Текст книги "Эридан"

Автор книги: Роберт Франклин Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 6

Хью не заметил Карпентера, скользнувшего через окно, он видел только Дидри. Он не замечал его до тех пор, пока Карпентер не встал между ним и Дидри. Дидри не замечала его до этого тоже. Она тихо и коротко вскрикнула.

– У него нож, мистер Карпентер! – крикнул Скип.

Если у Хью и был нож, его не было видно. В любом случае Карпентер не беспокоился. Вряд ли Хью сразу возьмется за нож, чтобы разобраться с таким относительно хилым противником.

Похоть в его глазах обратилась в ярость. Но эта ярость была как обезжиренное молоко по сравнению с яростью Карпентера. Ярость Карпентера была холодной и расчетливой. Он понимал, что должен позволить Хью сделать первый шаг. Хью мог иметь мускулы марсианина, но он был в полтора раза больше Карпентера.

Вы всегда должны вынудить более крупного человека атаковать вас, чтобы использовать его вес против него самого.

Хью начал говорить Карпентеру какие-то слова, которые сережки-говорешки не могли перевести. Вероятно, слова были ругательствами, не имеющими англо-американского эквивалента.

Конечно же, это должна была быть грязная нецензурная брань.

Внезапно Хью броском преодолел несколько футов, которые отделяли его от Карпентера. Карпентер дождался момента, когда вся масса здоровяка пришлась на правую ногу, и пнул его в правую коленную чашечку. Хью сдавленно хрюкнул и рухнул, как гора. Карпентер нацелился пнуть Хью в глотку. Хью схватил его за стопу, вывернул ее и свалил Карпентера на пол; затем человек-гора оказался сверху.

Карпентер пытался вывернуться из-под сокрушительного веса. Толстые пальцы нашли его горло; их сила потрясла его. Малая сила тяжести на Марсе будущего имела множество подтверждений, однако Хью был с Марса настоящего. Аргумент Скипа о том, что сила тяжести на Марсе будущего была больше, чем представлялось жителям Земли, был бездоказателен, однако гипотеза о большей, чем предполагалось, силе тяжести на Марсе настоящего получила блестящее подтверждение. Хотя Карпентер всего лишь пытался разжать пальцы Хью, это дало ему представление о том, насколько действительно силен был этот человек, и он просто не мог бы быть таким сильным, если бы на Марсе он весил меньше, чем на Земле.

С научной точки зрения это было невозможно, однако факты – вещь упрямая.

Карпентеру не удавалось разорвать хватку Хью, в отчаянии он двинул его коленом в пах. Хью хрюкнул, и его хватка ослабла. Карпентер вывернулся из-под человека-горы. Пошатываясь, он встал на ноги. Хью неуклюже поднялся на свои. Его челюсти были широко открыты, и Карпентер сделал то, что должен был сделать в первую очередь: он пробил боковой правый. Но он потерял равновесие, удар получился слабый и попал Хью в висок. Тем не менее, Хью почувствовал его. Карпентер пробил левый. Хью блокировал его правым предплечьем, но его левая рука все еще была опущена, и он был открыт для удара справа.

– Нож! Нож! – закричал Скип, – в рукаве!

Но Карпентер уже пробил правый. Нож появился в правой руке Хью как по мановению волшебной палочки. Он начал опускаться к правой руке Карпентера, в то время как правый кулак Карпентера двинулся в направлении челюсти Хью. Кулак выиграл гонку, но долей секунды позже клинок вонзился Карпентеру чуть выше предплечья, рассекая плечевую артерию. Из раны мгновенно хлынула кровь.

Карпентер знал, что у него осталось совсем немного времени. Его правая рука теперь не действовала, но Хью был сильно оглушен ударом. Хотя он все еще держался на ногах, его глаза стали стеклянными. Карпентер подключил левую, затем пробил правой. Однако его силы иссякли, и на хороший удар их не хватало. Он пробил еще один левый. Хью шатался. Карпентер стоял в луже своей собственной крови. Еще левый. Хью продолжал качаться.

– Ради Бога – падай! – прошептал Карпентер и замахнулся снова. Наконец человек-гора рухнул на пол; нож все еще был зажат в его руке.

