообщу. Хорошо?

– Да, отлично… И пришлите мне счет за адрес Дженни Хилтон на дом. С пометкой «лично» и «частное письмо». Жду вестей.

Повесив трубку, Бедфорд взглянул на папку дела, заведенного на наблюдение за Стэфани Кершоу. Получив от Тэрри Кершоу задание следить за его женой, он выразил сочувственное недоумение, но в душе он не был удивлен. С первой встречи со Стэфани, понаблюдав за ней всего несколько минут, он понял, что она порочная, злая и эгоцентричная. Как правило, слежку за неверной половиной заказывают женщины, но во всех случаях причины подобных действий – одинаковые. С Дженни Хилтон дело обстояло иначе, и Бедфорд записал, что счет должен быть помечен как личный, то есть он не относится к «Инсигниа Моторз». Это было неожиданно, но если Тэрри хотел разыскать ее и не имел времени или желания заниматься этим самостоятельно, все равно, беспокоиться не о чем, хотя… Бедфорд перечитал заметки, которые сделал после разговора с Малтрэверсом, припомнив, каким серьезным тоном тот предупреждал его, что агентство может оказаться замешанным во что-то противозаконное. Если Малтрэверс придет к нему, то, вероятно, расскажет больше, а пока следует поставить на полях знак вопроса, напоминающий, что надо действовать осторожно. Агентство Бедфорда никогда не ставило под угрозу свое реноме и не бралось за сомнительные дела, какие бы респектабельные клиенты их ни предлагали.

Сидя на работе в своем кабинете, Тэрри раздумывал, как поступить, снова и снова обводя адрес рамочкой. Можно солгать матери, что ему пока не удалось разыскать Дженни Хилтон, это позволило бы сбросить пар и избежать вспышки гнева, которая последовала бы, откажись он помочь наотрез. Но она бы этого так не оставила, безусловно бы не оставила, как не оставляла никогда – и наконец наступило бы время, когда лгать станет бессмысленно. Подозрение, что сын обманывает ее, переросло бы у Маурин в уверенность, и она бы затеяла следствие, стала бы играть на его чувствах, безжалостно мучая горькими обвинениями в неверности и предательстве. Мог он это выстоять?

Похороны Кэролин Оуэн состоялись утром в понедельник. Войдя в церковь, Люэлла Синклер сразу же заметила Теда и вспыхнула гневом при виде женщины, сидящей рядом с ним на передней скамье. Неужели Дафна Джилли посмела показать нас на похороны?… Но женщина повернулась, чтобы что-то сказать Теду, и она узнала Джейн Рут. Присев на скамью, Люэлла склонила голову в собственной молитве, не подкрепленной ни почтением к бессчетной компании святых, ни верой в воскресение Бога Сына, – ее приверженность религиозным догмам сводилась к убеждению, что в церковь надо входить с покрытой головой, – они с Кэролин давно отказались от споров на религиозные темы. Люэлла подняла голову и огляделась. Панихида должна была начаться через несколько минут. Оказалось, что свыше пятидесяти человек захотели проститься с Кэролин – неплохой результат для женщины из малочисленной семьи. Кроме Теда и Джейн Люэлла не узнала никою из собравшихся. Никто не походил на пятидесятилетний вариант полузабытого юного лица, знакомого по шестидесятым годам. Следовало поискать знакомых по другим обстоятельствам и периодам жизни, но и таких нашлось всего двое.

Под мягкие звуки органной музыки и осторожные шаги опоздавших к началу церемонии Люэлла обдумывала то, что услышала по телефону вчера вечером от Малтрэверса, вернувшегося из Порлока. Предположение, что Дженни Хилтон могла убить Барри Кершоу, ее не шокировало. Она всегда была уверена, что кто-то это сделал. Дженни, конечно, была звездой, из тех, на кого, по убеждению публики, не действуют обстоятельства повседневной жизни. Но слава не защищает звезд от суровой реальности.

Справа от нее послышались шаги – она обернулась и увидела Тэсс и Малтрэверса.

– Хелло, – прошептала Тэсс, – вы в порядке?

– Почти. Я рада встретить кого-нибудь из знакомых.

– Все пройдет, – Малтрэверс сжал ее руку и улыбнулся. Тэсс сделала то же самое.

– Вы поговорили с детективом, который разыскивает Дженни Хилтон? – тихо спросило Люэлла.

