Текст книги "Эридан"

Автор книги: Роберт Франклин Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Роберт Янг
Эридан
(сборник научно-фантастических произведений)

Роберт Янг
Эридан

Глава 1

Карпентер не удивился, увидев молодого анатозавра, стоящего под гинкго, но он не поверил своим глазам, обнаружив на дереве двоих детей. Не было ничего удивительного в том, что, путешествуя в эпоху рептилий, он обнаружил динозавра, но вот встретить мальчишку и девчонку он никак не ожидал. Во имя всех святых, что они делают в верхнемеловом периоде?

Подавшись вперед в водительском сиденье своего трицератанка с автономным питанием, он уставился на детей сквозь лобовое стекло, неотличимое снаружи от головы настоящего динозавра. Детишки совсем не походили на плод его воображения. Они выглядели так же реально, как анатозавр, который их преследовал, и были здорово напуганы. Их лица были такими же белыми, как дальние известковые скалы, что виднелись к северу за разбросанными там и сям по верхнемеловой равнине рощицами ив, дубов, саговников и гинкго.

Внезапно его осенило – они должны быть как-то связаны с той непонятной ископаемой находкой из другого времени, происхождение которой он отправился выяснять в прошлое. Мисс Сэндз, новый хронологист из Североамериканского палеонтологического общества – NAPS[1]1
  North American Paleontological Society (Североамериканское палеонтологическое общество) – NAPS


[Закрыть] – не заметила их, исследуя местность через времяскоп. Правда, она и не смогла бы этого сделать – с помощью времяскопов не разглядишь ничего меньше зауропода или небольшого холма. Похоже, он был застигнут врасплох из-за того, что не видел ни на дюйм дальше кончика собственного носа. Простая логика должна была бы подсказать ему, что если в этих местах обитают люди современного типа, на существование которых указывают ископаемые останки, то некоторые из них вполне бы могли иметь детей.

Анатозавр стоял на задних ногах, пережевывая нижний ряд листьев гинкго. Похоже было, он совсем забыл о двух детишках, загнанных им на дерево, но дети о нем не забыли, а появление трицератанка, выглядевшего точь-в-точь как цератопс вида Triceratops elatus, испугало их еще больше.

Ничего не подозревая о крадущемся сзади механическом чудовище, анатозавр продолжал работать своими похожими на утиный клюв челюстями. Он был большим, упитанным, с плоской головой, большими и мощными задними лапами и более короткими передними. Длинный, увесистый хвост динозавра выполнял роль балансира при передвижении. Его шкура была грязно-коричневого цвета. Анатозавр не был плотоядным и, возможно, преследовал детей только потому, что они всего лишь оказались на его пути.

– Вперед, Сэм, – сказал Карпентер, обращаясь к трицератанку. – Давай-ка научим его хорошим манерам!

С момента своего выхода из фотонного туннеля, который пробила во времени стационарная машина времени Ллонка, он двигался в северном направлении с черепашьей скоростью, высматривая какие-нибудь признаки присутствия здесь людей. Одна из причин, по которой он не додумался сразу связать детей с ископаемыми останками, состояла в том, что эти останки представляли собой окаменевший скелет взрослого человека современного типа, что и заставляло его искать взрослых людей. Правда, из того факта, что был обнаружен только один такой скелет, еще не следовало, что в верхнемеловом периоде жил один-единственный человек современного вида. Чтобы ваши останки сохранились для потомков, вы должны быть похоронены в подходящих для этого условиях, а из этого следует, что если какие-то люди, обитавшие в меловом периоде – 16 (Cretaceous-16 – принятое в NAPS официальное название местности, где был найден анахронизм), были захоронены – случайно или преднамеренно – таким образом, то следовательно были также и другие люди, чьи останки не сохранились.

Включив вторую передачу, он выстрелил из правой верхней рогопушки, прицелившись немного в сторону от левого бедра анатозавра. Заряд попал в ближайший саговник и с оглушительным грохотом расколол его пополам. Анатозавр уставился на разбитое дерево, а затем, услышав приближение Сэма, повернул назад голову. Одного взгляда на атакующий трицератанк было достаточно, чтобы заставить ящера пуститься наутек в направление к ивовой роще, волоча за собой хвост.