Карпентер понимал, что ему нужно остановить кровотечение как можно быстрее. Он попытался расстегнуть свой ремень, но он мог работать только одной рукой. Рядом с ним появилась Дидри. Она расстегнула его ремень, вытянула из брюк, обмотала верхнюю часть руки и застегнула, соорудив тугую повязку.

– Быстрее, крошка, – прошептал он, – разрежь веревки Скипа.

Но она уже вытащила нож из руки Хью и подскочила к своему брату. Она разрезала его веревки, затем отбросила нож и стала искать свою блузу. Обнаружив ее, она оделась и тут же вернулась к Карпентеру.

Указательным пальцем левой руки он нащупал выпуклости на управляющем перстне. Он надеялся, что ни одна из них не была случайно нажата во время драки с Хью. Кнопка вызова была крохотным шестигранником; он отыскал и нажал ее. Он никогда не думал, что будет так отчаянно нуждаться в Сэме.

Скип уже присоединился к своей сестре. Его тонкие черты выражали страдание. Он посмотрел на порез на руке Карпентера; кровотечение остановилось. Он посмотрел Карпентеру в лицо:

– Вы в порядке, мистер Карпентер? Вы в порядке?

– Я в порядке, – солгал Карпентер. – Уходим, ребята. Нам нужно выйти из города. Сэм уже в пути. – Комната слегка качнулась перед его глазами. Он заставил себя остаться на ногах. – Нам нужно торопиться. Трое других наверху могли услышать нас. Возьми фонарь, Скип.

Дидри толкнула дверь, и они вышли на балкон. С верхнего этажа донесся звук голосов и шагов. Посмотрев наверх, Карпентер увидел лицо Кейт в свете фонаря. Он услышал ее режущий слух высокий голос.

– Он уходит! Он уходит вместе с детьми!

Они помчались вниз по лестнице – Скип впереди, Дидри за ним, Карпентер замыкающим. Сверху раздался яростный топот. Фонарь неистово раскачивался в руке Скипа. "Было ли оружие в той комнате, где террористы пряли нити судьбы во время своего застолья?" – подумал Карпентер. Он их не заметил. В любом случае, они были бы бесполезны на винтовой лестнице.

Второй этаж. На взгляд Карпентера, лестница завернулась несколько круче, чем должна была. Он заставил ее вернуться на место. Большая комната на первом этаже.

– Багги! – вскричал Скип. – Давайте возьмем их багги!

Он был припаркован прямо у гаражных ворот. Скип поставил фонарь на пол и вскарабкался за руль. Карпентер направился к воротам. Он видел, как Флойд закрывал их, и знал, что ворота не были автоматическими. У их основания был глубокий паз. Просунув в него пальцы левой руки, он потянул ворота вверх. Ворота не сдвинулись с места. Дидри присоединилась к нему и просунула свои пальцы в паз рядом с его рукой. Вместе они подняли ворота. Либо она была сильнее, чем выглядела, либо у Карпентера оставалось сил больше, чем он думал, однако ворота плавно скользнули вверх.

К этому времени Скип завел мотор у багги. Трое террористов с Кейт во главе уже вовсю топали ногами на последнем лестничном пролете; они были безоружны. Свет фонаря освещал всю комнату и Карпентер увидел, что три их ружья были прислонены к кухонной стене.

Дидри подтолкнула его к багги.

– Забирайся первой, крошка, – сказал он.

После того, как она взобралась на багги, он поднял фонарь левой рукой и швырнул его со всей силой, которой у него осталось совсем немного, в сторону замызганных лежанок. Фонарь разбился об пол прямо перед ними, взорвался, и огненные языки электрических разрядов лизнули скомканные одеяла. Террористы испуганно застыли у подножия лестницы; Кейт первой пришла в себя.

– Флойд! Фред! Закройте ворота, чтобы они не смогли уйти! Я возьму ружья.

Она метнулась на кухню, обходя пламя. Флойд и Фред бросились к воротам.

Дидри схватила Карпентера за руку. Она наполовину втащила его на переднее сиденье рядом с собой. Скип нажал на акселератор, и не успели Флойд и Фред пробежать и половины расстояния до ворот, как багги вырвался на улицу.