– Я поеду к нему прямо отсюда и постараюсь выяснить, что происходит. Мне не нравится… – Малтрэверс замолчал, услышав за спиной голос священника, и проводил глазами гроб, который понесли по проходу и поставили на возвышение перед алтарем. Шестеро мужчин, которые принесли гроб, сотрудники похоронного бюро, никогда не встречавшие Кэролин, постояли минуту, торжественно склонив головы, а потом, сжав ладони и как бы простившись с очередным, не известным им телом, направились к выходу; панихида началась. Люэлла ожидала скорбной латыни, но оказалось, что Кэролин желала ограничиться минимумом услуг своей церкви. Священник выказал искреннее сожаление, что являлось его пасторским долгом. Люэлла во время церемонии смахнула пальцами в пурпурной перчатке несколько слезинок. Затем процессия покинула церковь и двинулась к разверстой могиле и к мучительному моменту последнего прощания. Когда опускали гроб, она могла думать только об их с Кэролин двадцатилетней дружбе, но как только он оказался в могиле, при виде священника, сочувственно пожимающего руку Теду, в ней снова зажглась ярость из-за смерти подруги. Дрожа, она почувствовала, как Малтрэверс, желая утешить, берет ее за руку выше кисти. Комья земли застучали о дерево, и она зарыдала.

– Успокойтесь, – ласково сказал Малтрэверс, когда все кончилось. – Нельзя похоронить доброй памяти.

Все еще держа под руку, он проводил ее от могилы. На дорожке стояла Джейн Рут.

– Ужасно, не правда ли, – сказала она слабым от горя голосом. – Официального поминального обеда не будет, но я иду выпить за ее память вместе с парой наших авторов. Хотите присоединиться?

– Нет, спасибо. Мне хочется побыть одной.

– О'кей. Не пропадайте, хорошо?

– Разумеется. – Люэлла посмотрела через голову Джейн и заметила Теда Оуэна, направляющегося к воротам вместе с кем-то, ей не знакомым. – Я видела, что в церкви вы сидели рядом с Тедом Оуэном и подумала, что вы пришли вместе.

– Нет, это вышло случайно. Я его видела во второй раз в жизни.

Джейн взяла ее за руку. – Мне действительно надо выпить. Я вам как-нибудь позвоню. – Слабо улыбнувшись Малтрэверсу, она пошла к ожидающим ее пожилому джентльмену и молодой женщине и взяла мужчину под руку. Трио медленно покинуло кладбище.

– Доброе утро, если вы пожелаете на несколько минут вернуться в церковь… – подошел священник, пытающийся поговорить со всеми участниками траурной церемонии.

Люэлла обернулась и посмотрела на могилу Кэролин. – Ее там не будет, – ответила она и быстро ушла. Священник с сожалением проводил ее взглядом.

– Не огорчайтесь. Она потом оценит ваше приглашений. Мне кажется, что ее Бог живет в другом месте. Благодарю вас.

Они с Тэсс последовали за Люэллой, которая, поджидая их у своего автомобиля, рылась в сумочке в поисках ключей.

– Давайте, я поеду с вами, – предложила Тэсс. – Вам действительно не следует оставаться одной.

– Я себя чувствую нормально. – Люэлла нашла ключи и отперла машину. – Я возвращаюсь в магазин. Работа меня отвлечет. – Ее лицо выражало боль. Она взглянула на Малтрэверса: – Выясните, почему они ее убили.

Он обнял ее. – Я постараюсь. Я тоже хочу это знать. Я вам буду звонить. – Люэлла, поцеловав Тэсс, уехала.

– Как ты собираешься это сделать? – спросила Тэсс.

– В данный момент меня больше заботит то, что кто-то пытается найти Дженни Хилтон. Может быть, загадка. заключается в этом.

Малтрэверс почему-то ожидал, что контора Бедфорда окажется невзрачной, как обычно бывает в детективных фильмах. Но о том, что сыскное агентство находится на четвертом этаже (на третьем и пятом, зажимая его в сэндвич, располагались, соответственно, адвокатская контора и мастерская дизайнера), сообщала аккуратная табличка.

Выйдя из лифта, он ступил в засланный ковром коридор, художественное совершенство которому придавало хлебное дерево в медной вазе, стоящее перед дверью с матовым стеклом, на которой висела вывеска агентства. В безукоризненно чистом помещении офиса красивая девушка-диспетчер работала за компьютером, а сам Бедфорд, одетый в строгий костюм, как у управляющего банком, оказался похожим на доброго судью.

– Вы говорили, что придете, но, надеюсь, отдаете себе отчет, что я не смогу вам ничего рассказать, – предупредил Бедфорд, жестом предлагая Малтрэверсу сесть, – если вы конечно, не убедите меня, что я обманом вовлечен в нечто противозаконное.

– Не знаю, смогу ли я вас убедить, но прежде всего я ожидаю, что вы сохраните наш разговор в секрете, как если бы он был частью вашей работы.

– Это само собой разумеется. В нашем деле конфиденциальность это главное.