Карпентер остановил ящероход в нескольких ярдах от ствола гинкго и еще раз взглянул на детей – их побелевшие лица приобрели серый оттенок. Анатозавр выглядел довольно пугающе, но сейчас, похоже, им угрожало ужасное, превосходящее их воображение четвероногое, трехрогое создание, внешний вид которого был способен привести в трепет всех обитателей C-16, за исключением, пожалуй, тираннозавра-рекса.

Карпентер скользнул по водительскому сиденью и открыл дверь со стороны пассажирского кресла. Горячий и влажный, но невероятно чистый воздух ворвался в кондиционированную кабину машины. Джим спрыгнул на землю, и его красная клетчатая рубашка, коричневые брюки и черные ботинки выглядели здесь как странные, чуждые ноты, неожиданно прозвучавшие в симфонии мелового периода. Гинкго стояло на небольшой возвышенности. Равнина, окружавшая дерево, простиралась на север, к белым скалам, на запад, в сторону лесистых холмов, за которыми вздымались молодые горы, на восток к внутреннему морю, скрытому за многочисленными рощицами деревьев и на юг, к широкой реке, у северного берега которой находилась его точка входа.

– Эй вы, слезайте! Не бойтесь Сэма!

На него уставились две пары самых широко открытых, самых голубых глаз, какие он видел в жизни. Они были полны изумления, но в них не было ни капли понимания.

– Спускайтесь, – повторил он, помахав им рукой. – Бояться нечего.

Девочка и мальчик повернулись друг к другу и заговорили на каком-то странном языке. В конце-концов они решились покинуть свое воздушное убежище и спустились вниз по стволу дерева. Они встали спиной к гинкго, глядя на Карпентера.

Он подошел к ним, остановившись в нескольких футах. Мальчику можно было дать лет девять, а девочке – лет одиннадцать. Мальчик был одет в темно-синюю блузу с короткими рукавами, расшитую золотым позументом, и брюки того же цвета. Девочка была одета точно также, только ее одежда была лазурного цвета, а брюки больше походили на бриджи. Было трудно сказать, чья одежда была измята больше, но одежда девочки выглядела грязнее, возможно, потому, что была более светлого цвета. Ботинки у обоих были вымазаны засохшей грязью. Девочка была примерно на дюйм выше мальчика. Она держалась очень прямо, и ее волосы лютикового цвета падали ей на плечи. У мальчика волосы были потемнее и коротко острижены. Детишки отличались тонкими чертами лица и оба были худыми. Карпентер подумал, что они, скорее всего, брат и сестра.

Наконец мальчик, серьезно глядя в серые глаза Карпентера, произнес несколько фраз. Карпентер покачал головой, и мальчик сказал несколько фраз, по-видимому, на другом языке. Карпентер снова покачал головой. Он ответил мальчику на английском, затем на французском и на немецком – из современных языков он знал только их. Каждый раз мальчик качал головой. За все это время девочка не проронила ни слова – она просто стояла, поглядывая на Карпентера с каменным выражением лица.

Он не стал пытаться произнести что-нибудь на древних языках, знакомых ему. Обычно современные дети не очень-то склонны к изучению арамейского, греко-ионийского или греко-дорийского – эти языки он изучал, готовясь к путешествиям в прошлое, когда выполнял задания Ассоциации Исторических Исследований – сестринской NAPS организации. Эти ребятишки определенно выглядели современными детьми. Карпентер понятия не имел, из какой страны они прибыли и каким образом они оказались в C-16, но представлялось очевидным, что они должны были использовать для прыжка в прошлое машину времени Ллонка, и вряд ли они осуществили такой прыжок в одиночку.