* * *

Город. Сейчас он казался Карпентеру чем-то нереальным: здания раскачивались, улицы колыхались, саговники размахивали перьевидными листьями. Небо тоже было нереальным. Звезды кружились в вихре, а луна была танцующим, сияющим мягким светом диском.

Разозлившись, он вернул зданиям, улицам и саговникам точную фокусировку; зафиксировал звезды и луну на своих местах.

Сидящая рядом с ним Дидри ослабила, а затем снова затянула повязку. Странно, что принцесса Большого Марса должна прислуживать простому водителю вездехода. Что-то похожее на крохотную звездочку на мгновение блеснуло на ее щеке. Если бы он не знал ее лучше, он бы поклялся, что это была слеза.

Карпентер старался вспомнить маршрут, которым Кейт следовала на секретную базу, но у него ничего не вышло. Улицы и аллеи были похожи на лабиринт. Скипу, похоже, вспоминать ничего не пришлось – он так лихо объезжал углы и несся вдоль извилистых улиц, как будто был водителем в этом городе всю свою жизнь. Когда дом террористов оказался далеко позади, он включил у багги фары. Вскоре появились ворота.

Скип затормозил перед ними и выскочил из машины. Дидри соскользнула со стороны водителя, и они начали пытаться сдвинуть с места большую стальную балку, которую Фред с таким трудом вернул в специальное гнездо. К тому времени когда Карпентер наполовину выбрался из багги, он увидел, что покидать машину ему не нужно, потому что балка поддалась детским усилиям. Они распахнули ворота. Карпентер обессилено упал обратно на свое сиденье, Дидри скользнула рядом с ним с водительской стороны. Вернувшись за руль, Скип рывком вывел багги из города.

– Сэм, – произнес Карпентер, удивляясь, почему его голос звучит как бы издалека, – он может появиться в любую секунду.

Скип свернул немного влево, и они очутились в зарослях саговников, через которые багги проезжал на пути в город. Затем Скип свернул еще левее и последовал курсом, параллельным городской стене. Карпентер хотел объяснить, что Сэм может появиться здесь в любую секунду, потому что когда кнопка вызова на управляющем перстне активирована и ящероход во всю прыть несется в направление места нахождения перстня, но по какой-то причине слова в его разуме никак не могли преодолеть расстояние до его языка. В любом случае, его объяснения оказались ненужными, поскольку багги выехал из зарослей на открытое пространство, освещаемое звездами и луной, и на это же пространство, лязгая гусеницами, выкатился знакомый силуэт.

– Сэм! – вскричал Скип, затормозив багги. – Вот это да!

Луна запрыгала вверх и вниз, и звезды снова закружились в вихре. Сэм, казалось, колыхался в лунном свете. Почему Скип не вылезает из багги?

– Скип, – пытался выкрикнуть Карпентер, – выбирайся оттуда!

Но ему так и не удалось произнести эти слова вслух. Дидри перелезла через колени Карпентера и помогла ему выбраться из багги.

Мальчик проехал немного вперед и всмотрелся в освещенный фарами участок. Затем он нажал на акселератор, и багги резко рванул вперед.

– Скип! – попытался выкрикнуть Карпентер, но его губы не издали ни звука. Затем мальчик спрыгнул с водительского сиденья, приземлился на ноги и сделал ловкий кувырок. Багги продолжал нестись вперед. Затем он остановился. Внезапно Карпентер увидел, что машину затягивает в самую середину трясины.

Скип бегом вернулся обратно:

– Я запомнил это место, когда мы искали корабль. Это зыбучие пески.

Понтоны помогли багги совсем чуть-чуть, не больше. Он начал тонуть. Его фары погасли. В лунном свете было видно, что машина возвышается над поверхностью зыбучих песков не более чем на ярд. Внезапно раздалось громкое ПЛУП! и она исчезла из виду.

Быть может, если бы сотрудники NAPS во время полевых исследований копнули поглубже, они нашли бы окаменевшие останки настоящего инопланетного вездехода.