– Бедфорд слушал, не сводя глаз с собеседника, явно не пропуская ни слова. Малтрэверс ограничился основными фактами, не упомянув о том, что подозревает Дженни Хилтон в убийстве и не сообщив о других своих версиях. Его рассказ и без того звучал убедительно.

– И это все? – наконец спросил Бедфорд. – Можно мне сделать несколько замечаний?

– Пожалуйста. Новый взгляд на вещи может помочь.

Детектив подался вперед. – Что вам известно? Двадцать лет назад умер мужчина; женщина, которая знала его в те годы, умерла на прошлой неделе. По обеим смертям проведены дознания. Одна смерть квалифицирована как несчастный случай, по другой вердикт не вынесен. Вы считаете, что в том и в другом случае полиция не удовлетворена. Правильно?

– Они опрашивали мужа Кэролин и его подругу, – напомнил Малтрэверс Бедфорд спокойно возразил: – Они разговаривали с ними в ходе расследования и, кажется, ничего не нашли. Подозревать – их работа, так что это ни о чем не говорит. Давайте перейдем к тому, что привело вас сюда. Вы полагаете, что Дженни Хилтон есть, что скрывать, если она не хотела, чтобы этот Кершоу упоминался в интервью, но вы не знаете, что именно она скрывает. Меня попросили узнать, где она живет, и вы усматриваете здесь какую-то связь. В чем она заключается?

– Если вы не говорите мне, кто ваш клиент, как я могу это узнать? Даже если за тайной стоит нечто зловещее? Учитывая то, что я сказал, вы не можете исключить такую возможность.

– При достаточном воображении возможно все, – заметил Бедфорд. – Я могу вам только пообещать, что буду иметь вашу информацию в виду, и если у меня возникнут основания что-либо подозревать, я сразу приму меры. Больше ничего не могу предложить. Если узнаете что-либо определенно, поставьте меня в известность.

– Обязательно, – заверил его Малтрэверс. – Кстати, по телефону высказали, что, может быть, ведется розыск из-за неуплаты долга. Это указывает на то, что ваш клиент – или ваша клиентка – занимается бизнесом. Это так, или этот вопрос тоже выходит за рамки конфиденциальности? Вы и на него ответить не можете?

– Боюсь, что не могу. Но я должен сказать, что упомянул неуплату долга только для примера. Вы ловко это подметили, но это вам ничего не даст. – Он поднялся.

Малтрэверс не был удовлетворен, но он исчерпал все свои аргументы, и у него не было оснований сердиться. Бедфорд явно вел солидное дело и выяснял информацию, которую люди имеют право знать. Все указывало на то, что он порядочный человек.

– Ну что ж, я сказал все, что хотел. – Он поднялся. – У меня почему-то стало спокойнее на душе после того, как я познакомился с вами. Я бы волновался, если бы вы оказались таким, как я ожидал.

– В этом виноваты, такие, как Чандлер с Богартом[11]11
  Чандлер, Раймонд Торнтон (1888–1959) – американский писатель, автор детективных романов. Богарт, Хэмфри (1899–1957) – исполнитель роли частного детектива Марлоу в экранизациях романов Чандлера.


[Закрыть]. В промежутках между выступлениями в суде наша профессия не более романтична, чем коммерческое садоводство. Можно вас не провожать? Если мне понадобится, я с вами свяжусь.

Приняв все услышанное к сведению, Малтрэверс откланялся. Услышав, что он прощается с диспетчером, Бедфорд вынул из ящика стола магнитофон и нажал на обратную перемотку. Догадался ли Малтрэверс, что их разговор записывается? Скорее всего, на дурака он не похож. Бедфорд был благодарен ему. что он не завел разговор в такие области, где пришлось бы лгать. Малтрэверс наверняка бы почувствовал ложь. Он снова проиграл часть о Барри Кершоу и выключил магнитофон.

– Что ты задумал, Тэрри? – пробормотал он. – Это не просто совпадение. – Он достал блокнот и стал делать пометки. Есть ли здесь какая-нибудь связь со Стэфани? Едва ли, потому что он попросил начать слежку уже после того, как дал задание найти адрес Дженни Хилтон. Кто этот Барри Кершоу – брат Тэрри? Родной, двоюродный? Дядя? Может быть, отец?… Знал ее, и поэтому Тэрри хотел с ней встретиться, чтобы вспомнить прошлое? Если так, то почему он об этом не рассказал? Как правило, если у него не было особых оснований, Бедфорд не расспрашивал клиентов о причинах того или иного поручения. В данном случае их не было. «Инсигниа» была хорошим клиентом, Тэрри – гораздо порядочнее многих бизнесменов. Все его прежние поручения были законными, почему же он должен сомневаться?