Казалось, надежда понять друг друга была потеряна, но все оказалось не так. Мальчик полез в один из карманов своих брюк и достал что-то вроде двух пар сережек. Он приспособил одну пару себе на мочки ушей и протянул другую Карпентеру, показав, чтобы он прикрепил их себе. Сережки состояли из крошечных подвесок с прикрепленными к ним зажимами. Нет, не подвесок – мембран. Зажимы оказались самоклеющимися фиксаторами, которые плотно прижимали мембраны к отверстию уха, не ухудшая при этом слышимости.

Мальчик повернулся к девочке.

– Давай, Дидри, – сказал он на английском. – У тебя есть пара, даже больше. Я знаю, у тебя есть. Надень их.

Дидри? Ну ладно, так или иначе это имя звучало как Дидри. Девочка достала такую же пару сережек из кармана своей блузы и одела их на мочки ушей. При этом она не сказала ни слова.

Карпентер почувствовал, что его разыгрывают.

– Должен заметить, – сказал он мальчику сухо, – что ты на диво быстро ухитрился усвоить наш язык.

Мальчик покачал головой.

– Нет, я по прежнему говорю на своем, – сказал он, и Карпентер заметил, что артикуляция его губ не совпадала с произнесенными словами. – Сережки-говорешки только делают похожим мой язык на ваш. Они воздействуют на слуховые нервы, осуществляя идиоматический перевод. Личные имена, конечно, непереводимы, и озвучиваются как имена, близкие вам по звучанию. Кое-какие слова вы слышите как они есть, так как сережки-говорешки не переводят все на сто процентов. В любом случае, каждый из нас одел их, и теперь все, что я говорю, вы слышите так, как если бы вы сами это сказали, а то, что вы говорите, я слышу так, как это сказал бы я. На Марсе у нас столько языков, что ни один человек никогда не сможет выучить их все. Даже в одной стране много разных языков. Рано или поздно сережки-говорешки должны были быть изобретены, и в конце-концов их изобрели. Почти у каждого есть по меньшей мере две пары.

– Марс?

– Да. Мы с Марса, Большого Марса. Меня зовут Скип.

– А какая у тебя фамилия?

Мальчик казался озадаченным.

– У нас на Марсе у каждого только одно имя.

– Меня зовут Джим Карпентер, – сказал Карпентер. Он посмотрел на Дидри. Она тоже глянула на него, но таким манером, как будто смотрела сквозь него. – Она твоя сестра?

– Да, сэр.

– Неужели она не может говорить?

– Видите ли, мистер Карпентер, она не может говорить с вами. Она принцесса.

– Понятно. Ну что ж, раз она принцесса, то ты, надо полагать, принц. Но ты разговариваешь со мной.

– Да, но со мной совсем другое дело. Она следующая, кто наследует трон Большого Марса, и это делает ее особенной персоной. И не только это, – добавил Скип. – Она всегда была высокомерной.

Дидри сверкнула в его сторону глазами, но промолчала.

– Причина, по которой мы оказались здесь, на Земле, – продолжил Скип, – заключается в том, что нас похитили.

* * *

«Итак, я здесь, – подумал Карпентер, – в верхнемеловом периоде, и кого я спасаю от утиных челюстей анатозавра – принцессу Марса и ее младшего брата, Скипа! А теперь еще, оказывается, они были похищены!»

Но в то, что рассказал ему Скип, поверить было не сложнее, чем в то, что собирался рассказать Скипу и его сестре он.

– Я с Земли, из 1998 года. Это 74.051.622 года спустя. – Он показал на трицератанк. – А это Сэм, мой вездеход. Он больше похож на танк, потому что это бронированный вездеход. Сэм – это его кличка. У него есть большой двигатель "Камминз", который подзаряжает батареи, а заодно он оборудован небольшим временным двигателем, который позволяет ему совершать короткие прыжки назад во времени. После прыжка в прошлое он может вернуться в то время, из которого прыгнул, плюс то время, которое он провел в прошлом, а встроенный регулятор предотвращает прыжки в более далекое будущее. Он снабжен скрытыми автоматическими голографическими камерами, расположенными по бортам, и обычно, когда я отправляюсь в доисторические времена, я делаю это исключительно с задачей отснять голографические видеоматериалы, но на этот раз я прибыл еще по одной причине: выяснить происхождение ископаемых останков человека. Новые методы датировки позволяют палеонтологам определять периоды времени с высокой точностью, и они могут фиксировать время гибели любого организма с погрешностью почти в неделю. Но они не могут сказать точно, где это случилось, из-за геологических изменений, в данном случае по причине Ларамидной Революции.