Сэм коснулся Карпентера сбоку, как огромный пес, ласкающийся к хозяину. Карпентер нажал шестиугольную выпуклость, отключив ящероход от дистанционного управления. Затем он отыскал на двери с пассажирской стороны встроенную ручку и открыл замок. Дверь распахнулась.

– Я поведу его, мистер Карпентер, – сказал Скип, – я знаю, как им управлять.

Карпентер не сказал ничего. Привалившись к гусенице Сэма, он чувствовал руки, поддерживающие его, но эти руки не были достаточно сильными, и он продолжал сползать вниз. Вскоре он ощутил спиной землю. Он взглянул на небо; оно превратилось в карусель. Луна обернулась серебряной лошадкой, которая все бежала и бежала по кругу. Карпентер попытался взобраться на нее так же, как он делал это, когда был маленьким мальчиком, но лошадка ускользнула от него, а карусель закружилась все быстрее и быстрее и, наконец, закрутилась так быстро, что сорвалась стрелой во тьму и исчезла.

Глава 7

Карпентер лежал в церкви на одре. Он был уверен, что умер.

Нет, не в церкви. В кафедральном соборе.

Белые колонны с обеих сторон, возведенные из больших, сложенных друг на друга квадратных блоков известняка, поднимались до высокого сводчатого потолка, который тоже оказался известковым и свет от которого отражался вниз, в обширный неф.

Он не мог видеть стены собора. Возможно, потому, что они были слишком далеко.

Да, он определенно умер, потому что рядом с ним сидела девочка-ангел. Она плакала.

На коленях у нее была миска, а в руке она держала ложку. В миске был куриный суп. Он мог бы сказать это по запаху.

Его одр был приподнят с одной стороны и опирался на что-то таким образом, что, хотя Карпентер лежал на нем, он был в полусидячем положении. Кто-то накрыл его одеялами.

Ложка в руке ангела коснулась его губ, и он проглотил ее содержимое; да, это был куриный суп. Он согрел его горло. Он проглотил еще одну ложку.

Почему это ангел кормит его куриным супом, если он умер?

Все растаяло перед его глазами.

* * *

Когда он снова открыл глаза, ангел все еще сидела рядом. Она больше не плакала, но ее глаза были влажными. Они были голубыми и походили на сентябрьские астры после дождя.

Миска с супом все еще была у нее на коленях. Или, быть может, это была другая миска; он не знал, как долго был без сознания. Была ли это другая миска или нет, но по запаху он понял, что в миске был куриный суп. Ложка коснулась его губ, и он сделал большой глоток. Это был хороший суп. Самый лучший суп, который он когда-либо пробовал.

Неф собора теперь был виден более отчетливо. Он мог рассмотреть одну из его стен, находящуюся на довольно значительном расстоянии. Она больше походила на большую кучу камней, чем на стену. Слева от камней был вход, заросший диким виноградом. Судя по лучам солнца, пробивающимися между виноградными лозами и разукрасившими пол арабесками, снаружи должен быть или полдень, или утро.

Какой странный вход для кафедрального собора!

Снова ложка. Он проглотил еще одну порцию куриного супа. Затем появился маленький контейнер молока с трубочкой. Он потянул молоко через трубочку. Судя по тому, что молоко было холодное, оно должно было быть из холодильника Сэма.

Сэм?

Да. Сэм. Его трицератанк.

Он услышал журчание. Оно походило на журчание ручья.

Он снова провалился в беспамятство.

* * *

Когда он очнулся, он увидел два лица. Одно из них было лицом ангела, другое – лицом мальчика. Он узнал мальчика. Его звали Скип. Затем он узнал ангела. Это была принцесса Большого Марса.

Был ли это ее дворец?

Еще куриного супа. Ложка за ложкой. И снова молоко. Он выпил половину контейнера. Или, может быть, весь контейнер; он не знал.

Он вспомнил – что-то случилось с его правой рукой. Он посмотрел на нее. Она была аккуратно перевязана от середины предплечья до середины плеча. Остальное было обнажено.

Его другая рука тоже была обнажена. Так же, как и его плечи. И куда подевалась его рубашка?

Его брюки исчезли, также, как и ботинки. И его нижняя одежда. Он лежал раздетым под одеялами.