Бедфорд почувствовал некоторую неловкость, когда внутренние сигналы тревоги зазвучали в его сознании чуть громче. При сдаче следующего отчета о наблюдении за Стэфани, он коснется дела с адресом и посмотрит, какой будет реакция. Но он уже жалел, что Малтрэверс не пришел к нему пораньше, пока он еще не передал адрес Дженни Хилтон. Если бы ему было известно то, что рассказал Малтрэверс, он бы заставил Тэрри Кершоу дать некоторые объяснения прежде, чем сообщить ему адрес.

Выйдя от Бедфорда, Малтрэверс направился в редакцию «Кроникл», находящуюся в десяти минутах ходьбы от его конторы. Увидев его, Майк Фрейзер бросил рукопись, которую перед этим читал, словно радуясь, что появился повод избавиться от нее.

– И зачем я связался с этим болваном! – воскликнул он. – Я заказал ему комментарий к новому закону об образовании, но он посвятил этой теме только три четверти материала, а на восемьсот слов пустил свои воспоминания о том, как сам учился в Винчестере, и как в паблик скулз[12]12
  Паблик скулз – частные привилегированные школы в Англии.


[Закрыть] воспитывают настоящих мужчин.

– Глоток вина тебе бы не повредил, – заметил Малтрэверс. – А я хотел бы у тебя кое-что узнать и спросить твое мнение.

Фрейзер пристально посмотрел на него. – Для утра понедельнику ты слишком серьезен.

– Может быть, ты сможешь убедить меня, что я слишком бурно реагирую на пустяки.

Они снова пошли к «Волонтирам», где в это время дня, за час до начала перерыва на ланч в большинстве учреждений, было еще пусто, и сели на высокие табуретки перед стойкой, тянущейся вдоль окон. Когда они получили напитки, Фрейзер в глубоком молчании дослушал рассказ Малтрэверса, начатый им еще по пути через кладбище.

– У самарян вас, видимо, учат молчать, – сказал Малтрэверс, закончив свою историю. – Ведь в рассказе была дюжина мест, где любому журналисту захотелось бы задать мне вопрос.

– Я внезапно заметил, что ношу сразу две шляпы – и журналиста, и самарянина. Ты обеспокоен, не так ли?

– Очень, – Малтрэверс вздохнул и уставился на остатки пива в своем стакане. – Бедфорд – достаточно порядочен. Я не могу пожаловаться на то, как он меня принял, но… кто-нибудь звонил в редакцию, чтобы узнать адрес Дженни Хилтон?

– Насколько мне известно, нет. Но мы бы все равно предложили написать нам для пересылки адресату.

– В таком случае, почему тот, кто ее разыскивает, просто не написал ей через редакцию? Если она не захочет ответить, то просто проигнорирует это письмо. Кому же нужно знать, где она живет? И зачем?

– Выглядит подозрительно, – согласился Фрейзер. – Ты рассказал ей? Это следует сделать.

– Пока это невозможно. Она сказала мне, что едет к сыну в Эксетер. Должна вернуться послезавтра.

– Значит, можно считать, что пока ей ничего не грозит, – заметил Фрейзер. – Нет также гарантии, что этот самый Бедфорд сумеет отыскать адрес и сообщит его клиенту.

– Я на это не рассчитываю. Даже в Лондоне, если хорошенько поискать, можно найти кого угодно. Дженни Хилтон не отшельница, но она перемещается в пределах ограниченного района. Бедфорд вполне может в этом разобраться. Это только вопрос времени.

– Во всяком случае, два дня дело терпит, – напомнил Фрейзер. – Пока она вне города, она вне опасности, даже если кто-то и узнает ее адрес. А действительно ли существует опасность?

– Пока я не выясню обратного, буду считать, что она возможна.

Фрейзер молча согласился. – Насколько, я понимаю, единственный человек, который может быть к этому причастен, – Тед Оуэн. Почему не обратиться прямо к нему? Если он не имеет к этому отношения, ты ничего не теряешь, если имеет, но отрицает это, по крайней мере, будет знать, что находится под подозрением.

Малтрэверс возразил: – Я не из того теста, из которого пекут героев дурацких детективов, и не хочу, чтобы меня нашли в какой-нибудь темной аллее с проломленным черепом.

– Ты драматизируешь, – попытался охладить его Фрейзер.

– Может быть. Но все, кто знал Барри Кершоу, уверены, что его убили. У меня есть версия, что его убила Дженни Хилтон, но убийцей мог быть и Тед Оуэн. Может быть, он как-то был связан с Барри Кершоу, но я об этом пока не знаю. Однако я совершенно уверен, что он причастен к смерти своей жены. Может быть, убивать вошло у него в привычку. Может быть, убийство – как супружеская измена, трудно решиться только в первый раз.

– Ты судишь по своему опыту?

– Только о супружеских изменах.