Даже у Дидри глаза стали большими. Они напомнили ему осенние астры.

– Обычно, когда я отправляюсь в прошлое, я отправляюсь не один, – продолжил он, – но голографист, которого предполагалось отправить со мной, уволился, а я не хотел дожидаться, когда его кем-нибудь заменят. Я должен отснять голографические видеоматериалы в течение двух недель. На случай, если вы, ребята, не знаете, как работает машина времени Ллонка, она использует диффузию света. Свет является своего рода критерием для измерения времени, и когда, распространяясь, он теряет свою непрерывность, вы можете путешествовать во времени почти так же, как путешествовать в пространстве. Сэм обеспечивает мне необходимую защиту от крупных тероподов и птеранодонов. Североамериканское палеонтологическое общество, в котором я работаю, имеет другие подобные вездеходы для эпохи рептилий, а также несколько машин для эпохи мамонтов. На самом деле у него нет хвоста, а вместо ног гусеничное шасси. Камуфлирующее поле создает видимость ног, когда он неподвижен или двигается. Оно же заставляет вас видеть великолепный большущий хвост.

– Черт возьми! – сказал Скип.

Было ясно, что он поверил каждому слову, сказанному Карпентером, и даже тем словам, которые сережки-говорешки перевести не смогли. Поверила ли ему принцесса Дидри или нет, было непонятно.

– Ну что ж, – сказал Скип, – значит, мы все выяснили. Мы из настоящего Марса, а вы – из будущего Земли. Я так и знал, что вы не можете быть марсианином.

– Один маленький вопрос, Скип. Для вас, как для жителей Марса, земная сила тяжести была бы непривычной, и как это ты и твоя сестра смогли забраться вон на то дерево?

– Мы просто залезли на него, и все. Мы и понятия не имели, что существует разница в силе тяжести.

– Но она существует. Сила тяжести на Марсе составляет тридцать восемь процентов от земной.

– Вы говорите о Марсе будущем, мистер Карпентер. Мы с Марса настоящего. Может быть, в настоящее время сила тяжести на Марсе больше, чем на Марсе в будущем.

– Но это невозможно.

– Тогда, вероятно, сила тяжести на Марсе будущего больше, чем вы думаете. Вы когда-нибудь были там, мистер Карпентер? Или кто-нибудь с Земли будущего?

– Нет. Но мы знаем, что на Марсе сила тяжести меньше.

– Может быть, если кто-нибудь с Земли высадится там и пройдется, он будет удивлен.

Карпентер понял, что возразить ему нечего, и отбросил свои аргументы. Возможно, детишки действительно были с Марса. Возможно, их действительно похитили. Но они также могли быть с Земли будущего, где их тоже могли похитить.

Он начал чувствовать себя глупцом после того, как рассказал им о машине времени Ллонка, NAPS и о Сэме. Возможно, в школе они слышали о работе современных палеонтологов.

Но почему их глаза раскрылись так широко?

Послеполуденное солнце прошло половину своего пути по небосклону мелового периода, и его лучи, слегка рассеянные влажной атмосферой, мягко ложились на лица Дидри и Скипа. Он заметил, что их щеки были худыми, а руки – тонкими. Если их действительно похитили, то похитители точно не кормили их как надо. Может быть, они действительно были с Марса?

Ну ладно, они не выглядели как марсиане, хотя этот аргумент был абсурдным – он просто не знал, как должны были в действительности выглядеть марсиане.