Должно быть, в один из тех промежутков времени, в которые он находился без сознания, кто-то раздел его.

Или, возможно, его раздели перед тем, как уложить.

Это было неправильно. Он должен быть одет в новенький, с иголочки, костюм.

Неужели он все-таки не умер?

Он снова отключился.

* * *

На этот раз он был на Земле настоящего. И кого он видит – конечно же, это мисс Сэндз. Она в своем кабинете в отделе хронологии, и он только что вошел туда. Он давно собирался сказать ей о безответной любви, которая горела в его груди, но он ни разу не осмелился сделать это. Но теперь он был новым Карпентером. И пусть она посмеется над его словами, если уж это должно случиться, но он должен сказать ей.

Он смело пересек комнату и, приблизившись к ее аккуратному рабочему столу, остановился напротив нее.

– Мисс Сэндз, – сказал он, – столетиями поэты воспевали любовь с первого взгляда, только для того, чтобы быть осмеянными своими циничными современниками. Я хочу признаться здесь и сейчас, что циники, а не поэты, были глупцами, потому что с самого первого раза, когда вы появились у меня перед глазами, мисс Сэндз, безумная любовь поразила меня, как гром среди ясного неба, и с тех пор я был сам не свой. Месяцами я боготворил вас издали, не решаясь открыть свои чувства, потому что я знаю, что моя любовь безответна. Но это слишком дорого мне обходится – откладывать тот момент, когда я сложу мою любовь к вашим ногам, даже если она вам не нужна, даже если вы отвергнете ее с презрением. И вот здесь и сейчас я предлагаю вам свою любовь, мисс Сэндз, и вы можете делать с ней все, что вам будет угодно: зашвырнуть ее в угол, если на то будет ваша воля, или растоптать ее с презрением ногами.

* * *

Когда он вновь очнулся, то обнаружил, что может сидеть и ему больше не нужно опираться спиной о приподнятую часть его одра, и обнаружил также, что его «одр» был сооружен из одеял, сложенных на лежанке из веток. Справа и слева от него были похожие постели, а рядом с его собственной лежанкой сидела на свернутом одеяле вездесущий ангел с миской куриного супа – принцесса Большого Марса.

– Почему ты плачешь, крошка? – спросил Карпентер, и она отвернула от него свое лицо. Но потом она повернулась к нему обратно, и снова появилась ложка с обжигающим горло куриным супом.

Рядом с принцессой Марса уселся ее брат Скип.

– Похоже, вы идете на поправку, мистер Карпентер! Вы поправляетесь!

Карпентер увидел, какой чистой была их одежда. Как будто они посетили прачечную-автомат. Конечно же, на Эридане не было прачечных-автоматов.

Появился контейнер с молоком, на этот раз без трубочки. Он отпил из него.

Посмотрев налево, он увидел Сэма. Ящероход был припаркован на порядочном расстоянии от увитого виноградом входа. Камуфлирующее поле было отключено, и Сэм лишился хвоста и ног. Встроенный в его гофрированный головной гребень поисковый прожектор был направлен вверх, в высокий потолок, и отраженный от потолка свет прожектора освещал неф.

Косые солнечные лучи снова светили сквозь виноградные лозы на входе.

– Сейчас утро или обед? – спросил Карпентер.

– Утро, – ответил Скип.

– Я слышу, где-то бежит вода.

– Это подземный ручей.

– Я надеюсь, ребята, что вы не пили эту воду.

– Нет. Мы знаем, что есть кое-что получше. Мы использовали для питья воду из бака Сэма. В ручье мы только стирали. Мистер Карпентер, нам… нам пришлось постирать вашу одежду. Она вся была в крови.

– А где она?

– Она висит за ручьем. Я натянул веревку для белья.

– Скип, где мы вообще сейчас находимся?