Ему вспомнились Маринер-9, Викинг-1 и 2, и их посадочные блоки. Не принимая в расчет трехгранные пирамиды в Элизиуме, которые выглядели как артефакты, орбитальные аппараты не сфотографировали никаких намеков на присутствие разумной жизни, а посадочным модулям не удалось обнаружить сколько-нибудь серьезных доказательств наличия органических молекул; однако ни посадочные, ни орбитальные блоки не смогли предоставить доказательств отсутствия жизни на Марсе в прошлом, и несомненно также, что они не смогли предоставить доказательств отсутствия жизни на Марсе в далеком прошлом.

И потом, были еще сережки-говорешки. На указательном пальце правой руки Карпентера был надет управляющий перстень, который на первый взгляд выглядел как дешевая безделушка, купленная в комиссионном магазине. На перстне последовательно располагались крохотные выпуклости, различающиеся на ощупь, а сам перстень представлял собой пульт дистанционного управления Сэмом. Это устройство было продуктом самых передовых технологий, тем не менее, технологии, которые его произвели на свет, не были настолько продвинутыми, чтобы с их помощью можно было разработать пару тоненьких сережек, которые бы напрямую воздействовали на слуховые нервы.

Но, возможно, сережки-говорешки были действительно безделушками, купленными детьми в комиссионном магазине. Мысленно он покачал головой. Артикуляция губ Скипа доказывала, что язык, на котором он говорил, действительно не был английским, несмотря на тот факт, что слова, которые слышал Карпентер, были английскими.

Он все еще не был убежден, что дети были марсианами, но независимо от того, были они ими или нет, они стали его подопечными. Они стояли на открытом месте так, как будто находились в Центральном Парке на Манхэттене, а не в C-16, где они запросто могли стать легкой добычей для первого голодного теропода, повстречавшегося им на пути.

– Ладно, ребята, залезайте-ка в кабину Сэма – там безопасно!

Карпентер первым подошел к трицератанку и забрался в кабину водителя. Он не стал спускать вниз нейлоновый бортовой трап, а вместо этого нагнулся, взял Дидри за руки и втянул ее вслед за собой. Позади сиденья находилась довольно просторная каюта, отделенная от двигательного отсека и батареи противопожарной переборкой, в которой помещались: узкая встроенная койка, небольшой прикрученный к полу стол, два прикрепленных к полу стула, встроенные шкаф и холодильник, умывальник и маленькая электрическая плита.

– Вон там сзади, – сказал он, указывая в сторону каюты.

Дидри перелезала через спинку водительского сиденья, когда откуда-то сверху раздался странный свист. Она посмотрела наверх сквозь лобовое стекло, и ее лицо стало таким же белым, как оно было, когда Карпентер впервые увидел ее на гинкго.

– Это они, – прошептала она. – Они нас нашли!

Проследовав за ее взглядом, он увидел в послеполуденном небе три огромных силуэта. "Птеранодоны!" – подумал он. Они атаковали трицератанк подобно тройке доисторических пикирующих бомбардировщиков. Схватив Скипа за руки, он втащил его в кабину и отправил в каюту вместе с сестрой. Он посмотрел на птеранодонов вновь. Они были слишком близко, чтобы использовать рогопушки Сэма. Он захлопнул пассажирскую дверь и скользнул за штурвал.

Птеранодонов явно интересовал Сэм. Первый был уже так близко, что его правый элерон задел гофрированный головной гребень Сэма, а фюзеляж второго коснулся спины ящерохода. Третий вышел из пикирования на большей высоте и взмыл в небо вместе с остальными. Их реактивные двигатели оставили три пары выхлопных струй.

Глава 2

Карпентер так и подскочил в своем сиденье. Элероны? Фюзеляж? Реактивные двигатели?

Птеранодоны?

Он включил защитное поле и выдвинул невидимый барьер на три фута наружу от поверхности ящерохода. Потом он включил первую передачу и направил машину к ближайшей роще. Птеранодоны в это время кружились высоко в небе.

– Скип?

– Да, мистер Карпентер?

– Когда твоя сестра увидела птеранодонов, она сказала: "Они нас нашли!" Кого она имела в виду?

– Я не знаю, что такое птеранодоны, мистер Карпентер, но я думаю, вы говорите о тех трех самолетах. Это самолеты. Трое из тех, кто нас похитил, управляют ими, и Дидри говорила о них.

– Понятно.

Гладкая, покрытая лишь редкими ложбинами равнина, по которой несся Сэм, вполне подходила для быстрой езды. Травянистые растения еще не вступили полностью в свои права, и растительный покров состоял главным образом из сассафрасов, лавров и карликовых магнолий. Магнолии были в цвету, и Карпентеру, несмотря на его старания, не всегда удавалось объезжать их. Время от времени шквал из лепестков, похожих на розовые снежинки, подобно короткому проливному дождю налетал на лобовое стекло. Маленькие синие, зеленые и желтые ящерицы то и дело мелькали на пути ящерохода.

Наконец Сэм добрался до рощи и скрылся под защиту ее деревьев. Карпентер сбавил скорость. Листва ив, из которых состояла роща, закрывала небо.

– Эти похитители, о которых ты говорил, Скип. Я полагаю, они тоже с Марса.

– Конечно, откуда же еще они могут быть? – судя по голосу, Скип немного успокоился. – Они похитили нас с дворцовой спортплощадки, разоружив охрану. Здесь четверо из них – трое мужчин и женщина. Они доставили нас сюда и спрятали в своем укрытии в Эридане. Еще есть пятый, он остался на Марсе, чтобы забрать выкуп. Но выкуп – это только часть их требований. Они приказали правительству начать раздачу еды беднякам. На самом деле никаких настоящих бедняков нет, просто похитители ненавидят истеблишмент и хотят выставить себя в благоприятном свете.

"Эридан" сережки-говорешеки Карпентера перевести не смогли.

– "Эридан" – так вы называете Землю?

– Нет, только ее маленькую часть. Большой Марс сделал ставку на идею основания колонии. Название Эридан появилось на свет само по себе из-за всех этих диких животных.

"Зооланд". Карпентер не мог придумать лучшего названия. С другой стороны, "Зооланд" больше подошел бы для всей планеты на этом этапе ее истории.

– И какие размеры этой территории?

– Белые скалы – это ее северная граница. На запад она простирается до возвышенностей и гор, на юг – до большой реки, а на восток – до большого моря. Между нами и морем находится город Римен. Сейчас в нем никто не живет, за исключением похитителей.

– Город? Здесь?

– Ну да. Он был построен почти пятьдесят лет назад. Это…

– Пятьдесят моих лет?

– Да, сэр. Сережки-говорешки довольно точно переводят разницу во времени. Строители собирались возвести еще один город, но перед этим наши геологи открыли, что Земля была не так стабильна, как они предполагали, и геологическая революция – наподобие той, о которой вы рассказывали нам с Дидри – прогрессировала, поэтому второй город не был построен. А потом еще кое-что пошло не так. Колонисты, которые жили в городе, засевали поля зерновыми культурами, но все, что вырастало, съедали стада динозавров, похожих на того, который загнал нас с Дидри на дерево, или вроде Сэма. А еще большие птицы с кожаными крыльями начали нападать на людей в городе. А море! Колонисты собирались ловить в нем рыбу, но когда они увидели, какие ужасные чудовища там живут, они и близко к нему не подходили! Поэтому когда Парламент Большого Марса решил, что лучше им будет вернуться домой, они не могли дождаться, когда сядут в корабли, которые правительство отправило за ними.

– И теперь этот город стал убежищем похитителей?