– Мы находимся в подземной горной выработке, в которой колонисты добывали известняк для производства цемента, из которого они строили город. Во время разработки месторождения они оставляли колонны, чтобы поддерживать потолок, и это место стало выглядеть так красиво, что они, продвигаясь дальше, специально делали его еще красивее. Колонисты вырезали своды в потолке, и когда они продолжали разрабатывать известняк дальше, они вырубили штольню и лестничные марши, ведущие к ней наверх. Они начали добывать известняк дальше за штольней – там известняк лучше – и там теперь полно самых разных туннелей, ведущих далеко-далеко в скалы. Тот ручей – это подземный поток, который они нашли случайно. Он выходит наружу у стены под штольней и затем уходит обратно под землю рядом с лестницей.

– Как вы узнали об этом месте, ребята?

– Дидри узнала об этом в специальной школе, в которую мы ходим.

– Эта скала, в которой мы сейчас находимся – она должна быть частью цепочки из подобных скал, рядом с которыми мы разбили наш лагерь на индейский манер.

– Ну да, так оно и есть, только наше место дальше к востоку от нашего индейского лагеря. Мы недалеко от моря, а город точно к югу от нас.

– Как далеко южнее?

– Что-то около пяти миль. Строители использовали монорельсовую дорогу для транспортировки известняка, но опоры, которые ее поддерживали, обрушились.

– Но террористы-похитители – они могут знать о подземной выработке тоже.

– Может быть, они и знают, но когда колонисты улетали, они взорвали вход в это место – он был вон там, где сейчас куча больших кусков скалы – и снаружи все это выглядит так, как будто никакого входа вовнутрь нет.

– Почему они должны думать, что никакого входа нет?

– Я думаю, у них просто сложилось такое впечатление.

– Но вы с Дидри как-то разыскали вход вовнутрь.

Мальчик кивнул.

– Мы порядком отчаялись. После того, как вы потеряли сознание, мы еле-еле подняли вас в кабину Сэма, а затем мы не знали, куда ехать. Потом Дидри вспомнила о подземной выработке, у нас появился шанс, и мы направились сюда. Она знала, что колонисты взорвали вход, но мы подумали, что возможно могло остаться отверстие, достаточно большое для того, чтобы Сэм мог проехать через него. Однако мы не смогли найти его до тех пор, пока не рассвело, потому что отверстие было не видно из-за растущего над ним винограда.

Ложка с супом прикоснулась к губам Карпентера. Он проглотил ее содержимое. Внезапно он выпрямился на своей лежанке из ветвей.

– Вы должны были оставить следы!

– Нет, мы не оставили. Я включил задние ходовые огни Сэма и повел его кормой вперед по его следам, которые он оставил на равнине раньше. Затем, когда я добрался до того ручья, который мы пересекли, когда похитители везли нас в город, я развернулся в нем и поехал вдоль русла ручья к скалам. Это такой же ручей, как тот, что протекает в нашей пещере, и он выходит из скал наружу к западу от нас. Когда мы выехали из ручья, Сэм не мог оставлять следы, потому что земля была скалистой. Поэтому похитители никогда не смогут найти нас здесь по нашим следам.

– Вы, ребята, очень умные.

– Мы сфокусировали защитное поле Сэма на входе в пещеру, так что даже если похитители выследят нас, они не смогут сюда войти.

– Защитное поле можно закоротить.

– У них нет таких познаний, чтобы они смогли сделать что-нибудь подобное.

Еще ложка супа. Карпентер удивился, почувствовав, как он устал. Проглотив полную ложку, он снова отключился.

* * *

Когда он очнулся, он снова увидел принцессу Большого Марса. Как будто она никогда не отходила от него. Он увидел, что за заросшим виноградными лозами входом в пещеру стемнело.

– Ты устала, крошка. Почему бы тебе немного не отдохнуть?

– Она спит, когда спите вы, мистер Карпентер, – отозвался Скип, сидевший рядом с ней. – В любом случае еще рано. Съешьте еще немного супа. Она только что приготовила его.

Конечно же, на ее коленях была миска с супом, а в руке она держала ложку. На этот раз он истребил все содержимое миски. Появился еще один контейнер с молоком.

– На этот раз консервированное молоко, – сообщил Скип. – Остальное молоко скисло.

Карпентер взял контейнер из руки Дидри. Она смешала воду с молоком, и это оказалось не так уж и плохо на вкус. Он понял, что вполне владеет своей правой рукой. Это казалось неожиданным и приятным сюрпризом. Он глянул на аккуратную белую повязку.

– Как вам удалось остановить кровотечение, ребята?

– Дидри зашила артерию обратно. В шкафу у Сэма были иглы, нитки и все остальное, что ей было для этого нужно. У нее хорошо получаются такие штуки. Она изучает их в школе.

Карпентер уставился Дидри в лицо.

– Ты зашила артерию, крошка?

Она кивнула. Она больше не плакала, но ее лицо было столь печальным, что, казалось, она вот-вот расплачется снова.

– Не грусти, крошка, все хорошо.

Она поставила миску с супом на пол пещеры, положила в нее ложку, встала и ушла прочь.

– Она дуется весь день, – сказал Скип.

– Почему она должна дуться?

– Я не знаю. Никогда не понимал женщин.

– Я тоже. – ответил Карпентер. – Похоже, вы порядком намучились со мной, ребята.

– Неправда, мистер Карпентер. Это вы намучились со мной и Дидри. Если бы не вы, нас бы уже не было в живых, а если бы мы и остались живы, то ненадолго.

– Я не могу вам сейчас толком помочь. И смогу еще меньше, если не начну двигаться. Для начала нужно хотя бы немного прогуляться вокруг. Принеси мне мою одежду, Скип.

– Конечно. Ваши ботинки рядом с лежанкой.

Когда Карпентер, полностью одевшись, встал на ноги, они показались ему сделанными из резины, а неф – мысленно он все еще называл эту часть подземной выработки нефом – съехал набекрень. Но он был полон решимости и, оперевшись на плечо Скипа, заставил свои ноги слушаться. Наконец неф выпрямился, и он увидел стены с обеих сторон, а также лестницу и галерею наверху, к которой эта лестница вела. Казалось, галерея была создана скульпторами, а не горнорабочими. Он почти увидел вдоль ее стен выставленные на обозрение произведения искусств.

Он не стал пытаться одолеть весь путь до лестницы, однако ушел довольно далеко, чтобы посмотреть на подземный ручей. Отраженного света не хватало, чтобы рассмотреть, была ли вода в ручье грязной или чистой. Карпентер подумал, что, возможно, она была прозрачной, как вода из горного потока. Он улыбнулся, увидев бельевую веревку, натянутую Скипом; это был отрезок веревки, извлеченный из багажного отсека Сэма и натянутый между двумя ветками, принесенными снаружи и закрепленными в трещинах в известковом полу. Вероятно, трещины появились под действием взрыва, который перекрыл вход в пещеру. Тот же взрыв покрыл пол пещеры тонким слоем белой пыли.

Карпентер прислушался к звуку подземного ручья; ему нравилось его тихое ласковое журчание. Затем Скип помог ему добраться обратно до его лежанки из хвороста. Дидри нигде не было видно. Возможно, она забралась внутрь Сэма. Плюхнувшись на лежанку, он удивился своей усталости. Должно быть, он потерял изрядно крови, пока молотил по челюсти Хью. Он сбросил с ног ботинки.

– Кажется, мне нужно немного поспать, Скип.

– Конечно, мистер Карпентер. Будьте спокойны – мы с Дидри здесь.

* * *

Проснувшись, он не знал, сколько проспал. Вероятно, не очень долго; он был уверен, что не целые сутки, так как за заросшим виноградом входом было темно. Дидри сидела рядом с его кроватью. Он заметил, что ее постель была аккуратно застелена. Лежанка Скипа была с другой стороны от его собственной, и Карпентер увидел, что мальчик крепко спал под верхним одеялом.

До рассвета было недалеко; большую пещеру наполнял предрассветный холод. У Дидри не было ни миски с супом, ни контейнера с молоком. Почему она сидела на таком холоде?

– Неужели ты не устала, крошка?

Она затрясла своей головой.

Изголовье его постели было опущено. Он обернулся и увидел, что свернутые одеяла, которые подпирали его, были убраны. Карпентер не чувствовал своей спины, лежа на постели горизонтально; он знал, что так будет некоторое время перед тем, как он уснет снова, и начал пытаться запихнуть одеяла обратно. Дидри оттолкнула его руки и сама засунула одеяла обратно. Затем она снова уселась на свое место.