– Возможно, он был им много лет. Корабль, на котором они доставили нас сюда, находится примерно в миле к югу от города. Он хорошо замаскирован, так что Космический Флот не заметит его, даже если они додумаются, что Дидри и я здесь и отправят корабль на Землю. Похитители не думали, что мы с Дидри рискнем покинуть город, потому что здесь полно ящеров, и поэтому они не особо нас охраняли. Все, что нам нужно было сделать, это открыть ворота и выйти наружу. Мы пытались найти их корабль и оттуда послать радиограмму Космическому Флоту, но мы заблудились. Вернее, мы не заблудились, просто большой длинный ящер вылез из болота и погнался за нами, мы испугались и побежали по равнине. Мы, должно быть, долго-долго шли по равнине, а потом большое животное со смешным ртом увидело нас, и мы залезли на дерево. Вот что с нами было до того, как вы появились, мистер Карпентер.

Карпентер решил больше не задавать вопросов, по крайней мере пока. Похоже, с каждым вопросом ему становилось все труднее поверить, что дети были не с Марса. Его сомнения основывались на том факте, что ребята слишком походили на американских детей, и они вполне могли сойти за его сына и дочь.

В конце концов, этот город – если он действительно был единственным – мог быть земным городом, и похитители, как и дети, могли быть из Соединенных Штатов двадцатого столетия. NAPS была не единственной организацией, осуществляющей путешествия во времени, и хотя машина времени Ллонка была недоступна для частного использования, она могла быть похищена.

Впрочем, если бы такое случилось, он, разумеется, знал бы об этом.

И потом, были еще сережки-говорешки, существование которых также опровергало его сомнения. Если они, как говорил мальчик, осуществляли идиоматический перевод для каждого, то это определенно указывало на использование инопланетных технологий, а тот факт, что, как ему казалось, Скип говорит как американец, был всего-навсего связан с использованием сережек-говорешек.

Но в настоящий момент происхождение Скипа и его сестры не очень заботило Карпентера. Были ли они с Марса или нет, за ними и за ним самим гнались трое клоунов в поддельных птеранодонах, и он собирался как-то улизнуть от них.

Все это время он вел Сэма зигзагами через рощу, и наконец ящероход достиг ее северной границы. Карпентер остановил машину у крайних деревьев и осмотрел лежащую впереди часть равнины. Примерно в четверти мили от него располагалась другая, более крупная роща. Взглянув на небо, он не обнаружил никаких признаков птеранодонов. Прислушавшись, он различил только ритмичное урчание двигателя Сэма. Но птеранодонов нельзя было услышать, когда они находились высоко над землей, а нависающая листва скрывала большую часть неба.

У него было четыре варианта действий: он мог прятать Сэма до наступления ночи; он мог перенастроить камуфлирующее поле таким образом, чтобы Сэм совершенно сливался с равнинным пейзажем; он мог совершить прыжок назад во времени; и наконец, он мог просто поддать газу и сделать рывок до соседней рощи.

Он решил выбрать вариант номер четыре.

– Держись, ребята! – сказал он и рывком бросил Сэма из зарослей.

– Скр-р-р-р-и-и-и-и-и! Один из птеранодонов пролетел так близко, что со страшным скрежетом прочертил наискосок по поверхности защитного поля. Карпентер заметил, как его отбросило. Прежде, чем летательный аппарат выровнялся и взмыл обратно в небо, Карпентер увидел бородатое лицо в иллюминаторе, расположенном в нижней части фюзеляжа и понял, что пилот управляет самолетом, лежа между длинными, плоскими крыльями. Он также заметил на брюхе самолета бомбодержатели и три маленькие яйцевидные бомбы.

Но не все было потеряно. Он все еще мог изменить вид камуфлирующего поля, и по-прежнему мог прыгнуть назад во времени. Но сделать то или другое сейчас, когда Сэм находился на открытой местности, означало бы раскрыть все козыри, и по большому счету в этом не было необходимости, так как в случае, если бы им пришлось совсем туго, он мог сбить птеранодонов из рогопушек Сэма. Поэтому он продолжал давить на акселератор, заставляя Сэма нестись во всю прыть в сторону соседней рощи.

Сбитые магнолии окутывали трицератанк быстро тающими облаками розовых снежинок. Справа вдали Карпентер заметил стадо цератопсов – живых «братьев» Сэма. В весеннем синем небе кружились, как черные Мессершмитты, птеранодоны.