В огромном нефе наступила тишина. Это тишина успокаивала. Детишки были с ним, и с ними было все хорошо. Ему придется каким-то образом вернуть их обратно на Марс, но сейчас беспокоиться об этом было не нужно. Так или иначе, если ему и не удастся вернуть их обратно, он в любом случае сможет взять их с собой в будущее Земли. Что было по-настоящему важно сейчас – это то, что все было в порядке.

– Мистер Карпентер?

Он взглянул на Дидри. Впервые она заговорила с ним напрямую. Он не мог видеть отчетливо ее лицо, потому что Скип убавил свет поискового прожектора Сэма, но он видел достаточно ясно, что она плакала.

Может быть, она плачет из-за Хью? – подумал он. Он нашел, что в это трудно поверить. Хью едва дотронулся до нее. И все-таки, почему она плачет? И почему почти каждый раз, когда он просыпался, он видел, как она плакала, сидя рядом с его постелью?

– Крошка, тебе не из-за чего плакать.

– Да, не из-за чего, мистер Карпентер.

– Я присмотрю за тем, чтобы с вами было все хорошо, ребята.

– Я знаю, что вы присмотрите, мистер Карпентер. Поэтому я и плачу.

Он не нашел, что сказать.

– И еще, – продолжала она, – я плачу, потому что я была такой вредной и не разговаривала с вами. Вы самый замечательный человек, кого я когда-либо знала. Никто так хорошо не относился ко мне, как вы, и ни один не заботился обо мне по-настоящему до того, как все это со мной случилось, и я даже не разговаривала с вами, потому что я вредная, высокомерная принцесса, и мне так жаль, что я просто хочу умереть!

Карпентер протянул к ней руку и прикоснулся к ее волосам. Затем она, плача, очутилась в его объятиях.

– Тебе не надо ничего говорить мне, крошка. Я все понимаю. Это не заставит меня любить тебя меньше.

– Вы должны ненавидеть меня, мистер Карпентер.

– Как может кто-нибудь тебя ненавидеть?

– Потому что я вредная и высокомерная.

– Я не смог бы ненавидеть тебя, даже если бы я захотел. Даже если бы не из-за тебя самой, я бы все равно не смог, потому что если бы не ты, меня бы уже не было в живых. Мало того, но ты к тому же готовишь самый лучший куриный суп, который я когда-либо пробовал.

– Это консервы – вы знаете это, мистер Карпентер. Я даже не знала, что это куриный суп, да и не важно, что это было. Все, что я делала – это добавляла воду в банку и разогревала ее.

– Это шутка, – сказал Карпентер.

– Разогреть вам суп?

– Да. Его вкус зависит от способа приготовления.

Она подняла на него глаза.

– Мне кажется, вы шутите, мистер Карпентер.

– Ну, может, совсем немножко.

– А почему вы зовете меня крошкой, мистер Карпентер? У нас так называется сухой и жесткий маленький кусочек хлеба.

– На Земле это тоже называется крошкой, но ничего обидного тут нет. Дело не в этом. Крошками у нас называют еще девушек, которые нам нравятся.

На ее лице пробилась улыбка, и она была как ясное солнышко после апрельского ливня.

– Мне – мне нравится, когда вы меня так называете, мистер Карпентер.

– Сейчас мне известна некая "крошка", которая должна быть в постели.

– Моя лежанка справа от вашей.

– Я знаю.

– Если вам что-нибудь будет нужно, разбудите меня.

– Не волнуйся и спи, крошка. Я в порядке.

* * *

Утром Карпентер обнаружил, что у него появилось достаточно сил, чтобы ходить без посторонней помощи. За увитым виноградными лозами входом было пасмурно, и он мог слышать стук дождевых капель. Дети крепко спали. Он подошел к Сэму. Дверь с пассажирской стороны была открыта, и он глянул на панель управления внутри. Тревожных индикаторов красного цвета видно не было. Позже ему придется завести двигатель и дать ему поработать некоторое время, чтобы зарядить батареи. Возможно, Скип уже сделал это, но не мешало бы подзарядить их еще.