Скип перелез через спинку водительского сиденья и уселся рядом с Карпентером. Он увидел, что мальчик весь дрожит. Взглянув через его плечо, он увидел побледневшее лицо Дидри.

– Эй, ребята – чего вы боитесь? Сэм защитит вас.

– Мы – мы не боимся, что похитители убьют нас, – сказал Скип. – Мы боимся только, что можем попасть к ним обратно. Они не убьют нас потому, что, может быть, им будут нужны наши голоса для отправления радиограммы на Большой Марс в случае, если они не получат выкупа и их другие требования не будут выполнены.

– Их бомбы не причинят нам вреда, пока защитное поле Сэма включено.

– Нет, но один из них может спикировать перед нами и…

Один из пилотов как будто бы услышал слова Скипа, и лавр, стоявший прямо на пути Сэма, превратился в шквал из листьев и разбитых ветвей, а на его месте появился кратер. Это был приглушенный взрыв!

Карпентеру удалось объехать кратер, хотя Сэм и качнулся на мгновение. К счастью, деревья были близко, и через несколько секунд Карпентер завел Сэма под них. Лес состоял из гинкго и ив, которые стояли более редко, чем деревья в предыдущей роще. Он сбавил скорость Сэма.

– Я скажу тебе вот что, Скип: почему бы вам с сестрой не залезть назад в каюту и не приготовить себе что-нибудь поесть. Не знаю, чем вы привыкли питаться, но у нас в запасе есть все, что хотите. Для начала, в шкафу ты увидишь такие квадратные запаянные банки – в них бутерброды. Просто потяни за маленькое колечко сверху, чтобы открыть банку. А в холодильнике ты найдешь высокие бутылки, на их горлышках нарисован круг из маленьких звездочек – там лимонад – такой сладкий газированный напиток. Поверни крышку на бутылке против часовой стрелки – налево. Ну, полезайте.

Он вел Сэма через лес, используя густую листву как прикрытие. Время от времени он замечал в промежутках между ветвями преследователей, но он был уверен, что пилоты не могли увидеть ящероход. Может быть, ему придется припарковать его под деревьями и остаться в лесу на всю ночь. Это дало бы ему время решить, как помочь детишкам. А заодно и выяснить, являются ли они действительно настоящими марсианами или все это просто чье-то хитроумное мошенничество.

Скип протянул ему бутерброд с ветчиной через спинку водительского сиденья.

– Дидри просила передать вам бутерброд, мистер Карпентер.

– Я не просила!

– Просила! Ты дала мне бутерброд и показала на мистера Карпентера!

– Я не показывала на него!

– Показывала!

– Почему бы тебе не передать мне и лимонад тоже, принцесса, – сказал Карпентер. – Рутбир – ты можешь отличить его по коричневому цвету.

Наступило долгое молчание. Затем поверх урчания двигателя Сэма он услышал, как открылась и закрылась дверца холодильника, после чего появилось горлышко бутылки с крышкой, а затем и вся бутылка с рутбиром, которую держала маленькая рука.

– Спасибо, принцесса.

– Можно мне сесть спереди? – спросил Скип.

– Конечно.

Мальчик перелез через спинку водительского сиденья.

– Дидри тоже хотела бы сесть впереди, – прошептал он Карпентеру в ухо.

– Скажи ей о’кей. – прошептал Карпентер в ответ.

– Забирайся сюда, Дидри.

Голова Сэма была шире пяти футов, но водительское сиденье было только в четыре фута шириной. Тем не менее, когда Дидри скользнула на место рядом со Скипом, еще оставалось достаточно места. Оба уплетали бутерброды и запивали их лимонадом. Карпентер удивился, как много бутербродов они уже съели. Хотя, конечно же, в этом не было ничего ужасного – у него было в запасе все, что только они могли пожелать, и даже гораздо больше. Продуктов на борту Сэма было достаточно, чтобы прокормить двух взрослых мужчин в течение двух недель.